Текст книги "Мы входим в храм. Практическое пособие на пути к Церкви"

Глава З. Бог Существующий

Слово «Бог» столь же относительно и условно, как и любые другие определения Высшего начала бытия: Творец, Абсолют, Всевышний, Истина и пр. И, конечно же, не в названии дело. Постараемся отвлечься от связанных с теми или иными наименованиями стойких ассоциаций. Ибо для одних слово «Бог» вызывает диковатые представления о «дедушке на облаке» или «опиуме для народа». Для других, напротив, объектом восторженного почитания может быть любой амулет или сколь угодно бредовая теория, на которую ловкий шарлатан наклеил этикетку «бог». В нашей беседе мы, безусловно, сохраним этот общепринятый термин, но что мы под ним будем подразумевать?

Онтологически (в глубинном плане бытия) Бог – это Тот, Кто существует Сам по Себе, вне каких-либо внешних причин; это Первопричина, Сущий. Все остальное в мироздании существует благодаря воле Сущего: творение есть производное свободной воли Творца. Наиболее точным описанием основного свойства Божественности в Его имени является таинственное библейское буквосочетание JHVH, из сакрального благоговения не озвучиваемое иудеями и очень условно произносимое как Яхве (в искаженном виде кощунственно усвоенное иеговистами как название своей секты). Предположительно Яхве является производной от древнееврейского слова «иехвех», то есть «Он существует», и переводится как Сущий – так Сам Бог называет Себя в книге Исход: «Бог сказал Моисею: Я есмь Сущий» (Исх. 3, 14). К слову сказать, это онтологическое имя Бога полностью снимает досужее муссирование темы: был ли «Сын Божий» и «Сын Человеческий» Господь Иисус Христос единосущен Богу Творцу. На таковые сомнения иудеев («Кто же Ты?») Христос ответил Сам: «От начала Сущий, как и говорю вам» (Ин. 8,25).

Далее. Субъективно для верующего человека восприятие Бога как реальности бытия тождественно осознанию наличия Первопричины и Цели. Это влечет за собой глобальные мировоззренческие установки.

Первое: осмысленность существования на всех уровнях – от макро– до микрокосмоса, от вселенского до бытового («…у вас и волосы на голове все сочтены» (Лк. 12,7)). Все происходящее с нами и вокруг нас имеет свое значение и цель.

Второе: добро есть фундаментальная сущность, укорененная в самом порядке мироздания. Напротив, зло есть временная деформация творения, и никакая видимая мощь не отменяет его конечного бессилия.

Третье: человек как творение и образ Божий – явление неизмеримо более великое, чем это осознается внерелигиозным сознанием. Нахождение человека в этом мире есть событие временное, хотя парадоксальным образом и является следствием величия человека. Образ Божий в человеке в значительной степени явлен в высшем (и неповторимом во вселенной) даре свободы. Полнота свободы твари являет себя в преодолении возможности отпадения от Творца. Именно это делает ее равновеликой Творцу: «Бог стал Человеком (вочеловечение Христа), дабы человек мог стать богом»[5]5
  Эти слова мы впервые находим у святого Ир инея Лионского, встречаются затем они и у святых Афанасия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского и других отцов Церкви и православных богословов.


[Закрыть].

Осознание всех этих реалий совершенно меняет жизненные ориентиры и критерии, сохраняя все сущее в мире сем, но придавая ему новое, осмысленное и перспективное значение.

Наконец, следует отметить еще один принципиальный аспект восприятия нами Бога: личностный.

Бог есть Личность – Сущность, осознающая себя и свободная в Своих волеизъявлениях. Свойства Бога в Его наименованиях – Любовь, Красота, Истинность, Предвечный, Вездесущий и других – не являются Его ограничениями, но качествами Его природы. Личностное восприятие Бога в христианстве особо раскрывается в таинственном откровении Божественной любви – Ликах Отца, Сына и Святого Духа как единосущных ипостасях Пресвятой Троицы. В то же время христианство утверждает величие богоподобной личности каждого человеческого существа; по сути дела, именно христианству человечество обязано идеологией самоценности личности (впрочем, ныне доведенной до состояния абсурда). Особо ярко и умилительно личностные отношения Бога и человека (Ликом к лицу с каждым!) проявляются в библейском имени Отец – «Отче наш»…

Далее. Нужно сделать существенный экскурс в сторону еще одной проблемы – наших отношений с вечностью. Оказывается, что этот вопрос далеко не вторичен. Мне приходилось разговаривать с человеком, который вполне категорично утверждал: «В Бога я верю; в бессмертие души – нет». Более того, я подозреваю, что этот вопрос для себя решают отрицательно (пусть и бессознательно) подавляющее большинство тех, кто свое отношение к Богу определяют столь распространенной фразой «что-то такое есть». Но ведь это катастрофа! Прежде всего, совершенно обессмысливается сердцевина христианского вероучения – Крестная Жертва Спасителя. От чего тогда спас человечество Христос? От дьявола? – Но тот по-прежнему владычествует в мире сем. От зла? – Но оно все так же доминирует. От смерти? – Но вне вечной жизни с Богом она непобедима.

На уровне же бытового сознания вера в Бога вне веры в бессмертие души – это низведение Бога до «боженьки», некоего шаманского амулета, одомашненного идольчика. Вокруг такого «боженьки» вращаются множество псевдорелигиозных сущностей: барабашки и инопланетяне, оккультисты и эзотерические гуру; плодятся самые разнообразные суеверия. Здесь по принципу «хлеба и зрелищ» процветает свой специфический шоу-бизнес. В этой игре «боженька» нужен чисто прагматически: поразвлекать и помочь кое-что устроить. Шумные эффекты таких игр – всегда или шулерство, или вторжение сил тьмы в жизнь человека (даже если он этого сам и не осознает).

Господь наш Иисус Христос, Спаситель мира, вочеловечился ради того, чтобы воскресить душу отпавшего от Бога человека для жизни вечной. Христос прошел путь жизни в этом изуродованном грехопадением мире, приняв на Себя всю полноту его скорби. Вершиной этого пути было добровольное восшествие на Голгофу, страшная смерть на Кресте и победа над смертью! Воскресение Христово стало воскресением всего человечества, восстановлением нашей падшей природы для вечной жизни с Богом. И только в этой перспективе осмысленно христианство – как опыт жизни, смерти и воскресения во Христе. «А если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна…» (1 Кор. 15, 17).

Глава 4. Жизнь по воле Божией

«…Да будет воля Твоя и на земле, как на небе…»

(Мф. 6,10)

Сказал Господь притчу ученикам своим: «У одного богатого человека был хороший урожай в поле; и он рассуждал сам с собою: что мне делать? некуда мне собрать плодов моих? И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и все добро мое, и скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет» (Лк. 12,16-21).

О чем эта притча? О промысле Божием. Человек думает жить по своим планам, а Господь предусмотрел о нем нечто совсем иное.

И об этом же – о воле Божией, о промысле Божием – мы читаем в Послании апостола Павла к Ефесянам: «…потому что плод Духа состоит во всякой благости, праведности и истине. Испытывайте, что благоугодно Богу, и не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте. Ибо о том, что они делают тайно, стыдно и говорить. Все же обнаруживаемое делается явным от света, ибо все, делающееся явным, свет есть. Посему сказано: „встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос“. Итак, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы. Итак, не будьте нерассудительны, но познавайте, что есть воля Божия» (Еф. 5,9-17).

Хочу особенно обратить ваше внимание на эти слова: «не будьте нерассудительны, но познавайте, что есть воля Божия». Нужно сказать однозначно: воля Божия – это единственный окончательный критерий добра и зла в этом мире. Заповеди Божий не являются абсолютом. Так, в подавляющем большинстве случаев, в миллионах, миллиардах случаев против одного, убивать с точки зрения христианства недопустимо, но это не значит, что никогда нельзя убивать. Мы знаем, что наши святые вожди, благоверные князья Александр Невский и Дмитрий Донской, стяжали Царство Небесное, несмотря на то, что мечи их обагрены кровью многих врагов веры и Отечества. Если бы они механически придерживались буквы закона, Русь до сих пор была бы улусом Чингисхановой или Батыевой империи, и православие на нашей земле, скорее всего, было бы уничтожено. Известно также, что преподобный Сергий Радонежский благословил Куликовскую битву и даже послал в войско двух схимонахов.

Это самые яркие и очевидные примеры, но можно практически о любой заповеди Божией сказать, что бывают случаи, когда есть воля Божия на то, чтобы именно в этой конкретной ситуации эту заповедь нарушить. Вот заповедь: «Не лжесвидетельствуй», то есть – не лги. Ложь – это опасный грех именно потому, что он как-то малозаметен и малоощутим, особенно в форме лукавства: о чем-то умолчать, что-то исказить, чтобы или себе было выгодно, или кому-то угодно. Мы это лукавство даже не замечаем, оно проходит мимо нашего сознания, мы даже не видим, что это – ложь. А ведь именно этим страшным словом назван дьявол в единственной данной Самим Господом ученикам молитве «Отче наш». Спаситель называет дьявола лукавым. Поэтому каждый раз, когда мы лукавим, мы как бы отождествляем себя с нечистым духом, с духом тьмы. Страшно. Итак, лгать нельзя, страшно. Но вот вспомним главу с примечательным названием «о том, что не должно лгать» из поучений одного из столпов христианской аскетики аввы Дорофея. В ней кроме прочего говорится, что не ради корысти, а по любви, по состраданию иногда приходится сказать ложь. Но, правда, святой делает такую замечательную оговорку (вспомним, что эта оговорка была сделана в IV веке для палестинских монахов): «Он должен делать это не часто, но разве в исключительном случае, однажды во много лет». Такова мера святых.

Таким образом, мы видим, что двухтысячелетний опыт Церкви, опыт жизни во Христе последним критерием добра и зла поставляет не букву закона, но исполнение воли Божией («буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3, 6)). И если есть воля Божия на то, чтобы взять меч и идти защищать свой народ, своих близких, то исполнение этой воли Божией является не грехом, а праведностью[6]6
  Непонимание обуженным протестантским мышлением этой проблемы – одна из причин «измельчания» христианства в протестантизме; кладезь «воды живой» засыпан.


[Закрыть].

И вот со всей остротой встает вопрос: «Как познать волю Божию?»

Попробуем прежде всего разобраться в терминах. Существуют как будто близкие понятия:

«промысел», «предопределение», «воля Божия». Однако при более пристальном рассмотрении можно увидеть, что если понятия промысла и воли Божией достаточно близки, то предопределение – нечто почти противоположное. Действительно, о каком познании и жизни по воле Божией можно говорить, если все уже предопределено? Эту мысль кальвинизм довел до абсурда, но и отрицать укорененность понятия предопределенности в Священном Писании невозможно (например, «книга жизни» из Откровения). Так что же такое предопределенность в православии и как она соотносится с промыслом, волей Божией?

Предопределенность – это не есть заданность. Предопределенность – это ведение Бога, существующего вне времени, о результатах нашего свободного выбора во времени. Предопределенность не нарушает свободу. Предопределенность как бы констатирует результат свободной деятельности человека.

А вот о промысле Божием можно сказать, что это те пути спасения, которые Господь «приготовил для любящих Его», это пути в Царствие Небесное. И пути эти многообразны. Есть всегда наиболее прямой, оптимальный, так сказать, путь – это путь святости, путь совершенства. Но и не достигнувшим совершенства не закрыты пути в Царствие Божие. Эти пути тернисты и могут быть не всегда очевидны в запутанных обстоятельствах жизни нашего мира, но и они спасительны. В Священном Писании есть два утверждения. В одном месте Евангелия Господь говорит: «…будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5,48). Значит, воля Божия в том, чтобы человек был совершенен. Эти слова – указание на «узкий» путь, путь святости. Но в другом месте говорится о том, что Бог «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Тим. 2,4). А вот «всем спастись» – это не то же самое, что «будьте совершенны». Ведь Церковь неоднократно указует на многообразность спасения, на разные пути и состояния спасения. И «спастись» – это еще не значит обязательно достигнуть совершенства, то есть святости в земной жизни. Спастись может и человек несовершенный – если не подвигом, то покаянием. Таким образом, есть промысел Божий о спасении каждого человека. В любом случае спасение достигается как дар благодати Божией – взаимным проникновением Божественной любви и доброй воли человека. Если в первом случае (совершенства) доминирует подвиг во Христе, то во втором – покаянное сокрушение духа (конечно, это разграничение очень условно).

А теперь попробуем разобраться, есть ли какие-либо различия между понятиями «промысел Божий» и «воля Божия»? Можно сказать, что в целом эти понятия практически тождественны. Однако есть и некоторые оттенки. Промысел – понятие более универсальное, охватывающее все, в том числе и внешние, стороны жизни человека в контексте его отношений с Богом. Воля Божия являет себя как бы внутренним импульсом в душе, ориентирующим эти отношения в зависимости от позиции человека позитивно или негативно. Итак, есть промысел Божий (предуготованный путь и обстоятельства) о спасении каждого человека, и есть воля Божия – призыв Бога к человеку о спасении, о шествовании этим путем. При этом ни в коей мере не нарушается богодарованное право человека на свободу – свободу в Боге или свободу от Бога. Святые отцы говорят, что в человеке действуют три воли: воля Божия предлагающая, воля дьявола искушающая, воля человека выбирающая. И вся жизнь человека – выбор. Однако для осмысленного выбора необходима ясность позиций. И здесь перед нами ставится вопрос колоссальной значимости: желая жить по воле Божией, можем ли мы утверждать, что эту волю верно понимаем? На основании каких критериев мы можем сделать правильный выбор? Как знать, что именно ожидает от нас Господь в каждом конкретном случае? Когда же, действительно, надо меч взять, а когда щеку подставить? Итак, как познать волю Божию?

Конечно же, познание воли Божией – это вопрос всей жизни, и никакими краткими правилами его не исчерпать. Пожалуй, наиболее полно из святых отцов эту тему осветил митрополит Иоанн (Максимович). Им написана замечательная книга «Илиотропион, или О сообразовании человеческой воли с Божественною волею». «Илиотропион» означает «подсолнечник». То есть это растение, которое, поворачиваясь за солнцем своей головкой, все время стремится к свету. Такое поэтическое название святитель Иоанн дал своей книге о познании воли Божией. Хотя написана она была более столетия назад, тем не менее это удивительно современная книга, как по языку, так и по духу. Она интересна, понятна и близка современному человеку. Советы мудрого святителя вполне применимы и в условиях кардинально изменившейся по сравнению с еще недавними временами жизни[7]7
  Что можно сказать далеко не о каждой написанной в XIX в. или ранее благочестивой книге.


[Закрыть]. Задача пересказать «Илиотропион» здесь не ставится – эту книгу нужно читать полностью. Мы же попытаемся предложить лишь самую общую схему решения этого важнейшего для спасения души вопроса.

Прежде всего, нужно прямо сказать, что в сегодняшней жизни подавляющему большинству людей – и тем, кто вне Церкви, и живущим в Церкви, в том числе и священникам, – воля Божия, как некая ясная данность, недоступна. Никто не должен дерзать утверждать со стопроцентной уверенностью: «Я знаю, что именно этого хочет от тебя Господь». Еще в ветхозаветные времена – времена харизматических[8]8
  Боговдохновенных.


[Закрыть] пророков – устами пророка Исайи Господь сказал людям: «Мои мысли – не ваши мысли» (Ис. 55, 8). Конечно, всегда были и есть люди, которым, по промыслу Божию, даны особые дары пророчества – это пророки Ветхого Завета, это святые прозорливцы новозаветных времен. Однако – особенно в наше время – это чрезвычайно редкий дар.

Но как же тогда нам – немощным, духовно неопытным – познать волю Божию? Ведь со старцами отнят Господом от мира простой и ясный путь ее познания – ибо таковой путь благополучен только для чистых и смиренных сердцем (чего не скажешь о людях нашего века). Тем не менее есть промысел Божий о спасении каждого человека, и познание воли Божией во спасение души доступно каждому человеку – в покаянии и духовном труде: «…Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его…» (Мф. 11,12). Итак, являя Господу нашу веру и стремление жить по Его Святой воле, мы должны «употребить усилие» осознания промысла Божиего о нашем спасении. Каким образом? Нужно идти тем путем, который православные богословы называют апофатическим – путем интуитивного познания. Есть катафатическое богословие, более свойственное традициям Католической Церкви, которое пытается все разложить по полочкам, проанализировать, дать всему объяснение и определение, и есть апофатическое богословие Православия, которое учит познавать истину сердцем, духовным трудом, указывая на этом пути определенные критерии – опыт богопознания святых отцов.

Рассмотрим такой пример: вот перед нами лист бумаги, на котором невидимым образом поставлена некая точка. Можем ли мы сразу, не имея никакой информации, так сказать, «ткнув пальцем», определить (по сути дела – угадать) местонахождение этой точки? Естественно, нет. Однако если вокруг этой невидимой точки изобразить по кругу несколько видимых точек, тогда, опираясь на них, мы можем с большой вероятностью определить искомую точку – центр окружности.

Есть ли в нашей жизни такие «видимые точки», с помощью которых мы могли бы познать волю Божию? Есть. Это некие приемы обращения к Богу, к опыту Церкви и к нашей душе на пути познания человеком воли Божией. Но каждый из этих приемов не самодостаточен. Вот когда этих приемов несколько, когда они совмещены и учтены в необходимой мере, только тогда мы – сердцем! – можем познать, чего, собственно, Господь от нас ожидает.

Итак, первая «точка», первый критерий – это, конечно же, Священное Писание, непосредственно Слово Божие. Опираясь на Священное Писание, мы достаточно четко можем представлять себе границы воли Божией, то есть что допустимо для нас, а что является совершенно неприемлемым. Есть заповедь Божия: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим… возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22,37,39). Любовь является главным критерием. Отсюда делаем вывод: если что-либо делается по ненависти, то это уже автоматически выпадает за границу возможности воли Божией.

В чем трудности на этом пути? Парадоксальным образом в том, что делает боговдохновенное Писание подлинно Великой Книгой, – в его универсальности. А обратной стороной универсальности является невозможность однозначно интерпретировать Писание в каждом конкретном житейском случае вне колоссального духовного опыта жизни во Христе. А это, простите, не про нас сказано… Но тем не менее точка есть.

Следующий критерий – Священное Предание. Это опыт реализации Священного Писания во времени. Это то, о чем пишут святые отцы, это опыт Церкви, которая 2000 лет искала ответ на вопрос, что значит жить, исполняя волю Божию. Этот опыт огромен, бесценен и практически дает ответы на все вопросы жизни. Но и тут есть свои проблемы. Здесь трудность противоположная – дискретность опыта. Ведь именно потому, что этот опыт так огромен, он включает в себя множество различных вариантов решения духовных и житейских проблем. Применить его в конкретных ситуациях практически невозможно без благодатного дара рассудительности – опять же в современной жизни исключительно редкого.

С книжными поучениями святых отцов и старцев связаны и некоторые специфические искушения. Дело в том, что в подавляющем большинстве случаев советы старцев относятся к конкретному человеку в конкретных обстоятельствах его жизни и могут меняться по мере изменения этих обстоятельств. Мы говорили о том, что промысел Божий о спасении человека может быть различен. А почему так? Потому что, как правило, человек прямым путем – путем совершенства – по своей немощи не идет. Вот сегодня он не выполнил то, что он должен был выполнить. Что ему остается? Погибнуть? Нет! Господь в этом случае предусматривает для него какой-то другой, может быть, более тернистый, долгий, но столь же абсолютный путь спасения. Если он согрешил – а ведь нарушение воли Божией всегда есть вольный или невольный грех, – то этот путь спасения обязательно лежит через покаяние. Например, сегодня старец говорит: «Ты так-то и так-то должен поступить». А человек уклоняется от выполнения духовного наказа. Потом опять приходит к старцу за советом. И тогда старец, если видит в нем раскаяние, говорит, как он должен поступить в новой ситуации. Говорит, возможно, противоположное предыдущему слову. Ведь прежний совет человек не выполнил, поступил по-своему, и это кардинально изменило ситуацию, создало новые – в первую очередь духовные – обстоятельства. Таким образом, мы видим, что индивидуальность советов старцев в конкретных случаях жизни является объективным препятствием к тому, чтобы можно было просто сказать: «Читайте советы старцев, следуйте им – и будете жить по воле Божией». Но и это – точка…

Третий критерий – голос Божий в сердце человека. Что это? Совесть. Удивительно и утешительно сказано апостолом Павлом, что «когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон, они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их…» (Рим. 2, 14-15). В каком-то смысле можно сказать, что совесть – это тоже образ Божий в человеке. И хотя «образ Божий» понятие многосложное, но одно из проявлений его – голос совести. Таким образом, голос совести в определенной мере можно отождествить с гласом Божиим в сердце человека, являющим ему волю Господню. Очень важно желающему жить по воле Божией быть честным и трезвенным в слышании голоса своей совести (вопрос в том, насколько мы к этому способны).

Еще один критерий, четвертый (конечно, не умаленный по значимости, ибо в круге все точки равноценны), – молитва. Совершенно естественный и очевидный для верующего человека способ познания воли Божией. Пятый критерий – благословение духовника. Счастлив тот, кого Господь допускает получить благословение старца. К сожалению, в наше время «старцы отняты от мира» – это исключительная редкость. Хорошо, если есть возможность получить благословение своего духовника, но и это тоже не так просто, не у каждого сейчас есть духовник. А ведь даже и в первые века христианства, когда люди были богаты духовными дарами, святые отцы говорили: «Моли Бога, чтобы он послал тебе человека, который тебя духовно управит». То есть и тогда обретение духовника было определенной проблемой, и тогда уже нужно было особо вымаливать себе духовного руководителя. Если нет ни старца, ни духовника, тогда можно получить благословение у приходского священника. Но в наше время, время духовного оскудения, нужно быть при этом достаточно трезвенным. Нельзя следовать механически принципу «все, что речет священник, – это обязательно от Бога». Наивно предполагать, что все священники могут быть духовниками. Апостол говорит: «Все ли Апостолы? Все ли пророки? Все ли учители? Все ли чудотворцы? Все ли имеют дары исцелений?» (1 Кор. 12, 29). Не надо считать, что сама по себе харизма священства уже автоматически является харизмой пророчества и прозорливости. Здесь надо всегда быть осторожными и искать себе такого духовного руководителя, общение с которым приносило бы очевидную пользу душе.

Следующий критерий – советы духовно опытных людей. Это опыт жизни благочестивого человека и это наше умение учиться на добром (а может быть, и негативном – тоже опыт) примере. Помните, как в кинофильме «Щит и меч» некто сказал: «Только дураки учатся на своем опыте, умные учатся на опыте других». Умение воспринять опыт благочестивых людей, общение с которыми нам даровано Господом, умение прислушаться к их советам, найти в них необходимое себе и рационально это использовать – тоже способ познания воли Божией.

Есть и еще очень важный критерий определения воли Божией – мирное состояние души. Преподобный Иоанн Лествичник так пишет о нем в своей знаменитой «Лествице»: то, что от Бога, умиряет душу человека, то, что против Бога, душу смущает и приводит ее в неспокойное состояние. Когда результатом нашей деятельности является обретение в душе мира о Господе – не лени и сонливости, но особого состояния активного и светлого умиротворения, – это тоже показатель правильности выбранного пути.

Восьмой критерий – умение чувствовать обстоятельства жизни; воспринимать и трезво оценивать то, что вокруг нас происходит. Ведь ничто не происходит просто так. Волос с головы человека не упадет без воли Всевышнего; капля воды не скатится, веточка не сломается; никто не подойдет и не оскорбит нас, и не поцелует, если это не было попущено Господом к какому-то нашему вразумлению. Таким вот образом Бог созидает обстоятельства жизни, но наша свобода этим никак не ограничена: выбор поведения во всех обстоятельствах всегда за нами. Можно сказать, что жизнь по воле Божией – наш естественный ответ на созданные Богом обстоятельства. Конечно, «естественность» должна быть христианской. Если обстоятельства жизни складываются, к примеру, так, что для обеспечения семьи нужно, как кажется, провороваться, то, конечно же, это не может быть волей Божией, ибо это противоречит заповедям Божиим.

И еще важнейший критерий, без которого не может быть ничего остального, – терпение: «…терпением вашим спасайте души ваши» (Лк. 21, 19). Все получает тот, кто умеет ждать, кто умеет вручить Богу решение своей проблемы, кто умеет дать Господу возможность Самому сотворить то, что Он о нас предусмотрел. Не надо навязывать Богу своей воли. Конечно, иногда бывает так, что нужно решиться на что-то в один миг, сделать нечто в одну секунду, что-то совершить, ответить. Но это опять же какой-то особый промысел Божий, и даже в этих обстоятельствах обязательно будет некая подсказка. В большинстве же случаев самый оптимальный способ – дать Господу возможность явить Свою волю в нашей жизни обстоятельствами так очевидно, что уже от этого никуда не денешься. Молись и жди, находясь, пока возможно, в том состоянии, в которое Господь тебя поставил, и Господь явит тебе Свою волю на дальнейшую жизнь. Практически это означает не торопиться с принятием ответственных решений (например, один опытный духовник молодоженам советовал в состоянии жениха и невесты «повидать четыре времени года») и без явной необходимости не менять своего житейского положения: «Каждый оставайся в том звании, в котором призван» (1 Кор. 7, 20).

Итак, мы наметили те критерии, «точки» – Священное Писание и Предание, совесть, молитва, благословение и духовный совет, мирное состояние души, чуткое отношение к обстоятельствам жизни, терпение, – которые дают нам возможность познавать промысел Божий о нашем спасении. И вот тут возникает совсем другой, парадоксальный вопрос: «Отдаем ли мы себе отчет – а зачем нам знать волю Божию?» Помню слова опытного священника, братского духовника одного из старейших монастырей Руси: «Волю Божию знать страшно». И в этом есть глубокий смысл, который в разговорах о познании воли Божией как-то легкомысленно упускается. Волю Божию, действительно, знать страшно, ибо это знание – колоссальная ответственность. Вспомните слова Евангелия: «Раб же тот, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много; а который не знал, и сделал достойное наказания, бит будет меньше. И от всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут» (Лк. 12, 47-48). Представьте себе: прийти на Суд Божий и услышать: «Ты знал! Тебе было открыто, что Я от тебя жду, – и ты сознательно делал противоположное!» – это одно, а прийти и смиренно взмолиться: «Господи, я такой неразумный, ничего не понимаю. Как мог, я старался делать добро, но все что-то не так получалось». Что уж с такого взять! Наверное, он «бит будет меньше»…

А ведь воля Божия в отношении каждого человека, если говорить по максимуму, вполне ясна – это созидание того самого совершенства, которое, вне особого дара благодати, мы обрести не в силах. Но стремиться всей душой к совершенству во Христе, к «обожению» мы должны – ведь это тождественно стремлению к спасению. И также должны мы каяться в неспособности нашей немощной души самоотверженно и смиренно принять эту меру благодати Божией. Покаянное осознание нашего нерадения о исполнении воли Божией – это-то в наших силах. А мера этого покаяния есть полнота нашей ответственности пред Господом. И отвечать придется перед Справедливым Судией по всей строгости.

Мне часто приходится слышать: «Батюшка, как жить по воле Божией?» Спрашивать спрашивают, а вот жить-то по Его воле не желают. Вот почему страшно знать волю Божию – потому что тогда и жить нужно по ней, а это зачастую совсем не то, что нам хочется. От подлинно благодатного старца, отца Иоанна (Крестьянкина), я слышал такие печальные слова: «Торгуют моими благословениями! Все спрашивают меня: „Что делать?“ Все говорят, что живут по моим благословениям, но почти никто не выполняет того, что я им говорю». Вот это страшно.

Оказывается, «узнать волю Божию» и «жить по воле Божией» – это совсем не одно и то же. Узнать волю Божию возможно – Церковь оставила нам великий опыт такого познания. А вот жить по воле Божией – это личный подвиг. И легкомысленное отношение здесь недопустимо. Ведь наступит момент, когда отягощаемая нашим коснением во грехах Божия справедливость вынуждена будет превозмочь Божие милосердие, и ответить придется за все – и за попустительство страстям, и за «игру в волю Божию». К этому вопросу нужно относиться очень серьезно. По сути дела, это вопрос жизни и спасения. Чью волю все-таки – Спасителя или искусителя – мы выбираем в каждый момент нашей жизни? Здесь нужно быть и рассудительным, и трезвенным, и честным. Не следует «играть в познание воли Божией» – бегая по священникам за советами до тех пор, пока не услышишь от кого-либо ту «волю Божию», которая тебе угодна. Ведь таким образом изощренно оправдывается свое самоволие, и нет тогда места спасительному покаянию. Лучше уж сказать честно: «Прости, Господи! Конечно, Твоя воля свята и высока, но я по немощи своей не достигаю этого. Помилуй меня, грешного! Даруй мне прощение за мои немощи и даруй мне путь, на котором я бы не погиб, но смог бы прийти к Тебе!»