Текст книги "Нейрокошмар"

9

Прозвучал гонг. Джеб Стюарт Хо спрыгнул с галереи. Он легко отскочил от пружинящего пола зала тренировок и начал осторожно двигаться навстречу противнику. Джеб надел для боя черный костюм с подкладками на уязвимых частях тела. Наиболее уязвимые для поражения части рук и ног усиливались гибкими металлическими пластинами. На спине висел мешок в тридцать килограмм, а лицо и голову защищал мягкий шлем.

Он обеими руками сжал длинную резиновую дубинку и повернул ее, в то время как На Дук Уэст осторожно продвигался в его сторону. Уэст резко присел и прыгнул вперед, набрав высоту с помощью пружинящего пола. Он нацелил свою дубинку на Джеба Стюарта Хо, но Хо внезапно отшатнулся, и Уэст промахнулся. Мужчины пролетели мимо друг друга. Они снова ударились об пол и немедленно снова взмыли вверх. На Дук опять попытался ударить Джеба Стюарта Хо, но тот парировал и отвел удар собственной дубинкой. Два тела столкнулись и упали на упругий пол.

Джеб Стюарт Хо приземлился удачнее На Дук Уэста. Он увидел, что противник раскрылся, и нанес удар. Дубинка попала по шлему и слегка оглушила Уэста. Хо отскочил, довольный тем, что получил первое очко в спарринге.

Двое мужчин подпрыгивали почти одновременно, соблюдая дистанцию в несколько метров. Каждый внимательно следил, не раскрылся ли противник. Джеб Стюарт Хо знал, что после потери одного очка На Дук станет активнее использовать всю свою энергию и наблюдательность. Хотя человеколюбие, смирение и послушание считались в храме необходимыми правилами, братьям-исполнителям предписывалось развивать агрессивные и соревновательные черты характера. Это, в сочетании с великолепно развитыми рефлексами, являлось основой самосовершенствования братьев-исполнителей.

Их учителя часто описывали роль братьев-исполнителей как садовников братства. Они поддерживали и, в случае необходимости, подрезали рост населения в поврежденном мире. Их орудиями были страх и смерть.

Хо и Уэст продолжали прыгать лицом друг к другу. Джеб Стюарт Хо заметил, что Уэст с каждым прыжком набирает все большую высоту по сравнению с ним. Он понял, что противник готовится сделать следующий ход. Достигнув пола, Хо быстро поднялся на ноги и позволил себе упасть на колени. Поэтому трамплин подкинул его только на полметра. В этот момент На Дук нанес мощнейший удар ногой по тому месту, где полагалось находиться Хо.

В то время как Уэст пролетал над ним, Джеб Стюарт Хо захватил рукой ногу противника и с силой перенес его на пол. Хо почувствовал, как внутри поднимается восторг. Второе очко. Но время радоваться было очень недолгим: приземлившись, На Дук ударил Хо дубинкой. Он попал Хо по коленям, и тот упал на пол. Уэст заработал свое первое очко.

Они продолжили тренировку на пружинящем полу. Счет каждого медленно рос, пока Джеб Стюарт Хо не набрал четырнадцать, в то время как Уэст отставал от него на два очка. Но тут гонг ознаменовал окончание занятия. Мужчины поклонились друг другу и запрыгнули на галерею. Пока они снимали мешки и шлемы, вешали на крюки дубинки, места на полу заняли две другие фигуры в черном.

Они двинулись к двери тренировочного зала, чтобы принять ритуальный душ и вернуться затем в свои кельи для медитации. Вдруг оба заметили, что в дверном проеме стоит учитель и ждет их. На невообразимо старом лице замерцали молодые глаза, когда он улыбнулся сперва одному, затем другому ученику.

– Чувствуете ли вы себя готовыми иметь дело с компьютером, мои малыши?

Джеб Стюарт Хо отвел взгляд. Удовлетворение от победы по очкам над На Дук Уэстом затмилось стыдом, который он все еще чувствовал за свое поражение в реальных условиях. Учитель рассмеялся.

– Тебя удручает твой успех на тренировке, Джеб Стюарт Хо?

Хо не поднимал глаз.

– Тренировка проходит с резиновыми дубинками и защитными шлемами, учитель. Они не являются оценкой того, как мы можем действовать, когда наше оружие – мечи, огнестрельное и лазерное оружие.

Учитель ласково посмотрел на него.

– В сражениях главное оружие – дух воина.

– В таком случае, надеюсь, свое главное оружие я смогу употребить с пользой и по назначению наряду с другими боевыми средствами.

– Я верю в тебя, Джеб Стюарт Хо. В любом случае, время твоей проверки не затянется. Твое ожидание вскоре окончится.

Джеб Стюарт Хо и На Дук Уэст нетерпеливо уставились на него.

– Мы скоро уходим, учитель?

Лицо учителя приняло озорное выражение.

– Дух следует укрощать смирением. Восставшую в гневе овцу изгоняют из стада.

Молодым людям ничего не оставалось, как стоять, вслушиваясь в тишину. Немного выждав, учитель снова заговорил.

– Лучше не тянуть. Пора вам узнать, что вы выходите в двадцать часов.

– Так скоро?

Учитель кивнул.

– У вас есть время на душ, медитацию, обед и личные нужды. Затем вы заснете.

– И, конечно, нам следует подготовить наше снаряжение… Нужно много чего сделать до того, как мы сможем отправиться на выполнение задания.

– Экипировку уже сейчас подготавливают ваши ученики. В девятнадцать часов вас разбудят. Вы встретитесь у главного транспортного дока. Для этого задания вам предоставят транспорт джей-класса. Вы появитесь вовремя, чтобы успеть на лифт в двадцать часов.

Джеб Стюарт Хо выглядел озадаченным.

– Как мы проберемся через ничто? Сейчас в храме нет искателя пути.

Учитель одарил его долгим мрачным взглядом.

– Мы используем за константу транспортный луч самого храма.

Несмотря на все самообладание, глаза Джеба Стюарта Хо стремительно расширились.

– Вы хотите сказать, что мы оседлаем транспортный луч и используем его в качестве дороги через ничто?

Учитель кивнул.

– Правильно.

– Но мы можем спалить свои приемники сырья и остаться нас без поставок.

– Этот вариант рассматривался при разработке миссии.

– Риск…

– Разработка планов операций не является вашей специальностью.

Джеб Стюарт Хо склонил голову.

– Да, учитель.

– Теперь нам нужно идти. Предстоит еще многое сделать в оставшееся время.

На Дук Уэст запинаясь начал:

– Учитель?…

– Ты хочешь спросить что-то еще, На Дук Уэст?

– Мне интересно, учитель, какова вероятность того, что мы вернемся с задания?

Учитель странно посмотрел на него.

– Ты хочешь ознакомиться со всеми разработками для этого задания? Ты хочешь провести оставшееся время, изучая их?

– Нет, учитель.

– Ты думаешь, что знание документов поможет вам в выполнении вашей миссии?

На Дук Уэст медленно наклонил голову.

– Это не поможет нам, учитель.

– Есть ли еще какие-нибудь вопросы?

– Нет, учитель.

Джеб Стюарт Хо и На Дук Уэст кивнули. Учитель ответил тем же. Они прошли мимо него и спустились по гулким коридорам из черного камня в комнату для омовений. Там мужчины отдали боевые костюмы местным работникам и обнаженными вместе прошли в первый отсек. Из маленьких щелей на полу поднимался пар. Они мгновенно покрылись потом и попытались закрыть свое сознание и существо от окружающего жара.

В каждом следующем отсеке температура повышалась, пока не стала совершено непереносимой. В последнем отсеке находился бассейн с ледяной водой. Хо и Узст одновременно нырнули. Они плавали несколько минут и выбрались из бассейна, заметив, что им несут теплые полотенца. Высохнув и одевшись в черные одеяния, мужчины кивнули друг другу и разошлись по комнатам.

Джеб Стюарт Хо жил в маленькой просто обставленной комнате. На небольшом помосте лежала аккуратно сложенная соломенная циновка. В этой комнате Джеб Стюарт Хо спал и медитировал. В комнате находился также резной деревянный ящик. На стене весел флаг с вдохновляющей надписью.

На полу комнаты, скрестив ноги, сидел человек в черном одеянии. Перед ним на расстеленном белоснежном шелке в определенном порядке лежало сверхмощное боевое снаряжение убийцы – исполнителя воли братства. Прежде всего – черный боевой костюм, такой же Хо надевал для тренировок, только с усиленным защитным покрытием и металлическими пластинами на локтях и коленях. Кроме того – чистый сферический бронированный шлем из органического стекла и дыхательный аппарат. Также разнообразное вооружение: трехчастные нунчаки, чьи металлические части скрепляли две короткие цепочки, девяностомиллиметровый «магнум» в футляре, где хранились также новые обоймы и удлиненный ствол, установка переменного лазера и плоская коробка с шестью метательными ножами. Вдобавок к оружию комплект снаряжения включал миниатюрный стазис-генератор и комбинированный контейнер для еды и воды.

Человек, расположившийся на полу, полировал длинный двуручный меч. Клинок уже отражал свет единственной свечи не хуже зеркала, но он продолжал водить сухой тканью вверх и вниз вдоль лезвия. Человек был моложе Джеба Стюарта Хо, еще подросток. Его звали Милхаус Ят Сен, он учился у Джеба Стюарта Хо и прислуживал ему, поскольку еще не прошел первого этапа тренировок в братстве. Хо обучал его с тех пор, как вернулся, не сумев выполнить задание в Квахале.

Не отклоняясь от принятых в братстве обычаев, они быстро стали любовниками.

Джеб Стюарт Хо сел на помост, скрестив ноги. Он не заговорил с Милхаусом. Молодой человек быстро взглянул на учителя и вернулся к работе.

Хо перестроил дыхание и приготовился к переходу в состояние промежуточного транса. Он практиковал и искусство погружения в глубокий транс, который физически является эквивалентом смерти. Однако подготовка к глубокому трансу требует слишком много времени. А для промежуточного транса необходимы только мыслительные приготовления, на которые ему хватит оставшегося до двадцати ноль-ноль времени.

Его глаза следовали за руками ученика, двигающимися вверх и вниз по блестящей стали. Веки медленно опускались. Наконец глаза окончательно закрылись. Юноша перестал полировать меч, осторожно вложил его в ножны и добавил к остальному оружию.

Он переместился и теперь смотрел прямо на Джеба Стюарта Хо, приняв позу медитации. Но в отличие от учителя, глаз не закрывал, а сконцентрировался на лице Джеба Стюарта Хо. Прошло много времени, прежде чем Хо вышел из транса. Все это время Милхаус Ят Сен неподвижно смотрел на него.

Наконец Джеб Стюарт Хо открыл глаза. Несколько мгновений молодой и старший смотрели в глаза друг другу. Затем Джеб Стюарт Хо улыбнулся.

– Ты все приготовил?

– Все, мой учитель.

Повисла долгая пауза. Джеб Стюарт Хо молча распустил одежду и остался обнаженным. Он все еще сидел скрестив ноги на помосте. Милхаус Ят Сен нахмурился.

– Ты собираешь надевать снаряжение, мой учитель?

Джеб Стюарт Хо покачал головой.

– Я собираюсь спать.

– Ты желаешь, чтобы я оставил тебя, мой учитель?

Джеб Стюарт Хо мягко рассмеялся.

– Я предпочел бы, чтобы ты остался со мной, Милхаус Ят Сен.

Юноша торжественно поднялся. Он позволил своему одеянию упасть на пол. Его стройное тело белело в тусклом свете свечи.

– Я предпочту остаться с тобой, Джеб Стюарт Хо.

Он опустился на колени перед Джебом Стюартом Хо, и его пальцы пробежали по шрамам, пересекающим грудь учителя.

10

А. А. Катто усердно работала в течение последних трех дней. Ее армии захватили Фелд и дюжину других городов. Теперь следовало перегруппировать войска для централизованного удара по наиболее близким объектам. Однако не проблемы военной стратегии отнимали силы и энергию А. А. Катто. Этот груз целиком лежал на плечах шести военных советников, военных консультантов и специалистов по ящерицам. А. А. Катто планировала ужин – вечеринку. Совершенно особенный праздник, посвященный успеху на первом этапе завоеваний.

Она убеждала себя, что вечеринка обречена на ослепительный успех. Не было ни единой причины, почему должно получиться иначе. А. А. Катто лично тщательно продумала каждую деталь оформления и меню вплоть до наркотиков, которые подадут после ужина, и обустройства гостей.

Особенное удовольствие ей доставило именно размещение гостей. Результат, который она теперь обозревала с высокого черного кресла во главе длинного банкетного стола, стал данью ее воображению и изобретательности.

Во время войны кажется невозможным пригласить посетителей со стороны. И все же она разместила за столом гостей, заказанных в Распределителе Материи. А. А. Катто переворошили исторические записи в поисках деталей характеров, которые можно заложить в копии.

Слева от А. А. Катто сидела Нэнси, второй настоящий человек в комнате. Справа расположилась копия поэта и драматурга Оскара Уайльда. Она выкопала его описание из нескольких очень древних записей. Его постоянная болтовня забавляла, он умел заполнить пустоту в разговоре милым, пусть и архаическим анекдотом.

А. А. Катто находила, что у него есть несколько огорчительных недостатков. Во-первых, он слишком толст, что А. А. Катто прощала не легко. Также его не красила привычка говорить с полным ртом, и еда вываливалась на шелковый обеденный жакет. К тому же Оскар являлся яростным гомосексуалистом, что обычно не слишком тревожило А. А. Катто, но он отвлекался от беседы с ней, и бросал скрытые взгляды на гостя напротив.

Напротив Уайльда сидела копия индивида, называемого Пресли. Оригинал жил много лет спустя после Уайльда. Он имел репутацию эстрадного артиста и местного секс-символа. А. А. Катто выбрала его за прекрасный мрачный взгляд. Он пока не проявлял артистичности, хотя А. А. Катто рассчитывала использовать его позже. В течение первой перемены блюд он сидел, развалившись в кресле, сложив руки на белом расшитом блестками пиджаке и бросал через стол взгляды, становившиеся еще более мрачными, когда Уайльд начинал распускать слюни в его направлении.

Еще дальше за столом сидел Джереми Атрейдис, облекший свою великолепную фигуру в синее одеяние, украшенное гирляндой драгоценностей. Стройное тело копии Атрейдиса при внимательно рассмотрении казалось немного болезненным и женоподобным. Атерейдис обладал тем искрометным, злым и упадническим юмором, который отличал представителя очень длинной, пестрящей родственными связями, династии императоров-богов последнего периода. А. А. Катто уважала Атрейдиса за огромнейший успех и, в частности, за то, что он мог превзойти эпиграммы Уайльда.

Рядом, без устали смеясь всем его шуткам и изредка нерешительно засовывая руку под одеяние, сидела репродукция Пэтти Мэйсон, известной непристойной танцовщицы Века Упадка.

На дальнем конце стола находился целый выводок куртизанок, которых А. А. Катто держала за их всем известную способность приспособляться. Она также посадила там печально известного Фила Фернфлауэра, нескольких отчасти звероподобных тиранов и Джоба Йока, некроманта, чья частная жизнь внушала отвращение даже своре его верных последователей, причем такое, что в последствии они с трудом смогли съесть его останки.

Единственной настоящей неудачей стал индейский шаман по прозвищу Паба-Саба, намазавшийся наркотической пастой и немедленно вошедший в транс, едва только ужин начался. А. А. Катто опасалась, что скоро ей придется от него избавиться.

За исключением шамана, гости находились в наилучшем и самом бодром состоянии духа. И понятно, почему – во время закуски А. А. Кат-то проинформировала их, что любого, кто покажется ей недостаточно любезным, пристрелят. Пускай они и представляли собой всего лишь сконструированные копии с внедренными личностями, но и они инстинктивно боялись жестокой смерти. Подкрепляя слова А. А. Катто, позади ее стула безмолвно стояли два охранника. Сперва предупреждение тенью легло на торжество, но к тому времени, когда подали дельфиньи плавники в заливном, вечеринка кипела безудержным, доведенным от отчаяния, весельем.

А. А. Катто лениво играла в происходящем надлежащую роль. Она находилась здесь, чтобы изумляться, и не испытывала стыда за свои причуды и за ту открытость, с которой они выполнялись. Она надела черную накидку, спускавшуюся одним краем до бедра. Через подлокотник своего кресла она перекинула обутую в черный кожаный сапог ногу. Маленький херувим щекотал внутреннюю поверхность ее бедра павлиньим пером. Он был не выше метра, розовый, с пухлыми щечками и маленькими золотыми крылышками, приделанными к спине.

На столе перед А. А. Катто сверкали хрусталь и серебро. Стол покрывали белоснежные скатерти из льна и камчатого полотна. Стайки голубоглазых и светловолосых юношей и девушек безостановочно разносили блюда и графины. Они щеголяли в белых туниках и украшениях из листьев винограда и цветов.

С полуулыбкой, которая на самом деле совершенно не отражала ее мыслей, А. А. Катто молча сидела в кресле и наблюдала за разворачивающимся перед ней представлением. Бе изящно подведенные глаза смотрели то на одного, то на другого мужчину – с Уайльда на Пресли и обратно.

– Почему ты так печален, милый, что тебя угнетает?

Атрейдис оторвался от прижавшейся к нему Пэтти Мэйсон и взглянул на Пресли.

– Я думаю, что это делает его более привлекательным. Что ж, временами он действительно хорош.

Пресли молчал. Его глаза сияли из-под полуприкрытых век, а верхняя губа презрительно кривилась. Уайльд в восторге захлопал в ладоши.

– Он и в самом деле становится еще прекраснее в такие моменты. Он превосходен, когда злится.

Пресли со стуком поставил стакан на стол.

– Почему бы вам, педикам, не забыть о дырке у меня в заднице?

Атрейдис рассмеялся.

– Он, должно быть, говорит о тебе, Оскар. Я уверен: мисс Мэйсон подтвердит, что я не подхожу под столь узкое определение.

Его руки исчезли в ее платье. Пэтти Мэйсон пронзительно захихикала и кивнула. Уайльд поджал губы.

– Сочетание высокомерия и неразборчивости в одном человеке выглядит вульгарно.

Он одарил Пресли лучезарной улыбкой.

– Ты согласен, мой дорогой?

Пресли резко посмотрел на него.

– Понятия не имею, что ты несешь.

трейдис сардонически рассмеялся.

– У него нет твоего опыта, Уайльд.

Уайльд медленно повернулся, чтобы посмотреть на двойника бога-императора.

– Опыт – это название, которым каждый отмечает свои собственные ошибки.

Он снова взглянул на Пресли.

– Он подсказывает, что тот, кто сумеет господствовать над обеденным столом, сумеет господствовать над миром.

Пресли наполовину поднялся с места, поднял руку в напряженном угрожающем жесте.

– Я тебя предупреждал, братишка. Ты уже достаточно грязи вывалил из своего рта.

Разговоры вокруг стола мгновенно смолкли. Слуги замерли, и даже музыкант в потрепанном пиджаке, поношенной шляпе и рыжем парике, игравший на арфе на возвышении в углу комната, замолк. Уайльд нарушил молчания нервным хихиканьем.

– Ну же, милый, такие красивые мальчики не должны так отвратительно себя вести.

Все посмотрели на Пресли. А. А. Катто наклонилась вперед. Пресли сидел, сгорбившись, рассматривая свои руки. Уайльд снова заговорил.

– Нечего сказать, дорогой?

Внезапно Пресли вскочил и молнией пронесся мимо стола, прежде чем кто-то успел пошевелиться. Он с размаху два раза съездил Уайльду по лицу, завершив дело мощным пинком в живот.

Охранники А. А. Катто двинулись к Пресли, но замерли, получив приказ.

Уайльд упал на колени, всхлипывая и пытаясь прикрыть руками лицо. Пресли наклонился, схватил его за лацканы и поднял на ноги.

– Я предупреждал тебя, педик.

Он три раза с силой стукнул Уайльда об стену и отошел от него. Голова толстяка бессильно опустилась на грудь, он медленно сполз на пол. Пресли повернулся к А. А. Катто. Он стоял, неловко отбрасывая волосы с лица.

– Простите, что внес беспорядок в вашу вечеринку. Может, мне лучше уйти?

А. А. Катто улыбнулась.

– Напротив, это было забавно. Вы должны подойти и сесть со мной.

Пресли сел позади нее. Она кивнула охранникам, и те уволокли безвольное тело Уайльда из комнаты. Шаман Паба-Саба выбрал момент и упал на пол, его тоже уволокли. Слуги засновали вокруг стола с бренди, мятой и маленькими фарфоровыми чашами, наполненными таблетками кокаина и опиума.

Вечеринка продолжалась. Атрейдис ощупывал Пэтти все более требовательно, что означало сближение куртизанок и тиранов. Некромант пытался поймать взгляд А. А. Катто. Он придумал план реорганизации ее армии согласно кабалистическому учению о нумерологии. А. А. Катто не проявляла интереса. Ее больше занимал двойник Пресли.

Только Нэнси, казалось, оставалась в стороне от общего веселья. Она сидела в кресле позади А. А. Катто и наблюдала, как та подъезжает к Пресли. Нэнси удивилась бы, если бы Пресли удалось пережить эту ночь. Она достаточно давно и часто участвовала в забавах А. А. Катто, и была в курсе ее традиционных способов развлекаться с мужчинами. Нэнси знала, что лишь небольшой процент выживал после таких ночей.

Нэнси внимательно смотрела на свою подругу и вождя. Ее внезапно поразила мысль, что она единственный настоящий человек, который находится рядом с А. А. Катто при любых обстоятельствах и где бы то ни было. Все остальные по сложившейся традиции сошли с луча командного центра и создавались, удовлетворяя изощренную фантазию Катто. Сначала идея завоевания была игрой. Теперь, когда она становилась реальностью, Нэнси переполняли дурные предчувствия. Она никогда не преклонялась перед нормами любой морали, но теперь ее одолевали мрачные сомнения относительно мира, который А. А. Катто хотела создать, и, что более важно, относительно того, как долго продлится ее существование, если А. А. Катто от нее устанет.

А. А. Катто сомнения, похоже, не тревожили вовсе. Она наклонилась к Пресли и погладила его грудь.

– У меня есть предчувствия, что я получу удовольствие оттого, что заказала тебя.

– Благодарю, мадам, прекрасно чувствовать себя полезным.

– Ты доволен личностью, которую я для тебя выбрала?

– Да, мадам.

– Полагаю, ты считаешь большой удачей то, что на тебя обратил внимание кто-то вроде меня.

– Да, мадам.

– Ты знаешь, кто я, не так ли?

– Конечно, я знаю, кто вы, мадам. Мне сообщили об этом, как только я вышел из луча.

– Тебе известно, что я делаю?

– Нет, мадам, в общих чертах.

А. А. Катто проворковала нежным и жеманным голоском:

– Я завоевываю то, что осталось от мира.

Пресли потерся носом о ее ухо.

– Это очень впечатляет, мадам.

– Разве я этого не заслужила?

– Заслужили, мадам.

– Я уже завоевала немалую часть мира.

– Это большое достижение, мадам, – он запустил руки в ее одежду, – особенно для такой маленькой девочки.

А. А. Катто откинулась назад, пока его руки ласкали ее грудь. Она улыбнулась ему и запустила руки в его набриолиненные волосы.

– Ты считаешь меня симпатичной, правда?

– Я думаю, что вы прекраснейшее из всего, что я видел.

А. А. Катто принялась расстегивать его рубашку.

– Полагаю, ты мог бы сказать, что я построю империю… – она вздохнула и скривилась, – … подобной которой мир никогда не видел.

Двойник Пресли языком обвел вокруг левого соска А. А. Катто.

– Прекрасно звучит, мадам. Я никогда не встречал женщины с империей.

Голос А. А. Катто стал глубоким и хриплым.

– Она простоит тысячи лет.

– С этими империями один черт разберется, мадам.

А. А. Катто приподнялась на локте и осмотрела комнату. Остальные гости валялись на полу перепутавшимися извивающимися кучками.

Арфист прыгал в самой середине. Только некромант сидел за столом, уставившись в тарелку безутешным взглядом. А. А. Катто укусила двойника Пресли за кончик уха.

– Думаю, мы можем пойти в более уединенное место. Я хочу рассказать тебе, что планирую сделать с человеческим населением. У меня созрело несколько фантастических планов на их счет.

– Эти планы, должно быть, разрушительны.

А. А. Катто отстранилась от Пресли и встала.

– Пойдем.

Пресли также поднялся, поправляя одежду. А. А. Катто посмотрела на него и покачала головой.

– Все же кое-что в тебе сделали неправильно.

Пресли удивленно посмотрел на нее.

– Как это?

– Ты чертовски покорен. Тебя построили слишком приятным, это беспокоит.

– Простите, мадам.

– Согласно хроникам, реальный Элвис Пресли никогда не сказал бы ничего подобного. – Она повернулась к Нэнси. – Лучше тебе пойти с нами. Я решила закончить вечеринку. Она мне надоела.

Остальные гости все еще извивались на полу. А. А. Катто кивнула охранникам.

– Приступайте, я с ними закончила.

Она оживленно вышла из комнаты, за ней покорно следовали Нэнси и Пресли. Как только за ними закрылась дверь, охранники открыли огонь.