Текст книги "Клятва мстителя"

Из Сердца Леса появился еще один безликий охотник. Этот нес копье. Остановившись в пяти шагах от Ренн, он с такой силой вонзил копье в землю, что древко задрожало.

На уровне головы древко было украшено пучком из листьев; приглядевшись, Ренн узнала ядовитый паслён, там же было привязано что-то похожее на кулак. Охотник качнул копье, чтобы убедиться в том, что оно крепко сидит в земле, и ушел обратно в Сердце Леса.

У Ренн тошнота подкатила к горлу – то, что висело на копье, на самом деле было кулаком. Это была отрезанная рука Гаупа.

Значение заклятого копья было предельно ясно: «Пути дальше нет».

Ренн не могла оторвать взгляд от привязанного к копью кулака. Она думала о том, каково это – прожить остаток жизни, как Гауп. Без руки он даже не сможет стрелять из лука…

Она заметила справа от себя какое-то движение.

У Ренн екнуло сердце.

В ее сторону по тропинке поднимался Торак.

Глава 9

У Ренн пот заструился от подмышек по бокам – вверх по тропинке шел Торак. Он высматривал ее, но не видел охотников, потому что их скрывала стена из деревьев. Охотники не видели Торака по той же причине, но шагов через пятнадцать, когда дойдут туда, где на месте упавшей березы образовалась брешь, они точно его увидят. Охотники двигались по склону тихо, словно тени от облаков, и сливались с листвой в пятнах солнечного света. У Ренн не хватило смелости закричать или засвистеть горихвосткой, как они с Тораком условились на случай тревоги. И бросить в его сторону камень она тоже не могла, потому что для этого ей пришлось бы встать.

Торак резко остановился – он увидел жезл проклятия, – сошел с тропинки и приблизился к бреши в стене деревьев.

У Ренн не оставалось выбора, она должна была забыть об опасности и предупредить Торака. Она просвистела горихвосткой.

Торак нырнул в кусты.

Ренн скорее почувствовала, чем увидела, как охотники повернулись в ее сторону. Их взгляды, словно стрелы, были направлены на ее укрытие. Как они поняли, что свистела не настоящая птица? Ренн в конце трели взяла высокую ноту, такой у них с Тораком был уговор, но никто об этом не знал. Охотники, если заметили, были просто невероятно наблюдательны. И подозрительны.

Охотники пошли вниз по склону в сторону Ренн.

Она запаниковала, у нее все мышцы свело, так хотелось бежать, но она понимала, что единственное спасение – не двигаться. Затаиться и ждать, пока они не подойдут, а потом бежать, как заяц, прыгнуть в реку и молиться хранителю.

Охотники разошлись, чтобы взять ее в тиски. Ренн напряглась и приготовилась сорваться с места.

На склоне, за спинами охотников, засвистела горихвостка. Безликие обернулись.

Горихвостка снова засвистела. Это наверняка был Торак – Ренн узнала высокую ноту в конце трели, он, наверное, как-то сумел пробраться за спинами охотников.

Ренн, затаив дыхание, наблюдала за тем, как они шли на свист горихвостки.

И снова этот свист, только в этот раз он доносился из тростника. Как такое возможно? Торак не мог так быстро там оказаться.

Над головой Ренн мелькнула тень. Рек опустилась на ольху рядом с жезлом проклятия и просвистела горихвосткой.

Охотники остановились и пальцами в зеленых пятнах быстро передали друг другу непонятные для Ренн сигналы, а потом пошли по склону вниз, к дереву, на котором сидела ворона. Они прошли всего в трех шагах от куста можжевельника, за которым пряталась Ренн, она физически, как ожог, почувствовала исходящую от них звериную ярость.

Рек еще раз просвистела горихвосткой и, когда охотники подошли ближе, спорхнула с ветки и, каркая, улетела.

Безликие охотники молча посмотрели ей вслед, а потом поднялись вверх по тропе и скрылись в Сердце Леса.

* * *

Торак схватил ее за плечо:

– Ты как? В порядке?

Ренн кивнула. Ее всю трясло, пришлось даже зубы стиснуть, чтобы не было слышно, как они клацают.

– Уходим отсюда, – вполголоса сказал Торак.

Они отступили из-за куста в ольшаник.

– Эти охотники выследят нас, – сказала Ренн, когда к ней наконец вернулся голос. – Они пойдут по нашим следам.

Торак покачал головой:

– Нет, они решат, что мы ушли с Фин-Кединном.

И он рассказал Ренн о том, что оставил лодку ниже по реке, потому что близко к Сердцу Леса она будет привлекать внимание, и о том, что спрятал их припасы и замел следы.

– Откуда ты знал, что они придут? – спросила Ренн.

– Я не знал. Не знал, пока не услышал твой свист. Но я привык заметать следы, пока был в изгнании. Идем. Я проголодался. У нас последний шанс поесть горячее.

Ренн и в голову не приходило, что в Сердце Леса им придется обходиться без открытого огня. Чувствуя себя несмышленой дурочкой, Ренн пошла на поиски еды – надо было сделать запасы на несколько дней. Во всяком случае, она так думала.

Когда она вернулась, Торак уже развел под уступом скалы костер, который не был виден из Сердца Леса, и, чтобы было меньше дыма, подкидывал в огонь только сухие ветки бука без коры.

Глядя на бездымный костер, Ренн подумала, что Торак научился всему этому, пока был изгнанником, и поняла, что на самом деле вовсе его не знает. Она сварила похлебку из мокричника, сурепки и корней ежевики с весенними грибами. Особенно вкусными получились запеченные в углях улитки и яйца диких голубей. Еда помогла Ренн немного успокоиться.

Пока они с Тораком ели, вороны плескались на мелководье и брызгали крыльями на Волка, который вернулся с охоты и лежал на берегу с таким видом, как будто вовсе их не замечает.

Ренн бросила Рек очищенное яйцо и шепотом сказала:

– Спасибо.

Потом повернулась к Тораку и спросила:

– Кто это был?

– Думаю, Зубры. Зеленые повязки, и у одного был амулет из рога.

Потом Торак спросил Ренн о том копье на тропе, она объяснила ему, что это жезл проклятия.

– Если, не сказав нужное заклинание, пройдешь мимо – заболеешь и умрешь. Ты не видишь проклятия, но оно здесь. Оно притягивает демонов, как мотыльков – огонь.

Торак обдумал ее слова и спросил:

– Ты сможешь нас провести?

У Ренн еще туже свело кишки.

– Может быть. – На самом деле она в этом сомневалась – колдуны Сердца Леса были лучшими, она им не ровня. – Но они не станут полагаться только на жезлы проклятия, они будут настороже.

Торак ничего не ответил, вместо этого, как часто делал, когда хотел сказать что-то важное, потер большим пальцем шрам на предплечье.

– Послушай…

– Не хочу это слышать, – перебила его Ренн.

– Что?

– То, что он не был моим сородичем, что я не должна идти с тобой, что это слишком опасно и меня могут убить.

Торак скрипнул зубами:

– Это слишком опасно. И дело не только в них. Дело и во мне тоже. Подумай о том, что случилось с Фин-Кединном. В следующий раз на его месте можешь оказаться ты.

Ренн хотела возразить, но Торак не дал ей такой возможности:

– И еще кое-что. Прошлой ночью за нами следили. Я нашел след и горку пепла.

– Пепла? – Ренн старалась не подать виду, что ей стало тревожно. – Думаешь, это был Гауп?

– Сначала подумал, но теперь не уверен.

Ренн поняла, на что нацелился Торак.

– Ты пытаешься от меня избавиться. Почему ты всегда так поступаешь? Думаешь, это сработает? Думаешь, я скажу: «Ладно, раз так, я возвращаюсь в свое племя»?

– Да, именно так тебе и следует поступить.

– Так вот, я этого не сделаю!

Торак сверкнул на нее глазами. В утреннем свете его лицо казалось взрослее и суровее.

– Ренн, предупреждаю, я на все пойду, лишь бы отомстить Тиацци.

– Хорошо. Тогда приступаем. Нам потребуется маскировка. Этот берег реки – территория Зубров, так что нам лучше стать похожими на них.

Торак коротко кивнул:

– Хорошо.

* * *

– Вот, – сказала Ренн, – могу поспорить, теперь тебя даже человек из племени Зубров не заметит.

Она все делала быстро и без суеты, но Торак видел, что ей страшно не меньше, чем ему.

За зиму Фин-Кединн научил их нескольким приемам маскировки, и они потратили полдня на то, чтобы ими воспользоваться. У Ренн все отлично получалось, и Торак поймал себя на том, что его это нервирует. Ренн, похоже, на самом деле обладала колдовским даром и могла заставить одно казаться совсем другим.

Сначала она приготовила из лишайника и речной глины зелено-бурую смесь для маски. Глину, чтобы не оставить следов, брала ниже уровня воды. А чтобы скрыть запах и сделать маску водонепроницаемой, смешала ее с древесной золой и размятым мозговым горошком. Потом спрятала под безрукавку перья, которые были символом ее племени, и они с Тораком нанесли смесь на лицо, шею, руки и на одежду. Местами смесь, чтобы она была светлее, размазывали, а местами затемняли углем.

Ренн с Тораком на местах встреч племен не раз видели Зубров и знали, что те втирают в голову желтую глину, чтобы кожа стала похожей на кору. Поэтому теперь они заткнули волосы под парки и сделали то же самое. Времени на то, чтобы сплести сетки на лицо, у них не было, поэтому они просто выкрасили повязку Торака в зеленый цвет и сделали такую же для Ренн. После этого, чтобы стрелы не перестукивались на ходу, затолкали в колчаны куски мха и условились о новом сигнале тревоги. И под конец Торак срезал пару полых стеблей камыша, на случай если потребуется прятаться под водой.

Когда с приготовлениями было покончено, к Тораку осторожно подошел Волк. Он принюхался и тут же отскочил в сторону.

«Это я», – по-волчьи сказал Торак.

Волк прижал уши и зарычал.

«Это я. Подойди ко мне», – сказал Торак.

Волк с опаской подошел чуть ближе.

Торак выдохнул ему в морду и заговорил попеременно по-волчьи и по-человечьи. Пришлось подождать, пока Волк наконец ему поверил.

– Он тебя не узнал, – напряженным голосом сказала Ренн.

Торак попробовал улыбнуться, но из-за маскировочной маски, которая стягивала кожу, это было непросто.

– Меня не узнать? – спросил он.

– На тебя страшно смотреть.

Они глянули друг другу в глаза.

– На тебя тоже, – сказал Торак.

Гладкое зеленое лицо Ренн пугающе напоминало лицо ее матери. Она даже двигаться стала иначе. Казалось, что ее тело и руки наполнились какой-то таинственной силой. Тораку даже показалось, что если он прикоснется к ней, то обожжет пальцы.

– Думаешь, получится? – спросила Ренн.

Торак откашлялся и ответил:

– С расстояния нас, может, и не распознают. Но не вблизи. Для нас лучшая защита…

– Не попадаться, – закончила за Торака Ренн.

Она улыбнулась и снова стала похожей на себя.

Опустились сумерки. Над деревьями повисла наполовину съеденная луна, а над белой смолёвкой кружила мошкара. Торак услышал, как высоко на стволе ели пищат птенцы дятла.

– А теперь – заклинание, – сказала Ренн.

В сумеречном свете было видно, как покачивается на сухожилии отрезанная кисть Гаупа. По ней уже должны были ползать муравьи и мухи, но их не было. В этом сила заклятия – ни одно живое существо не могло к ней прикоснуться.

Торак с Волком наблюдали за тем, как Ренн с пучком полыни и рябины в руке приближается к жезлу проклятия. Чтобы не оставлять следов, она ступала по листьям лопухов. Приблизившись к жезлу, села на корточки и, бормоча заклинания, стала хлестать пучком по древку копья.

Течение реки замедлилось. Деревья замерли, словно прислушивались. Тораку показалось, что заклятие повисло в воздухе и давит ему на плечи. Он боялся, что Ренн подобралась слишком близко и оно может просочиться ей под кожу.

Ренн умолкла и с трудом перевела дух.

– Я не могу, – прошептала она.

Торак не мог позволить ей остановиться.

– Можешь! – сказал он.

– Я не настолько сильная.

Торак ждал.

Ренн продолжила. Закончив, тяжело выдохнула, встала и закинула пучок полыни и рябины в реку.

– Сработало? – спросил Торак.

– Не знаю, скоро увидим.

Они отступили, аккуратно заметая следы. У Торака появилось такое чувство, будто из темноты ушло все напряжение.

Волк не спеша подошел к жезлу проклятия, сел и уставился на окровавленную кисть руки, потом без предупреждения схватил ее в зубы, потряс, чтобы убедиться в том, что она мертвая, и потрусил в подлесок, чтобы спокойно ее сгрызть. Вскоре Торак с Ренн услышали в подлеске какой-то шорох и недовольное рычание, а еще через пару секунд над кустами взлетели Рип и Рек, держа в клювах по отгрызенному пальцу.

Торак разжал кулаки.

– Кажется, сработало.

– Может быть, – сказала Ренн.

– Выдвигаемся после захода луны.

Ренн промолчала, но Торак знал, о чем она думает. У них до сих пор не было плана, как пройти мимо постовых Зубров.

В гнезде на стволе ели без устали кричали голодные птенцы дятла. Торак поднял голову и увидел, что их родители мудро выдолбили дупло под трутовиком, который прикрывал его от дождя, а дерево выбрали полое со множеством дыр, так что на случай нападения куницы у них было несколько путей отхода. Торак вспомнил, как Фин-Кединн обучал его маскировке. Первое правило – бери пример с животных.

Отец-дятел с ужином в клюве для своих птенцов сбросил в дупло еду, но, заметив Торака, тут же перелетел на другое дерево и начал громко кричать: кик-кик-кик! «Не смотри на то дерево, смотри на это!»

– Кажется, я кое-что придумал, – сказал Торак.

* * *

Зашла луна, ветер стих. Деревья стояли не дыша. Они ждали.

Торак опустился на колени рядом с Волком и сказал ему по-волчьи, что теперь они будут ото всех прятаться, но охота на Укушенного продолжается. Правда, он не был уверен, что Волк его понял.

Встав, Торак кивнул Ренн, она кивнула в ответ, и они пошли вверх по реке, но при этом старались держаться подальше от тропы. Прошли мимо жезла проклятия. Поравнялись со скалами-челюстями. По стволу дерева быстро взбежала белка. Самец косули сорвался с места и исчез, только белый зад мелькнул.

«Хорошо, – подумал Торак, – возможно, Зубров нет поблизости».

Возможно, но не наверняка.

Ренн тихо, словно тень, шла рядом. Волк тоже ступал беззвучно.

Впереди их ждали ели, с развесистых лап клочьями свисал темный мох.

Торак остановился. Он подумал о Повелителе Дубов, о Бейле, потом сделал глубокий вдох и шагнул в Сердце Леса.

Глава 10

У Волка шерсть на загривке встала дыбом. Торак глянул на Ренн, чтобы убедиться в том, что она это заметила. Она заметила.

«Укушенный», – сказал Волк.

«Близко?» – спросил Торак.

«Много прыжков».

Торак наклонился к Ренн и шепотом сказал:

– Он взял след Тиацци, но тот еще далеко.

– А Зубров так и нет?

Торак отрицательно покачал головой.

Ренн была озадачена. Торак тоже. Они бесконечно долго крались в тени деревьев вверх по течению реки, но старались держаться подальше от берега и все еще не обнаружили следов Зубров.

А вот деревья… Их корни цеплялись за башмаки Торака, ветки, как пальцы, прикасались к лицу. Здесь было теплее, чем в Открытом Лесу, в воздухе густо пахло зеленью и все казалось живым. Над головой хлопали крыльями летучие мыши, из подлеска доносились загадочные шорохи, с каждой ветки, с каждого поваленного ствола, с каждого валуна свисали лохмотья мха. «Как будто великий зеленый прилив затопил Сердце Леса, а потом отступил», – подумал Торак. Но главное – деревья: Торак постоянно ощущал их присутствие, они словно наблюдали за каждым их шагом.

Волк вдруг свернул в сторону и подбежал к ясеню. Встав на задние лапы, он уперся передними в ствол и обнюхал нижнюю ветку.

«Странная», – сказал Волк Тораку, пошевелив усами.

Торак прикоснулся к ветке и тут же испачкал пальцы в чем-то скользком и с необычным земляным запахом.

Ренн указала на ветку:

– Что это?

Торак покачал головой и вытер пальцы о штаны – не стоило трогать эту ветку, племена Сердца Леса славились тем, что мастерски приготавливали яды.

Они приблизились к ольховой рощице, а когда вошли в нее, деревья тут же перестали шелестеть, словно не хотели, чтобы их подслушали.

Волк резко остановился и принюхался.

«Укушенный. За Мокрой».

Торак не успел усвоить полученную информацию, Волк опустил голову и добавил: «Логово».

В темноте, за деревьями, Торак заметил какое-то движение и громоздкие очертания чего-то, что могло быть укрытием.

– Стоянка! – шепнула ему на ухо Ренн.

– И Волк сказал, что Тиацци за рекой, на территории племени Лесной Лошади.

– Надо вернуться и переплыть реку ниже по течению, – уверенно предложила Ренн.

Такой маневр мог запутать Волка, он мог потерять след Тиацци, но другого выбора не было.

Они пошли обратно по тому же маршруту, каким и пришли. Вернее, они старались идти тем же маршрутом, но у Торака было такое чувство, будто они сбились с пути. Река журчала тише, и он почуял запах дикого лука, который ни с чем не спутаешь, но до этого лук не попадался им на пути.

Торак напряженно вглядывался в полумрак и приметил наколотый на ветку лист лопуха, который чуть поблескивал при свете звезд. Прохладный ветер на секунду коснулся его щеки, словно невдалеке пролетела сова или летучая мышь.

Этот лист.

Торак остановился так резко, что Ренн едва на него не налетела.

– Что там?

– Не уверен. Стой и не двигайся.

Эта ветка не могла случайно проткнуть лист лопуха. Она проткнула его, как игла, справа от средней прожилки. Это мог быть сигнал. Справа от средней прожилки.

Торак посмотрел направо, но увидел только переплетение веток в полумраке.

Там.

Впереди справа росло молодое деревце. Оно было отогнуто назад и крест-накрест закреплено двумя палками, а к его верхушке был прикреплен зловещего вида шип. От перекрещенных палок через тропинку на уровне груди Торака тянулась почти невидимая веревка. Еще шаг, и он бы задел веревку, деревце выпрямилось – и шип угодил бы ему в бок.

Торак облизнул губы и почувствовал привкус глины от маски. Он указал Ренн на ловушку. Она прикоснулась к своему плечу, где обычно крепились перья племени Ворона. Ловушку, чтобы у жертвы не было другого выхода, установили на тропинке между кустами можжевельника, и теперь, чтобы ее обойти, им пришлось продираться сквозь колючие кусты.

– Мы не этим путем шли, – прошептала Ренн, когда они наконец выбрались из кустов.

– Знаю. И нам очень повезло, что я заметил ловушку.

И неизвестно, сколько еще таких ловушек ждало их впереди, но Торак не стал говорить это вслух, Ренн и так все поняла.

Волк повернул голову к реке, они проследили за его взглядом. Что там? Движется чья-то тень?

Через мгновение свет звезд блеснул на наконечнике копья.

Шагах в двадцати от них вверх по реке шел охотник из племени Зубра. Торак и Ренн присели на корточки в папоротнике. Они присели медленно, чтобы резким движением не привлечь внимание охотника. Торак лихорадочно думал: вверх по реке – стоянка Зубров; вниз – путь в Открытый Лес, на котором их могли поджидать смертельные ловушки; на берегу сторожит по крайней мере один охотник из племени Зубра.

Ренн прочитала его мысли и сказала:

– Придется воспользоваться твоим планом прямо здесь.

– Ты сможешь стрелять?

– Думаю, да. Если залезем на дерево.

Торак кивнул.

Ренн нашла высокую липу, по ее стволу змеей извивалась утолщенная кора, и поэтому забраться на нее было легче, чем на другие деревья.

– Удар молнии, – пробормотала Ренн, – но дерево выжило. Может быть, оно принесет нам удачу.

«Удача нам не помешает», – подумал Торак.

План у него был простой, и, если он сработает, Зубры уйдут за приманкой на север от Черной Воды, а они смогут незаметно переплыть реку. Если сработает. Торак начинал в этом сомневаться.

Сцепив руки, он подсадил Ренн на дерево, потом присел перед Волком и велел держаться поблизости и вернуться, когда наступит Свет… И не забывать о ловушках.

Волк ткнулся ему в лицо теплой мордой:

«Береги себя, Брат».

Он был таким верным, а Торак вел его навстречу смертельной опасности.

Повинуясь порыву, Торак достал из мешочка рожок, вытряс из него на ладонь немного охры и втер ее в лоб Волку, туда, откуда тот не смог бы ее слизать.

«Береги себя, Брат».

А потом он положил ладонь на ствол липы и попросил Лес защитить Волка.

Шрам от молнии был толще запястья, и Торак, как по веревке, забрался по нему на липу. Он чувствовал, что дерево ощущает их присутствие, и попросил не выдавать. Внизу Волк сверкнул глазами и исчез в темноте.

Торак и Ренн устроились в развилке из трех толстых веток. Разматывать спальные мешки они не стали, понадеявшись на то, что одежда из шкуры оленя не даст им замерзнуть.

– Пересидим до утра, – шепотом сказал Торак. – Здесь больше шансов остаться незамеченными.

И меньше шансов убежать, если их заметят. Они это понимали, но не стали обсуждать вслух. Ренн указала на высокую ель к северу от стоянки Зубров. Ее верхушка зубцами тянулась к звездам, и на нее должны были упасть первые лучи солнца.

Ренн достала из колчана одну из заранее приготовленных стрел, вставила в лук, прицелилась и сосредоточилась. Маскировка делала ее лицо чужим, Торак подумал, что она как будто бы стала частью Сердца Леса.

Лук скрипнул, и Ренн снова его опустила. Ночь была слишком тихой – Зубры могли услышать звук выпущенной стрелы.

Наконец порыв ветра разбудил деревья. Ренн прицелилась и выпустила стрелу. Стрела вонзилась в ель, привязанный к ней груз закачался в воздухе. Ренн выпустила еще одну стрелу, на этот раз в дерево восточнее. Потом еще и еще. И каждый раз она выжидала, когда порыв ветра заглушит звук выпущенной стрелы.

Теперь оставалось ждать рассвета и надеяться на то, что их план сработает.

Запасного плана у них не было.

* * *

В темноте загорелся костер.

Ренн схватила Торака за руку. Стоянка Зубров была гораздо ближе, чем они думали.

Сидя высоко на липе, они наблюдали за тем, как по стоянке целеустремленно, как муравьи, тихо двигаются высокие фигуры. Несколько собралось возле высокого дерева в центре стоянки. Они измазали нижние ветки чем-то темным. Двое опустились на колени, чтобы разжечь еще один костер.

Торак не мог понять, почему они не разжигают костер, просто взяв горящую палку из того, который уже горит? И они не высекали огня. Один мужчина тер палку между ладоней, палка сверлила дыру в куске дерева, который он придерживал ногой, а палка оставалась в вертикальном положении благодаря поперечине, которую держал в зубах. У него получилось. Появился дым. Второй мужчина подкинул в огонь сначала моха, а потом тонких щепок. Когда костер разгорелся, все опустились на колени и коснулись лбом земли.

Из леса начали выходить люди. Торак насчитал сначала пять, потом семь, потом десять. У каждого мужчины – а это были только мужчины – имелись топор, лук, два ножа и щит. Деревянные щиты в форме клина были длиной в руку. Мужчины втыкали их в землю, а потом снимали капюшоны из сети, под которыми скрывались их измазанные желтой глиной головы и рельефные, изборожденные морщинами лица.

Торака бросило в холодный пот. Гауп был прав. Эти люди – другие. И все же они установили над кострами вертела, и вскоре Торак почуял знакомый запах жареного тетерева. Странно было то, что Зубры все делали молча.

– Почему они не разговаривают? – шепотом спросил Торак.

– Я думаю, чтобы быть похожими на деревья, – ответила Ренн. – К этому стремятся все люди из Сердца Леса – стать как деревья.

– Воткнутых в землю щитов больше, чем людей, – заметил Торак.

Ренн кивнула и показала ему три пальца. Три охотника еще бродили где-то в лесу. Хорошо, что они решили переждать до утра на липе.

Спали по очереди. Мелкий дождик, накрапывая, проник в сны Торака, и Лес превратился в темное шелестящее море, в котором, как рыбы, плавали птицы. Где-то вдалеке заухал филин.

Ренн потрясла Торака за плечо:

– Скоро рассвет.

Торак заморгал и помассировал затекшую лодыжку. День обещал быть ветреным – дул сухой южный ветер. Зяблики и пенки уже вовсю распелись, а лесные голуби только начали подавать голос.

– Надеюсь, Рип и Рек еще спят, – пробормотала Ренн. – Нам только их утренних приветствий не хватало.

Торак вымученно улыбнулся – ему все меньше верилось в то, что их план сработает. И даже если сработает, у них будет всего один маленький шанс переплыть Черную Воду и оказаться на территории племени Лесной Лошади. А Тиацци тем временем уходил все дальше.

Серый утренний свет просочился на стоянку Зубров, и Торак смог разглядеть вокруг центрального бука их горбатые укрытия.

Пригляделся к дереву. Этого не может быть. Нижние ветки бука были красными, но не от света утреннего солнца. Ветки, кора, сучки и листья – все было измазано охрой. Зачем кому-то красить целую ветку в красный цвет?

Времени гадать не было – поднималось солнце, а значит, скоро в путь.

На высокой ели, к северу от стоянки, что-то ярко сверкнуло. А потом – на другом дереве, восточнее. Ренн криво ухмыльнулась. Пока все шло по плану. Кремневые пластины, которые они привязали к стрелам Ренн, сверкали и позвякивали на ветру.

Зубры очень быстро это заметили, они тыкали в сторону деревьев пальцами и начали хватать свое оружие и щиты.

Торак и Ренн быстро спустились с липы. Появился Волк, его шерсть была влажной от росы. Они направились к реке.

Нависающие над Черной Водой ивы еще удерживали Тьму. Зубров нигде поблизости не было. Торак молился, чтобы все охотники клюнули на их приманку. Скинув башмаки и привязав их к спальным мешкам, они спустились на берег и осторожно, чтобы не спугнуть какую-нибудь речную птицу, которая могла бы их выдать, зашли в тростники. Отмель реки была вся завалена прибитыми наводнением молодыми деревцами.

– Отличное прикрытие, – пробормотала Ренн.

Они не очень уверенно улыбнулись друг другу – шансы увеличивались.

Приготовившись к холоду, они вошли в реку. Ступни Торака погрузились в ледяную кашу из мертвых листьев, Ренн скривила от отвращения покрытые маскировкой губы. Торак схватил для прикрытия молодое деревце, Ренн сделала то же самое, и они поплыли за Волком, который был уже на середине реки.

Черная Вода только с виду казалась сонной, ее коварные подводные течения было не так просто преодолеть.

Волк вдруг развернулся и, тревожно навострив уши, поплыл в их сторону.

– Что случилось? – шепотом спросила Ренн.

У Торака внутри все сжалось. Бревна посередине реки плыли вверх по течению. И у некоторых из них были глаза.

Один из плывущих поднял голову, и Торак увидел свирепое зеленое лицо с татуировками в форме листьев. На голове – коричневая повязка. В длинные волосы вплетен хвощ.

Поисковая группа племени Лесной Лошади. Плывут прямо к ним.