Текст книги "Проверка на смелость"

– Я бы и на год согласился! – поддержал я. – Не думал, что будет так просто. А Кира Андреевна, оказывается, совсем не вредная. Еду приготовила и ушла, чтоб не мешаться. Красота!

– Ага. Вот только почему-то ужин не приготовила…

– Забыла, наверное. Зато утром будут вкуснящие оладушки!

Мы еще какое-то время болтали, а потом уснули.

* * *

Едва проснувшись, я сразу принюхался, пытаясь уловить ароматы свежей выпечки. Но запаха оладий не было. Наоборот, дома нестерпимо разило какой-то кислятиной.

– Фуу! Саня, чем это у нас воняет? – спросил я, вставая с постели.

Сашка уже тоже проснулся и принюхивался, скривив лицо.

Мы пошли на запах в поиске источника этой невыносимой вони. Наши носы привели нас на кухню и указали на кастрюлю, в которой вчера был обедешний суп. Саня приоткрыл крышку и тут же захлопнул ее, закашлявшись. Мерзкий запах с новой силой ударил мне в нос, и сразу какой-то неприятный комок подкатил к горлу.

– Фуу! Гадость какая! – сморщился Саня.

– Что это? – спросил я, удивляясь.

Неужели Кира Андреевна задумала нас отравить? Так мы бы даже под пытками не стали это есть.

– Это вчерашний суп. Он скис, – пояснил Саня.

Конечно же, скис. А как иначе в такую жару? Это вовсе не удивительно. А удивительно было то, что этот суп остался стоять на плите. Мама никогда не оставляла еду, чтоб она скисала. Вечером мыла всю посуду, и такого запаха у нас в доме никогда не было. Нам с Саней даже в голову не пришло, что остатки супа нужно убрать в холодильник или помыть кастрюлю. Тарелки-то мы за собой мыли, а кастрюли обычно мыла мама, вот и вчера мы об этом даже не подумали. Решили, что все то, что делает мама, будет делать и Кира Андреевна, раз она осталась присматривать за нами. Нет, нам не трудно помыть, но нам это даже в голову не пришло. И как раз то, что Кира Андреевна ничего этого не сделала, было для нас удивительно.

Мы с Саней осмотрелись. Оладий не было. Ни оладий, ни даже какой-нибудь манной каши. Похоже, Кира Андреевна так и не приходила со вчерашнего утра. Это было уже подозрительно.

Вонь раздражала, сильно отвлекала и мешала думать. Нужно было что-то с ней делать. Мы с Саней переглянулись. Я зачем-то потянулся к кастрюле – наверное, от этой вонищи мой разум совсем помутился.

– Не открывай! – крикнул Саня, но было уже поздно: я приоткрыл крышку и заглянул внутрь. Светлая пузырчатая пена зашипела и выпустила мне в лицо порцию смрадного газа. Я тут же захлопнул крышку, но отвратительный запах уже плотно забился в нос.

Сашка схватил кастрюлю и, отвернув в сторону лицо, чтоб не только не нюхать, но и не смотреть на нее, на вытянутых руках понес кастрюлю из дома. Я шел впереди, отфыркивая запах из носа, и открывал ему двери. Суп мы вывалили в конце огорода, там, где заканчиваются все грядки. Туда никто не ходит, и вряд ли кому-то помешает этот мерзкий запах.

Придя домой, мы распахнули настежь двери, чтоб выветрить эту вонищу навсегда, и вымыли кастрюлю.

– Что-то я есть хочу, – сказал Саня.

Саня – вообще стойкий парень, он может есть в любой ситуации. А у меня в носу все еще сидел неприятный запах, который напрочь отбивал все мысли о еде. Поэтому, пока он был занят тем, что кипятил чайник и рыскал в холодильнике, я осматривался. И вот только тогда я вдруг заметил, что крышка на кастрюле другая!

Еще подумал: «А чего это Кира Андреевна эту крышку взяла?… Вот же та, которая нужна, лежит себе спокойненько на столе, а желтая лежала в шкафу вместе с желтой кастрюлей, ее еще найти нужно было. Хм, странно…» И полез в шкаф, где у нас лежат кастрюли. Я даже сам не понял, зачем туда полез… На желтую кастрюлю без крышки посмотреть, что ли? Шкаф открыл, в кастрюлю-то заглянул, смотрю – а там ключ лежит! Странный какой-то ключ, необычный… Сложный очень и красивый.

– Саня, смотри! – воскликнул я.

– Что это?

– Ключ.

– Сам вижу, что ключ. Ты где его нашел-то? – Саня взял у меня ключ и принялся рассматривать.

– Вот здесь, в кастрюле был.

– Хм… Вряд ли мама положила бы его в кастрюлю. Да и не видел я такой у нас раньше… – задумчиво произнес Саня.

– Может, Кира Андреевна? – предположил я.

– А ей это зачем?

Я пожал плечами. Я и на самом деле не знал, зачем ей вдруг понадобилось прятать какие-то ключи в нашей кастрюле. Но ни на кого другого я сейчас и подумать не мог. Кира Андреевна была самая подозрительная подозреваемая.

– А вдруг она его для нас спрятала? – вырвалось у меня. – А желтую крышку на голубую кастрюлю она положила, чтоб подсказать нам, где этот ключ лежит. Ну чтоб мы догадались.

– И что? Ну догадались мы, и что дальше? Что теперь этим ключом открывать? И где сама Кира Андреевна? Мама попросила, чтоб она готовила нам еду, а она что? Куда она подевалась? Или она специально спряталась, чтоб мы догадались сами себе еду готовить?

Я опять пожал плечами. Столько вопросов – ну откуда мне знать на них ответы?

– Может, нужно сходить к ней? – спросил я, подумав. – Вдруг с Кирой Андреевной что-то случилось?

Саня тоже задумался. Это было самое верное предположение и самая правильная версия происходящего. Да что уж там! Это была единственная версия.

Чтоб дойти до дома Киры Андреевны, нам нужно выйти из своего двора, пройти несколько метров по улице и зайти в соседний двор. Это совсем рядом. Но стоило только выйти со двора, как мы тут же каждый раз попадались на глаза Кольке, который жил через дорогу, напротив дома Киры Андреевны. Так и сегодня, он словно с самого утра поджидал нас возле своей калитки.

– Ну чего? Как вам живется под строгим контролем старой ведьмы? – усмехнулся Колька и быстро оглянулся: не прилетит ли ему подзатыльник за то, что он так назвал Киру Андреевну. Но его мамы поблизости не было.

– Она пропала! – сообщили мы с Саней хором.

– Как это? – не понял Колька.

– А вот так! Мы ее только вчера утром и видели.

– Может, так и должно быть? – предположил Колька.

– Нет, что-то тут не так. Кира Андреевна очень ответственная. Она же бывшая учительница! – сказал Саня.

– Да! И у нее очень большой опыт работы с детьми! – вспомнил я мамины слова.

– И что теперь? Где ее искать? – спросил Колька.

– Не знаю… Вот сходим пока к ней домой, узнаем, может она там.

– Я с вами!

– Чего это вы тут толпитесь? – спросила проходившая мимо Дашка.

– Ничего, – ответил я, потому что девчонки всегда только мешают, – иди куда шла!

– Кира Андреевна пропала! – сказал Саня.

Я посмотрел на него сердито: ну вот зачем он ей это сказал? Сейчас прицепится с расспросами, потом за нами увяжется. И еще ныть будет по всяким пустякам. Ведь девчонки – они такие. Но Саня будто не замечал моего строгого взгляда. Конечно, он с этой Дашкой с первого класса за одной партой сидит. Они даже контрольными делятся: она с ним по русскому, он с ней по математике. А еще Саня пару раз провожал ее до дома и даже нес портфель. Да-да, я сам видел! Еще не хватало, чтоб он влюбился в нее!

– Куда пропала? – непонимающе уставилась на нас Дашка. Она даже остановилась, хотя до этого явно куда-то очень торопилась.

– Если бы мы знали, то не говорили бы, что она пропала, а сказали бы, что ушла туда-то, – сумничал Колька. – Пропала и все! В неизвестность! Куда еще можно пропасть?

– Разве может быть такое, чтоб человек в неизвестность пропадал? – удивилась Дашка.

– Конечно, может. Ее, например, могли инопланетяне к себе утащить. Для опытов. Вот мы и решили это дело расследовать, – Колька хотел по-крутому подмигнуть нам, но получилось неумело и сразу двумя глазами. А я подумал: «Ну зачем он так много болтает? Он же все ей рассказал! Вот выпендрежник!»

– Я тоже хочу расследовать! – воскликнула Дашка.

«Ну ничего себе! – опять подумал я. – Только девчонок нам и не хватало!»

А вслух только шумно вздохнул, чтоб показать свое недовольство. Но ребята, похоже, были не против, что Дашка будет вместе с нами искать Киру Андреевну, и мы вчетвером пошли через дорогу к ее дому.

– Тут замок! – крикнул Колька, первый добежавший до двери.

Это означало, что и дома Киры Андреевны нет. Она таинственно исчезла!..

* * *

Разве может такое быть, чтоб ответственный человек вот так вот бросил свои обязанности и уехал куда-нибудь? Мало того, бросил детей, которых ему доверили! Мало того, гиперответственная бывшая учительница бросила детей, которых ей доверили! Вот и мы решили, что все это не просто так и не случайность. Не могла Кира Андреевна нас бросить и уехать, никого не предупредив.

– Давайте откроем замок и посмотрим, может она какую-нибудь записку написала, – предложил Колька.

– Ага, и оставила ее в закрытом доме, чтоб никто не прочитал, – усмехнулся Саня. – Ну ты и фантазер!

– Ну или не записку, а какую-нибудь другую подсказку, по которой мы поймем, что случилось, – настаивал Колька.

– Ребята, вы как хотите, а я не пойду! – сказал я. Что-то мне смутно подсказывало, что этого делать нельзя. – Неправильно это!

– Ты же уже заходил в барак и не испугался. А здесь обычный дом, – Саня, похоже, не понимал, почему я отказываюсь.

– Но я там просто пробежал по коридору. Я даже ничего не трогал.

– Ну так мы и тут ничего трогать не будем. Просто посмотрим, и все.

– Нехорошо это – входить в чей-то дом, когда хозяев нет! Тут же замок висит!

– Правильно Сережа говорит, нельзя входить в чужой дом без приглашения, – поддержала меня Дашка. Я с удивлением посмотрел на нее, потому что не ожидал, что она будет на моей стороне, но общего мнения о девчонках не изменил.

– А если там под замком Кира Андреевна сидит и плачет? Вдруг ее кто-то по ошибке там закрыл, и она выбраться не может, – сказал Колька.

Его слова разжалобили Дашку, и она снова приняла их сторону:

– И правда, вдруг ее нечаянно закрыли и ей нужна помощь?

Оставшись в меньшинстве, мне ничего не оставалось, как согласиться с ними.

– А как ты дверь собираешься открыть? – спросил я. – Ключа-то все равно нет!

– У нас есть ключ, – сказал Саня и достал из кармана ключ, который мы нашли дома в кастрюле.

– А почему ты решил, что он от этого замка?! – удивился я.

– А вот сейчас и проверим, – Саня какое-то время возился с замком, а потом обернулся к нам: – Не получается…

– Нужно просто постучать и спросить, там она или нет, – предложил я.

– Ну давай, стучи! – Колька отодвинулся от двери, уступая мне место.

Я постучал. Сначала потихоньку.

– Кира Андреевна!.. – крикнул я в щель, где дверь соединяется с косяком. Тишина… Я постучал уже сильнее и крикнул погромче: – Кира Андреевна, вы дома?… Не отвечает, – сообщил я ребятам, хотя они и сами прекрасно все слышали.

– Можно, конечно, позвать кого-то из взрослых, но тогда мы потеряем время, – рассуждал Колька. – Я предлагаю сломать замок и посмотреть, там она или нет.

– Но не отвечает же! – сказал я. – Значит, ее там нет!

– А где она, по-твоему? Где тут еще можно спрятаться? – Он огляделся. – Вон в том сарае? – Колька кивнул на покосившийся сарай с распахнутой дверью, стоящий неподалеку.

– Может, и в сарае, – ответил я, хотя слабо представлял себе, что может удерживать Киру Андреевну в открытом сарае, да еще так долго.

– Ну пойдем посмотрим там, – сказал Колька, которому, похоже, было все равно, где искать, лишь бы искать.

Мы пошли. В сарае не было ни одного окошка. Свет поступал только через дверь, но мы загородили собой проход, не решаясь пройти в глубь темного сарая, поэтому и доступ свету тоже загородили. Совершенно ничего не было видно. Особенно в закутке справа, а ведь именно там могла оказаться Кира Андреевна. Поэтому нам троим пришлось зайти, а Дашка осталась снаружи.

– Ничего не видно… – пробормотал Саня. – Кира Андреевна, вы здесь?…

Я вздохнул и покачал головой: вот глупость какая – искать ее в сарае! Ребята старше меня и не понимают, что не может Кира Андреевна скрываться здесь так долго! Она не в том возрасте, чтоб играть с нами в прятки.

– Идет кто-то! – испуганно зашептала Дашка, быстро заскочила внутрь, толкнув при этом в спину Саню, тот толкнул меня, а я толкнул Кольку.

– Вы чего?! – возмутился Колька.

– Там кто-то ходит, – Дашка показала на открытую дверь.

– Кира Андреевна?

– Нет, мужик какой-то…

Мы осторожно выглянули. На крыльце и правда стоял какой-то мужик. В черной одежде, высокий, худой, с длинными белыми волосами. Я сначала подумал, что он старый, раз волосы у него такие белые, но потом присмотрелся – нет, совсем еще молодой, но волосы белые, седые, как у Киры Андреевны или у Колькиной бабушки. Сначала этот подозрительный тип внимательно осматривал замок, потом вдруг наклонился и понюхал его. Мы с ребятами переглянулись: первый раз в жизни видели, чтоб кто-то нюхал замок! Чего его нюхать-то! Потом он засунул нос в дверную щель, в которую я совсем недавно пытался докричаться до Киры Андреевны, и стал что-то там вынюхивать, водя носом вверх и вниз вдоль щели. Нет, этот мужик определенно был каким-то странным.

Выходить из сарая было поздно. Начнутся всякие расспросы: а что это вы делаете в чужом сарае без спросу, а куда это вы дели Киру Андреевну? Конечно! А на кого еще можно подумать? Ситуация образовалась крайне сложная и неловкая. Поэтому мы решили переждать, пока этот странный гражданин уйдет, а потом спокойно выйти. Но он не уходил. Он задумчиво постоял на крыльце, потом медленно спустился, не спеша прошел по двору, дошел до кустов малины и встал рядом с ними, заложив руки за спину. Он так стоял очень долго. То ли размышлял о чем-то, то ли рассматривал кусты. Мы уже устали сидеть в сарае.

– Давайте выйдем потихоньку, пока он не смотрит в эту сторону. А потом сделаем вид, что мы только что зашли во двор, – шепотом предложил Саня.

Мы все кивнули и на цыпочках друг за дружкой направились к выходу. Но как только Сашка, идущий впереди, поднял ногу и был готов переступить порог сарая, как странный мужик вдруг резко обернулся и посмотрел в нашу сторону. То ли у него думы, которые он думал, вот так резко закончились, то ли ему надоело смотреть на кусты, а может быть, он услышал, как мы шебуршим, но только это получилось так быстро и неожиданно, что мы все вместе вздрогнули и снова спрятались в сарай. Прямо как улитка прячется в свой домик, если дотронуться до ее рожек.

– Он идет сюда! – зашептал Сашка.

– Заметил, что ли?! – испугался Колька.

Дашка только молча прижала ладошки ко рту и вся сжалась. Только бантики на ее косичках мелко дрожали.

А я представил, как он сейчас выволочет нас отсюда за шкирку и начнет спрашивать, куда мы дели Киру Андреевну.

Мы, еще надеясь на какое-то чудо, сжались в самом дальнем углу, куда не попадал солнечный свет. Мужик подошел к двери, заглянул внутрь и принюхался. Он опять что-то вынюхивал! Какое-то время он водил носом, шумно отфыркиваясь, а потом решительно захлопнул дверь. Мы тут же оказались в полной темноте, словно кто-то выключил свет. По шороху за дверью мы поняли, что мужик уходит.

Я услышал, как ребята облегченно выдохнули, и тоже выдохнул. Только осторожно, чтоб мужик не услышал и не вернулся. Так обычно и бывает в страшных фильмах: только успокоишься и решишь, что ты в безопасности, как из-за угла выскакивает какое-то новое чудище.

Мы сидели тихо, даже не двигаясь. Просто никто не решался первым пошевелиться или заговорить. Наконец все убедились, что мужик ушел. А может быть, просто устали сидеть без движения.

– Пойдемте отсюда, – шепотом предложил Саня.

Его шепот в этой тишине, к которой мы уже привыкли, показался невероятно громким. Я даже невольно сжался весь.

Ему никто не ответил. Точнее, я молча кивнул и, наверное, все остальные тоже кивнули, но в темноте-то этого не видно, поэтому Сашкино предложение как-то странно повисло в воздухе. Мы осторожно пошли к выходу. Так получилось, что первым шел я, а остальные за мной. Я дошел до двери, на ощупь нашел ее и толкнул. Но дверь не открылась. Я с удивлением оглянулся, пытаясь в темноте разглядеть лица ребят.

– Ну ты чего?! – нетерпеливо зашептал Колька.

– Не открывается…

– Слабак! Дай-ка я! – Он отпихнул меня от двери и начал сам ее толкать. Но дверь не поддалась и Кольке.

– Ну чего вы там возитесь? – спросил Саня откуда-то сзади.

– Дверь заклинило, – пояснил Колька.

Саня молча распихал нас и принялся дергать дверь. Но все было безрезультатно. Дверь не просто заклинило – она была закрыта снаружи. Это мы уже потом поняли, потому что при каждом колыхании двери на ней что-то брякало. Наверное, когда тот странный мужик закрыл дверь, то повесил на нее замок, который до этого просто болтался в петле. Может, случайно, в задумчивости, а может, и специально – кто его знает. Во всяком случае, что там еще могло брякать – мы не придумали.

Вот так мы и оказались запертыми в чужом сарае. В полной темноте.

Глава 3
Сарай

– И что мы теперь будем делать? – спросила Дашка.

– Может быть, ты что-то хочешь предложить? – нервно ответил ей Колька.

– Так я и знала, что с вами обязательно во что-нибудь вляпаюсь! – возмущенно воскликнула Дашка.

– Ну а раз знала, то чего тогда поперлась за нами? – спросил я.

– Потому что дура!

Никто из нас почему-то не стал ее переубеждать. Не потому, что мы все считали ее дурой, наоборот: Дашка была очень умной и училась почти на одни пятерки, если не считать математику. А потому, что наши головы были заняты одной мыслью: как нам выбраться из этого сарая, и нам некогда было думать и разговаривать о разных пустяках.

– Может, покричать нужно? – предложил Саня. – Тут же совсем недалеко до Колькиного дома. Его мама услышит и откроет нас.

– Ага, и надерет мне уши! – поддержал Колька.

– А что, ты предлагаешь всю жизнь тут сидеть? До старости? – спросил я.

– Мы до старости не досидим, мы тут от голода уже через месяц помрем, – сказал Саня.

Вдруг в темноте послышался тоненький протяжный звук: «Ииииии…» Я сначала не понял, что это. Прислушался. Даже весь напрягся – так старательно прислушивался. Оказалось, что это Дашка заплакала. Не пойму, Сашкины слова, что ли, на нее так повлияли… Девчонки вечно ревут по любому поводу!

– Не бойся! – поспешил успокоить я Дашку – только болота нам тут не хватало. – За месяц-то мы точно выберемся.

– Ладно, покричу, – нехотя согласился Колька. – Только получать будем все вместе, поровну! – И, не дождавшись нашего ответа, закричал: – Мааамааа!!!

Он кричал долго. Потом мы уже стали ему помогать и звали его маму хором в четыре голоса. Но все было бесполезно: будто все звуки оставались внутри этого сарая, и снаружи нас никто не слышал. Только охрипли зря.

– Здесь пауки есть? – вдруг спросила Дашка.

– В любом сарае есть пауки, – ответил Саня. – А что?

– Пауков до жути боюсь!.. Мне кажется, по мне кто-то ползет…

– Это тебе только кажется, потому что про пауков подумала, – сказал я. – У меня тоже так бывает.

– Да нет же, не кажется! Точно ползет!

– Так скинь его, – говорю.

– Я боюсь…

Вот чудной человек! Вот скажите мне, кто разберет этих странных девчонок? Взяла скинула – и больше не ползает по тебе паук!

– Точно же паук!.. По голове ползет… Ааааа!! Он сейчас ко мне в ухо залезет!..

Я протянул руку в темноту на голос Дашки, пытаясь найти ее ухо, к которому ползет паук, и наткнулся на руки Сани и Кольки, которые тоже полезли ее спасать. Так мы ей чуть оба уха не оторвали своими стараниями, и это нас сильно рассмешило. Даже Дашка засмеялась. Паука мы, кажется, смахнули. Или это и не паук был вовсе. Но больше Дашка не жаловалась, что кто-то по ней ползает.

– Остается только ломать дверь, – сказал Саня, когда мы отсмеялись. – Потом починим. Кира Андреевна и не заметит.

Мы все вместе принялись толкать дверь. Мы пинали ее ногами, врезались в нее с разбега, трясли, но все было напрасно: она оставалась целой, такой же, как и была. Даже странно. А с виду такая хлипкая дверь… казалось, ее ветром может оторвать.

– Зачем мы вообще полезли в этот сарай? Ведь сразу же было понятно, что Киры Андреевны тут нет! – возмутился я в темноту, туда, где должны были стоять Колька и Саня. Очень неудобно разговаривать, когда не видишь, с кем говоришь. Говоришь в одну сторону, а они вдруг откликаются совсем с другой стороны.

– Но мы же не знали, что этот мужик нас здесь закроет! – ответил Колька.

– Ребята, а давайте в окно вылезем, – предложила Дашка откуда-то сзади.

Я обернулся и ответил ей в темноту:

– Вот чудная! Здесь же нет окон!

– Как же нет? – удивилась Дашка. – А это что, по-твоему?

Я подошел ближе. На стене что-то еле-еле светилось. Проглядывались какие-то контуры. Я осторожно дотронулся. Шершавые, колючие доски… ими заколочено… Точно окно! Хоть оно и было закрашено толстым слоем краски, но сквозь трещинки, образовавшиеся в этом слое, кое-где просачивался свет. Такой тусклый, что сразу мы его и не увидели, а сейчас, когда наши глаза привыкли к темноте, стали еле-еле различать.

– Но откуда же здесь окно? Я точно помню, что снаружи не было ни одного окна! – воскликнул я.

– Может, мы его просто не заметили? – ответила Дашка.

Я подошел ближе и попытался что-то рассмотреть через тонкую сетку мелких трещин, сквозь которые проникал свет. Ничего не было видно… Я осторожно подцепил ногтем краешек затвердевшей краски и отколупнул небольшой кусок. В сарай сразу же ворвался тонкий солнечный луч и, продырявив насквозь воздух, воткнулся в Дашкину туфлю. Дашка торопливо отодвинула ногу, словно испугалась, что этот луч и ее продырявит. Вот глупая! А может, она лучей тоже боится, как и пауков? Я опять повернулся к окну и посмотрел в образовавшуюся дыру. Там было слишком светло. Конечно, мои глаза так долго привыкали к темноте, что теперь совершенно ничего не видели на свету. А когда я отодвинулся от окна, то одним глазом, тем, которым пытался посмотреть на улицу, совсем ослеп. Теперь я им и в темноте не видел.

– А вам не кажется странным, что окно заколочено изнутри, а не снаружи? – спросил подошедший к нам Колька. Он тоже вовсю ощупывал раму и пытался дергать доски.

– А тебе не кажется, что Кира Андреевна вообще странная? – спросил Саня. – Вот она и окна не как все нормальные люди заколачивает, а по-своему.

«И правда, зачем делать окно, чтоб потом закрасить его, да еще и заколотить?» – Но я промолчал, потому что эта мысль как-то быстро появилась и тут же улетела, а на ее месте оказалась другая мысль: «Вот он – путь к спасению!»

– Крепко приколочены!.. – Колька, кряхтя, тянул за доску.

– Давайте вместе попробуем, – предложил Саня.

Мы все вместе взялись за доску и потянули. Я даже ногой уперся в стену, потому что доска совсем не поддавалась, так крепко она была приколочена. Вдруг что-то хрустнуло, затрещало, и мы с размаху грохнулись на пол. Вместе с оторванной доской. Да уж, нелегкая это оказалась задача. Хорошо, что нас четверо, а то в одиночку мы бы не справились. Потирая ушибленные места, мы снова подошли к окну, чтоб оторвать следующую доску.

С огромным трудом мы смогли оторвать все три доски. Они были неструганые, шершавые и колючие, у нас уже все руки были в занозах от них, но даже Дашка не ныла, а только старательно сопела.

Теперь оставалось открыть окно, и вот она – свобода! Мы в темноте на ощупь что-то подколупнули, где-то потянули, куда-то нажали – и окно открылось. В глаза сразу больно ударил свет. Такой яркий, что все зажмурились. Я раньше и не представлял, что свет может быть таким ослепляющим. Окошко было совсем небольшое, и мы с трудом, практически вслепую, с закрытыми глазами по очереди вылезли из сарая. Последним лез Колька.

– Ну вот, а вы боялись! Говорил же, что со мной не пропадете! – воскликнул он, как будто это он нашел окно и в одиночку открыл его. А ведь как раз из-за него-то мы и попали в этот сарай.

– Уж конечно, с тобой мы не пропадем, – усмехнулась Дашка, протирая глаза. Теперь она даже повеселела, ведь мы же выбрались, и нам больше не грозило умереть от голода в темном сарае.

Мне тоже было легко и весело. Я даже улыбался. Да, как-то непроизвольно получалось. Стоял, жмурился и улыбался. Постепенно глаза привыкли к свету. Я посмотрел на ребят – они как-то странно себя вели: вертели головами, таращились по сторонам. Я тоже посмотрел вокруг – чего это такого интересного они могли увидеть, – и улыбка медленно сошла с моего лица. Не было рядом ни дома Киры Андреевны, ни ее сада с зарослями малины, ни нашего дома, торчащего раньше вон там, за малиной…

Вокруг не было ничего!

Только огромное поле. И этот сарай, из которого мы только что вылезли. Он стоял посреди поля и никак не вписывался в эту картинку.

– А куда все подевалось? – дрогнувшим голосом спросила Дашка.

Ей никто не ответил. Я хотел сказать, что не знаю, но побоялся, что мой голос тоже задрожит, как ее, и поэтому промолчал. А ребята… я не знаю, почему не ответили. Они только молча таращились по сторонам.

– Где мы? Где все дома?! Где мой дом?! Где моя мама?!! – Дашка скривила губы, готовая вот-вот разреветься.

– Вот заладила «где-где»! Мы-то откуда знаем? – возмутился Колька. – Мы, вообще-то, вместе с тобой в сарае сидели, пока все это куда-то исчезло.

– Не переживай, Даша, – попытался успокоить ее Саня, – мы что-нибудь придумаем.

– Ага, вы уже придумали! Лучше бы я с вами никуда не ходила!

– И тоже пропала бы вместе со всеми, – кивнул Колька.

Это на самом деле было непонятно. Когда мы заходили в сарай, все было на своих местах, а когда вышли – все куда-то исчезло. Вокруг было только поле. И никого… Только ветер рылся в траве, перебирая невзрачные цветы.

– Что же теперь получается, что не только Кира Андреевна пропала, а и вообще все?! Да еще вместе со своими домами! – выпучил глаза Колька. – Это что же, мы одни на всем белом свете остались?

Дашка закусила губу, чтоб не разреветься. Если честно, то в этот момент мне тоже захотелось разреветься. Как же это пропали? Куда? А куда же наши родители приедут, если наш дом пропал? Или вообще все пропало: не только наша улица и наш поселок, а вообще все?! Все города и деревни и все люди на планете! И наши родители тоже… Да, от таких мыслей сложно не разреветься.

– Что же теперь будет? – спросил Колька. – Что мы будем есть?

– Тебе лишь бы пожрать! – возмутилась Дашка.

– А что, по-твоему, я должен переживать, где мы будем учиться? Я даже рад, что школа исчезла! Вместе со всеми учителями! – ответил ей Колька.

– Что ты говоришь какие-то глупости! Ведь не только школа исчезла! Твой дом вместе с родителями исчез! – продолжала возмущаться Дашка.

– Вот я и говорю, что теперь даже поесть негде, – кивнул Колька.

– Да ну тебя! – Дашка махнула рукой и отвернулась.

Их спор совершенно меня расстроил. Что же это получается: мы – последние люди на планете? Или мы тоже вот-вот исчезнем? Как-то не хочется исчезать…

Я смотрел на сарай и размышлял, почему же он не исчез вместе со всем. Как-то странно все это… И вдруг я увидел такое, на что никто из нас сразу не обратил внимание:

– Смотрите! Дверь-то открыта! – крикнул я ребятам.

Все тут же перестали спорить и резко обернулись на дверь. Она и правда была открыта. Дверь была распахнута настежь! Но этого просто не могло быть! Мы же только что пытались ее открыть и даже выломать были готовы! Не может быть, чтоб мы так долго ломились в открытую дверь! Она точно была закрыта! Во всяком случае, десять минут назад.

Я подошел к дверному проему и почему-то поводил в нем рукой, будто не веря, что там действительно нет преграды. Потом повернулся к ребятам. Они посмотрели на меня, потом зачем-то повторили в дверном проеме мой жест.

– И правда открыта… – пробормотал Саня и осторожно заглянул внутрь.

– Саня, не ходи туда! – Я почему-то очень испугался. Ведь из всей моей семьи у меня остался только Сашка. А если и он исчезнет?…

– Да ну! Мы же там только что были, – отмахнулся он.

– Тогда я с тобой! – крикнул я и бросился следом за братом. – Исчезать так вместе!

Мы зашли в сарай и осмотрелись. И тут, от увиденного, в моей голове все окончательно перепуталось.

– Ребята, здесь нет окна! – крикнул Саня.

– Как это нет? Вот же оно! – отозвался снаружи Колька. – Оно до сих пор открыто.

– Ну что я тебе врать буду? Сам зайди и посмотри! – ответил Саня.

– Здесь правда нет окна! – подтвердил я, ощупывая стену, на которой только что было окно.

Колька с Дашкой зашли в сарай и замерли, уставившись на стену. Здесь на самом деле не было даже намека на то, что когда-то на этом месте было окно. Стена была совершенно ровная, сколоченная из хорошо подогнанных досок. Мы выбежали на улицу – окно было на месте, и оно было открыто. Забежали в сарай – окна на стене нет! Да что же это такое?! Мы опять выбежали на улицу и заглянули в окно. Да, это был тот самый сарай, только с окном.

– Ничего не понимаю… – Колька даже потряс головой, как будто прогоняя наваждение. – Как такое может быть?

– А помните, я вам говорил, что на этом сарае не было окна, когда мы в него заходили? – спросил я ребят. – Ну еще когда все на своих местах было и дома с людьми не исчезли. Его и вправду не было. Это был обычный сарай с дверью, без окон. А вы еще тогда спорили со мной.

– Я тоже припоминаю, что окна вроде бы не было, – задумчиво подтвердил Саня.

– А это-то что, по-вашему? – крикнул Колька, показывая на раскрытое окно. Он даже перелез через него обратно в сарай, чтоб доказать, что оно настоящее.

Но нам и доказывать не нужно было, мы же не слепые и тоже прекрасно видели это окно. На мгновение он скрылся из виду, но вскоре в оконном проеме снова показалась его голова, но вид у него на этот раз был такой растерянный и испуганный, что мы даже запереживали.

– Колька, ты чего?! – кинулись мы к нему.

– Тут дверь закрыта… – пробормотал Колька.

Мы, как по команде, повернули головы и посмотрели на дверь. Как же закрыта? Открыта! И так же одновременно повернулись к Кольке – он что, с ума сошел?

– Да я вам говорю – закрыта! – сказал Колька в ответ на наш молчаливый вопрос. – Сами посмотрите!

Мы с Сашкой тоже залезли в окно. Нырнули в темноту, как в какое-то болото. Действительно дверь внутри сарая была закрыта и даже будто чем-то подперта снаружи. Но при этом снаружи-то она была нараспашку! Ерунда какая-то… Я подергал дверь – закрыта.

– Дашка! Ты видишь, как дверь дергается? – крикнул я Дашке, которая осталась на улице.

Но в ответ тишина. Я даже ухо к двери приложил – тишина.

– Дашка! Ты слышишь меня?… Вот глухая тетеря! Ну-ка, спросите ее, – я повернулся в сторону ребят.

Колька высунулся в окно:

– Ты чего, не слышишь, что ли? Серёга тебя спрашивает!.. Послушай-ка, как он дверью трясет, – и повернулся ко мне: – Говорит, что не слышала, как ты ее звал.

– Дашкааа!! А теперь слышишь? – крикнул я погромче, прижав ко рту ладони, сложенные рупором. И еще сильнее затряс дверь.

– Ну, слышишь? – через окно передал Колька мои слова и тут же повернул голову внутрь сарая. – Неа, не слышит.