Текст книги "Спецназ не сдается"

Михаил Нестеров
Спецназ не сдается

Все персонажи этой книги – плод авторского воображения. Всякое сходство с действительным лицом – живущим либо умершим – чисто случайное. Взгляды и высказанные мнения героев романа могут не совпадать с мнением автора.

Автор выражает особую признательность еженедельникам «Независимое военное обозрение» и «Версия», газете «Известия»; авторам книг: «Люди-лягушки» – А.Е. Тарасу и В.В Бешанову, «Враждебные воды» – Питеру Хухтхаузену, Игорю Курдину и Алану Райту, «Гибель парома «Эстония» – А.И. Постникову, «В море ходить необходимо» – Андрею Павлову, «Имя, талант, власть» – Борису Хигиру за использование их материалов в своей книге.

Cras ingens iterabimus aequor[1]1
  Завтра снова мы выйдем в огромное море (лат.).


[Закрыть].

Рафаэль Сабатини

Часть 1
Трещина в «Граните»

Глава 1
Сообщения Турка

1

Москва, апрель 2003 года

Виталия Козырина разбудил телефонный звонок. Не открывая глаз, он откинул легкое одеяло и взял со столика трубку радиотелефона.

– Да, слушаю. Козырин. – Голос подполковника ФСБ в запасе прозвучал с заметной хрипотцой.

«Интересно, сколько сейчас – шесть, семь утра?» – задался Виталий вопросом. С трудом разлепив веки, он глянул на электронные часы, исходящие рубиновым светом.

«Ба!» – удивился он. 8.15. Обычно в это время он уже был на ногах. Чертова простуда и чертов антигриппин, оставшийся с осени. Наверняка в порошке, который он принял на ночь, было снотворное.

Подполковник сунул ноги в теплые шлепанцы, подошел к окну, распахнул плотные темные шторы и сощурился от первых лучей солнца. Виталий жил на улице Гашека, из окон его квартиры был виден шпиль гостиницы «Пекин», который в этот час венчала солнечная корона. Красиво. И закономерно, пришел к выводу Виталий, некогда встречавший утреннюю зарю в столице Поднебесной.

– Слушаю. Козырин, – повторил он в телефонную трубку.

Звонивший не представился. И не поздоровался. Когда намечался серьезный разговор, беседа этих людей намеренно была отвлеченной, порой бессмысленной, короткой, позаимствованной ими из какого-то американского фильма про шпионов – кажется, «Шпионские игры» с Робертом Рэдфордом в главной роли. Если начало не отличалось от предыдущего, то дела были серьезные и по сотовой линии они в этот день не общались.

– Ты что делаешь в восемь часов? – услышал Виталий слегка приглушенный голос своего агента.

– Вечером?

– Утром.

– Бегаю трусцой.

– Тогда добеги до своего факса и прочти сообщения. Я придержу информацию до обеда, потом отдам в разработку.

В трубке раздались короткие гудки.

Только сейчас подполковник сообразил, что звонок был из разведывательного управления Главного штаба ВМФ. Звонивший имел распространенную фамилию Петров и возглавлял отдел, занимающийся операциями на Ближнем Востоке. Виталий Козырин, будучи офицером Департамента контрразведки и некогда занимавший просторный кабинет на Лубянке, проверял деятельность этого человека, подозреваемого в связях с девицами легкого поведения. В течение лишь одного месяца он выявил четыре таких встречи, носившие «затяжной» характер. Офицеру военно-морской разведки, которому он позавидовал в известном плане, грозило увольнение со службы, а при определенных обстоятельствах – развод с женой.

После откровенного разговора с Николаем Петровым Виталий написал отчет, в котором представил сотрудника флотской разведки чуть ли не девственником, а материалы расследования спрятал в сейф. До поры до времени. И с той поры стал получать от военного разведчика служебные и секретные сведения.

Так Петров стал агентом подполковника ФСБ Козырина, и за информацию, которая интересовала контрразведку и лично Виталия, «двойник» получал деньги.

Виталий Николаевич подошел к факсу, из которого широким, в его представлении – коровьим, языком торчала теплая еще термобумага. Внезапно он переменил решение – сообщения подождут. Прежде всего нужно взбодриться чашкой кофе и… Виталий зябко повел плечами… умыться холодной водой.

Поставив на плиту чайник, он прошел в ванную и глянул на свое отражение в зеркале: «Ну и рожа у тебя…» На него смотрел человек средних лет, с припухшим лицом и усами а-ля Вишневский. Как там у него – «Внезапно кончилась кровать»?

К факсу подполковник вернулся достаточно бодрым, но все еще с легким головокружением. Делая мелкие глотки кофе, он читал полученные от Петрова сообщения.

Сообщение Турка от «…» апреля 2003 г.

Петрову

Сведения, полученные в результате деятельности источников в регионе, сводятся к следующему:

1. Руководители международных террористических организаций (источниками называются ливанская «Асбат аль-Ансар» и палестинская Абу Нидаля) планируют провести встречу на морском пароме «Мавритания», приписанного к иранскому порту Энзели, в конце мая с.г. Ожидается, что на «саммите» будут решаться вопросы, касающиеся финансирования террористических организаций нефтяными шейхами Ирана и Саудовской Аравии.

2. Источники утверждают, что на «саммит» приглашен один из основных спонсоров террористов шейх Саудовской Аравии Абдель Али-Шариф. В дополнительной информации на Али-Шарифа содержится доказательная база о финансовой поддержке шейхом Али-Шарифом чеченских незаконных вооруженных формирований. Цитата:

BANK DOUGLAS CREDIT, MEXICO, $1 016 000 ARE TRANSFERRED ON ACCOUNT № 865759K17, RECEIVER FIRM OF ALAN KUSUEV «FKB ZARJA INTERPRISE» AND № 865759D17, RECEIVER FIRM OF BADRAN ILJASOV «BADR-JIL» $1100 000 FOR BROKING FIRM «FKB ZARJA».

3. По неподтвержденным данным, на «саммит» приглашены российские правозащитники из так называемой «Стокгольмской группы», известные как защитники лидеров чеченских НВФ (источниками называются следующие лица: депутаты Государственной Думы РФ Юлий Адамович Гуревич и Александр Симонович Зиновьев). Источник утверждает, что для защиты прав своих клиентов им не хватает легальных источников финансирования и они ищут поддержки в «шейхорате» Ирана и Саудовской Аравии.

4. Есть основания полагать, что на «саммите» возможны обсуждения деталей готовящегося теракта. Как это происходило на встрече, организованной одним из руководителей «Аль-Кайды», где отшлифовывались детали теракта, совершенного в США 11 сентября 2001 года…

Козырин, не дочитав последнего пункта, впился глазами во второй, на первый взгляд, самый неразборчивый (в цитате – форма телеграммы – были опущены предлоги), в середину сообщения Турка. Турок являлся секретным агентом военно-морской разведки в Иране, его работу курировал Петров, входящий в число офицеров, лично подчиняющихся начальнику разведуправления Главного штаба ВМФ контр-адмиралу Бушуеву.

Английский Виталий понимал неплохо и в финансовых бумагах разобрался без труда – потому что сразу узнал «руку», водил ее и вникал в смысл с ходу:

Из банка Дуглас Кредит, Мехико, переведены 1 016 000 (один миллион шестнадцать тысяч) долларов на счет №865759K17, получатель фирма Алана КУСУЕВА, предприятие FKB ZARJA, а также 1 100 000 (один миллион сто тысяч) долларов на счет 865759D17, получатель фирма Бадрана Ильясова БАДР-ИЛЬ за посредничество с FKB ZARJA.

Второе сообщение Турка было на английском:

Turk…s message from «…» 04 year of 2003

To Petrov

Obtained information in result of agents… activity in the region, means next:

It is known that part of money had been transferred from account of Abdel Ali-Sharif (Islamic Bank of Dubai) on accounts of Bank Douglas Credit for $ 600 000 000(six hundred million dollars). The account of Abdel Ali-Sharif was added in result from oil deals.

Перевод:

Сообщение Турка от «…» апреля 2003 г.

Петрову

Сведения, полученные в результате деятельности источников в регионе, сводятся к следующему:

Стало известно, что со счета Абделя Али-Шарифа (Islamic Bank Dubai) был сделан трансфертный перевод денежных средств в банк Дуглас Кредит в Мехико на сумму 600 000 000 (шестьсот миллионов) долларов. Счет был пополнен Абделем Али-Шарифом в результате нефтяных сделок.

Виталий пока не понимал, почему именно эти строки так остро привлекли его внимание. Но именно они станут ключом к многоходовой и рискованной операции.

Он был опытным контрразведчиком, неплохим аналитиком, умел читать между строк, видеть даже то, чего там не было. Но могло быть.

Подполковник связал сообщение Турка с деятельностью своего шефа – сенатора Алексея Александровича Воеводина, генерала КГБ в отставке, который возглавлял в Совете Федерации Комитет по госконтролю за органами внешней разведки. Сенатор был жестким человеком. Если его и интересовало чье-то мнение, то без ссылок на тех же аналитиков или прогнозистов. Так что с «универсала» Козырина спрос был двойной.

В голове Виталия начал вызревать план. Он мог бы назвать это вдохновением; он черпал официальные и неофициальные строки откуда-то «сверху», они тесно переплетались и с похожими словами из донесения секретного агента («легальные и нелегальные источники финансирования»), и с родственными определениями из полномочий органов внешней разведки: «в процессе разведывательной деятельности органами ВР используются как гласные, так и негласные средства и методы».

Окончательно это звучало так: для достижения цели все средства хороши.

Очень кстати Виталий вспомнил еще об одном донесении Турка, которое осталось без внимания, а сейчас все они связались воедино и представляли собой этакую бумажную кувалду. И голова, по которой ею можно заехать, уже приобретала знакомые черты.

Где же это донесение? Оно не представляло особой секретности, и скорее всего подполковник положил его в папку за… кажется, июнь или июль 2002 года.

Да, так и есть. В домашнем сейфе Виталий нашел папку и извлек из нее рядовое донесение Турка Петрову. Частенько агенты не добывают информацию, а берут ее из открытых источников – газет, журналов, Интернета (такая информация переваливает за 90 процентов). Главное – видимость работы. За это их не поощряют, но и не выговаривают – все так делают, даже в центральных аппаратах разведки.

Вот это сообщение.

Сообщение Турка от «28» июня 2002 г.

Петрову

Американской разведке стал известен факт финансирования нефтяными шейхами, в частности – из Катара и Бахрейна, морских боевых отрядов ХАМАСа и «Исламского джихада». Особое внимание ЦРУ привлекло наличие в них подразделений хорошо подготовленных боевых пловцов, обучение которых весьма сложное и не быстрое дело…[2]2
  Марк Штейнберг. «НВО», № 21, 2002 (28 июня – 4 июля 2002 г.).


[Закрыть]

Остальное неинтересно, важно лишь начало – все о том же финансировании нефтяными шейхами.

Отключив все телефоны и наплевав на то, что в это время его ждут на плановом совещании Комитета в Совете Федераций, подполковник ФСБ всего за пару часов набросал в голове план предстоящей операции. А она состоится – в этом Виталий был уверен на сто процентов. Он не забегал вперед, ему не придется долго убеждать сенатора, посвященного в пучину тайных спецопераций органов внешней разведки. Сенатор еще не перестал глушить шампанское ведрами, и слово «риск» для него было таким же привычным, как дорогое любимое пойло.

Тем более такие операции, созревшие сразу, словно по повелению свыше, принимаются без единой поправки и почти всегда имеют успех.

И все же Козырин слегка преувеличил свою значимость. На момент получения секретной информации от разведчика Петрова у него имелся материал, чтобы «соединить несоединимое». И этого умения у него было не отнять.

Первое, что он сделал, – это встретился с Петровым у кинотеатра «Экран» и всеми правдами и неправдами уговорил агента придержать бумаги.

– На какой срок? – услышал Виталий недовольный вопрос Николая, полноватого человека лет сорока, с венчиком седоватых волос вокруг лысины. Совсем недавно он скрывал ее, зачесывая волосы от уха до уха, но неожиданно сменил имидж. На юго-восток Москвы он приехал на сером «Рено».

На какой срок – подполковник пока не знал. И вообще он второй раз за день поймал себя на мысли, что торопится. У него не было, пожалуй, самого главного: боевой единицы, способной реализовать его идеи. Аппетит приходит во время еды. Возможно, что-то проклюнется в ходе подготовки. А начало уже положено; и трудно наступить на горло своей песне.

– Ты знаешь секретные счета разведки ВМФ? – спросил Виталий.

– Нет. На то они и секретные, – лаконично ответил собеседник.

– А подставные фирмы?

Петров, одетый в слегка помятый светло-коричневый костюм и таких же тонов полосатый галстук, на минуту задумался.

– Еще будучи 2-м Главным управлением Морского Генерального штаба, а позже разведуправлением Главного штаба ВМС, военно-морская разведка занималась левыми поставками вооружения – в основном в Индию, Вьетнам, Северную Корею. Под своей «крышей» она открыла за рубежом подставные фирмы, через которые отмывались деньги. После распада Союза незаконные поставки оружия прекратились, закрылись фирмы – кроме одной. Не исключено, что через нее нынешний разведупр время от времени проводит кое-какие финансовые операции. Но я об этом ничего не знаю.

– Что это за фирма?

– Теперь это консультационно-адвокатская фирма Bombay Consulting Pvt. Ltd.

– В Индии?

– Бомбей, насколько я знаю, до сих пор находится в Индии.

– Возможно доказать ее «родство» с папашей – морским разведупром?

– Доказать кому? Только специалисты поймут друг друга.

– Например?

– Например, я и ты. Неважно, колбасу мы варим, занимаемся промышленным шпионажем или работаем на одном компьютере. Просто ты замечаешь, что в твое отсутствие кто-то работал на компьютере, зная, что пользователей всего двое.

– Можно сделать так, чтобы эта фирма выставила некой компании счет за оказанные услуги?

– На основании чего? Нужен договор.

– А просто перевести деньги можно?

– Можно. Но их вернут обратно как ошибочно перечисленные.

– А если к тому времени счет фирмы будет закрыт?

– Если фирма переводит деньги и закрывает счет, банк деньги не возвращает и они остаются у фирмы, которая получила деньги, – уверенно ответил Петров, наверняка зная, что в банковских операциях Козырин разбирается не хуже. «Пытается размышлять? – спросил он себя. – Освежает память?» – Договор в этом случае необязателен, – закончил он.

– Хорошо. Достань мне банковские реквизиты индийской компании. Погоди, Николай, – остановил агента Виталий, – у меня еще вопрос: ты веришь, что на «Мавритании» соберутся главы террористических организаций?

Петров покачал головой.

– От Турка всегда приходила качественная информация, и в этот раз у меня нет причин не доверять ему. «Саммит» состоится – это точно. Но террористические организации будут представлять адепты, если хочешь, их руководителей. Люди не большие и не маленькие. Возможно, «авторы» громких терактов, чьи имена на слуху.

– А спонсоры?

– Финансисты в отличие от террористов стараются не передоверять свои дела третьим лицам, – веско изрек Петров. – Возьми хотя бы наших и посчитай, сколько времени они проводят в полетах. Они не сидят на месте. Впрочем, о чем я говорю. Ты сам все прекрасно понимаешь.

2

Алексей Воеводин объявил об окончании планового заседания Комитета Совфеда по госконтролю за органами ВР и поднялся из-за стола. Из постоянных членов сенатского комитета лишь двое неторопливо складывали в кейсы рабочие бумаги, остальные поспешили по своим делам.

Лысоватый, с массивными надбровными дугами, нависшими над серыми глазами с рыжими крапинами, сенатор был небольшого роста и все же сутулился. Особенно заметно это проявлялось, когда Алексей Александрович садился и его голова, сидящая на подвижной шее, словно уходила в плечи.

Оставшись один на один со своими мыслями, Воеводин надел пиджак и прошелся по просторному кабинету. Оказавшись у окна, он повернулся, скрестив на груди руки, и посмотрел на свое рабочее место как бы со стороны. На миг показалось, что за громоздкой спинкой кожаного кресла кто-то сидит, наблюдая заставку на мониторе ноутбука: там среди воздушных пузырьков, камней и кораллов плавали тропические рыбки.

Сенатор перевел взгляд на ряд телефонных аппаратов, стоящих на отдельном столике. По одному из них – желтоватому, словно бивни старого слона, – он мог напрямую соединиться с председателем Верхней палаты, по другому – лично с шефом ФСБ. Два других имели обычные городские номера. Но ни один из них не годился для чрезвычайно важного и секретного разговора.

Сенатор, стоявший во главе государственного контролирующего органа, не без оснований боялся прослушки со стороны ФСБ; там «слушают» всех, включая премьер-министра. Он был не властен поставить крест на той или иной акции – на то имелись другие методы и средства: поднять шумиху вокруг острого вопроса в прессе и тем самым добиться нужного резонанса; наконец, высказать свои соображения и аргументированно подтвердить точку зрения Комитета человеку, который управлял органами внешней разведки, – президенту страны. Но то – крайний случай, к нему сенатор не прибегал ни разу.

И сегодняшний вопрос, обсуждаемый на Комитете, ему в Кремле не решить. Равно как и через СМИ, от которых только сегодня сенатор получил двенадцать заявок на интервью. Остается третий, самый надежный, хотя и рискованный, и затратный метод.

А деньги таяли. Расходы многократно превосходили доходы. Можно продержаться на плаву год, от силы – два. А впереди борьба – по большому счету, финансовая – за кресло в Верхней палате парламента.

Сенатор подошел к телефону и в очередной раз набрал московский номер. Когда абонент наконец-то снял трубку, чиновник бросил сухим, приказным тоном:

– Подъезжай ко мне на дачу. Там объяснишь мне, почему тебя не было на заседании.

Воеводин звонил подполковнику ФСБ в запасе и бывшему офицеру Службы безопасности президента, а ныне президенту Союза ветеранов спецназа Виталию Козырину.

Экс-чекист подобрал себе неплохую команду. Кроме оказавшихся не у дел бойцов спецподразделений ГРУ, ВДВ, погранвойск, он перетянул на более высокооплачиваемую работу действующих офицеров. Так, несколько человек, уволившихся из Службы безопасности президента, осуществляли охрану сенатора Воеводина.

Сегодня была их смена. Не считая нашумевшего «сочинского дела», получившего широкий общественный резонанс, они имели безупречную репутацию.

Рослый и широкоплечий телохранитель, одетый в строгий костюм, открыл заднюю дверцу представительского «Ауди А8». Казалось, сенатора оберегала не только его внушительная фигура, но и его могучая, как у раскидистого дуба, тень, накрывшая полмашины. Телохранитель сел на переднее сиденье. Его напарник, в совершенстве владеющий защитным вождением, тронул автомобиль с места. За ним последовал другой «Ауди» (более дешевая черная «четверка» таранного типа), способный столкнуть на обочину мощный и грузный «Мерседес».

Виталий Козырин был уже на месте, когда две немецкие машины въехали на территорию загородного дома генерала КГБ в отставке. Он стоял неподалеку от теннисного корта и наблюдал за игрой двух девушек – дочери сенатора и ее подруги, инструктора столичного фитнесс-клуба.

В этот прохладный апрельский день девушки были одеты в спортивные костюмы. Козырин не раз становился свидетелем подобных поединков, особенно хорошо они смотрелись в теплую погоду. Обычно дочь сенатора – в отличие от папаши, высокая и стройная девушка с копной русых волос, напоминающая бельгийскую теннисистку Жанин Энин-Арденн, – облачалась в коротенькую юбку, которая при малейшем движении обнажала белоснежные трусики. Господи, а как она смотрелась в ожидании подачи соперницы!.. Широко расставив ноги, низко согнувшись… Своей роскошной упругой попкой она вытворяла такое, что не снилось ни звездам стриптиза, ни их состоятельным клиентам. Виталия неодолимо тянуло встать позади девушки и успокоить ее. И самому остыть.

Виталий Козырин, в феврале отпраздновавший сорокадвухлетие, оторвал взгляд от соблазнительницы и пошел навстречу шефу. Но Воеводин остановил его жестом руки:

– Пройдемся.

Двухэтажный особняк, построенный из лучших стройматериалов высококлассными специалистами, напичканный японской техникой, итальянской мебелью, немецкой сантехникой, остался позади.

Они шли по аллее – справа молодые туки, слева – «полустенок» такого же юного можжевельника: прихоть сенатора. Эта безвкусица, которую Козырин окрестил «туками и перестуками», стоила сенатору немалых денег. Куда красивее смотрелась натуральная березовая рощица с прохладным ручейком, к которой они подходили.

– У нас могут возникнуть проблемы, – начал госчиновник. – Я тебе говорил, что ряд стран, включая США, Британию, дали «добро» на выдачу Ильясова, если он окажется на их территории? – спросил Воеводин. Спросил достаточно длинно, но с одной лишь целью избежать наводящих вопросов и пояснений.

Помощник кивнул:

– Я слышал об этом.

«Мразь! – выругался про себя сенатор. – Коржаковец хренов! Он слышал об этом! Но узнал-то от меня».

Он решил немедля сбить спесь с вальяжного чекиста.

– Ты отвечай на вопрос, а не изображай из себя директора ЦРУ. Кстати, почему до сих пор не обновили мебель в гостиной? Что, не хватило денег, которые я тебе дал, или в Москве закрылись все мебельные фирмы?

Козырин по праву считался правой рукой сенатора, классным специалистом по вопросам разведки и контрразведки. Он был его помощником и входил в состав сенатского комитета. Его, разумеется, коробили поручения сенатора, хотя таковые он мог пересчитать по пальцам. Сейчас его подмывало ответить патрону «петровским» языком: «Рядовым не слушаться офицеров в делах, не касающихся к службе».

– Мебель привезут завтра, – ответил он, незаметно скривившись. С этой треклятой мебелью случилась рядовая, можно сказать, штатная, но неприятная история.

Союз ветеранов спецназа – это в том числе еще и грозная вывеска. Хотя в штате СВС боевого ядра как такового не было. Возможно, в планах президента была реконструкция СВС (или Эс-Би-Си, как в шутку называли Союз его члены) «по образу и подобию» охранных агентств, которые «крыли» государственный и частный бизнес. Значительные шаги в этом направлении были сделаны.

Так, СВС в лице своего президента и не без участия экс-генерала КГБ Воеводина помогал открывать бизнес, регистрировать предприятия по «единому столичному тарифу». Даже содействовал по закрытию уголовных дел и освобождению из-под стражи; цены колебались от десяти до пятисот тысяч долларов.

Однако рядовые члены СВС раньше руководства почувствовали грядущую перестройку. «Молодежь», выполняя поручения начальства, быстро заимела привычку контактировать с клиентами с позиции вальяжного высокомерия.

Вот и с директором фирмы «Мебель-Интерьер» они пообщались весьма убедительно. Партия мебели, которую Андрей Биткин заказал в Италии, задержалась на таможне. А отдавать образец, по которому был сделан и проплачен заказ, он наотрез отказался. Козырин, помогавший этому кретину «войти в бизнес», отдал приказ разобраться с мебельщиком. «Войсковая элита», имеющая за плечами колоссальный опыт боевых действий на Северном Кавказе, поняла шефа по-своему и провела «зачистку» фирмы. Мебельщика и пальцем не тронули, а вот дорогостоящая оргтехника в его кабинете восстановлению уже не подлежала. Резко пошатнулось здоровье жены строптивого коммерсанта, которая присутствовала при погроме, и она слегла в больницу с гипертоническим кризом.

– Почему мебель привезут завтра, а не сегодня? – гонял желваки сенатор.

– Ею любуются на таможне. Там ни разу не видели таких шикарных образцов.

– Я вызвал тебя не для того, чтобы выслушивать твои хамские речи! У нас проблема с Ильясовым!

«Я думал, с мебелью», – уже про себя дерзнул Козырин. Он не предполагал, что с мебелью для сенатора он нажил проблему, которая, как ни странно, помогала решить проблему не только с Ильясовым, но и воплотить в жизнь планы, рожденные в голове подполковника нынешним утром.

«Пути господни неисповедимы», – мог бы сказать он, если бы верил в бога.

– Я боюсь вот чего, – сенатор начал успокаиваться. – Ильясов сейчас в Азербайджане. Техасец-младший может надавить на Алиева-старшего, и Гейдар выдаст чеченца нашей прокуратуре. Боров спит и видит Ильясова в камере для допросов. А Буш давится попкорном всякий раз, когда слышит синонимы слова «террорист». Вдруг Ильясову взбредет в голову приехать в Америку? Договор и был подписан в надежде или с расчетом, не знаю, что ноги чеченца не будет на американской земле. Так что Буш сделает все, чтобы путь Ильясова на родину был коротким. Зачем ему портить отношения с другом Вовой?

Кроме вымогательства, похищения людей с целью получения выкупа и убийств, Бадрану Ильясову вменялось в вину активное участие в финансировании чеченских боевиков, что было сущей правдой. Его выжили из Москвы благодаря потугам Генпрокуратуры, и только после этого главный надзирающий орган страны взялся за преступника всерьез: объявил его в федеральный и международный розыск, договорился о его выдаче с рядом зарубежных стран. На очереди была заморозка его счетов в зарубежных банках.

Справка

Воеводин Алексей Александрович. Родился в Лиепае, окончил Высшее командное училище КГБ СССР. Занимал разные должности в Погранвойсках, в том числе в отделе разведки. В 1991 году ушел в отставку в звании генерал-майора.

В 1992 году Алексей Воеводин становится председателем Комитета по управлению госимуществом …ской области и совместно с Фондом имущества утверждает чековый инвестиционный фонд АОЗТ «РОНДО». В этом же году он на коммерческой основе налаживает связи с мобильными преступными группировками бывшего подполковника милиции и известного вымогателя Бадрана Ильясова. Ильясов же и обеспечивал «крышу» госчиновнику, уже в то время подыскивающему себе место в Москве.

Воеводин на правах госчиновника требует от предприятий области бесплатно передать в «РОНДО» крупные пакеты акций из доли трудовых коллективов. В свою очередь, Фонд имущества передает в «РОНДО» по 10 процентов акций каждого предприятия из госпакета. Таким образом в «РОНДО» накапливаются акции на сумму около миллиарда рублей – их балансовая стоимость. Реальная же их цена – сотни миллионов долларов.

Наконец «РОНДО» приватизируется, и его владельцами становятся физические лица. Алексей Воеводин – в том числе.

Далее под ваучеры учреждается еще один чековый инвестиционный фонд, затем – созданный Банк содействия приватизации, в который переводится счет Фонда имущества области. Акции предприятий, доставшиеся Воеводину бесплатно, перепродаются, в том числе иностранным компаниям.

Выиграв на выборах, он становится губернатором области и входит в состав Совета Федерации, где покупает портфель главы Комитета по госнадзору (цена на кресла глав комитетов была немного ниже постов замминистра – а это от 300 тысяч долларов). Далее, сдав позиции, но не Комитет, – он просто сенатор[3]3
  По материалам Олега Лурье, еженедельник «Версия».


[Закрыть].

Из трех «великих комбинаторов», участвовавших и руководивших комитетами и инвестиционным фондом, до Москвы «доехал» лишь Воеводин. Остальные «сошли», дабы уже никогда не бросать тень на высокопоставленного чиновника. Ильясов принял двойной заказ. В день убийства областных чиновников были ликвидированы и непосредственные исполнители. Теперь, по большому счету, о махинациях Воеводина и его заказе знал лишь один человек – «лицо кавказской национальности».

Сенатор мог закрыть любое уголовное дело, придерживаясь непогрешимой тактики: взятки на трех уровнях – следователю, прокурору и судье. Чтобы у судьи повязка была, как и положено, на обоих глазах, как у Фемиды, а у следователя и прокурора – на одном, как у адмирала Нельсона.

Эта стратегия никогда не давала сбоев. Но по отношению к Ильясову, за которого взялся лично Генпрокурор, имеющий привычку не спать по ночам от пережитых волнений, эта комбинация с тремя неизвестными не срабатывала. Тут никакие деньги не помогут. И можно только представить, что будет с сенатором, если Ильясов окажется в следственном изоляторе. Генпрокуратура не упустит шанса распутать пару «глухарей» и снять зеленый дерн с финансовых махинаций высокопоставленного чиновника.

Очень трудно, почти невозможно выйти на заказчика убийства по контракту; а может, властям этого совсем и не нужно, поскольку на одном лишь примере-прецеденте обломятся все ветви законодательной и исполнительной власти, останется лишь безжизненный ствол. Ведь путь большинства парламентариев к вершинам власти трафаретом накладывался на восхождение к административному пику сенатора Воеводина.

Алексей Александрович не хотел быть первым сенатором, на которого опрокинется ведро с кремлевскими помоями.

Ко всему прочему, он был обеспокоен еще и тем, что не далее как вчера к прокурору был вызван губернатор …ской области для предъявления ему обвинений в уголовных преступлениях – махинациях с госфондами на сумму полмиллиона рублей. Беспокоило то, что «Боров» сумел добиться от президента разрешения на эту акцию.

Сейчас Воеводин, глядя на Виталия Козырина, спросил:

– У нас есть люди в Баку?

Президент СВС, понимающий патрона с полуслова, покачал головой:

– Нет.

– Ищи, – напутствовал его генерал. – И чем быстрее ты их найдешь, тем лучше. Денег не жалей. Заодно поройся в своих ратоборцах. Они же у тебя все из спецподразделений, – с легким сарказмом акцентировал Воеводин. – Руки у них по плечи в крови. Особенно чеченской. Усек?

– Сенатор, без надежных связей и агентуры в Азербайджане я буду готовить эту операцию год.

– Год, ты сказал? Я даю тебе месяц. Запомни, сынок: если из-под меня выбьют кресло, твой ветеранский трест лопнет. Во-первых, из госказны ты не получишь ни копейки. Во-вторых, чтобы остаться на плаву, тебе придется переименовать твою некоммерческую структуру из СВС в ОПГ. А ножки у тебя слабенькие, ты только-только сделал первые шаги. Без моей поддержки ты не научишься ходить, будешь ползать. Без меня ты колесо без спиц, тебе даже палку будет некуда вставить. Ты не щурься, как дикая кошка. Таких подполковников, как ты, тысячи. Однажды тебе крупно повезло, благодаря мне ты имеешь не только вывеску, но и рекламу. Уйду я – и ничего этого у тебя не будет. Без работы останутся и десятки моих помощников, и те, кто работает на них. Целая армия. И у всех есть семьи, есть надежды и громадье планов. Все они пропадут, а я по большому счету – нет. При нынешней политике, которая продлится еще минимум пять лет, я возглавлю какую-нибудь промышленную отрасль. И все это, – сенатор обвел руками свое поместье, – останется моим. А когда я отдам концы на нелегкой министерской работе – перейдет к моим детям. К дочери, на которую ты пялишь глаза. Так что, зятек, не упусти своих шансов – их у тебя несколько.

Терпеливо выслушав сенатора, помощник наконец-то смог ответить:

– Шеф, у меня для вас есть две хорошие новости. И ни одной плохой.

И Виталий выложил перед сенатором два секретных донесения от Турка, адресованных начальнику отдела военно-морской разведки Петрову.