Текст книги "Задорное чтиво"

Замечательный день

Украшенный разноцветными лентами белый удлинённый «линкольн» остановился у подъезда. Сначала из дома вышли довольные родители, за ними сами виновники торжества, наконец – нарядные друзья, родственники… Кавалькада машин потянулась к ЗАГСу во главе с вожаком – «линкольном», который кто-то из гостей-шутников за его высокомерную удлинённость назвал «длимузином».

В ЗАГСе пришлось ждать. Но это не огорчало. Слишком долгожданным был для них этот день! Нарядная и торжественная хозяйка зала регистрации встретила их с профессиональной улыбкой храмовой жрицы.

– Уже по вашим лицам вижу, что решение, к которому вы пришли, не случайно, – начала она свою праздничную речь голосом воспитательницы детского садика, которая зачитывает младшей группе новогоднее поздравление президента. – Я, конечно, не сомневаюсь в подлинности ваших чувств. Пускай же этот день запомнится вам на всю вашу жизнь! День вашего… развода!

Три месяца назад он сделал ей это предложение – развестись! Как она обрадовалась! Тут же позвонили родителям – обрадовали стариков. Радостное событие решили праздновать, поэтому уже на следующий день подали заявление. Однако таких желающих, как они, было много. Пришлось ждать, готовиться, считать дни… И вот счастливый момент наступил!

– А теперь, – «жрица-воспитательница» обратилась сначала к ней, – согласны ли вы развестись с вашим мужем?

Она немного подумала, словно вспомнила что-то, но быстро взяла себя в руки и уверенно ответила:

– Да, согласна!

– А вы?

Как и подобает настоящему мужчине, он ответил сразу, не думая:

– Конечно!

– Тогда снимите кольцо с руки вашей бывшей супруги и бросьте его на это серебряное блюдечко.

Кольцо не снималось. От бесконечных стирок, мытья посуды, уборок квартиры пальцы за годы изменились. Особенно в суставах. Кто-то из гостей пошутил: мол, ничего страшного, волнуется, всё-таки в первый раз снимает, ещё научится!

Наконец кольцо звонко упало на серебряное блюдечко. Рядом послушно легло его кольцо. Очарованные моментом этого долгожданного таинства, гости дружно зааплодировали. Чувствовалось, что многие из них завидовали. От имени государства «жрица» торжественно объявила их брак расторгнутым навсегда.

Когда выходили из зала, оркестр играл марш Мендельсона в миноре. В соседней комнате пили шампанское, били бокалы и рвали фотографии. Особенно быстро рвал их местный фотограф.

После ЗАГСа кавалькада машин двинулась по городу. В воскресенье улицы были пусты, полны не омрачённого пробками воздуха. Даже солнышко, казалось, улыбается. На душе у обоих было так легко и радостно, что им вдруг в последний раз захотелось взглянуть на те улицы, по которым вместе гуляли ещё до свадьбы, на магазины, где в первые годы супружеской жизни покупали всё для новой квартиры.

Долго смотрели на город с Воробьёвых гор.

– Ты такая красивая сегодня! – искренне восхитился он. – Это платье, оно так тебе идёт!

– А я никогда не думала, что ты можешь быть таким весёлым, предупредительным и заботливым, как сегодня! – Она улыбнулась и поправила руками разметавшуюся от ветра вчерашнюю трёхчасовую причёску, из-за которой ночью ей пришлось спать сидя.

Дома их уже ждали накрытые столы.

Первый тост по традиции говорили свидетели:

– Молодцы, что решились! Наперекор всем условностям…

Они ведь и впрямь холодно жили в последнее время. Его ничего не интересовало, кроме своей работы. За четыре последних года всего три раза сходили в театр. Но во всех трёх спектаклях актёры так сквернословили, что по дороге домой не хотелось даже смотреть друг на друга. Разок попробовали, как в юности, пойти в кино. Фильм оказался неплохой, о любви, с юмором, – но вокруг в кинотеатре все говорили по телефонам, чавкали, шурша руками в вёдрах попкорна. К концу фильма оба настолько разнервничались, что, выйдя из кинотеатра, поссорились. Последние три года вместе ходили только в химчистку. Он помогал ей нести сумку. Ходили молча, думая каждый о своём. Возвратившись домой вечером, он запирался в своём кабинетике и гонял на компьютере какие-то картинки с графиками. Даже ужинать не выходил на кухню как прежде – перекусывал за клавиатурой, отчего между клавишами за несколько лет скопились крошки, кое-где скреплённые засохшим йогуртом. Когда она ему намекнула, мол, надо бы купить новый пылесос с большей тягой, чтобы это всё пропылесосить, они окончательно и навсегда друг друга не поняли. Самое страшное, не поняли без ссоры. Молча пришли к согласию взаимонепонимания. Она больше не пыталась врываться в его кабинетное пространство. Придя с работы, тихо проходила на кухню, надев заношенный халат и стоптанные тапочки. На кухне занималась обычным женским делом: смотрела телевизор и говорила по телефону с подругами.

Тост был долгим и обстоятельным. После него гости громко кричали «сладко!». Женщины с завистью смотрели на неё – как она смогла, несмотря на такое долгое замужество – девять лет, сохранить свежесть и красоту? Мужчины не менее завидовали ему: молод, а уже свободен! Под дружеские продолжительные аплодисменты они по-товарищески пожали друг другу руки.

– У тебя потрясающие духи! – сказал он, подливая ей шампанское после рукопожатия. – Новые?

– Да нет… Просто раньше не душилась, повода не было…

– Кто-то подарил? – как можно более безразличным тоном поинтересовался он.

– С аванса купила. Мне три года назад зарплату повысили…

Она заботливо положила ему в тарелку две тарталетки.

– Попробуй. Этот рецепт я изобрела сама, когда мы с подругами праздновали защиту моей диссертации.

– Какой диссертации?! – Его глаза стали больше, чем тарталетки, положенные на тарелку.

– Кандидатскую! Разве я тебе не говорила? Да ты попробуй тарталетки-то.

– Ты кандидат наук?!

– Давно уж. Я, между прочим, докторскую писать начала.

Тарталетка выпала из рук и шлёпнулась на пол по закону тарталетки – паштетом вниз.

Их разговор прервал его отец тостом, который был обращён к её матери:

– Наконец-то я никогда больше не увижу вас в своем доме! Какое счастье!

Развеселившиеся гости им тоже кричали «сладко!», и они на радостях жали друг другу руки гораздо дольше своих детей. И даже впервые обнялись.

– Надо же, какая ты молодец! – Он снова подлил ей шампанского. – А я… я… я тоже… – Ему вдруг невыносимо захотелось перед ней похвастаться. – Я, между прочим, теперь не просто менеджер…. а топ-менеджер!

– Да что ты! Прямо вот так – топ?!

– Ты что, не веришь?

– Наоборот! Радуюсь за тебя. Я же единственная ещё до свадьбы говорила, что ты далеко пойдёшь. А мне не верили. За дурочку принимали. Видишь, не такая дурочка оказалась, да? Менеджер – шутка ли? Да ещё… топ!

На душе от её слов ему стало ещё веселее, чем от шампанского.

– Слушай, а давай потанцуем, а?

Тамада распоясался окончательно и, увидев, что они идут танцевать, объявил прощальный танец. Но они его не слышали, как и завистливого шепотка гостей:

– Витёк, Витёк… Да оторвись ты, слышь, от салата! Смотри, а она ведь ещё ничего? Долго в девках не засидится!

Витёк посмотрел на свою жену с гораздо меньшим восхищением, чем только что смотрел на салат:

– А может, и нам так же?

– Ты чего? Салата объелся?

Вернувшись после танца на свои места, распалённые вином и воспоминаниями, они разговорились о том, какие планы у каждого на будущее. Со смехом отметили, что мечтают примерно об одном и том же. Это показалось им забавным, и они с шампанским вышли на балкон.

– Какой сегодня замечательный день! – сказала она, продолжая руками следить за причёской.

– Мне давно не было так хорошо!

Расходились гости поздно, на прощание снова кричали «сладко!», хохотали до колик. Благодарили за чудесный вечер, забирали подарки, подаренные к свадьбе. Желали хорошей последней брачной ночи.

– Ну, ты довольна? – спросил он, когда они остались одни среди груды немытой посуды.

– Очень! Сегодня был лучший день в моей жизни! – Она поднялась на цыпочки и дружески чмокнула его в щёку.

От этого поцелуя он осмелел и обнял её.

– Ты что?! – Она решительно отстранилась. – Зачем тебе всё это?

– Ты это… Ты… потрясающая!

– Все вы так говорите… Лишь бы… своего добиться от нас, незамужних.

– Нет, правда… Я серьёзно… Ты зря. – Он помялся, а затем всё-таки решился: – Ты знаешь, это, наверное, глупо звучит… Но ты… Выходи за меня замуж, а?

– Ты что?! Что ты такое говоришь? Мы ещё недостаточно хорошо с тобой знаем друг друга! – Она еле освободилась от его настойчивых объятий.

– Неправда! То, что я узнал о тебе сегодня, меня… меня просто восхитило! Я ведь всю жизнь мечтал встретить такую женщину, как ты. А сегодня… на Воробьёвых горах я… просто влюбился в тебя… с первого взгляда!

– Боже мой! Как тебе не стыдно? В твоём возрасте… топ-менеджер… и с первого взгляда? Скажешь тоже…

– Уверяю тебя, погляди на нас в зеркало, мы правда подходим друг другу.

– Всё равно один день – это слишком мало, чтоб делать столь серьёзное предложение. Надо всё обдумать! – Она впрямь залюбовалась картинкой в зеркале.

– Что тут думать?! – Он снова сделал попытку поцеловать её в губы.

– Нет, нет… только не это! – Она ещё более решительно вырвалась из его объятий и от смущения стала поправлять окончательно развалившуюся причёску.

– Ну почему же?

– До свадьбы нехорошо! – сказала она и пошла мыть накопившуюся за вечер посуду, предварительно надев на себя заношенный халат и стоптанные тапочки.

Прощёное воскресенье

Боже мой! Сегодня же прощёное воскресенье. Чуть не прозевал. Одиннадцать минут осталось до конца дня, а я ещё никого не простил.

Жена тоже хороша – не могла утром напомнить, что сегодня всех простить надо. Никогда ей этого не прощу! Нет, нет, нет… Надо простить! Говорят, если всех, на кого обижен, в этот день простить, то многие болезни исчезнут. Хорошо! Душа обновится. Хорошо! Карма просто отвалится. А главное, если те, кого ты простишь, тебя при этом не простят, им от твоего прощения ещё хуже будет. Очень хорошо. Надо срочно всех простить.

Только прощать надо правильно. Как священник учит. Сначала представить себе того, кого прощаешь, мысленно подойти к нему, обнять, поцеловать… Очень ласково сказать: «Прощаю тебя, дорогой. И ты меня прости, а то хуже будет…» И так всех поимённо, на кого обижен. Обнять, поцеловать и послать… в смысле отпустить.

А на кого я обижен? На друзей, коллег, врачей, на вчерашнего гаишника, на ГАИ вообще вместе с МВД, не говоря уже о правительстве. Этих не то что простить, перебить мало. Нет, нет, в такой день их тоже надо простить. Да, простить! А потом перебить. Нет, сначала перебить, а потом простить!

Не отвлекаться, не отвлекаться… На кого я ещё обижен? На родственников – это ещё две деревни. На лиц кавказской национальности. Интересно, я что, за оставшиеся десять минут всю эту шелупонь перецеловать должен? Кто вообще это правило придумал – целовать всех, на кого обижен? А если я обижен на свою итальянскую сантехнику? Особенно на массажную ванну, которая начинает работать как массажная, только когда из неё вылезаешь?

Священник тоже хорош. «Твою ванну, сын мой, сглазили на таможне». Не знаю, не доверяю я что-то сегодняшним священникам. Смотришь на их лица – и как-то не верится, что они постятся.

Боже мой! Остаётся всего девять минут, а очередь на прощение только растёт. Короче, кого я только что простить хотел? Ах да, жену! Значит, как там? Представить? Представил! Подойти? Подошёл! Вот она стоит прямо передо мной. Теперь поцеловать. Сколько же лет мы с ней уже не целовались? Но сегодня надо пересилить себя. Вот так, подойти поближе… Нет, глаза лучше закрыть. Не могу. Всё-таки двадцать лет вместе живём – своё не целуется. А может, потому, что я не сформулировал, за что я её прощаю? Интересно, она мне изменяет? Не знаю. А я ей? Знаю, но прощаю! Правильно! Прощаю тебя, дорогая, за то, что я тебе изменяю! Надо же, и правда на душе полегчало. Тогда и за остальное тоже прощаю. И за ссоры наши беспричинные. Ты же не виновата, что вся в мать свою пошла. А та просто вампириха, кикимора укушенная… Тесть тоже монстр. Попугай шишколобый. Пылесос энергетический. Упырь. Сейчас я вас прощу! Сейчас я вас так прощу…

Нет, нет… Нельзя сегодня о родственниках так думать. Завтра можно. А сегодня только ласково, как священник учил. Дорогие мои, любимые упыри, негодяи мои ненаглядные… Нет – «негодяи» неласково. А как ласково? Может, в честь такого дня хотя бы частицу «не» убрать? Годяи? Точно. Годяи! О, представил себе – стоят передо мной два годяя, смотрят на меня своими обмылками годяйскими!

Кстати, кто точно годяй, это вчерашний гаишник. Отбирает права и лыбится. Недоумок. Нет, нет, недоумок – тоже грубо. Без «не» лучше. Доумок! Причём не только доумок, но и доносок. Интересно, я что, Господи, и его поцеловать должен? Жестокое правило. Ты его рожу видел? Вся в прыщах, как ёж противотанковый. Уж лучше я всю сантехнику перецелую, вместе со сливным бачком.

Знаю, знаю, Господи, нельзя так о людях думать… Надо найти в себе силы, чтобы всех немедленно простить. Потому что все люди – божьи твари. Все! Кроме тех, кто мне ремонт делал. Эти не божьи, эти просто. Надо ж было умудриться слив канализации подключить ко входу стиральной машины?! А мы ещё с женой думаем, почему бельё после стирки каждый раз мрачнеет.

Как жить, Господи? Где взять силы, чтобы весь этот быдлятник простить, когда нервы от такой жизни ни в дуду? А врачиха! У-у, врачиха… Прости ты её, Господи! Потому что я её никогда не прощу. Эта, эта, эта… Даже не знаю, как её назвать! Эта простипома белобрюхая лекарство от нервов выписала. Возможные побочные явления – вши, беременность и преждевременный летальный исход.

Боже мой… Всего две минуты осталось до конца дня, я даже тебя, сынок, ещё не простил… Прощаю… Прощаю тебя! Хотя ты не прав… Тебе всего четыре годика, а что ты мне сказал? «Ты, папа, чмо в ботах».

Нет, нет и ещё раз нет… Не чмо я, потому что сейчас я всё равно всех прощу… Священник сказал: если те, кого ты простил, тебя при этом не простят, им хуже от твоего прощения будет… Так что держитесь!.. Дорогие мои бандюги, хапуги, ворюги… У меня ещё сорок секунд есть. И я вас всех прощаю сразу – списком! И целую всех прямо в список!

И тебя, жена, прощаю, и твоего отца, и твою мать. Ай-ай-ай! Какое нехорошее словосочетание получилось: «твою мать»! И главное, так искренне! А как же мне её ласково назвать? Мать твою? Впрочем, это уже не важно. Двенадцать! Фу! Успел! Теперь вы все – чмо!!!

Ну и встрясочка для нервов получилась! Но ничего. Завтра успокоюсь. Прямо с утра всем, кого простил, перезвоню, расскажу, как я их прощал. Пускай все знают, как я достойно, можно сказать – по-божески, провёл кровавое… в смысле, Прощёное воскресенье!

Эксклюзивный бутик «Тысяча и одна хрень»

Нам всё время пытаются что-то впарить, втюхать, втюрить… Всякие триммеры, спойлеры, блендеры, швондеры – что это? Придёшь в магазин и ничего не понимаешь.

П о к у п а т е л ь. Извините, я так и не понял, что вы продаёте?

П р о д а в е ц. Да всякую чушню.

П о к у п а т е л ь. А поточнее?

П р о д а в е ц. Вон на той полочке белиберда стоит. Справа от белиберды – лабуда разная, в бутылочках поглубже – муть… А на витрине настоящее натуральное фуфло.

П о к у п а т е л ь. А вон то мягкое, наверное, туфта?

П р о д а в е ц. Нет, тоже фуфло.

П о к у п а т е л ь. А почему это фуфло дороже того фуфла?

П р о д а в е ц. Оно фуфлее. То просто фуфло, а это редкостное. Для ВИП-персон. В том 70 % фуфла, а 30 % чушни. Это же чистое фуфло 98-й пробы. Фуфлище! Эксклюзивное. Для нашей элиты. Ручная работа японских цурипопиков. Кстати, вы животных дома держите?

П о к у п а т е л ь. Да.

П р о д а в е ц. Тогда купите вот это.

П о к у п а т е л ь. А что это?

П р о д а в е ц. Чушь собачья!

П о к у п а т е л ь. Да нет, мне бы подарок для жены.

П р о д а в е ц. Какая разница? Наша собачья чушь – унисекс! Для собак, для жен, для детей…

П о к у п а т е л ь. А косметика какая-то есть?

П р о д а в е ц. Полно! К примеру, хренотени для глаз. Кстати, у нас сейчас суперакция: возьми одну хренотень по цене двух хренотеней и получи муровину бесплатно!

П о к у п а т е л ь. А гарантия на муровину есть?

П р о д а в е ц. Конечно, вот гарантийная грамота.

П о к у п а т е л ь. Вы хотели сказать, талон?

П р о д а в е ц. Да нет, грамота. Видите подпись Фильки?

П о к у п а т е л ь. Ну а спиртные напитки у вас есть?

П р о д а в е ц. Разумеется. В зависимости от того, во что хотите напиться. Могу вам предложить хлам или зюзю… Есть дупло, есть дребезги… для нашей интеллигенции.

П о к у п а т е л ь. Да нет, я обычно напиваюсь в бракозябру.

П р о д а в е ц. Да что вы? Какое совпадение! Мы как раз эксклюзивные дилеры бракозябры. Только у нас настоящая, не палёная!

П о к у п а т е л ь. Нет, дорого… Пожалуй, я гляну что-нибудь из одежды.

П р о д а в е ц. Из одежды рекомендую отечественный бренд «Надень мутотень». Взгляните, как эта фенечка модняво гармонирует со шмулечкой на чувычелках! А стальевые ВИП-брильюточки с шешунявистыми книперстразами элитной шандропуфесной гнездофуфельки!

П о к у п а т е л ь. По-моему, это галиматья.

П р о д а в е ц. Ну что вы, галиматья – это французский бренд от Жана Поля Шмотье.

П о к у п а т е л ь. Что за бред?

П р о д а в е ц. Опять не угадали. Бред вон в том углу на полу стоит. Кстати, особый бред. Из последней коллекции. Бред сивой кобылы. Сейчас в тренде! Так что не просто бред, а бред-бренд! Сейчас тоже акция: если возьмёте два бреда по цене четырёх, от нас ещё полагается подарок: шмуродёр. Флагманская модель – 20 шмуродёрников в минуту! Встроенный шмуродергоподъёмник. Год гарантии на один дерготык!

П о к у п а т е л ь. А это что у вас такое?

П р о д а в е ц. Мордобздынь с блютусом!

П о к у п а т е л ь. Что она делает?

П р о д а в е ц. Что тут непонятного? Мордобздынит!

П о к у п а т е л ь. А что-нибудь попроще есть? Я не городской, я из села, непродвинутый.

П р о д а в е ц. Для сельского жителя огромный выбор, смотрите: фиточмонь ароматизированная, носодрань с Wi-Fi. Рылоскрёб элитный.

П о к у п а т е л ь. Ав чём элитность?

П р о д а в е ц. Пять степеней свободы. У неэлитного четыре и нет скребодырника. И ещё рекомендую… фирменный махнатор, тьфусосун без сахара, очкожим налобный, квадратноколёс педальный, гуслотряс пупочный и хит продаж – салочёс массажный! С пролонгацией и дистанционным управлением. Можете скачать аппликейшн и управлять салочёсом на расстоянии. Ваша жена дома с салочёсом – и вы ей доставляете удовольствие!

П о к у п а т е л ь. Знаете, это уже не смешно.

П р о д а в е ц. Конечно, для смеха у нас вон, отдельная полочка. Широкий выбор дури.

П о к у п а т е л ь. Как же я сразу не догадался? Хорошо, я беру у вас всё оптом. Вот держите, думаю, здесь хватит.

П р о д а в е ц. А-а-а… что это?

П о к у п а т е л ь. Как что? Дырки от бубликов. Сейчас в самом-самом бренде. Называются дребеденьги!

Трудное детство

Врач-стоматолог поставил пациенту зубы.

Д о к т о р. А теперь, чтобы нам убедиться, что всё в порядке, прополощите, пожалуйста, рот и скажите: «Сколько стоит сегодня стог сена?»

П а ц и е н т. Что сказать, доктор?

Д о к т о р. Сколько сегодня стоит стог сена.

П а ц и е н т. Откуда ж я знаю?

Д о к т о р. Что откуда вы знаете?

П а ц и е н т. Откуда я знаю, сколько он стоит? А вам зачем надо знать, доктор, у вас корова?

Д о к т о р. Нет у меня никакой коровы, просто… как же вам это объяснить? Мне надо, чтоб вы внятно и разборчиво, так, чтобы я вас понял, произнесли: «Сколько сегодня стоит стог сена». Ну?

П а ц и е н т. Доктор, с вами всё в порядке? Вам помощь не нужна? Нет?

Д о к т о р (начинает заметно волноваться). Со мной-то всё в порядке, а с вами – не уверен. Давайте, говорите!

П а ц и е н т. Что говорить?

Д о к т о р. Сколько стоит стог сена. Сегодня. Ну?

П а ц и е н т. Ян вчера не знал, сколько он стоит. Я не понимаю, доктор, вы что, сеном торгуете? Как вам не стыдно, вам вашего заработка не хватает? Вы бы ещё стропы парашютные вязать начали.

Д о к т о р (сдерживаясь из последних сил). Послушайте, я вам в последний раз говорю. Я сеном не торгую, у меня нет коровы. У меня даже в детстве её не было. У меня было тяжёлое детство! Я из детдома, понимаете? Из детдома я!

П а ц и е н т. Я не понял, вы мне что, угрожаете, доктор?

Д о к т о р. Нет, я объясняю. Мне, лично мне, совершенно всё равно, сколько стоит стог сена сегодня и сколько он стоил вчера. Но это мне, лично мне надо, чтоб вы немедленно сказали: «Сколько стоит стог сена». Причём сегодня.

П а ц и е н т. Доктор, вы сейчас сами поняли, что вы сказали?

Д о к т о р (почти кричит). Я-то понял. А вот вы давайте, говорите немедленно, почём сегодня сено?

П а ц и е н т. Почему немедленно? Оно подорожать должно?

Д о к т о р. Господи, ты зачем послал мне этот шедевр кунсткамеры?

П а ц и е н т. Ну хорошо, хорошо, не волнуйтесь так, доктор. А большой или маленький?

Д о к т о р (удивлённо). Что большой – маленький?

П а ц и е н т. Стог сена.

Д о к т о р. Средний! Немедленно говорите, сколько стоит средний стог сена. Сегодня. Стог. Средний. Почём?

П а ц и е н т. Хорошо, я скажу. Только сначала вы мне честно, доктор, скажите: сегодня выгодно сеном торговать? Я-то, дурак, торгую кроссовками, а наверное, надо сеном, да?

Д о к т о р. Вы сумасшедший, как можно торговать сеном? Это – трава. Понимаете? (Кричит). Трава! Травка!!! Понимаете?

П а ц и е н т. Ещё как понимаю! Травкой как раз и можно сегодня торговать. Тем более если такими объёмами.

Д о к т о р. Какими?

П а ц и е н т. Стогами. Клянусь, доктор, первый раз слышу, чтоб травкой торговали стогами.

Д о к т о р. При чём тут травка? Я вам про сено говорю, понимаете, сено?

П а ц и е н т. Ну вы извращенец, доктор! Сено курите?!

Д о к т о р. Это вы извращенец! Вы – единственный пациент, который отказывается сказать, почём сегодня трава. В смысле, травка. То есть сено!

П а ц и е н т. А что, все вам говорят, почём оно?

Д о к т о р. Да!

П а ц и е н т. Во времена пошли! Народ стогами траву курить начал… А у меня к вам встречный вопрос, доктор: вы пару кроссовок у меня не купите?

Д о к т о р. О боже! Скажите честно, вы придуриваетесь?

П а ц и е н т. Да, придуриваюсь. Вы думаете, я сразу не понял, что вы хотите? Вы взятки берёте! Это нормально. Но меня возмутили размеры этой взятки – стогами!!!

Д о к т о р. Боже, нет сил. Идите отсюда. Или я заберу свою работу обратно!

П а ц и е н т. Нет уж. Теперь я не уйду, пока вы у меня кроссовки не купите. Хотя бы одну пару. У нас, доктор, сейчас скидки – кто купит одну кроссовку за 250 долларов, вторая – в подарок!

Д о к т о р. Вон, вон и ещё раз вон!!!

Пациент выходит. Рядом с кабинетом сидит другой пациент.

П е р в ы й  п а ц и е н т. Извините, а вы можете сказать, сколько сегодня стоит стог сена?

В т о р о й   п а ц и е н т (сильно шепелявя). Жаплосто! Школько шегодня штоит штог шена.

П е р в ы й  п а ц и е н т. О-о! Ещё один придурок! Может, сегодня магнитные бури? Ну, этому экземпляру доктор долго будет объяснять, что у него было трудное детство.