Текст книги "Иисус Христос. Жизнь и учение. Книга VI. Смерть и Воскресение"

Суд Божий начинается на земле, где одни люди становятся на сторону Бога, идут к свету и поступают по правде, а другие отвращаются от Бога, ненавидят свет и делают злое. Эсхатологический Страшный суд станет лишь завершением суда, начавшегося на земле, окончательным закреплением за человеком того состояния, которое он сам для себя выбрал.

* * *

Поучением о Страшном суде у Матфея завершается серия из пяти поучений Иисуса, вставленных в повествовательную ткань его Евангелия. Повествование после каждого из четырех предыдущих возобновлялось при помощи формул: И когда Иисус окончил слова сии. (Мф. 7:28); И когда окончил Иисус наставления двенадцати ученикам Своим. (Мф. 11:1); И, когда окончил Иисус притчи сии.. (Мф. 13:53); Когда Иисус окончил слова сии.. (Мф. 19:1). За пятым поучением следуют несколько видоизмененная формула: Когда Иисус окончил все слова сии. (Мф. 26:1). Слово «все» указывает на окончание учительного служения Иисуса.

С этого момента Иисус у Матфея и двух других синоптиков говорит только короткими репликами. В какой-то момент Он умолкает (Мф. 26:63; Мк. 14:61). Отныне внимание читателя сосредоточено уже не на содержании Его проповеди, а на Нем Самом. Евангелисты, каждый по-своему, рассказывают, как вел Себя Иисус в последние дни и часы Своей жизни, как Он умирал на кресте и как потом воскрес из мертвых. Именно этот рассказ представляет собой то, ради чего было написано все, что ему предшествовало. И только в свете этого рассказа в полной мере раскрывается содержание изложенных ранее поучений Иисуса, каждое слово которых оплачено Его кровью.

Глава 4
Заговор первосвященников, вечеря в Вифании и предательство Иуды

Историю Страстей открывают три эпизода, которые нам предстоит рассмотреть в настоящей главе: заговор первосвященников, вечеря в Вифании и предательство Иуды.

В Евангелиях от Матфея и Марка эти эпизоды следуют один за другим и с точки зрения литературной композиции составляют единое целое, внутри которого второй эпизод занимает центральное место, а первый и третий выполняют функции, соответственно, прелюдии и постлюдии.

1. Заговор первосвященников

Наиболее подробно о заговоре первосвященников говорит Матфей. Изложив последнюю речь Иисуса, евангелист пишет:

Когда Иисус окончил все слова сии, то сказал ученикам Своим: вы знаете, что через два дня будет Пасха, и Сын Человеческий предан будет на распятие. Тогда собрались первосвященники и книжники и старейшины народа во двор первосвященника, по имени Каиафы, и положили в совете взять Иисуса хитростью и убить; но говорили: только не в праздник, чтобы не сделалось возмущения в народе (Мф. 26:1–5).

Первая фраза этого отрывка содержит предсказание Иисуса о Своей смерти (как мы видели, пятое по счету). Вторая содержит рассказ о совещании, о котором Марк говорит короче: Через два дня надлежало быть празднику Пасхи и опресноков. И искали первосвященники и книжники, как бы взять Его хитростью и убить; но говорили: только не в праздник, чтобы не произошло возмущения в народе (Мк. 14:1–2). Лука еще более кратко упоминает об этом совещании (Лк. 22:1–2).

Тайное решение синедриона. Джеймс Тиссо. 1886–1894 гг.

Повествование Иоанна значительно отличается от того, что мы читаем у синоптиков. У него совещание первосвященников следует сразу же за воскрешением Лазаря:

Тогда многие из Иудеев, пришедших к Марии и видевших, что сотворил Иисус, уверовали в Него. А некоторые из них пошли к фарисеям и сказали им, что сделал Иисус.

Тогда первосвященники и фарисеи собрали совет и говорили: что нам делать? Этот Человек много чудес творит. Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом. Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб. Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ, и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино.

С этого дня положили убить Его. Посему Иисус уже не ходил явно между Иудеями, а пошел оттуда в страну близ пустыни, в город, называемый Ефраим, и там оставался с учениками Своими.

Приближалась Пасха Иудейская, и многие из всей страны пришли в Иерусалим перед Пасхою, чтобы очиститься. Тогда искали Иисуса и, стоя в храме, говорили друг другу: как вы думаете? не придет ли Он на праздник? Первосвященники же и фарисеи дали приказание, что если кто узнает, где Он будет, то объявил бы, дабы взять Его (Ин. 11:45–57).

Очевидно, что у Иоанна речь идет об ином совещании, состоявшемся несколько ранее, чем описанное у синоптиков. Последнее происходит за два дня до Пасхи, а то, о котором говорит Иоанн, по-видимому, за несколько недель до нее[142]142
  Brown R. E. The Gospel according to John (I–XII). P. 441.


[Закрыть]. В период между двумя совещаниями Иисус удаляется в Ефраим, где пребывает с учениками. Упоминание об этом у синоптиков отсутствует, и сама идентификация города является предметом споров между учеными. Некоторые ученые отождествляют Ефраим с «Ваал-Гацором, близ Ефрема», упоминаемым во 2-й книге Царств (13:23). Другие отождествляют Ефраим с Офрой (Нав. 18:23; Суд. 6:11; 1 Цар. 13:17), Ефроном (2 Пар. 13:19) или Аферемой (1 Мак. 11:34). Однако еще в IV веке Евсевий Кесарийский помещал Ефраим на расстояние двадцать миль (около тридцати километров) от Иерусалима[143]143
  Евсевий Кесарийский. Ономастикон (GCS11/1, 86).


[Закрыть]. В настоящее время большинство ученых отождествляет Ефраим с селением Эт-Тайиба, расположенным в двадцати четырех километрах от Иерусалима на высоком холме, откуда видна долина Иерихона и Мертвое море[144]144
  Петров А. Е. Ефраим. С. 23–24.


[Закрыть].

Иорданское побережье Мертвого моря

Таким образом, мы имеем свидетельства о двух совещаниях. Первое описано более подробно. На первом совещании главным аргументом становится следующий: Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом. Под «местом» здесь может пониматься как вся страна, так и Иерусалим. Некоторые комментаторы видят здесь указание на храм Иерусалимский – святое место для всего израильского народа[145]145
  Brown R. E. The Gospel according to John (I–XII). P. 439.


[Закрыть]. Во Второй Маккавейской книге упоминаются «место» и «народ», при этом под местом понимается именно храм (2 Мак. 5:19).

Аргумент, на первый взгляд, может показаться странным: какое отношение имеет Иисус со Своей проповедью Царства Небесного к возможному вторжению римлян в Иерусалим? Однако история Страстей показывает, что политический аргумент использовался против Иисуса неоднократно, причем использовался Его противниками как для демонстрации собственной приверженности интересам Израиля, так и, наоборот, для демонстрации лояльности римской оккупационной власти. Требуя у Пилата смертного приговора для Иисуса, иудеи будут кричать: Если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю (Ин. 19:12). Римскому прокуратору они скажут: Нет у нас царя, кроме кесаря (Ин. 19:15). При этом в собственном узком кругу первосвященники, полностью продавшиеся римлянам, надевают личину патриотов.

Интересна трактовка евангелистом слов первосвященника, который сыграет решающую роль в осуждении Иисуса на смерть. Эти слова являются очевидным продолжением мысли о том, что деятельность Иисуса может привести к полной оккупации Иудеи римлянами: Каиафа говорит, что лучше одного человека принести в жертву, чем поставить под удар весь народ. Однако евангелист толкует их не в буквальном смысле, а в переносном, видя в них предсказание, что Иисус умрет за народ, и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино. Невольное пророчество первосвященника становится подтверждением того, о чем Иоанн говорит на протяжении всего своего Евангелия: искупительная жертва Иисуса имеет значение для всего мира, а не только для израильского народа; на место ветхого Израиля придет Израиль новый, который будет включать в себя всех уверовавших в Иисуса.

Согласно Иоанну, первосвященники уже за несколько недель до Пасхи дали указание следить, не придет ли Иисус в Иерусалим, чтобы, если придет, арестовать Его. Синоптики не упоминают об этом. Из их повествований может создаться впечатление, что первосвященники впервые собираются для обсуждения судьбы Иисуса только после того, как Он вошел в Иерусалим и привел весь город в движение (Мф. 21:10).

На совещании, описанном у синоптиков, первосвященники принимают решение взять Иисуса хитростью и убить. Но тут же делают оговорку: только не в праздник. Как понимать ее? Если следовать дальнейшему повествованию синоптиков, Иисус был арестован в первый день опресноков (Мк. 14:12; ср. Мф. 26:17; Лк. 14:12) и распят на следующее утро. Однако, согласно Иоанну, Он был распят в пятницу перед Пасхой (Ин. 19:14, 31,42). Об этом расхождении мы подробнее скажем в следующей главе. Сейчас лишь отметим, что, если следовать хронологии синоптиков, первосвященники в дальнейшем изменили своему намерению. Так понимает это место Иоанн Златоуст: «Сказав “только не в праздник”, потом, найдя предателя, они не ждали времени, но совершили убийство в праздник»[146]146
  Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея-евангелиста. 79, 3 (PG 59, 721). Рус. пер.: С. 797.


[Закрыть]. Если же соединить данные синоптиков с данными Иоанна, то оговорка только не в праздник должна означать «до наступления праздника».

2. Вечеря в Вифании

Рассказ о вечере в Вифании присутствует в трех Евангелиях – от Матфея, Марка и Иоанна. В центре повествования – женщина, помазавшая Иисуса миром в то время, как Он возлежал на вечере. У Иоанна она отождествляется с Марией, сестрой Лазаря; у Матфея и Марка остается безымянной.

В Евангелии от Луки имеется повествование с похожим сюжетом: там женщина, которая была грешница, узнав, что Иисус возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром (Лк. 7:37–38). Этот сюжет был рассмотрен нами в книге «Притчи Иисуса»[147]147
  См.: Иларион (Алфеев), митр. Иисус Христос. Жизнь и учение. Кн. IV: Притчи Иисуса. С. 202–211.


[Закрыть]. В ней же мы указали, что в древних и современных толкованиях имеется несколько точек зрения на соотношение между этими рассказами: 1) все евангелисты описывают один и тот же случай, но разногласят в деталях; 2) один случай описан у синоптиков, другой у Иоанна; 3) один описан у Луки, другой – у Матфея, Марка и Иоанна; 4) в четырех Евангелиях речь идет о трех разных случаях: первом – у Луки, втором – у Матфея и Марка, третьем – у Иоанна.

Помазание Иисуса миром. Александр Бида. 1874 г.

Совокупность данных позволяет трактовать сюжет, рассказанный Лукой, как отличный от того, который описан у трех других евангелистов. Приведенный у Луки эпизод произошел в Галилее на более раннем этапе общественного служения Иисуса. Женщина-грешница вряд ли может быть отождествлена с героиней повествований Матфея, Марка и Иоанна, хотя такое отождествление нередко встречается как в святоотеческой литературе, так и в литургических текстах, о чем мы скажем далее.

У Марка рассказ о вечере в Вифании следует за упоминанием о том, что через два дня надлежало быть празднику Пасхи и опресноков (Мк. 14:1)[148]148
  Так в Синодальном переводе. В буквальном переводе с греческого: «Была же Пасха и опресноки через два дня».


[Закрыть]. У Матфея рассказ следует за словами Иисуса: Вы знаете, что через два дня будет Пасха, и Сын Человеческий предан будет на распятие (Мф. 26:2). В то же время ни у Марка, ни у Матфея упоминание о двух днях не предшествует непосредственно рассказу о вечере: в обоих случаях за этим упоминанием следует рассказ о заговоре первосвященников и книжников против Иисуса (Мф. 26:3–5; Мк. 14:2–3), и лишь после него излагается история с женщиной, помазавшей Иисуса миром. Начало рассказа и в том и в другом Евангелии позволяет не увязывать его напрямую с указанием на то, что до Пасхи осталось два дня. Если тем не менее считать упоминание о двух днях прелюдией к обоим эпизодам (заговору против Иисуса и вечере в Вифании), тогда вечеря в Вифании выпадает на среду перед Пасхой, которая, согласно сообщениям синоптиков, праздновалась в пятницу. В этом случае событие происходит через три дня после торжественного входа Иисуса в Иерусалим.

В Евангелии от Иоанна вечеря в Вифании предшествует торжественному входу Иисуса в Иерусалим и происходит за шесть дней до Пасхи (Ин. 12:1). Столь существенная разница, как и отличия в ряде других деталей, может быть объяснена тем, что Иоанн, знакомый с повествованиями Матфея и Марка (или с одним из них, или с источником, на котором они основаны), желает уточнить приводимые в них данные.

С другой стороны, многие исследователи указывают на параллели между повествованием Иоанна о вечере в Вифании и рассказом Луки о жене-грешнице. Согласно одной из весьма распространенных в науке версий, Иоанн описывал тот же случай, что и Марк и Матфей, однако некоторые детали заимствовал у Луки[149]149
  См., в частности: Brown R. E. The Gospel according to John (I–XII). P. 451.


[Закрыть]. Эта версия, впрочем, не объясняет, почему у Иоанна вечеря в Вифании происходит за шесть дней до Пасхи.

Воскрешение Лазаря. В. ван Гог. 1890 г.

Литургический календарь Древней Церкви, в котором события последней недели земной жизни Иисуса выстроены в единую цепь, помещает вечерю в Вифании на Великую Среду, тогда как событием, непосредственно предшествующим входу Господню в Иерусалим, оказывается воскрешение Лазаря. Выстраивая события подобным образом, Древняя Церковь скорее ориентировалась на хронологию Матфея и Марка, согласно которым рассказ о вечере в Вифании следует за упоминанием двухдневного срока, остающегося до Пасхи. А за шесть дней до Великой Пятницы – дня распятия Иисуса Христа – празднуется Лазарева суббота, связанная с воспоминанием не о вечере в Вифании, а о воскрешении Лазаря.

Можно, конечно, допустить, что вечери в Вифании было две – одна за шесть дней до Пасхи в доме Лазаря, другая за два дня до Пасхи в доме Симона прокаженного. К такому пониманию склонялся Ориген[150]150
  Ориген. Комментарии на Евангелие от Матфея. 77 (GCS38/2, 181–182).


[Закрыть]. Нам, однако, кажется более убедительным мнение блаженного Августина, согласно которому у Матфея, Марка и Иоанна описан один и тот же эпизод, тогда как у Луки речь идет о другом случае[151]151
  Августин. О согласии евангелистов 2, 152–156 (PL 34, 11521154).


[Закрыть].

Приведем рассказ по версии Марка:

И когда был Он в Вифании, в доме Симона прокаженного, и возлежал, – пришла женщина с алавастровым сосудом мира из нарда чистого, драгоценного и, разбив сосуд, возлила Ему на голову. Некоторые же вознегодовали и говорили между собою: к чему сия трата мира? Ибо можно было бы продать его более нежели за триста динариев и раздать нищим. И роптали на нее. Но Иисус сказал: оставьте ее; что ее смущаете? Она доброе дело сделала для Меня. Ибо нищих всегда имеете с собою и, когда захотите, можете им благотворить; а Меня не всегда имеете. Она сделала, что могла: предварила помазать тело Мое к погребению. Истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет, в память ее, и о том, что она сделала (Мк. 14:3–9).

Версия Матфея (Мф. 26:6-13) отличается от версии Марка лишь незначительными деталями. Согласно Матфею, поступок женщины вызывает негодование не у «некоторых», а у учеников. И у Матфея, и у Марка сразу же за этим повествованием следует рассказ о том, как Иуда пошел к первосвященникам, чтобы договорится о том, как он предаст им Иисуса (Мк. 14:10–11; Мф. 26:14–15).

В Евангелии от Иоанна имя Иуды возникает в самом рассказе о вечере в Вифании:

За шесть дней до Пасхи пришел Иисус в Вифанию, где был Лазарь умерший, которого Он воскресил из мертвых. Там приготовили Ему вечерю, и Марфа служила, и Лазарь был одним из возлежавших с Ним. Мария же, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира. Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его, сказал: для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому что был вор. Он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали. Иисус же сказал: оставьте ее; она сберегла это на день погребения Моего. Ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда (Ин. 12:1–8).

Укажем на основные различия между версиями, с одной стороны, Марка и Матфея, с другой – Иоанна. В первом случае событие происходит после торжественного входа Иисуса в Иерусалим, во втором – до. В первом – действие происходит в доме Симона прокаженного, во втором хозяин дома не назван. В первом – неназванная женщина с алавастровым сосудом мира из нарда чистого, драгоценного, разбив сосуд, возливает миро на голову Иисуса, во втором – Мария, сестра Лазаря, возливает миро на ноги Его и отирает их волосами. Лазарь дважды упомянут у Иоанна, ни разу у Марка и Матфея. У Марка негодование выражают «некоторые», называя сумму, за которую можно продать миро (более трехсот динариев); у Матфея негодуют «ученики», не называя сумму; у Иоанна негодует Иуда, называя сумму (триста динариев).

Пунктов, в которых две версии сходятся, намного больше. Во всех трех случаях действие происходит в Вифании, причем имя хозяина дома (Симон) вполне может по умолчанию относиться и к случаю, описанному Иоанном (если предположить, что Лазарь, Марфа и Мария присутствовали на вечере в доме некоего Симона, общего друга семьи). Имя женщины (Мария), в свою очередь, может по умолчанию относиться к героине рассказа Марка и Матфея. Упоминание о Лазаре в Евангелии от Иоанна легко объясняется тем, что рассказ о вечере в Вифании следует в нем за повествованием о воскрешении Лазаря; отсутствие имени Лазаря в Евангелиях от Марка и Матфея можно объяснить отсутствием этого повествования у синоптиков. В обоих случаях перед нами одна и та же сюжетная канва: Иисус возлежит в доме; приходит женщина, возливает миро; окружающие негодуют; Иисус говорит о том, что она приготовила Его к погребению.

Вифания – селение на юго-восточном склоне Елеонской горы, в трех километрах к востоку от Иерусалима – упоминается на страницах Евангелий одиннадцать раз. С Вифанией связаны многие события евангельской истории. Здесь со своими сестрами Марфой и Марией жил Лазарь (Ин. 11:1), которого Иисус воскресил из мертвых. Сюда же Иисус послал учеников, чтобы они нашли осла для Его торжественного въезда в город (Мк. 11:1; Лк. 19:29). Последние дни Своей земной жизни Иисус проводил в Иерусалиме, а ночи – в Вифании (Мк. 11:11–12; Мф. 21:17; Лк. 19:29). Сюда же Он вернется уже после воскресения, чтобы благословить учеников и на их глазах вознестись на небо (Лк. 24:50).

Вифания

О Симоне прокаженном, которого упоминают Матфей и Марк, ничего не известно. Был ли он прокаженным тогда, когда Иисус посещал его дом, или он был одним из тех, кого Иисус исцелил? Блаженный Иероним считает, что ко времени прихода Иисуса он уже не был прокаженным: «после того, как он был исцелен Спасителем, он оставался с прежним именем, чтобы явить силу Целителя»[152]152
  Иероним. Комментарии на Евангелие от Матфея. 4, 26, 6 (CCSL 77, 246). Рус. пер.: Библейские комментарии отцов Церкви. Новый Завет. Т. 1б. С. 298.


[Закрыть]. Иоанн Златоуст тоже считает, что Симон был исцелен от проказы[153]153
  Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея-евангелиста. 80, 1 (PG 57, 723). Рус. пер.: С. 801.


[Закрыть].

Имел ли Симон прокаженный из Вифании какое-либо отношение к Симону-фарисею, упоминаемому у Луки в эпизоде, в котором женщина-грешница помазывает ноги Иисуса миром (Лк. 7:40)? Судя по всему, никакого, если только не считать эпизод, рассказанный Лукой, переработкой того, который описан у Матфея и Марка. Имя Симон было одним из самых распространенных в Иудее.

Нет также достаточных оснований для того, чтобы отождествить Симона прокаженного с Лазарем. Однако следует отметить, что, если Матфей и Марк идентифицируют место события как дом Симона прокаженного, то у Иоанна хозяин дома не назван: Лазарь упомянут лишь как один из возлежавших. Симон вполне мог быть другом или соседом Лазаря и мог пригласить его вместе с сестрами на вечерю, на которую пригласил Иисуса. То, что Марфа служила, тоже не означает, что она была хозяйкой дома: прислуживать за столом было обычным занятием женщин в то время, как мужчинам – возлежать.

Марфа и Мария в Евангелиях упоминаются в общей сложности в трех эпизодах, из которых два находятся в Евангелии от Иоанна и один – в Евангелии от Луки. Событие, о котором рассказывает Лука, происходит где-то на пути из Галилеи в Иерусалим. Иисус приходит в дом, Марфа готовит, а Мария садится у Его ног и слушает Его; Марфа упрекает свою сестру за то, что она не помогает ей; Иисус говорит: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у неё (Лк. 10:38–42).

Христос у Марфы и Марии. М. В. Нестеров. 1908–1911 гг.

Мы не знаем, о каком селении идет речь, но, судя по тому, что, согласно Луке, путешествие Иисуса в Иерусалим только начиналось, селение должно было находиться ближе к Галилее, чем к Иерусалиму. В то же время описание событий на пути Иисуса из Галилеи в Иерусалим у Луки не претендует на точную хронологическую последовательность, и ничто не препятствует предположить, что дело происходило в Вифании. Сестры ведут себя по-разному: одна выступает в традиционной для женщины того времени роли домохозяйки, то есть готовит и подает на стол. Другая, вместо того чтобы заниматься делом, садится у ног Иисуса. Это и вызывает негодование ее сестры. Иисус же оправдывает ее поведение, напоминая о том, что духовное важнее материального.

Второй эпизод, в котором появляются сестры, связан с воскрешением Лазаря. Здесь мы тоже видим, что сестры ведут себя по-разному. Марфа, услышав, что идет Иисус, бежит навстречу ему, Мария же остается дома. Потом Марфа зовет свою сестру, и та, как скоро услышала, что Иисус рядом, поспешно встает и идет к Нему (Ин. 11:20–29).

И наконец, третий эпизод – тот, который мы рассматриваем в настоящей главе, – опять выявляет разницу в поведении двух сестер. Марфа, по своему обыкновению, служит, а Мария совершает нечто необычное: она, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, подходит к Иисусу и помазывает ноги Его, отирая их своими волосами. Здесь мы не можем не вспомнить женщину-грешницу из Евангелия от Луки, которая, узнав, что Иисус возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром (Лк. 7:37–38).

Самое странное в обеих историях – то, что женщина помазывает драгоценным миром ноги Иисуса. Такого обычая в Израиле не было: ноги было принято омывать водой. Помазание головы, напротив, было широко распространенным обычаем. Это подтверждается не только процитированными словами Иисуса, обращенными к фарисею, но и Его словами из Нагорной проповеди: А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лицо твое, чтобы явиться постящимся не пред людьми, но пред Отцом твоим… (Мф. 6:17–18). В Ветхом Завете обычай помазания головы зафиксирован многократно.

В эпизоде, рассказанном Лукой, тот факт, что женщина не посмела приблизиться к голове Иисуса, но встала у него в ногах, объясняется тем, что она была грешница. Необычность ее поведения отражена в словах Иисуса, обращенных к фарисею: Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отёрла; ты целования Мне не дал, а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги; ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги (Лк. 7:44–46).

Если исходить из того, что речь у Иоанна идет о том же случае, что у Матфея и Марка, тогда остается предположить, что помазание ног Иоанн заимствовал из эпизода, рассказанного у Луки. Оттуда же могла перейти и другая деталь: Мария отирала ноги Иисуса волосами своими. В то же время ученые усматривают смысловую связь между эпизодом, в котором Мария помазывает ноги Иисуса, и рассказом того же евангелиста о том, как Иисус умыл ноги ученикам[154]154
  Esler Ph. F., Piper R. Lazarus, Mary and Martha. P. 66.


[Закрыть].

Помазание главы. Юлиус Шнорр фон Карольсфельд. 1860 г.

У Матфея и Марка женщина помазывает драгоценным миром голову Иисуса, что вполне соответствует общепринятой практике. Необычным является то, что она разбивает сосуд: такая практика не подтверждается ни литературными источниками, ни археологическими раскопками. Алебастровые сосуды для драгоценных масел обычно имели форму кувшина с узким горлышком, в которое вставлялась затычка из папируса, пергамента или ткани; перед тем как возлить масло на голову, затычку вынимали[155]155
  Marcus J. Mark. 8-16. P. 834–935.


[Закрыть]. Женщина разбивает сосуд или потому, что спешит (боится, что ее прогонят?), или для того, чтобы дать возможность маслу вытечь в большом количестве. Именно это вызывает недоумение и негодование учеников: зачем такая трата? почему использовано столь много драгоценного мира?

Слова Иисуса ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда имеете (Мф. 26:11) относятся к категории изречений, в которых Иисус обращает внимание слушателей на Самого Себя. Напомним лишь несколько из них по Евангелию от Матфея:

Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня (Мф. 5:11).

И поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками (Мф. 10:18).

Итак, всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня (Мф. 10:32–33, 37).

Все предано Мне Отцом Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть. Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим (Мф. 11:27–29).

Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает (Мф. 12:30).

Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее (Мф. 16:24–25).

…Кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает (Мф. 18:5).

Подобного рода изречения имеются во всех Евангелиях. В этих изречениях Иисус обращает внимание учеников на то, что центральное значение для них должна иметь Его личность. Именно личная связь с Иисусом, желание слушать Его слова, следовать Его заповедям, готовность страдать и умереть за Него – вот то, что делает человека Его учеником. Следование за Ним важнее таких добродетелей, как помощь нищим. Сидеть у Его ног и слушать Его слова – важнее, чем суетиться и думать о большом угощении (Лк. 10:38–42). Женщина, помазавшая ноги Иисуса миром, исполнила то, чего Он ожидал от Своих учеников. Для нее был важен Он Сам, а не какие-то аспекты Его учения или миссии.

Пир в доме Симона фарисея. Рубенс. 1620 г.

Слова о нищих являются очередным предсказанием Иисуса о Своей смерти. В этом смысле они созвучны тому, что Он говорил в ответ на недоумения учеников Иоанновых: Могут ли печалиться сыны чертога брачного, пока с ними жених? Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься (Мф. 9:15).

Предсказывая Свою смерть, Иисус одновременно предсказывает и распространение Евангелия по всему миру. За несколько дней до этого, в поучении на горе Елеонской, Иисус говорил: И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам. (Мф. 24:14). На вечере в Вифании Он повторяет ту же мысль: Где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире. (Мф. 26:13). Эта же мысль прозвучит в Его последнем наставлении ученикам, уже после воскресения: Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари (Мк. 16:15). Если ранее Он говорил ученикам, что послан только к погибшим овцам дома Израилева (Мф. 15:24), то теперь в Его речи ясно звучит мысль о вселенском характере Его миссии.

В толкованиях древних авторов женщина, помазавшая ноги Иисуса миром, часто обозначалась как блудница, по аналогии с другой женщиной, о которой рассказывает Лука. Типичным примером является Иоанн Златоуст, толкующий повествование Матфея, но наделяющий женщину чертами, характерными скорее для образа из Евангелия от Луки:

Итак, женщина, увидев Его и получив вследствие этого дерзновение, приступила к Нему. И если женщина кровоточивая и не сознававшая ничего подобного, так как нечистота ее была от природы, со страхом и трепетом приступила, то тем больший страх и стыд надлежало иметь этой женщине по причине нечистоты ее совести. Поэтому и приступает она после женщины самарянской, хананейской, кровоточивой и других весьма многих женщин, так как сознавала в себе великую нечистоту; и приступает не всенародно, но в доме. И в то время как все прочие женщины приходили только за получением исцеления телесного, она пришла исключительно за тем, чтобы воздать честь Иисусу и получить душевное исцеление. И, так как благоговение ее было велико и усердие невыразимо, то Он, по величайшему снисхождению Своему, позволил ей излить миро и на голову Свою. Но ученики, не зная мыслей женщины, неуместно укоряли ее и в самом обвинении указали на щедрость женщины. Поэтому Христос и упрекает их, говоря: Что смущаете женщину? и Где ни будет проповедано Евангелие сие. сказано будет… что она сделала (Мф. 26:11,13). Вот исполнилось то, что Христос предсказал, и куда ни пойдешь во вселенной, везде увидишь, что возвещают и об этой женщине. Умолчано о подвигах бесчисленных царей и полководцев. но то, что женщина-блудница излила елей в доме некоего прокаженного в присутствии десяти мужей, все воспевают во вселенной. Прошло столько времени, а память об этом происшествии не истребилась; и персы, и индийцы, и скифы, и фракийцы, и сарматы, и племя мавров, и жители Британских островов повествуют о том, что сделала женщина-блудница в Иудее – тайно, в доме. Велико человеколюбие Господа! Он принимает блудницу, – блудницу, лобызающую ноги, возливающую елей и отирающую власами, принимает и упрекает тех, которые обвиняют ее[156]156
  Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея-евангелиста. 80, 1 (PG 58? 723–725). Рус. пер.: С. 801–802.


[Закрыть].

Похожие толкования мы находим и во многих литургических текстах, в частности, в знаменитой стихире византийской поэтессы Кассии (IX век), единственной женщины среди церковных гимнографов, чьи творения вошли в состав православного богослужения. Ввиду уникальности этого произведения приведем его здесь полностью:

Господи, яже во многия грехи впадшая жена,

Твое ощутившая Божество, мироносицы вземши чин,

рыдающи миро Тебе прежде погребения приносит:

увы мне, глаголющи, яко нощь мне есть разжжение

блуда невоздержанна,

мрачное же и безлунное рачение греха.

Приими моя источники слез,

иже облаками производяй моря воду.

Приклонися к моим воздыханием сердечным, приклонивый небеса

неизреченным Твоим истощанием:

да облобыжу пречистеи Твои нозе, и отру сия паки главы моея власы,

ихже в раи Ева, по полудни, шумом уши огласивши, страхом скрыся.

Грехов моих множества и судеб Твоих бездны кто изследит?

Душеспасче Спасе мой, да мя Твою рабу не презриши, иже безмерную имеяй милость.

Господи! Во многие грехи впавшая женщина,

Бога в Тебе ощутив, мироносицей становится

И, рыдая, миро приносит Тебе прежде погребения,

«Увы мне! – говоря –

Как ночь для меня – блудная неодолимая страсть,

Темное, безлунное влечение к греху.

Прими же потоки слез моих,

Ты, из облаков изливающий воду морям!

Склонись к вздохам сердца моего,

Ты, склонивший небеса неизреченным Твоим обнищанием;

Буду целовать пречистые ноги Твои,

Отру их волосами головы моей:

Их, чей шум Ева, заслышав в раю пополудни, спряталась в страхе.

Грехов моих множество, судов Твоих бездну кто исследует?

Души спаситель, Спаситель мой, не презирай меня, рабу Твою, ибо милость Твоя безмерна»[157]157
  Перевод О. Седаковой (с незначительными изменениями).


[Закрыть].

Ни в одном из евангельских повествований, в которых рассказывается о женщинах, помазавших ноги Иисуса миром, эти женщины ничего не говорят: они молча сидят у ног Иисуса в то время, как мужчины разговаривают между собой. Поэтесса IX века вложила в уста женщины слова, которые призваны выразить ее переживания.