Текст книги "Европа, тюрки, Великая Степь"

Вот чем кончаются этнографические опыты. Они ведут к саморазрушению народа. К беспощадной агрессии против себя.

…Конечно, не всем будут по душе эти строки. Как бы патриотически ни были настроены иные читатели, поверьте, не для их унижения писались они. Но древний Киев действительно не имел отношения ни к варягам, захватившим построенный город, ни тем более к славянам. Киев – это яркая страница тюркской истории, которая стала историей и России, она написана в равной мере и рунами, и «буквицей».

Первые русские летописцы об этом прекрасно знали, поэтому так старательно и вымарывали летописи поздние правители.

В IX веке киевляне говорили на «чудовой мове», своем родном языке, ибо они были тюрками-кипчаками. Киев – в переводе с тюркского «город зятя». Поселение V века, сперва его называли Баштау. Потом оно стало таможенным городом на пути «из варяг в греки», который проходил по территории каганата Украина[15]15
  Впрочем, не исключено, что название города все-таки идет от «кыя» или «кия». На тюркском языке – опять же только на тюркском! – это слово имеет значение «ограничивающий», «находящийся на границе». Возможно, это слово даже точнее для названия города, который с V века стоял на реке и нес пограничные, таможенные функции. Он был северными воротами в страну тюрков – Дешт-и-Кипчак, один из каганатов которого назывался «Украина», что в переводе с тюркского означает «крайний», «находящийся у края». Любопытно, что топоним «Кий» встречается достаточно часто. Например, так назывался город на границе Хазарии и Великой Булгарии, он тоже нес пограничные функции, сейчас там станица Киевская. А Кий – остров в Белом море, что на подходе к Соловецкому монастырю? И у него те же пограничные функции. Монастырь, как известно, строили тюрки.


[Закрыть]. Правил там каган.

Точно такой же титул носили и правители соседних каганатов – Аварии, Великой Булгарии, Хазарии, Волжской Булгарии. Все вместе они, эти каганаты, составляли страну, которая и называлась ДЕШТ-И-КИПЧАК (Степь кипчаков, или Половецкое поле). И это, к счастью, не забылось.

Не так давно на независимой Украине отметили 1500-летие со дня основания Киева. Слава богу – вспомнили правду! По радио зазвучали молитвы Киевской Руси, а в них рефреном – слова: «Ходай алдында бетен адэм ачык булсун». К сожалению, потом какой-то умник начал объяснять молитву и ее церковно-славянский язык… Святая простота!

Любой мальчишка-тюрк переведет этот «древний славянский» текст без объяснений: «Каждый человек должен предстать перед Богом с открытой душой». И других переводов здесь нет. На Киевской Руси действительно молились на тюркском языке, глядя в небо на восток. Тюркские рунические надписи на стенах древнейших храмов Киева и всей Украины тоже сохранились, как и древние молитвы… Кипчаки-украинцы сохранили их.

Страна Дешт-и-Кипчак сложилась к V веку – в 370 году, после грандиозной битвы за Дон с сильными аланами, тюрки вышли в степи Европы. Тогда и открылась европейская страница кипчакской истории. Она, эта страна, и есть географический результат Великого переселения народов. Просуществовала до XVIII века, до Азовских походов Петра I и последующего покорения Малороссии. Но даже название ее теперь не вполне понимают потомки степняков. Почему?

Степные каменные статуи – знаменитые половецкие “бабы”, один из отличительных знаков степной культуры вплоть до нашествия монголов

В Энциклопедическом словаре о прародине россиян дается крайне убогая справка: «Дешт-и-Кипчак (Кипчакская степь) – название в арабских и персидских текстах XI–XV веков степей от р. Иртыша до Дуная, от Крыма до Болгара Великого, где кочевали кипчаки (половцы). В XIII веке захвачена монголо-татарами. В XVI–XVIII веках так называлась только восточная часть (территория современного Казахстана)». Вот и все сведения о тюркской стране, граница которой проходила по Москве-реке!

Даже слово «дешт» почему-то приписано иранцам, у которых, как известно, степей нет. Никто из составителей энциклопедии не подумал, зачем кипчакам иранское слово для обозначения своей Родины?

Да, слово это пришло к тюркам из санскрита, но обрело у них совершенно другой – глубокий и образный! – смысл. В древнетюркском языке слово «ташта» имело несколько значений, в том числе и «на чужбине». Народ, ушедший со своей древней Родины, с Алтая, в незнакомую степь, на чужбину, более точного слова не нашел бы.

Именно чужбина стала новой Родиной для тюрков-кипчаков. Отсюда – Дешт-и-Кипчак. По-другому и не скажешь… Отсюда же и слово «степь», оно по-прежнему согревает душу кипчака[16]16
  От древнетюрского «иситеп» – «согревшая», «приютившая»


[Закрыть].

Рисунки на страницах летописи

Странная история у Руси и у города Киева… Но следы правды сохранились и здесь, причем на самом видном месте. Имя следам – рисунки в летописи, они выразительнее слов. Но исправить их не догадался никто. Редакторы российской истории заботились больше о тексте, а рисунки просто упустили из виду.

Книги академика Б. А. Рыбакова тому лучший пример. Они отличаются отменной полиграфией и прекрасными иллюстрациями, в этом, пожалуй, их главная ценность. На летописных рисунках здесь изображены люди в кипчакских одеждах, в кипчакских доспехах, с кипчакским оружием, около зданий кипчакской архитектуры, сидящие на кипчакской мебели, пользующиеся кипчакской посудой. Лица людей на рисунках типично кипчакские: широкие, скуластые. Не спутать. Но автор, не задумываясь, называет их русскими, даже не украинцами.

А ведь портрет человека, равно как и народа, создают по его вещам – по деталям. Иногда одного штриха достаточно, чтобы узнать. По широкополой шляпе узнают мексиканцев, по кимоно – японцев.

Конечно, упрекнуть столь именитого автора в незнании азов этноистории нельзя. Именно в глубоком знании существа дела убеждает его анализ различных документов, например Радзивилловской (Лаврентьевской) летописи, вернее, ее русской копии, богатой иллюстрациями. Текст относится к 1130–1140 годам. Десятки миниатюр – целое сокровище.

Б. А. Рыбаков, конечно, прав, утверждая, что перед художником «была более полная рукопись, богато иллюстрированная киевскими художниками». Наверняка была. Но во Владимире ее текст сократили или сожгли. Скопированные рисунки остались.

Разве не настораживает, что на полках архива российской истории сложены лишь документы Северной Руси, написанные на славянском языке? А где же тюркские своды?

Смехотворно предположение, будто их не было в природе. Что, на южных российских землях не было монастырей? Не было просвещенных людей? Не было городов?.. Новгород – это, конечно, хорошо, однако чем хуже Брянск (Биринчи)? Культурные традиции этого древнего кипчакского города изучены слабо, хотя он возник намного раньше Новгорода – в IV–V веках. Город был духовным центром Великой Степи, ее столицей. Здесь проходила Европа «свои университеты».

Конечно, рано или поздно, но заговорят города юга России, заговорит Великая Степь. Неприлично ей дальше молчать – культурный пласт колоссальный. И его придется открыть: появились новые страны, они – молодая поросль от старого кипчакского дерева. Азербайджан, Узбекистан, Украина, Казахстан, Киргизстан захотят знать свою истинную историю. Их предки внесли огромный вклад в мировую культуру, так почему же надо скрывать его?

С X века, пишет Рыбаков, русские стали украшать свои летописи цветными миниатюрами… Очень тонкое наблюдение! Оно предполагает, что до 997 года русские летописи цветными миниатюрами не украшались.

А были ли русские летописи? Об этом автор умалчивает.

Остается удивляться многообразию и выразительности степной скульптуры, которая повсеместно была представлена от Алтая до Центральной Европы

Вот так, одной фразой академик словно уводит читателей от самого важного: не было в X веке русских летописей, следовательно, нечего было и украшать. Древний Киев (вернее, Украина и вся Великая Степь) интересовал московских историков не ради познания истины, а для ее сокрытия.

Зарубежные и отечественные ученые недоумевают, видя российские архивы, старательно очищенные от документов Киевской Руси. Сколько же всего погублено… Например, М. И. Каргер в двухтомнике «Древний Киев» сокрушенно отмечал, что едва ли не все, найденное археологами, куда-то таинственно исчезало.

Скажем, находили захоронения в срубах, относящихся явно к довладимировой поре, они были точно такие же, как на Алтае, с конем, со слугами, с утварью… Но изучать их не начинали, говорить и писать о них старались меньше, а потом и вовсе забывали. Будто ничего не находили.

Однажды под южной апсидой Десятинной церкви археологи нашли прекрасно сохранившееся погребение. Видимо, когда-то это был курган, потом на нем воздвигли кирпичный храм, один из самых древних в Киеве. Богатым было захоронение. На сбруе коня четко различим орнамент, выполненный в традиционном для кипчаков зверином стиле (такие украшения часто попадались археологам на Алтае). Были найдены равносторонние нательные кресты, принятые когда-то у тюрков. И многие другие находки… Однако московским историкам все это показалось неубедительным.

Даже тюркские рунические надписи на стенах древнейших храмов не убеждали их!..

Вот и академик Рыбаков явно предвзято пишет о киевских миниатюрах. В хрониках древнего Киева, конечно, они были. Не могли не быть. Для кипчаков зрительный ряд считался доброй традицией. Эта традиция – продолжение наскальных рисунков. Своих. Стилизованных. Тюркских. По манере письма, надо заметить, подобных тем, что в летописях.

Рисунки эти и сейчас можно видеть на скалах Алтая, Южной Сибири, откуда пришли кипчаки на Днепр, на Дон, на Дунай, в Центральную и Западную Европу. Есть они и на ювелирных вещах – курганных находках археологов. Не исчезли! Доктор наук Сослан Байчоров, карачаевец, выпустил исследование «Древнетюркские рунические памятники Европы», там много прелюбопытного.

Знаменитый курган Черная Могила в Чернигове (середина X века). Типичное захоронение Великой Степи с IV–V веков, в нем четко прослеживается кипчакская традиция погребения, В Киеве, как и на Древнем Алтае, было время, когда ханов хоронили вместе с конем, домашней утварью и рабами

Словом, убедиться легко, традиции тюркской культуры, которые хорошо заметны в книгах Киева, сложились задолго до варягов: веками, тысячелетиями шлифовались они. Летописные миниатюры как раз и ценны тем, что дают представление о жизни Киева, о ее архаических чертах. Например, оружие, здания, доспехи, головные уборы, мебель, одежда и многое другое не обойдено вниманием художника, который эти вещи рисовал как бы с натуры – он видел их в жизни.

Рисунки с натуры заставляют усомниться в правоте переписанных много раз текстов. Например, оружие и доспехи, найденные в курганах очень далеко от Киева, абсолютно такие, как те, что нарисованы в летописи.

Значит, рисунок входит в явное противоречие с текстом. И это действительно так, потому что у «русских» славян (кроме княжеских дружин) оружие было совсем другим – для пеших воинов! А кипчаки пешими не воевали… Сила в рисунках таится огромная! Летописные миниатюры – «окна в исчезнувший мир», как назвал их один из исследователей. Прекрасный образ. Если есть окна, значит, в них можно смотреть.

Сперва – на сюжеты рисунков. По восточной традиции запечатлевалось только самое важное. В сюжетах видно отношение автора (или заказчика?) к тому или иному событию. Настроение художника. Именно это качество – выбор важнейшего – отличало тюркскую, да и всю восточную, культуру. В центр картины ставят главное в сюжете, и на нем концентрируют внимание зрителя. Очень древняя традиция.

Рисунок из Радзивилловской летописи. Обращают внимание головной убор выходцев из восточных земель Дешт-и-Кипчака, а также посуда (корчаги). Все это по-прежнему в быту у народов Степи

И в киевском летописном рисунке главное выведено в центр, чтобы только сюда смотрел зритель. Смотрел и думал, сопоставляя с текстом.

На Руси в годы ее славянизации первым ремесло переписчика освоил князь Мстислав, восседая в великокняжеском скриптории – эдаком придворном издательстве. Дело он поставил на широкую ногу: непокладистых монахов заменил покладистыми светскими людьми. А венценосный отец его набросал конспект будущей «киевской» истории («поучения» Мономаха). Послушный сын воплотил замысел на бумаге.

Воплотил, создав особый стиль летописания. Надо ли удивляться, почему летописи, равно как и вся российская история, изобилуют только победами и подвигами, даже теми, которых не было. Все остальное замалчивается. Это, увы, тоже традиция.

Но победы, как известно, бывают громкие и разные. Вот одна из них в изложении Н. М. Карамзина: «Г. 1095. Победы. Наконец Великий Князь и Владимир ободрили победами унылый дух своего народа… Вожди половецкие, Итларь и Китай, заключив мир с Мономахом, взяли в тали, или в аманаты, сына его, Святослава. Китай безопасно жил в стане близ городского вала; Итларь гостил в Переяславле у вельможи Ратибора». Тогда-то киевский князь и воспользовался моментом. 24 февраля, в глубокую ночь, русские, пробравшись в стан хана Китана, зарезали его сонного. «Итларь, не зная ничего, спокойно готовился поутру завтракать у своих ласковых хозяев, когда сын Ратиборов, Олбег, пустил ему в грудь стрелу, сквозь отверстие, нарочно для того сделанное вверху горницы; и несчастный Итларь, со многими знаменитыми товарищами, был жертвою гнусного заговора, который лучшему из тогдашних Князей Российских казался дозволенною хитростию».

Так поступали «лучшие из тогдашних князей»…

Реалии жизни, от них не отвернуться. Факты громче слов. Именно факты всегда требовали от русских правителей иного изображения событий. Требовали сочинительства! В этом и проявлял усердие послушный сын Владимира Мономаха: он переписывал в летописях страницы за страницами.

Отказать в таланте князю Мстиславу нельзя, он мастерски шлифовал шероховатости жизни. Все-таки первый Главный Редактор на Руси! Это он придумал новое летописное иллюстрирование: к рисунку стали пририсовывать оценку. Заговорила символика басен. Делалось это так.

1111 год. Поход Мономаха на Северный Донец и Сальницу. Как обычно, изображено конное войско, а рядом убегающая собака, в которой видятся убегающие кипчаки.

1112 год. Сын Святополка победил ятвягов. На полях пририсован побитый медведь как символ Литовского Полесья.

1120 год. Торки и берендеи напали на Русь и бежали. К традиционному рисунку пририсована пугливая обезьяна.

1127 год. Мстислав послал войска на Полоцк. Сын его, Изяслав, пленил князя Брячислава. К старинной миниатюре пририсован кот, поймавший мышь…

Вот оно, «русское» летописание, оно било без промаха. Рисунки задавали тон общественному мнению: люди были неграмотными либо не умели читать по-тюркски, они реагировали не на текст, а на рисунок. И пугливая обезьяна, и кот, поймавший мышь, конечно, не продвинули вперед летописание, но эти ясные и дерзкие символы работали.

Пририсовки на страницах Радзивилловской летописи

От эзоповского языка в летописании отказались после смерти князя Мстислава, а от традиций кипчакской книги – нет[17]17
  Чтобы не быть голословным, лишь напомним, что слово «книга» – тюркское, пришедшее на Русь от кипчаков; буквальный перевод – «в свитке», «в рукописи».


[Закрыть]. Например, городок по-прежнему изображали башней, которую отличал некий символ – будущий герб. Воинов по-прежнему рисовали всадниками, с кривыми восточными шашками, но были рядом с ними и пешие воины, с бердышами.

Потом вместо зверей на полях летописей появились человечки. Очень выразительные человечки. Они заговорщически молчали – вроде бы неприметные, а все-таки участники событий. Таковыми и были русы – неприметные вдохновители событий на Руси, их режиссеры, идеологи, таящиеся за кулисами политического театра. Таковы они всюду, колониальные правители при чужом народе: вроде бы рядом, а не вместе.

В рисунках Радзивилловской летописи много загадочного. Порой неясно даже, кто есть кто. Художник будто и не заботился, например, о внешних отличиях русских и кипчакских воинов, об иных деталях своих рисунков. Цветом ли, одеянием ли, но воины должны отличаться, все-таки они – враги, представляли народы разных культур. Однако же этого нет! Все одинаковые. Неувязка? Вроде того. Но… раскопки тюркских курганов дали достаточно археологического материала, чтобы представить внешний вид тюрка, его оружие, сбрую коня. Как выглядел воин-степняк, было известно задолго до его появления на страницах летописи. И образ русского воина известен археологам. Сопоставить их сможет любой, а правильные выводы сделает даже ребенок.

Профессор С. А. Плетнева, известный специалист по степным народам древней России, отметила: «В большинстве мужских захоронений вместе с покойниками помещали коня со сбруей и оружием. Обычно до нас доходят только металлические части этих категорий предметов: железные удила и стремена, подпружные пряжки, железные наконечники стрел, сабельные клинки. Кроме того, почти в каждом погребении мы находим железные небольшие ножички и огнива. Все перечисленные предметы отличаются необычайным единообразием размеров и форм. Эта стандартизация характерна для кочевников всей европейской степи вплоть до Урала. Изменение типов этих вещей происходило всюду почти единовременно. Все это позволяет заключить, что в зимних становищах у половцев (как и других степняков) было неплохо налажено кузнечное производство со своими традиционно степными приемами и критериями (выделено мною. – М. А.)».

Действительно, у степняков был свой внешний вид, свой быт с «традиционно степными приемами и критериями». Эти выводы Плетневой очень хорошо аргументированы – не поспорить. Действительно, в Великой Степи царствовала культура, отличная от всех иных культур мира.

Рисунок из Радзивилловской летописи. Поразительно, и русские, и кипчаки изображены одинаково. Различие лишь в том, что знамя кипчаков с крестом

Разумеется, черты этой культуры показали и другие российские ученые. Профессор С. И. Руденко, например, блестяще исследовал ряд курганов Алтая и написал настоящую научную поэму об орнаментах, которые в изобилии покрывали иные находки.

Практичные тюрки, оказывается, не просто так украшали свои шашки, пики, шлемы, кольчуги, сбруи коней. Орнамент означал принадлежность вещи ее хозяину из того или иного тухума (рода), он служил своеобразной меткой. Этим подчеркивалось единство рода. У тюрков стандартизировались даже орнаменты. Потому что орнаменты несли ин-фор-ма-цию!

Орнамент вышивки с “руническими” узорами-письменами, которые умели читать и вышивать чувашские женщины вплоть до XIX века. Это искусство сохранилось и на Украине, и в Болгарии, и в других местах расселения кипчаков

Оригинально и талантливо расшифровал эту информацию чувашский ученый А. А. Трофимов, очень наблюдательный человек. Он установил, что в орнаментах предки часто шифровали слова и фразы. Мастерство художника позволяло придать руническим письменам витиеватый вид узора. Исследовав вышивки украинцев, казаков, чувашей, Трофимов прочитал их и сделал неожиданный вывод, что еще в глубокой древности именно орнаменты выполняли роль визитной карточки человека. В них была не просто красота! А красота, понятная только своим: тайнопись!

Вот главное назначение тюркского орнамента, служившего своеобразной меткой «свой – чужой».

Узнав подробнее о тюркской культуре, нетрудно убедиться, что на миниатюрах из киевских летописей куда чаще изображались тюрки. Славян или русов там почти нет. Их легко отличить. У русских иное оружие, иная одежда – все было иным, что и доказали в своих работах Плетнева, Руденко и другие ученые, правда, не называя тюрков тюрками.

Археологи не обнаружили в местах поселений славян центров кузнечного производства, подобных тем, что нашли у тюрков. Хотя академик Рыбаков в своих книгах с гордостью упоминал о мече, выкованном русским мастером. Он якобы принадлежал Святославу. Правда, есть на нем одна узнаваемая деталь – руническая надпись на лезвии… Может быть, славяне где-то[18]18
  Обнаруженные металлургические центры славян ничего, кроме возмущения, вызвать не могут. Они – на территории Дешт-и-Кипчака! В Поднепровье. Причем горны в точности тюркские, как на Алтае. Тюркская металлургия названа славянской?! Вероятнее, было иное, с чем можно и согласиться: в славянских краях культивировалась так называемая болотная металлургия – технология, позволяющая из болотной жижи, богатой железом, получать металл.


[Закрыть] и делали мечи, но они, уже просвещенные Кириллом и Мефодием, явно не писали на них рунами.

А вот с другим мечом, на котором лучше сохранилась руническая надпись, академик Рыбаков оконфузился. Он, «реконструировав» текст, проще говоря, дописав, по его мнению, якобы недостающее, прочитал надпись: «Людота коваль». Это позволило ему заявить, будто меч изготовлен русским оружейником… Но кто разрешил бы ремесленнику осквернить оружие своим именем? Только великим мастерам позволялось ставить личный знак – тамгу. На лезвии меча предки писали лишь божественные заклинания!

И если надпись на том мече не «реконструировать», как Рыбаков, а прочитать древнетюркские руны без подделки, то перевод очевиден, он выглядит так: «Коварный замысел (который надо разрушить) срази! Злые козни уничтожь!» («Ag uj sпgu ur. Al je»).

…История оружия, его орнамента – интереснейшая тема, которая не терпит фантазий и ждет своего исследователя. Ждет его и история конницы – войска тюрков.

Один из мечей X века, найденных якобы на месте гибели Святослава. Но обращает на себя внимание явно руническая надпись на клинке, которая безошибочно указывает на владельца

Вот, например, каких чудо-богатырей увидел Лев Диакон, греческий историк, описавший нападение русов на Византию в 971 году: «Воины Святослава в первый раз показались тогда на конях (выделено мною. – М. А.), но не умели править ими».

Подобные наблюдения ставят в тупик: а как же – без коней! – русские в 965 году победили Хазарию? Взяли да победили. Трудно, наверное, им было, не зная азов джигитовки, воевать против прирожденных всадников.

А если без иронии, то Святослав ли воевал с хазарами? Или был союз Святослава и булгарского кагана?.. Что-то явно не так записано в российской истории. Возможно, ответ на эту загадку прост: Семендер – столицу Хазарии – разгромили свои же, тюрки, а русские приписали себе чужую победу… Увы, такое тоже было в богатой российской истории – очень уж неправдоподобно легко давались иные победы.

Впрочем, не исключено и другое. Вообще, не было никакой войны! Хазария, вероятнее всего, погибла в результате природного катаклизма: тогда случилась большая беда, река Итиль (Волга) поменяла русло – устье ушло далеко на север. В богатой Хазарии начались засухи, голод, которые и решили судьбу каганата… Но в любом случае Святослав был явно ни при чем.

Печально знаменитый меч Людоты Коваля. Руническая надпись на нем после известной “реконструкции” прочитана по-славянски: для чтения текст перевернули вверх ногами и дорисовали недостающее

В киевском конном войске воевали не славяне, а кипчаки – жители каганата Украины, украинцы. Русы стравили тюрков и началось братоубийство. Брат пошел на брата: один под русским флагом, другой под своим родным. Это и зафиксировали на века летописные миниатюры. Вот почему воины нарисованы одинаковыми – и тюркские, и русские.

С этого братоубийства началось правление русов. С него началась и история Киевской Руси… Летописные миниатюры действительно «окна в исчезнувший мир». И если эти окна отмыть от грязи, то многое увидится сквозь них.

А один из рисунков разительно отличается – на нем тюрки иные: на головах воинов вместо шлема колпак с полями. Что это? И кто это?

Колпак очень похож на казахский или киргизский мужской головной убор, который до сих пор не забыт. Значит, на рисунках люди из восточных каганатов Дешт-и-Кипчака. Их называли печенегами. Они не носили папах. Верхний головной убор у тюрков нес ценные сведения о хозяине. Форма головного убора, его размеры, материал сообщали о сословной и родовой принадлежности…

Многое было в летописных рисунках. Жизнь целого народа.

Миниатюры, как буквы древней письменности, рассказывают об ушедших поколениях. Кому-то они кажутся примитивными, излишне простыми. Но нет, каждая деталь выписывалась старательно, она таила смысл, передавала чувства автора…

Всадники, начавшие Великое переселение народов. Изображениям более двух тысяч лет

Тонким вкусом светятся древние рисунки, приглашая к созерцанию. На них нет ничего лишнего. Подобная живопись сохранилась в китайской, японской культуре. Там тоже художники обязательно оставляли белое пятно – место для воображения зрителя. Чтобы зритель был соавтором, а его «картина» – самой выразительной и запоминающейся на свете. Но видеть ее мог только он один! Вина ли предков в том, что мы, их неудалые потомки, огрубели?

Отличали Великую Степь и предметы быта, тоже со своими стандартами… Эти «домашние мелочи» также несут важную информацию о кипчакской культуре. И как бы ни называли эту культуру – половецкая, печенежская, булгарская, андреевская или какая иная, – корень ее был один, тюркский.

…Предметы быта именно кипчаков запечатлены на рисунках киевских летописей. Спорно? Но у славян, судя по новгородским находкам академика В. Л. Янина, и быт был другим.

Например, взглянем на чашу, которую преподносят князю Ярополку в знак заключения мира с князем Всеволодом (точно такие же чаши находили в курганах за тысячи километров от Киева). Она называлась «чарон», до сих пор в ходу. В ней подают напиток мира – кумыс или айран.

Кресло, на котором сидит киевский князь, называлось «тверь». Точно на таком же восседал Аттила в V веке, когда славяне скитались по Европе. И сейчас тюрки для «высокого гостя» оставляют «высокое место» – тверь[19]19
  Кстати, слово «трон» – того же тюркского корня и означает «поднимись на почетное место».


[Закрыть].

А теперь посмотрим на головные уборы киевских князей – это яркая отличительная черта тюркской национальной одежды. Их носила кипчакская знать… В этой связи интересна история шапки Мономаха: к Византии она не имела абсолютно никакого отношения. «Византийская версия» ее происхождения придумана много позже смерти Владимира Мономаха…

Одежда на рисунках. Неужели никто из ученых не исследовал ее? Неужели никто не удивился, почему русские мужи обряжены в тюркские кафтаны? Кафтан, как и клобук, кипчаки надевали в торжественные минуты священнодействия.

Кафтаны шили двухслойными из тонкого войлока (фетра). Покрой был разный. Археологам известны даже фраки из фетра – их носили на Алтае две с лишним тысячи лет назад. Ханский кафтан шили с рукавами на собольем меху, с горностаевой выделкой. Поверх меха крепились декоративные пластины и пуговицы, которые украшали одежду…

Кругом неисследованное!

И всё, потому что национальную одежду тюрков тихо «заимствовали» русские. А между тем армяк, епанча, кафтан, башлык, шушун, шуба, клобук, сапог и многие другие вещи – слова тюркского корня и имеют своего исторического хозяина. Сравним национальную одежду казаков (разумеется, не царские гимнастерки, а настоящую, старинную!) и кумыков – абсолютно одинаковая, до мелочей. Потому что принадлежала одному народу.

Рисунок из Радзивилловской летописи. Чаша, которую подносят в знак мира, и тогда у тюрков называлась “чарон”. Точно такие же чаши часто встречаются на наскальных рисунках Древнего Алтая

Сегодня казаки названы русскими, они отказались от предков, но дает ли это право их историю и одежду тоже называть «русскими»?

Рисунки из древнего Киева интересны еще тем, что там изображены и русы. Это – самое прелюбопытное! Пририсованные человечки имеют иную одежду – европейскую. У них другой внешний вид. Вот так в жизни выглядели русы!

Шапка Мономаха и шапка Казанская – точно такие же издревле носила тюркская знать. Шапку надевали в торжественных случаях, она указывала на сословную принадлежность владельца

Горн в руках человечка на полях – тоже не кипчакский. Свои духовые трубы кипчаки не выгибали, а оставляли прямыми. А одна из кипчакских труб попала на рисунок 1153 года. Те древние трубы и ныне звучат на Алтае, в Хакасии, в Киргизии, в Карпатах (у гуцулов), словом, там, где остались потомки степного народа.

Даже сцена похорон, умело изображенная на одной из миниатюр, уже наводит на размышления: хоронили ли русы и славяне в гробах? В домовинах? Это же – кипчакский обряд. Дно могилы полагалось устилать лапами ели – священного дерева тюрков.

Обряд похорон очень консервативен, он меняется редко. Когда-то кипчаки останки соплеменников, следуя восточной традиции, предавали огню. Потом отказались, стали строить срубные домовины. Хоронить в гробах первыми на территории Европы стали хазары, о чем сообщили китайские хроники. Но чтобы сохранить старинную традицию, под гроб в могиле они подсыпали пепел или белую известь…

В XI–XII веках, когда начала складываться русская культура, в этом очень сложном процессе участвовали три народа. Они обменивались обрядами, традициями – брали лучшее. И это было нормально. Потом о тюрках и финнах забыли, все приписав славянам!

Но сколько курьезов принесла слепая жадность.

Например, взяли у тюрков трех богатырей. У художника В. Васнецова они – олицетворение Руси, ее могущества. Если бы! Горыня, Дубыня и Усыня – так назывались эти богатыри, прежде чем стали Ильей Муромцем, Добрыней Никитичем и Алешей Поповичем. Они были врагами славян: Горыня «на мизинце гору качает», Дубыня «дубье верстает», Усыня «спер реку ртом, рыбу усом ловит».

Шелковый кафтан тюрка – модели две тысячи лет, она с Древнего Алтая

Изучение этих персонажей привело литературоведов в явный шок: оказалось, русские богатыри выведены из «тюркской трехчленной группы – Змей Огненный, Змей Глубин, Змей Вод». Это – трехглавый змей, тот самый, о котором нелестно отзываются в былинах и сказках.

Китайцы очень точно изобразили кипчакского хана. Фасон шапки говорит сам за себя

Змей – признанный знак тюрков, наш символ. Степняки и сейчас к уважаемому человеку обращаются «Горыныч» или «Ажидахака». Слово богатырь, между прочим, тоже тюркское, русским оно стало недавно. Равно как и «Баба-яга».

Рисунок из Радзивилловской летописи. Пририсованный трубач – в костюме руса. И это – самое поразительное, оно красноречивее слов свидетельствует о различиях культуры тюрков и русов

Кто такая «Баба-яга»? Лесная старуха-волшебница, поедающая детей? Вовсе нет. У кипчаков этот мифологический персонаж был мужчиной и назывался «Бабай-ага», он летал в ступе и приносил людям счастье. Где опустится Бабай-ага, там священное место… В Центральной Азии еще в глубокой древности почитали этот чистый образ, который, видимо, был тесно связан с представлением о прообразе Будды… Также злому «мифологическому» искажению подвергся и Кащей Бессмертный, который никому дурного не делал. Он – «бессмертный», потому что он – облако. Так степняки дразнили тучу (или летающего змея), которая не давала дождя…

Пририсовки русов на страницах Радзивилловской лemonuси

Конечно, культурные заимствования у народов-соседей были всегда, это – благо. Они на пользу, а воровство и лукавство – во вред. Вот еще тому пример.

Была у кипчаков сказка – теперь она русская, народная – про колобок. Сказка имела мораль. А какая мораль у «русского» колобка? Хитрая лиса всех перехитрила и съела колобок. Никакой морали. Потому что неизвестно, что означает слово «колобок». По-русски – ничего. Нет такого слова в русском языке. А по-тюркски колобок – шарик, слепленный из того, что катает жук-навозник.

Катился колобок, катился и попал прямо в рот лисе: «НЕ ХИТРИ, как лиса, а то колобок кушать будешь». Вот она, забытая мораль сказки! Но только ли к лисичке относятся эти слова? Она ли одна кушает свой колобок?.. Бедная матушка-Россия.

И «Курочка Ряба» в русских устах потеряла первоначальный смысл. И «Теремок»… И другие произведения, грубо «заимствованные» у тюрков.

Славянской Россия стала с Петра I, и особенно – в XIX веке, когда А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, К. С. Аксаков (кстати, тюрки-кипчаки по родословной) предложили обществу явно расистскую теорию. Их идея славянофильства утверждала, что отныне лишь славяне – настоящие россияне.