Текст книги "Пытки на кушетке"

– А-а-а…

Она пыталась сопротивляться. Отталкивала от себя перекладину, но Дима был сильнее. Когда он давил на перекладину, у неё не было ни малейшего шанса пересилить его.

– Расслабься и терпи, – язвительно сказал Дима. – Сейчас помучаешься, но зато научишься обалденно сосать.

Ей было омерзительно это слышать. По её телу пробежался холодок, а сердце сжалось от жалости к самой себе. Настя поняла, что он ещё долго будет её так мучить и в очередной раз истерично закричала:

– А-а-а…

Глава 4. Наказание

Дима не останавливался. Он снова и снова двигал перекладину вверх-вниз, глубоко вставляя в её рот резиновую игрушку. Эта игрушка грубыми толчками врезалась в её горло и причиняла ей боль. А ещё она задыхалась. Всерьёз начала опасаться, что задохнётся, если он не прекратит эти пытки.

И он неожиданно прекратил. Прильнул губами к её ушку и язвительно спросил:

– Ну что, наедаешься?

– А-а-а… – истерично закричала Настя в ответ.

– Орать можешь сколько угодно, но питаться теперь ты будешь только так, – сообщил Дима. – И ещё кое-что…

Уже в следующее мгновенье он прикрепил к механизму секс-машины маленькие песочные часы.

– Они будут переворачиваться всякий раз, когда ты нажимаешь на кнопочку. А если не успеешь нажать до того, как они перевернутся, тогда ты получишь укольчик.

Она уже и забыла, что он собирался делать ей какие-то уколы. Наивно понадеялась, что он об этом забыл.

– А… укольчик? Какой ещё укольчик? – в ужасе переспросила Настя. Дима усмехнулся и похлопал её по колену.

– Уже забыла, на чём ты лежишь?

– А… не надо, а… – закричала Настя.

– А по-моему как раз сейчас и надо. Первый укол пробный, будем считать его незаслуженным, – ухмыльнулся Дима, а потом нажал на какую-то кнопку. Механизмы под ней загремели, дополнительно её напугали, и Настя закричала ещё до того, как что-то почувствовала.

– А… а… не надо, а… прошу, умоляю… не надо.

Он смотрел на неё и ухмылялся уже оттого, как быстро она всё это произносит. Истерично, в исступлении, а её глаза горят от страха.

Уже в следующую секунду Настя почувствовала, как две иглы вонзились в её попку. Одна с одной стороны, а вторая с другой. Настя не могла понять, насколько глубоко они вошли в её плоть, но ей было очень больно и страшно. И она сразу же закричала ещё громче:

– А-а-а…

– И да, иголочки чуть толще, чем обычно используют медсёстры, – с ухмылкой сообщил Дима. – Это для того, чтобы они случайно не сломались. А ещё для того, чтобы сделать тебе больнее и хорошо простимулировать ротик.

– А-а-а… – продолжала Настя громко кричать с широко открытым ртом. Из-за боли она с трудом его слышала. Кричала и кричала, и в ужасе ждала, когда это всё прекратится.

Странный препарат вливался в её плоть, причиняя небывалую боль. И как только это началось, Настя поняла, что толстые иглы это полбеды. Самый ужасный момент именно этот, когда иглы вливают в её плоть жидкость. Непонятную жидкость. А вдруг это что-то вредное? И это первое, о чём она подумала.

– Не лежи, сложа руки, иначе через минуту получишь ещё пару укольчиков, – с ухмылкой напомнил Дима.

– А-а-а, не надо… отпусти, – истерично кричала Настя.

– Отпускать не собираюсь, но могу ещё раз показать, что ты должна делать, – ухмыльнулся Дима. И снова он сам начал двигать перекладину вверх-вниз. Делал это быстро, почти не давая её ротику отдохнуть.

– А… а… а… – устала покрикивала Настя после каждого его толчка. А ещё чувствовала, как жидкость из банки вливается в её горло. Он раз пять заставил её максимально глубоко взять в рот резиновую игрушку, и только потом отпустил перекладину и позволил ей отдышаться.

– А… – закричала Настя, жадно вбирая в себя воздух. Тяжело дышала и не отводила взгляд от песочных часов. Они текли и текли, и верхняя колба почти уже опустела.

– Что, хочешь убедиться в том, что получишь свои заслуженные укольчики? – язвительно спросил Дима, шлёпнув её по груди. – Обязательно получишь, когда часики дотекут!

– А-а-а… – истерично закричала Настя, а Дима начал снова давить на перекладину.

– Или ты можешь сделать так и нажать на кнопочку.

Он заставил её снова глубоко взять в рот резиновую игрушку, и носиком она вынужденно нажала на кнопочку. Механизм с песочными часами мигом перевернулся, и от уколов она получила минутную отсрочку.

Дима убрал руку с перекладины, а Настя максимально сильно отодвинула её от себя. Нервно оттолкнула её, но всё равно не смогла полностью вытащить резиновую игрушку изо рта. Истерично закричала:

– А-а-а…

– Да, можешь не стараться! Тебе не удастся сломать эту игрушку, – с ухмылкой сказал Дима и обеими руками начал массировать её груди. – Может быть, тебе будет интересно узнать, что эту игрушку спроецировал сам Ли? Так что это его забавы, а не мои.

Он явно хотел сказать, что это её муж извращенец, а не он. Дима не осмелился выразиться столь резко, ведь на кону его зарплата, а, возможно, даже и жизнь. Но суть его слов Настя прекрасно поняла, и от этого её легче не становилось. Она смотрела, как текут песочные часы, и кричала снова и снова:

– А-а-а…

Дима продолжал массировать её груди. Он не делал ей больно, но это её всё равно пугало. И ещё сильнее её пугало то, что будет, когда песок перетечёт на нижнюю половину часов.

– Давай на этот раз сама. Тяни перекладину и бери его глубоко, – приказал Дима.

– А… пожалуйста, – застонала Настя.

– Давай-давай, я не могу весь день стоять тут и контролировать тебя, – деловито сказал Дима, и Настя взвыла ещё громче:

– А… а… пожалуйста, не оставляй меня так. Пожалуйста…

И вот она пропустила момент. Песок на верхней части часов закончился, и она сразу же почувствовала, как в её попу вонзились иглы. Как и в прошлый раз с обеих сторон, и она ощутила протяжную ноющую боль. Громко закричала:

– А-а-а… а…

Дима сразу же шлёпнул её по груди.

– Я же говорил, бери его глубоко. Если продолжишь упрямиться, к вечеру будешь лежать с опухшей задницей.

Он снова её шлёпнул и язвительно добавил:

– Впрочем, ты итак будешь лежать с опухшей задницей. Это лишь вопрос времени.

– А-а-а… – в ужасе кричала Настя, претерпевая жуткую боль. На этот раз иглы вонзились в другие места, но ей всё равно было очень и очень больно. И она с ужасом представила, что будет, если этот аппарат сделает ей укол повторно в те места, куда уже делал? А ведь это аппарат, не человек. Наверняка он устроен так, что будет колоть её в разные места. Но ведь отверстия в нём ограничены. Рано или поздно всё начнётся по кругу. И аппарат точно будет колоть её туда, куда уже колол…

– А-а-а… не оставляй меня так, не оставляй, – снова закричала Настя.

– От тебя требуется всего лишь раз в минуту брать его глубоко. Не так уж и часто, если призадуматься. Так что незачем орать!

Он снова её шлёпнул, а потом сказал:

– Пойду, перекушу, а ты давай, старайся. Нечего попку подставлять.

Последнее он сказал язвительно, с насмешкой. Насте стало обидно и унизительно, и страшно. Она ведь не знает, что за уколы делает этот аппарат. Снова подумала, что наверняка это вредно. А вдруг после этого у неё начнётся заражение? Неважно, что он протёр спиртом её попку. Это не гарантия стерильности и безопасности. Уколы ведь не делают бесконтрольно много. И это точно не должно быть средством наказания.

– А-а-а… – снова и снова кричала Настя. Смотрела на песочные часы и кричала. И она так не хотела тянуть перекладину вниз. Не хотела вставлять в свой рот резиновый член, но понимала, что выхода нет. Если она не затолкает в рот эту резиновую игрушку и не нажмёт носиком на кнопку, то получит ещё два укола в попу. А потом получит их ещё и ещё. А ведь они такие болезненные…

Иглы этого аппарата явно толстые. Теперь она это ощущала. Когда они вонзались, будто резали её плоть тонким ножом. Настя как огня боялась уколов, и поэтому, невзирая на страх и боль, заталкивала в рот игрушку всякий раз, когда песочные часы норовили остановиться. И она кричала каждый раз, когда вытаскивала игрушку изо рта.

На её удивление Дима далеко не ушёл. Он отлучился на соседнюю комнату-кухню. Сидел, кушал бутерброд и краем глаза поглядывал на то, как кушает она. Всякий раз, когда Настя носиком нажимала на кнопку, маленькая порция еды стекала прямо в её горло. Когда это произошло в первый раз, она будто бы это ощутила. Но теперь от страха и боли она перестала обращать на это внимание. Но всё равно в какой-то степени её организм насыщался. Есть она уже не хотела, хотя приехала сюда голодная. И она не хотела думать о том, что за еду он перемолол ей в блендере? Это казалось не таким уж и важным, ведь то, что происходит сейчас, – это ужас наяву. Это самое страшное.

Настя снова и снова притягивала перекладину к себе и заталкивала в рот резиновую игрушку. Ей стало казаться, что минуты короткие и мигом пролетают. И ей так хотелось, чтобы время остановилось.

Минут через 15 Дима вышел из кухни и язвительно сказал:

– А у тебя уже лучше получается. Я следил за твоими успехами.

– А… пожалуйста, освободи, – жалобно произнесла Настя, покосив на него взгляд. Дима сразу же прильнул губами к её ушку и прошептал:

– Он за тобой наблюдает.

– Нет, ну пожалуйста. Алан не мог этого хотеть, он не мог всё это придумать.

Она до сих пор в это не верила, но Дима в ответ только усмехнулся и возразил:

– Конечно же, это он всё придумал. И этот аппарат и то, как тебя наказывать.

– Пожалуйста, отпусти… – запищала Настя. – Я всё, что хочешь, сделаю. Хочешь, денег дам? Только отпусти… а… эхе… эхе…

В этот момент Дима подошёл и обеими руками шлёпнул её по груди. Причём шлёпнул сильнее, чем обычно, явно стараясь причинить ей боль. А потом напомнил:

– Я же ведь сказал, что он тебя слушает и смотрит на тебя. Как думаешь, ему понравится то, как ты предлагаешь мне себя?

В этот момент песочные часы остановились и Настя это поздно заметила. Но зато почувствовала, как иглы вонзились в её попу, и она громко закричала:

– А-а-а… а, прошу… это незаконно, ты меня пытаешь. Ты должен понимать, что это незаконно.

– А кто об этом узнает? – ухмыльнулся Дима. – Знаешь, когда мне предложили эту работу, я тоже говорил: «это незаконно. Меня посадят, если это всплывёт». Догадайся, что ответил твой?

– А… а… прошу, не надо меня мучить… а… – со стоном умоляла Настя.

– Он сказал: «ты уже сидел, чего тебе бояться?»

– Что? Ты преступник? – в ужасе спросила Настя, нахмурив брови.

– Можно и так сказать, но обратно в тюрьму не хочу. И суть не в этом. Твой Ли давно уже помышляет такими играми. Он сказал, что если что-то пойдёт не так, он запросто избавится от проблемы. То есть, от тебя.

Сказав это, Дима ещё раз шлёпнул её по груди.

– За 4 года он уже доказал мне, что работать на него безопасно. Так что расслабься, терпи и глотать не забывай.

В следующее мгновение он сам надавил на перекладину и заставил её глубоко взять в рот резиновую игрушку. Песочные часы уже почти дотекли. И если бы он этого не сделал, она бы получила очередную пару уколов.

– А-а-а… – закричала Настя, наполовину вытаскивая игрушку изо рта. Ужас был и в том, что она не могла полностью вытащить изо рта эту игрушку. Ей постоянно приходилось лежать с открытым ртом, и её челюсть так устала… горло до жути болело, пощипывало в разных местах, но Дима явно не собирался прекратить эту пытку над ней. Для него всё только началось, но она уже чувствует себя такой измучанной… умирающей.

– А знаешь, что он ещё мне сказал? – с хитрой улыбкой спросил Дима и неожиданно начал хватать её за соски. – Если ты попытаешься подкупить меня или начнёшь угрожать полицией, я должен делать так.

И в следующее мгновенье он начал скручивать и тянуть её соски.

– А-а-а… а… не надо, а… – истерично закричала Настя.

– Бери глубоко, чтобы прекратил, – приказал Дима. И Настя подчинилась. Невзирая на боль и ужас, потянула перекладину к себе и в очередной раз вставила игрушку глубоко в свой рот. Потом она сразу же оттолкнула от себя перекладину, откашлялась и закричала:

– А-а-а…

Только вот Дима не отпустил её соски, снова начал их тянуть и скручивать.

– В темпе, – приказал Дима. И она поняла, что он требует сделать это ещё раз. И Настя подчинилась. С криком ещё раз притянула к себе перекладину и глубоко в рот взяла резиновую игрушку. Потом наполовину вытащила её и снова закричала. И она знала, что он потребует продолжить, и поэтому кричала от боли и ужаса.

– В темпе! В темпе! – повторил Дима. – Так ты ему сосать собираешься? Так он не кончит…

– А-а-а-… а… отпусти, – в ужасе взмолилась Настя, но Дима, наоборот, ещё сильнее потянул её за соски. Нарочно сдавливал их пальчиками, пытаясь причинить ей ещё больше боли.

– Ты знаешь, что нужно делать, чтобы я отпустил, – язвительно сказал Дима.

– А-а-а… – с широко открытым ртом закричала Настя, а сама в эту же секунду послушно начала вставлять в рот резиновую игрушку. Притянула перекладину к себе и почувствовала, как игрушка перекрыла её кислород, прижалась к горлу.

– Будет для тебя уроком, чтобы даже мечтать не смела предать своего мужа, – язвительно сказал Дима.

– А… а… – закричала Настя с широко открытыми глазами. Дима продолжил скручивать её сосочки и повторял:

– Продолжай быстрее.

И она продолжала быстрее. И всякий раз, когда песочные часы переворачивались, она досадовала. Смотрела на них с сожалением, ведь напрасно упускала минуту своего отдыха. Её минута не успевала пройти, а он снова заставлял её глубоко вставить игрушку в рот. И это было нечестно. А ещё она задалась вопросом, что будет, если песочные часы будут на нуле в тот момент, когда она только-только их перевернёт. Как тогда заработает его пыточная машина? Сделает ли ей укол? Она понимала, что такие глупости не должны её волновать, и всё равно об этом думала.

Настя продолжала двигать перекладину вверх-вниз, снова и снова заглатывая резиновую игрушку.

– Да, вот так, продолжай, – довольным голосом сказал Дима.

– А… а… – покрикивала Настя, но подчинялась. У неё было ощущение, что она бьёт своё горло этой игрушкой. Её горло болело всё сильнее и сильнее.

Глава 5. Новые примочки

Несколько минут он стоял рядом с ней и контролировал то, с какой скоростью она вставляет в рот резиновую игрушку. И она старалась это делать быстро. Потом он наконец-то отпустил её соски, игриво шлёпнул по груди и сказал:

– А теперь можешь отдохнуть.

Настя максимально оттолкнула от себя перекладину и протяжно закричала:

– А-а-а…

Смотрела на резиновую игрушку над своей головой и кричала.

Раньше она пыталась покосить взгляд на Диму, но теперь уже, после всего, что он сделал, она не хотела его видеть. Поняла, что он не поможет ей, ведь он здесь для того, чтобы мучить её.

Вскоре Дима зашагал прочь, и Настя не смогла промолчать. Снова истерично взмолилась:

– Нет, пожалуйста, не оставляй меня так… не оставляй…

– Позже приду, у меня дела, – строго ответил Дима. Уже в следующее мгновенье он открыл массивную металлическую дверь, из которой они вошли в эту комнату, и вышел.

– Нет-нет, пожалуйста, – повторила Настя, но Дима возвращаться не собирался. На всякий случай он запер её в комнате пыток, а сам присел на диван в гостиной и включил телевизор. Смотрел комедийный сериал и периодически громко смеялся. А Настя слышала это и кричала снова и снова. Его смех невероятно задевал её. Она здесь мучается, страдает, а он смеётся. Иногда ей даже казалось, что он смеётся над ней.

Впрочем, она понимала, что это вряд ли…

Настя часто отвлекалась и упускала момент, когда пора нажать носиком на кнопку. Но страшный механизм, на котором она лежит, не забывал делать ей уколы. Иногда она специально предпочитала укол. Ей казалось, что в её горле уже образовался синяк. И когда она заталкивала в рот игрушку, ей было невыносимо больно.

А ещё она не переставала кричать, хотя изрядно посадила свой голос. Иногда с ужасом думала: неужели это она лежит на привязи, на холодной кушетке, а над её головой пыточный секс аппарат?

Спустя 2 часа ей стало казаться, что её убьют.

– Пожалуйста, пожалуйста… – кричала Настя и звала его. Она каждую минуту его звала, и поэтому Дима не обращал внимания на её крики. Но потом он всё-таки захотел её проведать.

Неожиданно металлическая дверь снова открылась, и ленивыми шагами Дима подошёл к ней. Она покосила взгляд в его сторону и жалобно сказала:

– Отпусти меня, пожалуйста, отпусти… я очень хочу в туалет.

И она не врала. В последнее время желание пописать беспокоит её сильнее всего. Несколько раз она порывалась пописать прямо на кушетку, но не решилась это сделать. Понимала, что это ему не понравится, и за это он может ещё сильнее её наказать.

– Я так и думал, – ухмыльнулся Дима, а потом неожиданно начал развязывать её щиколотку. Настя обрадовалась и на мгновение подумала, что сейчас он её освободит и позволит сходить в туалет.

– Наконец-то… Спасибо, спасибо, – тяжело вздыхая, сказала Настя. А Дима насмешливо сказал:

– Рано благодаришь, я не собираюсь никуда отпускать тебя. Но пописать ты сможешь.

– Не собираешься? – в ужасе переспросила Настя. – Как не собираешься?

– О, я твои ножки развязываю не для этого.

Дима освободил обе её ноги, а потом пригнулся и начал ногой крутить какую-то педаль под кушеткой.

– А-а-а… что ты делаешь? Не надо… – истерично спросила Настя. По краям кушетки начали выдвигаться вертикальные палки. Потом на эти палки он установил перекладину со специальными подушками для ног. Чем-то они напомнили ей гинекологическое кресло, но подушечки были чуть меньше и мягче.

– Что надо, то и делаю, не дёргайся, – строго неохотно ответил Дима. Только вот Настя не слушалась, дрыгала ногами и пинала воздух.

Дима схватил её за правую ногу обеими руками и внутренней частью колена уложил на перекладину, на специальную мягкую подушку. Потом начал ремнём привязывать к перекладине. Настя дёргалась всё сильнее и сильнее, истерично кричала:

– А-а-а… а… отпусти. Что ты задумал?

– Расслабься. Сейчас я поставлю тебе катетер, и пописаешь.

– Что? Нет! Ни за что! Я не согласна, не вздумай, – закричала Настя, продолжая дёргаться. Дима обошёл кушетку с нижней стороны и схватил её вторую ногу. Настя дёргалась, сопротивлялась, но он был гораздо сильнее.

Он насильно уложил и вторую её ногу на перекладину и торопливо привязал. И теперь Настя лежала с приподнятыми широко раздвинутыми ногами. В промежности ощущала прохладу воздуха, в истерике кричала снова и снова. Она понимала, что никто не сможет помешать ему вставить в неё катетер. И она также не сможет помешать, если вдруг он захочет её изнасиловать.

– Я не могу допустить, чтобы ты здесь всё обоссала. Так что не дёргайся и прекрати орать, – деловито сказал Дима. В эту секунду механизмы под её попой заработали и сделали ей очередной укол. Он отвлёк её, и поэтому она забыла вставить в рот резиновую игрушку и нажать на кнопочку.

– А-а-а… – громко-громко закричала Настя, а Дима усмехнулся. Шлёпнул её по бедру и сказал:

– Лучше сосать не забывай, а этим я сам займусь.

Настя надеялась, что теперь, когда он приподнял её ноги, механизм не сможет делать ей уколы, но она ошиблась.

Дима отошёл к комоду и принёс оттуда пакет с прозрачными трубочками, катетером и специальным мешочком для сбора мочи. Она и раньше видела такие мешочки. В основном по телевизору, в кино или телепередачах. И думала, что ходить с такими удел старушек, у которых жёсткое недержание. А теперь что? Он собирается вставить в неё катетер и заставит писаться в мешок? И это для того, чтобы она не вставала с этой дурацкой кушетки? Только потому, что он не хочет отпускать её пописать?

Насте стало обидно и унизительно. Но ей оставалось только терпеть и кричать. И она понимала, что умолять бесполезно.

Уже в следующее мгновение Дима раздвинул её половые губы, пригнулся и начал вставлять в неё катетер.

– А-а-а… ублюдок, не смей, – закричала Настя и почувствовала неприятное прикосновение пластика к своим нежным местам. Она не могла назвать ощущения болезненными, но всё равно закричала от страха. А спустя секунду услышала некий всплеск и облегчение. С катетера по трубочке потекла моча и начала заполнять мешочек.

– Ого, а ты действительно хотела в туалет, – усмехнулся Дима. – Похоже, придётся сразу же заменить мешочек.

«Да уж…» – досадовал Дима. Он никогда не любил это занятие, вставлять катетер, заменять мешки и прочее. Но, увы, выбора у него не было. Когда Алан нанимал его на работу, Дима сразу же сказал, что подтирать мочу и фекалии ни за кем не будет. И Алан придумал этот вариант с катетером. Сказал, что подтирать ничего не придётся, нужно будет только заменить мешочек. Вроде бы, чистое занятие, но Диме оно всё равно не нравилось.

– А что будешь делать, если обосрётся? – спросил Дима и заранее резко предупредил: – убирать дерьмо точно не стану. Придёшь и сам подотрёшь.

Алан усмехнулся.

– Этого делать не придётся, главное вовремя заткни её дырочку.

– Заткнуть дырочку? Ты в своём уме? Она не сдохнет от переполнения?

Дима наигранно усмехнулся, поддерживая шуточную атмосферу.

– Не переживай, не сдохнет! А чтобы не хотела, я заранее сделаю ей хорошую клизму.

И поначалу он, действительно, делал им клизму, но потом обленился. Понял, что за 7 дней без возможности испражниться его жёны не умирают. Громко орут, конечно, но не умирают. И Настя ещё не знала, что по большому сходить она не сможет…

– Ну что, легче стало? – с ухмылкой спросил Дима, как только её мешочек наполнился мочой. Отвечать Настя не хотела и в очередной раз взмолилась:

– Пожалуйста, отпусти меня… пожалуйста…

– Нет-нет, тебе ещё лежать и лежать! Забыла? Это у тебя только первый день.

Он шлёпнул её по попе, а потом снова отошёл комоду. Настя не могла крутить головой, но косила взгляд и видела, чем он там занимается. Комод стоял слева от кушетки, и она смогла разглядеть, что он вытаскивает. Из ящика он достал запасной пакетик, сборник мочи, интимную смазку и длинную анальную пробку в форме сосульки. Она была пугающей длинной, на вид сантиметров 25 и толстый у основания.

Возможно, кто-то счёл бы эту длину не особо устрашающей, но Настя никогда не вставляла в себя ничего длиннее 15 сантиметров. Даже видеть такую пробку для неё было кошмарно. А ведь он собирается вставить это в неё. Точно собирается, раз уже взял в руки. У Насти началась истерика.

– Нет, что ты задумал? Зачем это тебе? – в ужасе спросила Настя. – Верни… верни это обратно.

От волнения у неё быстрее забилось сердце, а дышать она начала часто и прерывисто. Постоянно косила взгляд на эту анальную пробку.

– Заткнём твою дочку, чтобы ты не обосрала тут всё, – язвительно разъяснил Дима. – И ещё кое-что…

– Что? Что? Не надо… а… – закричала Настя. – Не надо затыкать, только не это…

Дима уже шагал к ней, помахивая резиновой игрушкой.

– Конечно же, надо! Я не собираюсь убирать за тобой дерьмо.

– Но я не хочу срать! Не хочу! – закричала Настя.

– Но потом ведь захочешь, а мне сюрпризы не нужны.

Он щелчком открыл смазку и накапал на резиновую игрушку. Настя не видела, что происходит у неё между ног, а Дима уже был там. Кончик резиновой игрушки приложил к её анусу и начал легонько проталкивать внутрь.

– Пожалуйста-пожалуйста, не надо.

– Можешь не стараться, я уже её вставил, – ухмыльнулся Дима. – Чувствуешь?

Он надавил на игрушку и протолкнул её ещё глубже в неё.

– А-а-а… – закричала Настя, – не надо, она слишком толстая.

– Толстая? Что за глупости! Диметр всего 4 см. Точно не порвёшься.

Он надавил на игрушку и вставил её примерно наполовину. Потом обратно немного вытянул и снова вставил. Настя почувствовала, как её анус расширяется. Ей стало больно и неприятно, и она продолжила кричать:

– А… а, не надо, хватит. Я не хочу… это уже насилие.

Дима усмехнулся.

– Думай, как хочешь. Это заказ твоего мужа. Он просил разработать твою попку. А ещё просил растянуть её максимум до 4 см.

– Что? Нет… – закричала Настя и снова не хотела верить в то, что слышит.

– О-о-о, ещё как да, – ухмыльнулся Дима и более смело продолжил двигать игрушку вперед-назад. Настя чувствовала как она скользит по её анусу, кричала и кричала. Она никогда не любила анальный секс. Перед замужеством сказала, что этого у них не будет, и Алан охотно согласился. Так что же теперь? Он приказал Диме растрахать её попку? Да ещё с игрушкой? Настя была в ужасе и уже ненавидела Алана.