Текст книги "На краю тени"

– Приятно познакомиться, Бен. – Я уставилась в пол.

– Ну, Спенсер, тебе нравится здесь? Уверен, Брук и Алекс прекрасные сопровождающие, – произнес он, вставляя деньги в автомат. То, как он произнес «Спенсер», заставило мою грудную клетку задрожать от пущенного через нее электрического импульса. – Они уже успели рассказать тебе, что иметь стикер футбольной команды «очень и очень круто»?

Милый Парень достал упаковку с кренделями и прислонился к автомату.

Я рассмеялась, но тут же нахмурилась.

– Это и есть очень-очень круто… – Мне так и не удалось договорить, сохранив серьезное выражение лица.

– Завязывай, Бен! Отойди! – проскулил парень в белых джинсах и толстовке с изображением Микки Мауса.

Бен отошел в сторону, хлопнув Парня в Отвратительной Толстовке по плечу:

– Для тебя что угодно, Майкл!

Решив, что разговор окончен, я бросила:

– Увидимся. – И направилась к столу Алекса.

Когда я уселась рядом с ним, он спросил:

– Ты знакома с Беном? – Голос был спокоен, но взгляд – нет.

Будучи одновременно и сбитой с толку и польщенной, я ответила:

– Не совсем. Мы вместе были на физкультуре.

Брук, слушая наш разговор, придвинулась ближе.

– Ясно, – сказал Алекс и откусил половину чизбургера.

– Он показался мне милым, – сказала я. – Он сказал, что футбол – это еще не все, – добавила я со смешком.

Однако никто, кроме меня, не счел это забавным. Около двадцати голов повернулись к Бену, обрушивая на бедного парня огонь тысячи солнц, пока тот стебался с Парнем в Отвратительной Толстовке.

Алекс слегка наклонился ко мне:

– Ну, как проходит первый день?

– Чудесно! – улыбнулась я.

Рядом с Алексом Вестервилль казался вполне себе местечком. Я почти забыла о Милом Парне, изучая квадратики мышц Алекса под футболкой.

– Рад, что тебе нравится. – Он отстранился и сосредоточил на мне свой взгляд.

Мы смотрели друг на друга в течение одного наэлектризованного мгновения, пока нас не прервал Трой.

– Круто, что тебе нравится Вестервилль, Ли, – произнес он, поедая пиццу.

– Лея, – жестким голосом поправил его Алекс.

– Прос-ти, Ле-я, – отчетливо выговорил Трой. – Зависай с нами – и будешь крутой. Старшая школа может быть очень жестокой, как собачный мир. – Он улыбнулся мне, и я подумала, что его зубы слишком малы для такого огромного рта.

– Что? – Брук наклонилась к Трою. – Как ты сказал?

– Собачный мир, – повторил Трой. – Ну, трудный типа. – Он был страшно напряжен, словно его мозг был сломан пополам.

– Говорят собачья жизнь, Трой, – закатила глаза Брук. – Или хотя бы собачий мир.

Алекс поймал мой взгляд, и мы обменялись улыбками.

Может ли. Могу ли я ему нравиться?

Только я хотела поразмыслить над этим, как я услышала: «Йо! Алекс! Лови!» – и с другого конца столовой в нашу сторону полетел футбольный мяч. Запустил его долговязый парень.

– Придурок! – взвизгнула Кэролайн, а Брук пригнула голову.

Как в замедленной съемке, Трой развернулся и выставил руки, чтобы поймать мяч, но тот отскочил и изменил направление. И вместо того, чтобы попасть в руки Алексу, полетел к моей голове.

Я тоже выставила руки вперед, уверенная, что мой нос будет разбит, но мяч неожиданно застрял между пальцами. Я ПОЙМАЛА ЕГО!

– Ой! – Запоздало взвизгнув, я положила мяч на стол и стала тереть пальцы. Со всех сторон на меня смотрели так, что, казалось, глаза вылезут из орбит.

Лицо Алекса растянулось в широкой улыбке.

– Ты в порядке? Ты ведь могла ушибиться! – закричала Брук.

Алекс хлопнул меня по плечу:

– Умница! – Он взял мяч и скользнул по мне одобрительным взглядом: – Отлично сработано, Бретт Фавр![4]4
  Бретт Фавр – бывший игрок в американский футбол, квотербек.


[Закрыть]

Мое сердце застучало сильнее.

– Все в порядке, – усмехнулась я.

– Мне бы не хотелось, чтобы ты ушиблась.

– Может, нам стоит взять ее в свою команду, Алекс? – произнес Трой и запихнул в рот огромное буррито.

– Может, отдашь ей свое парковочное место, Трой? – Алекс ослепил меня еще одной улыбкой и встал. – Я за пиццей. Сейчас вернусь.

Глядя, как он идет к буфету, я почувствовала на себе чей-то взгляд. Бен. Он смотрел на меня с ошеломленной улыбкой на лице.

Брук наклонилась ко мне и громко прошептала:

– Лея, важное сообщение о твоем друге Бене. Он сказал, что футбол не главное, но… – Она выразительно закатила глаза. – Он сказал так, потому что сам больше не играет. Он был стартовым квотербеком с самого первого курса, а потом неожиданно ушел из команды. С тех пор он не играет. И тусуется с фриками.

Я посмотрела в сторону автоматов с едой, где стоял Бен, но ни его, ни Парня в Отвратительной Толстовке там уже не было. Я пожала плечами и кивнула, озабоченная больше тем, что моя голова начинает кружиться в присутствии Алекса.

– Ты забыла сказать, что у Бенни есть девушка, которая перешла в другую школу. Так что руки прочь от предателя футбола! – засмеялась Кэролайн, а Брук наградила ее осуждающим взглядом.

– Спасибо за информацию, – вздохнула я.

– Я просто хотела помочь тебе сориентироваться, – покачала головой Брук.

Кэролайн, словно почувствовав, что пора бы сменить тему, проговорила:

– Расскажи нам побольше о себе, Лея. Какой у тебя любимый фильм? Кто любимый актер или певец?

– Ох! – весело отозвалась я и задумалась. – Ну…

– Наверное, кто-то неженатый и не в отношениях, – снова попыталась помочь Брук.

Ох!

Я мысленно пообещала себе изучить все новости о знаменитостях, которые пропустила за прошлый год.

– Джастин Тимберлейк? – скорее спросила, чем ответила я, надеясь, что у него не состоялась свадьба века, о которой я не знала из-за своего…хмм…отсутствия.

Брук и Керолайн переглянулись.

– Ладно, считается, хоть он и не одинок, – сказала Кэролайн.

Первый тест пройден. Но кожу покалывало от мысли, что кто-то… или что-то… хочет выйти со мной на связь.

Глава четвертая

Я нервно переминалась с ноги на ногу, вцепившись в лямки своего рюкзака. Заглянула в грязное окно кофейни «Шум», напрягла зрение, но увидела лишь группу пожилых людей с лэптопами.

Она должна быть где-то здесь.

Каждый день после школы Мелисса приходила в главную кофейню Централ Спрингс и проводила там пару часов за курением ароматизированных сигар и горячим эспрессо. Мне пришлось добираться до кофейни на трех автобусах, в одном из которых я едва не умерла от жуткой вони. Но, несмотря ни на что, я должна была повидаться с ней.

Кто-то хлопнул меня по плечу, и я обернулась.

– Лея? – удивилась Мелисса.

Она стояла передо мной, облаченная в неоново-оранжевую тюремную робу и перламутровую балетную пачку. Ее прикид выглядел эпатажно, однако ей всегда удавалось сохранить баланс между авангардом и образом душевнобольной. По крайней мере, я думаю, никто не сможет заподозрить ее в том, что она отоваривается в GAP.

– Что ты тут делаешь? – спросила Мелисса.

Я быстро огляделась по сторонам.

– Прости, что караулю тебя, но я хотела кое о чем тебя попросить. – Мелисса повернулась к стоящим позади друзьям и жестом попросила их войти в кофейню: – Простите, дела.

Одна из ее подруг – красивая брюнетка с большими зелеными глазами, – прежде чем войти, бросила на меня вопросительный взгляд.

– У меня и правда много дел. Сегодня, к примеру, придется заняться организацией похорон одного из Существ, – сообщила мне Мелисса.

Я кивнула, радуясь, что никогда больше не буду связываться с делами Иного мира. В основном работа Шамана в Ином мире сводилась к помощи в организации досуга и ритуалов – что-то вроде сверхъестественного ассистента, – и за все то время, что мне приходилось помогать им с выбором нужных отрывков для чтения на свадьбах и похоронах, не было ни разу, чтобы мне не хотелось пустить себе пулю в лоб.

– Я думала, что теперь ты должна заниматься чирлидингом или чем-то вроде того, – сказала Мелисса, окинув меня критичным взглядом.

Приметив в ее тканевой белой сумке корешок шаманского путеводителя под названием «Гримуар Аннуана», я выпалила:

– Сегодня весь день происходит что-то странное… похоже, они пытаются выйти со мной на связь или передать мне какое-то сообщение.

Мелисса с минуту смотрела на меня, затем ее глаза сузились.

– В самом деле? – произнесла она, растягивая слова. Я кивнула, и она прокашлялась. – Понятия не имею почему. Возможно, ты еще не отошла от прежнего?

Я покачала головой:

– Нет. Я точно видела. Они пытаются что-то мне сказать.

Мелисса закатила глаза и вздохнула:

– Ладно, неважно. Думаю, в этом нет ничего особенного. В общем, Фиона пропала. Скорее всего, именно поэтому они и шлют тебе… эээ… шутливые телеграммы из Иного мира.

Мои руки безвольно повисли вдоль туловища, сердце забилось чаще. Фиона… Шаман в отставке и моя бывшая лучшая подруга. Она жила в Ином мире с тех пор, как мне исполнилось тринадцать и она передала мне титул. Когда я навещала ее, мы проводили вечера, обсуждая сатиров, живущих в округе, и делясь секретами. Фиона вселила в меня уверенность, что я неуязвима для времени, пока нахожусь в Ином мире рядом с ней. Она обещала, что я не потеряю время… как будто время было чем-то таким, что можно будет потом найти.

Но даже несмотря на то, что я была не на шутку на нее обижена, я не хотела, чтобы с ней что-то случилось.

– Она в порядке? – прошептала я.

Мелисса пренебрежительно махнула рукой:

– Нормально. Нормально. Все думают, что она сбежала со своим секси сатиром… – Не дождавшись от меня кивка, она добавила: – Так и есть, не сомневайся.

– Но, – начала я, – почему же тогда…

– Ты же их знаешь, – отрезала Мелисса. – Они такие нервные. Не умеют приспосабливаться к изменениям.

Я кивнула. Существа были не в восторге, когда я сложила с себя полномочия, а я была страшно раздосадована тем, что пропустила свой шестнадцатый день рождения.

– Ты уверена… – снова начала я, но остановилась.

Мелисса схватила меня за левое запястье и потянула вверх. Золотой браслет, опоясывающий руку, сполз, открывая родимое пятно в виде трискелиона – трех связанных друг с другом спиралей, заключенных в круг. Это был знак, подтверждающий, что я являюсь Шаманом по праву рождения. Конечно, те, у кого не было врожденных способностей, тоже могли заслужить титул после соответствующей подготовки (это относилось и к Мелиссе), но родимое пятно на моем запястье свидетельствовало о наличии дара, позволяющего устанавливать связь с Иным миром.

– Еще не исчезло, а? – подковырнула Мелисса.

Я вырвала руку и опустила браслет на место.

Мелиса рассмеялась:

– Что? Неужто ты думала, что они станут оплакивать твой уход? – Она бухнулась передо мной на колени и сложила руки в молитвенном жесте. – О, Лея Великая, умоляю, вернись к нам. Ведь только ты – настоящий Шаман.

Я увидела красный кабриолет, медленно проезжающий мимо кофейни, и мое лицо вспыхнуло. На водительском месте сидела блондинка с идеальным макияжем – Брук. Очевидно, тренировка по чирлидингу закончилась. А с ней, похоже, и моя закрытая от других жизнь.

Что Брук тут делает, черт подери? Нет, лучше не придумаешь… Ну и как я теперь объясню все это?

– Хм, ладно. Не бери в голову. Пока, – бросила я Мелиссе, которая все еще стояла на коленях. Развернулась и быстро зашагала прочь, чувствуя, как пылают мои щеки.

– Эй, Лея! Мне кажется, я только что получила сообщение для тебя. Подожди… подожди, а вот: УБИРАЙСЯ! – крикнула Мелисса мне вслед.

Проделав обратный путь, я повернула на свою улицу и направилась к нашему дому, радуясь, что нахожусь здесь, а не рядом с Мелиссой. Однако, заметив потрепанный «форд-таурус» на подъездной дорожке, я немного убавила шаг.

Мелвин. Вконец запутавшийся клиент моей мамы. Он находился в процессе тяжелого развода и, судя по всему, испытывал серьезные финансовые трудности, что, впрочем, не мешало ему по крайней мере раз в месяц посещать сеансы по регрессии прошлых жизней. Он едва не свихнулся, когда узнал, что мы переезжаем, и до сих пор тратит на дорогу час, чтобы увидеться с мамой. В эзотерических кругах моя мать известна как «выдающийся экстрасенс-парапсихолог». На деле это означает, что она помогает людям определить жизненные цели, очистить подсознание от негативной энергии, открыть каналы для общения с духовными наставниками и определить верный психический путь. Ну, вы поняли – обычные мамины обязанности.

Остановившись у соседнего дома, я задумалась, чего бы мне хотелось больше: обойти неспешным шагом весь район или храбро встретиться с Мелвином и своими сестрами.

Но оказалось, что времени на раздумья у меня не было.

– ЛЕЯ! – прокричала из дома моя младшая сестра Джия.

Распахнув дверь, она бросилась ко мне со всех ног, ее светлые шелковистые волосы заструились по спине, точно вода.

– Я так рада, что ты вернулась! – воскликнула она, повиснув на мне. Ей было четырнадцать, но за счет своих миниатюрных размеров она выглядела моложе. – Пойдем, я должна рассказать тебе, над чем работала сегодня.

Она схватила меня за руку и поволокла в дом.

Я бросила сумку на кафельный пол холла и закрыла за собой дверь.

– На прошлой неделе одна из старших Муз пришла на Совет и сообщила, что одному писателю необходима экстренная помощь. Поэтому я очень, очень усердно медитировала, как показывала мама, и в итоге сегодня он закончил свою книгу. Совет сказал, что я стану самой работящей Музой всех времен. Круто, правда?

– Да, здорово, Джи, – вежливо ответила я.

Энтузиазм сестры пробуждал легкую боль в моем сердце. Когда-то и я была такой же. Радовалась каждой проблеме, которую мне удавалось решить, вне зависимости от того, были ли это скучные территориальные споры между Светлыми и Темными существами или же открытие нового храма Морских Ведьм. Я просто любила свою работу, и все казалось мне таким новым, таким захватывающим и таким необычным.

– Привет, – поздоровалась моя средняя сестра Рея, босиком выходя в холл. В одной руке она держала порядком надкусанное красное яблоко, а другой откидывала с лица темные кудрявые волосы. – Как дела? – Она уселась прямо на кафельный пол, поджав под себя ноги. В отличие от Джии, которая выглядела моложе, Рея казалась на десять лет старше своих пятнадцати.

– Ничего особенного. Первый день прошел хорошо. Алекс был очень мил и познакомил меня со своими друзьями. Мой класс тоже вроде ничего, – ответила я, пожав плечами.

– Очень захватывающе. – Рея закатила глаза. – Не знаю, как тебе, Джи, но на меня все это навевает скуку. Я знаю, что жизнь намного многограннее, чем старшая школа.

Джия округлила глаза в ожидании спора.

– Да, возможно. Но мне все равно хочется испытать этот опыт. – Я скрестила руки на груди и склонила голову к плечу.

– Ага, но, пока ты играла в школьницу со своими новыми друзьями, мама рассказала нам все о силе спиральной символики. А еще я сегодня встретила классного парня по пути в магазин… – она изучала свои ногти, – и по сравнению со Слейдом все твои мальчики из старшей школы выглядят как… как… – Она воздела взгляд к потолку, пыталась найти подходящее оскорбление.

– Как кто? – озадаченно спросила я.

– Как отвратительные Темные существа. Как далаханы[5]5
  Далахан – ведьма в ирландской мифологии. Как правило, безголовая. Согласно легенде, она разъезжает по ночным дорогам в двуколке, запряженной одной лошадью, и пугает путников.


[Закрыть], – сказала она.

Я посмотрела на нее, вздернув брови:

– Ох, Рея. Ты же можешь придумать нечто еще более оскорбительное. Может, сделаешь вторую попытку?

Она закатила глаза и молча стала подпиливать ногти.

– И пожалуйста, не подшучивай над моими друзьями. Ты встретила парня по имени… да, кстати, а как его имя? Когда ходила по магазинам, да? А что именно ты сегодня делала? В последнее время я замечаю, что ты ничем не занята. – По мере возрастания моего голоса выражение моего лица становилось все более раздражительным. Я уже не волновалась о том, что Мелвин и мама могут меня услышать.

Рея посмотрела на меня, сузив глаза:

– Во всяком случае, это не мой парень бросил меня ради какой-то шлюхи, когда я пропала вроде как на секунду.

– Девочки, – умоляюще произнесла Джи, – пожалуйста, перестаньте.

Но ее попытка утихомирить нас была тщетной.

– У ТЕБЯ никогда не было работы, – прошипела я, обращаясь к Рее. – Поэтому ты не знаешь, что такое помогать другим. У мамы есть клиенты. Моргана оказывает терапевтическую помощь детям в госпитале. Я горбатилась на Существ. И даже Джия пробует себя как Муза. А что делаешь ты? – Я знала, что это был удар ниже пояса.

– А я и не обязана работать! Потому что я – реинкарнация Клеопатры! – Рея закрыла глаза и перешла на крик.

Услышав наши вопли, в фойе влетела наша старшая сестра Моргана. На ней было длинное черное платье с бусами и бахромой вокруг воротника и подола, а на лице красовался густой черный макияж. Она всего на год старше меня, однако не похожа на тинейджера и вообще выглядит так, словно прилетела с другой планеты. Хотя, судя по нашей семье, всякое могло быть. Несмотря на то что ее даром было исцеление, ее частенько называли ведьмой, и речь шла отнюдь не о милых ведьмочках типа Глинды из «Волшебника страны Оз». При рождении ей дали имя Мия, однако три года назад она поменяла его на «магическое».

– Что тут происходит? – Моргана вопросительно взглянула в расширенные глаза Джии.

– Ничего. Просто я напомнила Рее, что она не имеет права судить нас, – быстро ответила я, притворившись, будто что-то ищу в своей сумке.

– Рея, мама уже объяснила тебе, что ты обретешь свой путь, когда придет время, – сказала Моргана.

– Да, – взорвалась Рея. – Я ЗНАЮ! – Она встала и бросилась в свою комнату. – Но меня вполне устраивает быть реинкарнацией Клеопатры, – крикнула она на ходу. – В отличие от Леи, которая отказалась от своего дара! – Дверь с грохотом захлопнулась.

– Фомора! – крикнула я, обращаясь к двери.

– Как ты ее назвала? – спросила Джия.

– Фоморой. – Я взглянула на сестер. – Это уродливые и злобные демоны, враждующие с Су… – Я вздохнула и мотнула головой. – Неважно. Старая привычка.

Через три секунды распахнулась дверь маминого кабинета.

– Прошу прощения, Мелвин. Я сейчас вернусь, – произнесла мама, затворяя за собой дверь. – Что, во имя всего святого, здесь происходит?

Мы, все трое, тут же опустили глаза и пробормотали:

– Ничего.

Она со вздохом посмотрела на каждую из нас:

– Дайте Рее время. Она изо всех сил борется со своим египетским духом, а на это требуются силы и контроль.

– Да уж, – пробормотала я.

Мама повернулась ко мне:

– Лея, милая. Как в школе? – Она обняла меня; от нее пахло ванилью и сандаловым маслом.

Я закрыла глаза и вдохнула в себя аромат ее духов. Они расслабляли меня так же, как присутствие Алекса.

– Все было отлично! Мне очень понравилось, мам. Они действительно помешаны на футболе! – произнесла я с чуть большим энтузиазмом, чем следовало, и мамины глаза слегка сузились.

Ее взгляд проследовал к моему медальону.

– Я молилась об этом своему духовному наставнику каждую ночь, – произнесла она, прижав указательный палец к черному ониксу.

– Молись, о чем хочешь, мама, но я никогда его не сниму, – заявила я решительным тоном.

– От Мелиссы что-нибудь слышно? – поинтересовалась она, кладя руку мне на плечо.

– Нет, – поспешно ответила я. И отвела взгляд, надеясь, что духи не расскажут ей правду.

– Думаешь, Существам нравится работать с ней вместо тебя? – Мама нахмурилась и отступила назад.

– Не знаю. Мне все равно. Это не моя проблема. – Я пожала плечами, из-за чего морщинки на ее лице стали еще глубже.

– Я когда-нибудь пообщаюсь со своим истинным «Я»? – донесся голос из маминого кабинета.

– Мам, по-моему, Мелвин зовет тебя, – сказала Джия с легкой ухмылкой.

– Знаю, Джи, и уже иду обратно. Я должна закончить считывание до того, как ваш папа вернется со смены. – Она развернулась и пошла к себе, цокая языком.

– Попробуй розовый кварц номер четыре, – посоветовала маме Моргана, прежде чем повернуться ко мне. – Рада, что у тебя выдался хороший день. – Она взглянула вниз, на Допплер, нашу полосатую кошку, которая неслышно проникла в помещение и теперь терлась о ее босые ноги. – Иди сюда, маленькая. – Моргана наклонилась и взяла кошку на руки. – Какая погода будет завтра? Ну-ка, скажи. – Она подставила ухо. – Хорошо, – последовал кивок. Отпустив кошку, Моргана выпрямилась. – Допплер говорит, что завтра будет солнечно.

– И вы еще удивляетесь, почему я не приглашаю в гости своих друзей? – буркнула я. – Кстати, твоя кошка ошиблась насчет сегодняшней погоды. – Я указала на окно, через которое струился солнечный свет. – Вчера Допплер сказала, что будет дождь. Но погода чудесная!

– Ну, знаешь ли! Не может же она быть все время права, – пожала плечами Моргана.

– Более чем в десяти процентах случаев. Как настоящий метеоролог, – ответила я.

– Она научится, – уверенно сказала Моргана и повернулась к Джие. – Готова к вечерней медитации?

Джия кивнула, и обе удалились в свои спальни.

Я отволокла забитую книгами сумку в свою комнату. Закрыв дверь, распласталась на своей огромной мягкой кровати и закрыла глаза. И даже не заметила, как уснула.

Разбудил меня мамин голос по внутренней связи: «Ужин готов!» Не без труда вытащив себя из постели, я вдохнула запах курицы с лавандой.

На кухне собрались все члены семьи. И все вертелись вокруг стола, накрывая его и создавая хаос.

– Привет, тыковка! – поздоровался папа.

Я бросилась к нему и крепко обняла. На нем все еще была полицейская форма, и от него исходил запах крахмала и антистатика.

– Привет, папочка!

Мне не хотелось отходить от него.

– Итак, что скажешь? – спросил он, и я заметила, что на его впалых щеках уже проступила легкая щетина.

– Здорово! Мне очень понравилось! – Краем глаза я заметила, как Рея снова возводит взгляд к потолку.

– Умница! Я знал, что тебе там понравится, – сказал папа и слегка потрепал меня по руке. – Подумать только, моя маленькая девочка будет ходить в ту же школу, что и я. Это так… – Его голос дрогнул, и я почувствовала, как все замерли.

Мой большой сильный папа и проявление эмоций – это что-то абсолютно несовместимое.

– Мне очень понравилось, – повторила я и слегка сжала отцовскую руку.

Папа успокоился и похлопал меня по плечу:

– Моя девочка, что и говорить!

Он подошел к шкафчику, достал чашку и обнял маму, которая в эту минуту выключала конфорку. Она игриво оттолкнула его, и папин поцелуй пришелся на ее плечо.

– А Алекс? – спросил папа, стараясь отщипнуть от курицы небольшой кусочек, пока мама не стукнула его деревянной лопаткой.

– Хорошо. Он очень мил. Познакомил меня со всеми. Было очень и очень приятно, – ответила я.

– Здорово, так здорово! Он… – Рея хотела передразнить меня, но осеклась, заметив, что все смотрят на нее убийственным взглядом.

– Алекс – хороший малый. И его отец замечательный человек. Я очень горжусь тобой, Лея, – сказал папа.

Конечно. Знала я и то, что он не только гордится мной, но и испытывает облегчение. От того, что я дома и больше не пропаду на целых двенадцать месяцев, заигравшись в другом мире. У моего отца не было дара, как у мамы и сестер, но он, тем не менее, принимал участие в медитациях и разговорах о прошлых жизнях, невидимых Существах и прочей эзотерике. Он даже не стал возражать, когда мама отправила нас на обучение в Школу Оракулов. Однако после моего исчезновения в прошлом году он решил привнести в нашу жизнь здоровую дозу нормальности и переехать в Вестервилль.

– Спасибо, папа, – улыбнулась я.

– Почему ты гордишься ею? – бросила Рея. – Она трусиха. Она все бросила. Она…

– Нет, это не так! – воскликнула Джи.

Ее худенькие плечи окутало ангельское сияние, видимое в тусклом кухонном свете. С тех пор как моя сестра начала активно изучать искусство Муз, мягкий белый свет следовал за ней повсюду, так что смотреть кино в ее присутствии было довольно неудобно.

– Оставь ее в покое, Рея, – спокойно сказала Моргана. Она собрала свои длинные волосы в конский хвост.

Я заметила на ее шее слово скепсис со смазанной буквой «К», написанное черной подводкой для глаз. Она начала писать на своем теле чудаковатые словечки около года назад, убежденная в том, что таким образом повышает энергию исцеления и энергию изобилия. Я никогда не говорила ей об этом, но это дурацкое увлечение делало ее похожей на одну из героинь судебного процесса над салемскими ведьмами[6]6
  Судебный процесс, состоявшийся в городе Салем в 1692 году.


[Закрыть].

– Ты хоть знаешь, как много всего я пропустила за время своего отсутствия, Рея? – спросила я. – Как мерзко было узнать, что мой парень нашел себе новую девушку? Думаю, что и вам не слишком нравилось врать, будто я учусь в Австралии.

– Нам пришлось переехать из-за тебя! – воскликнула Рея, всплеснув загорелыми руками.

– ДОВОЛЬНО! – взревел отец. Сделав большой глоток воды, он поставил чашку на столешницу и развернулся к Рее: – Ты что, хочешь, чтобы она снова была похищена этими тварями?

Рея открыла рот, чтобы ответить. Но отец посмотрел на нее так сердито, что она тут же сомкнула губы.

Мама решила разрядить обстановку.

– Да хватит вам. Давайте уже есть, – сказала она и указала на стол. – Садитесь, девочки. Давайте не будем позориться перед нашим гостем.

Я бросила на Рею взгляд из разряда я-все равно-убью-тебя-даже-если-мне-придется-сесть-в-тюрьму, а потом спохватилась:

– Гость?

– Да, у твоей мамы гость, – сказал папа и занял место во главе стола.

– Лея, ты выставляешь нашу семью не в лучшем свете перед нашим особым гостем. – Мама указала на пустующее место.

– Но здесь никого нет, – смущенно заметила я.

Рея покатилась со смеху, Моргана покачала головой. Даже Джия улыбнулась моему неведению.

– Наш гость – мой главный духовный наставник Морфиус, – быстро сказала мама и повернулась к пустой тарелке. – Прошу прощения, Морфиус. Она больше не пользуется своим даром. – На некоторое время мама замолчала. – Да-да, я знаю, я пыталась. – Она повернулась и смерила меня долгим взглядом.

– Ладно. Извините меня, Морфиус, – с сарказмом произнесла я.

– Просто давайте поедим, – проворчал папа. – Это и вас касается, невидимый Морфиус.

Мы все захохотали, а мама рассыпалась в извинениях перед Морфиусом, который, по-видимому, был не так уж и голоден. Папа поймал мамин взгляд и подмигнул ей.

– Он просто дразнится. Я так… ох, да. Хорошо, – шептала мама пустому месту.

Когда мы закончили ужин и убрали со стола (единственное, что предложила Рея, это помыть тарелку Морфиуса), я объявила:

– Слушайте все, я иду в свою комнату. Мне нужно делать домашнюю работу.

Я ожидала, что на меня посмотрят с ревностью и завистью, и в целом мои ожидания оправдались – свою порцию внимания я получила.

Едва я уселась на кровать и приготовилась вникнуть в первый предмет, как вдруг мой мобильный звякнул. Я открыла его. Сообщение от Алекса:

Позаботься о руке, Бретт Фавр. До завтра.

Рука взлетела в воздух в победном жесте, а на лице расплылась глупая улыбка. Я перечитывала сообщение снова и снова, как будто надеялась найти в этих двух предложениях скрытый смысл. Потом прижала телефон к груди и вздохнула.

На следующее утро я проснулась раньше будильника. Накануне забыла задернуть шторы, и теперь едва не ослепла от утреннего света.

Я села и оказалась в окружении тетрадок, разбросанных по постели. Вчерашняя энергия все так же бурлила в моей голове. К счастью, мне удалось полноценно выспаться, чего не бывало во время моей службы Шаманом. Там, в Ином мире, я постоянно просыпалась по ночам, страдая от странных и запутанных снов и шепота Существ.

И что мне надеть? Я потянулась и встала перед шкафом. Страшно хотелось надеть новую ярко-розовую майку, однако я не смогла найти ее ни в шкафу, ни в комоде. Наклонившись, я стала шарить под кроватью. На свет были извлечены какие-то туфли, старые журналы и потрепанные книжки в мягкой обложке. Вдруг я наткнулась на что-то сухое и жесткое.

– Что за черт… – Стоило мне понять, что это, как я тут же отбросила находку, словно ядовитую змею. По полу разлетелись сухие цветы. Это был букет колокольчиков, подаренный мне Фионой.

Она подарила его два года назад, когда я помогла ей найти зачарованное изумрудное кольцо. Внезапно я вспомнила, что едва успевала понимать ее: Фиона всегда говорила очень быстро.

В животе зародилось неприятное чувство тревоги, но я тут же отогнала его. Да нет, она в порядке, скорее всего, чудесно проводит время на каком-нибудь лугу в обществе своего сексуального сатира, как и говорила Мелисса. Все любят ее, Существа не допустят, чтобы с ней что-то случилось.

Когда на ночном столике зазвенел будильник, выводя меня из транса, я вздрогнула. Подошла и выключила раздражающий звук. Затем собрала цветы с пола.

Она в порядке. Я чувствую. А у меня теперь новая жизнь.

– Удачи, Фиона. Уверена, ты чудесно проводишь время, – сказала я и выбросила цветы в металлическое мусорное ведро.

Они опустились на дно с легким шорохом. Я отряхнула руки, взяла тетрадь по английскому и вышла из комнаты.

Мелисса справится. У нее получится. Это же не ракетостроение, в самом деле. Всего-то несколько территориальных диспутов, проектирование священных монументов и выбор места для них. Ну и, конечно, посредничество в спорах между Светлыми и Темными существами.

Фиона полюбит ее. Во всяком случае, должна это сделать.

Потому что к прежней жизни я никогда не вернусь.