Текст книги "Асур. Путь судьбы"

Глава 2. Оставь позади свою душевную боль

│ Пусть слёзы наполнят твой бокал.

Открыв глаза, Андра резко села. Воспоминания последних мгновений перед тем, как она провалилась в темноту, парализующим страхом нахлынули на неё. Встреча с охотниками и лицо одного из них мгновенно проявилось перед глазами, вызывая неприятный переходящий в дрожь холодок, под действием которого Андра невольно прикоснулась к своему лицу, шее, груди.

Что он с ней сделал, пока она находилась в беспамятстве? Или что они сделали вместе с другом? Андра зажмурилась, силясь не представлять картины того, что могли сделать с ней двое мужчин, для которых она была в тот момент очень лёгкой добычей.

Когда Андра вновь раскрыла глаза, в полумраке комнаты её взгляд выхватил арочный проход, из которого ясно виднелись очертания кухонного гарнитура. Ничего не понимая, она неторопливо осмотрела помещение, в котором находилась. В нём не было ничего примечательного, идеально ровные стены и потолок, под которым весели несколько внушительного размера ламп, что испускали спокойный тусклый свет, картина над головой, постель с ароматным чистым и приятным на ощупь бельём, и одеяло, которым она была прикрыта.

Андра откинула одеяло и уже собиралась спустить ноги на пол, как вдруг услышала хорошо знакомый голос.

– Проснулась, наконец, – как ни в чём не бывало произнёс Гикори.

Вздрогнув от ужаса, Андра, вместо того чтобы вскочить, напротив вновь повалилась на диван и, откинувшись к стене, с грохотом ударилась об неё головой.

Гикори сидел за столом у самого окна, закинув ногу на ногу, и его очертания были хорошо видны из-за льющегося в широкие панорамные окна городского света. Он нажал на включатель, и светильники на потолке стали ярче, осветив его лицо с лукавой усмешкой, стоявшую рядом бутылку вина и бокал в его руке.

– Можешь не бояться, я тебя не съем, – иронично сказал Гикори.

– А что вы сделаете? – срывающимся от страха голосом выдохнула Андра. – Убьёте меня? Вы же… охотник…

– Несмотря на то, что я охотник, а ты ведьма, я не собираюсь тебя убивать, – сказал Гикори, с оттяжкой отпивая вино. – Если бы это было нужно, я бы сделал это ещё у реки.

– У реки?.. Вы с самого начала знали, кто я?..

Гикори промолчал.

– Но как? – простонала Андра.

Отставив недопитый бокал в сторону, Гикори потревожил лежавшие на столе листы.

– Орден, в котором состоят твои родители, контролирует весь Уэльс, а Сент-Асаф, откуда ты родом, база, где они готовят своё тайное оружие, – невозмутимо и издалека начал Гикори. – Они именуют себя Благочестивыми Воинами и борются с необычными людьми, имеющими сверхспособности, – при этих словах он показал Андре снимок, на котором люди в чёрно-белых одеждах кого-то убивали. – Все адепты этого ордена носят такие же нательные кресты, как у тебя.

Выхватив из рассыпанной пачки бумаг новый снимок, Гикори продемонстрировал Андре фотографию некоего человека, где крупным планом был передан такой же нательный крест, какой носила она сама.

– Не то, чтобы они верили в какого-нибудь бога, о котором вещают в своих церквях, – смотря в пространство, продолжал Гикори, – но всех людей, имеющих ненормальные для этого мира способности, они называют демонами, в том числе и охотников, вроде меня, которых убивают, оправдывая это тем, что очищают мир от зла. Однако их тайным оружием против таких, как мы, являются такие же необычные люди, которым внушили, что они должны послужить во имя блага этого мира, дабы очиститься от демонической силы, а после смерти попасть в рай.

Гикори продолжал медленно перебирать разные бумаги, раскладывая их в каком-то особом порядке, пока не остановился ещё на одном снимке.

– Впервые за сотни лет существования ордена у них появилось дитя, имевшее очень редкую и сильную способность, называемую «ведьмой», – он показал Андре фотографию, на которой была изображена она. – Это ты.

Андра смотрела на свою фотографию, явно сделанную с большого расстояния человеком, который однозначно за ней следил. Но, медленно переваривая информацию, она пока не могла понять, к чему клонит Гикори, как не могла до конца поверить во весь этот, как ей казалось, несусветный бред.

– Ты была их особым козырем против таких, как мы, – упёршись в Андру взглядом, вновь сказал Гикори. – Около полугода назад мы получили эту информацию и готовились либо выкрасть тебя, либо убить. Однако более месяца назад до нас дошли сведения, что ты сбежала, а после в тёмной форме была замечена в нескольких городах и на дороге из Ладлоу, – он вновь продемонстрировал Андре снимки, на которых были видны очертания того, что называл её тёмной формой. – Так же в Дадли ты убила нескольких мужчин.

Затем Гикори показал Андре ряд снимков, на которых сначала была изображена её тёмная форма, расправлявшаяся с людьми, а следом трупы этих самых жестоко убитых мужчин.

При виде снимков и вызванных ими жутких воспоминаний Андру затрясло, и, не выдержав, она заплакала. Дав волю слезам, она сильно зажмурилась, явно не желая видеть, что сотворила, ибо это причиняло ей мучительную боль. Сжав зубы, чтобы не закричать, Андра схватилась за волосы и жалобно всхлипнула.

– Я не хотела их убивать.., – простонала она. – Не хотела, чтобы всё так произошло…

Гикори какое-то время невозмутимо и, кажется, даже безразлично смотрел на неё, после чего спросил:

– Что эти ублюдки хотели сделать с тобой?

Когда до Андры дошёл смысл его вопроса, она медленно подняла на него потерянный, даже затравленный взгляд.

– Они… хотели меня изнасиловать.., – дрогнувшим голосом глухо ответила она.

Гикори несколько мгновений молча и пристально смотрел в глаза Андры.

– Неважно, несколькими отбросами меньше, – наконец легко усмехнувшись, произнёс он. – А вот твоя неконтролируемая сила действительно страшна и приносит те разрушения, которые, я уверен, ты не хотела причинять.

Охотник начал вытаскивать новые снимки и демонстрировать их Андре. На всех снимках были изображены разбитые вдребезги машины, разрушенные здания, кофейни, вздутые и потрескавшиеся, словно после землетрясения, дороги.

От вида этих изображений из глаз Андры неудержимо потекли слёзы. Она не знала, что на это ответить, ибо о том, что является ведьмой, лишь догадывалась по тем обрывочным воспоминаниям, которые, словно из сна, смутными образами выдавала её память. Андра не была знакома со своей тёмной стороной, не контролировала её и по-прежнему не верила, что ведьма действительно живёт в ней.

Гикори опустил снимки на стол и, вновь взяв бокал, задумчиво сделал несколько глотков.

– Как мы выяснили, из тебя хотели сделать совершенное оружие, но взять под контроль твою силу у них не получилось, ибо она проявляется только в бессознательном состоянии, – вновь заговорил Гикори. – Шрамы на твоей спине красноречиво говорят, что тебя часто подвергали истязаниям. Именно подобным образом твои родители пытались приручить неподдающуюся силу, ибо после истязаний ведьма выходила, по ночам уничтожая тех, по чьей якобы вине, как тебе внушали во время пыток, с тобой это делали. Так?

Вновь зажмурившись от страшных воспоминаний своей жизни, Андра вжала голову в плечи и обхватила себя за плечи руками.

– Я не знаю, как это происходило.., – простонала она, под действием эмоционального перенапряжения нервно раскачиваясь вперёд и назад. – Когда родители избивали меня, они всегда твердили, что это необходимо, потому что я одержима дьяволом, и из-за этого мной соблазняются мужчины, а в городе происходят преступления, и многие люди отрекаются от церкви… А когда меня оставляли в подвале, некоторые из тех людей, о которых говорили родители, ночью погибали страшной смертью… Мне показывали репортажи об этом и говорили, что их забрал бог в наказание за мою одержимость… Я была виновата во всех этих смертях… Но… я не хотела этого… Я не знаю, как это всё происходило и почему…

Слёзы заливали лицо Андры, а голос дрожал так сильно, что, казалось, она захлёбывается в тине душевной боли, находясь на грани помутнения рассудка, ибо её психика уже давно была искалечена самыми родными на свете людьми. Она не способна была остановить ни живущую внутри неё тьму, ни боль, ни отчаяние, ни все те чувства и переживания, которые сопровождали её каждый миг этой жизни.

– Подобные пытки в этом ордене нередки, – откуда-то издалека донёсся до неё спокойный голос Гикори. – Обычно именно так они «готовят» из необычных людей, попавших к ним в лапы, живые орудия смерти. Те, что ломаются, становятся их рабами, марионетками, которыми легко управлять. Но тебе удалось сбежать…

– Пожалуйста, прекратите.., – простонала Андра.

Гикори задумчиво смотрел, как, буквально сжавшись в комок, она продолжала раскачиваться, словно из последних сил сдерживаясь, чтобы не зайтись в истерике, которая случалась с ней достаточно часто.

– Наша организация готова помочь тебе справиться со всем этим, если ты доверишься, – тихо сказал он.

Андра резко прекратила раскачиваться и, подняв на охотника полный недоумения и страха взгляд, тихо спросила:

– Как?..

Гикори опустошил бокал и, вновь наполнив его, с явным наслаждением опрокинул в себя половину содержимого.

– Тебе внушили, что мы демоны с которыми нужно вести войну. Но это не так… Кто-то называет нас демонами, кто-то древними богами или полубогами, некоторые считают нас героями, но мы всего лишь люди обладающие определёнными сиддхами11
  Си́ддхи (санскр. – букв. «достижение») – термин в индуизме, буддизме и в учениях нью-эйдж, обозначающий сверхъестественные силы, возможности, развитые благодаря духовным практикам; способность творить чудеса.


[Закрыть].

– Сиддхами?..

– Сверхспособностями. И ты такая же. Когда ты родилась и твои родители поняли, что у них необычное дитя, тебя должны были умертвить, но главы ордена придумали сделать из ребёнка смертоносное оружие, как сделали из многих других. Однако за двадцать восемь лет жизни, в отличие от других рабов ордена, ты не только не научилась контролировать свою сиддху и развивать её, она наоборот стала у тебя хаотична и неуправляема. Когда ты терпишь боль и лишения, то неосознанно мстишь тем, кто, как ты думаешь, повинен в твоих мучениях. Это касается не только тех, кого с твоей помощью устранял орден, но и хозяина кофейни, разрушенной тобой несколько недель назад, потому что он отказался дать тебе хотя бы кусок хлеба, и водителей, что не захотели тебя подвезти, и чьи автомобили ты расплющила. То же самое произошло и с людьми, гнавшими тебя из парадных домов, где ты пряталась от непогоды и в итоге разрушила их до основания. Ты уничтожала даже леса, в которых скрывалась от отчаяния и без надежды на помощь.

Свои слова Гикори сопровождал тем, что пальцами одной руки передвигал на столе снимки, где всё, о чём он говорил, было очень наглядно изображено.

Андра продолжала молча плакать, пытаясь осознать ту правду, которую ей открыл Гикори, и понять, правда ли это вообще? Может быть он тоже пытается её обмануть и использовать? Возможно, это просто выдумки хитрого охотника, а она была не в состоянии понять истина перед ней или иллюзия, поскольку не помнит, происходило ли что-то в действительности или всё было игрой её больного поломанного воображения. Андра не могла заставить себя поверить Гикори, она даже самой себе не верила. В эту реальность она больше не верила, не верила ни во что.

– Получается, вся моя жизнь была просто ложью? – тихо выронила Андра, обращаясь к самой себе.

Но Гикори тем не менее ответил:

– Да. Однако ты можешь изменить свою жизнь к лучшему. Всё только в твоих руках.

– Изменить, значит стать такой, как ты? – вскинула она на него пронзительно-измученный взгляд, который обжигал болью и отчаянием.

– А какой я? Разве ты знаешь?

На губах Гикори играла обаятельная, ласковая улыбка, но взгляд был, хоть и задумчивый, но режущий тоской.

– Мы, охотники, на самом деле не слишком отличаемся от обычных людей, – вздохнув, продолжил он, переведя взгляд на стоявший на столе бокал. – И мы ни те, за кого нас принимает большинство и какими представляет орден благочестивых воинов.

– И какие же вы?

– Мы люди, научившиеся жить со своей силой и применять её на благо этому миру, – бросив на Андру острый взгляд из под прядей упавших на лицо волос, вновь улыбнулся Гикори, но почему-то его улыбка показалась ей вымученной, наигранной и двусмысленной, словно он пытался что-то сокрыть. – Ты тоже можешь научиться этому, если захочешь.

Мгновение они просто смотрели друг другу в глаза.

– Ты предлагаешь мне стать охотницей? – догадалась Андра, и хотя её голос прозвучал тихо, в нём ясно слышались нотки суеверного страха.

– Если решишься на это, все в нашей организации помогут тебе.

– А если нет?

– Я бы не хотел, чтобы ты приняла неверное решение, – загадочно проговорил Гикори. – К сожалению, но каждому в этом мире приходится принимать одну из сторон, а такие, как мы, не могут жить, как простые люди.

Охотник сказал это так, что Андра ясно услышала в его голосе скрытую боль, словно он уже пытался жить иначе, но потерпел неудачу.

– Значит, убьёшь меня? – спросила она со страхом и одновременно с вызовом.

Гикори долго и молча смотрел в глаза Андре застывшим ничего не выражающим взглядом, затем, до конца осушив бокал, медленно встал с места и так же медленно, словно растягивая шаги, направился к выходу.

– Обдумай всё хорошенько, – открыв дверь, бросил он через плечо. – Утром я зайду за ответом.

Гикори ушёл, а Андра ещё некоторое время неподвижно сидела, не отрывая от двери напряжённого взгляда, словно ожидая, что кто-то или что-то мог ворваться, чтобы убить её.

Бросив мимолётный взгляд на стол, за которым сидел Гикори, Андра обнаружила, что он оставил на нём все бумаги, и решила посмотреть их как следует. Там оказались не только снимки, что охотник показывал ей, но и фотографии из разных периодов её жизни, начиная с детства. Так же Гикори специально оставил документы, в которых было подробное описание ордена, с какого периода он действует, чем и как занимается. Было ещё несколько фотографий представителей ордена, среди которых она узнала одного человека. На снимке он пожимал руки её родителям.

Андра устало опустилась на стул. Неужели рассказ Гикори действительно правда? Неужели её родители замешаны во всём этом и специально издевались над ней, чтобы сломать и сделать орудием ордена? Это казалось бредом, но слишком болезненным, давящим на незажившие раны в её душе и на теле. Нет, она не может и не хочет верить во всё это! У неё не может быть никаких сверхспособностей, а её родители просто религиозные фанатики! Она не может быть ни оружием, ни охотницей, она человек с поломанной психикой, которому не посчастливилось родиться в нормальной семье. Ничего сверхъестественного, у многих в этом мире схожая судьба… Но тем не менее попытки себя убедить не уменьшали боль, а застывший ужас где-то в глубине Андры тихо, но неуклонно твердил, что всё это правда.

Не в состоянии остановить, казалось, вечно льющиеся слёзы, Андра продолжила листать документы и вскоре наткнулась на копию своего свидетельства о рождении, а следующий за ним документ был копией подробной, вплоть до минуты рождения, медицинской выписки из роддома, где она родилась.

Дальше следовала история всей жизни Андры: где и как она училась, чем интересовалась, чем болела, какой по характеру была в детстве. Прочтя это, Андра осознала, что её действительно словно специально ломали и переделывали под определённые интересы, ибо в детстве, хотя сама этого уже не помнила, она была счастливым, любознательным и добрым ребёнком, беспечно радовавшемся всему на свете, но по мере взросления становилась всё более забитой, потерянной и глубоко несчастной. Этот сухой, но достаточно чёткий и недвусмысленный отчёт был составлен, чтобы понять, что её систематически подвергали унижениям и пыткам с целью изуродовать душевно и физически. Описанные до мелочей зверства, её эмоции, крики боли, слова, что Андра говорила или о чём молила, выражение лица, движения, слёзы, привычки, всё это представляло собой хладнокровное наблюдение за подопытным кроликом. И что добавило ей дополнительной боли – по почерку она прекрасно поняла, что отчёт писала её мать.

Не в силах выдержать открывшуюся правду, Андра выронила документы и разревелась в голос. Осознание, что всю её жизнь родные родители измывались над ней лишь для того, чтобы сделать марионеткой в руках других, разрывало невыносимой болью. Помимо ежемесячных отчётов среди бумаг были письма, в которых родители сообщали некоему загадочному получателю, что им невыносимо жить рядом с ней и воспитывать, и лучше бы они умертвили её. Эти строки резали душу Андры ещё больнее, хотя она итак знала, что родители её не любили. Но понимая это, она в глубине души всё равно надеялась на чудо, на то, что родители исправятся, осознают свои ошибки, и на самом деле они любят её, но потеряли себя в религиозном фанатизме. Однако, всё оказалось куда проще, прямее и прозаичнее, мать и отец действительно не любили свою дочь и терпели рядом с собой исключительно потому, что орден дал им такое задание, которое они воспринимали как тяжёлую, но богоугодную ношу.

Ужас с новой силой накрыл Андру, заставив буквально содрогнуться пополам и закусить собственную руку, чтобы не закричать. Воспоминания всего, что она пережила за двадцать восемь лет своей жизни, с огромной скоростью стали проноситься в голове, хотя девушка пыталась всё забыть. Предательство это самое ужасное и мучительное, что может произойти с человеком, и оно хуже смерти.

Какими же людьми нужно быть, чтобы так хладнокровно и жестоко измываться над собственным ребёнком? Кто они? Разве это люди? Или именно люди только и могут быть такими? За что? Ради чего? Чтобы она стала такой же? Чтобы другие стали такими же? Неужели они верили, что она действительно одержима дьяволом или кто-то внушил им, что в ней есть некая сила?

Андра вновь захотела посмотреть снимки, где была изображена так называемая её тёмная сторона, ведь это мог быть всего лишь монтаж, и никакая она не ведьма! Разгребая бумаги, она неожиданно наткнулась на смартфон, который лежал скрытый кучей документов. Неужели Гикори специально его оставил? Но почему в самом низу?

Андра взяла смартфон в руки. У неё никогда не было никаких телефонов, да и вообще ничего другого, кроме одежды и тарелки еды в доме родителей, но она видела, как ими пользуются другие люди, поэтому стала нажимать на боковые кнопки, и вскоре экран включился. Не имея блокировки, телефон открылся на заранее оставленном Гикори видео, и Андра, ни минуты не сомневаясь, нажала на экран.

То, что она увидела, ужаснуло её куда больше, чем правда о родителях, хоть она итак уже всё знала, но продолжала в душе отрицать. Это была запись с видеокамер кафе, куда привёл её Гикори, чтобы угостить ужином, и тот самый момент, когда она, потеряв сознание, превратилась в жуткое создание, несущее хаос и разрушение. Всё, что было в том кафе, её тёмная часть, словно ненасытная чёрная дыра, жадно всосала в себя. Это милое место, где работала дружелюбная Эми, было разрушено Андрой за какие-то считанные мгновения, и она едва не убила напарника Гикори, а сам он каким-то чудом смог остановить её. Но была ли это на самом деле она или из неё вырвался живущий внутри демон?

Андра несколько раз пересмотрела это короткое видео, и её вновь охватило отчаяние. Значит именно это было нужно ордену? Именно это должно было стать оружием, чтобы уничтожать, нести боль и насилие? Эта страшная сила была неподконтрольна даже ей самой, как орден собирался её контролировать, и о чём думал Гикори, предлагая вступить в ряды охотников? Может он хочет, чтобы она уничтожила их всех, всё человечество и саму землю? Эту силу нужно не использовать, а уничтожить! И под действием этого вывода страшная мысль о самоубийстве вновь пришла Андре в голову, показавшись абсолютно естественной и даже желанной. В этой жизни она знала лишь боль, унижения и ни капли нормального человеческого отношения, и даже не знала, что это вообще такое. Более того, Андра и сама была скорее не человеком, а монстром, настоящим демоном, не имеющим права на жизнь. Неудивительно, что родители её ненавидели, ибо самой жизни она была противна, потому что такая сила могла только уничтожать!

Жестокое осознание с каждым мгновением всё больше и больше безжалостно терзало душу Андры, неся боль, нестерпимое отчаяние, лишая последней теплившейся в её сердце надежды и ввергая в омут беспомощности. Эта судьбоносная неизбежность, невозможность отказаться или стереть всё, что произошло с ней с самого рождения, и ощущение жестокой несправедливости с каждым мгновением всё больше крушило её разум. И казалось, что скоро от души Андры не останется ничего, кроме кровоточащих запустевших развалин.

Её ещё долго разрывало на части, и, не имея больше сил сопротивляться, она полностью отдалась волне, смывшей её в бездну истерики. Одновременно рыдая и воя, как раненный зверь, Андра била по мебели и стенам, снесла снимки и сам стол, сотрясаясь рвала на себе волосы, корчилась в настоящих конвульсиях и, задыхаясь от удушья, извергала нечленораздельные мычащие звуки, тщетно пытаясь вернуть хоть немного ясности помутнённому разуму. Сколько она пробыла в таком состоянии, Андра не знала, но постепенно растеряв все силы, погрузилась в сон.

Утро пробудило её льющимся в окна ярким светом, и, едва раскрыв распухшие глаза, Андра, по началу ничего не понимая, какое-то время лежала не шевелясь и даже не помня всего того, что с ней произошло. Но как только её взгляд прошёлся по комнате, воспоминания немедленно вернулись, и она, словно ужаленная, вскочила на ноги.

Страх вновь заключил Андру в свои ледяные объятия, погружая в пучину бесконтрольной паники, и она, чтобы не потерять самообладание, упав на четвереньки, тяжело задышала. Открывшаяся жестокая правда, причиняя ужасные страдания, по-прежнему не отпускала её душу, но Андра не собиралась сдаваться в её лапы, чтобы окончательно не потонуть и не потерять остатки того, что в ней ещё оставалось. Вскинув голову, Андра решительно встала на ноги и, несмотря на головокружение и подкатывающую от ужаса тошноту, на ватных ногах шатаясь направилась к двери.

Андра не имела ни малейшего понятия, где находится Гикори со своим напарником, но оставаться рядом с охотниками не желала. Как не желала причинять кому-либо вред своей силой, быть пешкой в жестокой игре ордена или становиться охотницей в надежде, что всё изменится, потому что не изменится ровным счётом ничего и никогда. Теперь её единственная цель заключалась в том, чтобы находиться подальше от людей и, возможно, покончить с собой.

Открыв даже не запертую дверь, Андра осторожно выглянула и посмотрела по сторонам – в коридоре было пусто, и стояла тишина. Недолго думая, Андра, прижимаясь к стене, крадучись направилась в одну из сторон. Она спокойно дошла до лестничного пролёта, посмотрела вниз и, никого не обнаружив, стала быстро спускаться, но не прошло и мгновения, как несколькими этажами ниже послышались голоса и шаги. Андра взлетела по ступеням вверх и прижалась к стене, но люди завернули в коридор этажом ниже, и их голоса постепенно смолкли.

Несколько мгновений Андра раздумывала, а затем, развернувшись, побежала в противоположную сторону по тому коридору, откуда и начала путь. Обнаружив запасной выход, она, перепрыгивая через ступеньки, начала быстро спускаться вниз. Оказавшись на первом этаже, Андра уперлась в дверь и, не уловив никаких звуков, приоткрыла её – перед ней тянулся большой коридор, в котором глухо слышались людские голоса, но никого не было видно. Сделав глубокий вдох, Андра осторожно ступила в коридор и, держась за стену, медленно двинулась вперёд. Пройдя два десятка шагов, она неожиданно, буквально нос к носу, столкнулась с двумя мужчинами в строгих костюмах, которые, остановившись, с изумлением смотрели на неё.

В свою очередь Андра, в ужасе широко распахнув глаза и задержав дыхание, смотрела на стоявших перед ней высоких и широкоплечих похожих на шкафы мужчин.

– Ты кто? – с подозрением спросил один из них.

Андра молчала, а мужчины, откинув полы пиджаков, медленно потянули руки к пистолетам. Понимая, что за этим должно последовать, она развернулась и побежала обратно, а мужчины, что-то крича, кинулись за ней вдогонку.

Андра распахнула дверь запасного выхода, откуда пришла, и на трясущихся ногах побежала вверх по лестнице, а ввалившиеся следом мужчины, не останавливаясь, несколько раз выстрелили ей вслед, но пули просвистели мимо.

Стреляя на ходу, мужчины бежали за девушкой. Пули пролетали совсем рядом, но ни одна не задела Андру, которая, задыхаясь, благополучно добежала до последнего этажа и, толкнув дверь, вылетела на крышу.

– Уже хорошо себя чувствуешь? – неожиданно раздался знакомый голос, от звука которого перенапряжённая и напуганная Андра споткнулась и упала на плиты крыши лицом вниз.

Послышались грубые смешки.

– Какая же ты всё-таки неуклюжая, очаровашка, – долетели до неё произнесённые со скрытой издёвкой слова.

Прикрывая ладонью разбитый нос, Андра села и со слезами на глазах посмотрела на Гикори, который, закинув руки за голову, лежал на возвышении у самого края крыши. В этот момент позади Андры появились преследователи и, окружив, наставили на неё оружие. Ожидая выстрелов в упор, Андра с ужасом переводила взгляд с мужчин на их пистолеты и обратно, но тут вновь послышался голос Гикори.

– Оставьте её, – продолжая лежать с закрытыми глазами, как ни в чём не бывало невозмутимо проговорил он.

Мужчины резко обернулись, казалось, только в этот момент заметив Гикори.

– Да, господин Кледич, – одновременно проговорили они и, убрав оружия, удалились.

Медленно отходя от потрясения, Андра продолжала взирать на Гикори, и он, наконец приподнявшись на локте, бросил на неё в ответ хитрый взгляд.

– А ты молодец, не испугалась попытаться бежать, – сказал он, раздвинув уголки губ в подобии улыбки. – А ведь тебя могли случайно и убить.

– Ты знал, что я попытаюсь сбежать?.. – догадалась Андра.

Улыбка Гикори стала шире.

– Ты с самого начала знал, кто я такая, знал, что я попытаюсь сбежать… Ты что всё это изначально продумал?

– Не продумал, а просчитал твои действия, – наиграно вздохнул Гикори и, поднявшись во весь рост, сунул руки в карманы. – Но интересно, куда ты собралась бежать, мы ведь находимся в Лондоне.

– Что? – выдохнула Андра. – То есть как в Лондоне?

– Да ты и правда ничего не заметила. Посмотри хотя бы по сторонам.

Андра оглянулась вокруг себя и с удивлением обнаружила, как с крыши открывается прекрасный вид на Тауэрский мост.

– Как?.. – выронила она.

– Прошлой ночью, – смотря в даль, безразличным тоном ответил Гикори. – После того как ты, выпустив ведьму на волю, потеряла сознание и не приходила в себя целые сутки, мы привезли тебя в квартиру нашего штаба.

– Вашего штаба?

– Да, сейчас ты в главном штабе организации охотников, – Гикори спрыгнул с возвышения и направился к Андре, а проходя мимо добавил: – Надеюсь, ты хорошо подумала над тем, чтобы присоединиться к нам.

– Я не буду.., – тихо ответила Андра.

Гикори остановился у выхода, но даже не обернулся.

– Пожалуйста, позволь мне уйти.., – сдавленно взмолилась она.

– И куда ты пойдёшь? Ты объявлена в розыск за убийства и разрушения, орден также не собирается тебя отпускать. У тебя нет ни денег, ни связей, даже одежды нормальной нет. Что ты собираешься делать? Тебя либо посадят до конца жизни, либо сделают марионеткой, либо убьют, или, как вариант, сама помрёшь от голода. Ты этого хочешь?

Андра молчала. Кровотечение из носа остановилось, а вот слёзы обиды, боли и страха по-прежнему продолжали течь, словно были бесконечными.

– Я не просто так предлагаю тебе вступить в наши ряды, – между тем продолжил говорить Гикори. – Чтобы ты лучше понимала, что мы за организация, я готов тебя познакомить со всеми даже раньше, чем это обычно принято, и всё подробно разъяснить.

– Я не смогу.., – с силой до боли сжимая кулаки и вперив взгляд в пол с продолжавшимися литься слезами, простонала Андра. – Я приношу одни только страдания и разрушения… Моя тьма не подвластна контролю, я ничем вам не помогу!.. Я даже не человек! Абсолютно бесполезная и ничтожная!

Казалось, впервые в жизни она дала себе право кричать в присутствии кого-то, но от подобного самоуничижения легче не стало, скорее наоборот появилось стойкое желание просто исчезнуть с этой планеты.

Андра продолжала сидеть, пытаясь сдержать проклятые слёзы, и не заметила, как Гикори оказался рядом.

– Это твои единственные доводы? – присев на корточки, спросил он.

Андра вздрогнула и медленно подняла на охотника затуманенный взгляд. Гикори сидел перед ней, улыбаясь легко и даже ласково, хотя возможно это лишь казалось так, ибо его глаза из-за опущенных тёмных прядей волос по-прежнему сверкали насмешливо и холодно.

Неожиданно он вытащил платок и мягко осушил Андре глаза.

– Если у тебя больше нет других доводов, пойдём со мной, – твёрдо произнёс Гикори.

Андра перехватила платок и, прижав к лицу, судорожно покачала головой.

Гикори протянул ей руку.

– Идём со мной, – тихо, словно угрожая, повторил он.

Андра испуганно, недоверчиво и одновременно внимательно смотрела на охотника, словно видела его впервые в жизни, и, наконец, под гипнотическим взглядом его голубых, почти белесых глаз, неуверенно вложила свою руку в его раскрытую ладонью