Текст книги "Статуэтка. Сокровища чжурчжэней"

– Хорошая девочка, – улыбаюсь, накручивая спагетти. – Шире рот, а то промахнусь.

Посмеявшись над двусмысленностью фразы, увлеченно кормим друг друга. Вскоре кухонный стол завален спагетти.

После обеда предлагаю погулять. Успеваю прочитать журнал «Forbes» от корки до корки.

На улице девушка с молчаливого согласия берёт под руку. Не спеша идём по знакомым дорогам. По пути рассказываю интересные истории о жизни города, о себе. Диана рассказывает о себе то, что вспоминает. Словно на первом свидании – шутим, смеёмся. В магазине покупаю фен и мороженое. Никуда не хочется бежать.

Вечером, после прогулки, пьём чай, готовимся ко сну.

Пожелав друг другу спокойной ночи, разбредаемся по комнатам.

Среди ночи просыпаюсь от крика Дианы. Спросонья, обмотав полотенцем голое тело, бегу в зал.

Девушка сидит на краешке дивана и, трясясь от страха, что-то бормочет.

– Диана, что случилось?

– Олень, – шепчут побледневшие губы. – Там на дороге стоял олень. Я выворачиваю руль, а потом падение и удар об дерево. Очень больно и страшно. И еще что-то…

– Успокойся, тш, успокойся, – глажу по голове девушку. – Это сон. Просто сон.

– Это не сон, – тихо бормочет. – Это происходит со мной. Так страшно.

– Ложись, успокойся, я буду рядом, покараулю твой сон, не бойся. Здесь ты в безопасности, – шепчу. Гостья покорно ложится и укрывается одеялом. Сижу рядом и поглаживаю по голове. Через некоторое время слышу, как уснула, возвращаюсь в свою комнату.

* * *

Звенит будильник, и день закручивается в новый водоворот. Утренняя пробежка, зарядка, отработка движений, холодный душ.

Стараюсь не шуметь, но, выйдя из ванной, вижу заспанное лицо в коридоре.

– Доброе утро, красавица, – бодро здороваюсь.

– Доброе, безжалостный обманщик, – бормочет. – Выгляжу, как лахудра.

– Иди умывайся, а я завтрак приготовлю. Яичницу будешь?

– Буду, но минут через десять.

Пока девушка проводит утренний моцион, отрезаю от буханки хлеба четыре ровных куска, вырезаю по периметру мякоть, оставив одну корочку. Укладываю корочки в горячее масло, аккуратно разбиваю в каждую емкость яйцо, зажариваю. Посыпаю сверху солью и зеленым лучком, выкладываю блюда на тарелки. Завариваю кофе, разогреваю в микроволновке блины. Достаю мёд, ложечки, ножи и вилки.

– Выглядит аппетитно, – говорит девушка, усаживаясь за стол. – Покормишь меня? Сильно есть хочется. А что у тебя голова мокрая?

– Утром бегал на стадионе и принял холодный душ.

– О, как здорово, – с аппетитом жуя, бормочет. – Разбуди завтра, тоже хочу побегать и душ холодный принять. Фен-то теперь есть волосы сушить.

– Хорошо, – соглашаюсь. – Надо будет тебе кеды или кроссовки купить.

– Как вкусно, – бормочет. – Давай попробую себя покормить.

После нескольких неудачных попыток, сосредоточившись, справляется с поставленной задачей.

– Молодец, – хвалю, наблюдая, как аккуратно макает в мёд свернутый трубочкой блин и подносит ко рту.

– Да, я – способная, – смеётся.

После завтрака включаю компьютер, приглашаю гостью.

– Будем тебя искать, – объясняю процедуру поиска в социальных сетях. – Диана, из Владивостока, 25 лет. По этим трем параметрам и будем искать. Если зарегистрировалась под своим именем – найдем. Поняла, как искать?

– Поняла, – кивает, забивая в поисковой строке параметры.

«Одноклассники» выдают список вариантов. Facebook – свой.

Диана просматривает варианты, пристально вглядывается в лица девушек на экране монитора.

Делаю расчеты по инвестиционному проекту, по одному из последних фирменных заказов (пока компьютер занят).

Через пару часов делаю перерыв, готовлю обед. Диана с унылым лицом приходит на кухню.

– Как поиски?

– Лучше не спрашивай, – бурчит. – В памяти смутный образ, какая фотография на Фэйсбуке. Просмотрела сотню фото, а все не то.

– Может, под другим ником зарегистрировалась? – предполагаю, чистя картошку. – Например, Богиня любви, Кисуля, Красотуля?

– Ага, Повелительница Неба и Владыка Земли, – фыркает. – У тебя искаженное представление.

– Да ты просто белая и пушистая, – вспоминаю анекдот.

– Шутка? Не поняла.

– Анекдот. Встречаются лягушка и крокодил. Крокодил спрашивает: «А чё ты такая зеленая, склизкая, в пупырышках вся?». А лягушка с достоинством отвечает: «Понимаешь, длинноносый, я вообще-то белая и пушистая, а сейчас просто болею».

Хохот Дианы взрывает кухню. Искренне и от души смеётся, что невольно любуюсь.

– Прикольно, – вытирает слезы в уголках глаз. – Значит, выгляжу, как лягушка?

– Выглядишь потрясно, – улыбаюсь, закидывая в кипящую подсоленную воду почищенный и порезанный картофель. – Без косметики выглядишь живой, настоящей.

– А с косметикой – чудовищем?! – вскидывает брови, хмурится.

– С косметикой выглядишь богиней, – смеюсь, добавляю: – А богини не ценят любовь. Требуют поклонения, обожествления, но не любви.

– По-твоему я неспособна по-настоящему любить?! – с вызовом спрашивает, впивается взглядом.

– Думаю, что можешь. Просто однажды придётся сделать выбор: жить и порхать, как ночной мотылек, или перейти на более взрослую ответственную ступень.

– Тебя послушать, так я чувствую себя шлюшкой какой-то, – обижается. – Я что, так себя действительно веду? Как настоящая б…?!

– Я этого не говорил, – огрызаюсь, добавляя в кипящую воду гречневую крупу. – Просто как-то получается, что если девушка красивая, то тут же надевает невидимую корону. Начинает отдавать приказы своим придуманным подчиненным, давая или обещая доступ к телу. Взамен, как правило, получает бонусы в виде шуб, дубленок, машин, турпоездок, «брюликов», украшений. Список можно продолжать.

– А это разве плохо?

– Безумно плохо!

– Почему?

– Сменились ценности. На первом месте: шмотки, вещи, атрибуты красивой жизни, уводящие людей с истинного пути развития.

– Поясни поподробнее.

– Считаю, что главная задача человека на земле – оставить след в истории: открытия, дела на благо людей, продление рода, сохранение духовных ценностей. Шмотки через несколько лет выйдут из моды или сломаются, а жизнь и время на приобретение уже потрачено и никак не восполнится.

– Странная философия…

– Каждый имеет право на свой взгляд на мир и вещи, что его окружают. Поэтому в мире столько конфликтов, войн, бедствий.

– А ты считаешь, что главная задача женщины – детей рожать и дома сидеть, да? – поддевает.

– Только женщина может выносить и родить дитя, – улыбаюсь. – Так заложено Матушкой-Природой. Можно, конечно, и в пробирках выращивать, но дети будут эмоционально ущербными. Больше похожими на биороботов, чем на детей. Ребенок должен тепло и ласку с самого зачатия чувствовать и в мир с радостью приходить.

– Тебя можно слушать и слушать, – улыбается. – А если женщина не хочет детей?

– Значит, дура! – безапелляционно заявляю и, увидев злость девушки, добавляю мягче: – Или просто еще не встретила мужчину, от которого захотелось родить чудесного пупсика – девочку или мальчика.

– Понятно, – бурчит, вставая. – Значит, буду тупой!

– Я тебя не считаю тупой, – миролюбиво говорю, помешивая на сковороде зажарку из лука и моркови. – Спросила – ответил. Не нравится – не спрашивай.

– Железная логика, – бурчит, выходя из кухни.

После обеда девушка мучает ноутбук, а я достаю инструменты, готовлю поделку из кедровых шишек.

– Что делаешь? – спрашивает, заглянув через час.

– Готовлю для мамы подарок на день рождения, – отвечаю, просверливая очередное отверстие в кедровом орешке.

– А когда день рождения?

– Завтра, – улыбаюсь. – Хочешь – пошли со мной, приглашаю.

– И как ты меня представишь? Девушка с отшибленной памятью? Б… с Владивостока?

– Тебе принципиально важно? – уточняю, уловив в голосе злость и страх одновременно.

– Очень-очень принципиально. Я бы сказала – жизненно важно. Не хочу выглядеть плохо в глазах твоих родных.

– Представлю тебя, как новую знакомую, с которой начал встречаться.

– Твои родители обо мне что-нибудь знают?

– Нет, ещё не говорил.

– А почему?

– Это моя личная жизнь, – твердо отвечаю. – Сам определяю, кого и как впускать.

– А как твои отнесутся к тому, что сначала с одной девушкой встречался, потом – с другой?

– Нормально воспримут, – бурчу. – Не хочешь идти – не ходи. Силой тянуть не буду. Сиди дома. В компьютере или в телевизоре – выбор есть. Решай сама.

– Тебе легко говорить, – возмущается. – А мне неловко. У тебя есть кто-то, а вместо нее я приду.

– Ну и сиди дома, – машу рукой, не вдаваясь в подробности, что родители не знают о моей таежной супруге.

– Ну и буду, – обиженно поджимает губы, выходит из комнаты.

Методично сверлю кедровые орешки, вынимаю из определенного круга на столе и укладываю просверленные на те же самые места.

Закончив сверлить, достаю леску и кругами нанизываю орешки и укрепляю узлами, увеличивая диаметр изделия.

Через час завязываю последний узелок, верчу перед носом собственноручно сделанный поднос-подставку под горячую посуду. Это не авторская разработка. Идею подсмотрел у морских умельцев, делающих аналогичные изделия из ракушек.

– Пойдем за кроссовками, – заглядываю в зал к Диане. – У нас есть час, чтобы успеть купить.

В споривном магазине покупаем кроссовки и спортивный костюм для девушки. Пришлось залезть в кредитную карточку, но раз обещал – должен сдержать обещание.

– Заработаю денег – отдам, – безапелляционным тоном говорит Диана, и я не спорю. По дороге в магазин молчит, демонстративно смотрит по сторонам. В магазине не вредничает, соглашается на то, что первым подходит по размеру.

– Обиделась, да? – спрашиваю на улице.

– Да, – сердито признается.

– И что я натворил? В чем виноват?

– Выставляешь дурой постоянно, – бурчит. – Задаю вопросы, а ты -бесишь ответами.

– Ты хочешь, чтобы я врал или, наоборот, во всем потакал?

– Нет. Не знаю даже, – бормочет. – Сама не понимаю, почему так бесит твое поведение. Вроде дружелюбен, но держишь на расстоянии.

– На расстоянии удара? – улыбаюсь.

– Не знаю, удара или оплеухи. Чувствую невидимую стену отчуждения. Бесит, что не понимаю, из-за чего. Бесит, что игнорируешь сексуальные знаки. Ведёшь, как с сестрой, а не с девушкой. За талию не обнимешь. Руку не предлагаешь. Я чувствую себя как прокаженная какая-то. Зачем ты так со мной?

– Правду хочешь?!

– Ну… – мнётся, почувствовав в моем тоне холодную угрозу. – И хочу узнать, и боюсь. Не знаю, к чему приведет.

– Когда будешь готова узнать, тогда закатывай истерику и качай права, – улыбаюсь. – Пока не набралась смелости – ходи и дуйся.

– Какой безжалостный, – надувает губки, отворачивается.

Ночью снова просыпаюсь от крика Дианы. Заглядываю к ней в комнату, вижу, что горит настольная лампа и девушка с побелевшим лицом сосредоточенно пишет на бумаге. Мы заранее договорились, что рядом с ней всегда будет бумага и ручка, для воспоминаний.

Закончив делать записи, девушка глухо говорт:

– Там была женщина. Говорила на странном языке. Я записала то, что поняла. Послушай: «Рабов хотела – рабыней станешь. Любовь топтала – любимой быть захочешь. Ты предавала – остаешься одна. Все отвернутся. Спасет тебя лишь тот, кто любовью сможет обогреть. Пройдешь мучения и боль. Тебя спасет любовь, но ты родишься снова. То, что мое, даю тебе, как испытание. Сначала дам, потом возьму. Пусть исцелит и боль причинит. Пусть сердце оживет и жизнь родится. Пусть война избранных через него прекратится. Тебе дано понять любовь, пройти страдания и сделать выбор. Война и мир в сердце твоем». Вот такая хренотень. Что бы это могло значить?

– Очень похоже на какое-то заклинание или молитву, – говорю, представляю яркий образ Шаманки, стоявшей возле искореженного автомобиля, говорящей эти слова.

– Страшно, – тихо говорит. – А ты что полотенцем замотан?

– Голый сплю, – бурчу. – Услышал твой крик и сразу к тебе, успел полотенцем обмотаться.

– Обалдеть, – грустно улыбается. – Голый мужик рядом, а ко мне даже не притрагивается. Такое разве бывает в жизни? Я тоже голая, а ты даже не пытаешься этим воспользоваться.

– Зациклилась на сексе? – бурчу, вставая с дивана. – Что, больше не о чем думать?

– Не уходи, пожалуйста, – крепко хватает за руку, с мольбой в глазах просит: – Посиди рядом. Мне страшно. Правда.

– Будешь беситься – уйду, – обещаю, выключая настольную лампу.

– Буду лежать тихонько, как мышка, – шепчет, не отпуская руку. – Ты только не уходи. Посиди рядом.

– Хорошо, – усаживаюсь на край дивана, беру её здоровую руку своими, поглаживаю, пою: «Спи, моя радость, усни. В доме погасли огни. Рыбки уснули в пруду. Я тебя очень люблю…»

– Странная колыбельная, – шепчет и, наклонившись, целует мою ладонь. – Так спокойно, когда ты рядом. Чувствую, что не обидешь и не сделаешь больно. Я совсем тебя не любила?

– Почему спрашиваешь?

– Что-то не так в моей жизни, – с грустью говорит. – Мне хорошо, когда ты рядом. Но не помню, что происходило между нами раньше. Так хочется вспомнить…

– А вдруг там что-то ужасное или запретное?

– Уже думала об этом. Одновременно страшно узнать и ужасно хочется вспомнить. А ты меня любил?

– Наверное, – пожимаю плечами. – В прошлом.

– Поцелуй меня, как раньше, – просит.

– Нет, – отрезаю.

– Ну что тебе стоит? – умоляет. – Неужели нравится, чтобы упрашивала и умоляла?

– Дело не в том, что мне нравится и не нравится, Диана, – тихо отвечаю. – Между прошлым и настоящим стоит гигантская пропасть. Нужно время, чтобы я стал доверять.

– Тогда почему возишься со мной?

– Хочешь, чтобы шпынял и использовал, как рабыню?

– Нет, – качает головой. – У меня развивается комплекс неполноценности. Мужики на улице глазами съедают, а ты даже не пытаешься соблазнить. Не говоришь комплиментов. Ведёшь себя, как будто уродина какая-то.

– Ты – не уродина.

– Чувствую твое безразличие. Ощущаю себя ущербной, – бубнит.

– Ты мне небезразлична, малыш, – нежно глажу по щеке, и Диана замирает, напрягается. – Я несу ответственность за тебя. Не хочу заставлять и понуждать к сексу. Необязательно расплачиваться телом за то, что живешь здесь.

– Я тебе хоть капельку-капельку нравлюсь? – почти шепотом спрашивает, как маленький ребенок, изголодавшийся по родительской ласке.

Становится искренне жалко. Наклоняюсь поближе к лицу, шепчу на ушко: «Ты мне очень нравишься, Диана. Намного больше, чем можешь представить. Ты возбуждаешь и будишь сексуальные желания».

– Тогда в чем дело? – шепчут губы. – Почему не воспользуешься? Почему не разделяешь ложе? Почему? Я не понимаю. Правда, не понимаю.

– Не хочу так, через принуждение и зависимость, – хрипло отвечаю, чувствуя, как кровь приливает к голове и в паху. – Мне нужно обязательно любить и быть любимым. Я это тонко чувствую.

– А я смогла бы тебя полюбить? – шепчут губы.

– Не знаю, – шепчу в ответ и вздрагиваю от прикосновения.

– Железная сила воли, – уважительно произносит. – Возбуждён, но не допускаешь мысли о насилии. Хотя так просто – откинуть одеяло, навалиться и овладеть. Всё равно не смогу защититься.

– А мне не нужно, чтобы защищалась, – встаю. – Любовь не может быть через насилие.

– Поцелуй, как раньше, когда любил меня, – шепчет. – Хочу знать, что потеряла.

Медленно склоняюсь к губам и нежно целую, как делал это давно. Та сначала с удивлением замирает, с силой обхватывает здоровой рукой, прижимает к себе.

– Я не сдамся без боя, – говорит, обдавая жаром дыхания. Чувствую горячее, манящее, упругое тело, а она продолжает серьезно: – Даю слово, что смогу заслужить твою любовь.

– Зачем тебе это? – удивляюсь, разжимая бойцовский захват. – Вернется память, станешь вести прежнюю жизнь и забудешь меня, как страшный сон.

– Мы в ответе за тех, кого приручили, – улыбается в темноте. – Чувствую, как приручаешь. Каждая минута с тобой делает меня другой. Это радует, удивляет, бесит одновременно. Понимаю, что никогда не стану прежней. Ты вошел в мою жизнь. Даже если тебя не будет рядом – все равно будешь влиять. Так что никуда не деться друг от друга.

– Утро вечера мудренее, – шепчу. – Спи давай. Завтра утром пробежка предстоит, помнишь?

– Помню.

Вернувшись в свою комнату, забираюсь под одеяло, пытаюсь расслабиться. В голову лезут неприличные мысли. Медленно дышу, полностью контролирую вдох и выдох. Незаметно задремываю. Сквозь сон слышу слабый шорох, приоткрываю глаза. Диана, обхватив здоровой рукой одеяло, тащит в мою комнату. Уложив одеяло на пол возле кровати, выходит и возвращается с подушкой и накидкой. Устроившись поудобнее на полу, затихает. Во мне борятся два человека: один готов отругать девушку и выпроводить, а второму – искренне жаль ее, хочется пожалеть и понежить чуть-чуть. Лежу и наблюдаю за ней сквозь прикрытые веки.

Девушка ворочается на жёстком полу.

– Не спится? – спрашиваю и чувствую взгляд в темноте.

– Ну, – бормочет, – страшно там. Едва закрою глаза и впадаю в дремоту – слышу голос страшный, вздрагиваю и просыпаюсь. Дурацкое состояние. И спать хочу, и не могу. Думала, хоть возле тебя на полу усну, но жестковато.

– Ладно, – подумав, говорю. – Иди ложись рядом, к стенке. Предупреждаю: будешь мешать спать – выгоню.

– Поняла, – обрадовалась и, быстро подхватив подушку и покрывало, забирается на кровать.

– Если ночью стукну локтем во сне – извини, – ворчу. – Начну храпеть – разбуди, чтоб на другой бок перевернулся.

– Спи давай, ворчун старый, – улыбается в темноте и, быстро поцеловав в щеку, тут же отползает к стенке и демонстративно отворачивается. – Завтра рано вставать, дорогой. Не мешай спать.

* * *

Среди ночи девушка снова вскрикивает во сне. В полудреме обнимаю ее. Диана, как маленький ребенок, тычется лицом в мою грудь, прижимается, дрожа всем телом. Медленно глажу по голове, пока не заснула, и задремываю.

Снится тайга, таежная дорога. Иду по лесу и кричу: «Би айауми, Гауня (Я люблю тебя, Гауня)». Но лес молчит. Бегу, кричу, зову Шаманку, но слова тонут в грохоте грозы.

* * *

Диана просыпается ночью. Слышит, как тяжело дышит во сне «ее парень». Приподнявшись на локте, сосредоточенно смотрит на лицо, впервые за последнее время получив возможность разглядеть вблизи. Слышит, как громко стучит сердце и как кого-то зовет на незнакомом языке.

«Би айауми, Гауня», – шепчет «ее парень» в ночи, и она понимает, что Гауня – имя той, что безраздельно захватила сердце.

«Я у тебя его заберу, Гауня», – безмолвно угрожает девушка неведомой сопернице. Прижавшись к парню, медленно и ласково гладит по лицу и голове, стараясь не разбудить. Ловит себя на мысли, что ей нравится просто прикасаться, оберегать сон, вдыхать запах тела, чувствовать сильные руки. Откинув в сторону одеяло, видит его наготу. Снимает с себя футболку и, прижавшись, дышит с ним в такт, прислушивается к новым ощущениям. Чувствует, как успокаивается ритм сердца и выравнивается дыхание, как дышит с ней в унисон. Удивляется чувствам нежности и благодати. В памяти всплывают эпизоды из детства, когда девочкой дарит мальчику игрушку на улице, а отец ругает за это. Всю сознательную жизнь девушка берёт от людей. Не задумывается, что можно жить, не требуя ничего взамен. Находясь в новых для нее условиях, понимает, что меняется отношение к жизни, миру, к людям, и не знает, хорошо это или плохо.

С этими мыслями девушка засыпает.

* * *

Будильник пищит в 7 утра. Вздрагиваю, с непониманием смотрю, что лежу голый в объятиях Дианы.

– Похоже, у тебя сильная эрекция, – улыбается. – Нечестно так прижиматься.

– Нормальная реакция на красивое тело, – вспыхиваю, встаю с кровати, заматываясь полотенцем. – Кто первым встал, тот первым и умывается. У тебя пять минут на ванну, и на пробежку.

– Хорошо, господин главнокомандующий, – улыбается, даже не пытаясь скрыть наготу. – Побегу страшненькой и ненакрашенной.

На стадионе девушка бежит рядом и ровно дышит. После трехкилометрового кросса идём на спортивную площадку. Диана с порозовевшим лицом с удовольствием выполняет упражнения. Во время растяжки садится на один шпагат, на другой и легко встаёт из него. Профессиональный боец. Наблюдаю, как двигается ее тело и реагирует на физические нагрузки. Чтобы проверить гипотезу, поднимаю палку с земли и без предупреждения делаю выпад в сторону девушки. Та мгновенно уходит с траектории удара, сбивая здоровой рукой удар, и бьёт ногой в пах. Ожидая такой реакции, едва успеваю спасти мужское достоинство.

– Ты чего палкой размахиваешь? – хмурится, удивленная своей реакцией.

– Проверял одну гипотезу, – улыбаюсь. – У тебя хорошая реакция. Обучена боевым искусствам. Какой стиль и школа, не знаю, но спортивная подготовка – отличная.

– Да ладно наговаривать, – отмахивается. – Случайно получилось.

– Случайно, говоришь? – улыбаюсь и без предупреждения бью её палкой по ноге, и тут же направляю второй удар в голову. Ойкает от неожиданной боли в ноге, но от удара в голову легко уходит нырком, бьёт в ответ ногой. Профессиональный удар в пах, как в армейском рукопашном бою. Едва успеваю увернуться.

– Еще нужны доказательства? – спрашиваю, отпуская палку.

– Кто я, а? – удивляется, осматривая себя.

– Ты прошла специальную боевую подготовку, девочка. Тебя обучал инструктор по рукопашному бою.

– Я не помню этого.

– Зато тело помнит, – улыбаюсь. – Хорошо тренировали.

– А я могу убить?

– Думаю, да, – киваю. – Когда речь будет касаться твоей жизни или жизни близких – сможешь.

– А ты? Ты сможешь? Убить? – почти выдавливает из себя слова.

– Да. Если выбирать между убить или быть убитым, выберу – убить врага.

– Даже если это будет женщина? – тихо уточняет, разглядывая свои руки.

– Враг не имеет пола и национальности, – сухо отвечаю. – Надеюсь, что никого не придется убивать. Давай-ка вспомним боевые навыки.

– Как? – уточняет. Получив легкий подзатыльник, сердится, пинает ногой. Кружимся по спортивной площадке, нападая и отражая удары. Одна рука у девушки замотана, но соперница быстро превращает слабость в оружие – больше наносит ударов ногами. Профессиональные удары, отработанные боевые связки, безупречное дыхание и анализ боевой ситуации.

– Предлагаю закончить, – отскакиваю, поднимаю руки: – Сдаюсь.

– Ладно, – бурчит. – Я тебе потом задницу надеру, когда гипс сниму.

– Согласен, – улыбаюсь, смахивая пот с лица.

– Кто первый будет принимать холодный душ? – спрашиваю, когда, разгоряченные бегом и поединком, возвращаемся в квартиру.

– Я! – улыбается. – Поможешь с тазом холодной воды, а то одной рукой не подниму?

– Хорошо, как скажешь, – киваю, набираю в таз холодную воду.

– Готова, говори, что делать, – слышу и, обернувшись, замираю. Диана стоит полностью обнаженной, наслаждается произведенным эффектом.

– Заходи в ванну, присаживайся на корточки, – бормочу, с трудом отрывая взгляд от аппетитных форм. Вижу улыбку, чувствую, как краснею.

– Да не смущайся, – смеется, усаживаясь в ванной. – Я в твоей власти. Можешь повелевать.

– Перед процедурой нужно сказать волшебные слова.

– Какие? – удивляется.

– Матушка-Природа, дай мне еще больше здоровья и счастья. Матушка-Природа, дай еще больше здоровья и счастья моим родным и близким. Матушка-Природа, дай еще больше здоровья и счастья всем людям на земле.

– Бред какой-то, – бурчит. – А без этого никак?

– Никак, – отрезаю. – Или вылазь без процедуры.

– Ладно, – кивает и с серьезным видом повторяет слова.

– Задержи дыхание.

Медленно лью ей на голову холодную воду. Вижу, как изумленно замирает от неожиданных ощущений, как напрягается тело.

– Уф, – выдыхает, – не знала, что такой кайф обливаться холодной водой. Все время пользовалась теплым душем.

– Давай помогу вылезти, – улыбаюсь, помогаю встать и спуститься на ковровую дорожку. Достаю полотенце, энергично вытираю ей мокрые волосы, растираю плечи.

– Полегче, медведь, – фыркает. – Не себя трешь. Ребра сломаешь. Давай я сама.

Пока набирается вода в таз, развешиваю на балконе мокрую от пота спортивную одежду и, обмотавшись полотенцем, захожу в ванну.

– Выходи, – говорю. – Приму душ.

– Вот еще, – возмущается. – Ты на меня, главное, голую пялишься, а мне что – нельзя? Давай лезь в ванну, буду за тобой наблюдать.

– А я стесняюсь, – бурчу.

– Ле-е-е-е-зь, – категорично говорит, сдёргивает с меня полотенце. Фыркаю, забираюсь в ванну, демонстративно задергиваю шторку.

Закрываю глаза, медленно переворачиваю на голову таз с холодной водой. Открыв глаза, встречаюсь со взглядом девушки. Тихонько отодвинула шторку, смотрит на меня.

– А почему улыбался, когда вода лилась? – спрашивает, пока выбираюсь из ванной.

– Потому что мне хорошо, вот и улыбался, – заматываюсь полотенцем. – Налюбовалась голым мужиком?

– Нет еще, – нагло заявляет. – Сегодня вечером продолжу.

– Губу закатай, – беззлобно одергиваю. – Хорошего понемногу.

– Какой грубый, – морщит нос и демонстративно включает фен. Отвернувшись, сушит волосы. Пока девушка в ванной, готовлю завтрак и выстраиваю планы на день.

– Что у нас сегодня по плану? – спрашивает Диана, кусая бутерброд с колбасой и прихлебывая крепкий кофе.

– В двенадцать встреча в офисе с клиентом, потом никаких планов, а у тебя?

– Не знаю, есть ли смысл сидеть в соцсетях? Столько времени потратила на поиски. Может, посижу в офисе? Что-нибудь попечатаю?

– Хорошо, придумаю тебе работу, – киваю. Обдумаваю, как с пользой для дела использовать энтузиазм девушки: «Пусть прозванивает клиентскую базу – предлагает услуги компании».

В офисе заключаю договор на разработку бизнес-проекта, беру предоплату. Когда клиент ушёл, девушка безапелляционно заявляет: «У тебя низкая цена на услуги. Надо брать в три раза дороже».

– Это во Владивостоке будешь цены заламывать, – улыбаюсь. – В малых городах ниже уровень доходов людей и компаний.

– А какая у тебя самая дорогая услуга?

– Личный коучинг. Самая высокая почасовая оплата.

– А что входит в услугу?

– В течение часа работаю один на один с клиентом, решаю его проблемы. Даю основные технологии и практики. Клиент это внедряет у себя в жизни или в компании.

– Можешь привести пример? Чтобы стало понятно? В чём разница между услугами?

– В консалтинге работаешь с техникой улучшения текущей работы, а в коучинге – с мышлением, энергетикой, целями, предназначением.

– Классно, – вздыхает. – Хочу, чтобы ты меня откоучил.

– От… что? – переспрашиваю, ржу в полный голос.

– Ну в смысле мне нужен коучинг, – улыбается. – Но денег нет. Натурой возьмешь?

– Натуры не хватит, – бурчу. – Будешь прозванивать клиентскую базу и предлагать услуги компании. Но сначала отработаем технику звонка и работу с возражениями клиентов.

Следующие два часа отрабатываем каждую фразу и возможную ситуацию. Девушка изображает звонок клиенту. Я играю роль вредного клиента. После этого переходим к реальным звонкам.

Девушка, улыбаясь, звонит по клиентской базе, ласковым голосом предлагает воспользоваться новой услугой компании.

Спустя час сердится:

– Специально дал такое задание? Знал, что никто не согласится?

– Ещё не сделала 30 звонков, а уже стонешь, – смеюсь. – Заключишь договор – заплачу комиссию. От 10 до 30 процентов, в зависимости от суммы контракта.

– Это существенно меняет дело, – сосредоточивается и, прошептав мантру, снова берет трубку.

Из следующих десяти звонков половина клиентов говорят, что готовы получить новую рекламную услугу – продвижение в социальных сетях.

– Вот бланки типовых договоров. Поехали на заключение.

– Так сразу?

– Куй железо, пока горячо, – хмыкаю в ответ. Распечатываю сразу весь комплект бухгалтерской документации: счет, счет-фактуру, акт – стандартный набор. Все клиенты и их реквизиты есть в базе 1С-бухгалтерии.

– Поехали, – командую, выключая ноутбук.

– Научишь меня? – спрашивает, демонстративно поглаживая на себе белую облегающую футболку и белую короткую юбку. Белые туфельки с золотистой змейкой дополняют картину. Лишь гипс уродует общую картинку.

– Личный коучинг – дорогое удовольствие, – улыбаюсь. – У тебя не хватит средств, чтобы оплатить.

– Заработаю на комиссионных, – уверенно заявляет. – Вот увидишь!

Через два часа держу пять подписанных договоров. Если клиенты своевременно оплатят по счетам, то можно на пару месяцев вздохнуть свободнее. «Пока деньги не поступили на счет, расслабляться не стоит». Проверенная аксиома бизнеса возвращает на землю из облаков мечтаний.

Дома переодеваемся, выходим на улицу. Девушка нервничает, покусывая губы.

– Не волнуйся, все будет нормально, – подбадриваю, поглаживаю по ладони.

– Стараюсь, – благодарно кивает. – Нервничаю, странное ощущение.

– Пойдем, цветы куплю, – улыбаюсь, беря под руку.

Девушка молча наблюдает, пока выбираю.

– Красивые, у тебя хороший вкус, – одобряет выбор алого букета голландских роз. – А у меня когда день рождения?

– В августе, – пожимаю плечами. – Говорила, что львица от рождения и по жизни.

– Подаришь мне такие же? – просит.

– Думаю, к тому времени сбежишь, – хмыкаю. – Не выдержишь сурового бытия.

– Ты меня недооцениваешь, – улыбается. – Просто так не отстану.

– Поживем – увидим.

В родительском доме встречают, как обычно, с радостью и любовью, и девушка чувствует. Ведёт себя скованно в ожидании коварных вопросов или «проверок на вшивость». Никто не напрягает и не расспрашивает. Дети брата и сестры буквально виснут на Диане, требуют внимания. Та терпеливо играет с ними в кубики и машинки. Маленький племянник нагло взбирается ей на коленки, а потом тащит за собой по комнатам, лопоча на детском языке.

– Понравилась деткам, – улыбается мама, когда Диана выходит из зала. – Где ты ее нашел, сынок?

– В магазине познакомился, – улыбаюсь. – Решил с собой привести.

– Может, жениться надумаешь? – шутит отец.

– Рановато еще. Мы с ней очень разные. Это вам так кажется, что мы хорошо ладим.

– Посмотрим, посмотрим, – кивает мать.

Когда закончились последние кулинарные приготовления, дружно усаживаемся за праздничный стол. Звучат тосты, и день рождения вступает в законные права.

Диана старается поддерживать светскую беседу, внимательно прислушиваясь к тому, что говорят. Она, как и я, пьёт красное грузинское вино «Хвачкара».

– Диана, твой тост, – неожиданно предлагает брат. – Все сказали, а ты – нет.

– Братан, ну ты чё девушку смущаешь? – журю.

– Все нормально, – кивает гостья, поднимает бокал: – Хочу выпить за счастье в доме. Хорошо, когда есть рядом родные и близкие, разделяющие самые счастливые минутки в жизни. Пусть таких минут будет как можно больше! И отдельное спасибо за то, что подарили миру такого сына. Он у вас необыкновенный. Я благодарна судьбе, что встретилась с ним и познакомилась с вами всеми.

– Прекрасный тост, – улыбается мама. – Пьем за счастье в доме.

После трапезы гости незаметно разбиваются на мужскую и женскую группы. Мужики цепляются за политику, а женщины уходят в зал. Дети уселись возле телевизора. Хвала тем, кто придумал мультфильмы, иначе как бы мы утихомиривали детей.

Заглянул в зал, вижу, что Диана листает семейный альбом и слушает комментарии к фотографиям от мамы.