Текст книги "Русские святые"

Образование он получил в Духовном училище и семинарии в Тамбове и в Киевской Духовной академии, которую окончил в 1874 г. со степенью кандидата богословия, получив назначение преподавателем в родную семинарию.

Василий Богоявленский был рукоположен во пресвитера в Покровской соборной церкви города Козлова в 1882 г. и вскоре был назначен настоятелем

Троицкого храма и благочинным городских церквей. С начала своего пастырского служения он стяжал любовь и уважение мирян и клира. В трагической смерти жены и единственного ребенка молодой священник усмотрел Промысл Божий. Поступив в Тамбовский Казанский монастырь, он 8 февраля 1886 г. принял иноческий постриг с наречением ему имени Владимир, на следующий день возведен в сан архимандрита и назначен настоятелем Троицкого Козловского монастыря. В тот же год переведен настоятелем одного из монастырей Новгорода.

3 июня 1888 г. в Александро-Невской лавре архимандрит Владимир был рукоположен митрополитом Новгородским, Санкт-Петербургским и Финляндским Исидором (Никольским; 11892) и другими иерархами во епископа Старорусского, викария Новгородской епархии.

Преосвященный Владимир проявлял заботу об устроении церковноприходской жизни, уделял особое внимание духовно-нравственному просвещению мирян. Его проповеди, продуманные и прочувствованные горячо верующей и любящей душой, привлекали многих слушателей и производили на них сильное впечатление. При поддержке владыки Владимира получили развитие начинавшие тогда вводиться и в церковную жизнь внебогослужебные беседы священников с паствой, к которым привлекалось все приходское духовенство.

19 января 1889 г. святитель Владимир был назначен на Самарскую кафедру. Тогда всю губернию поразили эпидемия холеры и неурожай. Митрополит Казанский и Свияжский Серафим (Александров; f 1938) вспоминал впоследствии о том, что святитель «для блага народного, в известные холерные бунты, когда власть терялась, первый шел к народу с крестом в руках», явившись в тяжелую минуту его истинным печальником и крепкой нравственной опорой. Благодаря энергичной и самоотверженной деятельности владыки Владимира был учрежден епархиальный комитет взаимопомощи, организован сбор пожертвований пострадавшим. При его содействии устраивались дешевые или даже бесплатные столовые и чайные для голодающих, распространялись через духовенство правильные сведения об эпидемии и средствах борьбы с холерой. Святитель повсюду стремился быть вместе с паствой: совершал о почивших панихиды на холерном кладбище, служил на площадях города молебны об избавлении от бедствий, безбоязненно посещал холерные бараки в местах, охваченных эпидемией. В те тяжелые дни владыка Владимир много внимания уделял и духовному образованию, катехизации населения. О времени пребывания в Самаре святитель всегда вспоминал с душевной теплотой, считая его лучшим в своей жизни.

С 18 октября 1892 г. в течение шести лет святитель Владимир управлял Грузинским Экзархатом в сане архиепископа Карталинского и Кахетинского. Возглавляя Тифлисскую кафедру, он неустанно трудился над духовным просвещением разноплеменного населения, укреплением и распространением православной веры на Кавказе. Совершая частые поездки по епархии, святитель не только проповедью, но еще более своей благочестивой жизнью возвещал

клиру и мирянам слово Божие. В результате его неутомимых трудов было построено и возобновлено более 100 храмов, в том числе много старинных школ, устроена Духовная семинария в Кутаиси.

С 21 февраля 1898 г. владыка Владимир – митрополит Московский и Коломенский. На древней кафедре великих святителей Московских во всей полноте раскрылись его разносторонние дарования. Он открывает многочисленные просветительские курсы, общеобразовательные чтения для рабочих в Народных домах и публичные богословские чтения для интеллигенции, устраивает благотворительные общества, миссионерские братства, богадельни, приюты.

Будучи духовным руководителем вел. княгини Елисаветы Феодоровны (прославлена в лике святых в 1992 г.), митрополит Владимир оказал ей содействие в основании Марфо-Мариинской обители в Москве на ул. Большая Ордынка.

23 ноября 1912 г. высокопреосвященнейший Владимир был назначен митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским с присвоением ему звания и прав Первенствующего члена Святейшего Синода.

Святейший Патриарх Тихон позднее говорил о деятельности владыки Владимира в тот период: «Он был верен канонам Святой Православной Церкви, преданиям отеческим и безбоязненно и смело, честно и благородно исповедовал эту снедающую его ревность перед всеми, какими бы последствиями это ни сопровождалось».

Три года управления тогдашней столичной епархией оказались чрезвычайно трудными для него: в городе усиливалось влияние «распутинщины», явственно ощущались гибельные последствия ее проникновения в церковные и государственные дела, в жизнь царской семьи. За открытое неприятие и осуждение Г.Распутина святитель Владимир впал в немилость и в ноябре 1915 г. был переведен в Киев.

Октябрьский переворот 1917 г. вызвал нестроения в церковной жизни на Украине. Состоявшийся в то время в Киеве епархиальный съезд клира и мирян образовал самочинное управление и призвал к созданию «независимой» Украинской Церкви. Выступая против переустройства уклада жизни епархии и неканонических действий по образованию автокефалии, митрополит Владимир призывал пастырей и пасомых избегать вражды и препятствовать расколу, сохраняя Церковь в единстве и чистоте Православия. В адрес святителя Владимира стали высказывать оскорбления и поступали угрозы, однако он, предвидя свою Голгофу, оставался непреклонен.

С началом Гражданской войны и захватом большевиками Киева начались невиданные там дотоле грабежи и насилия, сопровождавшиеся осквернением монастырей и храмов, святынь Киево-Печерской лавры. 25 января 1918 г. вооруженные люди ворвались в покои митрополита Владимира и после издевательства над ним вывели его за стены лавры и расстреляли. Перед смертью архипастырь совершил молитву, благословил убийц и сказал: «Господь вас да простит». Найденное братиями его тело было изувечено множеством колотых и огнестрельных ран.

Мученическая кончина святителя Владимира явилась началом длительного периода гонений на Русскую Православную Церковь, во время которых бесчисленное множество клириков и мирян приняло мученические венцы, свидетельствуя о вере Христовой «даже до смерти» (Откр. 12,11).

Честные мощи священномученика Владимира, митрополита Киевского и Галицкого, были обретены летом 1992 г. и положены в Ближних пещерах Киево-Печерской лавры.

• Моршанский уезд – ныне Моршанский р-н Тамбовской обл.

• Козловский Свято-Троицкий монастырь основан в 1627 г., в 3 верстах от Тамбова (Тамбовская епархия).

• Казанский Богородицкий монастырь, основанный в 1667 г., находится в Тамбове.

СВЯТИТЕЛЬ МОИСЕЙ, АРХИЕПИСКОП НОВГОРОДСКИЙ († 1362)

Память его празднуется 25 янв. в день преставления и в 3-ю Неделю по Пятидесятнице вместе с Собором Новгородских святых

Святитель Моисей происходил из знатной новгородской семьи. С детства отличаясь религиозностью, он, едва выйдя из отроческого возраста, ушел в Тверской Отрочь монастырь. Родители нашли его там и умоляли перевести его в один из новгородских монастырей, поближе к ним. Со временем он стал настоятелем Юрьевского монастыря и оттуда был избран на Новгородскую кафедру. Это было тяжелое время: пожары, чума, нашествие татар, недород хлеба разоряли Русь, а особенно Новгород.

В эти годы святитель Моисей прославился своей благотворительностью. Кроме того, он сооружал церкви и монастыри, заботился о переписке рукописей и богослужебных книг, с успехом борясь с ересью стригольников и с еще не вымершими в Новгороде языческими обычаями. Патриарх Константинопольский Филофей наградил его «крещатыми ризами», которые носил только он сам и его экзархи, а император Иоанн Кантакузен – грамотой с золотой печатью.

В 1330 г. архиепископ Моисей удалился ради подвижничества в основанный им Воскресенский Деревяницкий монастырь (с 1875 г. – женский), но через 22 года вынужден был вернуться на свою кафедру. Он пробыл на ней еще 7 лет, а затем ушел окончательно на покой в Михайловский-Сковородский монастырь.

Только раз святитель покинул его, чтобы остановить кровопролитие во время столкновения Софийской и Торговой сторон. Скончался он в этом монастыре 25 января 1362 г. и был там погребен.

Известны его троекратные явления в виде величественного старца одному новгородскому купцу; два раза он спасал его: раз из рук разбойников, а в другой – от потопления; в третье свое явление он повелел возложить покров на свою гробницу. Был случай (после его кончины), когда он завел шайку разбойников, желавших ограбить монастырь, в болото, грозя их потопить, но, когда они покаялись, он вывел их на дорогу.

Святитель Моисей причислен был к лику святых ранее XVII в. Почивал он «на вскрытии», то есть в открытой раке. В 1686 г. во время утрени рака с нетленными мощами его чудесно явилась посреди церкви.

В различных церквах новгородских хранились до наших дней вещи, принадлежавшие святителю (посох, крещатые ризы).

• Свт. Моисей, в миру Митрофан, принял постриг в Твери, был настоятелем новгородского Юрьева монастыря при архиепископе Давиде, после его кончины возведен на Новгородскую кафедру в 1324 г. Через 6 лет оставил кафедру и принял схиму, до 1352 г. вел строгую монашескую жизнь в основанном им Деревяницком Воскресенском монастыре (под Новгородом).

• С 1352 г. по 1359 г. вновь занимал Новгородскую кафедру и окончательно удалился на покой в Сковородский Михайловский монастырь, где и преставился в 1362 г. При деятельном участии святителя в Новгороде и его окрестностях были основаны Болотов монастырь и многие церкви: Знаменская и Димитровская в Торгу на Лубянице, Успенская в Родоговицах и Прокопиевская на княжеском дворе.

НОВОМУЧЕНИКИ И ИСПОВЕДНИКИ РОССИЙСКИЕ (XX В.)

Память их празднуется в ближайшее к 25 янв. воскресенье

«Благословен Бог! И в наш век произросли мученики, и мы удостоились видеть людей, закалываемых за Христа, людей, проливающих святую кровь, которая орошает всю Церковь» (Беседа 3-я на 1-ю книгу Паралипоменон свт. Иоанна Златоустого).

И мы в наше время вместе с златоустым проповедником можем сказать то же о новых мучениках и исповедниках Российских, предстоящих ныне в лике угодников Божиих пред престолом Царя Славы и ходатайствующих за род наш.

Сонм новых мучеников Российских состоит из представителей всех сословий и званий земли Русской – начиная от царя-мученика и до последнего бездомного странника, лучших чад нашего Отечества, которым суждено было своей святой кровью оросить всю Русскую Церковь.

Гонение на Церковь Христову в России началось еще до захвата власти богоборцами. Уже с 1905 г. в газетах стали появляться сообщения о первых жертвах грядущего гонения.

В Ялте в 1905 г. за бесстрашные обличения царивших тогда в городе революционных настроений в своем доме, на глазах у жены и трех малолетних сыновей, был заколот кинжалами священник о. Владимир Троепольский. Его последние слова, обращенные к убийцам, были: «Бог простит!»

В селе Городищи (Царицынской обл.) 30 ноября 1906 г. также в своем доме был убит священник о. Константин Хитров. Убийцы не пощадили никого из его домашних: о. Константин, его матушка, пятилетний сын Сергей и малолетний Николай – все были найдены с проломленными черепами.

В 1910 г. в Тифлисе был убит Экзарх Грузии архиепископ Никон.

Эти первые жертвы, по сравнению с тем, что суждено было перенести Русской Церкви позднее, являлись как бы маленькими царапинками на ее теле. С приходом к власти большевиков она уже вся обагрилась кровью мучеников.

Во время Поместного Собора 1917–1918 гг. в Москву к Святейшему Патриарху Тихону со всех концов необъятной России потекли сообщения о новых мучениках и исповедниках, претерпевших муки и смерть за Христа. 31 марта 1918 г. на заупокойной литургии в храме Московской Духовной семинарии Святейшим Патриархом Тихоном были помянуты 15 священномучеников поименно «и иных многих священнаго, иноческаго и мирскаго чина, их же имена Ты, Господи, веси».

Первомучеником русского духовенства стал протоиерей Петроградской епархии о. Иоанн Кочуров. За бесстрашную проповедь он подвергся избиению, а затем его, полуживого, долго волокли по шпалам, пока он не предал свою душу Богу.

25 января 1918 г. в Киеве был замучен благостный старец-святитель митрополит Владимир.

4 июля 1918 г. в Екатеринбурге был злодейски убит государь император Николай II со всем своим августейшим семейством и с верными слугами, ставшими мучениками христианского долга. Палачи не пожалели даже ни в чем не повинных детей.

Не стало на Руси кроткого и боголюбивого царя – взят был от народа «удерживающий», и кровь христианская потоком хлынула на Русскую землю.

Четыре дня спустя после убиения царственных страстотерпцев Патриарх Тихон в одном из московских храмов по поводу их блаженной кончины говорил: «…мы знаем, что он (государь), отрекаясь от престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней. Он мог бы после отречения найти себе безопасность и сравнительно спокойную жизнь за границей, но не сделал этого, желая страдать вместе с Россией. Он ничего не предпринял для улучшения своего положения, безропотно покорился судьбе… и вдруг он приговаривается к расстрелу…Наша совесть примириться с этим не может, и мы должны во всеуслышание заявить об этом как христиане, как сыны Церкви. Пусть за это нас называют контрреволюционерами, пусть заточат в тюрьму, пусть нас расстреливают. Мы готовы все это претерпеть в уповании, что и к нам будут отнесены слова Спасителя нашего: „Блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его“» (Лк. 11,28).

Замечательны слова прп. Серафима Саровского о будущем царе-мученике: «Того царя, который меня прославит, – я прославлю». Это пророчество подтвердилось в 1903 г. при прославлении прп. Серафима, когда государь написал: «Немедленно прославить».

На следующий день после екатеринбургского злодеяния в Алапаевске были убиты вел. княгиня Елисавета Феодоровна, родная сестра царицы мученицы, тайно постриженная в иночество, ее сподвижница монахиня Варвара. Вместе с ними мученическую кончину приняли и князья царской крови: Иоанн Константинович, Игорь Константинович, Константин Константинович, Владимир Палей, Сергей Михайлович и раб Божий Феодор Ремез. Всех их живыми сбросили в шахту и там забросали гранатами. Вел. княгиня до конца помогала умиравшему князю Иоанну Константиновичу, делала ему перевязку, пела надгробные или хвалебные Богу песни, пока для нее самой уже не зазвучали райские напевы. Около тела святой были обнаружены две неразорвавшиеся гранаты, а на груди ее лежала икона Спасителя.

Святые мощи преподобномучениц Елисаветы и Варвары были вывезены за границу отступавшей Белой армией, и в 1981 г. перед прославлением новомучеников Российских их гробницы, хранящиеся в Иерусалиме в русском женском монастыре в Гефсиманской веси, были открыты для поклонения.

Годы Гражданской войны (1918–1922) явились для Русской Церкви годами поистине кровавыми, наибольшее число мучеников приходится именно на этот период.

В Воронеже в 1919 г. было одновременно убито 160 иереев во главе с архиепископом Тихоном (Никаноровым). После отступления Белой армии из города они, следуя примеру архипастыря, не захотели оставлять свою паству и все сподобились мученического венца. Самого престарелого святителя большевики повесили на царских вратах церкви монастыря св. Митрофана.

Вместе с ним в том же монастыре были замучены семь инокинь: они были брошены мучителями в котел с кипящей смолой.

С декабря 1918 г. по июнь 1919 г. в Харькове было убито 70 иереев Харьковской епархии.

В Перми в 1919 г. после занятия города Белой армией были обнаружены тела расстрелянных и замученных 42 священнослужителей. Весной, когда снег растаял, они были найдены закопанными в семинарском саду, многие носили на себе следы пыток.

В Тобольске в 1921 г. было убито 100 иереев.

Здесь приведены лишь несколько примеров бывших в то время массовых расстрелов духовенства, дошедшие до нас благодаря тому, что упомянутые города были на короткое время освобождаемы Белой армией, и поэтому сведения об этих мучениках были собраны самые точные. То же происходило и на всей остальной земле Русской; повсюду лилась потоком кровь христианская.

Муки, какие претерпевали св. страстотерпцы, мало чем отличались от мучений христиан первых веков, и изощренная жестокость современных гонителей также не уступала жестокости их предшественников. Вот примеры.

Епископа Соликамского Феофана (Ильменского) мучители вывели на замерзшую реку Каму, раздели его донага, заплели волосы в косички, связали их между собой, затем, продев в них палку, приподняли святителя в воздух и начали медленно опускать его в прорубь и поднимать, пока он еще живой не покрылся коркой льда толщиной в два пальца и так предал свою душу в руки Божии. Все это зверство было совершено на глазах у многочисленных свидетелей – пасомых владыки, которые оплакивали и молились за своего архипастыря – нового священномученика Феофана, святого Пермского края (память его 11 дек.).

В 1918 г. в Самаре не менее зверским способом был убит епископ Михайловский Исидор (Колоколов): его посадили на кол!

В Херсоне в том же году 3 иерея были распяты на крестах.

Наущаемые диаволом – первопричиной всех гонений на Церковь во все века, – новые мучители подвергали свои жертвы всем тем видам мук, кои употребляли иудеи, язычники и мусульмане в первые и последующие века гонений.

К сим угодникам Божиим можно отнести слова апостола о первых мучениках Церкви Божией: «…иные же замучены были, не приняв освобождения, дабы получить лучшее воскресение; другие испытали поругания и побои, а также узы и темницу, были побиваемы камнями, перепиливаемы, подвергаемы пытке, умирали от меча…» (Евр. 11,35–37).

Муки за Христа и саму смерть новые мученики встречали бесстрашно, радовались тому, что в страданиях уподобляются своему Искупителю.

Многие перед смертью молились за своих мучителей, благословляли своих убийц, призывали их к покаянию.

Первомученик митрополит Владимир Киевский перед расстрелом, воздев руки вверх, так молился Богу: «Господи! Прости моя согрешения, вольная и невольная, и приими дух мой с миром». Потом он благословил обеими руками своих убийц и сказал: «Господь вас благословляет и прощает». И после этого, когда митрополит не успел еще опустить рук, он был убит тремя выстрелами.

Иеромонах Афанасий монастыря «Спасов скит», выведенный на казнь, стал на колени, помолился, перекрестился; поднявшись с колен, благословил стоявшего против него с ружьем большевика и поднял руки вверх. Палач хладнокровно застрелил только что благословившего его пастыря.

Архиепископ Астраханский Митрофан перед расстрелом благословил своих мучителей, за что один из них начал бить его рукояткой револьвера по рукам, затем, схватив святителя за бороду, с силой пригнул его голову к земле, так что порвал ему рот, и после подобных издевательств застрелил мученика в висок.

Протоиерей Иоанн Восторгов, известный на всю Россию проповедник, настоятель Покровского собора (т. н. храм Василия Блаженного) в Москве, перед расстрелом благословил всех приговоренных вместе с ним и первым подошел к вырытой яме.

Епископ Балахнинский Лаврентий (Князев) во время расстрела призывал солдат к покаянию, проповедовал им, стоя под прицелом, о будущем спасении России. Русские солдаты расстреливать его отказались, был расстрелян китайцами.

Епископ Никодим Белогородский перед расстрелом, помолившись, благословил солдат-китайцев, и те отказались стрелять. Тогда их сменили новыми, и владыку вывели к ним переодетого в солдатскую шинель.

С 1920-х гг., ввиду того что свободный мир все чаще стал заявлять протесты против беспощадного гонения на Церковь в России, гонение начало приобретать форму видимой законности. Появились суды и судьи. Подобно тому как в древности идолопоклонники требовали от христиан отречения от Христа и поклонения твари, так и на судах безбожников, где все было пронизано лицемерием и фарисейством, требовали от мучеников отречения от своего Творца и поклонения твари – материи, обещая за это свободу и разные материальные блага.

Некоторые не выдерживали и отпадали от Церкви, находились даже священники, которые отрекались от Христа публично. Выявились пастыри-наемники, пытавшиеся, вопреки велениям своей совести, осуществить идею «симфонии» Церкви с богоборческой властью.

В 1922 г. ими был учинен в Церкви раскол; раскольники стали именовать себя «Обновленческой», или «Живой», церковью.

Возглавители этого безблагодатного сборища не ограничились в своих действиях нарушением канонов и измышлением новых ересей, но, уподобившись Иуде-предателю, сами стали предавать истинных пастырей на беззаконные судилища.

Так, например, когда чекисты пришли арестовать митрополита Петроградского Вениамина, то привел их к нему его же бывший ученик, священник Александр Введенский, впоследствии обновленческий лжемитрополит. Войдя к митрополиту, Введенский попытался взять у него благословение. «Отец Александр, мы же с вами не в Гефсиманском саду», – спокойно сказал ему владыка и с тем же спокойствием выслушал объявление об аресте.

В 1923 г. состоялся разбойничий собор «Обновленческой церкви». В постановлении этого собора писалось: «Церковным людям не следует видеть в советской власти власть антихристову. Наоборот, собор обращает внимание, что советская власть государственными методами одна во всем мире имеет цель осуществить идеалы Царствия Божия».

И это писалось тогда, когда этой властью на глазах у всего верующего народа были замучены и убиты десятки святителей, тысячи священников, монахов и мирян.

Большая часть верующих, сразу же опознав наемников, вкравшихся в церковную ограду, перестали посещать захваченные ими храмы, согласно словам царственного Песнописца: «Возненавидел сборище злонамеренных, и с нечестивыми не сяду» (Пс. 25,5), и ходили только в те церкви, где за богослужением возносилось имя Святейшего Патриарха Тихона.

Другим предлогом к гонению на православных христиан в России явилось изъятие большевиками церковных ценностей.

В стране наступил сильный голод; пользуясь им, безбожники решили усилить гонение. Ленин по этому поводу писал: «Именно теперь и только теперь, когда в голодных степях едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед проявлением какого угодно сопротивления», и далее: «Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше».

Под предлогом изъятия церковных ценностей в 1922 г., только по опубликованным данным, были расстреляны и замучены 2691 священномученик, 1962 преподобномученика, 3447 преподобномучениц.

В Петрограде в ночь с 12 на 13 августа 1922 г. был расстрелян глубоко почитаемый всем простым трудовым людом Петроградской епархии митрополит Вениамин (Казанский), вместе с ним были расстреляны епископ Венедикт, архимандрит Сергий (Шеин) и еще несколько видных церковных деятелей.

Когда на суде митрополиту предложили сказать свое последнее слово, то он, пользуясь им, стал доказывать судьям всю невиновность осужденных с ним, приводя при этом обстоятельные доказательства в пользу каждого. Судья потребовал сказать что-нибудь о себе. «О себе? Что же я могу вам о себе сказать? Разве лишь одно… Я не знаю, что вы мне объявите в вашем приговоре – жизнь или смерть, – но, что бы вы в нем ни провозгласили, я с одинаковым благоговением обращу очи свои горе, возложу на себя крестное знамение (при этом митрополит широко перекрестился) и скажу: „Слава Тебе, Господи Боже, за все!“»

Подобные судебные процессы велись почти во всех городах России.

13 апреля 1922 г. за отказ выдать безбожникам церковные сосуды, освященные Святыми Дарами, были приговорены к расстрелу 11 московских священников. К этому же процессу был привлечен Святейший Патриарх Тихон. За смелые выступления на суде Патриарх подвергся аресту и заключению в Донском монастыре без права принимать посетителей; только один раз в день ему разрешалось выходить на балкон и издали благословлять народ.

Через полгода в Москве состоялся повторный судебный процесс в связи с делом по изъятию церковных ценностей, к суду было привлечено 118 обвиняемых.

Обновленцы объясняли массовые расстрелы верующих непримиримым отношением Патриарха и всей «тихоновской» Церкви к советской власти. На одном из своих «соборов» они постановили лишить Святейшего Патриарха сана и даже монашества.

Обновленческий лжемитрополит Петр в большевистской газете «Известия» требовал, чтобы Патриарх Тихон и его соратники понесли «должную кару». Мучители уже готовили свою расправу над Святейшим, но, видно, от Господа ему был уготован иной венец. Сам Патриарх искренно желал мученической смерти, того скорого перехода в селения Отца Небесного, коего сподобились священномученики Владимир Киевский, Вениамин Петроградский и прочие святители, пастыри и миряне. Для него это было вожделенным концом его страдальческой жизни. Но Господь судил иначе, крестом Святейшего явилось управление Русской Церковью в самый кровавый период ее существования. По силам был сей крест лишь сильному в смирении Патриарху Тихону.

Кротко и безропотно нес он послушание, данное ему Церковью, – патриаршество, изнемогая порой под этой непосильной ношей, но не сдаваясь.

Не раз большевики требовали от него решений, противных его совести, грозя при этом расстрелом верных ему собратьев архипастырей и пастырей.

На его глазах был убит самый близкий ему человек – многолетний келейник Святейшего Иаков, которого знала и пришла провожать вся Москва.

На самого Патриарха было устроено покушение, и он на следующий день после него, с ножевой раной в спине, служил и проповедовал в Троицком подворье.

Сколько пришлось пережить его любвеобильному сердцу, ведает один лишь Бог. 25 марта 1925 г., в самый день праздника Благовещения, почил от земных дел великий печальник земли Русской Святейший Тихон, Патриарх Московский и всея Руси. Перед смертью он, подобно св. Иоанну Златоустому, трижды воздал хвалу Творцу своему и, занеся третий раз руку для крестного знамения, тихо отошел ко Господу.

Взят был от Церкви земной Святейший Патриарх Тихон и воссиял в Церкви Небесной новый священномученик Тихон, святитель Московский.

После кончины Патриарха во главе Русской Церкви встал митрополит Крутицкий Петр (,греч. – камень). По имени было и житие его. Он оказался тем камнем, о который разбивались все тщетные попытки большевиков подчинить себе Церковь. На многократные предложения властей пойти на взаимные уступки он неизменно отвечал отказом, а посылаемых к нему с этими предложениями агентов выпроваживал за дверь со словами: «Вы все лжете, ничего не дадите, а только обещаете».

10 декабря 1925 г. он был арестован. С тех пор митрополит Петр к прямому управлению Церковью уже не вернулся и до самой своей кончины, которая последовала в 1936 г., находился в различных тюрьмах и ссылках, претерпевая голод, холод и поношения от своих мучителей.

Вместе с митрополитом Петром была арестована группа единомышленных с ним иерархов, проживавших в Москве.

В этот период гонения на Церковь, в 1926 г., в различных ссылках находилось 117 епископов.

Русская Церковь осталась без своих архипастырей. Старшим из всех остававшихся на свободе был викарий Ярославской епархии архиепископ Угличский Серафим (Самойлович), он и встал во главе Церкви. Большевики к нему начали предъявлять те же требования, какие предъявляли митрополиту Петру, для этого его вызвали в ГПУ и продержали там три дня. Не добившись от него согласия на их предложения, чекисты пробовали запугать владыку: «А если мы вас отсюда не выпустим, кто возглавит Церковь?» – «Сам Господь Иисус Христос», – последовал достойный ответ святителя. Впоследствии архиепископ Серафим был сослан на Соловки, прошел и через другие страшные лагеря и скончался в ссылке в Коми, на Крайнем Севере.

Русская Церковь шла неуклонным крестным путем, тем путем, каким увенчалось воплощение Господа Иисуса Христа на земле, единственным путем, ведущим людей ко спасению, – путем скорбным.

Прямые продолжатели дела Христова, архипастыри и пастыри, подавали своим пасомым высокий пример для подражания, избирая именно сей путь, отвращаясь от путей широких и легких.

И как раз тогда, когда Церковь уже готова была торжествовать победу, когда все попытки гонителей поработить ее себе оказались тщетными, из тюрьмы был выпущен на свободу митрополит Сергий (Страгородский). Сам факт его освобождения в тот момент, когда повсюду шли аресты, возбудил среди верующих тревогу, которая усилилась, когда он созвал новый Синод, состоявший из бывших обновленцев, и получил право жить в Москве, каковым он не пользовался даже до своего ареста. Встав во главе Церкви, он сразу же начал исполнять те требования безбожников, за неисполнение которых прежние иерархи поплатились своей свободой.

В 1927 г. им было написано послание (декларация), в котором митрополит Сергий выражал советскому правительству благодарность за внимание к духовным нуждам православного населения и назвал радости советской власти радостями Церкви. Большинство приходов, получив «декларацию», отсылали ее обратно митрополиту Сергию; на Урале, за редкими исключениями, все приходы вернули декларацию.

В Церкви произошел новый раскол, а для большевиков появился новый повод к усилению гонения – непризнание митрополита Сергия и его, продиктованной ими, декларации.

Как в свое время поминовение имени Святейшего Патриарха Тихона за богослужением служило для мучителей поводом к осуждению своих жертв в ссылку или на казнь, так теперь, наоборот, за непоминовение митрополита Сергия многие сподоблялись мученических венцов.

Так, епископ Никольский Иерофей (Афоник) был арестован за отказ повиноваться митрополиту Сергию. Верующий народ, живой стеной окружив своего любимого владыку, не давал чекистам увести его, тогда они на глазах у всех убили святителя выстрелом в голову.

«…Как много появилось новых страдальцев, – писал митрополиту Сергию архиепископ Серафим (Самойлович), – которых страдания еще более усугубляются сознанием того, что эти страдания явились следствием вашей новой политики». На подобные письма митрополит Сергий либо не отвечал вовсе, или отвечал лишением архиерея его кафедры или запрещением в священнослужении.