Текст книги "Мастер рун"

Глава 4

Путешествие каравана продлилось три недели. Двадцать один день пришлось прожить Косте в клетке на колесах, не имея возможности ни выпрямиться во весь рост, ни походить по ровной, без дыр, куда проваливается стопа при неловком движении, поверхности.

За это время умер один из его спутников. Самый крупный мужчина, со звероватым выражением лица и короткой бородкой. Скорее всего, умер от истощения, так как па́йки теплой воды и комковатой каши едва ли хватило бы крепкому подростку, чтобы волочить ноги. Что уж говорить про здоровенного мужика…

Караван уже неделю как покинул пустыню, что ознаменовалось слегка улучшившейся кормежкой. Каши стало доставаться чуть больше, вода перестала отдавать затхлостью и была почти всегда прохладная.

– Завтра или послезавтра нас отвезут на рынок, – сообщил Кром.

С этим рыжеволосым здоровяком, подмастерьем кузнеца, попавшим в плен во время набега степняков на его селение, Костя сдружился за время путешествия. Немалую роль сыграло то, что землянин единственный из всех присутствующих понимал его язык. За что стоило благодарить покойного Марга, сковородку ему пожарче да маслица туда побольше, наградившего знанием нескольких наречий. Костя знал как минимум три языка: староимперский, на котором разговаривали очень многие в этом мире, бунский – жителей пустыни и степи, таррл – родное наречие Крома. Другие наречия в караване ему слышать не приходилось.

– Ошейники снимут? Хоть на минуту? – с надеждой спросил Костя. Украшение на шее надежно блокировало все его попытки воспользоваться магией. И наказывало за малейшую попытку бунта или снятия.

– Мы с ними расстанемся только после смерти, – угрюмо сказал несостоявшийся кузнец и исподлобья зыркнул на стоящего рядом с их клеткой охранника. Тот расположился на походном стульчике в пяти метрах от клетки, чтобы не мешал неприятный запах, и с наслаждением пил темное прохладное пиво из глиняного кувшинчика.

Кром оказался прав лишь отчасти. На рынок их никто не повез, просто на следующий день пришли уже чужие, то есть не виденные ими ранее охранники, сковали руки-ноги, перегрузили в свои фургоны и куда-то повезли. Набили рабов так, что дышать было тяжело и приходилось стоять во весь рост, плотно прижимаясь к соседям. Зато в новом фургоне можно было выпрямиться полностью.

К вечеру под колесами захрустел гравий, иногда сквозь прорехи в тенте мелькали крутые скальные кручи. Несколько рабов не сдержали эмоций, подробно пройдясь по родословным своих бывших и настоящих владельцев и даже богов.

– Плохо дело, – вздохнул Кром. – На шахты нас везут. Там жить нам года два или три в самом лучшем случае.

Уже в темноте фургоны заехали на просторную площадку, на которую и выгрузили рабов. Уставшие люди, ослабевшие еще за время пути по пескам, падали на каменную мостовую, стоило им лишь покинуть фургон. Не удержался на ногах и Костя.

Долго валяться не вышло. Едва последний раб покинул фургон, как прозвучала властная команда на имперском: «Встать!» Когда же ее проигнорировали, на людей спустили собак.

Огромные волкодавы, в шипастых ошейниках и с огромными клыками, с рычанием набросились на изможденных людей. Если бы животным дали команду насмерть порвать рабов, то от двух десятков пленников остались бы кровавые ошметки. А так все отделались неглубокими укусами и трясущимися поджилками.

Придав толпе рабов подобие колонны по двое, их погнали с площадки в каменный барак, где с них сняли кандалы, выдали гору рваной и грязной одежды, сунули по сухарю и кожаной фляге. Воду торопливо, под окрики конвоиров, набирали из источника, вытекающего прямо из скалы. И опять гонка по узкой тропке, зажатой высоченными скалами, вверх в горы.

Едва дышащих от усталости – и с непривычки от такой нагрузки – людей загнали на небольшой пятачок, огороженный низкой оградой из неровных обломков скальной породы. Здесь они должны были просидеть до утра.

Чуть переведя дух и напившись воды из фляги, Костя принялся за ревизию того барахла, что выдали на складе. Ему достались, с состоянием разной потрепанности: подштанники из не очень толстой ткани с кучей заплат и следов штопки; кожаные просторные штаны, такие толстые, что впору легким доспехом назвать; рубашка, надеваемая через голову и сохранившаяся чуть лучше, чем подштанники; кожаная куртка, не уступающая по защитным свойствам штанам; кожаный шлем – конус из очень толстой потрескавшейся кожи, похожий на вьетнамские соломенные шляпы; и перчатки с большими крагами. Все грязное, вонючее. Костя решил, что наденет такое только после стирки или хоть какой-нибудь обработки. Правда, через два часа он изменил свое мнение, когда свежий горный воздух взбодрил его до гусиной кожи и непроизвольного стука зубами.

Утром их раскидали по рабочим местам. Не было никакой переклички, опроса, придирчивого осмотра. Просто к новичкам подошел один из стражников, с минуту водил взглядом по худым фигурам, на которых топорщилась кожаная одежда, потом ткнул пальцем в пятерых и приказал идти за ним. В эту пятерку попал и Костя.

Землянина и еще одного из отобранных включили в группу шахтеров-рабов, что рубили породу под землей и вывозили в тележках на поверхность. Косте выдали кирку, заправленную маслом лампу, пять сальных свечей и ткнули пальцем в сторону черного зева пещеры, возле которого постоянно сновали люди.

Костю и его напарника Зорхана, типичного жителя пустыни, впервые увидевшего горы и потому испытывающего инстинктивный страх перед ними, встретили на подходе к пещере. Четверо крепких здоровяков, с небольшими бородками, длинноволосых, одетых один в один как Костя, но выглядящих в своей экипировке гораздо внушительнее, а не как огородные пугала. У каждого сквозь расстегнутый высокий воротник куртки виднелся рабский ошейник.

– Вы, что ль, с нами?.. – через губу произнес один из рабов, не самый большой, но наиболее упитанный и с властными нотками в голосе.

– Наверное, – пожал плечами Костя. – Нас отправили сюда без объяснений.

– Значит, к нам. Так, хватайте тележку – и за мной, – приказал собеседник. Потом повернулся спиной к Косте и неторопливо пошел в глубь пещеры.

– Что за те…

Костю оборвал один из оставшейся троицы:

– Сюда иди.

Сперва Костя решил, что та будка, возле которой толпилась троица из его новой артели, это передвижная подсобка или что-то вроде. Размером с УАЗ-«буханку», на высоких, больше метра, колесах. Борта ниже, чем высота машины, но не намного. Все, даже колеса и толстые оси, сделано из дерева. Спереди и сзади имелись толстые канаты с ременной сбруей.

– Впрягайся.

Косте бросили канат с широкой, больше ладони, кожаной петлей. По примеру соседей он продел руку в петлю, перекинул ремень через плечо, уподобившись волжскому бурлаку. Кирку с фонарем землянин по совету старожилов положил в тележку.

Пустая тележка катилась легко. Более-менее ровная поверхность дороги позволяла не сильно напрягаться. Иногда навстречу попадались такие же грузовики, нагруженные по края бортов. Волокли их големы, иногда люди, рвущие все жилы, чтобы сдвинуть с места неподъемную телегу.

Големы были громоздки и некрасивы. По сравнению с «покойным» шестируким – жалкие уродцы.

– Здесь големы? – удивился Костя.

– Удивлен?

– Есть немного. Не думал, что на такой шахте их увижу, – признался Костя.

– Что, считаешь, что куча рабов с кирками дешевле обойдется? – скривился его сосед.

– Вроде того, – осторожно сказал Костя. – Разве не так?

– На этой шахте добывают парнт. Слышал о таком?

– Не-а.

– Хм. Может, видел шкатулки, ларцы, ножны там… инкрустированные камнем, переливающимся тремя цветами?

– Тоже нет.

– Откуда же ты такой взялся?!

– Там, где нет украшений из па… парнта.

– Ладно, драконы с тобою… В общем, камень этот очень дорогой: не как алмазы-рубины, конечно, но, учитывая, сколько шкатулок-ларцов-ножен-гребешков можно им украсить, в целом доход получается выше, чем с драгоценных камушков. Порода, в которой парнт залегает, такая плотная, что нам с тобой тут кирками никак не справиться, а вот големам вполне по силам. Ничего, скоро сам попробуешь.

– Так они же дорогие в производстве, големы эти? Я от одного старика слышал, своего учителя… дракону его на завтрак, а тот – от другого старика в своем детстве, что големы только в армии использовались, еще у аристократов всяческих как телохранители. А чтобы на шахте – ничего подобного.

– Смотрю, любишь ты своего учителя, – хохотнул собеседник. – Кстати, меня Ромулом зовут.

– Любил; сдох старикашка, чему я очень рад. А я – Костя.

– Кость?.. Что за имя, зачем тебя костью назвали родители?

– Да нет, не кость, а Костя…

Через пару минут сошлись, что Костя станет Костом. Ну непривычно местным с их рыкающим произношением выговаривать «мягкие» слова.

– А наши големы – это одно название. Сталь и бронза – гаже не найдешь, кристалл – дырявый, словно сито, энергия так и вытекает. Вода испаряется быстрее, чем магический болван успевает нарубить породы на полтележки. Руны наложены вкривь и вкось, то и дело рассыпаются на части… о, вроде пришли.

Ромул зажег свечу и поднес огонек к правой стене, постаравшись поднять повыше. Там были нанесены несколько непонятных отметок, судя по виду – копотью от лампы или факела. Они свернули из главного штрека в боковой. Двигаться сразу стало тяжелее. То и дело приходилось останавливаться и убирать с пути камни, чтобы тележка могла проехать. Здесь факелов не было, пришлось зажечь две лампы и двигаться с ними. Через полчаса и несколько поворотов на развилках они наткнулись в забое на своего старшего. И голема.

Металлический истукан поражал своей громоздкостью и несуразностью. Если шестирукий казался огромной каплей ртути, то эта груда стали и бронзы – горой металлолома. Туловище похоже на самовар. Непропорционально маленькая голова. Шеи нет совсем. Нет и нормальных рук, вместо них два приспособления: отбойный молоток и что-то похожее на бур с тремя коронками. Ноги короткие, тумбообразные.

– Что-то вы не торопились, – скривил губы старший и эдак задумчиво произнес: – Па́йку вам урезать, что ли…

– Побойся богов, Тинпир! – возмутился Ромул. – Двое новеньких лишь из клетки вылезли, у них только кожа с костями. Себя донесли до этого места, и то хорошо. Им пару недель тут привыкать нужно.

– Ничего, сегодня привыкнут, – резко ответил Тинпир. – Ради этого мяса я не собираюсь терять прибавку и выходные. Кирки в руки – и начали работать.

Пока они тащили тележку, Тинпир успел, разумеется управляя големом, нарубить гору породы. Прочим шахтерам предстояло раскалывать тяжелые глыбы кирками и закидывать в тележку. Через час без сил свалился Зорхан. Опустил кирку на камень, после удара не смог ее удержать в руках, а через секунду рухнул сам. Парня оттащили в сторону и продолжили работу.

Костя смог дотерпеть до того момента, когда тележку заполнят породой до краев. Только после этого сел возле стены, давая отдых натруженным мышцам.

– Силен, ничего не скажешь! – с долей восхищения произнес Ромул, встав над землянином. – Ладно, отдохнул, и хватит – пора сдавать добычу.

– Черт… – прохрипел Костя. – Хоть пару минут дай…

– Ладно, пара минут у тебя будет. Пока мы сбрую на голема приладим.

В тележку запрягли голема. Да и не смогли бы люди сдвинуть ее с места. Если только разгрузить наполовину. Те самые канаты, в которых до этого потел Костя с товарищами, сейчас привязывали к торсу голема. Просто взять их в руки за петли и потащить за собой магический истукан не мог – не то строение конечностей. Зато он легко сдернул тележку с места.

Со стоном Костя поднялся с холодного пола и поплелся следом. Самым последним ковылял Зорхан. В одном из штреков, ведущих к выработкам и штольням, Костя стал свидетелем гибели двух шахтеров. Они тащили пустую тележку, когда с потолка посыпались пыль и мелкие камешки.

– Обвал!!! – дико закричал кто-то из чужой команды. – Береги…

Последнее слово заглушил страшный треск. Сверху посыпались камни и мелкий щебень. Несколько таких ударили по широким полям шляпы Кости и безвредно отскочили в стороны. А вот чужакам не повезло: сразу двум шахтерам раскроило головы крупными камнями. Люди не успели скинуть постромки и отскочить в сторону, за что и поплатились.

– Тут такое часто бывает. Гора мстит нам, что ее нутро рвем. Бывает, что за тысячу шагов голем породу бурит, а по жиле сотрясение доходит до других, спокойно отдыхающих в своей штольне. Там их и давит.

Костя нервно передернул плечами, представив, как каменная махина падает сверху, ломая кости и раздавливая плоть своим весом.

Выйдя из пещеры, Тинпир повел голема с тележкой куда-то в сторону. В пятистах метрах обнаружилась большая площадка, усыпанная мелким щебнем и крупными обломками, которые кирками и кувалдами дробили рабы. Рядом с площадкой стояло небольшое строение из камня.

– Ждите, – бросил Тинпир своим спутникам и скрылся в здании, перед этим вежливо постучав в дверь. Вышел через пять минут в сопровождении толстого стражника. Или местного чиновника. Черт их разберет: тут почти все они ходят в доспехах и с оружием.

Толстяк обошел тележку и приказал открыть борт. Ромул и еще один из старожилов команды поднатужились, выбили клинья из пазов и дернули на себя одну из стенок тележки с грубоковаными толстыми петлями. Тут же отскочили в стороны, чтобы не попасть под куски породы, посыпавшиеся на землю.

– Маловато для пяти креров, – с неудовольствием произнес стражник. – Тут четыре-то с трудом наберется. И порода бедная, парнта тут и на шкатулку не потянет. Тинпир, ты обмануть меня захотел?

Толстяк нахмурился и грозно посмотрел на старшего команды шахтеров. Но тот ни капли не смутился, подскочил к стражнику, угодливо поклонился и осторожно взял его за руку. Костя заметил, как между пальцами Тинпира сверкнула искра.

– Хм, с первого-то раза и не рассмотрел я… Да, тут есть пять креров. Вон откатились камни, когда твои открывали борт. Да самые жирные, богатые парнтом. Аккуратнее нужно, ты своим внушение обязательно сделай.

После чего черкнул что-то на куске пергамента, вручил тот Тинпиру и скрылся в здании.

– Чего встали? – набросился на свою команду старший, едва за стражником закрылась дверь. – Без обеда хотите остаться? Быстро разгружайте.

Слова о скорой возможности подкрепиться подстегнули людей. Даже Зорхан принял участие в разгрузке: принимал камни из тележки и оттаскивал их в сторону к таким же. Очень быстро тележка опустела. Накинув на плечи ненавистные ремни, люди отволокли свое транспортное средство в сторону, где стояли несколько десятков таких же. Один из них остался на охране. Ромул пояснил, что не у всех такие хорошие повозки, многие были бы не прочь «поменяться». Так что без охраны никуда.

Голема увел Тинпир, и, пока он не вернулся, команда стояла и ждала его, глотая голодные слюнки и бурча животами в ответ на ароматные запахи из местной столовки: нескольких огромных котлов на открытым воздухе. Лавки из толстых досок стояли вдоль длинных столов, за которыми ели шахтеры.

Кормили сытно, хотя разносолами и не баловали. Перловая каша с капелькой сала или масла, судя по янтарным блесткам и аромату, огромный ломоть хлеба низкого качества и вода во фляге, набранная из родника в скале.

– Ромул, а что Тинпир передал тому толстопузу?.. – наклонившись к уху соседа, чтобы не услышал никто другой, прошептал Костя.

– «Слезы гор». Полудрагоценные камни. Спрос на них хороший и встречаются часто. Здесь они дешевые, а вот где-нибудь в соседнем герцогстве цена увеличится раз в пять. Я тебе их потом покажу, чтобы не пропустил невзначай. За них тут многое можно достать, даже женщину на ночь.

Глава 5

Костя быстро втянулся в работу. Только иногда накатывали тоска и ярость на тех, кто определил его в рабы. Тогда он мысленно выл и сжимал камни до боли в пальцах. Дважды он был близок к мысли покончить с жизнью. Но сдержался. Особенно раздражал его новый облик. Неизвестно когда – при переходе сквозь межмировой портал или во время инициации – Костя приобрел новую внешность. Его серо-зеленые глаза потеряли «весенний» цвет и приобрели металлическую насыщенность, словно в глазницах плавали два шарика ртути. Молочно-белые зубы сменились серебристо-серыми, будто дантист вставил ему коронки из нержавейки. При этом никаких изменений парень не ощущал, а зубы даже стали прочнее: в несколько попыток Костя перекусил медный пруток толщиной со стержень для гелевой авторучки и, проведя затем языком по зубам, не обнаружил ни царапинки, ни скола. Изменился и вес землянина – стал больше. Хотя и выглядел он после путешествия по пустыни ходячим скелетом, но весил порядочно, словно кости скелета изрядно уплотнились или изменили свой состав.

Еще был шанс, что все эти изменения произошли с ним при ночевках рядом с Саалигиром, который часто уродует людей. Товарищи так же думали, утверждая, что характерный загар только там и можно и получить, совсем рядом с границей проклятой земли. Костя согласился бы с ними, тем более что свое отражение в зеркале он увидел только здесь, на шахте. Имелось, правда, одно «но»: прочность костей и вес он обрел еще в руинах академии Дремор.

Кормили тут хорошо, побоев без причины почти не было. Нужно только постоянно быть начеку и озираться кругом. Зорхан погиб через три недели после прибытия сюда. Глупо погиб. В узком штреке не успел отскочить и был раздавлен неуклюжим големом. Металлический болван буквально размазал раба тонким слоем по стене. Чуть позже один из команды не заметил трещину в полу и провалился в нее, сломав ногу.

Втроем стало гораздо тяжелее раскалывать породу на куски перед погрузкой в тележку. Тинпир же, кроме как управлять големом, ничего не делал. Еще бесился, что команда не выполняет норму и ему приходится отдавать «слезы гор», чтобы замасливать чиновника. Под это дело стал забирать все полудрагоценные камни подчистую, хотя раньше только каждый третий, найденный его командой, уходил в карман поводырю.

Поводырями тут называли рабов, которые могли управлять шахтными големами. Из-за несовершенства конструкции големы подчинялись далеко не всякому. Выявлял таких счастливчиков маг, проводя над рабами простенькую инициацию способностей.

Поводырей всегда не хватало. Очень часто стандартные команды шахтеров раздувались до отрядов в двадцать – тридцать человек и лишь с одним големом. В таких случаях только приближенные поводыря выполняли и перевыполняли норму, привозя полную тележку породы. Прочим же едва хватало сил, чтобы дотянуть до пункта сдачи хотя бы половину.

Смертность шахтеров была огромна. Они задыхались в штольнях, попадали под обвалы, проваливались в подземные трещины, внезапно появляющиеся под ногами. Их давили големы, запарывали насмерть стражники за воровство и драки. Многие просто пропадали. Иногда их останки находили в самых дальних штреках, куда рисковали забираться только самые отчаянные.

Команда Кости однажды наткнулась на такого несчастного. Тинпир решил отыскать место, где парнта будет побольше и не придется из раза в раз таскать пустую породу. Спустились глубоко, наверное, глубже всех шахтерских команд. И вроде Тинпир по каким-то признакам определил, что жила с парнтом залегает совсем рядом. И такая жирная, что им, если приволокут пару тележек, предоставят день отдыха и еду повкуснее надоевшей перловки.

– Там что-то есть, – указал Костя на темную массу дальше по проходу. Освещение масляные светильники давали плохое, шагов на пять-шесть, и все.

– Проверь, – приказал Тинпир. – А вы все приготовьтесь. Мало ли что.

У поводыря с Костей с самого начала возникли разногласия. Заметно отличающийся от местных воспитанием, знаниями и манерой держаться землянин часто вступал в спор с Тинпиром, игнорировал те команды, которые считал нелепыми. Старший бесился, однажды попытался кулаками объяснить новичку, что тот сильно не прав. И был бит. После этого исподтишка старался навредить парню. То подводил к тому голема излишне близко в надежде раздавить, то старался вызвать обвал над его головой, заставляя металлического болвана активнее работать отбойником поблизости от землянина.

Вот и сейчас направил Костю на разведку, зная, что непонятный предмет может запросто оказаться подземным хищником. Раненым, спящим (хотя шум люди создавали – будь здоров) или притворившимся мертвым.

Осторожно, держа впереди кирку, чтобы оттолкнуть опасность или сунуть в пасть хищнику, тот пошел вперед. Можно было и послать Тинпира по матушке, но землянин давно работал над авторитетом, создавая себе образ безбашенного отморозка и лидера. Да, лидера. Со дня на день он собирался подойти к магу и попросить проверить его как поводыря. Горсть «слез гор» была заначена в одной из штолен в качестве взятки. Если маг даст добро, то он попытается создать свою команду. Ромул, Кром и еще пара знакомых шахтеров, в которых он был уверен, войдут в нее.

Потому, если он откажется сейчас, его никто не осудит, но капля мутного осадка на авторитете останется. А капля воды камень точит.

– Черт! – непроизвольно воскликнул Костя, когда увидел, что лежит впереди.

– Что там? – беспокойно отозвался Ромул.

– Скелет тут. Белый совсем, чистенький.

Человеческий скелет был объеден так, что не осталось ни одного волоконца мяса на костях. Белый, словно вываренный в кипятке.

– Назад! – почти заверещал от страха Тинпир. И первым подал пример, бросившись вон из штольни. За ним потопал голем, а ему вслед пристроились трое шахтеров, не решаясь в тесном проходе обогнать металлического увальня.

Позже Костя узнал, что такое с человеком делает один из подземных обитателей – слизень. Увидеть его невозможно, настолько хорошей мимикрией обладает. Может днями напролет висеть на потолке, дожидаясь добычу. А потом падает, оборачивается вокруг жертвы и очень быстро растворяет желудочным соком.

Кроме слизней в заброшенных глубоких выработках жили гигантские крысы, слепые собаки, сколопендры размером с человека и многие твари, про которых только и известно, что они точно есть. Когда-то целые подземные поселения были в этих горах. Добывали все – серебро и золото, драгоценные камни, минералы для инкрустаций, мрамор. Край был очень богатый. Потом две империи схлестнулись между собой. Это та война, в которой Марг участвовал. Вот только он не застал ее конец.

Кто-то из архимагов решил призвать потусторонних существ для победы в сражении. Потом за ним это повторили второй, третий… И скоро всевозможных тварей с обеих сторон билось великое множество. Очень часто архимаги рвали межмировой покров на чужих территориях, выпуская кровожадных и никем не контролируемых существ. Дошло до того, что оба войска очень часто сражались только с тварями. Межмировая стена из-за таких прорывов истончилась настолько, что лопнула. Физические законы многих вселенных перемешались, и родился Саалигир – опаснейшая территория, широкой полосой прошедшая через половину материка и выскочившая местными язвами во многих точках мира. Война на этом закончилась. Империи распались, от прежнего их величия остались только названия. Выжившие занялись очисткой территорий от тварей. Магов, кто умел открывать межмировые порталы и выжил в войне, единогласно признали виновниками во всем и принялись травить, как чумных крыс. Очень скоро в живых не осталось ни одного архимага-порталиста. Эта ветвь в магическом искусстве попала под запрет.

Твари же, которые обитают на нижних уровнях шахт и в самых глубоких подземельях, и есть потомки тех существ, что пришли из других миров. Кто-то выжил и смог дать потомство, другие скрестились с местной фауной, и метисы вышли еще чудовищнее своих родителей. Хотя и прошло несколько столетий после войны, а с ее последствиями до сих пор не справились.

– Кост, ступай в ратушу, тебя Леон желает видеть, – с гадкой улыбочкой произнес Тинпир, подойдя к столу, где обедала команда.

Костя с подозрением посмотрел на поводыря.

– Зачем ему туда идти? – спросил Ромул, опередив землянина.

– Да так, экспедицию собирают, нужны сильные, выносливые и неглупые. Я и посоветовал нашего общего друга, – широко ухмыльнулся Тинпир. – Кост, ты бы поторопился, а то Леон ждать не любит, мигом десяток палок пропишет.

Когда Костя встал и ушел, наградив Тинпира мрачным взглядом, Ромул негромко произнес:

– Зря ты это сделал, Тинпир. Когда Кост вернется, он с тебя шкуру спустит. И поверь, все мы в этот момент отвернемся.

– Молчи!.. – зашипел старший. – Это я вас кормлю, без меня и моего голема вы никто. С голоду сдохнете.

– Ну-ну… – покачал головой Ромул, но накалять обстановку не стал. Вроде бы недолго Кост с ними находится, а вот поди ж ты – сумел добиться уважения к себе. Жаль будет, если больше не увидятся.

Леон, толстяк, который заведывал приемкой породы из шахты, а также наказаниями и наградами рабов, попытался сорвать злость на Косте, едва тот показался на пороге.

– Раб, тебе когда приказано было появиться у меня? – раздраженно спросил он у вошедшего. – Я уже час тебя жду.

– Я пришел, как только узнал об этом. Тинпир сообщил мне менее пяти минут назад, господин Леон. Вероятно, он не посчитал ваше указание срочным для исполнения.

– Врешь же?

– Ромул из нашей команды подтвердит, господин Леон. И Ник с Ораррном тоже, если не испугаются Тинпира.

С минуту стражник сверлил парня тяжелым взглядом, потом сказал:

– Ладно, проверю. Виновный встанет к столбу и менее чем десятью ударами не отделается. А сейчас идешь вниз. Страже покажешь этот пропуск. На месте отыщешь господина Манола и скажешь, что включен в состав экспедиции.

Стражник кинул Косте медную пластинку на бечевке, которую нужно было повесить на шею, чтобы окружающие ее видели. Видя, что землянин не торопится уходить, Леон нахмурился:

– Раб, я велел тебе уйти.

– Господин Леон, а вы не расскажете немного больше об этой экспедиции?.. – попросил Костя и положил на стол перед стражником пять мелких «слез гор».

– Из рабов почти никто не возвращается живым. Спуск предстоит в самый низ пещер, к древним поселкам… Все, уходи, а то прикажу исполосовать тебе спину. Прочь.

До самого поселка, где жили стражники со свободными мастерами, Костя шел на автопилоте. Слова Леона выбили его из колеи. Даже появилась мысль сбежать, но быстро передумал. Никуда не скрыться с этой каменной тропы, она с двух сторон заперта: шахтой с рабскими бараками и поселением свободных жителей. Не по отвесным же стенам карабкаться… Да и ошейник через несколько дней убьет, если землянин удалится далеко от шахты.

Все так же на автомате нашел Манола, десятника стражи, который определил его в подвал, где уже сидели два десятка рабов. Мрачные, как и Костя, они не были расположены к разговорам. А вечером их сытно покормили кашей с кусочками жилистого мяса и напоили сильно разбавленным водой вином. После неплохого ужина и сна на свежей соломе и в тепле настроение улучшилось. В самом-то деле, ведь и не из таких передряг он выбирался. Марг и вовсе готовился его убить, а что в итоге вышло?

«Ничего, прорвемся», – мысленно пообещал себя Костя.

Утром их всех вывели наружу, накормили не хуже, чем в ужин, и построили в одну шеренгу. Через час, когда уже все устали перетаптываться на одном месте, подошел крепкий старик. При виде незнакомца Костя мысленно присвистнул: силен! Старик буквально светился магической энергией. До архимага ему далеко, но любому молодому чародею, только окончившему школу магов, еще дальше до уровня этого дедка.

– Стоим ровно, ничего не боимся! – приказал незнакомец. К каждому из рабов он подходил с небольшим жезлом, касался им ошейника, ждал, когда оба предмета засветятся и погаснут, затем переходил к следующему. Когда процедура была проведена над всеми в строю, старик поднял правую руку, обнажил запястье с узким «панцирным» браслетом и сообщил: – Каждый, кто отойдет больше чем на три тысячи шагов от этого браслета, – мучительно погибнет. Кто не выполнит мой приказ – мучительно погибнет. Попытается напасть на любого из экспедиции, даже такого же раба, как и он, – мучительно погибнет. Вас никто жалеть не собирается, запомните это накрепко. Самые дисциплинированные вернутся назад.

Старик ушел, а рабов погнали сначала в баню, а потом переодеваться. Одежду выдали новую и на порядок лучшего качества, чем была. Особенно Косте понравились ботинки, почти идентичные берцам с Земли. К ним же шли высокие краги из очень толстой кожи, застегивающиеся ремешком на подошве у каблука. Подошва толстая и мягкая. Хоть и из кожи, но ничуть не уступает резине. Явно не без магии сработана.

Каждому выдали по добротной кирке, большому ножу, мотку веревки и масляной лампе с запасом топлива. Пятеро самых крепких получили по толстому двухметровому лому. Еще Костя заметил, что рядом с домом, куда ушел старик, стояли два шахтерских голема.

– Я слышал, что из таких экспедиций никто не возвращается… – угрюмо произнес один из новых попутчиков Кости. – Нас в саму преисподнюю погонят. А если кто и выживет, то на обратном пути прибьют стражники, чтобы лишнего не разболтали.

– Лучше бы пообещали свободу, чем вернуть обратно, – подхватил второй. – Для меня эта шахта смерти подобна.

– Пообещать они могут что угодно, да вот выполнят ли? – заметил другой. – С возвращением на шахту хоть все честным кажется. А скажи старик про свободу, я бы первым приготовился к смерти. Ну не в правилах отпускать рабов вроде нас, здесь в большинстве преступники, приговоренные к казни или вечной каторге.

– Много ты понимаешь!

– Понимаю больше твоего. Я на шахте три года уже и, как видишь, живой и здоровый. И женщины меня иногда ночами согревают, и ем я пищу получше того вареного ячменя, которым остальных кормят.

– Да ты…

– Молчать! – рявкнул на разговорившихся шахтеров стражник. – Живо построиться!

Они простояли больше трех часов, пока вновь не появился маг.

– Так, есть работенка для пары самых смышленых. Что, нет желающих? – притворно удивился он, с усмешкой смотря на заволновавшихся рабов. – Значит, будем выбирать. Ты и ты, ну-ка, быстро надели эти браслеты и позвали сюда големов. Некогда мне возиться с вашей инициацией, проверять способности. Воспользуемся методом вероятностей.

Старик бросил первым двум шахтерам массивные бронзовые браслеты, точно такие же носили поводыри в шахте.

– Быстрее!

От резкого окрика здоровенные мужики вздрогнули и торопливо защелкнули браслеты на запястьях.

– Почувствуйте голема, это просто, если есть способность. Тем более что я улучшил эти развалины, доброго слова не стоящие.

Но прошла минута, а результата не было.

– Все понятно с вами, – махнул рукой маг. – Снимайте и передавайте следующим.

Следующая пара также оказалась пустышкой. После них браслет попал в руки Кости. Принимал он тяжелый – больше чем полкило точно – браслет из черной бронзы с дрожью и ликованием. Сейчас может исполниться его мечта. Только ради этого стоило попасть в экспедицию. Защелкнул браслет на запястье и уставился на голема, мысленно приказывая тому шагнуть. Бесполезно, даже не шевельнулся.