Текст книги "Солдаты Третьей мировой"

Вот только это все потом. Вначале придется драться. На новом месте, толком не освоенном, с неизвестными нюансами местности. Леночка вспомнила слова Кузнецова и мысленно выругалась. Ничего хорошего ожидать не приходилось. И начнется все, как только их танки перебросят к месту боя.

А там, кстати, мясорубка будет та еще. До сих пор разведка не смогла толком установить, сколько сил бросили в прорыв японцы. Ясно одно – много, куда больше, чем тех, кто пытается их остановить. Вдобавок японцы включили в состав своих танковых подразделений кучу трофейной бронетехники. Танков и бронемашин у китайцев они захватили много, и это внесет дополнительную сумятицу, да и получше новые китайские танки, чем большинство японцев. Один плюс – специально для Сурка и Леночки успели доставить их Т-90. Те самые, особой серии, на которых ребята творили недавно чудеса в Европе. Только не факт, что это поможет.

– Ладно, – усилием воли Леночка загнала в глубь себя злость и раздражение. – Надо готовиться.

Сурок кивнул, и девушка, подойдя к своему компьютеру, рухнула в кресло. Знали бы все, чего ей стоило это нехитрое, в общем-то, действо. Ноги разом стали будто ватные, и сил не было совсем. Оно и понятно. Главное, чтоб остальные, включая Сурка, ничего не заподозрили. А то мало ли.

Совсем недалеко. Это же время

– И как?

– Бесполезно. Эта сволочь будто сквозь стены видит.

Собеседник Комара поморщился и едва заметно пожал плечами. Секрет проницательности Сурка лично у него сомнений не вызывал. Тем не менее и показывать это он счел не лучшим решением, а потому сделал вид, что озадачен.

– Ладно, попробуй еще раз – глядишь, и выгорит чего…

Когда игрок ушел, он еще пару минут сидел, задумчиво глядя на мерцающий экран монитора. Стоило ли все это затевать? Наверное, нет, однако вначале обида застила глаза, а потом уже стало поздно что-либо менять. С какого-то момента процесс начал развиваться словно бы сам по себе, независимо от воли того, кто все это затеял. Что же, оставалось лишь продолжить, а там видно будет, куда кривая вывезет.

Китай. Несколькими часами позже

– Вот ведь, твою налево! – выдал Поляков, закончив выплевывать попавший в рот песок. Затем он сделал паузу, собираясь с духом, и выдал самую непристойную тираду, какую только мог родить отбитый ударом о землю мозг. Получилось так себе – мало и неизобретательно, а потому на образец высокого стиля сказанное не тянуло. Зато на душе стало чуточку полегче.

Откровенно говоря, повод для ругани у него был, и немалый. Хотя бы потому, что взрывом его засыпало с головой, и выбирался Сергей из окопа с трудом. Остальные, впрочем, оказались в том же положении. Со всех сторон, куда ни посмотри, ходили, пошатываясь, ошарашенные взрывами товарищи. А ведь бой, по сути, еще даже не начался.

Вообще, с утра все шло вроде бы по плану. Сидели, ждали, противник не появлялся, и у всех появилась надежда, что до вечера японцы, ошеломленные потерями, не сунутся, а там уже можно будет и сваливать потихоньку. Сергей даже вспомнил, как в его родном городе в эпоху толерантности хотели провести гей-парад. И родная администрация не имела ничего против, только предупредила, что полиция охранять мероприятие не будет – лето, пора отпусков, людей не хватает… В общем, народ собрался, биты прихватил ухватистые, бейсбольные, арматуру опять же… В общем, все готовились, время тратили, а представители нетрадиционной ориентации так и не явились. И кто они после этого? В общем, было обидно. Но витала в воздухе надежда – может, и сейчас будет то же самое?

Увы, не срослось, досидеть и с чистой совестью сделать ноги не получилось. Японцы оказались парнями покрепче доморощенных гомиков, и на войну пришли. Веселье началось почти сразу после обеда.

Вначале появились японские разведчики на четырех бронетранспортерах. Был шанс, что проедут мимо, однако черт их вынес аккурат на позиции русских. Повезло еще, что полковник с утра заставил всех хорошенько замаскироваться, и японцы поняли, куда их занесла нелегкая, аккурат после того, как одной машине фуганули из гранатомета в борт. С разницей в какие-то секунды подобной операции подверглись и остальные бронетранспортеры. Увы, это была не просто удачная, а чересчур успешная атака. Чересчур потому, что из горящих машин никто так и не выскочил – видимо, экипажи и десант посекло осколками да приголубило ударной волной. И в результате пленных, которых можно было допросить, не наблюдалось, и узнать толком, что происходит, тоже не получалось. Связь же со штабом отсутствовала – обе стороны активно давили противнику связь. В эфире стоял такой шум, что хоть какие-нибудь осмысленные звуки разобрать в нем было попросту невозможно.

А потом японцы сделали ответный ход. Грамотно сработали – вероятно, сложили два и два и не стали извращаться со штурмами, танковыми атаками и сопутствующими потерями. Вместо этого они подтянули артиллерию – и врезали от всей широты своей островной души.

Кто не был под обстрелом, тот не поймет. Гаубицы калибром сто пятьдесят пять миллиметров – не откровение оружейной мысли, но снаряды у них ой как неплохи. Слава богу, японцы не имели возможности корректировать огонь – хваленые беспилотники в условиях радиоэлектронного противодействия имели редкостно ограниченные возможности. Но и без того впечатлений хватило до самого конца жизни – настолько качественно вражеские снаряды перепахали русские позиции.

А когда закончился вроде бы артиллерийский обстрел и народ начал выбираться из окопов, японцы кинули на стол еще один козырь. Что уж это было, никто так и не понял, но воронка двадцати метров диаметром говорила сама за себя. Хорошо еще, что немного промахнулись, но все равно накрыло знатно. И в себя Поляков окончательно пришел, лишь когда полковник начал трясти его за плечи.

У Полтавца были, естественно, дела и поважнее. Вот только приходилось ему помнить и о том, что за своего подопечного, на подготовку которого ушло уйма сил, времени и средств, он отвечает головой. Хорошо еще парень был словно заговоренный – ни царапинки. Только песку в глаза поймал с чувством.

Остальным повезло меньше. Реально в живых остались восемнадцать человек, остальных покрошило в хлам. И китаец-переводчик… Майор Чжэн лежал, сложившись вдвое и зажимая руками нашпигованный осколками живот.

– Не жилец…

Сергей не понял, то ли кто-то сказал это, то ли он сам подумал. Однако Чжэн, похоже, и сам прекрасно все понимал. В нормальном госпитале у него был бы шанс, здесь и сейчас – никакого. Он с усилием поднял голову и негромким, очень спокойным голосом произнес:

– Господин полковник. На два слова…

Полтавец махнул рукой, приказывая остальным отойти. Сам нагнулся к раненому. Чжэн облизнул пересохшие губы и тихо, экономя силы, сказал:

– Полковник, я прошу вас… Когда все кончится, передайте нашим, что я никого не предавал и умер за свою страну.

Полтавец молча кивнул. Чжэн был в своем праве. Майор слабо улыбнулся:

– Спасибо. И еще. Наши пытались вас спровоцировать, и за этим стояли англичане. Я рассказывал… Вчера я видел его…

– Кого?

– Того англичанина. Я думал, мне показалось, не стал докладывать… Может, действительно показалось, потом мы его не нашли… Просто знайте.

– Спасибо, майор.

– И найдите мою семью. Передайте ей то же самое. И, если получится, вывезите их в Россию. Хотя бы детей. У вас им больше шансов выжить…

– Я постараюсь.

– Хорошо. А теперь оставьте меня…

И снова он был в своем праве. Однако Полтавец успел пройти всего три шага. Потом сзади глухо хлопнуло.

Чжэн лежал, и на лице его было выражение полного спокойствия. Спокойствия человека, который все осознал и все для себя решил. В виске была аккуратная, почти бескровная дырочка, и рука все еще сжимала пистолет. Тот самый «макаров», выданный Чжэну перед отлетом. Полковник вздохнул, осторожно забрал оружие и повернулся к остальным:

– Грузим тела в машины и уходим отсюда, быстро. Сделать мы все равно ничего уже не можем. Если узкоглазые нас перехватят, до вечера никто не доживет.

Совсем недалеко. Это же время

– И что вы предлагаете взамен?

Дина удивленно приподняла бровь. Как говорил Полански, ей это движение очень удавалось. Однако же англичанин – наглец. Сидит в глубокой заднице и все равно пытается торговаться. Кто здесь, спрашивается, еврей? А если учесть, что если бы не Дина со товарищи, то британского майора уже, скорее всего, не было бы в живых, то разговор приобретает и вовсе тупой оборот. Видимо, этот майор Харрис из тех, кто считает, что оказанная услуга – уже не услуга. Впрочем, это типичная черта характера англосаксов, чего уж там.

Этим умникам действительно повезло. Остроглазый Алекс, как обычно сидевший за рулем, засек их совершенно случайно. И если бы Дина с Полански не подоспели к месту боя и не ударили в тыл японцам, те бы наверняка покрошили уже англо-американское трио в мелкий фарш. Но – не срослось, и теперь британец смотрит на Дину с видом небожителя, оказывающего милость смертному уже тем фактом, что снизошел до него посмотреть. Дать бы ему в рыло, но, увы, нельзя – как только об этом станет известно (а информация – она на то и информация, чтобы просачиваться), как поднимется жуткий вой и лай. Не то чтобы Дину волновали английские визги, но родное ведомство просто обязано будет отреагировать. К чему иметь лишние неприятности?

Вообще, Дина была уверена, что никогда уже этих людей не увидит. Японцы шпионов, пускай даже из нейтральных стран и действующих с намеком на официальность, наверняка ликвидируют. Под шумок и во избежание. Гоц, правда, выдал идею о том, что стоило бы им помочь, но мальчишку с его неуместными идеями моментально заткнули и послали проверить машину. Чем он, к слову, и так занимался постоянно – куда дешевле и полезнее для здоровья лишний раз проверить каждый болтик, чем умереть из-за того, что машина встала и ты не смог уйти от погони. Так что Алекс дулся, но не роптал и, несмотря на шебутной характер, обязанностями не манкировал. В общем, его бы на полгода под начало к хорошему сержанту – и из парня выйдет толк.

Наблюдение за японцами Дина и Полански вели до темноты. А потом пришли русские. Почему именно русские, да потому, что у китайцев не хватило бы ни наглости, ни решительности на такое. Японцев они попросту смели, хотя было их откровенно немного. А затем загребли себе кучу техники и смылись. По тому, какую именно технику они уводили, стало ясно – русские пришли за тем же, что и Дина. Разница лишь в том, что они не стали ползать в кустах и по крупицам собирать факты, а решили вопрос грубой силой. Забрали, что хотели, и делу конец.

Ну, с русскими связываться не хотелось – себе дороже. Имели уже опыт, повторять не хочется. Однако наблюдение вести продолжали – и смогли засечь, как англичанина запихивают в китайский грузовик. Населенный пункт удерживать они, похоже, не собирались, равно как тратить время и силы на обеспечение эвакуации гражданских – те как тараканы рванули прочь собственными силами. С учетом того, что перед этим китайские военные перебили всех пленных, гражданским пощады ждать вряд ли приходилось. Зря они так, наверное… Ну, Восток – дело тонкое, как любил говорить дед. За колонной же, в которой увозили англичанина, стоило проследить – так, на всякий случай. Здесь все равно ловить нечего. В результате они имели возможность наблюдать еще один бой, на сей раз закончившийся победой японцев.

Стоило признать, сработали островитяне грамотно. Прямо как на учениях. Заминировали дорогу, а когда одна из машин подорвалась, врезали из всего, что стреляет. Бронетехники у самураев не было, но им хватило и пулеметов с гранатометами.

Колонну расстреляли в считанные минуты. Китайцы, как обычно, оказались не трусами, но к быстрым и инициативным действиям в условиях нарушения управления были приспособлены отвратительно. Их попросту искрошили огнем в упор – похоже, сегодня пленные японцам не слишком требовались. А вот пленные под шумок смылись, продемонстрировав и отменную подготовку, и ярко выраженную жажду жизни. Нырнули в придорожные кусты, да так, что засечь их снова удалось, спасибо Алексу, лишь минут через десять.

Только вот уйти далеко им не удалось. Японцы – народ упорный, догнали. И тут бы и конец пришел майору Харрису, да подоспели им на помощь нежданные спасители и в упор изрешетили узкоглазых. Те даже обернуться не успели, что, впрочем, было только их проблемой – в таком бою удары в спину приветствуются.

Уговаривать беглецов не пришлось – не теряя времени на разговоры, они нырнули в машину, благо места хватало. И рванул заметно потяжелевший внедорожник прочь со всех заложенных под капот лошадей. Японцы их не преследовали – скорее всего, даже не сообразили, что произошло. А разведчики, отмотав не так и много километров, загнали машину под недавно разрушенный снарядами путепровод да там и затаились.

И вот теперь, вместо того чтобы поделиться собранной информацией, британский майор демонстрировал направо и налево, что никому и ничего не должен. И вообще, это он здесь главный. У-у, сволочь!

Остальные держались куда скромнее. Гонору у американцев, может, и не меньше, чем у их британских родственников, но в случаях вроде нынешнего они ведут себя приземленнее, а значит, и адекватнее. Тот, который белый, просто спокойно сидел и очень внимательно наблюдал за происходящим. Думал и анализировал, не иначе. Негр же и вовсе представлял здесь грубую физическую силу. И неудивительно – статью он был едва ли не копией Полански. Сейчас два здоровяка, привыкшие, что в любой компании они самые большие и сильные, с некоторой ревностью посматривали друг на друга, однако не пытались явно конфликтовать. Что же, и то хлеб.

– Взамен я предлагаю вам возможность пробираться к своим не в одиночку, а в нашей теплой компании, – Дина улыбнулась как можно циничней. Что делать, раз она старшая по званию, то ей и отдуваться. Не то чтобы ей нравилась роль стервы, но, во-первых, так легче жить, а во-вторых, именно такой, следуя человеческим стереотипам, и должна быть разведчица. Особенно представляющая страну отнюдь не первого ряда. А стерв не только не любят, но и опасаются. Это могло сработать.

– Маловато…

– Если не нравится, можете убираться прямо сейчас.

Харрис возразил, что это не по-союзнически, недостойно цивилизованного человека, и вообще, кто ж им позволит… Фразу он, правда, не закончил, как завороженный глядя на пистолет. А пистолет глядел ему в лоб. И держал его Полански. Второй пистолет был в левой руке гиганта, направленный в сторону американцев. Те сидели и благоразумно не пытались дергаться. Дина улыбнулась так, чтобы зубы блеснули как можно более хищно:

– Вы планируете нам что-то не позволить, герр майор?

Сказано это было специально на немецкий манер – глядишь, это немного выведет майора из себя, но то ли ему было плевать, то ли просто шок от молниеносных действий поляка. Просто сидел и молчал. И тут вмешался американец.

– Джентльмены… и леди. Я думаю, нам не стоит доводить ситуацию до крайности. Думаю, мы вполне можем сообщить вам то немногое, что знаем сами. В конце концов, кто из нас не доставит информацию, она быстро станет известна всем. Мы ведь союзники…

– Говорите, – милостиво кивнула Дина. И только в этот момент за ее спиной громко сглотнул Алекс Гоц. Третий член ее группы только сейчас сообразил, как близок был к тому, чтобы оказаться в центре перестрелки. И как велики были его шансы получить пулю во что-нибудь жизненно важное.

То же место. То же время

Все же сволочи эти евреи, сволочи, думал Харрис. Не зря их Торквемада жег…[6]6
  На самом деле, в задачи Торквемады, Великого Инквизитора Испании, жечь евреев не входило. Их банально раскулачивали, поскольку евреи в тех местах сконцентрировали в своих руках огромные суммы, по некоторым данным, превосходящие государственный бюджет только-только создающейся страны. Естественно, терпеть подобную «несправедливость» власти не желали.
  Впрочем, и сами евреи были не без грешка. Приняв крещение, они продолжали втихую отправлять собственные религиозные обряды, что не вполне прилично, так что формальный повод для репрессий они создали сами. Ну и последний нюанс, о котором не очень любят упоминать. Сам Торквемада по национальности был евреем, да и в испанских королях того времени их крови хватало.


[Закрыть] Вместо того, чтобы выполнить свой союзнический долг, потребовали плату. И ведь смогли настоять на своем!

Однако же стоило признать: конкретно эти евреи смогли Харриса изрядно впечатлить. И тем, как владели оружием, и уровнем компетенции в том, что майор считал своей вотчиной – танках. Еще одним шоком для Харриса стало, что невысокая миловидная женщина, сидящая напротив, пребывает в одном с ним звании. И вдобавок служит в тех же войсках. С учетом разницы в возрасте тут возникает логичный вопрос: это у нее лапа сверху размером с мамонта, или она такой крутой профессионал? Пока что все виденное Харрисом приводило его к неутешительному выводу, что основной является вторая причина. Хотя бы потому, что протеже какой-нибудь шишки вряд ли будет ползать на брюхе по вражеским тылам. Впрочем, на общем фоне конкретно этот шок был небольшим. Не шок даже, а так, легкое потрясение.

Пришлось рассказать всё. Ну ладно, почти всё – кое о чем Харрис все же промолчал. Только были это такие мелочи, что даже обидно. Впрочем, учитывая, как мало они на самом деле успели узнать, утаивание чего-либо выглядело не более чем моральным удовлетворением.

Израильтянка выслушала их с непроницаемым лицом, единственной эмоцией на котором была стервозная усмешка, задала грамотные уточняющие вопросы. Затем переглянулась со своим напарником. То, что эти двое, здоровяк и дамочка, именно напарники, давным-давно работающие вместе и понимающие друг друга не с полуслова даже, а с полувзгляда, Харрис был уверен. Понимающему человеку такие вещи заметны сразу. Третий еврейчик – так, мальчик на побегушках, его даже собственные товарищи в расчет не принимают. Эти же двое при любых раскладах серьезные противники, что, к слову, уже смогли доказать.

Итак, дамочка глянула на товарища, тот едва заметно кивнул, после чего разговор перешел в совсем иную плоскость. Если коротко, обсуждали, когда и как будут прорываться. И вот здесь выяснилось, что израильтяне и впрямь были весьма ценными союзниками. Хотя бы потому, что местность сумели изучить хорошо и план прорыва составили грамотно.

Что же, скоро опустится ночь, да и японцы здесь постоянно торчать не будут. Шансы уйти есть, а там посмотрим, кто и кому будет докладывать.

Чуть больше ста пятидесяти километров к юго-западу / Россия, Игровая база.

Чуть позже

Разумеется, современный танк – это чудо техники, несущее не только броню и оружие, но и серьезное оборудование, позволяющее обеспечить приемлемую обзорность в любое время суток. Бичом танков прошлого была скверная обзорность, и даже появляющиеся время от времени новинки вроде приборов ночного видения помогали до смешного мало. Однако эволюция бронетехники продолжалась, и направлена она была в том числе на исправление этого недостатка. Современные танки могут в этом плане немало того, что их предшественникам и во сне бы не привиделось. Но все равно плохое освещение снижает их эффективность, а это, с точки зрения игроков, давало им дополнительное преимущество перед японцами.

Во фланг противнику игроки въехали красиво, одним махом подтвердив: не зря государство вкладывало средства в их подготовку. К слову, молодняк справлялся даже лучше, чем рассчитывали отцы-командиры. Но особо на высоте была сегодня Леночка.

Танк, которым она управляла, словно порхал над полем боя. Девушка чувствовала, куда пойдут вражеские снаряды, как лучше повернуть и куда выстрелить. Пожалуй, будь здесь и сейчас Сергей, она бы переиграла мужа с легкостью невероятной. Будь иначе, не настреляла бы она сегодня один за другим аж два десятка одних танков. А ведь были еще другие цели!

Да уж, масштабы здесь были недетские. Русские танки смяли последовательно, один за другим, три батальона японцев, сжигая бронетехнику и наматывая на гусеницы солдат. Однако сколь бы ни был хорош наступательный порыв, наступил момент, когда они попросту завязли. Врагов было слишком много. А игроков, напротив, слишком мало.

Один за другим операторы снимали шлемы и, досадливо морщась, отходили от потухших экранов. Группа теряла танки, растворяясь в массе врагов, как сахар в кипятке. Вначале горели машины тех, кто был послабей, но и остальных не обошла статистика войны. Последними выбили Дашу и Волчка. Эта сладкая парочка, умело прикрывая друг друга, устроила настоящий танец, заставляя противника лупить в белый свет, как в копеечку, и громя все, до чего могли дотянуться. Могли они немало, но потом, практически одновременно, сожгли и их танки – от судьбы не уйдешь. И только Сурок с Леночкой упорно обманывали статистику.

На их стороне были опыт, навыки, в которых никак не могли разобраться специалисты, а еще тот факт, что их персональные танки были куда лучше, чем у товарищей. Лучшая броня, более мощное орудие, снаряды на поколение современнее. Порхая по полю, они, наверное, казались врагам неуязвимыми демонами, решившими выбраться из преисподней, чтобы наказать сынов Аматерасу за неведомые прегрешения. Несколько раз их цепляли, но защита пока выдерживала. И очередь парочки элитных бойцов прекращать бой пришла не из-за повреждений, а потому, что снаряды практически закончились.

И все же они заставили врага уважать себя. Настолько, что, когда уцелевшие танки отползали, со стороны японцев никто даже не пытался их обстреливать. Боялись привлечь внимание, как цинично предположил Сурок. И, когда они вышли из боя и, загнав машины на танковозы, сняли шлемы, то увидели обращенные на них взгляды. Что в этих взглядах было? Да что угодно – зависть, восхищение, испуг… Не было только одного – равнодушия.

Такое внимание грело душу. Вот только ребятам сейчас было не до самолюбования. Хотя для них схватка была и виртуальной, вымотались они страшно. У Леночки мокрыми стали даже волосы, Сурок выглядел немногим лучше. И все, что им хотелось, это попасть в душ. А потом желательно упасть на койки и поспать минут шестьсот или больше. И лишь выходя, они услышали сзади чуть сдавленное:

– Здесь нам делать нечего, старая школа.

– Угу. Беспредельщики.

И Сурок, невесть каким усилием собрав остатки сил, улыбнулся и ответил:

– Да что вы. Мы добрые. И пушистые. Но не всегда, не везде и не со всеми.

Помещение по соседству. Чуть позже

– Знаете, доктор, – генерал Кузнецов с усилием растер ладонями усталое лицо. – Я видел многое. И как умеют воевать наши ребятишки, я тоже видел. Смешно, мне казалось, что я хорошо знаю, на что они способны. Но сегодня… Это было что-то новенькое.

– Чему тут удивляться? – доктор расслабленно откинулся на спинку дивана, глядя на пронзительно-желтую субстанцию в бокале. Коньяк был по-настоящему хорош. Пускай его в свое время, пытаясь выслужиться перед европейцами, и обозвали бренди, но качество осталось на прежнем уровне. Понимают в нем толк армяне, чего уж там. – Ребята прогрессируют, это нормально.

– Прогрессируют… То, что девочка вытворяла, это вообще за гранью. И потом, так, скачком… Мне всегда казалось, что она тянется за мужем. А сейчас… Не, он так не сможет. Сурков хороший пример – они были почти на одном уровне, но он от нее отстает, и заметно. Я смотрел данные телеметрии, да и результаты визуального осмотра мне сообщили. Как его танк выжил в этой бойне – чудо. Только броня и спасла, весь в шрамах, а ее и не зацепили толком.

– Чему вы удивляетесь, мон женераль? – доктор рассмеялся. Получилось чересчур весело, и Кузнецов поморщился. – Она получила хороший толчок. В ее положении это и неудивительно. Очень многим спортсменкам подобное служит катализатором успеха.

– Катализатор? – генерал удивленно приподнял брови. – Это вы о чем?

– А вы не знали? Наша чудо-девочка в положении. На втором месяце уже. Внешне пока незаметно, однако организм уже перестраивается… Генерал, у вас сейчас глаза на лоб вылезут. Чему вы удивляетесь? Она – замужняя женщина, и происходящее совершенно нормальный, естественный процесс.

– Ч-черт! – выдал Кузнецов после короткой паузы. – Они что, о контрацепции не слышали?

– Наверняка слышали. Но применять ее даже не пытались. Да и не обязаны, давайте уж скажем честно. В конце концов, у них нормальная полноценная семья, в которой просто обязаны появиться дети. И оба они изначально были нацелены именно на это. К слову, и не скрывали своих намерений. Просто кое-кто, не будем показывать пальцем, не стал заострять вопрос и просить немного повременить с размножением.

– У них дети, а нам что теперь делать?

– Успокойтесь. Все же то, чем они сейчас занимаются, это не бег в полной выкладке на десять километров. Как минимум еще несколько месяцев девочка будет в форме. А к тому времени, глядишь, все так или иначе закончится. Поэтому, я думаю, ничего страшного не произошло.

– Могла бы хоть доложить, – буркнул генерал, медленно остывая. – А то вам сообщила, а мне…

– Мне тоже не сообщила. Но я все-таки врач, наблюдаю за ними регулярно. И уж по результатам анализов определить, что к чему, как-нибудь сумею, иначе грош мне цена…

– М-дя… Теперь придется за ее здоровьем следить почище собственного. А то потом ей еще и путевку на курорт для поправки этого самого здоровья придется оформлять.

– Увы, – доктор развел руками. – Лучшие курорты за границей. Даже если наступит мир, кто ж выпустит таких секретоносителей?

Его пассаж достиг цели. Генерал расхохотался – хорошее настроение стремительно возвращалось.

– Не кипишуйте зря. Если так пойдет дальше, то визы для поездок на курорт больше не потребуются.

– Почему?

– Да мы эти курорты к России присоединим.

Мысль была интересная и заслуживающая вдумчивого изучения под бокал коньяка. Увы, именно в этот момент их прервали. В дверь без стука вошла секретарша, иногда пользующаяся своей привилегией старой боевой подруги, и коротко сказала:

– Я думаю, вам стоит на это посмотреть. И как можно скорее, иначе они там поубивают друг друга.

Игровая база. Это же время

Банально все получилось и на редкость мерзко. А все потому, что восхищение – это миг, и никто не знает, во что оно превратится. Конкретно сейчас оно вылилось в зависть. Не у всех, разумеется. Кто умнее, или держал это чувство глубоко внутри, или же просто сам пришел к выводу: потренируется – сможет так же. Но, увы, умение виртуально управлять танком не делает оператора ни умным, ни рассудительным, ни просто хорошим человеком. И тут наружу полезть может всякое.

Конкретно сейчас точкой фокуса оказался Чваков. Этот мужик в возрасте «немного за тридцать» был из тех, кто в грош не ставил «молокососов». Ну, это и хрен бы с ним, таких, во-первых, и без него хватало, а во-вторых, понятие дисциплины карающая десница тренера вбила в них качественно. Сиречь ты можешь иметь какое угодно мнение, но только в свободное от работы время. Но была у Чвакова еще одна проблема – он откровенно не тянул, в результате чего висел на грани вылета из команды. И сегодня, когда он потерял свой танк первым, да еще и исключительно по собственной глупости, он еще на шаг приблизился к переводу во вспомогательный персонал. А так как был Чваков не по чину гордым, скорее даже, спесивым, осознание этого малость подпортило его мыслительный процесс. И результат этого не замедлил сказаться.

Начиналось все практически невинно. Предстоял разбор полетов, и потому все собрались в игровом зале. Точнее, народ и выходил из него разве что оправиться, а вот герои дня покинули его минут на пятнадцать, сразу же отправившись смывать трудовой пот. Сурок вернулся первым, а вот Леночка подзадержалась. Ненадолго, может, секунд на тридцать, но все же, да вдобавок вошла ну совсем не по уставу одетая – с тюрбаном из полотенца на мокрых волосах. И насвистывала под нос «Катюшу» – чем-то нравилась ей эта песня. Возможно, именно это и выбесило окончательно Чвакова.

– Пусть он землю бережет родную, а сосед Катюшу сбережет, – хохотнул он при виде девушки. Ответных смешков, правда, не дождался – все знали, где сейчас муж этой красотки. Может статься, все бы осталось неприятным эпизодом и спустилось на тормозах, но тут не вытерпел Сурок.

В два шага преодолел он расстояние до Чвакова и с чувством врезал ему по нагло ухмыляющейся морде. Тот настолько не ожидал подобного от совсем еще пацана, что не успел среагировать, да и удар был хорош. В результате Чваков рухнул на пол вместе с креслом и заворочался, неловко пытаясь встать. Вращающееся основание офисного кресла, на которое он попытался опереться, сместилось, от чего побитый вновь рухнул, смешно дрыгнув ногами. И это его окончательно взбесило. Настолько, что вертикальное положение он вернул себе мгновенно и без посторонней помощи.

Это было весьма устрашающее зрелище. Чваков был на полголовы выше Сурка и вдвое шире. И попер он на противника молча. Лишь рычал, как танк. И все это для того, чтобы вновь оказаться на полу – Сурка натаскивали не зря, и отработал он четко, как учили.

Инструктор был бы, наверное, доволен им. Парень сумел полностью обуздать свой гнев, подчинить его и переплавить в холодную точность ударов. Ни одного лишнего движения – уйти с линии атаки, пробить в печень… Их не зря учили голой рукой ломать кирпичи, удар получился такой, что Чваков сложился, как перочинный нож. В принципе, этого хватило бы, на ринге – для нокаута, здесь и сейчас – чтоб остудить пыл наглеца. Однако Сурок довел начатое до логического завершения, разогнув противника ударом ноги в лицо. Теряя выбитые зубы, Чваков снес пару кресел и рухнул на спину. Все, на дальнейшие подвиги он явно не был способен.

– Больной пошел на поправку. Но не дошел, – зло бросил Сурок. – Кто-то еще хочет?

Столь быстрая и жестокая экзекуция просто обязана была охладить горячие головы. Жаль только, человек существо часто непредсказуемое, и потому эффект получился обратный. Не для всех, конечно, однако тех, кто решил устроить мальчишке показательную порку, тоже хватило.

Вот только не учли они, что Сурок – не сам по себе. Первого, кто на него кинулся, перехватила Леночка. Ее всерьез не восприняли, а зря, и взявший с места в карьер горе вояка был ловко схвачен за волосы. Ноги опередили разом притормозившее тулово, их хозяин закономерно потерял равновесие, грохнулся на спину и был тут же добит двумя резкими ударами в голову. Второго встретил сам Пашка, да так, что противник чиркнул подошвами ботинок по низкому потолку и встретился головой с покрытыми линолеумом досками пола. Через секунду вмешались Волчок с Дашей, и когда дверь распахнулась, пропуская генерала, все было уже тихо и мирно. Возмутители спокойствия лежали в разных позах, а остальные боязливо жались по углам – попасть под раздачу им совсем не улыбалось.

Два часа! Именно столько генерал снимал с каждого стружку. С песочком, жестко. Но – поодиночке. Наверное, будь он инквизитором, его жертвам костер бы раем показался. А героев дня, как и положено, оставил на сладкое. Из начальственного кабинета Сурок вышел красный, как рак, от кончиков ушей хоть костер разжигай. При виде этого Леночка входила в генеральские палаты, как на казнь, несгибаемая внешне и трепеща внутри, словно осиновый лист.