Текст книги "Окончательный монтаж"

7

Вернувшись домой, Дина тут же разделась и пошла в душ. Сегодня Скуратов подверг ее новому испытанию: она изображала из себя грязную шлюшку, желающую сниматься в порнофильмах. Хотелось поскорее смыть ощущение грязи. С каждым днем ей все больше и больше казалось, что она нужна Вене только для его темных делишек, что он вовсе не собирается делать из нее топ-модель для подиума, а пользуется ее незаурядной внешностью, чтобы загнать в тупик очередную жертву своего шантажа. На сегодняшнем кастинге она видела людей, против которых Скуратов хочет пойти войной. Борьба против порноиндустрии бесполезна, Веню раздавят как котенка, и она может угодить в те же жернова. А если и уцелеет, куда ей деваться в огромном мегаполисе? В Москве нет друзей и даже знакомых. Скуратов не позволяет ей ни с кем общаться, ходить на вечеринки, самостоятельно искать спонсоров. Время уходит, надо что-то делать, но что?

Накинув легкий шелковый халатик, Дина вышла из ванной и застыла на пороге, не в силах шевельнуться.

В гостиной сидел молодой рыжеволосый мужчина с пистолетом в руках. Ну вот, все случилось так, как она предполагала. С Венькой они уже разделались и пришли по ее душу. Девушку словно парализовало.

– Садись, Диночка. Будешь умницей – уцелеешь, – сказал мужчина, подошел к ней, взял за руку, подвел к дивану и усадил на него.

– Я тут ни при чем, – тихо заговорила она. – Он меня заставляет.

– Понятное дело. Ты не хочешь сниматься в порнушке, ты мечтаешь о карьере манекенщицы, о парижском подиуме, о славе и больших деньгах. С твоими данными можно добиться успеха. Ты очень фотогеничная.

На столике перед диваном лежало несколько глянцевых журналов, где были помещены фотографии Дины. Фотографировал ее Веня, и в журналы их пристраивал он же, поэтому она так долго верила его обещаниям. Но взамен она отдала ему три года жизни – слишком дорогая цена.

– Он сделал из меня рабыню, – чуть ли не шепотом произнесла девушка, и у нее на глазах появились слезы.

– Я могу поправить твое положение.

– Нет. Лучше убейте меня, но в порнухе я сниматься не буду.

– И об этом поговорим. Но позже. Сейчас решается твое будущее. От тебя зависит очень много. Ты можешь остаться гнить на полу этой квартиры, а можешь помечтать о Париже. Я порекомендую тебя одному деловому человеку, ты покажешь ему эти журнальчики, и возможно, он возьмется за твое дальнейшее продвижение.

Дина немного осмелела. Во всяком случае, стрелять в нее не собирались, рыжий тип говорил с ней ровным, спокойным тоном.

– Что вы от меня хотите?

– Начнем вот с чего. Как Веня на сегодняшнем кастинге вел съемку? В помещение детского сада, где шел конкурс девушек, ты прошла одна. У тебя даже сумочки не было. Скуратов сидел в машине в соседнем дворе. В чем фокус?

– Как работают телевизионщики? У него не машина, а целая студия на колесах. Там оборудование лучше, чем у шпионов. На моем жакете была брошь и пуговица. Это видеокамеры. Сигнал срабатывает на километр. Веня вел запись, сидя в машине.

– Понятно. А ты могла бы его заменить?

– Я занимаюсь съемкой чаще, чем он. У Вени камера встроена в узел галстука. Когда он с кем-то встречается и выкачивает нужную информацию, в машине сижу я, записываю разговор. Получается очень качественно. Морщинки собеседника видны. Включается и выключается камера из машины.

– Мастер. Ничего не скажешь. Хорошо. Где Скуратов прячет свои самые важные архивы?

– На даче в Локтионово. Большой двухэтажный дом. Он арендует его у дипломата, который постоянно проживает за границей. Где тайник, я не знаю, но если он там есть, то Веня везде поставил кодовые замки. Можно судить по входной двери. Даже у меня нет входного ключа. Нет, он, конечно, есть, но Веня об этом не знает. А верхний замок – кодовый. Комбинация чисел мне не известна, он им никогда не пользуется.

– Уверена?

– Конечно. Он оставляет меня на даче, а сам уезжает и пропадает дня на два. Возвращается, а я на месте. Он уверен, что я никуда не уходила. Если дверь захлопнется, уже не войдешь. Я, разумеется, уходила, а возвращалась с помощью своего ключа. Если бы он пользовался верхним кодовым замком, я даже выйти не могла бы. Об этой даче никто не знает. Его там никогда не искали, и он за три года успокоился. Но о тайниках я ничего не знаю. Они меня не интересуют, как и все его делишки.

– Отлично. С сегодняшнего дня ты работаешь на меня, Диночка. Со Скуратовым скоро будет покончено. Он не жилец. Слишком много нагадил. Естественно, что все его подельники тоже пойдут под нож. Ты можешь уцелеть, если встанешь на нашу сторону. Только не думай, что от нас можно сбежать или спрятаться. Мы можем управлять людьми с расстояния. Могу тебе это доказать.

Рыжий взял Дину за плечи и спустил халатик до пояса, обнажив ее высокую красивую грудь. Девушка напряглась, но не сопротивлялась.

– Тебя портит эта кошмарная родинка над правым соском. Ты же меченая.

– Я собиралась ее вывести.

– Шрам останется. Только за хорошие деньги можно удалить без следов. Деньги ты получишь. Веня же тебя не баловал. По его мнению, достаточно того, что ты жила на всем готовом. А сейчас я покажу тебе кино, которое мы умеем снимать.

Рыжий поднял с пола портфель, достал из него ноутбук и включил. Дина вздрогнула. Она узнала мастерскую Вени, его кровать, себя, абсолютно обнаженную, и рыжего, с которым они занимались любовью, меняя позы. Ее родинка была видна вполне отчетливо.

Он выключил компьютер.

– Вот видишь, а ты говорила, что никогда не будешь сниматься в порнухе! От тюрьмы и от сумы не зарекайся. И не важно, что ты помнишь, а что нет. Я же тебе сказал: «Мы умеем управлять людьми на расстоянии». А теперь представь себе, что мы выложили эту запись в Интернете… О карьере модели придется забыть. Поставить на ней крест!

Из глаз девушки брызнули слезы.

– Что вы хотите?

– Будешь беспрекословно выполнять все мои инструкции и приказания – останешься живой и получишь нашу помощь. И не надейся на Веню, его песенка спета. Живи с ним как жила, выполняй его поручения. Через пару дней решим все вопросы. Поняла?

– Поняла.

– Догадываюсь. Ты умная девушка. Ну а теперь выпьем за знакомство. Меня зовут Герман. Я тот человек, который тебе по-настоящему нужен.

Рыжий достал из портфеля бутылку шампанского.

8

Алина оставила машину в квартале от дома Гурьевых на Кутузовском проспекте, далее пошла пешком. Сегодня она была яркой блондинкой и смахивала на дорогую элитную проститутку, что подчеркивалось ее походкой и игрой бедер, обтянутых платьем. Неизменным остались только дымчатые очки в крупной черной оправе. Мужчины, оглядываясь, глотали слюнки. Не каждый решится подойти к такой крале без пухлого бумажника в кармане. Минуя третий подъезд нужного дома, она заметила желтенький «Фольксваген», называемый в народе «жуком». Алина зашла в следующий подъезд и предъявила охранникам ключ. На брелоке в виде золотой медальки стоял номер. Такой ключ играл роль пропуска. Опытные охранники знали всех жильцов в лицо, но квартира девяносто семь на десятом этаже выполняла роль элитного гостиничного номера и арендовалась Академией наук для важных приезжих сотрудников, во что охранники мало верили. Ученые так не выглядят – сюда слетались только красотки с длинными ногами. Но кому какое дело? Инструкции получены, их надо выполнять.

Женщина вызвала лифт, села в кабину и уехала. Все правильно. На светящемся табло загорелась цифра десять и застыла. Дама прибыла по назначению.

Алина действительно приехала в девяносто седьмую квартиру. Дверь ей открыла Анна.

– Привет, дорогуша. – Гостья чмокнула хозяйку в щечку и прошла в гостиную. – Тут неплохо, но не хватает женского запаха. Надо усилить акценты, чтобы с первого взгляда становилось понятно – ты попал в бордель.

– Не все сразу, – сказала входя следом Анна. – Пока была жива Оксана, здесь располагался мой кабинет для встреч с деловыми партнерами. Она убирала его и не должна была что-то заподозрить.

Алина с удивлением посмотрела на подругу.

– Партнерами? Значит, сюда приходили мужчины?

– Нет. Мужчины ходят в соседний подъезд, где сейчас живет фокусник, а сюда присылают курьерш в юбках для передачи документов. Иногда я сама нанимаю дорогих проституток, они ночуют тут за деньги. Утром уходят. Так что каждая квартира имеет свою репутацию.

– Я видела желтого «жука» у соседнего подъезда.

– Да. Официантик из ресторана Германа мозолит глаза охранникам. Возит обеды фокуснику. В один прекрасный момент все сработает.

– Ну а как Гурьев? Не знаю, как его называть, то ли твоим мужем, то ли отцом? Он здесь был?

– Нет. Организация квартир – моя забота. Он только платит за них через подставных лиц.

– Идея с ключами, похожими на банковские, тоже твоя идея?

– Конечно. Папочка безумно боится Фельдмана и Шпаликова. Боится слежки и покушений. С людьми из алмазного синдиката встречаюсь я на разных квартирах. У нас целая система конспирации. Подпольщина.

– Значит, совет директоров не будет удивлен, что все акции переписаны на твое имя?

– Они поставлены перед фактом, теперь никто ничего изменить не может.

Анна накрыла стол и пригласила подругу. Они устроились напротив друг друга и подняли бокалы.

– За скорейшую развязку! – сказала Анна.

– За благополучный финал! – уточнила Алина.

Они чокнулись.

– Теперь ты одна из самых богатейших женщин России, – улыбнулась Алина. – Но кто – Анна Каземировна Гурьева или Ирина Савельевна Гурьева? Кто наследница великого комбинатора Савелия Гурьева?

– Я его дочь – Ирина. Анна умерла четыре года назад.

– Вот об этом я и хочу с тобой поговорить, дорогая. Так сложились обстоятельства, что мне пришлось подключить к работе и Фельдмана, и Шпаликова. Только с их помощью мы можем устранить со своего пути Скуратова. Как ты помнишь, мы не предполагали появления светского прохвоста, но он объявился, и мы должны его аннулировать. Банкирам обещано вознаграждение – возвращение кредита.

– Они гроша ломаного не получат, – резко оборвала Анна. – Тебе, конечно виднее, я не такая умная, как ты, но и банкиров надо убрать. Мавр сделал свое дело, мавр может умереть!

– Они слишком осторожны.

– У них есть мотив – они пытаются вернуть деньги.

– Здесь все понятно. Почему банкиры уверены в том, что Гурьев не может переписать акции на твое имя? Ведь это так просто. К тебе они не могут предъявить никаких претензий, если не знают историю гибели настоящей жены твоего отца.

– Весь фокус в том, что знают. Узнав о передаче мне акций, они вынудят меня отдать их. Так они считают. Им пришлось заплатить немало денег, чтобы докопаться до истины, а докопавшись, они перестали воспринимать меня всерьез. Отец – другое дело. С ним играть бесполезно, его можно только убить. Он оттянул свою смерть, передав акции тебе.

– Это мы уже проходили. Проблема решена. Что они могут сделать с тобой? Выкладывай карты на стол, Анна, иначе не успеем найти противоядие против банкиров. Мы слишком долго готовились к операции, отдали силы, время и способности ради ее благополучного исхода.

– Хорошо. История началась шесть лет назад, а не четыре. Мой отец не только меня держит на голодном пайке. Мать моя тоже от него ничего не видела. Если бы он не был талантливым финансистом, то стал бы неудачным картежником и мы давно подохли с голода. Он игрок до мозга костей. Все деньги уходили на его алмазные аферы. В какой-то момент он сделал удачную ставку. Ломоносовское месторождение под Хабаровском оказалось настоящей сенсацией. Отец восторжествовал. «Ну вот, – сказала мать, – а я надеялась, что он застрелится». Он все время говорил нам, что пустит себе пулю в лоб, если опять ошибется в своих ставках. Даже пистолет завел. Один отставной генерал привез его из Германии после войны как военный трофей. Генерал хотел взять кредит для сына, но ему было отказано. Восьмидесятилетним старикам кредиты не дают, а отец выдал ему кредит. Тот в благодарность подарил ему офицерский «браунинг». Акт незаконный, но никто же не собирался регистрировать это оружие. Роковая получилась сделка. Этот пистолет выстрелил. Отец убил мою мать. В тот момент меня не было на даче. Я опоздала на полчаса. Причин для скандалов в доме всегда хватало. Мамочка у меня тоже не славилась идеальным характером. Я хотела вызвать милицию, но отец встал на колени и умолял меня ничего не предпринимать. Убийство – случайность, он не хотел, она сама взяла оружие в руки, он лишь пытался отнять у нее пистолет, но тот выстрелил, и рана оказалась смертельной. Я поверила, зная характер матери. Полночи мы просидели, обливаясь слезами, а потом похоронили ее в саду. Там же и пистолет закопали.

Отец пустил слух, будто его жена сбежала с любовником, бросив его, бедолагу.

У отца в Хабаровске были большие связи. Это в Москве банкиров как собак нерезаных, а там он слыл первым лицом города. Дела шли наилучшим образом. Банк процветал. Конечно, люди, знавшие нашу семью, не поверили пущенному отцом слуху, но таких нашлось не много, и спустя какое-то время был оформлен развод. Сенсацией это не стало. На всякий случай отец открыл счета в своем банке для начальника управления МВД и прокурора города. На этих счетах появились солидные суммы денег. Но тут для меня начали открываться некоторые факты. У отца имелась молодая подружка, моя ровесница. Амбициозная девица с большими планами на будущее. Я провела свое расследование. Выяснилось, что эта связь длится не первый год. Еще я узнала, что у его подружки есть другой парень, молодой и очень крутой тип. Я его охмурила. Получился занимательный квартет. Отец не знал о существовании любовника у своей пассии, которую звали Анной. Анна не знала, что я переманила ее любовника. Герой-любовник не догадывался о том, что я являюсь дочерью банкира, с отцом я перестала встречаться. Любовничек и посвятил меня во все подробности. Я устроила скандал и сказала, что порываю с ним, так как у него есть другая женщина. Парень не на шутку испугался. Он по-настоящему в меня влюбился. Тогда и рассказал всю правду. Анна его интересует только в качестве кошелька. Она хочет женить на себе старого банкира, но тот должен переписать на нее все свое состояние. Старик влюблен в нее по уши и ради Анны убил свою жену. Он готов пойти на любые ее условия. После женитьбы банкир случайно попадет под машину. Или ему на голову упадет кирпич. Это сделает он, чтобы у Анны было железное алиби. Наследство они делят пополам, а потом сматываются в Москву или Питер, где можно затеряться. Так что Анна ему нужна только для дела. Через пару месяцев он станет очень богатым и женится на мне.

– Кто придумал эту аферу? – спросила я.

– Идея пришла мне в голову, когда я увидел, как Гурьев смотрит на Анну. Она ждала меня в ресторане. Я опоздал. В этом же ресторане обедал Гурьев. Кто он такой, мне известно, я знаю всех богатых людей города. У меня есть своя картотека и справочник Остапа Бендера, где описано четыреста способов честного отъема денег у богатых людей. Я написал Анне записку: «На тебя глазеет крупный банкир. Попытайся поймать рыбку в сети. Увидимся вечером!» Записку передал через официанта, а сам сел за дальний столик и стал наблюдать. Анна дважды улыбнулась Гурьеву, и он пошел в атаку. Она умеет брать быка за рога. Такого шанса больше не будет. Дело стоящее, и его надо довести до конца.

В его плане хватало дыр, и я начала задавать наводящие вопросы.

– Но у старого банкира могут быть другие родственники, которые тоже начнут претендовать на наследство.

– Была жена, осталась дочь, но они меня не интересовали с самого начала. Дело в том, что у Гурьева нет завещания. Он страшный трус, боится собственной тени. По его мнению, завещание – это приговор самому себе. Тут же находятся люди, готовые тебя убить ради денег. Никто не любит ждать чужой смерти, если от нее зависит твое благосостояние.

– Почему же он согласился отписать все своей молодой жене? Она ничем не отличается от других смертных.

– Ей ничего не придется ждать. Не будет никаких завещаний, сразу же все, что имеет, он переписывает на ее имя.

– Полный идиот! – возмутилась я на полном серьезе. – Подписывает сам себе приговор. Да и ты не лучше. Завладев состоянием банкира, Анна пошлет тебя к черту. Хорошо рассуждать, когда у тебя пустые карманы. Но когда в руках зашелестят деньги, на мир начинаешь смотреть другими глазами. Человек меняется до неузнаваемости.

Мой герой иронично улыбнулся:

– Конечно, я все знал. И Гурьев не идиот. Его сгубила страсть, но он не потерял окончательно свою голову. Куклу надо держать на цепочке. Но как? Он нашел способ. Жену Гурьева убила Анна. Только ни тот, ни другой не знали, что я затаился в доме и все фотографировал. Дело происходило на даче Гурьева. Жена сидела в гостиной и смотрела телевизор. Банкир открыл Анне дверь и тихонько провел ее на второй этаж в свой кабинет. Я же залез на солярий снаружи, что сделать проще простого. В кабинете в темноте сидел адвокат Гурьева – некий Роман Лурье. Обрусевший француз и очень опытный прохвост. Я думаю, что Лурье и придумал всю эту историю. Анна ничему не удивлялась, выполняла инструкции как зомби. Ее даже свидетель не смутил. Гурьев открыл сейф и достал пистолет. У него на руках были перчатки. Он передал оружие Анне. После этого Гурьев и Лурье подписали какие-то бумаги, и их тоже передали Анне. Все это я фиксировал на пленку, стоя на солярии. Они даже не удосужились закрыть окно и занавески. Снимочки получились идеальными. Затем они перешли в гостиную, и Гурьев громко сказал: «Маша, я собираюсь развестись с тобой ради другой женщины».

Жена оторвалась от телевизора и оглянулась. Перед ней стоял муж, его адвокат и молодая девушка, державшая руки за спиной. Женщина отреагировала спокойно. Она встала и подошла к ним. Анна выстрелила в упор, прямо в сердце. Этот момент я тоже зафиксировал. Удивляюсь ее хладнокровию – убить человека и глазом не моргнуть! Жена Гурьева упала, следом на пол упал пистолет. Банкир поднял его за ствол, не снимая перчаток, и завернул в салфетку. Я не знаю, что они планировали делать дальше, но тут темный сад осветился, послышался звук мотора. Я тут же пригнулся. Все, что успел услышать, это голос Гурьева: «Уходите в сад через заднюю дверь. Приехала дочь!» Мне удалось удрать незамеченным. Что происходило потом, я не знаю.

– Зато я знаю, что происходило дальше, – продолжила свой рассказ Анна. По ее щекам катились слезы. – Конечно, шок парализовал меня и на мелочи я не обратила внимание. Почему пистолет был завернут в салфетку. Как мать могла угрожать пистолетом, если отец хранил его в сейфе, код которого знал только он. Но в тот момент я ничего не понимала.

Я потребовала у своего любовничка предъявить мне фотографии, он мне их показал.

– Этим ты хочешь шантажировать Анну? – спросила я.

– Она даже не догадывается об их существовании. Я получил оружие против Лурье. Он соучастник убийства. Конечно, у них существует свой план. На случай угрозы со стороны Анны, если она захочет воспользоваться наследством, они обвинят ее в убийстве и разыграют из себя случайных свидетелей. Но обвинить Анну в убийстве мужа никому не удастся. Его убью я, когда Анна будет находиться на людях. Сотни свидетелей хватит.

– Какие же у тебя гарантии, что она отдаст половину добычи?

– Ее расписка. Она напишет мне расписку, что готова оплатить услуги киллера. Я верну расписку в обмен на деньги. Бумага уже написана. Так что я получил двойную страховку.

– А какие гарантии ты дашь мне?

– Тебе? Разве мои признания не гарантия моих чувств? Я люблю тебя, и мне никто, кроме тебя, не нужен.

– Поверю. Все фотографии и расписки передашь мне на хранение, а я тебе помогу довести дело до конца. Ты тоже подготовишь себе алиби, чтобы не зависеть от Анны. Гурьева убью я. Он того стоит.

Мой дружок обалдел от такого заявления.

Через месяц отец женился на Анне. Тихо, без помпы. Многие так и не узнали о том, что Гурьев женился на молодой. Не все еще опомнились от странной истории с его женой, которая в сорок семь лет сбежала с молодым любовником, бросив мужа-миллионера.

Они месяца не прожили. Я откопала пистолет и на той же даче пристрелила Анну на глазах отца. Документы, выданные Анне, уже приняли юридическую силу. Рисковать дальше не имело смысла. Меня подстегнул и второй любопытный эпизод. Отца вызывали в Москву, предложили возглавить «Юнисфер-банк», филиалом которого он руководил в Хабаровске. Причем ему гарантировали неограниченные полномочия, квартиру на выбор и все что душа пожелает. А это значит, что он опять начнет новую игру. Ангольским алмазным приискам требовались срочные финансовые вливания. У отца была идея привлечь израильских граверов, в этом случае контроль «Де Бирса» над добычей терялся. Превращать алмазы в бриллианты, не вывозя из Анголы, – идея гениальная. Я смотрела вперед и поняла – отца убивать рано, а вот его сопливая шалашовка может загубить идею на корню.

Я заявила ему следующее:

– Эта поганая тварь убила мою мать, у меня есть доказательства. Теперь я готова пойти в прокуратуру и написать чистосердечное признание. Готова сделать заявление прессе. Спектакль окончен.

Отец прекрасно понимал, что лишился жены, а теперь лишится дочери и, разумеется, карьеры. Ни о какой Москве думать не придется. Следствие займется двойным убийством, и дай бог, если он останется на свободе. При таком скандале его ни один прокурор не спасет. Он взмолился о пощаде. Тогда я потребовала от него написать, что это он застрелил Анну, отомстив ей за убийство жены. Отец сел за стол и написал все, что я ему продиктовала. Это письмо до сих пор у меня. Той же ночью мы закопали Анну в другом конце сада, подальше от моей матери. На следующий день отец отнес мои фотографии своему приятелю, высокопоставленному чиновнику милиции, сказал, что жена потеряла паспорт, нужно сделать новый. Никаких проблем не было. Банковский счет начальника пополнился на несколько тысяч, а я стала Анной Каземировной Гурьевой. Одна в двух лицах, но об этом никто не знал, кроме нас с отцом. Своим коллегам отец сказал, что молодая жена уже уехала в Москву, подбирать нам квартиру.

В Хабаровске его провожали с помпой. Когда мы приехали в столицу, где нас никто не знал, он представил меня как свою жену Анну. Потом я ему рассказала о планах настоящей Анны и о ее любовнике, который остался с носом. Тогда-то он понял, что я спасла ему жизнь, и увидел во мне единственного преданного ему человека. С тех пор идеи с женитьбой ему в голову больше не приходили. Довольствовался горничными и секретаршами.

Алина покачала головой.

– У меня такое впечатление, будто я посмотрела добротный триллер, сделанный талантливым режиссером. А что с любовничком? Он так с носом и остался?

– Талантливый, смелый, решительный, неглупый. Отличная реакция, физическая форма и опыт работы в контрразведке. Нет, таких партнеров не бросают. Я убедила его в том, что не пришел еще час для решительных действий, необходимо убрать помехи, чтобы добиться многого. Он меня правильно понял. Помехой была Анна, и она исчезла. Куда и как, он не знает и никогда не спрашивал. Терпеливый парень. Он в Москве, ждет четвертый год. И не только ждет – работает. Речь идет о Германе. Сейчас он официант в «Маяке», готовит мартышку для подставы. Но это ты сама знаешь.

– Я знаю лишь то, что в команду он попал по твоей рекомендации, а теперь поняла, что на него можно рассчитывать. Но я хочу вернуться к тому, с чего мы начали. Я с тобой согласна, банкиры не заслуживают денег, их надо использовать, а потом придется от них избавиться. Ты опасаешься Фельдмана и Шпаликова, а я допустила их слишком близко к кормушке.

Анна выпила бокал вина, подумала и сказала:

– Они должны считать, что я их боюсь, в противном случае запаникуют и наделают глупостей. Год назад отмечался юбилей банка «Юнисфер», на который были приглашены директора филиалов. В то время я и отец уже потеряли бдительность. На банкете присутствовал директор хабаровского филиала, который в течение пяти лет работал заместителем моего отца. Конечно, этот человек знает немало. Случайно или умышленно, но он сказал Фельдману, что я дочь Гурьева и зовут меня Ирина, но почему-то все меня величают Анной, на которую я совсем не похожа. И где же Анна? Фельдман и Шпаликов за это ухватились и направили в Хабаровск частного сыщика. Я уж не знаю, что тому удалось раскопать, но что-то он нарыл. Тогда со мной встретился Фельдман. Отец не знал о нашей встрече, назовем ее тайным свиданием. Саул Яковлевич не стал юлить, пошел ва-банк.

– Дорогая Анна Каземировна или, если быть точным, Ирина Савельевна, мы в курсе очень печальных событий, произошедших в Хабаровске. У вашего отца есть только один вариант сбросить акции, не потеряв контроль над ними. Оставлять их у себя он больше не может. В случае его смерти они вернутся в банк в качестве залога за полученный кредит. Этот пункт указан в договоре. У него есть один способ избавиться от долга – объявить себя банкротом. Но тогда его заявление должны подтвердить в алмазном синдикате Анголы. И они это подтвердят, если ваш отец перепишет все акции на ваше имя. Что в этом случае делаем мы? Если он укажет в качестве нового владельца акций имя жены, то мы докажем, что такой женщины не существует. Ваш липовый паспорт аннулируют, а вас арестуют. Если он укажет в документах имя дочери, то мы обвиним вас в убийстве Анны Гурьевой и сумеем это доказать. Я хочу вас предупредить – не берите на себя неподъемный груз, не ввязывайтесь в эту аферу. Вы еще так молоды, не торопитесь на нары. Мы сами разберемся с вашим отцом так, как считаем нужным. Вы получите компенсацию в размере пяти процентов с продажи акций и сможете долгие годы жить припеваючи где-нибудь на Лазурном Берегу Франции. Мягкий климат Средиземноморья лучше, чем суровый климат зоны.

– Вы зря беспокоитесь, Саул Яковлевич. Мой отец никому и никогда не доверит своих акций. Ни дочери, ни черту. А если они попадут ко мне в руки, то я соглашусь на ваше щедрое предложение. Пять процентов меня вполне устраивают.

Фельдман остался доволен результатами нашей встречи.

– И ты их боишься?

– Разумеется, нет. Но на всякий случай я развелась с отцом, он все имущество переписал на дочь, а паспорт на имя Анны я уничтожила. Можно считать, что его никогда и не было.

– Но акции переписаны на твое имя? Так ведь?

– Все наши договоренности, Алиночка, остаются в силе. Что касается банкиров, то к ним надо применить третий закон Ньютона: «Сила действия равна силе противодействия». На данный момент они ничего сделать не могут, у них выбили оружие из рук. Акции отданы под залог бриллиантов. Бриллианты украдены. Их ищут. Пока безрезультатно. Игра продолжается. Мы можем тянуть время столько, сколько захотим, и накручивать новые витки интриги. Что я еще предприняла бы? Ну, к примеру, покушение на жизнь моего отца.

– А как ты притянешь к этому факту банкиров?

– Убийство Гурьева только в их интересах. А ты обещала им вернуть акции. Обоюдоострая ситуация. Если банкиры узнают, что акции тебе переданы без взаимных расписок, значит, у тебя их можно отобрать без всяких проблем. Сейчас важно другое – чтобы они не узнали об истинном владельце акций, иначе зачем им охотиться на отца, когда пора переключаться на меня? Нет, они должны продолжить свою охоту, а для этого им нужно иметь уверенность, что они заберут у тебя акции без особых проблем.

– Это мы устроим, Ирочка.

– Анечка.

– Как скажешь. Но для начала надо заставить их поработать на нас.

– И при этом хорошенько извалять в грязи.

– Ну, в этих вещах нам нет равных! Из цыпленка можем сделать ворона, а из ворона цыпленка.

Алина достала из сумки фотографию.

– Удачный снимочек. Твоя горничная Оксана сидит в ресторане в обнимочку с любовницей Скуратова Диночкой. Закадычные подружки. Если эта квартира – предполагаемое гнездышко твоего отца, где он встречался с женщинами, то почему бы фотографии не затеряться здесь? Оксана обронила…

– Упала с тумбочки в спальне и зацепилась за плинтус.

– Найти ее будет нелегко, – ухмыльнулась Алина.

– Надеюсь, люди полковника чего-то стоят. Как-никак на Петровке работают.

– Ладно. Давай еще выпьем и обсудим другие проблемы. Ком накатывается слишком быстро, уже разросся до небес. С такими скоростями легко упустить мелкие звенья, к которым потом не будет доступа. У нас ювелирная работа, как у моего мужа, очень тонкая. Паутинка. Ошибаться не имеем права.