Текст книги "Три «танкиста»"

Поляков начал движение еще до того, как здоровяк его схватил. Можно было уклониться, но он предпочел всего лишь перехватить два еще не успевших сжаться пальца, мизинец и безымянный, и тут же, не теряя времени, сломать их. Боевой пыл нападающего угас мгновенно, и «пар ушел в свисток», точнее, в одно длинное и тягучее «ы-ы-ы-ы!». Шаг вперед – и головой в переносицу местному главнюку. Кстати, не такой уж и простой удар, но больно удобно стоял, поганец. Щенка буквально смело. Повернуться – и не столько резким, сколько тяжелым ударом сломать правую ногу у баюкающего поврежденные пальцы здоровяка. После чего развернуться к двоим, не успевшим принять участия в веселье парням и вежливо, так и не убрав с лица небрежной усмешки, деловито поинтересоваться:

– У вас еще остались какие-нибудь вопросы?

И парней, и крутившихся тут же девиц, которые до того с интересом глазели на место скорой драки, будто ветром сдуло. Видать, сообразили, что «зрелищ» больше не ожидается, а вот огрести проблем можно запросто. Поляков лишь плечами пожал. Что же, выходит, нет вопросов. Тем лучше. Развернувшись, он неспешно, однако притом достаточно шустро потопал со двора. Не хватало еще, чтобы полиция понабежала. Местные, кто видел, такого насвидетельствуют… Все же ушибленные, как ни крути, свои. И пусть они шпана, общественность за них горой встанет. Тем более ситуация довольно спорная. Так недолго и крайним оказаться. Идут они все…

Человек на скамейке у соседнего подъезда удовлетворенно покивал своим мыслям. Что же, все прошло даже чуть лучше, чем ожидалось. И парни, согласившиеся за ящик пива отлупить чужака, нахально заявившегося к ним во двор, явно продешевили. У одного пальцы и нога, правда, без инвалидности – их визави не собирался калечить, просто избавился от угрозы с максимальной эффективностью. У второго сломана переносица и, судя по тому, что он все еще едва шевелится и не может встать, сотрясение мозга. Замечательно! А теперь пора идти – делать здесь больше нечего.

Полигон.

Следующее утро

Глядя на разукрашенную зелеными пятнами всех оттенков громаду танка, никогда не служивший в армии Поляков чувствовал себя немного не в своей тарелке. Во-первых, танк казался ему живым. А во-вторых, впечатление, которое производил Т-90 не в игре, а в реальности, четко описывалось одной-единственной фразой, простой и емкой: он смотрит на тебя, как на говно.

И все равно, танк был красив. Это сложно описать словами, но Поляков ощутил, что восхищается этой громадой ожившей стали. И, судя по открытому рту Сурка, пацан его мнение о происходящем разделял целиком и полностью. Спокойнее всех держалась Леночка – она, когда хотела, эмоции сдерживала мастерски. Кого другого, может, и обманула бы, но не Полякова – он успел изучить напарницу достаточно, чтобы обратить внимание на то, как изменилась ее походка и насколько внимательным стал взгляд. Нет, чудо отечественного автопрома[6]6
  И кто скажет, что есть лучший джип, чем танк, пускай первым бросит в меня камень.


[Закрыть] не оставило равнодушным никого!

– Ну что, кто первый? – инструктор улыбнулся Леночке во все тридцать два зуба и сделал приглашающий жест. Потом взглянул на Полякова, чуть заметно пожал плечами и заметил: – Вам там будет не слишком удобно.

Поляков лишь скривился. Этот умник моложе него, а ведет себя так, словно везде побывал и все на свете видел. Хотя, может, так и было? В любом случае он ненавидел, когда хоть кто-нибудь покровительственно смотрит на него сверху вниз. Надеясь, что лицо осталось бесстрастным и его мысли достоянием общественности не станут, он шевельнул плечами, разминая мышцы, и решительно полез на броню.

Это оказалось не так просто, как можно было решить, глядя на инструктора. Хорошо еще, специально выданные комбинезоны, хоть и выглядели мешковато, но прекрасно защищали и от грязи, и от острых углов, которых у танка обнаружилась целая куча. Так что пускай неловко, но он все же сумел довольно быстро забраться на броню и через люк механика-водителя довольно шустро пролез внутрь.

М-дя-а… Есть такое понятие – культурный шок. Вот что-то вроде него Поляков и испытал. Разумеется, умом-то он понимал, что какая бы детализация ни была в играх, какие картинки ни рассматривай, но вживую увидишь совсем иное. Что же, увидел…

Нет, он не впал в ступор – не с чего, откровенно говоря. Современные машины оснащены куда богаче. Но зато начинка в них не выставлена напоказ. Буквально на каждом квадратном сантиметре было хоть что-то да размещено – блоки, панели, тумблеры… Да и сами рычаги производили впечатление чего-то монументального, невольно внушая уважение. Впервые, пожалуй, с начала тренировок в команде Поляков чувствовал себя дилетантом – и не стыдился этого. На фоне этого как-то не ощущалась проблема роста – все же отечественные танки создавались под людей невысоких, игроку в нем было попросту тесно. Однако же впечатлений было столько, что он даже не заметил подобной мелочи. А потом он перебрался в башню, под неожиданно внимательным взглядом инструктора приник к прицелу – и испытал шок вторично.

Это было непередаваемое ощущение. В игре, какой бы она ни была навороченной, такого не испытаешь. Сила, мощь и… власть. Над чужими жизнью и смертью, надо всем, что оказалось в поле зрения. Ощущение могущества, ведь достаточно шевельнуть пальцем – и два десятка килограммов металла и взрывчатки превратят любого несогласного с ним в пыль… Это чувство было столь ярким, что Поляков даже отшатнулся от прицела и несколько секунд приходил в себя. Когда он вновь смог вернуться к осмотру орудия, такого уже не было, но осадочек где-то там, в темной глубине души, остался.

Остальные перенесли осмотр техники куда легче. Вдобавок, посмотрев на ошибки первопроходца, и внутрь попадали уверенней. Еще не утративший мальчишеской гибкости Сурок юркнул в танк с ловкостью непередаваемой, куда там белке, Леночка тоже не сплоховала. Рядом с ними Поляков ощутил себя неловким и скованным. Да и внутри ребята осмотрелись куда быстрее него. В общем, сплошные расстройства.

И все же по танку они ползали больше часа. А потом, когда, набравшись впечатлений, они вновь встали около боевой машины, инструктор, чуть насмешливо глядя на них, поинтересовался:

– Ну что, орлы, за рычагами посидеть готовы?

Это оказалось даже круче, чем просто осматривать танк. Правда, заставить многотонную машину хотя бы просто сдвинуться с места Полякову удалось лишь с четвертой попытки. Хотя инструктор говорил и даже в подтверждение сказанного демонстрировал, что это легче легкого, но танк упорно дергался и глох. Зато уж когда получилось…

У-ух! Это было просто здорово! Он, конечно, умел водить автомобиль, и, как считал, получалось у него совсем неплохо, но танк – это же совсем другое! Ощущение того, насколько стальная громадина послушна его воле и несется вперед, напрочь игнорируя любое препятствие, оказалось воистину – непередаваемым. Даже понимание, что не все под силу и танку, не убивало эйфорию. Кроме того, полигон оказался простым, в принципе не создающим проблем движению гусеничной техники. Любой джип уже давно встал бы, а танку – хоть бы хны. И остудил Полякова лишь штурм рва с водой – неглубокого, но обеспечившего незадачливому мехводу ледяной душ. Волна, поднятая низкой, приплюснутой лобовой пластиной, водопадом хлынула в люк. Мокрый комбинезон и лужа грязной воды на полу вызвали ругательства Полякова, недовольное сопение инструктора и звонкий смех товарищей. Ну а потом место пришлось уступить – остальным тоже хотелось попробовать.

С Леночкой, если верить собственным ощущениям, они были на одном уровне. Единственно, более осторожная девушка не стала игнорировать чужой опыт и пилотировала танк куда аккуратнее. А вот безбашенный Сурок на осторожность плевал и сделал обоих старших товарищей одной левой. Даже скупую похвалу инструктора заслужил. Впрочем, Поляков отыгрался на стрельбище.

Откровенно говоря, вид отвалившейся едва не до пупа челюсти инструктора доставил ему порцию извращенного удовольствия. Три из трех, с пятисот метров, километра и двух, причем последний раз в движении. Повод гордиться, хотя, честно говоря, Поляков и сам не мог понять, как у него получилось. Но ведь получилось же!

Вначале, аккуратно выведя танк на позицию, он перебрался в башню и некоторое время рассматривал поразительно знакомый и в то же время не совсем привычный силуэт. Потом все же дошло. Т-64, их сейчас много. Два года назад пачками шли…

Да, тогда конфликт с одними, хе-хе, неназываемыми в приличном обществе соседями привел к образованию на границе мощного буфера из формально никем не признанных, но контролирующих значительные территории республик. Де-факто, это были протектораты России, но, разумеется, на официальном уровне подобное отрицалось. Впрочем, это уже результат, а в первый момент сам конфликт вызвал легкое охренение. Устроить наезд на ядерную державу своей пародией на армию – это, знаете ли, даже не маразм, а что-то намного худшее. Тем не менее из шокового состояния Россия вышла уже через пять минут, а еще через сутки из горящей столицы моментально утратившего наглость соседа испуганно запросил пощады. Тогда и появилась огромная масса трофеев, включая и танки, большая часть которых осталась во все тех же республиках буферной зоны. Ну а пару сотен, восстановление которых выглядело нецелесообразным, отправили на полигоны – мишенями служить.

Вот в борт этой несчастной машины Поляков и засадил первый снаряд. Тогда его удачу приняли за случайность, тем более что Сурок попал аж с четвертой попытки, а Леночка – с третьей. Зато когда ситуация повторилась на втором рубеже, инструктор посмотрел на удачливого наводчика с куда большим интересом. Ну а третий выстрел… В общем, теперь на Полякова с удивлением и долей восхищения смотрели все. Особенно Леночка – и это весьма поднимало герою дня настроение и само-оценку.

И лишь когда тренировка была закончена, они получили свою долю похвалы и еще больше люлей за ошибки, она слегка толкнула товарища по команде локтем и негромко поинтересовалась:

– Ну что, видишь?

– Вижу, – кивнул Поляков. И он действительно видел. Несообразностей за этот день накопилось ой как немало.

Тренировка, безусловно, интересная и познавательная, но с точки зрения соревнований бесполезная, наверняка обошлась в кругленькую сумму. А ведь она не одна – как минимум еще три обещали, а может, и больше. Привезли их сюда троих, хотя куда логичнее провести ее для всей команды. Какой же бюджет у киберспорта? Поляков не знал этого точно, однако сомневался, что в нем крутятся совсем уж запредельные деньги. Скорее уж, наоборот. А ведь финансовая составляющая отнюдь не единственная сторона вопроса. Просто самая заметная…

Однако на этой мысли его прервали. Вновь подошел инструктор и предложил до кучи еще и пострелять. Ну, кто в состоянии на ногах держаться, конечно. Что же, стрелять им приходилось уже не раз – входило в общефизическую подготовку, тренер считал, что это неплохо развивает координацию движений, реакцию и глазомер. Эти тренировки нравились всем троим, поэтому, хотя устали они капитально, в отказ никто не пошел. И каково же было удивление, когда им вместо уже знакомых «Макаровых» предложили на выбор целую гору стволов самого брутального вида!

Нет, они понимали, конечно, что стрельбище, на котором тренируются офицеры, само по себе предполагает боевое оружие, а не пневматику и не спортивные пистолеты, с которыми игрокам в основном приходилось иметь дело. Однако же пару раз приходилось стрелять и из армейского оружия. Соответственно, логично было ожидать боевые, но вполне знакомые, стандартные пистолеты. Здесь же…

Ой-ой! «Макаровы» были, конечно. А еще «беретты», «глоки», кольты, какие-то чешские стволы, даже громадные «смит-энд-вессоны» под одиннадцатимиллиметровый патрон. Два таких револьвера лежали особняком, словно подчеркивая самим фактом своего существования брутальную мощь огнестрельного оружия. И хотя основное назначение таких револьверов не боевое, а охотничье[7]7
  Действительно, пистолеты под мощный патрон чаще всего используются охотниками в роли так называемого «оружия последнего шанса». В этом качестве оружие, способное с одной пули посадить медведя на задницу, вполне оправдано. Хотя есть и альтернатива – так, к примеру, некоторые охотники используют ТТ (да-да, тот самый), обладающий низким останавливающим действием, но очень высокой проникающей способностью пули. Впрочем, есть и иные варианты. Увы, в России подобное не предусмотрено, хотя и используется. Чаще всего нелегально, но иногда бывают исключения. К примеру, на охотничьих фотографиях Брежнева можно увидеть у него на поясе довольно солидный револьвер.


[Закрыть], все равно они буквально притягивали взгляд.

На фоне этого «стечкины», «гюрзы» и прочие стреляющие поделки отечественного ВПК терялись. Не потому, что были хуже – может, даже наоборот. Вот только советская конструкторская школа предполагает сравнительно малое внимание к дизайну. Оружие должно убивать, качественно и безотказно. Красота отходит даже не на второй, а на третий, четвертый, десятый план… Испытавшие большое влияние маркетинга импортные пистолеты, возможно, ничуть не лучше, а куда вероятнее, и вовсе уступают отечественным образцам. Зато конструкторы делали их с расчетом на дальнейшую продажу, и не только военным, для чего всерьез позаботились о внешнем виде. Неудивительно, что их хотелось взять в руки и не выпускать.

– Ну что, выбирайте! – жест инструктора выглядел барственно-вальяжным.

На сей раз к оружейному стенду первым рванул Сурок. И ухватил… Да-да, тот самый «смит-энд-вессон», который «Магнум». Леночка – скептически посмотрела на него, однако ничего не сказала и, придирчиво осмотрев предложенные образцы, выбрала удивительно легкий для своих размеров «глок» под девятимиллиметровый люгеровский патрон. Тоже не пушинка, но все же и не похожая на молоток дура, которой можно забивать гвозди или безо всякой стрельбы выбить чьи-нибудь не слишком развитые мозги.

Сам Поляков, осторожно, кончиками пальцев скользнув по вороненым стволам, перебрал несколько приглянувшихся образцов и выбрал никогда ранее не виденный им пистолет «Викинг». Осмотрел с интересом, хотел было положить назад, но уж больно по руке пришлось оружие. Вроде бы и не должно быть так, уж больно массивная рукоять, а вот поди ж ты! Да и брутальная мощь в этом оружии чувствовалась. Инструктор лишь хмыкнул, видимо, не слишком довольный выбором подопечного, однако протестовать не стал. Лишь объяснил всем троим, как пистолеты держать и что в них нажимать, дабы произвести выстрел, и на всякий случай встал позади них. Видать, не слишком доверял гражданским, да еще и игрокам, пускай они даже раньше из чего-то там стреляли…

– Ну что, я ставлю вам двадцать пять метров, – инструктор аккуратно расставил примитивные дощатые щиты на треногах. Укрепленные на них бумажные листы с черно-белыми кругами и красным «яблоком» десятки смотрелись несерьезно.

– Детский сад, – хмыкнул Сурок. – Я и с полтинника все разнесу.

– Ты попади вначале, – инструктор невозмутимо закончил установку мишеней. – И вообще, почему вы все так «Макаровы» не любите?

– Да просто новые игрушки мальчикам попробовать захотелось, – улыбнулась Леночка.

– А сама-то?

– Понимаете, бывают дни, когда любой сильной женщине иногда хочется взять бутылку пива, лечь на диван и почувствовать себя нормальным слабым мужчиной…

Все рассмеялись, а Сурок, очевидно, желая продемонстрировать, как он разбирается в оружии, вставил свой комментарий:

– А еще из «Макара» бронежилет не пробить.

– А ты стреляй в голову, – посоветовал инструктор. – Авось, пробьешь. Ну что, готовы?

– Ха! Всегда готовы!

Сурок вновь шагнул на линию огня первым. А дальше случилось то, что и должно было. Вначале громыхнуло соответственно мощи боеприпаса, а потом раздался матерный вопль. Как оказалось, держать такую пушку как «Макаров», одной рукой, чревато травмами. Отдачей руку Сурка подбросило, и громоздкая стальная дура с размаху приложила его в лоб. Обошлось без ранений, тяжелый револьвер лишь организовал посреди лба здоровенную, стремительно растущую шишку, но Сурка пришлось долго убеждать, что обошлось без серьезных потерь для его молодого организма. Правда, когда он в это все же поверил, юношеский задор вернулся к нему моментально.

– Ты аккуратнее, – попытался наставить его на путь истинный малость побелевший (видать, за травму с него бы спросили) инструктор. – Тяжеловата для тебя все же игрушка.

– Ерунда! – с великолепной небрежностью отмахнулся мальчишка. – Самое тяжелое в жизни – это синий кит. Остальное мелочи.

Впрочем, мелочи мелочами, а от чисто технических советов отмахиваться он не стал. Стойку на сей раз принял куда более грамотную и отстрелялся неплохо, в хорошем темпе опустошив барабан и ухитрившись трижды попасть в мишень. Не в центр, но, учитывая размер получившихся дырок, гипотетическому врагу разницы особо не было. И так пополам разорвет не хуже ящика пива с запретом посещать сортир.

Леночка отстрелялась куда лучше. И оружие полегче, и сама она куда лучше им владела. А вот Поляков, к его собственному удивлению, отстрелялся редкостно паршиво. Лучше бы вообще не стрелял, не позорился, подумал он, рассматривая мишень с одной-единственной дыркой. Правда, в самом центре, но ведь одной! А в магазине было семнадцать патронов. Семнадцать!

Больше всего хотелось плюнуть. Смачно так плюнуть, громко и некультурно. А потом запустить такой замечательный на вид, но подведший его ствол, и…

– Кхм… – нарочитый кашель инструктора привлек их внимание. – А взгляните-ка сюда, молодые люди.

Смотреть не хотелось, но и деваться было некуда. Так что смотрел Поляков на мишень, едва скрывая отвращение, остальные же с куда большим интересом. Что, спрашивается, нашел в ней этот умник?

– Взгляните сюда. Интересная форма пробоины, вы не находите?

Пробоина как пробоина, так ему все и ответили. Инструктор лишь усмехнулся в ответ:

– Развивайте наблюдательность, дети мои. Взгляните на ее форму – это не окружность, а овал. Даже, я бы сказал, восьмерка.

– И что? – хмуро поинтересовался Поляков.

– А то, что такое случается, если пуля угодила в дырку от предыдущей с минимальным смещением. Поздравляю, не каждый снайпер на такое способен.

– Даже если вы правы, два точных выстрела… Не маловат ли процент?

Вместо ответа инструктор направился к мишени. Внимательно осмотрел сбитый из толстых досок щит, потом обошел его, присвистнул и принялся копаться в куче песка за ним. Вернулся, аккуратно высыпал перед опешившими игроками кучку искореженных до полного неузнавания пуль:

– Я нашел восемь, остальные, наверное, ушли глубже. Очень похоже, парень, ты попал не два раза, а намного больше. Может, даже и всеми. В одну точку. Извини, но я такого еще не видел.

Пауза была долгой. Все собравшиеся переваривали сказанное. Инструктор смотрел на них как-то сочувствующе даже, потом махнул рукой:

– А ну-ка, помогите мне!

Четверть часа спустя они установили новые щиты – тяжелые, сбитые из нескольких слоев толстых досок. Инструктор ловко укрепил на них мишени, критически осмотрел дело рук своих и удовлетворенно хмыкнул:

– Попробуй еще раз. Только знаешь что, возьми два пистолета. И тогда посмотрим, что получится.

– Я по-македонски никогда не стрелял.

– Даже когда за Лару Крофт играл? – прищурился инструктор. – Попробуй. Стойку я тебе покажу. И не пытайся стрелять по двум целям сразу, бей в одну мишень…

Стрелять с двух рук оказалось неожиданно легко. Точнее, Поляков даже и не сообразил толком, что и как делает – отстрелялся, и все. Будто появились откуда-то несвойственные его телу рефлексы. Зато потом все в тяжелом молчании наблюдали, как инструктор демонтировал щит, разобрал его на доски и выковырял тридцать четыре пули. Доски превратились в мочало… Дырка в мишени по-прежнему была только одна.

– Тут еще две мишени. Попытайся стрелять в них одновременно…

В этот раз одна в одну пули ушли лишь в правую мишень, на левой такой точности не получилось. Однако при этом все они легли в круг диаметром пять сантиметров, не более. Под охреневшими взглядами окружающих инструктор мрачно выдал: «М-да-а…» и закрыл тему.

Они еще постреляли, и Сурок, под ехидное хихиканье Леночки насчет фаллических символов сменивший револьвер-гигант на более подходящую ему «беретту», отстрелялся весьма неплохо. Куда лучше, чем обычно. И Леночка была хороша! А Поляков сидел на старом бревне, которых здесь валялось немало, и чувствовал себя полностью опустошенным. Выжатым как лимон. И ни стрелять, ни даже просто двигаться ему не хотелось.

– Все, закончили! – хлопнул в ладоши инструктор, когда в очередной раз бросил взгляд в его сторону. – Ребята, завтра тренировок не будет. Я вам советую сходить в какое-нибудь заведение и слегка, без излишеств, расслабиться, а то у вас сейчас адреналина в крови многовато. А так – пережжете и отделаетесь максимум похмельем. Самый, пожалуй, дешевый вариант.

– И какие возможны последствия, если не расслабимся? – поинтересовалась Леночка.

– Да всякие, – серьезно ответил инструктор. – К примеру, сердце прихватит.

– Знаете, говорите так, будто сами это проходили, – хмыкнул Сурок.

– Проходил. В двадцать пять лет. Когда защитил диссертацию, а через три дня угодил в больницу. Там мне врач и объяснил, что адреналин надо пережигать, иначе он пережжет тебя.

– Вы защитили диссертацию? – удивления в голосе Леночки хватило бы на троих. Даже Поляков соизволил поднять голову и с интересом – посмотрел на их нынешнего отца-командира. Бицепсы, шея бычья… Инструктор хохотнул:

– Что, не похож?

– Честно? Не очень.

– И тем не менее. После этого, кстати, я и бросил заниматься чистой наукой. Как оказалось, в армии мне куда интереснее. И комфортнее.

– А в каких науках вы столь преуспели?

– А вот это, – металл, звякнувший в голосе инструктора, заставил пробежать по спинам троицы волну легкого озноба, – вам знать совсем необязательно.

Трудно сказать, насколько прав оказался инструктор, но «отпустило» Полякова и впрямь только в баре. После четвертой рюмки. Никакого опьянения он при этом не почувствовал, зато сразу же, рывком вернулась способность адекватно оценивать действительность. Товарищи его к тому времени уже пребывали в расслабленном состоянии и вполголоса обсуждали достоинства форм изображающей танец стриптизерши. Именно что изображающей – посетителей в заведении пока что было совсем мало, и девица откровенно халтурила. Впрочем, у нее и без халтуры вряд ли получился бы шедевр танца, цинично подумал Сергей. Все же крупновата и в кости широковата, грудь опять же четвертый номер, не меньше. Ну и вес соответствующий, того и гляди шест согнет. Через пару часов сюда выпустят совсем другой контингент, а пока и эта справится.

В принципе, к этому же выводу пришли и товарищи. Вот только если Леночка посмеивалась над «коровой», то Сурок, напротив, глядя на колышущиеся выпуклости, разве что слюни не пускал. И не пугало его то, что для пацана, которым он, собственно, пока что являлся, данный конкретный экземпляр был откровенно староват.

Впрочем, когда Сергей прислушался, он понял, что покамест Сурок хвалится уже одержанными победами. Судя по риторике, активному размахиванию руками, ироническому взгляду Леночки, а также откровенно малому времени, прошедшему с момента, когда Поляков его познакомил с самой первой барышней, на девяносто девять процентов выдуманными. Усмехнувшись, он прислушался:

– Я ей вчера все мозги оттрахал.

– Ты ж говорил, они у нее в заднице?

– А я тебе о чем толкую?

– Фу-у…

– Лен, не парься. Он у нас лихой ковбой, может вовсе с лошади не слезая и лыж не снимая, – Поляков не сдержал улыбку.

– О, наш гений очнулся, – Сурок и не думал обижаться, более того, искренне обрадовался. Он вообще был счастливым обладателем легкого характера.

– Очнулся, очнулся. На будущее тебе совет, Паш: хочешь произвести впечатление на женщину – не рассказывай ей с такой подробностью о своих похождениях. Тем более неумело. Просто будь таким, какой ты есть – психов тоже любят.

– Приму к сведению, – очень серьезно кивнул младший член их дружного коллектива.

– Это радует. Итак, я что-то пропустил?

Как оказалось, ничего особенного он сегодня не пропустил. Так, по мелочи. Не считать же за серьезное эротические фантазии Сурка, в самом-то деле? Правда, он по юношеской наивности честно считал себя неотразимым. Это было немного смешно, однако быстро наскучило. Впрочем, последнее чуть-чуть компенсировалось пикантной подробностью: в качестве закуски к пиву любящий острое Сурок заказал маринованный острый перец. И – перестарался. Молодой организм с присущей возрасту стремительностью метаболизма обработал угощение, и на середине разговора парень вдруг уподобился огнедышащему дракону. С той разве что разницей, что у рептилии огнем пыхала голова, а у Сурка, пардон, задница. И в сортир он бегал каждые десять минут, что вызывало у товарищей приступ здоровых улыбок. Но, как это часто бывает, посмеяться им сегодня было не суждено. Как известно, в Африке живет птица обломинго, и именно эта тварь, прилетев, разом сменила все планы на вечер.

– Разрешите ангажировать вашу даму? – раздалось из-за спины Полякова.

– На танец? – не оборачиваясь спросил тот. Недоумение вызывало разве что отсутствие в тот момент музыки, но вопрос в целом звучал обыденно и интереса не вызвал. Однако тут сзади неприятно хохотнули, и уже другой голос прокомментировал:

– На танец, на вечер, потом на ночь. Потом вернем. Обещаем, ей понравится.

– Пшел вон, быдло, – на сей раз Поляков обернулся, без интереса обозрел парочку добротно одетых крепких парней, чуть старше него и малость покрупнее. То ли местные бандюки, то ли мажоры, привыкшие, что отцовские деньги надежно прикрывают их от неприятностей. Скорее, второе – бандюка можно приодеть, но редко встретишь выходца с низов, который одевается не только дорого, но и стильно. Это само по себе не приходит, такому учиться надо. – И чтоб я духу вашего здесь не было.

– Ты что, пива с димедролом нажрался? – в некотором удивлении процедил один из хамов.

– А тебя колышет?

– Нет, Стас, а он нарывается… Слышь, чмо, а ну, пошли, поговорим.

– Да, я тоже думаю, что незачем стены кровью пачкать, – усмехнулся Поляков, вставая. Что же, в плане снятия стресса добрый мордобой не хуже всего остального. – Конечно, если вы извинитесь… Я могу дать вам второй шанс. Но куда приятнее дать вам по роже.

– Чего-о?

– Не чавкай, иди уж. Ребята, вы со мной?

– Конечно, – Леночка встала, аккуратно положила, придавив стаканом, пару купюр. Как раз на стоимость выпитого-съеденного. – С интересом посмотрю.

– Я тоже, – кивнул, поднимаясь, Сурок, и от Полякова не укрылось, как нож-выкидуха, который парень всегда таскал в кармане, аккуратно перекочевал ему в рукав. – Мне тоже интересно…

На улице уже порядком стемнело. Сергей лениво огляделся, шагнул к остановившимся визави и поинтересовался:

– Ну, где тут потемнее?

– Чего?

– А и правда, – отозвался Поляков, с локтя пробивая ему в кадык и тут же складывая – второму ногу коленом назад. – Зачем куда-то тащиться, если здесь можно поговорить…

– Лихо! – Сурок, поднырнув старшему товарищу под локоть, с восхищением посмотрел на результат. – Это как ты?

– Ты тоже можешь, учили-то нас одинаково.

– Да, здорово, – без выражения кивнула Леночка. – Я думала, нам придется помогать.

– Пустое. Я вчера возле твоего подъезда двоих уже успокоил.

– То-то во дворе меньше вонять стало… Кстати, вон тот в себя приходит.

Действительно, то ли удар оказался чуть слабее, чем хотелось, то ли болевой порог у парня был низким, но он пускай с трудом, но сел и, хрипло кашляя, пытался восстановить дыхание. Его товарищ же как потерял сознание от боли, так и лежал себе, тихо и мирно. Долгое лечение мажору провинциального разлива было обеспечено.

– Да и пускай приходит…

– И что, он не ответит за свои поганые слова? Он обещал, что мне понравится! Сереж, мне понравится, если он хоть какое-то время не сможет никому портить слух.

– Ты прямо в безвыходное положение меня ставишь, – развел руками Поляков.

– Безысходное положение – это когда тебя мелом обвели.

– Логично. Пусть будет так. Чего хочет женщина – того хочет Бог…

– Значит, Бог хочет шампанского, цветы и замуж? – влез неугомонный Сурок.

– Возможно. Ладно, оставим теологию на потом, – с этими словами он шагнул к уже практически оклемавшемуся противнику и точным пинком сломал ему челюсть. – Ладно, месяцок помолчит. Пошли, ребята, а то сейчас охранники набегут.

– А ну, стоять!

Похоже, охрана была бы не худшим вариантом. К победителям целенаправленно перли еще шестеро, весьма похожие выражением лиц и габаритами на пострадавших. И вид у них был самый что ни на есть недружелюбный.

Первого, атаковавшего прямолинейно, как бык, Поляков встретил очень четко. Кросс в голову с левой, очень быстрый. В тот момент противник еще только замахивался и не успел остановиться, буквально нарвавшись на кулак, что добавило удару веса. На миг Сергею показалось, что он ударил по скале, однако противник до каменюки явно не дотягивал. Он буквально сел на задницу, а потом завалился на бок. В тот момент игрок уже перешагнул через него, нос к носу столкнувшись еще с двоими.

Те явно не ожидали такой прыти и действовать начали с явным опозданием. Поляков даже не ударил, а натурально перехватил ближайшего открытой ладонью за челюсть и рванул ее вверх, от чего атакованный попросту завалился назад. Его ноги же еще продолжали движение и, опередив тело, оторвались от земли, из-за чего обладатель непослушных конечностей плашмя грохнулся спиной об асфальт. Продолжая движение, Сергей нырнул под руку второго и, оказавшись в весьма удобной позиции, слегка подкорректировал его движение навстречу декоративной металлической колонне. Вообще-то она служила опорой для фонаря, но и в качестве тормоза сработала неплохо. Во всяком случае, впечатавшийся в нее лбом хам моментально потерял интерес к происходящему и улегся рядом с товарищами. Звон при этом стоял такой, словно кто-то ненароком потревожил церковный колокол.

Что звенело громче, пустая голова или несчастная железяка, Поляков так и не понял, да и не интересовался этим особо – он как раз пробивал с ноги по гениталиям четвертому участнику веселья. Тот, здоровенный, как сарай с пристройкой, да еще и с туалетом в придачу, слегка припозднился к началу вечеринки, но это не помешало ему огрести со всей пролетарской ненавистью. Удар, выпученные глаза, тоненький полувсхлип-полуписк – и вот он оседает на колени, а потом заваливается на бок.

Поляков огляделся вокруг, мучительно соображая, где еще двое противников, и лишь потом с каким-то замедленным шевелением извилин понял: беспокоиться уже не о чем. Один лежал перед Леночкой, так неестественно вывернув руку, что ясно становилось – пользоваться конечностью он сможет еще не скоро. Второму Сурок как раз заканчивал бить по почкам. В исполнении худощавого юнца это выглядело несколько сюрреалистично, но, судя по тому, как скорчился от боли противник, результат был что надо.

– Я же говорил, что у тебя получится не хуже, – распаленному схваткой Полякову требовалось небольшое усилие для того, чтобы придать лицу безмятежное выражение. Тем не менее, как он надеялся, это удалось. – Унянчил дитятко…