Текст книги "Знаю, позовешь меня"

– Зачем вы это сделали? – спросила она.

Прищурившись, он открыл дверь и пригласил ее войти внутрь.

Ханна вошла в тускло освещенный проход. Франческо закрыл за собой дверь, блокируя шум музыки.

Ханна слегка тряхнула головой, привыкая к тишине. Он прислонился спиной к двери, не сводя с Ханны глаз.

– Зачем вы это сделали? – повторила она, хотя знала, что он прекрасно слышал ее в первый раз.

– Я просто его предупредил.

– Вы ему пригрозили, – мягко уточнила она.

– Я никому не угрожаю, доктор Чепмен, – произнес он ледяным тоном. – Только предупреждаю.

– Но почему?

– Потому что этот человек не понимает иначе. А я не позволю, чтобы в моем клубе кому-то докучали.

– Значит, вы обещаете лично разобраться со всеми, кто кому-то докучает?

Он вперился в нее взглядом и плотно поджал губы.

Суровое выражение его лица заставило бы повернуться и убежать прочь любого здравомыслящего человека, но Ханна лишь воодушевилась.

– По-моему, вы сказали ему по-итальянски «понял»? Прямо в духе Дэнни Де Вито. И, судя по его реакции, предупреждение очень эффективно.

– Дэнни Де Вито? Вы имеете в виду Аль Пачино?

– Вероятно. – Она слабо улыбнулась, изо всех сил стараясь сосредоточиться на остроумном словечке, чтобы удержать внимание Франческо немного дольше. Но ей было трудно здраво соображать, пока он смотрел на нее глазами цвета шоколадного торта, который она просто обожала.

– Спасибо за спасение. Еще раз.

– Пожалуйста. – Он повернул ручку двери. – А теперь, если вы простите меня…

– Вы снова меня прогоняете?

– Я очень…

– Занятой человек, – подытожила она. Ее сердце колотилось как сумасшедшее, ладони стали липкими от пота. – Пожалуйста. Я пришла сюда сегодня, чтобы с вами увидеться. Мне нужно пять минут вашего времени. Это все, что я прошу. Если потом вы скажете мне уходить, я уйду и больше не стану вас разыскивать.

Она затаила дыхание, ожидая его ответа.

Франческо холодно оглядел ее, но в конце концов повернул ручку другой двери.

Ханна последовала за ним в большую комнату, которая оказалась таким строгим кабинетом, который она никогда не видела. На одной стене располагались два десятка мониторов. Она сразу заметила свою сестру и ее подружек, которые сидели за столиком и оживленно болтали.

До нее дошло, что она не сказала Мелани, куда идет.

– Итак, доктор Чепмен, вы просили пять минут моего времени.

Она повернула голову и увидела, что Франческо демонстративно смотрит на свои массивные дорогие наручные часы.

Пусть он кажется угрожающим, но она чувствовала, что заинтриговала его.

Жаль, что она согласилась надеть наряд для девичника по настоянию Мелани. Сглотнув, она выдержала его холодный взгляд, от которого у нее по телу разлился жар.

– Когда меня сбили с велосипеда, я подумала, что я умерла, – произнесла она и сжала руки. – С тех пор все изменилось. Авария заставила меня понять, что я не живу полной жизнью.

– Как это связано со мной?

Ее сердце билось так сильно, что у нее заныло в груди.

– Я все время думаю о тебе, – сказала она.

Он с подозрением прищурился и скрестил руки на груди. У Ханны едва не сдали нервы, а язык присох к нёбу.

– Что вы от меня хотите?

Краем глаза она заметила на столе открытку, которую она ему привезла, и сильнее разволновалась.

Франческо хранит ее открытку.

Он снова ее спас.

Покусав губы, она выпалила:

– Я хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной.

Глава 3

Франческо покачал головой. Впервые за тридцать шесть лет он не нашелся что ответить.

– Боже, я все испортила. – Ханна, застыдившись, закрыла лицо руками. Когда она опустила руки, ее лицо побледнело, и она встретилась взглядом с Франческо и вздрогнула. – Пожалуйста, скажи что-нибудь.

Он снова покачал головой, пытаясь собраться с мыслями:

– Это шутка?

– Нет.

– Ты девственница?

– Да.

На секунду он решил, что ему снится сон.

После того как десять месяцев назад Франческо обнаружил дневники своей матери, он жил в постоянном гневе. Этот гнев подпитывал его. Прошедшие десять месяцев он работал как одержимый. Но месяц назад врач посоветовал ему сбавить обороты, если он не хочет заболеть. Франческо, естественно, проигнорировал этот совет. Франческо не остановится, пока не уничтожит все дурные воспоминания об империи Сальваторе Кальветти.

Он едва не упустил из виду те дневники. Если бы он не приказал еще раз убрать дом перед продажей, то никогда не нашел бы их в ящике стола в комнате своей матери. Чтение дневников стало для него настоящей пыткой. Уважение, которое он, как послушный сын, испытывал к своему отцу, испарилось.

Франческо сожалел, что не узнал правду при жизни отца и не заставил его ответить за каждый час страданий, на которые он обрек его мать. Он надеялся, что его отец попал в ад.

Теперь он знает правду. И он не удовлетворится, пока не уничтожит все, что создал Сальваторе Кальветти.

Правда поглотила Франческо. А ненависть управляла его жизнью.

Поэтому вполне возможно, что сейчас он спит.

Вот только его сердце бьется так часто, что едва не выскакивает из груди.

Он потер затылок и посмотрел на женщину, сделавшую ему такое поразительное предложение.

Она выглядела нелепо в черном трико, розовой пачке и черных балетках. По крайней мере, подружки ее сестры надели туфли на высоких каблуках. Но Ханна даже не сделала прическу и не накрасилась.

Честно говоря, он не помнил, когда в последний раз видел женщину без макияжа.

И еще у нее на голове красуются кроличьи уши.

Тем не менее Ханна выглядела очень заманчиво.

Он думал, она не похожа на остальных женщин. Он отказался с ней поужинать несколько дней назад только по этой причине. Он полагал, что они из разных миров.

Вероятно, он ошибался.

Какая женщина попросит незнакомца лишить ее девственности?

Он не понимал, какого черта отправился на танцпол, чтобы защитить ее, а не послал туда одного из охранников. Если бы он действовал по привычке, то сейчас не стоял бы с ней в своем кабинете и не слушал ее странное предложение.

Увидев, как ее лапает мужчина, Франческо пришел в ярость.

Хотя Франческо мало уважал тех женщин, которые, как правило, приходили в его клубы, он не собирался позволять, чтобы к ним приставали в грубой форме.

Он не забыл собственную мать, которая слишком настрадалась от издевательств мужа. А он, ее сын, даже не подозревал об этом.

– Я не знаю, что ты затеяла, – медленно произнес он, – но я не стану участником этой глупой игры. Я дал тебе пять минут. Тебе пора уходить.

Он был уверен, что Ханна Чепмен играет с ним. Она узнала о его богатстве и, как многие другие женщины, решила его заарканить.

Он нервничал, чувствуя себя разочарованным.

– Это не игра. – Она глубоко вдохнула. – Пожалуйста, Франческо. Мне двадцать семь лет, и я никогда не занималась сексом. Я даже не целовалась с мужчиной. Меня это тяготит. Я не хочу оставаться девственницей до конца жизни. Мне нужна только одна ночь, чтобы почувствовать себя настоящей женщиной, и ты единственный человек, которого я могу попросить об этом.

– Почему я? – недоверчиво спросил он.

Ее прекрасные ореховые глаза уставились на него в упор.

– Потому что ты не причинишь мне боли.

– Как ты можешь мне доверять? Ты меня совсем не знаешь.

– Среди знакомых мне мужчин только врачи и пациенты. Отношения с пациентами запрещены, а некоторые знакомые мне врачи… Мы работаем бок о бок. Пусть ты незнакомец, но ты, я уверена, отнесешься ко мне с уважением. Я знаю, ты никогда не посмеешься надо мной и не будешь смеяться за моей спиной по поводу того, что я в двадцать семь лет остаюсь девственницей.

– Ты строишь обо мне слишком много предположений.

– Может быть. – Она беспомощно повела плечами. – Я думала, что я погибла. Когда я открыла глаза и увидела твое лицо, я решила, что ты пришел, чтобы забрать меня на небеса. Теперь я постоянно думаю, что было бы, если… Моя жизнь бессмысленна.

– Вряд ли, – резко сказал он. – Ты врач. Ты работаешь по призванию.

– Работа для меня все. Я не гений, поэтому мне пришлось много учиться, чтобы получить диплом. Я так сосредоточилась на своей карьере, что забыла о личной жизни. – Она нахмурилась. – Я не хочу умирать девственницей.

Франческо потер рукой шею.

Похоже, Ханна не шутит.

Хотя она может лгать. Она способна притворяться, чтобы добраться до его денег.

Он вспомнил безмятежное выражение ее лица, когда она открыла глаза и посмотрела на него, и ее тихие слова.

В тот момент Ханна не могла знать, кто он такой.

Правда, у нее сложилось о нем ложное впечатление. Если бы она знала, кто он на самом деле, то никогда не сделала бы ему такого бесстыдного предложения.

Несмотря на это, Франческо был заинтригован.

Он полноценный мужчина. А какой мужчина на его месте не заинтересуется ее предложением?

Но Ханна девственница, несмотря на то что он думал, будто двадцатисемилетние девственницы – миф.

– Ты даже не догадываешься, кто я, – категорично заявил он.

– Ты говоришь о связях с гангстерами?

– Гангстеры? – немного угрожающе спросил он. Неужели она настолько наивна и не понимает, что его жизнь не ограничивается наблюдением за камерами слежения?

Он внимательно оглядел Ханну снова и понял, что ее невинность очевидна. Он вспомнил свадебные фото своих родителей. Его мать выглядела такой же невинной, когда выходила замуж за его отца. Она верила, что заключает брак по любви, не догадываясь об истинном характере своего мужа и о том, чем он на самом деле занимается.

Ханна снова повела плечами.

– Я читала о тебе в Интернете, – сказала она. – Я знаю, что говорят о твоей семье.

– И ты веришь всему, о чем читаешь в Сети?

– Нет. – Она покачала головой, подчеркивая свою точку зрения.

Он подошел к ней ближе и наклонил голову к ее лицу.

– Ты должна этому верить. Потому что там написана правда. Каждое слово. Я плохой человек. Я последний человек, с которым должна связываться женщина вроде тебя.

Она даже не дрогнула.

– Женщина вроде меня? Что это значит?

– Ты врач. Ты из другого мира.

– Я прошу только одну ночь в твоем мире, вот и все. Одна ночь. Меня не волнует то, что о тебе пишут. Я знаю, ты никогда не причинишь мне боли.

– Ты думаешь? – Ему было невдомек, почему она так упорно ему доверяет. Он должен заставить ее увидеть истину, напугать и вынудить бежать от него прочь.

Франческо выпрямился в полный рост, стянул с ее головы пластиковые кроличьи уши, бросил их на пол и раздавил ногой.

Она безмятежно пялилась на него карими глазами.

– Скажи мне, – осторожно произнес он, поворачивая ее вокруг так, чтобы она уперлась спиной в его грудь, – как ты хочешь, чтобы я лишил тебя девственности?

Ханна глотнула воздух.

Отлично. Он ее напугал.

Запустив пальцы в ее волосы, он вдохнул сладкий аромат ее шампуня. Ее волосы оказались удивительно мягкими.

– Ты хочешь сделать это здесь и сейчас? – спросил он.

Он провел пальцем по ее открытой тонкой шее и ключице, которая была сломана менее двух месяцев назад. Потом он погладил ее по руке и коснулся ладонью ее груди.

– Или ты хочешь сделать это на кровати? – Он провел большим пальцем по ее соску, который напрягся от его прикосновения.

– Я… Я…

– Ты должна знать, как именно хочешь, чтобы это произошло, – пробормотал он, дыша ей в ухо, а потом утыкаясь носом в ее мягкую, как тончайший шелк, щеку. – Тебе нужна прелюдия? Или ты хочешь по-быстрому?

– Я знаю, зачем ты это делаешь.

– Я просто выясняю, как ты намерена избавиться от девственности. Я могу сделать это сейчас, если ты хочешь. – Он прижался к ее спине возбужденным членом. – На столе? У стены? На полу?

Франческо очень не нравилось, что его тело так бурно реагирует на Ханну.

Он не должен поддаваться искушению.

Он не тот, кто станет ее первым мужчиной, независимо от того, как сильно она этого хочет.

– Ты пытаешься меня напугать, – сказала она.

Франческо застыл на месте, поражаясь ее проницательности.

Он с большой неохотой отпустил Ханну, и она повернулась к нему лицом.

Волосы разметались по ее плечам, щеки раскраснелись, а глаза были широко раскрыты. Но она не выглядела испуганной.

– Вы играете с огнем, доктор Чепмен, – заметил он.

Она усмехнулась:

– Я специалист по лечению ожогов.

– Тебе придется найти другого. Я отказываюсь.

Он вдруг вспомнил мужчину, который недавно лапал Ханну на танцполе. Наплевать. Не его дело, кого она выберет себе в любовники.

И все же при мысли о том, что к ней будет прикасаться тот человек, ему стало не по себе. Она слишком… невинна.

Ханна наклонила голову набок:

– Я тебя напугала?

– Нет. Пугаться следует только тебе.

– Но я не боюсь тебя. Мне наплевать на твою репутацию. Я не ищу постоянных отношений. Я просто хочу провести с тобой одну ночь. С тобой мне будет хорошо. Я не сомневаюсь в этом после всего того, что ты для меня сделал.

Он покачал головой.

Творится настоящее безумие.

Он должен попросить охранников вывести Ханну из клуба. Но он не хочет этого.

Франческо слышал истории о людях, которые увлекаются своими спасителями, и наоборот. И хотя он не спас Ханну в прямом смысле этого слова, это было единственное разумное объяснение ее странного поведения.

– По-твоему, я достоин твоего доверия? – Не задумываясь, он протянул руку и взял пальцами прядь ее волос.

– Я в этом уверена. – Подойдя, она слегка запрокинула голову и коснулась рукой его щеки. – Разве ты не понимаешь? Дурной человек не пытался бы меня напугать, а мгновенно принял бы мое предложение.

Его кожу покалывало от тепла ее руки. Он хотел переплести пальцы с ее пальцами…

– Долгие отношения меня не интересуют. Я карьеристка. Но я хочу научиться чувствовать. – Она приблизила лицо и провела носом по его шее, он ощутил ее дыхание. – Я желаю на одну ночь забыть обо всем на свете. Я хочу понять, каково заниматься любовью, именно с тобой. Ты единственный человек, который заставляет меня чувствовать себя живой, даже не прикасаясь ко мне.

Франческо с трудом переводил дыхание. Он по-прежнему держал пальцами прядь ее волос. Его желание только усилилось.

– Если бы я знала, что не возбуждаю тебя, то я сразу бы ушла, – тихо произнесла она. – Я не стала бы унижаться.

– Откуда ты знаешь, что возбуждаешь меня?

– Пусть я девственница, но я не дура.

Он отвел ее руку от своей щеки, шагнул назад и встал, возвышаясь над ней.

– По-твоему, ты сможешь провести со мной одну ночь и сбежать от меня? Этого не произойдет. Секс не игра, а я не игрушка.

На ее лице впервые появилось сомнение.

– Я так никогда не хотела, – приглушенно ответила она. – Меня не просто сильно влечет к тебе. Я не могу это объяснить, но, когда я смотрю на тебя, я вижу жизнь, полную волнений и восторга и всего того, что я не надеялась испытать. Я просто желаю протянуть руку и прикоснуться к тебе.

– Повторяю, ты совсем меня не знаешь. Я не тот человек, каким ты меня себе представляешь. Жизнь потрепала и ожесточила меня. Ты не захочешь связываться с таким, как я.

Он несколько секунд таращился на нее, ожидая, что она опустит глаза. Но Ханна смело выдержала его взгляд.

– Докажи мне это. – Она едва заметно повела плечами. – Докажи, что ты в самом деле ужасный человек.

Он чуть не простонал.

– Это не тот случай, чтобы что-то доказывать. Ты должна понимать, что не просто лишишься девственности. Ты можешь пострадать.

Она сглотнула, но продолжала упорствовать:

– Мне нечего терять. Я не ищу любви. Мне нужна только одна ночь, Франческо.

– Ты желаешь узнать, какой я на самом деле? – грубо спросил он. – Ну, ты это узнаешь. Я покажу тебе, чем я занимаюсь, в этот уик-энд. – Его глаза сверкнули. – Ты поймешь, почему должна меня сторониться. Я гарантирую, что к концу уик-энда ты не захочешь снова меня видеть, а тем более отдаваться мне.

Глава 4

Ханна отдернула занавески на окне за добрых полчаса до того, как Франческо подъехал к ее дому на огромном мотоцикле, ревом мотора перебудив всю улицу.

Ее не удивило, что он ждал, когда она к нему выйдет. После того, как Франческо согласился провести с ней уик-энд, он, не теряя времени, сообщил ей следующее:

– Я заеду за тобой в семь утра, возьми с собой паспорт.

Он вез ее на Сицилию. К себе домой.

Ханна не помнила, когда в последний раз ждала чего-то с таким предвкушением. Или так нервничала.

Ее кожу покалывало, когда Ханна вышла под лучи раннего солнца и увидела, что Франческо по крайней мере снял шлем, чтобы с ней поздороваться.

– Доброе утро! – сказала она, лучезарно улыбаясь ему и с восхищением глядя на его мотоцикл. Франческо в узких кожаных штанах восседал на мотоцикле так горделиво, что по ее телу пробежал трепет. – Мы поедем на нем на Сицилию?

Он холодно оглядел ее:

– Только в аэропорт. Если ты не передумала. – Судя по его тону, Франческо надеялся, что она передумает.

Честно говоря, выходя из его кабинета шесть часов назад, она неоднократно спрашивала себя, правильно ли поступает.

Но она не собиралась отступать. Она ухватилась за подвернувшуюся возможность обеими руками, чтобы не жалеть об упущенном шансе всю оставшуюся жизнь.

– Я по-прежнему хочу туда поехать, – произнесла она и чуть не рассмеялась, когда он неодобрительно поджал губы. Неужели он не понимает, что чем сильнее он пытается ее напугать, тем отчетливее Ханна понимает, что она на правильном пути?

Франческо ее хочет.

Ощущение от его возбужденного тела, которым он прижался к ее спине, было невероятно опьяняющим. Она не подозревала, что способна так реагировать.

Она была готова отдаться ему в его кабинете, но он не воспользовался шансом. В очередной раз.

Франческо делал все возможное, чтобы оттолкнуть Ханну, но она сомневалась, что он что-то от нее скрывает. Она не понимала, почему он считает себя ужасным человеком.

Мрачный, словно туча, Франческо протянул ей черный шлем.

– Надень его.

Она взяла у него шлем.

– Ты не хочешь войти в дом, пока я переодеваюсь? Твой мотоцикл в полной безопасности, потому что все местные хулиганы еще спят.

– Я подожду здесь.

– Мне надо выпить кофе.

– Я подожду.

– Я должна одеться.

– У тебя пять минут.

Вернувшись в спальню, Ханна втиснулась в узкие кожаные штаны и надела тяжелую кожаную куртку.

Увидев свое отражение в зеркале в полный рост, она замерла. Кто бы мог подумать, что кожаная одежда такая сексуальная.

Заперев дверь, она взяла маленький чемодан и вышла к Франческо.

– Так не годится, – сказал он, увидев ее чемодан.

– Но ты же увозишь меня на уик-энд на романтический отдых, – заметила она. – Что ты предлагаешь мне делать?

– Позволь мне уточнить: я не увожу тебя на романтический отдых.

– Это речевой оборот.

– Мы вернемся в Великобританию, когда я буду готов, – сказал он.

– В понедельник в девять утра мне надо быть на работе.

Его лицо оставалось бесстрастным.

– Мы вернемся, когда позволит мой рабочий график, а не твой.

– И сейчас я должна махнуть рукой и ответить, что не смогу поехать с тобой?

– Да.

– Не повезло тебе. Я еду. И ты постараешься, чтобы я приехала на работу вовремя.

– Ты поразительно самоуверенная.

– Я просто знаю, что ты не позволишь, чтобы больные дети страдали от недостатка врачей.

Он скривился, его взгляд ожесточился.

– Ты готова рисковать?

– Нет. – Она покачала головой и печально улыбнулась. – Я знаю, что ничем не рискую. – По крайней мере, нет никакого риска не приехать на работу вовремя. А что касается других сомнений Франческо, то Ханна знала, что риска влюбиться в него нет. Она пережила личный ад в возрасте двенадцати лет.

Они уедут только на уик-энд. А потом она вернется к своим маленьким пациентам, и все в ее жизни будет по-старому.

– Либо найти чемодан поменьше, либо сложи вещи в рюкзак.

– Одну минуту.

Она поспешила обратно в дом. В рекордно короткие сроки собрала сумку, положила туда паспорт, телефон, кошелек, чистое белье, зубную щетку и тонкое платье без рукавов.

– Это все, что ты с собой берешь? – спросил Франческо, когда она подошла к нему с сумкой.

– Ты же сказал взять багаж поменьше.

Он то ли проворчал, то ли фыркнул.

Ханна усмехнулась:

– Если ты хочешь меня оттолкнуть, то прилагай больше усилий.

Раздувая ноздри, он засунул ее сумку в боковой отсек мотоцикла и протянул ей шлем:

– Надевай!

– Надевать?..

– Сейчас же!

Франческо не понимал, как Ханна может быть такой жизнерадостной прямо с утра. По его мнению, это было противоестественно.

С большой неохотой он протянул руку, чтобы помочь ей застегнуть ремешки шлема. Ее улыбка была видна даже через затемненный козырек.

Если он добьется своего, то эта довольная улыбка сойдет с ее лица до того, как они сядут в самолет.

– Ты уже ездила на мотоцикле? – спросил он, и она покачала головой. – Обними меня и повторяй мои движения, прижимайся ко мне на поворотах.

Удостоверившись, что Ханна надежно закреплена на сиденье, Франческо тронулся с места.

Франческо остановил мотоцикл на частной стоянке в аэропорту.

– Это было удивительно! – Ханна быстро сняла шлем, представляя взору спутанные волосы, похожие на птичье гнездо.

Он оглядел ее с головы до ног. У нее были самые фантастические ноги, какие он когда-либо видел. Он заметил, как они хороши, еще вчера вечером, но смешная розовая пачка скрывала ее бедра.

Охранники уже были на месте. Им запрещалось ездить за ним, пока он передвигался по Великобритании. На Сицилии все было иначе.

С максимальным пренебрежением Франческо вытащил сумку Ханны из бокового отсека и подал ей, а затем бросил ключи от мотоцикла одному из своих людей.

– Что ты делаешь? – спросил он, заметив, что Ханна вытащила телефон. Отчасти его удивило, что у нее такое современное средство связи.

– Отвечаю на электронные письма. – Она внимательно смотрела на экран телефона.

– От кого?

– Это по работе.

– Сегодня суббота.

Ханна посмотрела на него снизу вверх. Она действительно выглядела нелепо в тяжелой кожаной куртке. Но ее ноги… И ее попка…

– Больницы на выходные не закрываются. – Она одарила его быстрой улыбкой. – Я сейчас закончу.

Франческо понятия не имел, почему его раздражает, что Ханна уткнулась в телефон. Он не хотел, чтобы у нее сложились неверные представления об их отношениях, но ему не нравилось, что работа для нее важнее его.

– Я готова. – Через минуту она положила телефон в сумку.

После необходимых проверок они поднялись на борт самолета Франческо.

– Это твой самолет? – спросила она с широко раскрытыми глазами, как в тот день, когда пришла в его клуб с букетом цветов.

Он резко кивнул, уселся в кресло и указал ей располагаться напротив него.

– Прежде чем я отдам приказ пилоту, мне надо проверить твою сумку.

– Зачем? Ее уже сканировали.

– Это мой самолет и мои правила. – Он встретил ее взгляд, ожидая, что она огрызнется или сбежит до того, как он испортит ей жизнь.

Ханна пожала плечами и протянула ему сумку.

Он открыл сумку и вытащил из нее нижнее белье Ханны. Он неторопливо разглядывал его. Самолет не взлетал. У нее оставалось время передумать.

Ханна изучала его с беззастенчивым любопытством.

Положив белье в сумку, он достал потертый черный кошелек.

Открыв его, он обнаружил несколько банкнот, кучу квитанций, кредитные и дебетовые карты, а также фотографию.

Ханна поерзала на месте.

Франческо внимательно посмотрел на фото двух одинаковых девочек с длинными волосами цвета льна, карими глазами и широкой улыбкой.

– У тебя есть сестра-близнец? – спросил он.

Она ответила не сразу:

– Да.

Он посмотрел на нее. Ханна поджала губы и слегка побледнела.

– Почему ее вчера не было в клубе?

Сжав кулаки, она вздернула подбородок:

– Бет умерла давным-давно.

Его рука замерла.

– Пожалуйста, осторожнее. Это последнее фото, на котором мы с ней вместе, – немного обеспокоенно произнесла она.

У Франческо появилась отличная возможность убедить ее в своей истинной сущности. Ему следует просто порвать фотографию на мелкие кусочки, и Ханна сбежит от него без оглядки.

Но он этого не сделал.

Голос Ханны вырвал его из противоречивых размышлений.

– Я могу забрать свои вещи? – спросила она в более привычной для него веселой манере.

Не говоря ни слова, он осторожно положил фотографию на место и моргнул, чтобы избавиться от образа счастливых молодых девушек.

Последнее фото вместе…

Ему стало не по себе.

Резко поднявшись, он бросил сумку Ханны на сиденье.

– Мне надо поговорить с экипажем. Пристегни ремень безопасности.

Ханна протяжно выдохнула, глядя, как Франческо выходит за дверь.

На секунду ей показалось, что он разорвет фотографию.

И она никогда бы ему этого не простила.

Он явно хотел это сделать, но порядочность одержала верх. И он не задавал ей вопросов о Бет.

Ханна очень редко говорила о своей сестре-близнеце. Даже спустя пятнадцать лет ей было больно вспоминать об этом. Люди относились к ней по-другому, как только узнавали, что ее сестра-близнец умерла. Она слышала, как об этом шептались в школе, чувствовала на себе любопытные взгляды и глаза тех, кто ждал, когда она расплачется.

Она плакала часто, но всегда в своей спальне, в которой когда-то жила с Бет.

Она научилась отвергать чужое любопытство яркой улыбкой и игнорировать сплетни, с головой уйдя в работу. Точно так же она поступала со своими родителями. И с Мелани. Она успешно закрывалась ото всех, скрывая отчаяние за улыбкой.

Франческо появился через несколько минут, и Ханна одарила его привычной лучезарной улыбкой.

– Взлетаем через пять минут, – сказал он. – Это твой последний шанс передумать.

– Я не передумаю.

– Сицилия – моя страна. Там тебе придется мне подчиняться.

– Я не передумаю.

Его глаза угрожающе сверкнули.

– Ты сама этого хотела.

– Ну и жара, – заметила Ханна, спускаясь с Франческо по трапу самолета. Она глубоко вдохнула и услышала прекрасный запах моря. За тысячи километров она вдруг вспомнила запах дома. Своего настоящего дома на побережье Девона. Не в Лондоне. В Лондоне она просто жила.

– Сейчас лето, – кратко ответил он.

К счастью, Ханна надела платье без рукавов перед тем, как самолет приземлился. Франческо вряд ли это заметил. Он с таким усердием пялился в экран ноутбука, что Ханна не удивилась бы, если бы экран его засосал. Он отвлекся от работы один-единственный раз, чтобы сходить в спальню – да, у него была спальня на борту самолета! – и переодеться в черные брюки, белую льняную рубашку и пиджак.

Их ждал блестящий серый автомобиль, водитель открыл для них дверцу. Точно такой же автомобиль стоял позади, в него уселись охранники Франческо. Еще один охранник сел на переднее сиденье в машину, в которой поехали Франческо и Ханна.

Дверцы автомобиля едва закрылись, когда охранник протянул Франческо серый металлический предмет.

– Это пистолет? – спросила Ханна скрипучим голосом.

Франческо засунул его во внутренний карман пиджака.

– Мы на Сицилии.

– На Сицилии разрешено ношение оружия?

Он пронзил ее испепеляющим взглядом.

– Я надеюсь, он не заряжен, – сказала она. – Нельзя держать его так близко к сердцу.

– Мне повезло, что со мной врач.

– Видишь? Я тебе пригожусь.

Хотя она говорила беспечно, пистолет ее нервировал.

– Куда мы едем? – спросила она после нескольких минут молчания.

– В мой ночной клуб.

Совсем скоро они подъехали к огромному зданию в готическом стиле с колоннами у дверей.

– Это ночной клуб? – произнесла Ханна.

– Я же сказал.

Ночной клуб «Кальветти» в Палермо был по крайней мере в четыре раза больше лондонского. Хотя внутренняя отделка клуба была в том же стиле, клуб выглядел менее пафосным.

Молодая женщина за стойкой бара полировала деревянный стол и практически вытянулась по стойке «смирно», когда их увидела.

– Два кофе в мой кабинет, – сказал Франческо и быстро прошел за дверь с надписью «Частная территория».

Как и в лондонском клубе, здешний кабинет был безупречен. В кабинет вошли двое охранников, которые недавно охраняли клуб «Кальветти» в Англии.

Франческо подошел к небольшому портрету на стене и нажал пальцами рамку. Картина распахнулась, словно книжная обложка.

– Это обязательно? – спросила она, не сдержавшись.

Он повел плечом:

– Зачем облегчать жизнь ворам?

Наблюдая за тем, как Франческо открывает сейф, Ханна решила, что проще пробраться на американскую базу Форт-Нокс, чем в империю Франческо Кальветти. Внутренняя дверь сейфа открылась, и Ханна округлила глаза, увидев внутри огромное помещение.

Ее глаза стали еще шире, когда Франческо начал вынимать оттуда холщовые мешки с деньгами.

Франческо и два его охранника быстро переговорили, пока взвешивали пачки банкнот на небольших электронных весах и делали отметки в большой тетради. Когда молодая женщина принесла два кофе и сахар, Франческо положил по два кусочка в каждую чашку, энергично размешал сахар и протянул чашку Ханне, которая уселась на подоконник.

– Спасибо, – произнесла она, тронутая тем, что он запомнил, какой кофе она любит.

Хотя это нетрудно запомнить, потому что он предпочитает такой же кофе.

Ее поразило, что он впустил ее в свое святилище, заполненное кучей денег. Потом она вспомнила пистолет, который он положил во внутренний карман пиджака.

Приглядевшись, она заметила оружие у одного из охранников.

Встревоженная огромным количеством денег и тем, что сидит в комнате с тремя мужчинами, двое из которых вооружены, Ханна взяла телефон, чтобы успокоиться.

Она приуныла, когда открыла письмо от взволнованной Мелани, которая наконец, после нескольких месяцев раздумий, определилась с меню для свадебного завтрака. Оставалось надеяться, что ответ Ханны был полон энтузиазма, хотя она не смогла заставить себя открыть вложение с меню, а вместо этого решила просмотреть письма с работы.

– Что ты делаешь? – спросил Франческо, отвлекая ее.

– Просматриваю письма.

– Снова?

– Мне нравится быть в курсе дел некоторых пациентов, – объяснила она и положила телефон в сумку.

– Даже в выходные дни?

– Ты же работаешь, – заметила она.

– Это мое дело.

– А выживание и восстановление моих пациентов – это мое дело.

Она не знала, что творится у него в голове, но, судя по тому, как он поджал губы в тонкую линию, ее ответ ему не понравился.

Через несколько минут охранники положили все деньги в большой чемодан.

– Перед тем как ты поедешь в банк, Марио, – Франческо специально говорил по-английски, – я хочу, чтобы ты показал свою руку хорошему врачу, который здесь присутствует.

Марио протянул ей руку с изуродованными пальцами.

Ханна внимательно оглядела ее, а потом стала потирать пальцами мясистую кожу руки.

Франческо пришел в ярость. Он глубоко вдохнул через нос и сжал кулаки. Она просто осматривает руку пациента. Он приказал себе образумиться.

– Что скажешь? – спросил он.

– Рука была сломана в нескольких местах, пальцы раздроблены, как будто о них разбивали что-то тяжелое.

– Отличная оценка. Теперь, Марио, расскажи доктору Чепмен, кто сломал тебе руку и раздробил пальцы.

Марио удивленно взглянул на Франческо, и тот кивнул.

– Это сделал синьор Кальветти, – произнес Марио.

Ханна посмотрела на Франческо.

– Твой отец? – спросила она.