Текст книги "Его Высочество Мартин"

Глава 8

Как же Евгений мечтал выспаться в единственный за последние две недели выходной день! Из-за этого он даже решил перенести обязательную утреннюю пробежку на вечер. Ложась спать накануне, он молил бога, чтобы соседи, живущие этажом выше, поспали дольше. Но его мечтам не суждено было сбыться, поскольку в девять часов утра они врубили музыку на всю катушку. С тех пор как в начале августа, через два месяца после смерти своей любимой бабули, Женя перебрался в её квартиру, это уже был не первый раз, когда соседи сверху будили его утренним концертом, причём не по заявкам слушателей. Он даже предположить не мог, что в доме такая слышимость. Раньше, когда Женя приезжал навестить бабушку, не обращал на это внимания. Возможно, потому что визиты были короткими и ночевать внук не оставался. А может, музыкальные соседи тоже недавно сюда въехали, дом-то относительно новый.

Лидия Петровна, бабушка Евгения, получила квартиру в этом жилом комплексе за два года до своей смерти по программе реновации. До этого она жила в старой пятиэтажке в этом же районе, а когда власти решили её снести, всех жильцов расселили по новостройкам. Квартиру ей дали двухкомнатную, поскольку Женя был прописан у неё с младенчества. Пока бабушка была жива, внук жил с родителями, ему не хотелось причинять ей неудобства своими ранними уходами и поздними возвращениями домой. А когда Лидии Петровны не стало, на правах собственника он перебрался сюда. Да и жить с родителями последнее время стало невмоготу, они его поедом поедали и в два голоса твердили, чтобы он оставил спорт и серьёзно занялся образованием. После того как Женя выиграл чемпионат по боксу, отец немного сменил гнев на милость и стал более-менее терпим к его увлечению. Мать, наоборот, когда увидела по телевизору, какие оплеухи прилетали сыну от соперника во время боя, даже слышать не хотела об этом спорте. Она считала, что бокс в будущем непременно отразится на его здоровье. Чего греха таить, в душе Женя был с ней согласен, но пока он об этом не думал, как и все молодые спортсмены, рвущиеся в бой. Об утраченном здоровье начинают задумываться, когда карьера близится к закату.

Евгений вдруг подумал о девчонке, которая нашла его кошелек, и невольно улыбнулся, вспомнив, как она его подколола – мол, ему в боксе всю память отбили.

Он и так, и сяк ворочался на кровати, засовывая голову под подушку и закрывая руками уши, но ни один из этих способов не помогал избавиться от писклявого голоса солистки группы Die Antwoord. Каждый раз, слушая музыку, доносящуюся сверху, Женя никак не мог понять, что за меломан там живёт – настолько у него был разнообразный диапазон музыкальных предпочтений. Однажды утром Женя буквально подпрыгнул на кровати, когда сверху Эминем разразился своим треком Phenomenal. В следующий раз он чуть ли не пустился в пляс, точно балерон, под звуки танца с саблями из балета Хачатуряна «Спартак».

Спустя несколько дней выдалось вполне спокойное утро. Он даже получил удовольствие, когда пил на кухне кофе под саундтрек к фильму «22 пули» в исполнении Лучано Паваротти. Теперь вот африканский рэп. Он действовал, как самое лучшее бодрящее средство. Сон как рукой сняло. Евгений лёг на спину и, закинув руки за голову, уставился в потолок. У него буквально чесались кулаки, хотелось пойти и намылить шею меломану. Но, взглянув на часы, он понял, что тот поступает по закону и ничего ему не предъявишь. Никто не запретит ему слушать музыку в полдесятого утра. Евгений сделал вывод: если он постоянно так громко включает музыку, значит, она не мешает другим жильцам, но, возможно, у них в квартирах сделана шумоизоляция. А если меломан жил здесь при жизни бабули, наверняка у него не возникало с ней недоразумений. Хотя в этом нет ничего удивительного, поскольку последнее время она совсем плохо слышала. Для себя Женя всё же решил выяснить, кто там живёт, и по-человечески попросить его вести себя потише.

– Считай, что уже поспал, – сказал он в потолок. Молодой человек рывком встал с кровати и пошёл на кухню, разговаривая сам с собой: – Женёк, вот выйдешь на пенсию, купишь себе домик в деревне и будешь спать до обеда, а пока тащи свой зад на пробежку.

Пока закипал чайник, он достал из шкафчика банку молотого кофе, из холодильника – пакет молока. Включив телевизор, с удивлением услышал из новостей, что наступило первое сентября. За тренировками и соревнованиями Женя совсем не заметил, как пролетело лето. Он вспомнил свои школьные годы. Казалось бы, это было совсем недавно, но в то же время уже прошло два года, как он поступил в университет.

Последний год в школе, когда началась подготовка к ЕГЭ, ему дался особенно тяжело. Сложно было совмещать учебу со спортом, от этого страдали спортивные результаты, что очень сильно его огорчало. Спорт для него всегда был на первом месте. Но с поступлением в университет ситуация изменилась, особенно после того, как он выиграл чемпионат. Некоторые преподаватели с пониманием относились к его свободному посещению, другие неохотно закрывали глаза, но и те, и другие требовали одного – чтобы его отсутствие на занятиях не отражалось на сдаче сессий. И Женя старался их не подводить. Он и сам прекрасно понимал: спорт – это временное и быстро проходящее явление. Да к тому же тренер, Фёдор Васильевич, постоянно твердил: «Женька, у спортсменов век короткий, так что пока молодой, пока есть силы и здоровье – учись, готовь почву на тот момент, когда придётся закончить спортивную карьеру».

Несмотря на то что по вечерам Евгений иногда в буквальном смысле слова приползал домой, всё же он находил в себе силы ещё позаниматься учёбой. В отличие от нынешних школяров, до начала его занятий в университете оставался ещё целый месяц. Ведущий новостей говорил, что в этом году день знаний перенесли с первого на второе число, поскольку он выпал на воскресенье.

«Повезло школоте», – подумал Евгений и посмотрел на потолок, откуда теперь доносилась не только музыка, но ещё и топот.

– Походу теперь там ещё и танцы начались, – ухмыльнулся парень.

Евгений облегчённо вздохнул, когда наверху внезапно смолкла музыка. В тот момент, когда он сделал очередной глоток кофе, над головой что-то грохнулось, заставив его невольно подпрыгнуть на стуле. Ему показалось, что у музыкальных соседей не иначе как холодильник плашмя упал на пол. И после этого всё в одночасье смолкло.

– Да, однако весёлые у меня соседи, – хмыкнул Женя.

Он ещё какое-то время прислушивался к звукам, не понимая, чего ещё ожидать от них. В воцарившейся тишине квартиры он слышал биение собственного сердца. Женя допил остатки напитка, поставил чашку в раковину, подумав о том, что пора бы уже помыть посуду, поскольку в следующий раз не с чего будет пить кофе, и направился в спальню. Натянув спортивные штаны и майку, он прихватил с тумбочки мобильный, наушники и отправился в парк наматывать километры.

Глава 9

Всё хорошее рано или поздно заканчивается, впрочем, как и плохое. Последние дни каникул пролетели так же незаметно, как и всё лето. А вместе с ними закончились и счастливые дни полной свободы. Родители Алисы должны были вернуться из отпуска вечером второго сентября. Её нисколько не расстраивал тот факт, что отец не придёт в школу на День знаний, который в этом году выпал на день их приезда. Она уже привыкла к тому, что он давно перестал посещать всевозможные школьные мероприятия. Последний раз Сергей Алексеевич приходил вместе с ней на День знаний, когда они переехали в этот район и Алиса пошла в новую школу. На родительские собрания отец не ходил. Он считал их пустой тратой времени и называл не иначе как «профсоюз водовозов». Услышав в первый раз это выражение, Алиса долго смеялась, а потом спросила: «Пап, а почему водовозы?» – на что он ответил: «Потому что там собираются любители поговорить ни о чём и несколько часов переливают воду из пустого в порожнее».

Пока была жива мама Алисы, всеми школьными вопросами занималась она, а когда её не стало, он был вынужден взять на себя её обязанности. Но его хватило всего лишь на один раз. Однажды, когда Алиса училась в четвёртом классе, он пошёл на собрание и оказался единственным мужчиной среди множества мам. Алиса до сих пор помнит, как возмущался отец, вернувшись оттуда:

– Почему я должен два часа слушать, как твоя учительница обсуждает с мамашками, как следует правильно умножать – слева направо или справа налево?! Возможно, у них больше нет других дел, но не все же такие свободные, как они. Ты знаешь, дочь, я долго терпел их разглагольствования, в конечном итоге не выдержал и говорю: «Женщины, какая разница, как умножать, результат от этого не меняется». Я их вогнал в глубокий ступор этой фразой. Они уставились на меня так, будто у меня на голове внезапно выросли рога, а вместо ног появились копыта. А ваша Галина Анатольевна заявляет: «Вы не правы, Сергей Алексеевич, существуют правила, и их нужно придерживаться», – ну я опять не выдержал: «Зачем вы пудрите детям мозги этими дурацкими правилами, пусть умножают, как им удобно». Главное ведь – результат!

Пожилая учительница была старой закалки, такие мелочи для неё имели большое значение. Она всегда и во всём действовала в соответствии с инструкциями и правилами и терпеть не могла, когда кто-то пытался ей возразить. Тот человек сразу попадал к ней в немилость. С тех пор отец зарёкся ходить на родительские собрания и стал решать все вопросы с учителями исключительно по телефону. А дочери пришлось терпеть нападки Галины Анатольевны оставшуюся половину учебного года. Она стала придираться к ученице по любому поводу, а поводов находилось миллион. Проверяя её домашние и классные работы, она снижала баллы только за то, что ей не нравился почерк Алисы.

«Орлова, ты пишешь, как курица лапой. Тебе нужно поработать над письмом», – делала она замечание прямо во время урока, тем самым заставляя весь класс хохотать над ней.

Не нравился ей и внешний вид Алисы. «Орлова, что эта на тебе за рубашка? Ты же не Олег Попов, чтобы носить в школу клетчатые рубашки», «Орлова, почему ты на сменку надеваешь кеды? Ты учишься в школе и будь добра соблюдать общепринятые правила. Я вынуждена буду ставить вопрос перед руководством, чтобы тебя исключили из нашей школы за неподобающий внешний вид», – отчитывала она. Алиса долго терпела её нападки, но в один прекрасный день не выдержала и при всём классе выдала тираду:

– Галина Анатольевна, сдались вам мои кеды? Неужели вы думаете, если я приду в другой обуви, то стану лучше или хуже учиться? Вам не нравится мой почерк? Ну, уж извините, придётся терпеть. Как говорила моя бабуля: «Что бог послал, то послал. Дарёному коню в зубы не глядят.

Даже в одиннадцать лет Алиса за словом в карман не лезла. Выслушав ее, пожилая учительница не сразу сообразила, что ответить. Несколько минут она находилась в полном замешательстве, а когда пришла в себя, ничего умней не придумала, как выгнать непокорную девчонку из класса.

– Орлова, выйди вон! – завопила она, показав указкой на дверь. – Для тебя урок окончен.

Пока Алиса сидела в коридоре, ожидая звонка на перемену, мимо проходил директор.

– Орлова, почему ты не на уроке? – спросил тот, увидев её в холле на диване.

– Павел Сергеевич, мне что-то плохо стало, – соврала девчонка. – Я попросилась у Галины Анатольевны ненадолго выйти из класса.

Алисе не хотелось жаловаться на учительницу. Она рассуждала так: «Пусть мне будет плохо, но стучать ни на кого никогда не стану». Алиса даже отцу никогда не рассказывала о нападках преподавателя, которые начались после того, как он заявил, что она пудрит детям мозги. Алиса не понимала одного, почему, конфликтуя между собой, взрослые переносят свою неприязнь на детей.

– А ты у врача была? – поинтересовался директор.

– Нет, но вы не волнуйтесь, мне уже гораздо лучше, – как можно уверенней сказала девчонка.

– Может, тебе лучше домой пойти? – предложил директор.

– Нет, что вы, я немного посижу и опять пойду на урок, – ответила Алиса.

– Ну, смотри, если будет совсем невмоготу, иди домой, – посоветовал Павел Сергеевич и направился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Слава богу, все эти столкновения с Галиной Анатольевной начали происходить уже на последнем году начальной школы. Если бы учительница и дальше продолжила обучать детей, вряд ли Алиса когда-нибудь полюбила бы математику.

Первого сентября, в дополнительный день каникул, она проснулась позже обычного. Ночью, после привычной игры в собачий футбол, когда они с Мартином снова укладывались в постель, она положила его себе под бок и с мольбой обратилась к щенку:

– Пастушок, у меня сегодня последний день каникул, прошу тебя, не вставай рано.

– Тяв, – звонко ответил он, что на его языке означало: «Хозяйка, я не могу дать тебе такой гарантии, но приложу максимум усилий».

На удивление Алисы, щенок выполнил её просьбу. Ещё бы, полночи носился за мячом, как оголтелый, теперь и сам дрых без задних ног. Открыв глаза, девчонка почувствовала себя как никогда выспавшейся и мысленно поблагодарила за это питомца. За окном стояла замечательная погода, светило по-летнему тёплое, ласковое солнце. «Какой-то закон подлости», – подумала она. Последние дни каникул стояла такая холодрыга – им с Веркой приходилось проводить вечера за просмотром фильмов дома у Алисы. А теперь, когда нужно идти в школу, вернулось лето. Девушка неожиданно подумала о Маше-Растеряше и почувствовала, как снова вспыхнуло лицо. Хоть она и приказала себе выкинуть тот эпизод из головы, всё же периодически возвращалась к нему. И каждый раз, когда она вспоминала, как краснела и смущалась, разговаривая с парнем, ей становилось стыдно. Алиса сильно-сильно зажмурилась и помотала головой, пытаясь избавиться от этого наваждения.

«Орлова, боксёр о тебе уже и думать забыл, а ты всё вспоминаешь тот случай. Забей: что было – то было, назад ничего не вернёшь и ничего не изменишь», – успокоила она себя.

Алиса чувствовала под боком невероятное тепло, исходившее от сопевшего питомца. Она с улыбкой посмотрела на него, едва сдерживая себя, чтобы не пощекотать его в лоб и не почесать за ушком. Алиса выбралась из кровати и направилась в гостиную, где на журнальном столике остался ноутбук. Приятное настроение в душе располагало к движению, она подсоединила колонки, включила музыку и, пританцовывая, пошла в ванную. Алиса долго и придирчиво рассматривала себя в зеркало. Надо было сходить в парикмахерскую перед первым сентября, немного обрезать волосы. Последний раз она стригла их полгода назад. За это время волосы сильно отрасли и теперь доходили до середины спины. Несмотря на то что Алиса терпеть не могла свою светлую кожу, всё же мысленно она благодарила бога за то, что тот не усыпал её лицо и тело обильными веснушками, какие бывают у большинства рыжеволосых людей. Когда в девчачьих разговорах с Кузей Алиса ненароком выражала недовольство своей бледной кожей, подруга смотрела на неё как на душевнобольную.

– Бонифаций, ты спятила, – возмущалась Верка, – прежде чем гневить бога и жаловаться на свою внешность, внимательно посмотри на себя в зеркало. Если бы у меня было точёное лицо с такой гладкой фарфоровой кожей, да к тому же ещё зелёные глаза, как у тебя, я бы была самой счастливой девчонкой на свете. Это мне надо жаловаться на свою кожу – что ни день, то новый прыщ. Как они меня достали! – обречённо восклицала она. – Хотя я тебя прекрасно понимаю, все девчонки недовольны собой. Мне всегда было интересно, а есть ли такие, кого всё устраивает в себе? – спрашивала подруга.

– Я думаю – есть, – отвечала Алиса. – Хотя кто знает, что на самом деле у них в душе, может, они только делают вид, что довольны своей внешностью.

Алиса едва закончила умываться, как услышала цоканье коготков по полу. Мартин просунул голову в приоткрытую дверь и посмотрел на хозяйку.

– Привет, дружок, – улыбнулась она, протирая лицо ватным диском, и спросила: – Ты пришёл зубы чистить?

Боже правый! Это была самая нелюбимая процедура Мартина, на втором месте шло подстригание когтей, а после него – чистка ушей. Зато купаться он обожал и готов был принимать ванны по полчаса. После вопроса хозяйки щенка как ветром сдуло.

– Мартин, ты же понимаешь, сопротивление бесполезно, – сказала она, пытаясь перекричать музыку.

Алиса выглянула в прихожую, глядя ему вслед. Не обращая внимания на её замечание, он побежал в гостиную в надежде избежать экзекуции, спрятавшись в каком-нибудь укрытии.

– Упрямый ослик Иа, – усмехнулась девчонка и направилась следом.

Мартин и не думал просто так сдаваться, он принялся убегать от неё по комнате. Алиса взглянула на склеенного фламинго и от греха подальше убрала его на тумбочку под телевизором. Маленький бунтовщик тем временем забрался под диван, как делал это каждый раз, когда хозяйка объявляла о предстоящих процедурах.

– Господи, Марти, каждое утро ты мне устраиваешь одно и тоже шоу, – театрально захныкала девчонка. – Я тебя всё равно достану, так что лучше сам выходи оттуда. – Она выключила музыку, потому как она гремела так, что Алиса не слышала себя, разговаривая с питомцем.

Как же щенку не хотелось чистить зубы – он всячески пытался оттянуть этот момент. Алиса опустилась на колени и заглянула под диван, оттуда на неё смотрели два чёрных уголька. Только она протянула руку, чтобы вытащить его, хитрец задом вылез с другой стороны и умчался у неё из-под носа в прихожую.

– Пастушок, ты же знаешь, из этой битвы я выйду победителем, – напомнила Алиса, следуя за ним. – Хочешь ты того или нет, но я всё равно почищу тебе зубы. Не забывай, ты спишь в моей постели. Если у тебя будет дурно пахнуть изо рта, я тебя больше не пущу к себе, будешь спать в своей кровати.

Увидев, как щенок спрятался за вешалкой и притаился там, девчонка громко рассмеялась.

– Марти, неужели ты думаешь, тебя не видно за ней? Твоя толстая попа тебя выдает.

Алиса хотела взять его на руки, в этот момент непокорный собачонок опять сорвался с места, зацепив лапой вешалку. Та закачалась, как когда-то фламинго, и, едва Алиса успела отскочить в сторону – она грохнулась на пол. Шляпа Ирины, что висела на самом верху, улетела чуть ли не на кухню, зонтики разлетелись в разные стороны.

«Как хорошо, что вешалка металлическая», – подумала Алиса.

Услышав шум за спиной, щенок остановился как вкопанный, не добежав несколько шагов до спальни. Он планировал спрятаться там под письменным столом. Мартин обернулся и, состроив виноватую морду, посмотрел на неё, при этом так тяжело вздохнул, будто ему собирались удалить все зубы без наркоза.

– Вот видишь, к чему приводит твоё непослушание? – наигранно строго спросила она и добавила: – А этого бы не случилось, если бы ты нормально дал почистить свои бивни.

Наконец до Мартина дошло, что сопротивление и правда бесполезно. Он понуро опустил голову и пошёл сдаваться.

Алиса подняла вешалку и заметила на квадратике плитки небольшой скол, оставшийся после удара металлического крючка вешалки. Она присела на корточки, рассматривая место повреждения, и задумчиво почесала затылок. Щенок лёг рядом, положил голову на лапы, грустно поглядывая на хозяйку.

– Да, пастушок, влетит нам с тобой от мачехи по первое число.

Он поднял голову и жалобно заскулил.

– Теперь уже поздно плакать, что сделано, то сделано, – хмыкнула она, с укором посмотрев на него.

На первый взгляд, скол был почти не виден, заметить его можно было только при мытье полов. Девчонка нисколько не сомневалась, что Ирина увидит не только шрам на шее фламинго, но и повреждение на плитке. Алиса поставила вешалку на место, повесила зонтики на крючки и, подняв шляпу, на всякий случай сдула с неё невидимую пыль.

– Ладно, пошли чистить зубы и пойдём дневник покупать. Каникулы закончились, завтра в школу, – напомнила она и в сопровождении грустного щенка снова направилась в ванную.

Глава 10

Поход в книжный магазин прошёл в целом хорошо, не считая недоразумения с охранником. Увидев Алису с Мартином перед входом, бдительный охранник преградил им путь.

– В магазин с собаками нельзя, – категорично заявил он, выставив вперёд ладонь.

– Где вы увидели собаку? – Алиса посмотрела на него, состроив недоумённую гримасу.

– А это кто? – Охранник кивнул на щенка – тот, задрав голову, во все глаза смотрел на человека с хмурым лицом. – Поросёнок, что ли?

– Это не собака, это ещё щенок, – как ни в чём не бывало заявила она.

– Так, девушка, хватит пудрить мне мозги, – небрежно отмахнулся он. – Я сказал – в магазин с животными нельзя.

– И что мне, по-вашему, делать? – Алиса вздёрнула плечами. – Вы в курсе, что завтра начинается учебный год?

– В курсе, – недовольно буркнул охранник и, ухмыльнувшись, добавил: – У меня дома два школьника.

– Надеюсь, вы им уже купили дневники? – поинтересовалась девчонка.

– Купил! И что?

– А то! Я ещё не купила, – сообщила она и спросила: – Вы хотите, чтобы из-за вас у меня с первого дня в школе начались неприятности?

– Ничего себе! А я тут причём? – Страж в недоумении уставился на неё.

– Так вы же не позволяете мне купить дневник, потому что не пускаете в магазин, – объяснила Алиса.

– Девушка, я вам русским языком сказал, в магазин с собаками нельзя, – раздражённо напомнил мужчина.

– Вы мне предлагаете оставить его на улице одного? – Она кивнула на Мартина. – Да пока я буду в вашем магазине, его десять раз украдут.

– Если не хотите оставлять на улице, значит, отнесите его домой и приходите без него, – посоветовал он.

– Как вы не можете понять, он же ещё совсем ребёнок, – воскликнула девчонка, – он боится быть дома один. Сами говорите, что у вас есть дети, а таких элементарных вещей не понимаете.

В этот момент у дверей магазина показались шумные подростки. Они гоготали, точно гуси, и пихались, толкая друг друга локтями. Алиса испугалась, как бы щенку не отдавили лапу, и взяла его на руки.

– Девушка, отойдите, вы мешаете людям проходить, – потребовал охранник, обращаясь к Алисе.

Она чуть сдвинулась в сторону, пропуская весёлую компашку. Мужчина для порядка бегло осмотрел их сумки и пропустил в магазин. Проводив молодых людей взглядом, страж встал боком к проходу и как будто забыл про неё, полностью игнорируя. Сложив руки на груди, он медленно перекатывался с пятки на носок и обратно, нервно барабаня пальцами по локтю. Мартин не сводил с него глаз, а тот искоса поглядывал на щенка. Пастушок первым нарушил этот безмолвный диалог, звонко тявкнул, заставив мужчину едва заметно улыбнуться.

– Ладно, – махнул он рукой. – Засуньте своего ребёнка в сумку и идите. Если меня уволят, это будет на вашей совести.

– Спасибо, – улыбнулась Алиса. – Вы не переживайте, вас не уволят. Я никому не скажу, что вы меня пропустили.

Алиса как будто чувствовала, предусмотрительно прихватила с собой рюкзак. Она посадила Мартина внутрь, молнию застегнула не до конца, оставив голову питомца на свободе, и повесила рюкзак спереди.

– Извини, малыш, придётся тебе здесь посидеть, – сказала она и, чмокнув его в мокрый нос, радостно направилась в магазин.

– Таких засранцев нельзя оставлять дома одних, – усмехнулся охранник, кивнув на щенка, когда Алиса проходила мимо него. – Однажды я оставил своего крокодила, так он мне в прихожей сделал дизайнерский ремонт – все обои ободрал и дверь разнёс в пух и прах.

К своему удивлению, Алиса обнаружила, что и среди охранников есть нормальные, доброжелательные люди. С тех пор как в её жизни появился Мартин, она впервые встретила такого. Те охранники, которые работали в супермаркете на первом этаже её дома, напоминали непробиваемую Берлинскую стену, мимо которой даже мышь не проскочит.

Однажды Алиса пошла за продуктами и пыталась убедить одного из них пропустить её с Мартином в магазин. Он не сказал ни слова, лишь посмотрел на неё как на городскую сумасшедшую. У Алисы напрочь пропало желание что-либо покупать в этом магазине. Она стала ходить в другой супермаркет, через дорогу от дома, но тоже приходилось брать с собой Верку, чтобы оставлять на неё Мартина, пока сама Алиса покупала продукты. Зато в кондитерской никогда не возникало проблем. Может потому, что там бдительные стражи у входа не стояли. Каждое утро, когда Алиса приходила туда за кофе и своим любимым круасаном с шоколадом, молоденькие продавщицы встречали Мартина как самого дорогого гостя и так и норовили его чем-нибудь угостить. А тому только того и надо. Щенок оказался ещё тем обжорой, Алисе приходилось постоянно ограничивать его в еде, но, даже несмотря на это, он и так уже походил на пончика на коротких ножках.

Сейчас Алиса быстро купила в магазине дневник, несколько чистых тетрадей, пару авторучек и простых карандашей. Хотя этого добра у неё и так хватало, авторучки лишними никогда не бывают, тем более Алиса теряла их с завидной регулярностью. Когда она выходила из магазина, то попрощалась с охранником, как со старым добрым приятелем, и, поблагодарив ещё раз, махнула рукой.

«Сразу видно, собачник», – улыбнулась Алиса, вспомнив, как они с Мартином строили друг другу глазки.

Уже через некоторое время они заходили в подъезд. Натянув поводок, пастушок рванул к закрывающимся перед их носом дверям лифта и принялся отчаянно гавкать.

– Мартин, да успокойся ты, мы на следующем поедем, – успокаивала его Алиса.

Но щенок не унимался, ему непременно хотелось поехать на этом. Он продолжал лаять, требуя, чтобы пассажиры в лифте подождали их. Когда между дверями осталась небольшая щель, внезапно появившаяся в ней чья-то нога помешала им закрыться до конца, и те опять разъехались в стороны. Алиса подхватила щенка на руки и быстро заскочила в лифт.

– Спаси… – не договорила она и удивлённо воскликнула: – Женя?

– Алиса? – ответил знакомый голос.

Она испытала дежавю, от которого по спине побежали мурашки.

– Что вы здесь делаете? – спросила она.

– Живу, – просто ответил парень.

Он вытащил наушник из уха и повесил его на шею в компанию ко второму. Доли секунды они молча разглядывали друг друга. На лице Жени блестели капельки пота, а футболка выглядела так, будто он только что попал под проливной дождь. Смутившись под его пристальным взглядом, Алиса первой отвела глаза и почувствовала, как предательский румянец вновь выступил на щеках. Никак не ожидая снова встретить его, она находилась в состоянии лёгкого шока, сердце забилось с ненормальной скоростью, а язык прилип к нёбу.

– В смысле? Как живёте? – с трудом выдавила Алиса из себя. Собственный голос показался ей хриплым и едва слышным, а вопрос острым камнем оцарапал горло.

– В прямом. – Женя с улыбкой развёл руками и добавил: – Как обычные люди живут в квартирах. А вас какими судьбами забросило? – Он кивнул на Шерлока Холмса.

– Я тоже здесь живу. В этом подъезде. – Алиса растерянно пожала плечами.

– Какое удивительное совпадение. – Он покачал головой. – Ты на каком этаже?

– На десятом, в семьдесят восьмой квартире, – ответила она.

– Надо же, а я думаю, что это за меломан там живёт у меня над головой, – неожиданно рассмеялся Женя.

Он нажал кнопки девятого и десятого этажей, лифт содрогнулся и поехал вверх.

– Ой. – Она приложила ладонь к губам. – Вам мешает моя музыка?

– Нет, что ты, – съязвил он. – Просто когда ты её включаешь, я во сне подпрыгиваю на кровати, а ноги сами по себе пускаются в пляс, несмотря на то что их хозяин ещё спит.

– Простите, – смутилась Алиса, – я больше не буду так громко слушать. Я не знала, что вы в той квартире живёте. Раньше там жила бабушка, она никогда на меня не жаловалась.

– Это моя бабуля. Тебе повезло, что она плохо слышала, иначе она бы тебе задала жару, – по-доброму усмехнулся Женя и, подмигнув Мартину, спросил: – Так это ты, приятель, топаешь по утрам, как слон?

– Тоже мне нашли слона. – Алиса посмотрела на пса, а тот разинул пасть, вывалив язык, и внимательно наблюдал за собеседниками. – Он ещё совсем кроха.

– Судя по тому, как он бегает по квартире, я бы так не сказал, – хмыкнул Женя.

Щенок был очень рад неожиданной встрече с Евгением. Услышав, что говорят о нём, пастушок громко гавкнул.

– Ух ты, какой голосистый. – Женя погладил его по голове, заставив щенка от удовольствия на мгновение прикрыть глаза.

– Вы извините, что мы заставили вас ждать. Просто Мартин сказал, что не хочет ехать на другом лифте, – смущённо сказала девушка.

– Прямо так и сказал? – улыбнулся он.

– Нет, ну, конечно, не в прямом смысле, – стушевалась Алиса, – я по его глазам поняла, что ему не хочется ждать следующего.

И тут Алису осенило. Пастушок не просто так бросился именно в этот лифт, он опять учуял молодого человека.

– Вы понимаете друг друга с одного взгляда? – Женя посмотрел на неё, чертовски соблазнительно приподняв бровь.

– Так и есть, – кивнула Алиса и отвернулась, не выдержав его взгляда.

– Алиса, теперь, когда выяснилось, что мы с тобой ещё и соседи, я думаю, тебе нужно перестать говорить мне «вы», – заметил Женя и спросил: – Или я слишком взрослый для тебя?

– Тоже мне взрослый, – хмыкнула она, – ты всего лишь на два года старше меня.

– Тем более, – улыбнулся он, – договорились?

Наконец лифт остановился на девятом этаже. Прежде чем выйти, Женя протянул руку девушке: – Рад был встрече, соседка.

В отличие от своих попутчиков, которые, судя по всему, прониклись друг к другу симпатией, Алиса не испытывала радости. Она молча ответила на рукопожатие, а Женя, не отрывая от неё глаз, немного дольше обычного задержал её руку в своей.

Симпатичный сосед скрылся за дверями, а Алиса с Мартином поехали дальше. Выйдя из лифта, она опустила щенка на пол и принялась растерянно копаться в рюкзаке в поисках ключа. Питомец нетерпеливо переминался на лапах, искоса поглядывая на хозяйку, а она никак не могла сосредоточиться ни на чём ином, кроме как на этой неожиданной встрече, буквально выбившей её из колеи. С горем пополам она всё-таки нашла ключ и отворила чёртову дверь. Оказавшись в квартире, плюхнулась на пуфик и обречённо уронила голову на руки. Чего-чего, а такого поворота событий она никак не ожидала. Глупая, она-то думала, что больше никогда не увидит Евгения, а оказалось, он ещё и живёт рядом. Пастушок ткнулся носом в её колени и подставил шею, напоминая, чтобы она отстегнула поводок.

– Мартин, вот скажи, ты нарочно устроил этот спектакль? – Она вскинула голову и пристально посмотрела на него. Тот сделал вид, будто не понимает, о чём говорит хозяйка. Он уставился на неё, смешно поворачивая голову из стороны в сторону.

– Признавайся, ты почувствовал, что в лифте едет Женя, потому и начал гавкать? – не унималась девушка.

– Тяв, – сознался щенок и виновато потупил взгляд.