Текст книги "Саянские сокровища"

Михаил Смирнов
Саянские сокровища

Более чем на тысячу километров от истоков могучего Енисея до южных берегов великого Байкала расположилась горная страна и неизведанный край – Восточный Саян!

© Смирнов М., 2018

© ООО «ЛИТЕО», 2018

Глава 1

Июль 2013 года…

Москва, Дом Правительства Российской Федерации…

В помещение для закрытых заседаний заместитель председателя правительства страны проводил совещание рабочей группы по реализации госпрограммы «Золотая доктрина 2020», принятой два с половиной года назад. Заместитель председателя правительства господин Зюзин располагался во главе длинного прямоугольного стола, рядом помощник. За столом по правую и левую руки располагались еще 12 ответственных лиц.

Первым кратко выступил господин Зюзин. Он напомнил присутствующим важность неукоснительной реализации доктрины для России и персональной ответственности за неисполнение.

– Мир разрывается от неопределенностей и кризисов! – пафосно воскликнул председательствующий. – И только вечный металл уверен в себе! Он не подвержен кризисам! Золото – это мерило мерил! Панацея от всех бед! Золото – это стабильная национальная валюта рубль, это – независимость и суверенитет страны!

С 15-тиминутным докладом выступила неприметная женщина в больших очках, заместитель председателя Центрального банка Российской Федерации. Красочно расписав достижения своего ведомства, она обрушилась с критикой на другие. Главным и неприятным выводом доклада зампреда стало то, что за отчетный период пополнение золотых резервов отстало от целевых показателей госпрограммы почти на год.

Выступивший далее аудитор Счетной палаты страны сообщил, что учет золотых резервов в ЦБ РФ адекватен, сохранность и безопасность обеспечена полностью.

– Почему госпрограмма пробуксовывает? – обращаясь ко всем присутствующим, вымолвил господин Зюзин.

– Металлурги, почему вы мало предоставляете слитков Банку России? Директор Новосибирского аффинажного завода? Сибиряки, это на вас не похоже.

Поднялся моложавый мужчина с аккуратной бородкой.

– Наши мощности загружены на 55 процентов. Мы испытываем нехватку нужных руд и лома драгоценных металлов.

Господин Зюзин перевел удивленный взгляд на женщину в очках.

– Фонд «Старатели России», почему вы не обеспечиваете металлургов сырьем?

– Все действующие золотоносные месторождения работают на 97 процентов своей мощности, – бодро ответила женщина. – Новые месторождения практически не вводятся в эксплуатацию. В прошлом году не открыто ни одного месторождения, многие старые – на грани истощения.

– Уважаемый ректор Санкт-Петербургского горного университета, господин Персиков, – учтиво обратился заместитель председателя правительства к грузному, лысому мужчине. – Почему наука, имея под рукой современный исследовательский инструментарий, не открывает новых месторождений и не сдает их в эксплуатацию?

Персиков замялся с ответом, захлопал глазами. Ему захотел помочь председатель Роскомдрагмета по фамилии Фунтик.

– Уважаемый заместитель председателя правительства, научная деятельность порой спонтанна. Опять же, нам часто не хватает квалифицированных людских ресурсов и финансов для проведения полноценных полевых экспедиций…

– А вы со своим комитетом зачем нужны, господин Фунтик!? – воскликнул Зюзин. – Вы – орган государственного регулирования деятельности предприятий и организаций по добыче и производству драгоценных металлов. Так регулируйте и направляйте процессы! Решайте финансовые вопросы, кадровые!

Далее совещание пошло в нервном режиме. Критически выступил один из руководителей Минприроды страны, с негативными прогнозами – эксперт из Высшей школы экономики, обтекаемо – сотрудник ФСБ России.

В итоге был найден виновник срыва госпрограммы. Фунтик получил строгий выговор…

* * *

Лето в столице выдалось прохладным и дождливым.

Варлам Ярин едва дождался отпуска. В прошлом году он закончил юридическую академию, получил степень бакалавра по юриспруденции. И вот год отработал в юридической конторе «Братья Дорины». Варлам условился с другом Николаем Николаевым, учившимся вместе с ним, отправиться в отпуск к родственникам в Иркутскую область. Родственники, тетя Домна и ее мама Ружана Федотовна, проживали в поселке Раздолье Ангарского района Иркутской области. Варлам однажды с родителями приезжал в поселок, но еще в десятилетнем возрасте. Поселок находился на реке Китой в предгорьях Восточных Саян. Тетя очень просила приехать Варлама в гости. Друзья еще зимой спланировали отдых от шумного мегаполиса на тихой и естественной сибирской природе. Правда родители и Варлама, и Николая отнеслись к их идее скептически.

– Там, наверное, и вашего любимого интернета нет, – смеялась мама Варлама. – Вы с Колей убежите из поселка через два дня.

– Мы решили просто пассивно отдохнуть, – парировал Варлам, – без интернета, без социальных сетей.

Мама улыбалась и явно критически качала головой…

Умиротворенные обнаженные молодые мужчина и девушка лежали рядом на кровати.

На его грубоватом лице отражалась довольная улыбка, на ее изящных, немного трогательных устах застыл немой вопрос. Мощный, бугристый мужской торс ритмично опускался и поднимался, женского дыхания внешне не ощущалось вовсе.

Вот мужчина приподнял светловолосую голову и бросил заинтересованный взгляд на прядь каштановых женских волос, ровный лоб, пушистые ресницы, вздернутый носик, пухлые губы, острый подбородок, нежную, хрупкую шею… Словно почувствовав его взгляд, она умопомрачительно улыбнулась. Прекрасные, завораживающие и притягивающие глазки заблестели, тонкие брови приняли дугообразную, дерзкую форму, носик взметнулся вверх. Мужчина продолжал визуальное исследование чудного женского тела и его отдельных частей. Восхищенный взгляд замер на небольшой, неразвитой девичьей груди, светло-коричневых сосках…

– Как, ты милый? – игриво-нежно, тихо проворковала девушка.

– Поражен и восхищен тобой! Ты просто чудо! Волшебная и солнечная Елена! – приятным баритоном на одном порывистом дыхании ответил молодой мужчина.

Очаровательно-откровенная улыбка озарила светлое девичье лицо. Приподнявшись и по-хозяйски осмотрев мужское тело с головы до ног, непринужденно-кокетливо бросила:

– Не фантазируй, Варламчик. Я простая смертная, неимоверно грешная, – качая головой, завлекающе-мило сверкнула глазами.

– Нет, ты чудо! Мне очень не хочется покидать тебя.

На миг девичье лицо стало строгим.

– Ну, не езди, Варламчик, в свою эту Восточную Сибирь.

– Пойми, не могу не ездить. Тетя Домна, сестра мамы, очень, очень просила приехать. У нее есть что-то важное для меня.

Секунду-другую мужское лицо было сосредоточенным. Но вот оно преобразилось.

– Дорогая, и всего-то на недельку, а может и меньше.

– Не засматривайся там на девчонок-вертихвосток сибирских.

– Какие вертихвостки!? Там таежный небольшой поселок. Вокруг только тайга! А рядом горы Саяны!

– Ну, я думаю, например, Николя везде найдет девочек.

– Не сочиняй, Ленусик.

Порывисто и мягко девушка прильнула всем телом к мужчине, сильному и горячему. Она непринужденно запускает свою руку в мужские волосы, розовые губки нежно и легко касаются грудной мышцы. Лицо мужчины бледнеет, глаза блестят, он полон томительных ожиданий и невероятных удовольствий.

– Ты будешь меня ждать? – спрашивает он.

– Да… А розовый кончик девичьего языка уже кружит, колдует вокруг темно-коричневого соска, медленно прокладывает влажную дорожку вниз. Мужчина тихо постанывает, глаза заволакивает невидимая пелена, скоро вновь на волнах экстаза он умчится в неведомую, но так влекущую и очень желанную даль наслаждений…

* * *

Иркутская губерния, село Александровское, Александровская центральная каторжная тюрьма (в просторечии Александровский централ[1]1
  Александровская центральная каторжная и пересыльная тюрьма, одна из каторжных тюрем дореволюционной России. Учреждена в 1873 году в селе Александровском, что в 76 километрах к северо-западу от Иркутска, на территории Александровского винокуренного завода, основанного в XVIII веке. В царские и советские времена через тюрьму прошли десятки тысяч уголовных и политических заключенных.
  В 1956 году в бывшем Александровском централе была организована Иркутская психиатрическая больница № 2. В 2016 году содержание пациентов было признано деятелями российского правозащитного движения антигуманным. Больница была закрыта. Полуразрушенные постройки сохранились до сих пор и отнесены к историко-архитектурным памятникам федерального значения.


[Закрыть])…

Июль 1913 года.

Лето выдалось теплым и солнечным. В кабинете начальника тюрьмы полковника Гусарова было очень душно. Только что он переговорил по телефону с военным генерал-губернатором Князевым. Высокий губернский чиновник попросил выделить на два месяца для работ на Усольский солеваренный завод два десятка арестантов. Гусаров знал, что этот завод принадлежал родственнику губернатора. Полковник согласился, хотя по Циркуляру № 33 Главного тюремного управления Российской Империи, только тюремное ведомство имело право давать распоряжения на работы арестантов. Но как он, Гусаров, мог отказать Князеву!? Зная, как относится к своеволию губернаторов педантичный Петербург, докладывать своему тюремному начальству полковник не решился… Раздумывая, хозяин кабинета по привычке пальцами потормошил свои богатые черные кучерявые волосы. Недавно с Нерчинской тюрьмы сбежало 20 каторжан. Начальник Главного тюремного управления России лютовал, разжаловал и выгнал без пенсии начальника Нерчинской тюрьмы. Гусаров хмуро подумал:

«Авось меня пронесет».

Выпив стопку водки, тюремный полковник вызвал своего помощника майора Мясновича и дал указание на отправку арестантов в село Усолье (с 1940 года город Усолье-Сибирское), находившееся в 7 верстах.

– Ваше высокородие, господин полковник, разрешите старшим колонны назначить старшего надзирателя Кукуева?

– Разрешаю, – изрек начальник тюрьмы. – Пусть возьмет с собой троих младших надзирателей. Да, и в эту группу не бери политических осужденных, еще начнут заводских будоражить.

– Слушаюсь, ваше высокородие…

* * *

Двое рослых, спортивных парней, одетых по-дорожному и с рюкзаками за плечами, уверенно вошли в стеклянный терминал аэропорта «Домодедово».

Через два часа они, светловолосый Варлам и брюнет Николай, входили на борт самолета, следующего в город Иркутск.

В самолете Николай спросил друга:

– Расскажи мне о своей тете, Домне Ульяновне. Кстати, правильно ли я выговорил ее имя и отчество?

– Правильно выговорил. Она старшая сестра моей мамы, ей 60 лет. Сын Домны Анисим был речником, плавал на речном судне по реке Лене, два года назад утонул. Дочь Рада кончила в Иркутске институт и сейчас живет в Китае. Вышла замуж за китайца, со слов моей мамы, у них с Домной отношения непростые.

– Домна, Анисим, Рада… имена у них необычные…

– Белорусские имена и фамилия у них соответствующая, Климович. Мужа тети Домны звали Панас, значит – «бессмертный». Только вот 10 лет назад его, лесника, убили, вроде как иркутские пьяные браконьеры.

– Я читал, что те места, куда мы едем, являются загадочной и таинственной зоной разнообразных кладов и реликвий, которые пока не известны современности.

Варлам знал, что друг недавно прочел книгу одного всемирно известного путешественника и кладоискателя.

– Друг, мы обязательно найдем эти неведомые пока клады! – воскликнул он весело…

В солнечную столицу Приангарья прибыли по расписанию.

Друзья взяли такси. Судя по дорожным указателям, машина вышла на федеральную автомобильную дорогу Р255 «Сибирь». Широкое ровное шоссе с белой разметкой, справа виднелась водная гладь реки Ангара, слева – зеленые поля и луга. Подал сигнал смартфон – сотовый телефон Варлама. Звонила из Москвы подруга Лена. Они тепло, но кратко пообщались. Затем Варлам перезвонил домой маме. Николай тоже позвонил своим родителям.

Через час они были на автовокзале города Ангарска. Друзья снова взяли такси. Вскоре они миновали городские постройки и устремились по асфальтированной лесной дороге. Мелькали могучие ели, сосны, пихта, лиственница, встречался и кедр. Среди хвойных пород попадались островки широколиственных деревьев: клен, дуб, изредка береза.

– Сибирская тайга, – всматриваясь в окно, изрек Николай.

– Она родимая, – подтвердил Варлам. – Простирается от полярного Таймыра и до самых Саян. Экологический храм земли.

Примерно через час они оказались в небольшом, застроенном в основном одноэтажными деревянными домами тихом поселке.

– Вот оно – Раздолье, – вымолвил Николай. – Каких-то 50 километров от современного города Ангарска, а уже совсем другая жизнь. Архаика и тишь, три улицы и три переулка.

Проехали небольшую улицу, свернули на улицу под названием Трактовая и остановились у свежевыкрашенного в зеленый цвет внушительного бревенчатого дома под номером 1. Он удивительно гармонировал с окружавшей его зеленой травой, кустарниками, листвой деревьев и начинавшимися буквально за ним зелеными предгорьями.

Варлам щедро рассчитался с таксистом…

* * *

Иркутская губерния, укатанная телегами ухабистая пыльная дорога…

Арестантская колонна в серой одежде медленно двигалась по лесной дороге. Их охраняли четверо надзирателей в черной форменной одежде. На поясном ремне служивых находилась кобура с пистолетом «Браунинг». Старший надзиратель, уже в возрасте, усатый, худой и длинный, как жердь, мужчина замыкал шествие. Спереди и по бокам колонны шли младшие, более молодые по возрасту надзиратели.

Кто-то один из арестантов тянул старинную каторжанскую песню:

 
Далеко в стране иркутской,
Между скал и крутых гор,
Обнесен стеной высокой
Чисто выметенный двор…
 

Некоторые сотоварищи нестройно подпевали:

 
…это, парень, дом казенный —
Александровский централ…[2]2
  Данная песня является неофициальным гимном Александровского централа, слова и мотив народные.


[Закрыть]
 

* * *

Дом находился на небольшом возвышении, пригорке. Невдалеке протекала утопающая в зелени зигзагообразная река Китой, шириной примерно 20–25 метров. На берегу, пощипывая траву, паслись две белые козочки и несколько овец. Сразу за домом слева шли зеленые пригорки, дальше на горизонте виднелись горные цепи.

– Какая природная идиллия! – изрек Николай, дыша полной грудью, воскликнул. – А какой воздух!

– Да, – согласился Варлам.

Николай достал свой сотовый телефон, быстро провел несколько манипуляций.

– Прекрасно! Связь работает, интернет тоже.

Друзья миновали калитку в деревянной изгороди и прошли во двор. Возле зеленого дома находилось несколько строений. А дальше виднелся огород с грядками и сад из плодовых деревьев.

Из дверей крыльца вышла пожилая женщина в цветастом сарафане.

– Тетя Домна! – воскликнул Варлам. – Здравствуйте! Мы с другом Николаем приехали к вам в гости!

Женщина широко улыбнулась и со словами:

– Мои дорогие, здравствуйте, – шагнула к гостям и принялась их обнимать и целовать. – Спасибо, что приехали.

Гости слегка стеснялись бурных эмоций хозяйки.

– Варламушка! Какой ты большой и пригожий вымахал! – изрекала женщина. – Колечка, с приездом!

Гости улыбались и обнимали хозяйку.

– Как добрались, родные мои?

– Хорошо, – ответил Варлам.

– Ну, проходите в дом, родные мои.

Все зашли в дом, прошли в кухню с большой русской печкой. У стола сидела старенькая морщинистая женщина лет 80-ти, а может и более, в цветастом платье и широко улыбалась.

– Здравствуйте, Ружана Федотовна! – воскликнул Варлам. – Мир вашему дому! – шагнул вперед, обнял женщину. – Вот мы с другом Николаем приехали к вам в гости! Приветы из столицы привезли!

– Здравствуйте, Ружана Федотовна, – вымолвил Николай.

– Здравствуйте, молодежь, – бросила женщина. – Зовите меня просто бабушка Ружана. Проходите, располагайтесь. Чувствуйте себя как дома.

– Спасибо.

– Ну, весь в деда, – рассматривая Варлама, вымолвила бабушка. – Светлые волосы, профиль лица, открытый прямой взгляд, высокий. Сразу чувствуется в тебе наш родовой корень, да и наверняка душевный стержень. Молодец моя дочка, хорошего парня родила, вырастила и воспитала.

Варлам слегка застеснялся от такой похвалы.

Тетя Домна стала накрывать на стол, выставляя грибочки, рыбу, колбасу, картошку, капусту, огурчики, зелень. Варлам стал доставать из своего рюкзака подарки родственникам, купленные мамой в Москве. Николай из своего рюкзака – привезенные продукты питания, бутылку вина, купленную ими в Иркутске.

Молодые люди с интересом рассматривала мини-иконостас, расположенный в одном углу. В три ряда упорядоченно были размещены с десяток живописных икон. В центральной части находились иконы в металлических, возможно, серебряных окладах, по краям обычные. На некоторых иконах был изображен один персонаж, на других – два, были также и многофигурные композиции.

Глядя на образа, Варлам перекрестился, его примеру последовал и Николай. На стене в деревянной рамочке висел коллаж из черно-белых фотографий. На тумбочке лежала виниловая пластинка.

Вскоре все дружно сидели за столом и вели бурные, веселые разговоры.

Варлам передал московские приветы, кратко рассказал о столичной жизни. Родственники – немного о себе.

– Какая у вас красивая природа! – воскликнул через некоторое время Николай.

– У нас все красиво, – улыбаясь, вымолвила бабушка Ружана. – И поля, и луга, и река Китой, и горы. Особенно изумительны горы. Сколько там красот и чудес! Сколько ходит легенд о несметных саянских сокровищах и кладах!

– А с этого места можно поподробнее, – весело бросил Николай.

– Все это сказки и легенды, – вставила тетя Домна. – Наши предки приехали сюда в 1906 году и без устали трудились. Видели они революционные изменения, жили при верховном правителе Колчаке, потом при большевиках, страдали от набегов бандитов. Отправляли мужчин на войну с Гитлером и японскими милитаристами. Были колхозниками, а сейчас вот мы без работы с мизерной пенсией. Половина поселка сидит без работы. Природа наша спасает людей – в реке рыба, в тайге грибы, ягоды, да и зверь разный водится.

– Если можно, о легендах, саянских сокровищах и кладах, – настаивал Николай.

– Не спеши, молодой человек, всему свое время, – загадочно изрекла бабушка Ружана.

– А вообще как живете? – спросил Варлам.

– Хорошо живем, все блага цивилизации есть, – ответила тетя. – И телевизор, и пресса, и телефон…

– Только вот телевизор смотреть не хочется, – перебила бабушка. – Одна пустая реклама. А фильмы какие показывают? Сильно возмущают меня современные фильмы, в которых показывают жизнь при советской власти. Все коверкают, очерняют, похабят, чернят. Это как нужно не любить свою страну, свою вскормившую мать и землю, чтобы так подло позорить Родину!?

– Мама, успокойся, – вставила тетя. – Бог им судья.

– Нет у них ни бога, ни честного суда, ни чести. Только денежная алчность…

* * *

Иркутская губерния, село Усолье, солеваренный завод…

Огромная металлическая сковорода (или чан) наполнена рассолом, под ней бушует огонь. Двое полураздетых мужчин подбрасывают в печь дрова. Шипя и дымя, вода испаряется, соль остаётся в низу чана.

Невдалеке двое мужчин белую соль уже паковали в мешки. Другая пара сносила мешки в соляной амбар. Вдали стояла трехэтажная рассолоподъёмная башня. Под ней трубы уходили на 180-метровую глубину. Лошади с завязанными глазами вращали шкивы, медный цилиндр поднимался-опускался по одной трубе, выдавливая по второй рассол наружу.

Метрах в ста виднелась водная голубая гладь реки Ангара. На реке стояли две баржи. На одну из них группа мужчин на спинах носили мешки с солью. На берегу в теньке расположились двое надзирателей и мужчина в кафтане. Они выпивали и закусывали.

– Надо присмотреть на ночь бабец, – изрекает один.

– Надо бы, – соглашается второй…

* * *

– Варлам, ты ведь юрист? – спросила тетя Домна, после того как переговорили о московских новостях.

– Юрист. И Николай юрист, отличный юрист. Мы вместе учились в юридической академии. Правда, работаем мы сейчас в разных компаниях.

– Юрист – это очень хорошая и нужная профессия, – изрекла бабушка Ружана, переглянулась с дочерью.

«К чему это они?» – подумал Варлам, ожидая продолжения разговора родственников о своей профессии.

Но его не последовало. А последовал вопрос из другой области.

– Девушки у вас есть?

– У Варлама есть Лена-краса, – быстро изрек Николай. – А я совсем один.

На улице стало темнеть.

– Как ваша, тетя Домна, дочь поживает? – спросил Николай.

– Рада получила в Пекине второе высшее образование. Познакомилась с китайским парнем, поженились. Приезжали они к нам. Посидел зятек с недовольным видом денек, а на другой укатил. Видно, не глянулось ему здесь у нас.

– Да у вас здесь такая природа! – воскликнул Николай.

– Как сказала Рада, муж у нее исключительно урбанизированный человек.

Молодые люди переглянулись.

– Звала Рада в гости, но не поедем мы в этот Китай, – изрекла бабушка Ружана. – Там, наверное, неплохо, много необычного и интересного. Но нам родина роднее и милее.

Перед окном во дворе кто-то промелькнул. Через пару секунд в помещение вошла молодая девушка с льняными волосами, в ярком сарафане.

– Добрый вечер, – рассматривая присутствующих, скромно молвила незнакомка.

– Соседушка Милочка пришла нас навестить, – улыбаясь, изрекла тетя Домна. – А у нас вот гости из Москвы. Племянник Варлам с другом Николаем приехали.

Молодые люди слегка приподнялись, приосанились.

– Проходи, Мила, и присаживайся к столу, – строго бросила бабушка Ружана.

– Да я…

– Проходи, – отрезала бабушка Ружана.

Девушка прошла, осторожно присела, застенчиво смотрела на столичных гостей. Молодые же люди с интересом рассматривали красивую девушку с изумрудными глазами…

* * *

Иркутская губерния, село Усолье, заброшенный склад солеваренного завода…

Ночь. Все небо усыпано звездами, большими и малыми, едва видимыми и невидимыми вовсе…

В дырявом бараке на соломе спят два десятка мужчин. Кто-то спит беззвучно, кто-то храпит, а кто-то и мычит, издает странные звуки. В одном из углов не спят двое мужчин. Они ведут тихий разговор.

– Ваньша, надо уходить по реке, – говорит мужчина с полностью лысой головой. – Я видел, у берега стоят лодки с веслами. До Иркутска всего 50 верст, а там свобода, – довольно улыбаясь, обнажает свой беззубый рот.

– Против течения за ночь не успеем пройти, – изрекает бородатый собеседник.

– По берегам почти сплошной лес, заночуем. Рванем сейчас? Надзиратели пьют да гуляют.

– Ярослав, не спеши. Надо все обдумать, попробовать запастись провизией, спичками, ножом…

* * *

Тихо посидев полчаса за столом и практически ничего не съев, Мила вымолвила:

– Спасибо. Мне пора домой, – поднялась из-за стола. Варлам и Николай поднялись на ноги и почти одновременно бросили:

– Мы проводим.

– Сидите, столичные кавалеры, – весело вымолвила бабушка Ружана. – У нас не принято просто так ночами молодых незамужних девушек провожать.

– Но…

– Мила живет рядом, – перебивая Николая, решительно вставила тетя Домна. – Она девушка серьезная, и поселковая слава «гулящей по ночам» ей не нужна. У вас, гости дорогие, будет время с ней днем пообщаться.

– До свидания, – бросила Мила и упорхнула…

* * *

Ангарск, элитный коттеджный поселок «Аэлита»…

Двое мужчин, один крупный, лысый, второй средних размеров отдыхали на загородной вилле. В данный момент они находились в крытом мини-бассейне. Сквозь стеклянную стену виднелась зелень деревьев и кустов и вдали водная речная бирюзовая гладь.

Расположившись в белых банных халатах в креслах за накрытым столом, мужчины выпивали, закусывали и вели неспешные разговоры.

– …Мистик, у тебя, я знаю, хобби – собирать всякие разные старые вещи, – выдавил крупный и лысый мужчина.

На его запястье левой руки красовался массивный мужской браслет «череп в звезде» из нержавеющей блестящей ювелирной стали. На груди на золотой цепочке сверкал инкрустированный белый то ли коготь, то ли клык некоего животного.

– Далеко не все старье, Амбал, я собираю, а только то, которое имеет рунические, таинственные признаки, – отвечает более молодой мужчина.

На его запястье правой руки находился мужской браслет из змеиной кожи красного цвета.

– Так вот, – продолжал Амбал, – я тут случайно обнаружил у себя какую-то безделушку. Я не помню, как она оказалась у меня, – достал из кармана небольшой, вероятно, деревянный кружок с надписями. – Держи вот, – передал собеседнику.

Мистик стал внимательно рассматривать.

– Как, нужная для тебя вещь? – спросил Амбал.

– Это или талисман, или оберег старинный, – вымолвил Мистик. – Но он не германский и не скандинавский, а наш, сибирский. Возможно, алтайский или саянский.

– А что написано на нем? Что это значит?

– С этим надо серьезно разбираться, расшифровать, понять заложенную энергию. Это очень древняя наука, и называется она рунология[3]3
  Рунология – это древняя наука, изучающая древние письменные знаки – руны, составляющие древнюю магическую систему.


[Закрыть]. Поэтому так сразу я не скажу.

– Эта безделушка хорошо стоит?

– Безусловно, но только не в денежном выражении.

– Лады. За это надо выпить, – весело изрек Амбал и поднял свой бокал.

– Большое спасибо тебе, – поднимая свой бокал и улыбаясь, вымолвил Мистик.

Мужчины выпили.

В помещение входят четверо молодых, стройных девушек в смелых купальниках. Двое блондинок европейской внешности, и двое черноволосых – восточноазиатской.

– Мальчики! Вы не скучаете? – весело изрекает одна из них.

– Без вас – еще как! – восклицает крупный и лысый мужчина. – Мистик, посмотри, какие красавицы живут у нас на Ангаре! А! Лучшие девчонки России!

– Да… – выдавливает собеседник.

Девушки весело и шумно прыгают в бассейн, плескаются.

Амбал поднимается, сбрасывает халат со своего крупного тела и прыгает в бассейн. За ним следует и Мистик…

* * *

После ухода молодой соседки за столом воцарилось молчание. Женщины с умилением смотрели на гостей. И уже слегка клевали носами. На улице окончательно стемнело.

– Отдыхайте, молодежь, – бросила бабушка Ружана. – Время для серьезных разговоров у нас еще будет.

Тетя Домна взглянула на настенные часы и спросила:

– Вам, молодежь, где стелить?

Варлам и Николай растерянно переглянулись.

– Можете ночевать в доме, можете на терраске, а можете – в сарайке на сеновале, – предложила хозяйка. – Сено у нас хорошее, без пыли и трухи.

– На сеновале?! – воскликнул Николай. – Вот здорово! Никогда не спал на сеновале!

– Точно, на сеновале, – согласился Варлам.

– И вставать будете поутру под крик петуха, – весело добавила хозяйка.

– Здорово! Здорово! – восклицал Николай…

Они вышли из дома. Все небо было просто усыпано звездами.

«Какое звездное небо, – подумал Варлам. – В Москве небо другое», – решил.

Хозяйка и гости отправились в сарайку. Тетя Домна держала в руках керосиновый фонарь.

– Света нет в сарайке, – заходя в помещение большого сарая и зажигая фонарь, сказала хозяйка, – оставляю вам фонарь, – и объяснила ребятам, как им пользоваться.

Все объяснив и показав гостям сарайку, хозяйка пожелала доброй ночи и ушла.

– Будем ночевать в деревне на сеновале! – воскликнул Николай. – Знакомые в Москве не поверят! А какие здесь душистые запахи! Какой-то поэт сказал – запах сена – это запах Родины!

– Да. Все москвичи будут страшно завидовать, – вставил Варлам.

– Конечно! – бросил Николай. – Какие интересные женщины твои родственницы!

– И судьбы у них интересные. Уверен, они нам многое что еще расскажут.

– И Мила загадочная девчонка.

Варлам промолчал. Хотя девушка ему определенно понравилась.

– Заметил, какой на кухне иконостас!? – воскликнул Николай. – Определенно, среди них есть очень редкие и ценные иконы.

– Заметил.

– Здесь все так интересно, и совсем не как в Москве! – воскликнул Николай. – Я тебе благодарен, что ты меня вытащил из города. Вот если бы здесь еще что-то этакое историческое, необычное найти? А?

– Уверен, друг, найдем.

Варлам раздумывал, что за вечер женщины так и не пояснили причину срочного приглашения к ним. Сам он как-то не решился спрашивать об этом.

Николай позвонил домой. Позвонил домой и Варлам. После этого провел долгий разговор с Леной…

* * *

Иркутская губерния, село Усолье, заброшенный склад солеваренного завода…

Ночь. Все небо усыпано миллионами, если не миллиардами звезд…

Из барака осторожно, слегка согнувшись, выходят двое мужчин. Оглядываясь по сторонам, они тихо пробираются к Ангаре, где на приколе у берега стоят с десяток лодок. Кругом тишина. Кажется, что и река спит, не видно ни волн, ни легких водных волнений, да и течения вовсе не ощущается.

Подойдя к берегу, один из мужчин отвязывает веревку одной лодки. Вот лодка с двумя мужчинами уже тихо отходит от берега. Мужчины стали активно работать веслами, лодка разворачивается и направляется вверх по течению… Через некоторое время дно лодки оказалось заполненным водой.

– Маху мы дали, Ваньша, – изрек мужчина с полностью лысой головой. – Лодку взяли дырявую.

– Дали, – соглашается напарник. – Смотри, Ярослав, справа в Ангару впадает какая-то река, видимо, Китой. На солеварне местные про нее говорили, что она в горах начинается. Давай причалим и пойдем по ее берегу, может, еще лодку найдем.

– Давай. А с этой лодкой что?

– Возьмем весла на всякий случай, а лодку пустим по реке. Она скоро затонет.

– Годится. Только перед прогулкой давай похаваем, что-то есть я захотел сильно.

Во время трапезы Ярослав изрек:

– Я что подумал, Ваньша, в Иркутске сейчас установят кругом засады на нас. Может, нам по Китою в горы махнуть? И отсидеться там месяц, пока тепло, да и шухер по нам пройдет. В тайге, да на реке с голоду точно не помрем. Ну, а потом уж и дальше пойдем.

– Дело говоришь…