Текст книги "Секс не бывает безопасным"

Дарья согласилась и пожелала ему поскорее добраться до убийцы.

Пока все совпадало. Виктор Гундарев действительно служил в сто первой дивизии внутренних войск и был там снайпером. По ходу службы никак себя не проявлял ни с положительной, ни с отрицательной стороны. Пришел на гражданку, кроме как в охрану, никуда устроиться либо не смог, либо не захотел. Как его наняли – пока неясно, но погоня за копейкой привела его к печальному результату: Антона продырявил, – слава богу, тот выжил, – а еще троих застрелил. Нормальный калым, да? Доработался до вышки.

* * *

Дарья вводила Антона в курс дела почти час. Он слушал, задавал вопросы, перебивал, с трудом верил в возможность убийства через форточку, но, так как экспертизой было доказано, что и Пашу, и Дениса убили из одного и того же оружия, был вынужден согласиться.

Внимательно выслушав все, что накопилось у Дарьи за довольно короткий промежуток времени, Антон тоже выдал новость:

– Хочешь верь, хочешь нет. Приходила продавщица, ну ты ее знаешь, Валя, и сообщила, что в магазин звонил Гоги и сказал, что из его дома, пока он разъезжал по России, украли тот самый меч стоимостью в сорок тысяч долларов.

– Но ты же говорил, что это невозможно...

– Горидзе считал точно так же. Я ведь, кстати, тоже был практически уверен в том, что надежно спрятал свое сокровище.

– Берестов! Это он. Он ворует везде. И в России, и в Польше, и в Турции, и, может быть, даже в Индии. Держу пари, что из Стамбула с товаром он еще не прилетел.

– Ну, меч через границу на самолете он не повезет, предположим, но в целом твоя версия мне нравится. И я, и Гоги были так или иначе в контакте с Берестовым. Где он, там кража. Только надо еще проверить, действительно ли он был в Турции.

Дарья загорелась.

– Я поеду прямо сейчас к нему домой. Мы должны знать. Он дал мне визитку, там есть адрес.

– Может, тебе не стоит больше никуда ездить?..

– Не волнуйся, ко мне приставили лейтенанта Грибова.

– Лейтенант, значит, молодой... – Голос его был наполнен грустью.

– Не переживай, ты лучше всех. К тому же у него есть невеста, и он этим очень гордится.

– Мне уже легче. – Он поцеловал ее в губы. – Ты уж не больно на рожон-то лезь. Скорей бы поймали этого стрелка. Он в городе и никуда не уезжал.

* * *

Дома – третий этаж старой хрущевки – Берестова не оказалось. Дарья, потирая руки о руль и ноги о педали, помчалась в аэропорт, надеясь, что рейс из Москвы еще не прибыл. По ее глубокому убеждению, Федор Яковлевич должен был возвращаться из трудной поездки в Турцию.

Олег сидел рядом и наслаждался тем, что ему не надо вести машину. Катают его по городу. Что еще надо человеку!

Она, запыхавшись, подлетела к окошку справочной и, пока ждала своей очереди, чуть не умерла от нетерпения. Смотреть расписание просто мочи не было, так хотелось получить еще одно, хотя и косвенное доказательство причастности Берестова к ограблению.

– Скажите, когда будет ближайший рейс из столицы?

– С минуты на минуту.

За это с нее слупили три тысячи, но она не обиделась.

Не веря в собственный успех, она вышла на улицу и уселась обратно в «девятку».

– Ну как? – вяло справился Грибов.

– Надо немного подождать.

По его бурчанию она поняла, что не очень ему это нравится.

Выбрав на стоянке место, с которого был виден выход с летного поля, Дарья включила музыку погромче и откинулась на сиденье. Теперь им надо подождать. Если коллекционер прилетит сейчас, она обязательно позвонит Серегину. Пусть помогает. В его интересах закрыть сразу три убийства.

Прошло пятнадцать минут, а самолета все не было. Лейтенант не стремился ее развлекать. Он смотрел в оба и, зная приметы человека, которого они встречают, время от времени дотрагивался до плеча Дарьи, и каждый раз все это было не то.

Хотелось есть. Оглядевшись, она увидела небольшой лоток, за которым светленькая девушка ее возраста продавала булки с сосисками. Хот-дог называется. По-ихнему – «горячая собака».

Джентльмен не был против, чтобы за едой прогулялась дама, а дама и сама была не против пройтись, потому как вся уже извелась.

Вышла из машины, прихватив с собой сумочку. Раскрыв кошелек, стала рыться в бумажках и чуть не наткнулась на широкую мужскую спину.

Некто успел к лотку вперед нее.

– Извините, – попросила прощения она, все-таки задев впереди стоящего носком туфли.

– Ничего, пустяки.

Он повернулся, и Дарья узнала бригадира «Металлоконструкции» Рому. Здоровяк, как ей показалось, был несколько не в себе.

– Встречаете кого-нибудь? – Он был в солнцезащитных очках, которые плохо скрывали синяк под глазом. Вряд ли повезло тому, кто с ним схлестнулся.

– Да, подруга должна приехать, – соврала Дарья. – Из Москвы, вот что-то самолет задерживают... А вы улетаете?

Он расплатился с продавщицей, после чего Дарье пришлось просить, чтобы ей не клали лук, и вынимать из кошелька деньги.

Рома с легким сердцем ответил, что летит отдыхать на юг и не собирается больше гнить в вонючем Саратове. Каково слушать это тем, кто остается, он не думал.

Наскоро попрощавшись, она прошла чуть дальше, от одного лотка до другого, взяла пару бутылок фанты и снова забралась в машину.

Надо ли говорить, что Олег был не против газировки.

Вскоре рейс прибыл, но никакого Берестова она не увидела. Следующий был только через четыре часа, и в это «окно» она решилась по второму разу заглянуть к Федору Яковлевичу.

* * *

– Здра-а-а-вствуйте! Ну, проходите, проходите. – Объект ее поисков стоял перед ней в домашних тапочках, шортах и майке. В руке – чашка чая.

Олега удалось уговорить остаться в машине. Термин «хороший знакомый» несколько его успокоил.

Квартирка Берестова была обставлена весьма и весьма. Во всех углах какие-то вазы, на полках статуэтки. Полно всяческих интересных вещичек. На входе в глаза бросалась голова крокодила.

– Настоящий? – Дарья, не разувшись, уже совала руку в зубастую пасть.

– Да, это чтобы недобрых гостей отпугивать. Но, естественно, этот страж не про вашу душу. Вы, наверное, пришли рассказать мне что-нибудь интересное.

Он пригласил ее в зал, где, кроме всего прочего, девушка обнаружила очередную голову. На этот раз она принадлежала кабану.

– Вы что, охотник?

Берестов чуть задрал голову вверх:

– Про крокодила ничего сказать не могу, а вот кабан – мой трофей. Я снял его из винтовки с оптическим прицелом. Знаете, прямо в голову. Видите? – Он подошел и показал пальцем входное отверстие, которое почти не было заметно.

«Или эта скотина вообще потеряла всякую осторожность, или это просто совпадение. Каким надо быть подлецом, чтобы вчера стрелять в меня, а сегодня, улыбаясь, рассказывать, какой он удачливый охотник. Тогда как же быть с Виктором Гундаревым? Может быть, стрелков двое? Один мажет, другой попадает».

– Вы о чем-то задумались? – Он с отеческой заботой смотрел на нее.

– Да нет, ничего. – Она посмотрела на него заинтересованно: глазом. – А можно взглянуть на ваше оружие?

– Конечно, пойдемте! – Он провел ее в другую комнату, где у него был сейф.

У Берестова, кроме винтовки с оптическим прицелом, был еще и дробовик.

Вначале он взял двухстволку. – Это «ТОЗ-12» с вертикальным расположением стволов «бокфлинт». Хорошее ружье, когда охотишься на мелкую дичь. Утка, гусь. А это – на крупного зверя: волк, кабан. – Он отдал ей двухстволку и вытащил винтовку. – Обойма на пять патронов. Стрелял я из нее всего десяток раз, но впечатления непередаваемые.

– Хорошие или плохие?

– Ну-у-у-у! Дух захватывает.

Дарья поменялась образцами с коллекционером и напрягла обоняние в тот момент, когда решилась заглянуть непосредственно в дуло.

– Я бы на вашем месте никогда этого не делал. – Он забрал у нее оружие. – Вы никогда не должны забывать о технике безопасности. А уж смотреть в дуло... – Он принялся ставить стволы на место, а Дарья, так ничего и не унюхав, стала рассматривать голову енота.

– У вас в каждой комнате чья-то голова.

– Нет, вы ошибаетесь, только здесь, в зале и в коридоре. А вы глазастая – все уже видели. Что касается голов, здесь больше смотреть нечего.

– Вообще-то я пришла к вам за консультацией.

– Всегда пожалуйста. – Он загорелся и не скрывал интереса к еще не озвученной проблеме. – Что же вы хотели узнать?

– Можно распилить рубин?

– Это вы о том камне, который заменяет член у «Воздыхателя»? Можно. И воры скорее всего так и поступят. Такой большой камень никому не нужен – с ним одни проблемы. Будь я на месте похитителя, обязательно поступил бы именно таким образом. Безопасность. – Он постучал себя по начинающей лысеть макушке. – Надо думать о собственной шкуре.

– То есть чем больше времени проходит со дня похищения, тем меньше шансов увидеть всю работу целиком.

– Конечно! А вы поставьте себя на место преступников... Если они не воровали эту вещицу под заказ, то скорее всего переплавят, распилят и – в работу ювелирам, которые изготовят неплохие вещички помельче.

– Вы знаете кого-нибудь, кто занимается подобными вещами и к кому могут обратиться?

– Я уже после нашего разговора обзвонил друзей, но, к сожалению, ничем помочь не могу. Кажется, ваше расследование зашло в тупик?

Дарья призналась, что так оно и есть.

– Очень жаль, мисс. Но вы еще молоды. У меня такие подозрения, что вы хотите попробовать себя на ниве частного сыска.

Дарья не знала, что и ответить этому господину, восседающему в глубоком кресле посреди роскоши.

– В последнее время моя жизнь напоминает одну большую разборку.

– Но вам это нравится?

В сумочке заверещал телефон, и она была этому рада. Звонил Серегин. После того как она купила его за камушки, он обещал сообщать все подробности, касающиеся этого проклятого дела.

– Дарья, приезжай ко мне на работу. Покажу несколько фотографий.

– Вы его взяли? – Она задала самый больной для нее вопрос.

– Да. Нашли, – донеслось с того конца света.

Она не сводила глаз с Берестова. Тертый черт старался понять, что же ей отвечают с того конца. Он, как ей казалось, с натуги должен обязательно испортить воздух, так ему хотелось узнать содержание разговора.

– Друг? – Заискивающая интонация и слащавое выражение лица не красили Федора Яковлевича.

– Знакомый, – Дарья вышла в коридор и стала обуваться.

– Уходите? – Он вел себя слегка неестественно. – Может, посидите со мной? У меня неплохая коллекция.

– Охотно верю. – «Решил подцепить меня. Хорош хахаль». – Мне надо идти.

– Жаль, с вами приятно общаться. – Он просто хотел ее, вот и все объяснение этой нервозности. Зрелый одинокий мужчина.

* * *

Как выяснилось, каждый думал об одном и том же человеке, о Гундареве.

– Проходите, – пригласил Леонид Павлович.

Дарья сразу же определила, что настроение у майора весьма серое.

– Вы уделите мне несколько минут?

– Конечно, иначе я бы не пригласил вас. Вот, полюбуйтесь. – Он бросил на стол цветные фотографии довольно высокого качества.

Дарья просматривала стопку очень быстро, тем временем майор комментировал:

– Его нашли в подвале многоэтажного дома. Потекли трубы, и слесаря наткнулись на тело.

Охранник, стрелявший в нее дважды, а может, и трижды, лежал на земляном полу в неестественной позе, запрокинув руки и ноги за спину.

– Похоже, он был связан.

– Ничего подобного. У него просто сломан позвоночник. Следствие сильного удара по спине.

– И какие версии?

– Ну, по вашему случаю дело можно считать закрытым, а того, кто убил Виктора, будем искать. Если он вел столь рискованный образ жизни, можно предположить, что рано или поздно именно такой конец его и ожидал. Или вы не согласны со мной?

– Почему? Согласна. – Дарья вернула снимки.

– Тогда почему же вы ведете неспокойную жизнь? Хотите найти сокровища? Может, куда безопаснее просто искать клад по ночам, как дядя Федор из Простоквашина, нежели влезать в дело, где кровь льется рекой? – Майор налил себе водички и залпом выпил. – Мы же нашли стрелка. Что вам теперь может портить кровь?

– А вы уверены, что из снайперской винтовки стрелял Гундарев?

Майор несколько судорожно потер затылок:

– Послушайте... Я понимаю, вы напуганы. Поверьте, это пройдет. Все закончилось. Стрелять в вас больше некому. Антон, насколько я знаю, идет на поправку. Перестаньте терзаться. Идите домой, примите ванну, отоспитесь, хорошо покушайте – в общем, устройте себе небольшой праздник.

Она бы слушала его речи и дальше. Тембр голоса, смысл самих слов, плавные движения рук во время монолога – все это успокаивало.

– Охраны у меня больше не будет?

– Ни у вас, ни у Антона.

– А как же женщина? Бухгалтерша? Вы что, забыли?

– Она в розыске, будем надеяться...

– А если она наймет киллера?

– Для чего? Вы можете принести ей какой-то вред?

– Месть.

– Скорее мстить должны вы, а не она. Идите домой. – Он просто выдворял ее из кабинета, а заодно и из своей жизни.

Для него дело о стрельбе в квартире Серебрякова закрыто. Дело об убийстве Дениса и Петра тоже закрыто. Раскрываемость растет.

– Но кто-то же убил Гундарева...

– Идите и не забивайте себе голову тем, что вас не касается.

Дарья попрощалась и вышла в коридор, где сидел Грибов.

– Лейтенант, – она обратилась к нему как к вассалу, – вы больше не со мной.

Он так и не поднялся со своего места.

Цокая каблуками по улице, Данилова смотрела на людей, спешащих по своим мирским делишкам, делам и делищам. Все какие-то взвинченные и все суетятся ради того, чтобы иметь не только на хлеб, но и на масло. Неужели по ним стреляют, прямо по всем и по каждому? Нет, не стреляют. Тогда почему они не радуются жизни? Она и то чувствует себя на подъеме, хотя денег у нее только убавляется, а до недавнего времени по ней палили каждый день.

Для того чтобы решить, как быть дальше, ей непременно надо посоветоваться с Антоном. Серегину можно было бы рассказать о краже меча в Турции и о провалившихся подозрениях насчет Берестова... Кстати, Федор Яковлевич – охотник и в случае чего мог и по человечку «стрельнуть», так что далеко не все еще здесь ясно.

Дарья надеялась, что заплатила майору очень даже много. Стоимость камней была ведь десять тысяч долларов. Правда, взамен он нигде и никогда не упомянет ее имя, и, кроме того, обеспечил охраной, и, как было условлено, сообщал все новости. Но «Воздыхатель»-то до сих пор не найден!

* * *

Пациент встретил ее улыбкой и долгим поцелуем. Он с нетерпением ждал новостей, а потому попросил не медлить и выкладывать все как есть.

Дарья кормила его с руки бананами и одну за другой выкладывала карты на стол.

– Майор очень быстро хочет отстраниться от этого дела, – согласился Антон. – Но давить на него не стоит, лучше подкинуть работенку. Все-таки он – шестеренка одной большой системы, и было бы неумно не использовать это обстоятельство. Он хапнул с нас столько, сколько другие люди не накопят за все годы службы.

– У тебя есть идеи? – Очередная банановая корка полетела в пакетик, приспособленный для мусора. Бананы во рту Барова таяли один за другим.

Прожевав, он показал рукой, что не прочь слопать еще:

– Почему бы ему не попросить своих коллег, тех, кто занимается кражами, проявить немного расторопности? Глядишь, где-то всплывет крупная партия золота.

– Ты полагаешь, что «Воздыхателя» больше нет?

Баров усмехнулся.

– Я согласен с Федором Яковлевичем. У нас нет шансов.

– Ну почему ты не хочешь поверить, что кто-то заказал это похищение? Ведь из сейфа ничего больше не пропало.

– А днем там ничего и нет. Они работали днем. – Иногда его уверенность в собственных словах была просто фанатичной. Одним словом, директор.

– Но какой резон, если ночью можно было взять гораздо больше?

– Может, их поджимало время. – И тут он понял, что сам ответил на вопрос о заказанной краже.

– Именно! Они должны были спешить!

– Предположим. Неплохо бы теперь узнать, кто и куда торопился.

– Вряд ли столь дорогую штуку повезли на самолете. – Дарья теперь постоянно принимала во внимание строгий контроль при посадке в авиалайнер.

– Согласен. Частный транспорт?

– Самый вероятный способ. Но у них не было гарантии, что ты не обнаружишь пропажу в тот же день. Я бы на их месте постаралась побыстрее смыться с товаром подальше от города.

– Или передать его кому-нибудь.

– Нет, так у нас ничего не выйдет. – Дарья не заметила, как сама начала есть гостинец вместе с пациентом. – Мы будем здесь разглагольствовать, а неустановленные факты так и останутся неустановленными.

– Может, поговорим о рубинах?

– А что рубины?

– Если предположить, что фаллос Воздыхателя цел, тогда те рубины, которые приносил Паша, уловка. Это же хорошо организованная засада. Смотри. Тебе звонит Опеков и говорит, что придет продавец, ты едешь туда. Дальше Паша колется, и вы направляетесь к Денису, но того уже нет в живых, выходите на улицу, и здесь убивают посредника. Все. Обрыв цепочки.

– Ну не Польская же в них стреляла.

– С другой стороны, работа четкая, а стрелявший в меня и в тебя Гундарев очень нервничал. Как можно столько раз промахиваться? У него просто крыша ехала.

– Я не знаю, что мне делать.

– Ничего. Я же говорил, что мы уже никогда не найдем статуэтку.

– И ты смиришься с этим?

– Я не разорен. Через год мне снова станет легче дышать, в финансовом плане. Да и здоровье к тому времени поправится.

– Ты сдаешься? – Ей не хотелось, чтобы зеленая тоска поглотила Антона.

– А что прикажешь делать? Всю оставшуюся жизнь посвятить поиску безделушки?

Она вскочила со своего места:

– Сколько ты мне дашь за то, что я найду «Рубинового воздыхателя»?! А?! Мне не безразлично, далеко не безразлично! В меня трижды стреляли! Я ночи не спала! Сколько ты заплатишь за работу?

– Я тебе ничего не заплачу. – Голос его был грустным. – Если ты когда-нибудь найдешь эту статуэтку... в общем, она твоя. Я думаю, это вполне приличное вознаграждение.

– Договорились.

Она вышла на улицу и полной грудью вдохнула свежего воздуха. Так легко бывает ей всегда, когда она выкидывает за борт жизни очередного ухажера.

«А я ведь его почти любила. Точнее, не его, а того, кем он казался... Что ж, пора браться за дело. Но прежде всего неплохо бы воспользоваться советом майора и как следует отоспаться».

* * *

Сон – великая способность отдыхать, данная нам природой. Вряд ли кто из нас смог бы протянуть дольше десяти лет, если бы пришлось обходиться без сна.

Сну мы обязаны восстановлением сил и свежестью мысли. Проснувшись, Дарья поняла, что она сегодня опровергнет все эти банальные догмы.

С соображающим аппаратом у нее творилось нечто невообразимое. Она была голодна и в то же время разбита, как старое корыто у ног пушкинской старухи. Майор обманул: никаких улучшений не чувствовалось, хотя она и старалась отрешиться от окружающего мира, прорелаксировав вечером в ванной, а затем напившись горячего чаю так, что прошибло сразу несколько потов.

На кухне маман уже сновала из одного угла в другой.

– Сегодня у нас гречка, – заявила она тоном президента, впрочем, как и всегда по утрам. Данная фраза означала, что, если ты не хочешь гречку, пей чай или кофе и не говори, что я не готовила тебе, а мне пора на работу – добывать на жизнь. Правда, в последнее время Дарья ставила под сомнение целесообразность маминой работы. Конечно, ей надо было доработать до пенсии, но на этом и заканчивались все аргументы. Мнимые и реально существующие ухажеры дочки приносили в дом куда больше.

От гречки Дарья и не думала отказываться. Положив себе побольше масла, она умяла тарелку с горкой. В процессе чаепития стала ловить себя на том, что прилив свежих сил должен неизбежно состояться. Так и случилось. Когда посуда была вымыта и расставлена по местам, у нее уже свербило в заду от желания тут же что-нибудь предпринять. Мысль гениальная посетила в процессе подметания пола.

Прокрутив в голове беседу с Берестовым, она пришла к выводу, что при надлежащей подаче собственного тела любой джентльмен может утратить дар речи и угодить в ее сети без особых проблем. Причем не обязательно даже ложиться под него. Достаточно будет одного намека на возможность такого финала. Таким образом, решено было покрутить задом без каких бы то ни было последствий для оного.

Федора Яковлевича дома не оказалось. Пришлось звонить по рабочему телефону, указанному на визитке. До этого ей не приходилось пока тревожить Берестова на работе. Впрочем, почему тревожить? Она оказывает ему честь тем, что лично опускается до него.

Как удалось установить в процессе непродолжительной беседы, закончившейся высказанными вслух надеждами на скорейшее свидание, работал Берестов «в центре». Профессия его на визитке, которую он отдал ей, указана не была. Оставалось только догадываться, кто он и что он. То есть, говоря попросту, по-английски, «ху из кто?».

Занимается коллекционированием украшений, любит охотиться, но где на это все находит средства – тайна за семью печатями.

Они договорились встретиться через полчаса у него дома. Если бы Дарья знала, что ей придется просидеть в машине у дома Берестова еще битый час, она бы успела прошвырнуться по магазинам.

Неудивительно, что к тому моменту, когда коллекционер подъехал, она вся уже извелась. Но между тем успела сделать весьма полезное дело: составила список вопросов, которые собиралась задать любителю вывешивать крокодильи головы в закоулках квартиры.

У него была «Ауди». Наверняка подержанная, но вид у нее был – вполне и весьма.

Вошли в квартиру. Тут джентльмен предложил даме коньяк, но гостья отказалась, и тогда они сошлись на второй части питейной традиционно-жизненной процедуры: стали пить кофе.

Третьей частью, насколько это известно всем жителям планеты Земля, является непосредственно секс, причем вполне вероятно, что прямо на том же столе, где красуется недопитый или, как в данном случае, неоткрытый коньяк и опустевшие чашечки кофе плюс недоеденная коробка конфет. Но это, как показывает практика, вещь поправимая, поскольку вся ночь или – как опять же в нашем случае – весь день впереди.

Выставив напоказ стройные ножки, Дарья пила кофе с шоколадом и вела степенную беседу о погоде.

– Весна в этом году прямо-таки идеальная.

Бедный Федор Яковлевич плохо скрывал, что внутри у него все сжалось от осознания привалившего ему счастья. Ну еще бы, такая телочка недоеная к нему забрела.

– Вы правы, очень тепло и солнечно. – Он отвечал несколько однозначно и кратенько, хотя любая женщина хочет, чтобы ей давали полный и развернутый ответ. Отвечать односложно – прерогатива прекрасной половины человечества.

– Когда вы планируете следующий раз отправиться на охоту? Я припоминаю: у вас дома хранятся такие длинные тяжелые стволы.

– Было пару раз – выезжал в апреле, да неудачно. Теперь будем ждать осени.

– Один ездите? – Она поиграла ножками. Теперь на полу была правая, а свободно покачивалась левая. Результатом проведенной операции было робкое позвякивание чашечки о блюдечко: донышко чашечки никак не могло попасть в выемочку блюдечка. Какой нерасторопный.

– Когда как, – вильнул Берестов. – Вы не хотите сообщить цель нашей встречи?

«Ты погляди че. Настырничает».

– Вы в прошлый раз хотели показать мне свою коллекцию. Я наконец нашла свободное время.

Повисла пауза. Берестову необходимо было подумать, с чего бы это сразу вот так вот прямо заглянувшая к нему девица, одержимая идеей найти то, что ей не принадлежит, решила ознакомиться с коллекцией.

– Моя коллекция в спальне, пойдемте. – Он поднялся первый и подал Дарье руку.

«Ты сама напросилась», – напомнила себе сыщица. «Сыщица» – нечто среднее между «самка» и «волчица».

Спаленка была небольшая, но очень даже уютная, а двуспальная кровать, стоящая на некотором возвышении, так и манила попрыгать на ней.

Он не выпускал ее руки. Глаза его блестели, но он не терял контроль над ситуацией.

– Вы, наверное, за границу часто ездите?

– Бывает, – согласился Берестов, заходя сзади и обхватывая талию Дарьи.

Она и не думала дергаться.

– Знаете, я часто думала... Откуда вы знаете, что кольцо, которое вы чуть было не купили, то есть оригинал кольца, было в коллекции этого поляка...

– А-а-а, пан Стецкий. Бедняга. Он даже издал свой небольшой каталог в надежде удивить мир. Не вышло. Наивный малый. Но как только появилось печатное издание с описанием всех экспонатов, цены на его колечки стали расти. Правда, к этому моменту у него ничего уже не было. В Польше его добро стоило сто тысяч долларов. После выхода в свет хорошо проиллюстрированной брошюрки цена поднялась в два раза. Это легко объяснить. Появились люди, которые хотели купить или одно, или другое, или все.

Она не хотела говорить, что знакома с Горидзе лично, поэтому придумала небольшую историю:

– Антон рассказывал мне про своего приятеля в Стамбуле, а тот, в свою очередь, говорил о вас, так как вы с Антоном из одного города...

Его руки уже сжимали ей груди.

– Вы говорите о Гоги?

– Да.

– Может быть, оставим это на потом? – Он стал целовать ее шею...

– Может...

Дарья не дала ему шанса. Она взяла инициативу в собственные руки, подмяв его под себя. Агрессивная манера ему нравилась. Не он брал ее, а она его. В данной случае, когда из партнера надо было вытянуть информацию, ее поведение было несколько рискованным. Действуя напористо, чего явно не ожидал Берестов, она легко могла отбить у него всякую охоту к разговорам. Не каждый мужчина любит, чтоб женщина подчиняла его себе. Другое дело, если это только игра на момент соития. Начиная игру для взрослых, Дарья не предполагала, что он еще возьмет свое.

Выдержав все атаки, он распластал ее на кровати и принялся за дело, просто-таки раздирая ее на части...

Через час они уже дремали на чистом розовом белье, не собираясь никуда вскакивать и бежать. Кстати, одно из преимуществ длительного свидания.

– Кто бы мог подумать... – Она признавалась в том, что недооценила Федора Яковлевича.

– Да я и сам не ожидал, – признался он. – Думаю, ты желаешь вернуться к разговору о Гоги.

Она не стала юлить.

– Я бы не отказалась.

– Здесь нет ничего необычного. Я зашел к нему в магазин в центре Стамбула. И кто бы мог подумать, что увижу на прилавке золотой браслет, усыпанный крупным жемчугом, и удивлюсь его стоимости.

– Что, тоже просили очень мало?

– Да ну, не то слово. Я собирался было его забрать, но тут некий господин напрямую предложил цену раза в полтора большую. Я не мог перебить его. И, что бы вы думали, – эти черномазые продали ему то, что должно было достаться мне. Кому бы я ни рассказывал эту историю, мне никто не верит. Не желая мириться с обстоятельствами, я увязался за этим господином, желая узнать, сколько он хочет за браслет. Каково же было мое удивление, когда он заговорил по-русски. В магазине разговор шел только на английском. В отличие от меня, говорил он чисто – акцента я не заметил. Европеец – да и только.

– И кем же оказался этот человек?

– Его звали Иннокентий.

Дарью передернуло. Второй поставщик Антона!

– Обосновался он в Арабских Эмиратах и жил торговлей. Я обещал ему приехать в гости за браслетом, но он, мягко говоря, был против. Собравшись с силами, я поднял цену с трех до шести тысяч долларов, но он не соглашался. Так, препираясь, мы узнали друг о друге, что оба коллекционируем украшения, а при случае и торгуем ими. В тот же день я встретился и с хозяином магазина – Гоги, который внимательно выслушал меня и пообещал наказать продавца. Но я до сих пор уверен, что никакого наказания не было.

– А не могло быть так, что цена на этот браслет была занижена не случайно? – Дарья повернулась на спину и уставилась в подвесной потолок.

– Такое случается. Именно за это я и люблю Восток. Если вы соображаете, что к чему, то иногда можно выцепить такую вещицу, на которой можно затем сделать тысячу процентов прибыли.

– Неужели?

– У русских коллекционеров свой взгляд на ценности, особенно здесь, в провинции.

– И вы этим пользуетесь?

– А как же, Дашенька! Милая моя! Конечно, пользуюсь!

– И на это живете?

– Живу. – Он поцеловал ее и стал потихонечку подминать под себя.

– Что? Еще раз?

– Неужели ты против?

* * *

Мысль о том, что цена на браслет в Турции и на кольцо в России занижена не случайно, не давала ей покоя. В голове скопилась масса вопросов. На часть из них должен был ответить Антон.

– Здравствуйте, больной. – Она вошла к нему в палату, которую он делил теперь с тремя выздоравливающими.

– Ты? Я думал – мы с тобой больше не увидимся.

– Это чисто деловой визит, – присаживаясь, успокоила его Дарья.

– Вижу, гостинцев нет.

– Неправда. – Она вытащила из сумочки несколько упаковок поливитаминов и аскорбиновую кислоту с глюкозой. – Вот, зашла в аптеку.

– Спасибо. Что же привело сыщика к пострадавшему от бандитской пули?

– Мне надо знать ответы на некоторые вопросы.

– Игра «Что? Где? Когда?» началась. За знатоков играет Антон Баров, за телезрителей – Дарья Данилова. Первый вопрос. – Он сделал вид, будто ударяет в гонг.

– Против знатоков играет Горидзе Георгий из Стамбула и просит ответить, почему он специально занижает цены в своем магазине?

– Знатокам необходимо подумать. – Он отвернулся от нее, а когда посмотрел вновь, от прежнего Антона – раненого парня на больничной койке – не осталось и следа. Теперь на нее смотрел деловой человек. И неважно, что вместо строгого костюма на нем больничная пижама. – Телезрители уверены, что хотят услышать правильный ответ?

– Да, – подтвердила Дарья.

– По мнению знатоков, это делается для того, чтобы получить легальный документ на ворованную вещь. При пересечении границы возможны неурядицы, все-таки речь идет о золоте. Для того чтобы вещь была куплена по всем правилам, директор выставляет ее на продажу, и в тот же день приходит покупатель, который забирает ее. Ясно, что покупатель и директор – одна команда, в то время как продавцы не имеют ни малейшего понятия о том, что происходит. Это самый простой способ легализовать ворованный товар, а цена занижается лишь только из-за того, чтоб не выкладывать слишком много. Ведь речь идет о наличных.

– В таком случае в игру вступает, – Дарье нравилось это развлечение, – директор ювелирного магазина в городе Саратове Антон Баров. Он спрашивает: почему у него в магазине лежало кольцо, которое стоило куда больше? Неужели по той же самой причине?

– Ответ знатоков. – Антон приподнялся на кровати чуть выше и теперь почти сидел. – Директор увеличил цену на все закупленные изделия на пятьдесят процентов, не вникая, какое кольцо должно стоить дороже, а какое дешевле.

– Третий раунд. Дарья Данилова из того же Саратова спрашивает: значит ли это, что директор магазина не преступник?

– Ответ знатоков: директор честный коммерсант.

– Тогда вопрос номер четыре от коллекционера Берестова, опять же из Саратова: как полагают знатоки, почему к Гоги за дорогим браслетом, который стоил у него очень мало, пришел некто Иннокентий из ОАЭ?