Электронная библиотека » Михаил Макаров » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 5 ноября 2024, 11:00


Автор книги: Михаил Макаров


Жанр: Полицейские детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Шрифт:
- 100% +

В жизни обоих состоялись большие изменения. У Димона Дихлофоса весной сын родился. Мать ребёнка настаивает на регистрации брака, но Димон идёт в отказку.

– Масть не позволяет, – мечту выйти в законники чепушила не оставил.

Претендент на воровскую корону, экипированный по рэпперской моде, это что-то с чем-то. Бейсболка посажена на голову козырьком набок. Джинсы мешковаты («трубы», ёпт!), поверх футболки с принтом «50 Cent» – фиолетовая толстовка с капюшоном. Красные кроссовки «adidas Yeezy Boost», стоящие бешеных бабок, – тема отдельная.

Белик прикинут поскромнее – чёрные штаны, кожанка-косуха с блестящими стальными заклёпками. Дань пацанской моде – серебряная серьга в левом ухе.

Похоронив родителей, Белик влез в квартирную тяжбу с сеструхой. Хрущобу с хайлом трудно раздербанить поровну. На этой почве Серёга накернил сунувшемуся в семейный разбор зятю. Если тот проваляется в больничке дольше двадцати одного дня, Белика могут упечь на пару лет. Но скрипучая ментовская колымага ездит медленно, и Серый раньше времени не парится. Будет день – будет пицца…

Клыч изложил суть проблемы.

– Надо, парни, поводить жалом на районе. Красных курток немного на мужиках. Примета зачётная. Где такая п*здобратия обычно вьется? Вокруг бабских толчков, вокруг школ… Где ещё?

– Кентуха, когда мы с тобой по первой ходке шли, помнишь, с нами в «Столыпине»[17]17
  «Столыпин», вагонзак – специальный вагон для перевозки арестантов.


[Закрыть]
катался жопник, который в поселке нищих пацанёнка грохнул и трахнул?! – тираду Димона сопровождали размашистые жесты руками с опущенными вниз пальцами, типа он рэп читает.

Белик пожал неохватными плечами. Он не такой памятливый, как кореш.

– На тюрьме его опустили и загнали под шконку[18]18
  Шконка, шконарь – койка, нары (жарг.)


[Закрыть]
. До суда его пасли менты. А потом рукой махнули. Так и сгинул пидор на «семёрке» в петушином кутке. А ещё вот…

– Выключись! – поняв, что разглагольствования Дихлофоса не по делу, Клыч увесисто пристукнул по столу кулаком. – Меня послушай.

Терпеливо повторил инструктаж.

– Вкурили?

– Базару нет! – заверил Димон. – Находим, и чё с ним делать? Мочить? Вязать?

– Пропасти. Сфоткать.

– Пахан, я сфоткаю и сразу тебе отправлю, – с недавней поры у Димона, как и у Клыча, крутой «Panasonic Х70с» с камерой и встроенным блютузом.

– Во! Первая умная мысля, которую я от тебя нынче слышу! – одобрил авторитет, попутно зарекаясь вечером побороть лень и освоить, наконец, возможности навороченной мобилы.

Когда тебе за полтос, трудновато угнаться за новомодными примочками. Трудно, но надо, иначе превратишься в никчемную ветошь.

– Блютуз дальше десяти метров не берёт, – хмуро изрёк Белик.

– Ты гонишь, Серый! Я рекламу по телику видел. Там чувак на другой конец города фотку зарядил, а кентуха евонный принял!

– Фуфло, – тональность у Белика одна, гробовая.

– Получается, я – фуфломёт?! – Димон от возмущения подпрыгнул со стулом вместе.

– А ну, засохните! – Клычу пришлось форсировать голос. – Рамсы[19]19
  Развести рамсы – решить спорную ситуацию (жарг.)


[Закрыть]
свои без меня разведёте. Сделаете по масти, обоим – премия! – стимул приберёг на конец разговора.

Дихлофос азартно хлопнул в ладоши. На каменной «будке» Белика – ноль эмоций. Клычу он оставался понятным не до конца. С молчунами всегда так.

Вспомнилась пацанская фотка Белика, где тот – соплей перешибёшь. Уникальный случай, когда первоход так закабанел в зоне. Сейчас он из качалки не вылезает. Могуч, в отличие от Дихлофоса, у которого в драке не на кулак – на «перо»[20]20
  «Перо» – нож (жарг.)


[Закрыть]
надежда.

4

20 сентября 2007 года Четверг

Чтобы восстановить номер телефона, пришлось тянуть во временное пристанище дополнительную линию.

Делалось всё на скорую руку. Монтёр проложил кабель поверх плинтуса, зачистил провод от оплётки, присоединил жилы к разъёмам розетки, которую посадил на двусторонний скотч, и подключил аппарат. В ту же секунду залилась переливчатая трель.

– Слушаю вас, – Кораблев схватил трубку.

– Ну, сла-ава Богу! – грудной женский голос показался знакомым, но не угадался. – Александр Михайлович, я вам обзвонилась. Всё занято да занято. Прокурор области с вами будет говорить.

Кораблев на автомате поднялся со стула.

– В наряде распишитесь, – сбоку монтёр пихал разграфленный листок.

Государственные заботы рабочему классу до лампады.

– Потом! Пото-ом! – зажав ладонью трубку, Кораблев отчаянно махнул рукой. – Выйдите!

Следующая фраза, облечённая в почтительную форму, адресовалась звонившему:

– Добрый день, Виктор Арнольдович.

– Александр Михайлович, здравствуйте. Как обстановка? – увертюра была стандартной.

– Контролируется! – Кораблев включил бодряка, зная, что начальству импонирует, когда нижестоящие грызут удила.

Прокурор его оптимизма не разделил:

– По сводке у вас опять изнасилование. На сей раз пострадала несовершеннолетняя. Подозреваемый не задержан. Что с перспективой раскрытия?

Кораблёв сокрушённо вздохнул:

– Работаем, Виктор Арнольдович.

– То есть перспектива отсутствует. Я правильно вас понимаю? Сколько всего эпизодов в серии? Мне называют разные данные.

– С новым – шестнадцать похожих по способу. Но не сто процентов, что это один преступник. И в нашем списке не только изнасилования. Есть, например, грабёж…

– Скверно. Надлежит принять экстраординарные меры. Срочно нарастить силы. Сколько сотрудников работает по делу?

– Э-э-э… у меня два следователя… Мы с милицией сегодня собираемся на очередное совещание. Усилим группу…

– Давно пора. Я сейчас же потребую активизации оперативной работы от руководства областного УВД. Ваша структура на стадии становления, тем не менее качество следствия снизиться не должно.

– Я вас понял.

– Александр Михайлович, звоню вам, потому что знаю и ценю ваши профессиональные качества. Не скрою, ваше решение перейти в следственный комитет меня огорчило. Мне кажется, вы поторопились. Но дорога обратно не закрыта. Приложите усилия по скорейшему раскрытию этой затянувшейся серии, и мы вернёмся к разговору о вашем будущем в органах прокуратуры. До свидания.

В динамике зачастили короткие гудки. Кораблев возвращал трубку на базу медленно. Отходил от замешательства, не признаваясь себе, что оробел перед высоким начальством. Звонок застал врасплох, вот и всё. Да и уровень общения был непривычен. Прокурорский генерал счел нужным говорить с ним напрямую, минуя зама, начальника отдела и зональника.

Чтобы переварить услышанное, где ни слова не было сказано в простоте, требовалась экстренная инъекция никотина. Сухо щёлкнула зажигалка. Огонёк лизнул кончик сигареты, рождая вкрадчивое потрескивание брендового табака. Порывистая затяжка вскружила голову.

То, что Бочкарёв – фигура, сомнению Кораблёвым не подвергалось. Три года – срок достаточный, чтобы понять масштаб.

Назначение Виктора Арнольдовича на должность совпало с кампанией Генпрокуратуры по борьбе с укрывательством преступлений. Акция, которая задумывалась как показательная порка МВД, вылилась в затяжную войну на истощение, закончившуюся миром на невыгодных для инициатора условиях.

На старте Бочкарёв зарекомендовал себя безжалостным бюрократом. Он заявил облаппарату, что до его прихода региональная прокуратура находилась в коматозном состоянии, вывести из коего может лишь энергичная встряска. Наказания сыпались как из рога изобилия. Для перевыполнения годовой нормы по дисциплинаркам хватило месяца.

Беспощадность уральского варяга вкупе с эксклюзивным отчеством дали ему псевдо – Терминатор.

Рукотворная буря прошумела, поломала судьбы отдельных людей и улеглась. Преступления как укрывались милицией от регистрации десятки лет, так по сей день и укрываются.

В Остроге прокурорские не махали шашками, под суд загремел всего один опер, получивший условное наказание. Куда более серьёзной потерей для города и района стал преждевременный исход на пенсию Вадима Львовича Птицына. Вернуть себе былую форму после инфаркта, спровоцированного угрозой уголовного преследования, главному сыщику, увы, не удалось.

Упомянутые события – уже история. Подчинённые привыкли к Бочкарёву, и теперь он казался им не самым худшим вариантом. По крайней мере, он не имел привычки орать матом на нижестоящих. Голос повышал в самых крайних случаях.

Статистика осталась фетишем Виктора Арнольдовича. И он всё такой же ревностный исполнитель приказов, поступающих из белокаменной. При этом он знал цену кадрам. Дебильный тезис «Не нравится – валите на гражданку!», у многих руководителей ставший мантрой, в его инструментарии отсутствовал.

Сотрудники постепенно стали признавать – да, сухарь, да, педант, но с понятиями о справедливости. В его поступках усматривалась логика, под которую реально подстроиться.

Наказывая сотрудников, Бочкарёв, похоже, пытался воспитать в них образцовую дисциплину. Воспитывал с помощью кнута, однако на улицу не гнал. Понимал – работать надо с теми людьми, которые есть.

В советское время он уходил из прокуратуры на партийную работу. Вернулся обратно, когда КПСС приказала долго жить.

Кораблёв, в отличие от многих, не считал партийный опыт шефа балластом. Партийные функционеры – управленцы в чистом виде, без управления государственная машина или съедет в кювет, или вообще заглохнет.

Бочкарёв был упорным до упрямства. Это же его качество можно назвать принципиальностью.

Среди вождей силовых органов он держался на особицу. Жил по средствам, в коррупции замечен не был. Жену трудоустроил грамотно, на вокзал, железка территориальной прокуратуре не поднадзорна, посему упрёки в кумовстве исключались. Дочь – взрослая, после окончания института пустила корни в Москве, чем занималась там – неизвестно.

Стиля руководства Виктор Арнольдович придерживался сугубо кабинетного. По первости засиживался на службе до полуночи, того же требовал от несчастных подчиненных. Получив через год заветные погоны с зигзагами, стал намного мягче.

Никнейм Терминатор никуда не делся, из песни слова не выкинешь. Но к прозвищу прибавилась цифра «2». Модификация имела простое объяснение. Ведь во втором фильме Камерона персонаж железного Арни тоже очеловечился.

Разгоняя воспоминания и пресекая мечты, какие «плюшки» сулит благоволение большого человека, Кораблев вернул себя к делам насущным.

Упёрся взглядом в телефон, обдумывая, как преподнести звонок прокурора области Аркадьичу и начмилу Коробову, чтобы максимально их активировать.

– Ну, это… Вы подпишете мне наряд? Или чё мне начальству своему говорить? – в приоткрывшуюся дверь всунулась постная физия монтёра.

5

20 сентября 2007 года Четверг

Эмвэдэшным коллегам накрутил хвост их генерал, благодаря чему дополнительная мотивация не потребовалась.

Совещание выглядело представительным, что уже было неплохо.

«Хорошо бы и обсуждение получилось конструктивным», – загадывал Кораблёв, обводя взглядом собравшихся.

Место во главе длинного стола на правах хозяина занял Коробов. Стреляная птица, острожский начмил тонко чувствовал конъюнктуру межведомственных игрищ. Знал, когда надо пожертвовать шкурными интересами, до которых он был охоч, и навалиться на службу в режиме 24/7.

Ростом и статью Коробов обладал лейб-гвардейскими. Собственно, гвардейцем он и являлся, раз в своё время отслужил срочную в Краснознаменном Кремлевском полку спецназначения.

У него мужественное лицо с правильными чертами. Пожалуй, всё-таки широковато расставлены глаза – пепельно-серые, крупные, чуть навыкате, не умеющие мигать. Коробов подстрижен ежом, колючая причёска ему идёт. Волосы, от природы каштановые, посеребрены ранней сединой и жёстко топорщатся, добавляя лбу сократовского простора.

На широких плечах вольготно погонам с тремя большими звёздами гладкого желтого металла (рифленые – прошлый век). Торс облит форменным кителем с отутюженными лацканами и накладными карманами на груди. Над левым в два уровня – разноцветье наградных планок, к правому карману намертво привинчены знаки отличия, среди них – недавно полученный «Почётный сотрудник МВД». Ни морщинки у нарукавных шевронов с грозной геральдикой.

Товарищ полковник выпестован службой участковых, предыдущая его должность – начальник МОБ. Кресло начмила занято им в результате долгой и упорной аппаратной борьбы, ведя которую он не миндальничал, однако же и к откровенно подлым методам не прибегал. Поэтому Евгений Николаевич Сомов, уходя на заслуженный отдых, бойкот ретивому преемнику не объявил и посещал милицейские праздники с регулярностью.

Ошую от полковника расположился начальник КМ. По иерархии Сан Саныч – первый зам, тем не менее отношение к нему, как к пасынку. Коробов пытается заменить его своей креатурой, пока безуспешно. Соответственно Борзов в присутствии начмила собран, как перед прыжком в воду с пятиметровой вышки. Застёгнут на все пуговицы, сидит с прямой спиной и гиперсерьезным лицом.

Другое почётное место, одесную от Коробова, отведено главе нового правоохранительного органа, чьи полномочия, а также производная от них опасность пока малопонятны.

Пустующий стул рядом с Кораблёвым забронирован для прокуратуры. Уже известно, что сам Аркадьич не пожалует. Слишком занят он, видите ли, для выполнения указаний прямого начальства. Обещал прислать заместителя. Судя по опозданию, заявится Самандаров. Фанат порядка Февралёв примчался бы минуту в минуту. Перспектива вынужденного соседства с Рафаилом не вызывала у Кораблёва энтузиазма, но в гостях, как говорится, воля хозяйская.

Левее Сан Саныча – ещё двое в гражданке, замнач криминальной Муратов и начальник ОУР. За минувшие годы Лёва успел обскакать Калёнова по всем статьям. Когда Борзов поднялся на следующую ступень карьерной лестницы, Муратов перемахнул через голову залётчика Калёнова на освобождённое Сан Санычем место и одновременно получил «подпола». В майорах он переходил.

Шоколадно загорелый Лёва поёрзывал на стуле. Он первый день, как из отпуска, припухал сорок пять суток кряду, в том числе на курорте в Анталье, и ощущения у него в данную минуту диковатые. Костюм, в который ему пришлось влезть после долгой вольницы, сковал его, будто доспехи средневекового рыцаря. Подполковник настороженно зыркал угольками глаз, то и дело без нужды потирая указательным пальцем кончик хрящеватого носа.

Калёнов о сходке узнал пять минут назад, в связи с чем не успел переодеться. Он в джинсах и сиреневой хлопковой футболке с игривым дельфинчиком на груди. Хорошо ещё, у футболки длинный рукав. Назначенный в докладчики Рома наспех вчитывался в справку о проведённых по делу оперативно-розыскных мероприятиях. Попутно прятал за ворот упрямо вылезающую наружу граненую золотую цепь.

Визави оперсостава расселось руководство наружных служб.

Начальник МОБ Зенкин был поразительно похож на Наполеона Бонапарта. Тот же малый рост, та же косая чёрная прядь на выпуклом лбу. Не хватало фирменной шляпы из чёрного войлока и руки, надменно заложенной за борт мундира.

Зенкин – персонаж, рискнувший вторично войти в ту же реку. Впервые он возглавил милицию общественной безопасности десять лет назад. С высокого нашеста его сковырнул Коробов, который посчитал, что вырос из штанов начальника службы участковых. Подобно своему историческому двойнику низвергнутый Зенкин отправился в ссылку, только не на остров Святой Елены, а в штаб. На муторной бумажной работе он потихоньку спивался.

Став главным милиционером города и района, Коробов обнаружил – скамья запасных пуста, и вспомнил об изгнаннике. Нежданно-негаданно тому было предложено вернуться на прежний пост. Ещё большей неожиданностью для всех стало безоговорочное согласие Зенкина.

Он, не единожды «заколдованный», больше года, как в очередной завязке. Очень деятельный и очень злобный. Личный состав изнывает под его гнётом и ждёт не дождется дня, когда подполковник развяжется. Вот тогда запляшут лес и горы, и Владимир свет Бонапартович опять сделается своим в доску.

Хреновато выглядел начальник УУМ Хорев. Налитые мутной кровью слезящиеся глаза – явный симптом нездоровья. В текущем году майор уже не раз побывал на больничном.

Хорев знал службу, землю и людей. Поэтому он – главный добытчик бухла и деликатесов для застолий, устраиваемых в угоду многочисленным проверяльщикам из областного УВД. Его часто видели в компаниях с «хачами», дружбой с главным участковым козырял Муслим – фактический хозяин Первомайского рынка.

А ещё Хорев – любитель пиара, его хлебом не корми, дай похвастать в интервью успехами своей службы – реальными и мнимыми. Однажды он умудрился приписать себе раскрытие особо тяжкого преступления прокурорской подследственности. По данному факту Кораблёв провёл с майором профбеседу, посулив неприятности в случае рецидива.

Отношения с начмилом у Хорева в последнее время натянутые. Причина банальна. Cherchez la femme![21]21
  Ищите женщину (франц.)


[Закрыть]
Оба любят женщин, и те отвечают им взаимностью. Майор – высокий светлокожий блондин нордического типа. Сейчас ловеласы кружат хоровод вокруг новой следачки с параметрами 90-60-90.

Исполняющий обязанности комбата ППС Швеллер, рычагастый, долгорукий, голенастый, никак не мог усесться. Стул тягучим скрипом жаловался на егозу. В душном кабинете Борисычу не комильфо. Его стихия – ночные улицы, работа по горячим следам, погони с включённой «люстрой», силовые задержания, кой-когда – гулянки в саунах с весёлыми девчонками. По твердому убеждению Швеллера – протирание штанов на совещаниях – пустая трата времени. Но для того, чтобы отвалилась осточертевшая приставка «и.о.», ему приходится терпеть.

Судя по тому, что комбат перестал сучить обутыми в тяжёлые берцы ногами, удобная поза наконец найдена.

Кому не хватило места за столом, устраивались на стульях, расставленных вдоль стены.

Вечный начальник ОВО Серафимов – червлённо-рыжий губастый сбитень – раздражённо фыркнул. Молодежь не удосужилась уступить местечко аксакалу, в активе которого тридцать календарей чистой выслуги. По барабану соплякам, что из присутствующих лишь двое в полковничьем звании – он да начальник УВД. Вросший корнями в командирское кресло Серафимов во всем видел угрозу своему благополучию. Из вежливости заданный при встрече вопрос «как здоровье» парировал хлёстким «не дождётесь».

Усач Журавлёв на приветствие Кораблёва ответил улыбкой, хотя оснований апельсинничать со следствием у начальника ГИБДД нет. Это ведь Кораблёв арестовал его инспекторов, спровоцировав гнев руководства, впендюрившего Журавлёву строгий выговор.

Но подполковник – византиец, он избегает открытых стычек. К тому же взыскание его позиций не пошатнуло. Он остаётся фаворитом всемогущего начальника областного ГИБДД Побратимова. Не просто же так на участке федеральной трассы М-7, контролируемой острожскими дэпээсниками, процветает торговля контрафактным дизтопливом!

Серафимов надумал пошушукаться с Журавлёвым. С их фланга отчётливо донеслись фразочки: «с подъезда лодкой на вылетку», «из засидки», «с подружейной собакой». «Охотники на привале» прозрачно намекали, что тема предстоящего совещания касается их постольку поскольку. Розыск маньяка – головняк криминальной милиции!

Возле двери бедным родственником притулился Гена Каблуков. Ему, чтобы сойти за умного, велено помалкивать, слушать в оба уха и брать на карандаш каждое мало-мальски ценное слово.

«Эх, не такого следопыта планировал я на это дело», – вздох сожаления Кораблёву удалось подавить в последний момент.

Человек предполагает, а Бог располагает. Медицина запретила Гальцеву выдвигаться дальше туалета ещё неделю. Как минимум! Лечение перелома внутренней лодыжки во избежание осложнений требовало покоя.

Напарник от убойщиков Гене достался подходящий по айкью. На девственном лбу старлея Белобородова ни единой мысли не паслось.

Команда ОРЧ-1 нынче играла в численном меньшинстве. Сутулов лёг в госпиталь на операцию, оказывается, у него серьёзные проблемы с лёгкими. Подполковник тянул до выхода из отпуска Рязанцева, не дотянул. Центрфорвард подразделения вчера должен был нарисоваться, хвать, у него умер тесть. Соответственно, Рязанцев занимался похоронами, и раньше понедельника его не жди.

– Александр Михайлович, может, начнём, – в утвердительной форме справился Коробов.

Кораблёв вскинул взгляд на настенные часы. Да, шесть минут форы – срок более чем достаточный. Сопливых вовремя целуют, такая на сей счёт придумана русским народом поговорка.

И тут в распахнувшуюся дверь, топоча, вкатился Самандаров. Лицо в пунцовых пятнах, на голом темени чёрным гребешком встопорщилась заветная прядь волос.

– Извиняюсь, уф, – зампрокурора перевёл дух. – Многоэпизодное дело направлял в суд. Конец квартала, оф… Раскрываемость тяжких надо подтягивать.

Начальник УВД кивнул с пониманием предмета, но скупо. От упомянутого дела он ждал большего. Надзорный орган одним махом уполовинил количество вменённых эпизодов.

Как будто милиция сотворила что-то из ряда вон! По всей России из года в год такими делами вытягивается за уши статистика. Схема накатанная.

Бомж обвинялся в серии краж из садовых домиков. В апреле месяце опера сцапали его с мешком бэушной кухонной утвари в пункте приёма цветмета. Увезли к себе и практически без колотушек раскололи. Выехав на место преступления, обнаружили еще две хижины, взломанных аналогичным способом. Установили хозяев, тем же вечером навестили их, убедили написать заявления.

Такие кражи её величество статистика равняла с квалифицированными квартирными. Третья часть сто пятьдесят восьмой статьи. Санкция – до шести лет лишака. Что важно, тяжкий состав шел по линии КМ.

Ранее судимому бродяжке было до фени – три эпизода или тридцать три. Полудохлый после зимовки на теплотрассе, он принял арест как избавление от страданий. Оперативники общались с ним по-людски, подогнали кой-какую одежонку, обувку, курёху, чай-сахар, и бомж отплатил им добром. Взял на себя все «глухари» в коллективном саду. По объединённому в одном производстве делу закипела работа. По каждому факту была проведена проверка показаний на месте с участием адвоката, назначенного следствием. Рассказ сопровождался фотофиксацией. На снимках крадун указывал пальцем на окошки, на двери. Здесь разбил, тут сломал, потом влез и скомуниздил.

С признанкой проблем не возникло, проблемы были с объективными доказательствами.

По части эпизодов сыщики подсуетились, охмурили потерпевших, и те, приговаривая «милиция плохому не научит», послушно опознали в чужих ведрах и кастрюлях свои собственные. Такие случаи Самандаров пропустил, хотя и чуял туфту. Позиции, где опера не нашли взаимопонимания у терпил или банально прошланговали, понадеявшись на авось, заместитель прокурора зарубил.

За счёт этого дела раскрываемость тяжких планировали улучшить на полтора процента. Не судьба! Жалкие остатки многоэпизодника погоды не делали. Нависла угроза по итогам третьего квартала оказаться в аутсайдерах. А там и конец года не за горами.

«Обыграю в свою пользу. Лишний довод за профнепригодность начальника криминальной», – генерация интриг в голове полковника милиции Коробова носила перманентный характер.

Плюхаясь на стул, зампрокурора локтем задел Кораблёва. Чувствительно так задел. Извиниться за косолапость не подумал.

– Приветствую, Александр Михайлович! – порывисто сунул руку.

Пожатье у него горячее и липко-шершавое. Трудовые мозоли заработаны на строительстве гаража для верного «Nissan Almera». Нанимать бригаду Рафа пожадничал, подрядил только каменщика, а за подсобника валтузил сам. Замешивал в ржавом корыте раствор, подавал кирпичи.

Кораблёв тайком вытащил из кармана платок, помял в горсти, осушая ладонь.

– Вопрос на повестке один, – объявил начальник УВД. – Александр Михайлович, вы начнёте?

– Да, – формат совещания позволял общаться сидя. – Ещё раз здравствуйте, коллеги! Предлагаю детально обсудить чрезвычайную ситуацию, сложившуюся в городе в связи с серией изнасилований. Ситуация, не побоюсь этого слова, беспрецедентная. Мы имеем шестнадцать эпизодов, сходных по преступному почерку. Первый датируется мартом прошлого года. Список передо мной, в распоряжении оперативников он также имеется. Один-два эпизода из списка можно подвергнуть сомнению, но погрешность непринципиальна. Нападений очень много – это факт. А с учётом высокой латентности изнасилований, совершено их больше, чем нам известно…

В качестве персональной аудитории выступающим был избран Борзов. Сан Саныч сидел насупленный. Один раз горько вздохнул, соглашаясь с тем, что расклад паршивый.

Спич руководителя СО сопровождала почтительная тишина. На бубнёж, донесшийся справа, мгновенная реакция последовала.

– А ну, тихо! – Коробов громыхнул басами. – Дело взято на личный контроль генералом и прокуратурой области! Слушать всем внимательно! Извините, Александр Михайлович.

– Спасибо, Илья Владимирович. Действительно, наверху обеспокоены. Прокурор области лично мне звонил сегодня утром по этому вопросу.

Боковым зрением Кораблёв отметил реакцию Самандарова на последнюю фразу. Заелозил Рафаил, зачесал репу.

– Не люблю высокие слова, но в этом городе живут наши матери, жёны, сёстры, дочери. Никто из них не застрахован. Вчера серийщик совершил нападение на несовершеннолетнюю. Напал прямо около её дома. От раза к разу его агрессия растёт. Он явно вошёл во вкус. Чего ждать от него завтра? Что он искалечит очередную жертву? Или вообще убьёт? Надо сделать всё, чтобы взять его раньше.

Говоря эмоциональнее, чем принято на такого рода собраниях, Кораблёв пытался воспламенить сердца присутствующих.

Трудную задачу он себе поставил. Лица офицеров оставались бесстрастными. На эту публику декларации не работали. Годы службы в милиции выдубили кожу, вытравили сантименты.

Клавиши, на которые можно давить, Кораблёв, естественно, знал. Главные из них – служебный долг и прессинг начальства. Областники сперва будут поучать по телефону, потом слетятся в город под предлогом оказания практической помощи, а сами станут путаться в ногах, пои-корми их, щелкоперов, а когда терпение генерала иссякнет, он даст отмашку кадрам, и те на раз-два навешают выговоров, порежут надбавки, лишат премий.

Стращать не хотелось, народ собрался взрослый, последствия представлял каждый.

Начальник УВД прибегнул к своей привычной риторике:

– Приказываю принять исчерпывающие меры! Срока даю неделю! Не будет задержан преступник, переведу личный состав на усиленный вариант несения службы!

Вот ещё один веский мотив засучить рукава. Пахать по двенадцать часов без выходных и проходных желающих нет. Личное время у каждого и без того в дефиците, а проблем в семье – в широком ассортименте.

Перешли к заслушиванию.

– Начнём с криминальной милиции. Александр Александрович, доложите о проделанной работе.

– Начальник уголовного розыска доложит, – Борзов ловко перепасовал мяч на левый фланг поля.

– М-да? – Коробов нахмурил брови, выказывая недовольство.

Упруго подхватился со стула Калёнов и в лучших ментовских традициях начал зачитывать с листа цифирь:

– …проведено организационных и поисковых мероприятий… в том числе, опрошено лиц… проведено разведбесед… наведено справок… проведено осмотров территории… поквартирных обходов… проверено лиц по оперативно-справочным учетам… ориентирован подсобный аппарат… получено агентурных сообщений… проведено оперативных установок… проверено лиц, ранее судимых…

Зачем перечислять то, что дало нулевой результат, недоумевал Кораблёв.

Если бы совещание проходило в прокуратуре, он обязательно попросил бы розыскника быть более конструктивным. Но игра шла в гостях, хозяев полагается уважать.

Коробов внимал пространному докладу на полном серьёзе, несколько раз одобрительно кивнул.

Результат отсутствует, но никто не сможет упрекнуть его людей в бездействии.

– …Комплекс ОРМ[22]22
  ОРМ – оперативно-розыскные мероприятия.


[Закрыть]
проведен в отношении группы особо опасного рецидивиста Железкина, на причастность к преступлениям проверяется гражданин Сальнов, в условиях ИВС отработан ранее судимый Маштаков…

– По Маштакову биологическая экспертиза положительная? – начальник УВД продемонстрировал знание предмета.

– Так точно, товарищ полковник! – Калёнов от рвения только что каблуками не щёлкал.

– Александр Михайлович, может, мы преждевременно снимаем подозрения с Маштакова?

Старые обиды не знают срока давности, подумал Кораблёв, а вслух сказал:

– Вывод экспертизы вероятностный, других доказательств нет, но вопросы остались. Давайте, Илья Владимирович, конкретные версии отдельно обсудим.

– Да, конечно.

Калёнов озвучил мероприятия, запланированные розыском.

– …продолжить отработку судимых за половые преступления… с учетом того, что от подозреваемого пахнет древесной стружкой, отработать рабочих расположенных поблизости лесопилок… проверить ломбарды с целью отыскания похищенного имущества…

– Майор Каленов доклад закончил! – выступление увенчалось полагающейся бойкой фразой.

– Присаживайтесь, Калёнов. Александр Александрович, на следующем совещании доложите лично. И привейте наконец своему подчинённому правила делового дресс-кода. Он – руководитель крупного подразделения, а одет, как гопник с Эстакады.

В лицо Калёнову густо бросилась краска, он опустил глаза, пряча эмоции.

Новый эпизод добавил информации о насильнике. Следствие обзавелось фотороботом, в котором целых три приметы можно было зачесть, как годные. Мощная борцовская шея, массивный подбородок без ямки и выступающие скулы. Остальные части лица на портрете закрывал прямоугольный козырек бейсболки. Ни глаз, ни носа, ни даже губ шестнадцатилетняя Арина Хомякова не разглядела.

Зато она дала хорошее описание одного предмета гардероба. На преступнике была куртка средней длины, красного цвета с чёрными вставками на груди, спине и рукавах.

А ещё насильник, по её словам, немного шепелявил.

– Не целесообразно ли дать фоторобот в СМИ? – внимательно изучив ориентировку, составленную техником-криминалистом, осведомился начмил.

Над этим вопросом Кораблёв размышлял с утра, поэтому ответил сразу:

– Преждевременно. Конкретики в портрете маловато. Граждане завалят пустой информацией, утонем в ней.

– Резонно. Но ориентировку надо размножить для наружных служб. В первую очередь снабдить участковых. Хорев, слышишь меня?! Не просто сунешь бумажки в руки, а вразумительно поставишь задачу. Каждому лично!

– Сделаю, товарищ полковник.

Коробов стал нарезать задачи сотрудникам МОБ помимо их непосредственного начальника. А тот, привыкший к авторитаризму, добавить от себя не пытался. Зенкин другим был занят – брал ценные указания на карандаш, зная, что шеф спросит потом по полной. Память у него – Гай Юлий Цезарь позавидует.

– Швеллер, приблизить маршруты патрулирования к местам нападений!

– Есть, товарищ полковник.

– Вневедомственной охране – аналогичная задача!

– Мои маршруты утверждены областью, – Серафимов не упустил случая подчеркнуть особый статус своего отдела, именовавшегося «при» территориальном УВД. – Потом, в микрорайоне «Хвойный» у меня только один охраняемый объект.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации