Текст книги "О странах, людях и языках. Для детей и родителей"

О странах, людях и языках
Для детей и родителей
Надежда Казанцева

© Надежда Казанцева, 2017

ISBN 978-5-4485-5296-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Дорогие друзья!

Перед вами – популярные очерки по лингвистике. Не учебник, не исследование какого-то отдельного вопроса – просто мозаика, набор впечатлений и фактов, которые в разное время чем-то привлекли мое внимание, зацепили, растрогали или насмешили.

В книге собраны истории для всех возрастов.

Люди говорят на разных языках. Мы все это знаем и не видим повода удивляться. Но если приглядеться – какие разные эти языки! Как по-разному понимают люди одни и те же простые, казалось бы, вещи! Мы слышим по-разному, видим по-разному, воспринимаем по-разному.

Вот всего лишь один пример. Американские исследователи Эдвард Сепир и Бенджамин Ли Уорф изучали жизнь индейцев североамериканского племени хопи. Дело было перед Второй мировой войной; граждане Соединенных Штатов вовсю пользовались электричеством, ездили на трамваях и увлекались кинематографом, – а хопи продолжали жить в своем изолированном мире. И говорили на своем собственном языке.

Как нас учили в школе? Существительное – это часть речи, обозначающая предмет или живое существо. Соответственно, отвечающая на вопрос кто? что? Это, конечно, не совсем полное определение, но я ограничусь пока именно этим. А глагол? Глагол – это тоже часть речи, обозначающая действие или состояние. Примерно так, правда? То есть «вздох» – это что, существительное. А «жить» – это что делать, то есть глагол. Это справедливо для русского языка, для английского – для всех европейских языков. А у хопи не так.

Для них существительное – это то, что меняется медленно или вообще не меняется. Глагол – то, что меняется быстро. То есть наш с вами вздох – глагол. Так же, как вспышка или молния; они занимают совсем мало времени и, следовательно, по меркам языка хопи – глаголы. А дом, жить, принадлежать – существительные, это же медленные слова! Вот и представьте: в предложении «Человек живет в доме» глаголов нет. Ничего же не происходит!

Понятно, что люди, говорящие на таком языке, воспринимают мир иначе, чем мы. Они, если можно так сказать, делят его на другие кирпичики. Строить взаимопонимание с людьми настолько иной культуры – дело нелегкое и чрезвычайно увлекательное. Жить в мире разных людей, разных языков, разных стран – это квест не хуже компьютерного.

Присоединяйтесь!

Удачного путешествия,

Надежда Казанцева

Как мычит коровка?

А, действительно, как мычит коровка?

В любом языке существует звукоподражание. Мы передаем мяуканье, кашель, кряхтенье так, как слышим.

А как мы слышим?

Казалось бы, на разных языках звукоподражание должно передаваться одинаково. Ведь английская кошка мяукает так же, как русская. Или все-таки не так?

Ниже – некоторые примеры:

кошка

мяу-мяу miaow – mew (примерно «миау-мью»)

собака

гав-гав bow-wow (ба (у) -ва (у)) – здесь скобки показывают короткий звук

птичка

чирик-чирик tweet-tweet (твит-твит)

овечка

бее baa (ба (а))

корова

му moo (муу)

муха или жук

жжж buzz (базз)

Пока все в порядке. Звуки опознаваемы; английская птичка, пожалуй, чирикает даже точнее, чем наша. Дальше начинается расхождение:

Английская курица кудахчет «cackle cackle» (примерно «кэкл-кэкл»). А петух, негодяй, кукарекает и вовсе с британским акцентом: «cock-a-doodle-doo» (кок-э-дудл-ду (у))

Дальше – больше. Свинья, вместо того, чтобы почтенно хрюкать, произносит «oink, oink»!

А вот если вы услышали хриплое «croak!», то вам придется выбирать, смотреть вверх или вниз: лягушки и вороны издают по-английски одинаковые звуки. Правда, справедливости ради надо отметить, что у английской вороны более обширный словарный запас: кроме «croak!» она каркает еще вот так: «caw» (примерно соответствует русскому «ко»).

Русское «бабах!» соответствует английскому Bang! Русские колокольчики звенят «динь-динь», а английские – ting-a-ling. Зато русское «тук-тук» англичанин не поймет: если надо обозначить стук в дверь, он скажет rat-tat.

Так как мычит коровка?

Извилистое движение мысли, или Дамская птичка

Есть в лингвистике такое понятие – внутренняя форма слова. Согласно чеканному определению Ю.С.Маслова, это «сохраняющийся в слове отпечаток того движения мысли, которое имело место в момент возникновения слова».

Давайте попытаемся выяснить, какая мысль оставила отпечаток своего движения в головах наших международных предков.

Почему ежевику назвали ежевикой? Потому что она колючая, как еж? А английская ежевика имеет колючки-иголочки? Имеет? Тогда почему англичане называют ежевику dewberry, где dew – «роса», а berry – «ягода»? Окружающий мир рисуется им другими красками?

Клубника восходит своим названием к слову «клубень», а английская strawberry – к слову straw – «солома». Почему? Из-за своих усов?

Английский кузнечик – это вполне логичный травяной прыгун grasshopper (grass – «трава», hopper – «прыгун»). А вот что имели в виду наши предки, называя насекомое маленьким кузнецом? Его стрекотание напоминала им стук молота по наковальне в деревенской кузне?

Даже не пытайтесь перевести на английский язык божью коровку напрямую. Эта красная в горошек букашка называется у них lady-cow (где cow – «корова», а первая часть слова в переводе не нуждается). Есть и еще одно название: ladybird (как это передать по-русски, «дамская птичка»? )

Eggplant (egg – «яйцо», plant – «растение»). Что это, по-вашему? Не угадали. Баклажан!

Sweetmeats (sweet – «сладкий», meat – «мясо»). Догадались? Правильно. Это леденцы.

Vegetarian (вегетарианец) ест овощи (vegetables). Вполне логично.

В таком случае – кого, я стесняюсь спросить, ест humanitarian?

Бледной лунью плещет бронь в шелковую ширь

Каковы причины возникновения в языке неологизмов?

Их несколько.

Появилось нечто новое, отсутствовавшее в жизни народа еще недавно. И это новое надо как-то называть. Так возникли в русском языке «паровоз», «пароход», «летоба». Первые два закрепились в языке, они нам понятны; третье не прижилось, зато получил повсеместное распространение «самолет» – другой неологизм на ту же тему.

Причина вторая, в определенной мере вариант первой. Некто описывает чужой, притягательный, блистающий мир – проще говоря, ваяет фантастический роман. А там и города, и страны, и народы, и флора-фауна – все таинственное и незнакомое. Ведь не назовешь серого и с хоботом – слоном, а усатенького-полосатенького такого – котом Васькой. Так и возникает условная планета Пандорра, населенная чудесными зверями олифантами и разумными мУррами. (Внимание! Все совпадения считать случайными. За время написания книги не пострадал ни один фантаст!)

Третья причина кроется в желании самовыразиться. Ну, тесен оказывается родной язык творческой натуре. Хочется свежего, нового и незаплесневело-экспрессивного.

Есть еще причины. Поговорим пока об этих, оставив за рамками статьи способы формирования неологизмов.

Область информационных технологий – прекрасная иллюстрация того, к каким результатам приводит первая причина. Даже сами наименования вида деятельности: программист, айтишник, админ, хакер – показывают, как термин, появившийся в одном языке, может впоследствии перекочевать в другие, получив широкое распространение. То, что слова прижились, укоренились на почве нового языка, проверить очень легко: от них начинают образовывать уже новые неологизмы, по правилам языка-приемника. Так появились «русские» глаголы админить или хакнуть.

Что касается игры воображения, здесь тоже интересно. Страшный зверь снарк, изобретенный Льюисом Кэрроллом, известен всему читающему миру. Толкиеновские хоббиты, свифтовские иеху вполне комфортно чувствуют себя не только в английском, но и в русском, и во многих европейских языках.

У неологизмов разная судьба. Некоторые исчезают из обихода, не успев появиться; другие закрепляются и даже, как было показано, переползают в другие языки. Заранее не угадаешь.

Выраженьице deathday party было придумано Джоан Роулинг. Привидения, обитающие в волшебном университете, празднуют день, когда они, собственно, свой статус и приобрели. В разных переводах истории о Гарри Потере сочетание передается как «смертенины», «день рожденья привидения» и «юбилей смерти». Неологизм deathday образован по аналогии со словом birthday (день рождения) из словосочетания death day (день смерти). Выражение «хэппи бёздэй» уже стало элементом нашей культуры. Получит ли русский язык новый «подарок», неизвестно.

Впрочем, не будем о грустном. Обратим свой пытливый взор к такой позитивной области, как выведение новых дизайнерских пород собак. Какие они милашки, а уж как называются затейливо!

В основу неологизмов положены хорошо известные названия «материнских» пород:

Labrador retriever – лабрадор;

Poodle – пудель;

Basset – бассет;

Shar Pei – шарпей;

Bulldog – бульдог;

Dalmatian – далматинец;

Cocker Spaniel – кокер-спаниэль;

Golden Retriever – золотистый ретривер;

Collie – колли;

Schnauzer – шнауцер.

В результате:

Labrador Retriever + Poodle = Labradoodle (одна из версий русского названия – «лабрадудель»)

Basset + Shar pei = Basher, башер.

Bulldog + Dalmatian = Bullmatian (это я даже не знаю, как назвать – бульматинец?)

Cocker Spaniel + Golden Retriever = Cogol, когол.

Collie + Poodle = Cadoodle, кадудл (или кадудель?)

И, наконец, несчастный Шнудл (шнудель), гибрид шнауцера и пуделя: Schnoodle = Schnauzer + Poodle.

Третий путь формирования проиллюстрируем на примере авторских неологизмов в прессе. В последнее время их волна буквально захлестнула СМИ.

У носителей языка зачастую появляется желание отойти от старых канонов, заменить их чем-то новым, причем это новое должно быть оригинальным, ярким и остроумным. Журналисты борются за своего читателя (слушателя), используют различные методы и приемы, чтобы удержать его, быть с ним на «ты» (особенно это заметно в молодежных изданиях, передачах).

Наплыв авторских неологизмов в современной публицистике обусловлен также стремлением сделать ее более доступной для массовой аудитории. Вследствие этого на страницах печати отмечается увеличение числа элементов разговорной речи, которая в последнее время пополнилась огромным количеством жаргонных и иногда бранных слов.

Авторские неологизмы позволяют более точно выразить мысли и чувства, дать меткую оценку происходящему, усилить эмоционально-экспрессивную выразительность речи.

Несколько столетий в среде лингвистов идут споры: мышление ли влияет на язык – или, наоборот, язык затачивает разум человека определенным образом. Неологизмы появляются ежедневно. Что-то изменится и в нас?

Если друг оказался… фиктивным френдом, или не наезжайте на наших!

Есть такая английская пословица: «A friend in need is a friend indeed». Она примерно соответствует известному русскому «Друг познается в беде».

И есть такая игра у студентов-переводчиков: перевести фразу так, чтобы и смысл не потерялся, и все слова, начинались, например, с одной буквы; или были бы одной длины; или ударения не сдвинулись. Или еще что-нибудь, что в голову придет. Студенты с удовольствием играют, а преподам того и нужно: молодой переводчик перестает мертвой хваткой цепляться за оригинал и слепо следовать ему.

Если слова в предложении начинаются с одной буквы, вот во что превращается попавший в беду друг:

Принеси половину получки приятелю.

Классный кореш круче классного Кадиллака.

Качественный кореш крепок, как кофе.

Расстроенный реалистичнее радостного распознает реальных рыцарей.

Ночь, ненастье – наш начеку.

Тонешь – тянет, твой тогда.

Когда «крышка», кто, кроме коллеги, кинет канат?

Брат близко – будь беда, боль, болезнь.

Будь бдителен – береги братана.

Друг дьяволу душу даст, да докажет другу драгоценность дружбы.

Доброта друга дороже драгоценностей.

Во взаимоотношениях взаимопомощь – важная вещь.

Заложи здоровье за закадыку.

Дружба делается делами.

Катастрофа – катализатор команды.

Никогда не наезжай на наших – напинаем!

А вот что может получиться, когда русских литературных слов оказывается недостаточно:

Помоги приятелю-преступнику при похищении приставки Playstation.

Фиктивный френд фиксируется фатальностью.

Был бы брат, было бы баще. (баский, баскОй – был на Урале такой синоним для прилагательных «красивый» и «хороший»)

Только true товарищ терпит твои трудности.

Играйте, господа!

Как слово наше отзовется, или Люди гибнут за металл

Сядьте поудобнее, расслабьтесь, закройте глаза …и произнесите слово «деньги».

Какие картины появились перед вашим внутренним взором? Вилла на Багамах, «Мерседес» и норковое манто? Или кипа непогашенных счетов и грозные очи налогового инспектора? У каждого своё, верно? А как определить, о чем мы говорим, вспоминаем, пишем чаще?

Оказывается, это можно точно посчитать. Национальный корпус русского языка (НКРЯ) – это гигантская база данных, в которой в цифровом виде хранятся все написанные на русском языке тексты – практически от эпохи первопечатников до наших дней. Причем база эта хранит как художественные произведения: высокую классику и Дарью Донцову, – так и записки «Суп на плите, котлеты в холодильнике». Корпусная лингвистика (исследование развития языка с использованием возможностей Корпуса) позволяет получить точные цифры там, где прежде были доступны одни лишь ощущения.

Что покажет нам Корпус в отношении существительного «деньги»?

Давайте немного сузим задачу. Выберем газетный подкорпус с 2000 года по настоящее время, то есть материалы, опубликованные в прессе «на злобу дня». Какие глаголы используются наиболее часто в отношении денег? То есть, говоря по-простому, что мы с деньгами делаем?

Немножко статистики. В упомянутом газетном подкорпусе зафиксировано 59 489 документов11
  Цифры приведены на момент написания очерка.


[Закрыть], 16 205 733 предложения, 193 915 626 слов. Из них сочетание «глагол в активном залоге + „деньги“» встречается 18 734 раз. То есть из всего, о чем пишут газеты, что волнует и тревожит нас, мы вспоминаем о деньгах… часто или не очень? Давайте сравним: существительное «деньги» в чистом виде, без всяких сочетаний, встречается в этом подкорпусе 63 347 раз, а существительное «дружба» – 5 619!

Ладно, оставим дружбу… Так что там насчет денег?

В приведенном ниже списке показаны сочетания и их частотность. Как по-вашему, что мы чаще всего делаем с деньгами? Правильно, мы их «вкладываем» – в 58 случаях из тысячи; «получаем» – в 55, а «зарабатываем» – только в пятидесяти трех! Итак, список:

Вкладывать, вложить деньги – 58

Получать, получить – 55

Заработать – 53

Брать + взять – 47

Дать, давать – 44

Найти, искать – 35

Платить – 30

Собирать, собрать – 22

Потратить, тратить – 25

Отдавать (кому-то, кто требует) – 16

Выделить, выделять – 15

Делать, сделать деньги – 14

Вернуть, возвращать – 14

Экономить – 12

Копить – 8

Не очень-то мы склонны зарабатывать деньги тяжким трудом. Мы не особо привыкли брать в долг или давать в долг. А вот просто брать и давать – сколько угодно. И, заметьте, в списке самых частых сочетаний отсутствует выражение «жертвовать деньги».

А что с помощью? Готовы ли мы помогать друг другу? Обратимся опять к газетному подкорпусу НКРЯ. Слово «помощь» встречается в нем примерно в четыре раза реже, чем «деньги» – но зато заметно чаще, чем «дружба». То есть помогаем друг другу мы с большей готовностью, чем дружим?

Интересно, а какую помощь мы можем получить?

Посмотрим, в сочетании с какими прилагательными встречается в газетном подкорпусе НКРЯ слово «помощь». Количество дается на 1000 встретившихся сочетаний <прилагательное> + «помощь».

Чаще всего мы беспокоимся о здоровье друг друга: «медицинская помощь» упоминается в газетах и журналах России за последнее десятилетие 241 раз из тысячи, а «скорая помощь» – 244. В списке самых распространенных определений есть еще помощь «материальная» и «финансовая» – в обоих случаях по 57 раз. Встречается еще техническая помощь» – 21 раз, «социальная» и «необходимая» – по 19.

А как дела обстоят с бескорыстием? А вот так:

Гуманитарная помощь – 73 случая упоминаний на каждую тысячу сочетаний <прилагательное> + «помощь»;

Благотворительная помощь – 11 упоминаний;

Бесплатная – 3 случая;

Безвозмездная помощь – 1 раз

Так можем ли мы вслед за рекламой шоколада повторить: «Россия – щедрая душа»?

Про ассоциации

А есть еще так называемый «Лейпцигский корпус». Проект, осуществленный под руководством ученых университета немецкого города Лейпциг, включает в себя множество подкорпусов на самых разных языках. Каждый подкорпус поменьше, чем национальные корпуса, но, собранные вместе, они дают великолепную мозаику языков и культур разных стран мира. И еще Лейпцигский корпус позволяет производить сопоставление.

Co-occurrences graphs, так называемые «графы совхождений» – результат сложных вычислений, выполняемых специальной компьютерной программой. Они позволяют определить, какие слова чаще всего встречаются в сочетании с интересующим нас словом и насколько эти слова-соседи связаны еще и друг с другом. Такое графическое представление позволяет нам увидеть своего рода «моментальную фотографию ассоциаций».

Давайте возьмем слово, обозначающее очень важную для жителя любой страны вещь: слово «счастье». Что в первую очередь вспоминают носители разных языков, услышав его?

Итак,

Счастье (рус.) – happiness (англ.) – bonheur (франц.) – Glück (нем.)

Правда, Glück в немецком языке означает еще и удачу.

Таким образом выглядит графическое представление для русского счастья:

В английском языке соседи-ассоциации вот такие:

Bring —приносить; express – выражать; prosperity – богатство, благосостояние;

pursuit – поиски, погоня. А также мир, свобода, печаль, радость, здоровье. И, заметьте, ни женского, ни семейного.

Французское счастье выглядит так:

Trouver – находить; vivre – жить. Выражение Que du Bonheur означает «Всё прекрасно». Из существительных – радость, мгновения, несчастье и прилагательное истинное.

У немцев все куда серьезнее. В первой десятке, кроме прилагательного счастливый и сочетания Glück haben! – «В рубашке родился!», есть еще такое:

Ein bisschen Glück – «немного счастья» (или «немного удачи»);

Wenig Glück – примерно то же самое;

Kein Glück – примерно соответствует русскому выражению «не повезло».

Вот и представьте, о каком счастье может мечтать смешанная русско-немецкая пара. Лейпцигский корпус не обманешь!

На одну заповедь меньше

В начале двадцатого века Н. Гумилев разработал принципы стихотворного художественного перевода – так называемые «девять заповедей». Он полагал, что при переводе поэтического произведения должны быть сохранены:

1) число строк,

2) метр и размер,

3) чередование рифм,

4) характер enjambement (то есть перехода мысли с одной строки на другую),

5) характер рифм,

6) характер словаря,

7) тип сравнений,

8) особые приемы,

9) переходы тона.

Гумилев считал: «Так как их на одну меньше, чем Моисеевых… они будут лучше исполняться».

Сбылся ли прогноз?

У современных переводчиков, особенно переводчиков-любителей, вполне вольное отношение к названным заповедям. «Я так вижу», – говорят они, делая из восьмистрочного стихотворения поэму строк так на сорок. «Я так вижу» – и мужская рифма заменяется женской. «Вижу я так!» – и вместо написанного ямбом оригинала (помните ямб: «Мой дядя самых честных правил»? ) мы вынуждены наслаждаться дактилем, амфибрахием, а то и вовсе гекзаметром.

И ладно бы дело касалось перевода стихотворения. Почитали бы, вспомнили бы анекдот:

– Не нравится мне этот Карузо!

– А где ты его слушал?

– Да мне Рабинович напел!

Так вот, прочитали бы, вспомнили бы анекдот – и всё. А если дело касается перевода песен? Там ведь, пардон, музыкальный размер. Там ведь, пардон, мелодия. Если рисунок текста и музыки совпадают – полдела сделано. Это, по крайней мере, можно петь. Хотя бы чисто технически. А если не совпадают?

Несколько примеров.

Многие, полагаю, знают замечательный фильм «Ромео и Джульетта», поставленный в 1968 году итальянским режиссером Франко Дзеффирелли. И изумительную по красоте песню What is a youth? В Интернет выложены разные ее записи, при желании они легко находятся по запросу what is a youth mp3.

Приведу оригинальный текст. Мы не будем разбирать здесь его особенности. Давайте просто обратим внимание на то, что строфы имеют разный размер. Давайте просто посчитаем число строк. Итак, оригинал:

 
What is a youth?
Impetuous fire.
What is a maid?
Ice and desire.
The world wags on.
 
 
A rose will bloom,
It then will fade.
So does a youth.
So does the fairest maid.
 
 
Comes a time
When one sweet smile
Has its season for awhile.
Then Love’s in love with me
 
 
Some may think only to marry,
Others will tease and tarry.
Mine is the very best parry,
Cupid he rules us all.
 
 
Caper the caper; sing me the song,
Death will come soon to hush us along
Sweeter than honey and bitter as gall,
Love is the pastime that never will pall.
Sweeter than honey and bitter as gall,
Cupid he rules us all.
 
 
A rose will bloom,
It then will fade.
So does a youth.
So does the fairest maid.
 

Повторюсь, это очень красивая песня. Послушайте, не пожалеете.

Текст переводился многократно. Не буду заманивать читателя интригой – сразу покажу переводы, которые кажутся мне интересными.

Перевод Н. Самохиной:

 
Вот юноша —
Огня полёт.
Вот девушка —
И страсть, и лёд.
А жизнь идёт…
 
 
Едва взойдя,
Умрёт цветок.
И юности
Отмерен краткий срок.
 
 
Час придёт —
Пахнёт весной
От улыбки от одной.
Будет со мной любовь.
 
 
Кто-то спешит жениться,
Кто-то еще резвится,
А на меня гневится
Наш властелин Амур.
 
 
Спойте о том, как грустен исход.
Смерть, что вот-вот за нами придёт,
Горче полыни и слаще, чем мёд.
Только любовь никогда не умрёт.
Горче полыни и слаще, чем мёд,
Наш властелин Амур.
 
 
Едва взойдя,
умрёт цветок.
И юности
Отмерен краткий срок.
 

Перевод Н. Ардашевой

 
В душе юнца
Огонь горит,
Но сердце милой
Девы – лёд.
Так мир живёт.
 
 
Не вечен розы
Свежей цвет,
И, как цветок,
Завянет прелесть юных лет.
 
 
Лишь мелькнёт
Улыбки тень,
Значит, близится тот день,
Когда любовь придёт.
 
 
Скромные дамы порою
Шутят беспечно с любовью.
Путает чувства с игрою
В наших сердцах амур.
 
 
Будь же веселым, пой же сейчас —
Смерть приготовила саван для нас.
Горькая радость и сладкая боль
Сопровождают повсюду любовь.
Горькую радость и сладкую боль
Стрелы любви несут.
 
 
Не вечен розы
Свежей цвет,
И, как цветок,
Завянет прелесть юных лет.
 

Эти переводы могут нравиться или не нравиться, здесь есть материал для анализа специалистов. Но гумилевские заповеди здесь соблюдаются, и, самое главное – эти тексты ложатся на музыку.

Есть и другие варианты.

Переводят так, почти по-некрасовски:

 
Кому-то – развлечение,
Кому-то – приключение,
Другой уюта ищет и тепла.
Так пой же песни, радуйся,
Пока есть время, балуйся!
Сжигай любовью сердце ты дотла!
 
 
Любовь, как мёд, заманчива,
Как солнышко, обманчива,
Но правит миром шалунишка-Купидон.
Танцуй же танцы бойкие,
Пой в голос песни звонкие,
Забудь о том, что молодость – лишь сон.
 
 
Успеешь успокоиться —
Смерть звать нам не приходится!
Держись пока за яркий островок!
Ведь молодость – не вечная,
Как девушка беспечная —
Увянет, словно розы лепесток!
 

Или так:

 
Миг настал —
И сладкий ротик
Охмурил меня на годик.
Знать, сама Любовь со мной.
Кто-то – мысли лишь о свадьбе.
Кто-то – забавляясь, дразнит.
Мой же путь решит проказник
Купидон, он нам судья.
 

Или так:

 
Спешат мои подруги, уж замуж невтерпёж,
Другие просто роются: «Он для меня не гож».
Возможно ль объяснить явление словами?
Крылатый Купидон управляет нами.
А еще вот так:
 
 
Роза расцветает как желанный гость.
Роза увядает так красиво!
Как моя нетронутая молодость,
Как юный шарм, владеет коим дива.
 

И вот так:

 
Пусть кто-то думает жениться,
Другим же не грозит влюбиться.
Моя ж семья всегда со мной,
И Купидон – наш рулевой.
 

Сравнение переводов одного текста, так называемый контрастивный анализ – штука невероятно интересная и затягивающая. Николай Гумилев сопровождал свои заповеди пожеланием не указывать при издании фамилию переводчика. Зачем – ведь в тексте, изданном на русском языке, должен присутствовать только автор. Личность переводчика должна оставаться незаметной, должна навечно уйти в тень.

Получается ли?