Текст книги "7 тайн Древней Руси. Детектив Временных лет"

Непосредственно из вендельского времени выросла грозная «эпоха викингов».

Дружина постоянно нуждалась в новой военной добыче, а войны между племенами были хоть и частыми, но все же не постоянными. Поэтому многие конунги стали предпринимать военные экспедиции за пределы своих стран, а некоторые из вождей и вовсе жили морской войной, редко задерживаясь на берегу. Таких предводителей называли морскими конунгами.

Население росло, а пахотных угодий и пастбищ не хватало. Голод был обычным явлением в древней Скандинавии, и многие скандинавы стали переселяться в поисках новых земель за пределы родины – на Оркнейские и Шетландские острова, на Фареры, в Исландию… Такая эмиграция началась еще раньше, чем грабительские военные походы.

Молодой сын бонда, покинувший отчий дом и ушедший в дружину конунга, как бы выпадал из размеренного быта родового общества, сворачивал с накатанной дороги традиционной крестьянской жизни. Очевидно, именно от «vikja» – «поворачивать», произошло наводившее ужас на Западную Европу слово «викинг». Викинг – тот, кто свернул, тот, кто уплыл из страны и сделался морским разбойником.

Первый попавший в источники набег викингов случился в 793 г. Тогда был разорен монастырь на острове Линдисфарн, близ побережья Англии. Вскоре атаки скандинавских разбойников на монастыри и прибрежные города стали повседневной реальностью для жителей англо-саксонских королевств, Ирландии, Фризии, Западно-Франкского королевства. В 846 г. датский конунг Рагнар Кожаные Штаны взял Париж.

Во второй половине IX столетия скандинавы в большом числе стали оседать на западных землях – в Англии, Ирландии, на островах Атлантики. В это время норвежцы открыли Исландию и начали ее заселение. В 911 г. предводитель викингов Хрольв Пешеход обосновался на северном побережье Франции, по скандинавским поселенцам эта область до сих пор зовется Нормандия.

В конце IX века в Норвегии разразилась война за объединение страны. Правивший в Вестфольде (область вблизи современной столицы Норвегии Осло) конунг Харальд подчинил в результате тяжелых боев почти всех остальных вождей. Многие знатные норвежцы бежали от притеснений Харальда на западные острова, именно при Харальде Исландия была заселена полностью.

Символом «эпохи викингов» стал корабль.

Искусство судостроения вырабатывалось в Скандинавии на протяжении нескольких веков. К IX в. оформился основной тип корабля – килевое судно с одинаковыми носом и кормой, приводившееся в движение веслами и прямым парусом. Строились такие суда из досок, получавшихся при раскалывании бревна в специальном станке. Пояса обшивки скреплялись с помощью железных заклепок квадратного сечения.

Самые знаменитые корабли «эпохи викингов» были открыты археологами в королевских курганах Норвегии – в Гокстаде и Осеберге. Прочный, лишенный украшений гокстадский корабль длиной около 20 м считается классическим боевым кораблем викингов. Корабль из Осеберга более легкий и хрупкий, его штевни украшены богатой резьбой. Вероятно, это была придворная яхта для непродолжительных выходов в море (погребение в Осеберге было женским) или даже особое погребальное судно.

Кроме боевых кораблей, скандинавские мастера строили кнорры – торговые суда с высокими бортами и заваленными внутрь штевнями. Кнорр тоже имел весла, но почти не использовал их – только для разворота в узких гаванях.

В IX–X вв. сотни боевых и торговых норманнских кораблей рассекали своими дубовыми носами воды европейских морей. Скандинавы воевали, торговали, переселялись на новые места, открывали неведомые ранее земли, нанимались на службу к иноземным правителям. Многие из них навсегда расстались с родными фьордами, отправившись на запад – в Англию, Ирландию, Нормандию, на острова северной Атлантики…

А другие в поисках славы и богатства устремились на восток.

* * *

…Скандинавы IX–X вв. оставили на Руси очень много следов своего пребывания. Опознать предметы скандинавского происхождения среди археологических находок несложно – прикладное искусство «эпохи викингов» было очень ярким и своеобразным.

Уже в вендельское время у норманнских племен появился особый художественный стиль. Позже, в IX в., он усложнился, появилось несколько близких стилей, которые исследователи называют по тем местам, где впервые были обнаружены типичные памятники этих стилей.

Например, есть осебергский стиль. В этом стиле выдержана резьба, украшавшая штевни осебергского корабля, а также орнамент предметов, которые были найдены в этом корабле – повозки, сани. Во второй половине IX – начале X века этот стиль сменился двумя близкими стилями Борре и Йеллинг. Стиль Борре стал, пожалуй, самым распространенным в Скандинавии X столетия. Его основа – переплетающиеся линии и маски фантастических зверей, похожих на ушастых кошек.

На предметах стиля Борре (это фибулы, привески, пряжки и наконечники поясов) звери смотрят прямо на зрителя. Тела их переплетаются немыслимым образом, они хватают сами себя лапами, а на предметах стиля Йеллинг даже кусают сами себя.

Скандинавские украшения, оформленные в этих стилях, широко представлены в наших археологических памятниках.

С ладожскими древностями мы уже знакомы. Со второй половины IX в. норманны, двигаясь по большим и малым рекам, начали расселяться по Русской равнине. В истоке реки Волхов, в землях ильменских словен, они основали поселение, известное сейчас как Рюриково городище.

Городище, на котором найдено много скандинавских вещей (это фибулы, пряжки, крючки для обмоток), было, по-видимому, местопребыванием военного вождя и его дружины. Позднее рядом с Городищем возник Новгород – славянский племенной центр, в котором скандинавских вещей очень немного.

Примерно в это же время скандинавские захоронения появляются на Верхней Волге, в Тимеревском и Михайловском могильниках. Норманнские древности могильника близ села Михайловское особенно выразительны. Там найден богато украшенный золочеными накладками меч, сложные украшения конской упряжи, выполненные в стиле Борре. В могильнике у деревни Большое Тимерево вблизи Ярославля, тоже есть типично норманнские захоронения – с железной гривной, на которую надеты «молоточки Тора», обмоточными крючками, скандинавскими пряжками.

В конце IX века, когда большая волна скандинавов с севера устремилась на юг по Днепровскому пути «из варяг в греки» (об этом мы подробно поговорим несколько ниже), в верховьях Днепра возникло Гнездовское поселение, оставившее самое большое курганное кладбище эпохи викингов в Европе. В Гнездове тоже немало норманнских древностей – и в могильнике, и на поселении. Скандинавские находки Гнездова выразительно показывают, что скандинавы постоянно жили на Руси в самых разных качествах – среди них были и богатые дружинники, и ремесленники, и купцы…

В десятом столетии норманнские древности появились и на юге Руси – в Киеве и Чернигове, точнее, в окрестностях Чернигова. В небольшом поселении, остатки которого раскопаны у села Шестовица, некогда обитала княжеская дружина. В Шестовице известны находки скандинавских погребений и характерного норманнского оружия – боевых ножей-скрамасаксов.

Во всех крупных поселениях Руси X в. мы увидим многочисленные следы пребывания норманнов. В могильниках встречаются погребения скандинавов, а при раскопках самих поселений – скандинавские вещи: железные молоточки Тора, поясные пряжки, фибулы – застежки плащей и женских платков.

Именно овальные фибулы, эта самая яркая деталь норманнского женского костюма, показывают, что скандинавы Руси постоянно поддерживали контакты со своей родиной.

Парные фибулы (ученые насчитывают 55 вариантов этих украшений), скреплявшие узкие бретели верхней одежды, вошли в употребление у норманнских племен в VIII веке. Тогда это были небольшие бронзовые скорлупки с примитивным узором. Позже, с началом «эпохи викингов» и появлением новых орнаментальных стилей, узор фибул стал усложняться, а сами они несколько увеличились в размерах. Наконец, к началу X века появились роскошные фибулы с ажурной накладкой. Вся поверхность фибулы золотилась, на ажурную крышку ставились маленькие посеребренные шишечки, а в некоторых случаях фибулу инкрустировали серебряной проволокой.

А затем начался откат – узор крышки упростился, а позже, к концу X века, фибула вовсе утратила ажурную накладку. Ее орнамент стал примитивным и превратился просто в хаотичный набор линий…

Так вот, все эти фибулы – и простые ранние, и сложные ажурные, и деградировавшие поздние – встречаются в скандинавских захоронениях Руси. В тех случаях, когда погребение можно датировать, например по находящимся в нем монетам, эти датировки примерно совпадают с датировками этих типов фибул в самой Скандинавии, запаздывая примерно на 20–30 лет. Это показывает, что состав скандинавов на Руси постоянно пополнялся другими переселенцами.

На Руси встречаются как богатые, так и бедные скандинавские погребения. Богатых и знатных сородичей норманны хоронили в особых погребальных камерах – больших сооружениях из деревянных плах. В такую могилу помещали оружие покойного, а иногда – и его боевого коня, в камерах встречаются и различные бытовые предметы – тазы, ведра, сундуки. Бедный норманн обычно не брал с собой на тот свет ничего, в его могиле оказывалась только глиняная урна с прахом, на плечики урны надевалась железная гривна с маленькими молоточками Тора.

Вообще погребальные обряды скандинавов были весьма разнообразны и не ограничивались только камерами или погребениями с урнами. Так, в самой Скандинавии широко известны еще с вендельского времени погребения в кораблях и лодках. Самые знаменитые сохранившиеся суда викингов – гокстадский и осебергский корабли – происходят именно из могил, из королевских погребений Норвегии.

На Руси нет таких погребений норманнов, в которых целиком сохранились бы корабли. Но в древнерусских могильниках нередко обнаруживаются типичные скандинавские судовые заклепки на квадратной ножке. Находят такие заклепки и при раскопках поселений. Это говорит о том, что скандинавы использовали на Русской равнине не только местные однодеревки и барки, но и свои дощатые суда (очевидно, небольшие).

Свидетельства пребывания скандинавов у нас сосредоточены в узловых точках складывающегося Древнерусского государства – торговых городах, торгово-ремесленных и дружинных сельских поселениях. Общее число живших у нас норманнов было, по отношению к славянскому населению, невелико. Именно поэтому в русском языке почти нет скандинавских заимствований. Да и само время активного участия скандинавов в становлении Руси было, по историческим меркам, не слишком-то продолжительным. Но все же с распространенным в свое время мнением о том, что скандинавы на Руси были быстро ассимилированы славянами, современная наука согласиться не может.

Скандинавы, несомненно, оказали большое влияние на зарождающееся Древнерусское государство. Они деятельно занимались международной торговлей, принимали непосредственное участие в основании многих древнерусских городов. Они воевали в составе русских дружин на Черном море и Каспии. Вместе с норманнскими купцами-воинами на Руси появились высококачественные каролингские мечи.

Но в X веке началось и обратное влияние – влияние Руси на Скандинавию. В Бирке появились захоронения дружинников (а может быть, купцов), которые со славой и богатством возвратились с Восточного пути. Они привезли домой степные топорики-чеканы, роскошные наборные пояса и кафтаны. А при раскопках поселения Бирки был найден и совсем необычный предмет – степной ламеллярный (т. е. пластинчатый) доспех, ближайшие аналогии которому известны на Алтае и в Хакасии…

Теперь посмотрим, что было известно о Руси самим скандинавам. Для этого придется заглянуть в письменные источники Северных стран.

Если главный источник для изучения древней русской истории – это летописи, то главный источник для изучения истории древней Скандинавии – это саги.

Слово «сага» произошло от «segja» – «рассказывать». Сага – это рассказ, рассказ о герое или короле, а иногда – о целом роде или королевской династии. Ученые различают «королевские саги» (посвященные норвежским конунгам), «саги об исландцах», рассказывающие об исландских родовых вождях – хевдингах или о целых исландских родах, «саги о древних временах», повествующие о древних богах и героях, и еще ряд видов. Нам интересны первые две разновидности саг.

Почти все известные нам саги были записаны не в континентальной Скандинавии, а на острове Исландия, который в конце IX – начале X в. заселили выходцы из Норвегии. В конце XII в. исландцы стали записывать рассказы о норвежских королях (первые такие саги создавались на заказ), а чуть позже – передававшиеся устно из поколения в поколение рассказы о своих сородичах. Так появились два главных вида саг – «королевские саги» и «саги об исландцах», или родовые саги.

Сага – это в первую очередь литературный рассказ. И, хотя в большинстве случаев это рассказ о реально живших людях, использовать ее как исторический источник сложно. Например, в сагах нет никаких дат. Там, конечно, встречаются датировки событий типа «той весной умер Снорри Годи» или «через две зимы после того, как…». Однако восстановить реальную дату можно лишь приблизительно – если в саге упоминаются такие исторические события (например, битвы), которые отразились в источниках с точными датировками. «Аustr I Gordum», т. е. «на Востоке в Гардах» – так описывают «королевские саги» тот край, где гостили у русских князей норвежские конунги. «Гарды», более поздняя форма – «Гардарики» – это традиционное для саг название Руси. Что оно означает – мы узнаем в главе, посвященной древнерусской исторической географии.

В «сагах об исландцах» также упоминаются поездки героев в Аустрвегр с целью торговли или грабежа. Кроме того, саги можно использовать как источник для сравнительного изучения древнерусского общества – как мы позже увидим, они позволяют прояснить некоторые не вполне понятные по русским источникам явления.

Казалось бы, если на Руси было так много скандинавов, если бы нашей страной правили выходцы из Северных стран, саги не молчали бы об этом. Но исландские саги (к радости наших антинорманнистов!) не так уж много сообщают о Руси, а из русских князей хорошо знают только Владимира и Ярослава. Объясняется это тем, что в центре внимания составителей саг были их сородичи-исландцы или норвежские короли. А западные скандинавы (т. е. собственно норманны) редко бывали на Руси. Археология показывает, что основная часть живших на Руси выходцев из Скандинавии – это шведы.

Кроме того, саги очень невнятны во всем, что касается древних времен – IX века и ранее. История шведской династии Инглингов – это одна сплошная яркая легенда. И то эта легенда попала в «Круг земной» лишь потому, что Инглинги считались предками норвежских королей из династии Харальда Прекрасноволосого, объединителя Норвегии.

Так что даже если бы Рюрик и существовал как реальное историческое лицо IX века, шансов попасть в сагу у него было бы немного. Но неужели норманны эпохи рождения Руси не оставили после себя никаких иных письменных памятников?

Саги рассказывают (применительно к Руси) в основном о событиях XI в. Но есть источник, гораздо более близкий к событиям IX–X столетий. Это рунические надписи.

Рунами назывались особые угловатые[11]11
  Руны высекались на камне или вырезались на дереве, иногда процарапывались на каких-либо предметах. Поэтому они имели характерный угловатый вид.


[Закрыть] буквы (они образуют так называемый рунический алфавит), которыми записывались заклинания или делались памятные надписи на камнях, установленных в честь событий или в память об умерших или погибших. В некоторых надписях рунических камней (большинство их находятся в Швеции и на острове Готланд) упоминаются поездки скандинавов на Русь.

Так, на острове Готланд есть камень со следующим текстом: «Ярко окрашенные установлены эти камни: Хагбъярн и его брат Хродвисл, Эйстейн и Эймунд вместе установили эти камни по Хравну к югу от Ровстейна. Они добрались вплоть до Айфора. Вифиль вел отряд». Айфор – это название одного из днепровских порогов, известное по сочинению византийского императора Константина Багрянородного (о нем мы обязательно поговорим чуть дальше).

На Руси тоже найдено несколько рунических надписей. Чаще всего это надписи на мелких предметах, например, привесках. Смысл их сводится к пожеланиям типа «Да не покинет тебя мужская сила» (такая надпись была на привеске, найденной в Старой Ладоге).

А в устье Днепра, на острове Березань, был найден и настоящий поминальный камень. «Грани сделал этот холм по Карлу, товарищу своему», – гласят высеченные на нем скандинавские руны. Грани и Карл были торговыми компаньонами, такие товарищества хорошо известны по исландским сагам.

Скандинавским источникам хорошо известна география Руси. Саги и рунические надписи знают Ладогу (Альдейгьюборг), Новгород (Хольмгард), Полоцк (Палтескья[12]12
  От древнерусского «Полтеск», или «Полотеск».


[Закрыть]), Киев (Кэнугард) и некоторые другие города.

Так кто же для нас скандинавы – основатели государства, принесшие на Русскую равнину все новое и современное, или купцы и наемники, ничем особенным себя не проявившие?

Единоличными основателями Русского государства норманны, конечно, не были. Но роль их в нашей ранней истории очень велика. Мы видим их присутствие во всех ключевых центрах Древней Руси. Они постоянно живут на Руси, участвуют в военных походах, торгуют. Они входят в состав элиты древнерусского общества – в списках русских посольств, заключавших в X веке договора с Византией, очень много убедительных скандинавских имен.

Позже, в XI–XII вв. контакты Руси и Скандинавии продолжались. В начале XI в. норманнские наемники будут принимать участие в династической войне, разгоревшейся после смерти Владимира Святого. Норвежские конунги, вынужденные по разным причинам покинуть родную страну, будут жить при дворе русских князей. Но все эти события уже выходят за рамки нашей книги.

Так что скандинав – такой же строитель древнерусского государства, как и славянин, и ничего унизительного в признании важной роли норманнов в становлении Руси нет. Русь времен ее расцвета – это славянское государство (фактически – несколько государств) с развитой славяноязычной христианской культурой.

А вот фигура основателя правящей династии Руси, скорее всего, легендарна.

Глава 2
ТАЙНА РУССКОГО КАГАНАТА

Однажды при дворе императора франков появились послы неведомого народа. Они сказали, что народ их называется «рос», а правит ими «хакан» – правитель с тюркским титулом. Существовал ли в действительности каганат русов и почему первые правители Руси назывались титулом степных властителей?

Кем бы ни был Рюрик (если он, конечно, существовал в реальности) – он пришел не на пустое место. На обширных равнинах будущей Руси уже несколько столетий обитали племена славян. Настало время познакомиться с ними поближе.

Само слово «славяне» соблазнительно произвести от «слава». Но термин «славяне» в его современном произношении появился довольно поздно. Древние славяне сами себя называли «словене», «словени» – от «слово». Словене – те, кто владеет словом, может говорить на понятном для сородичей языке. Самоназвания большинства народов мира переводятся сходным образом – «те, кто говорит».

История выхода славян на историческую арену туманна и спорна. Данные письменных источников отрывочны – ведь древнейшая истории славян начиналась на самой периферии античного мира, поэтому записи античных авторов о славянах кратки и нередко фантастичны.

Древнейший народ античных источников, который можно как-то сопоставить со славянами – это венеды. О них пишут, например, римские историки I в. нашей эры Плиний и Тацит, помещая область, населенную венедами где-то в бассейне реки Вистулы (Вислы). Но славянство венедов невозможно ни доказать, ни опровергнуть.

А вот когда в сообщениях византийских писателей V–VI вв. появляются «склавины» и «анты» – это уже несомненные славяне, по крайней мере, первые из них[13]13
  Само слово «анты» считается иранским по происхождению. Возможно, к формированию антов имеют некоторое отношение ираноязычные народы Степи, но этот вопрос пока далек от окончательного разрешения.


[Закрыть]. Именно в V–VI столетиях на востоке Европы сложился славянский мир.

Это было грозное время крушения античной греко-римской цивилизации. Нашествия варваров-германцев сотрясали Западную Римскую империю, а в конце V столетия погубили ее окончательно. На евразийских просторах происходило непрерывное движение разноязыких племен – предков французов, испанцев, англичан, немцев… Степные кочевники вторгались в Европу, вынуждали народы сниматься со своих мест, самих кочевников теснили другие степные этносы. «Великое переселение народов» – под таким названием вошло в историю то время, когда славяне вышли на арену мировой истории.

Посмотрим, что известно о славянах византийским писателям.

«Племена эти, склавины и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народовластии, и оттого у них выгодные и невыгодные дела всегда ведутся сообща».

Так описывает древних славян Прокопий Кесарийский, выдающийся византийский историк и дипломат VI века. Как и большинство византийских авторов, писавших о соседних с империей народах, он не был свободен от старинных, восходящих еще ко временам «отца истории» Геродота представлений о быте «варваров». В греческой литературе было принято либо восхищаться простотой и благородством варварских нравов, либо, наоборот, обвинять «варваров» в коварстве и лживости. Славяне тоже не избежали таких оценок. Однако, если сделать поправку на эти стереотипные описания, в сочинениях византийцев можно увидеть важные сведения.

«Народовластие» славян у Прокопия Кесарийского отражает сущность древнеславянского общества. Многое из того, что мы можем проследить по византийским сочинениям, сохранялось и позже, уже в древнерусскую эпоху. Посмотрим, каким это общество было.

По свидетельству Прокопия, славяне жили небольшими поселениями, которые к тому же постоянно перемещались с места на место:

«А живут они в жалких хижинах, располагаясь далеко друг от друга, и каждый меняет, насколько можно часто место поселения».

Археология подтверждает, что славяне VI–VIII вв. находились в непрерывном движении. Отдельные группы славян могли перемещаться в разных направлениях, но основным направлением движения славянских поселенцев было северо-восточное. В дальнейшем именно в этом направлении пойдет древнерусская колонизация – на Верхнюю Волгу, в Заонежье и, в конечном счете, за Уральские горы.

Конечно, Прокопия Кесарийского интересовало и военное дело славян:

«Вступая же в битву, большинство идет на врага пешими, имея небольшие щиты и копья в руках, панциря же никогда на себя не надевают, некоторые же не имеют на себе ни хитона, ни грубого плаща, но, приспособив только штаны, прикрывающие срамные части тела, так и вступают в схватку с врагами».

Другое важное для нас ранневизантийское сочинение называется «Стратегикон». Этот трактат о военном искусстве принадлежит перу императора Маврикия, правившего в 582–602 гг. Маврикий тоже описывал склавинов и антов:

«Пребывающих у них в плену они не держат в рабстве неопределенное время, как остальные племена, но, определив для них точный срок, предоставляют на их усмотрение: либо они пожелают вернуться домой за некий выкуп, либо останутся там как свободные люди и друзья».

Итак, в славянском обществе было хорошо известно рабство в его древнейшей форме – когда рабами становились военнопленные. В русских летописях и древних законах такой раб-пленник назывался «челядин». Захват челяди – всегда одна из главных целей древних межплеменных войн.

В античном мире – в древнегреческих государствах, в Римской империи – число рабов было огромным. Десятки и сотни рабов могли быть задействованы в больших мастерских или сельских поместьях. В архаических обществах, к которым относятся, например, Древняя Русь и Скандинавия, рабство имело иную природу. Рабов-пленных никогда не было много. Дистанция между рабом и его господином была не так велика – раб жил тут же, рядом, в доме хозяина, мог выполнять какие-то особые поручения, мог оказать хозяину важную услугу и быть за это освобожденным, а в некоторых случаях мог даже иметь собственное оружие.

В то же время раб оставался рабом – его можно было продать, купить, обменять, в случае убийства раба за него не платилась вира (крупная материальная компенсация за убийство свободного человека), хотя стоимость его убийца должен был возместить. Раб был такой же частью имущества свободного человека, как, например, домашний скот. Рабы были важным товаром Руси IX–X веков. Другой целью межплеменной войны была дань – материальная контрибуция, которую взимали победители с побежденных. Дань – древнейшая форма эксплуатации одним народом другого, более слабого. Дань могла быть разовой (победили и ограбили), а могла быть и регулярной, в этом случае она исчислялась определенным образом и единицей обложения было домохозяйство. В этом случае устанавливался ее точный размер, а обе стороны приобретали определенные права и обязанности – получатели дани должны были защищать плательщиков от других врагов, а плательщики, в свою очередь, участвовать в военных предприятиях получателей. О древнерусских данях у нас еще будет впереди подробный разговор, а пока вернемся к сочинению императора Маврикия.

«Пребывая в состоянии анархии и взаимной вражды, они ни боевого порядка не знают, ни сражаться в правильном строю не стремятся, ни показаться в местах открытых и ровных не желают…»

Будучи государственным деятелем, Маврикий, конечно, описал наиболее приемлемый, с его точки зрения, вариант установления отношений со славянами:

«Поскольку у них много вождей и они не согласны друг с другом, нелишне некоторых из них прибрать к рукам с помощью речей или даров, в особенности тех, которые ближе к границам, а на других нападать, дабы враждебность ко всем не привела бы к их объединению или монархии».

Здесь, кстати, четко звучит одна из основных причин возникновения государств – необходимость объединения для отражения внешней угрозы. Если поменять знаки «плюс» и «минус» во фразе Маврикия «дабы враждебность ко всем не привела бы к их объединению» (заменить враждебность самих славян на враждебность соседей к славянам), получится главный мотив образования крупных межплеменных объединений славян – так называемых племенных союзов[14]14
  Другой путь образования племенных союзов – расширение и дробление самих племен.


[Закрыть].

Союзы эти начали складываться у славян весьма рано, и для VIII–IX вв. они вполне характерны. Подобный крупный союз славян описал, например, выдающийся арабский ученый ал-Масуди. Во главе этого союза стояло племя, которое ал-Масуди называет Валинана, правил этим племенем могущественный «царь» славян по имени Маджак.

Звучит в приведенном отрывке и еще одна ключевая фигура древнеславянского общества – военный предводитель общины. «Царями» или «вождями» зовут этого предводителя иностранные авторы, у самих же славян он назывался «князь».

Военный вождь известен, наверное, у всех народов традиционного общества, которые соприкасались с другими народами и вынуждены были с ними воевать. Первоначально он был выборным и выбирался для конкретной военной задачи. Для того чтобы сделаться таким вождем, человек должен был обладать целым рядом качеств – он должен уметь сражаться, уметь управлять людьми, пользоваться авторитетом у соплеменников и обладать военной удачей. Последнее качество показывало, что вождю благоволят высшие силы, что для людей традиционного общества было очень важно. Со временем власть военного вождя стала наследственной, но все равно ограничивалась в основном войной.

Вот каким был славянский мир, когда его открыли для себя в IX столетии скандинавские искатели богатства и славы. И одновременно с распространением скандинавов по Восточно-Европейской равнине в арабских, византийских и западноевропейских источниках появляется новый, неизвестный ранее, народ.

В разных странах его называли по-разному – «рос» (в Византии и Каролингской империи), «ар-рус» – в Арабском Халифате, «руги» или «рутены» – в Каролингской империи. Это и есть наша древнейшая Русь.

Сведения о ней, этой древнейшей Руси, отрывочны, противоречивы, нередко необъяснимы, а иногда – фантастичны. Но если мы хотим узнать, как возникла наша страна, наш долг – тщательно разобрать все эти упоминания в сравнении друг с другом и с археологическими данными. Начнем!

Самые ранние источники, в которых появился народ «рос», относятся к первой половине IX столетия.

В 839 г. в город Ингельгейм, ко двору франкского императора Людовика Благочестивого, сына Карла Великого, прибыло посольство византийского императора Феофила. Подробный рассказ об этом посольстве донесли до нас «Бертинские анналы», обширное историческое сочинение IX века, повествующее о временах правления Людовика и его сына Карла Лысого. В составе этого посольства были и представители некоего народа «рос»:

«Народ их называется Рос, король их, именуемый хаканом, направил их к нему (т. е. к императору Феофилу. – М.С.), как они уверяли, ради дружбы».

Феофил просил франкского императора обеспечить послам возможность безопасного возвращения на родину – «так как путь, по которому они прибыли в Константинополь, пролегал по землям варварских и в своей чрезвычайной дикости исключительно свирепых народов».

Вот тут-то и пора вспомнить, как митрополит Иларион в XI веке поименовал Владимира Святославича каганом.

«Каган», или «хакан» – это древний титул предводителей тюркских кочевых племен. Его носили правители многочисленных степных государств, возникавших, процветавших и рушившихся на просторах евразийских степей в течение всего первого тысячелетия нашей эры. Но, как видно из дальнейшего текста «Бертинских анналов», росы отнюдь не были тюрками!

Император Людовик, как сообщается далее в «Бертинских анналах», тщательно расследовал цели прибытия послов и установил, что они происходят «из народа шведов» (Sueones). Это обстоятельство настораживало – а не направились ли послы в Византию и Франкскую империю с целями разведки? Он решил задержать послов для выяснения всех обстоятельств, а Феофилу велел написать, что, если послы окажутся достойными доверия, он обеспечит им возможность безопасного возвращения на родину, а если нет – то отправит их назад к византийскому императору, «дабы тот сам решил, как с ними следует поступить».

Несколько позже (в 871 г.) другой франкский император, Людовик II, в письме византийскому императору Василию I Македонянину писал:

«Хаганом мы называем государя авар, а не хазар или норманнов…»

Итак, Людовику были известны три государя с титулом «хаган». В двух случаях – с аварами и хазарами – все ясно: перед нами вполне аутентичный, зафиксированный массой источников тюркский титул. Аварский каганат, разгромленный на рубеже VIII–IX столетий Карлом Великим, был жителям Западной Европы прекрасно знаком, знали там и хазар. Но кто такой «хаган норманнов», обитающий где-то по соседству с двумя «настоящими» хаканами? Нет причин сомневаться, что это все тот же правитель народа «рос».