Текст книги "Тот, кто рано встаёт…. Книга вторая"

Глава 21

«Мы, Дети Бога Единого, Отца, сотворившего нас Любовью шлём послание всем Братьям, забывшим Кто Они есть!

Свободой и Волей, данных Отцом, пожелали придумать мы жизнь в телах плотных и надели на себя, Свет – личину, придуманную каждым из нас. Мы начали путь среди звёзд, назвав это Рождением и заканчивали на тверди, утвердив это Смертью. Переходили из жизни в жизнь, скидывая старые личины и надевая новые; рождались и умирали, погружаясь в эту Игру, принимая её за Истину, забывая Кто Мы!

Но Истины не было в Игре и не могло быть, потому что не Было в этом Бога, Отца Нашего!

Проходили потоки времён и мы забыли всё: Кто Мы и Кто Отец Наш. Нам казалось, Истина покинула наш разум и не будет нам покоя, если не найдём Её. Долго бы мы искали, но послал Отец в помощь нам другой Свет. Он осветил наш разум и вспомнили: Кто Мы и Кто Отец Наш! Поняли и то, что Истина всегда была с нами, так любит Отец нас, что не оставит Детей Своих беспризорными.

Братья, остающиеся на тверди, рождающиеся и умирающие, вы заигрались и как мы забыли, Кто Вы и Кто Отец Ваш! Ищите Истину в себе, вспомните…»

Первая часть послания закончилась. Ксантий посмотрел на Риту:

– Всё правильно?

– Да, только сейчас для меня эти слова прозвучали ещё более пронзительно, чем в первый раз… Может быть потому, что читал это ты, а в тебе есть что-то очень надёжное чему доверяешь. Продолжай читать Ксантий, продолжай!

«Вспомните и очнитесь ото сна, в который вы погрузили свой разум. Каждый из вас так поверил в реальность, созданного вашим умом, что не в силах отказаться от иллюзии происходящего.

Мы говорим вам, братья – есть у вас сила, есть разум, ни на мгновение не отошедший от разума Бога, Отца Нашего. Всемогущ и беспределен Отец Наш, такими же качествами наделил Он Сына Своего. Все мы вместе, какую личину бы не надели, куда бы не носили нас мысли безумные, все мы – части Единого, но не разделённого, а Целого.

Мы знаем о чём говорим, потому что прошли этот путь в своих снах.

Всё мы испытали: и силу и славу и власть и богатства несметные. Не было у нас только одного, самого главного – Счастья, Покоя Божьего, что обретает каждый Дух, вспоминая Кто Он.

Говорим вам Братья: Свет пробудил наш разум ото сна, Свет осветит и ваш ум. Найдёте тогда Истину в себе и вернётесь Домой. Многих посылал к нам Отец, но не слышали мы и не слышите вы, пытаетесь переделать иллюзию. Разве имеет значение какие картинки вы придумаете для себя, какими игрушками будете себя развлекать, точно как дети малые? Истинную Картину Жизни вы не видите, а кто увидел – проснулся и нет Его среди вас.

Братья, братья! Не повторяйте печальный наш опыт, посмотрите не вне, но внутрь себя, увидьте себя Свет. А как увидите Свет в себе, увидите Свет в каждом, кто рядом и кто далеко. Так далеко, что глазам вашим не видно, но Свет и в нём, Свет в каждом из нас! Потому что мы части Целого Света, потому мы Едины!

Так пойдёте ли против брата своего, который Тот же Свет? Будите свой разум, просыпайтесь, вспоминайте Кто Вы и Кто Отец Ваш.

Да пребудет с вами и Сила и Слава – Любовь Отца Небесного!».

Послание закончилось. Они молчали – старик и женщина, сидящие рядом, каждый молчал о своём, но молчание было общее. Картина прежнего мира была разрушена моментально после прочтения послания. Рита повернулась к Ксантию, сказала тихо:

– Брат мой.

– Брат мой – повторил как эхо Ксантий.

Она увидела, как что-то блестящее сбегает по щекам старика, он плакал. Рита бережно взяла руки Ксантия в свои, гладила и прикасалась к ним щеками.

– Рита, я так долго искал Это Откровение. Думал, что научные знания помогут мне, но получилось, что они уводили меня в сторону от главного. Знания я получал извне, а Истина оказывается всегда рядом, во мне самом. Вот чудеса!

– Ты не один такой Ксантий. Все мы существа Вселенной «рождаясь и взрослея» ищем что-то, иногда даже не зная что ищем. Только в зрелом возрасте приходим к выводу, что всю жизнь искали себя, свой истинный Дом и Того, Кто Нас Создал. Вот и я, видишь, как далеко забралась в поиске самой себя.

Ксантий улыбнулся самой обаятельной старческой улыбкой и сказал:

– Я могу покинуть этот мир спокойно, теперь, после того как узнал это послание.

– Кто же тогда передаст это Знание другим, молодым. Тем, кто только начал поиск себя, Тогесу, например?

– Тогес слишком занят будничными делами: обустройством базы, отражением нападений и прочими (на мой взгляд) не стоящими внимания делами.

– Но ведь он заинтересовался посланием!

– Ты не обидишься, если я тебе скажу кое-что? – с лукавой улыбкой спросил Ксантий.

– Думаю нет, не обижусь, говори.

– Он больше заинтересовался тобой, а послание – предлог чтобы вновь с тобой встретиться.

– Наверное это не важно, какой предлог избрал Дух. Ты же понимаешь, что любой, прочитавший послание не может отвернуться от той информации, что изложена в нём. То есть я хочу сказать, мы все уже не будем прежними, верно?! Возможно я сужу по себе, по своей реакции на это послание. Но строки вошли в мой ум полностью и кажется не оставили места ничему другому. Нет, ну глупые мысли не исчезли совсем, но их явно поубавилось.

– И опять ты права в отношении к другим, – думая о своём, согласился Ксантий – мне действительно пока рановато уходить. Хотя с другой стороны, я настолько старый, что даже наши, мои в том числе разработки омоложения дают очень слабый результат.

– У меня есть возможность полностью поменять тебе тело. Ты ведь понимаешь, что это всего лишь киборг?

Ксантий отрицательно покачал головой.

– Благодарю тебя. Ты сделала для меня больше, чем сделал я за жизнь – нашла послание. И именно сейчас, когда знаю Кто Я, есть ли смысл рядиться в новую личину?

– Я тебя понимаю.

– Вот передам знание и спокойно уйду. Это ты ещё достаточно молода, у тебя есть необходимость находиться в крепком здоровом теле. А я…

– Что ты всё старый да старый? – неловко перебила его Рита.

– Как ты думаешь, сколько мне лет в переводе на то время, к которому ты привыкла?

– Ну думаю тебе лет восемьдесят или чуть больше.

Ксантий так захохотал, что Рита даже испугалась, не станет ли ему плохо.

– Восемьдесят… ха-ха… или чуть больше! В пересчёте на ваши годы, мне – девятьсот лет и чуть больше на несколько десятков.

– Девятьсот?! Ты не шутишь?

– Нисколько.

Теперь уже Рита сидела и трогала скамью, боясь свалиться с неё.

– У нас столетние считаются глубокими стариками. Девятьсот лет! – всё ещё удивлялась Рита – У тебя должна быть очень интересная жизнь?

– О-о! Ещё какая интересная! Останешься ненадолго на станции? Я расскажу тебе.

– Да я с удовольствием, только… – она опасливо продолжила – у вас тут никаких «войнушек» не ожидается? Устала я что-то от военных операций, не моё это, да и оружие не очень люблю.

– Надеюсь, что ничего подобного не будет. И ещё мне кажется, это мы сами решаем, участвовать нам в ситуации, проходя уроки или нет.

– Я решила отложить эти размышления «на потом», а вообще надоели мне эти уроки, даже если они нужны, пусть хотя бы поспокойнее что ли будут, агрессии меньше, непонимания.

– Ты где остановишься: в своей комнате или здесь, у меня? – неожиданно спросил Ксантий.

– Разве у тебя можно? Я не стесню тебя?

– Стесню? Ну ты насмешница, да у меня здесь столько изолированных комнат, что даже большая группа поместится. Только я никого не приглашаю, привык так жить и менять ничего не собираюсь. Пойдём, я провожу тебя, есть у меня очень укромное местечко, думаю тебе понравится.

Ксантий проводил её в комнату, которую комнатой назвать было нельзя. В неглубокой нише стояла аккуратная кровать и всё! Но здесь настолько уютно и комфортно, что Рита обрадовалась:

– Как хорошо! Люблю укромное местечко.

– Ещё здесь хорошая изоляция. Ты слышишь здесь хоть один посторонний звук?

– Нет.

– И не услышишь. Отдыхай сколько захочешь. Надоест, пожелаешь послушать старого болтуна – прикоснись к этому пульту – Ксантий положил на кровать что-то овальное с одной кнопкой – через некоторое время здесь появлюсь я. Не пытайся сама искать меня – если не знаешь план, легко запутаться.

Он вышел. Дверь автоматически закрыла нишу. Риту накрыл сон, глубокий тёмный без сновидений.

Глава 22

Показалось, что сон недолог, но это было обманчивое впечатление. Проснулась от того, что почувствовала взгляд, нет взгляды. Со всех сторон на неё смотрели глаза. Они были разными: серые, синие, зеленые, фиолетовые, желтые. Глаза как будто висели в воздухе и внимательно изучали её. Что-то напомнило ей «улыбку чеширского кота», когда кот ушёл, а улыбка осталась.

Не очень-то она испугалась, но было неприятно когда тебя вот так откровенно рассматривали, да ещё что-то говорили. Рита прислушалась.

«Кто она такая, зачем здесь? И где наш старик?». Рита не понимала, что происходит и долго ли ещё эта чертовщина будет её разглядывать.

Она вовремя вспомнила о Голосе:

– Что это за явление?

– Ты ещё спишь и видишь мыслеобразы, нашедшие здесь приют. Выглядят они конечно символично, но такую форму они выбрали сами.

– Да, но мне кажется я – проснулась.

– Это не совсем верно, ты перешла из одного сновидения в другое, то есть слегка застряла.

– Теперь поняла, бывало у меня такое состояние, когда казалось, что проснулась, хожу по комнате, а оказывается, сплю в кровати.

– Я сказал не только об этом уровне иллюзии. Глобально, на духовном уровне ты слегка приоткрыла один глаз.

– Вот это да! Почему же старый учёный с таким почтением относится ко мне?

– Он – мудрый человек, а теперь окончательно понял кто есть кто. Он видит за твоей личиной гораздо больше, чем видишь ты.

– Ну знаешь, – обиделась Рита – у меня не такая длинная жизнь, чтобы понять это.

– Ты кого сейчас слушаешь Меня или своё маленькое эго. Ты спрашиваешь – я объясняю. А свою эмоциональную окраску…

– Да знаю, засунуть как можно дальше. Благодарю.

Пока слушала Голос не обращала внимание на глаза, а теперь вспомнила начало разговора – глаз не было. Уже с другим настроением Рита открыла глаза и увидела, что ниша освещена. Свет исходил от стен. Потянулась. Вспомнила разговор с Голосом – рассмеялась. Вот уж было из-за чего обижаться. Голос прав – старик действительно мудр. И это была слабость Риты, а может сила? Она любила мудрых стариков. Мудрые старушки ей встречались реже, а старики – чаще.

Она любила говорить с ними, смотреть на их лица, испещрённые глубокими морщинами и молодые смеющиеся глаза. Она как будто чувствовала, что при общении с ними непременно откроет для себя что-то новое, неожиданное.

Иногда старалась подольше затянуть беседу, ловко манипулируя разговором и выводя человека на то состояние искренности, когда он высказывает нечто сокровенное. Нельзя сказать, что высказанное – какая-то великая тайна, но человек преображался – задумчивые, а иногда печальные до разговора глаза начинали светиться радостью, лицо из напряжённого становилось расслабленным, спокойным.

Вот только сейчас, вспоминая свои разговоры, Рита поняла, что на самом деле хотела увидеть суть человека – его Дух, божественный и прекрасный. Именно это желание манило, завораживало и оставляло счастливой на некоторое время.

Не таким было общение со сверстниками – слишком многие среди них были абсолютно закрытыми. Искренность у них не в чести. Молодые так тщательно скрывали самые лучшие качества и наоборот, словно вываливали в мир всё, что казалось гадким. Как будто хотели сказать: «Я – хам, я – гордец, я – агрессивен».

Рите всегда было трудно понять таких людей, с тем большим удовольствием она разговаривала со стариками. Рита вспомнила о мудром старике в комнате которого отдыхала и без раздумья нажала кнопку.

Ксантий появился довольно быстро.

– Ну что, отдохнула?

– Замечательно! Ещё с твоими мыслями познакомилась.

– Это как? – удивился Ксантий.

Рита рассказала ему о глазах, висящих везде.

– Вот это интересно, но я никак не думал, что они обретут такую форму. Ну да ладно, значит ты готова послушать меня, поэтому пройдём в мой кабинет, где я приготовил для тебя угощение. Надеюсь твой организм не отвергнет его.

Они опять прошли довольно длинный путь, а возможно он казался таким из-за обилия дверей и перегородок. В кабинете Ксантия на столе, где раньше лежали пластины с посланием, теперь стояла квадратная посуда с угощением. Они присели за стол и Ксантий рассказал о том, что лежало в каждой тарелке. Основную часть составляли экзотические фрукты. Были они столь дивные, что Рита не знала с какого блюда начать.

Видя её нерешительность, Ксантий предложил:

– Начни с того, что ближе к тебе, пробуй немного и продолжай дальше.

Перепробовав штук двадцать разного рода угощений, Рита так и не смогла определить, что же ей понравилось больше. Вкус блюд был непривычен, но оттенок сладости присутствовал везде. Наверное именно он и привлекал Риту, всё таки она была отъявленной сладкоежкой.

Ксантий, увидев, что она опять замешкалась, сказал:

– Подожди, я сейчас принесу тебе ещё кое-что. Думаю это тебе понравится больше всего.

Он достал из маленького шкафчика прозрачную квадратную баночку и поставил перед Ритой:

– Пробуй.

Она открыла. Там был цветок изумительной красоты – нежно-розовый с жемчужным отливом. Он издавал такой аромат, что казалось одним им можно насытиться. Аромат включал целую гамму оттенков, но особенно выделялся оттенок ванили или что-то напоминающее её. И ещё карамель, сливки – нежное и пряное одновременно.

– Съешь это – вновь предложил Ксантий.

– Есть?! Да ты что? Такую красоту? Нет, это невозможно!

– Ещё как возможно, только внизу оставь чашечку цветка – из неё вырастет новый. Правда не быстро. Предыдущий я съел (при переводе на твоё время) около трёх месяцев назад, и вот видишь, какой красавец вырос.

Конечно Рита не сталкивалась с таким явлением, как кондитерский цветок, растущий сам по себе. Она с сомнением взяла миниатюрную лопатку, которой пробовала предыдущие блюда и неуверенно подхватила столь удивительное творение. Цветок ловко сложил лепестки, стал компактным шариком и оказался у Риты во рту. Она зажмурилась от удовольствия – такой вкуснотищи она действительно не пробовала. Ксантий смотрел на неё и улыбался:

– Я знал, что тебе понравится.

– Откуда это у тебя?

– С моей планеты – Азирик.

– Расскажи мне о ней, думаю она очень необычная, если там находятся такие изумительные создания.

И он действительно рассказал Рите о своём детстве на планете Азирик, о дальнейших путешествиях и о том, почему он оказался на станции ЮК-10.

ЮК-10 была организована сравнительно недавно – каких-то лет триста назад. Ксантий прибыл в составе группы учёных, которые на тот момент сделали множество открытий и воплотили идеи, способствующие развитию их цивилизации.

– Конечно у нас на Азирике были созданы все условия для воплощения идей. Когда же мы прибыли на ЮК-10, всё приходилось создавать с нуля, даже условия для проживания разрабатывали сами. Иногда было безумно трудно, многое не получалось. Но нас воспитывали в терпении и это нам пригодилось. Мы не раз убеждались в том, что не все барьеры можно взять наскоком. Для решения некоторых задач требовалось отступить и ждать. И мы ждали – дни, месяцы, годы. Конечно не бездельничали – занимались другими задачами. Большая часть нашей группы покинула этот мир, осталось несколько более молодых и я. Потом те, что помоложе вернулись на Азирик, а здесь остался только я. Мне почему-то казалось, я что-то не доделал, что-то очень важное не только для меня, но и для других тоже. Как выяснилось сейчас Я – Истинный знал, что самое моё главное открытие впереди, что появится здесь совершенно чужая женщина и подтолкнёт меня к этому открытию.

– Что действительно подтолкнула? – засмеялась Рита.

– Наверное твоё восхищение найденным посланием передалось Тогесу, иначе он вряд ли «досаждал» мне с такой настойчивостью. Только сейчас я понял как благодарен ему, за то, что он не давал мне покоя. Потому что именно это послание принесло мне истинное успокоение, принесло знание о том, кто – Я, и что только сейчас я сделал всё, что необходимо.

– Как ты думаешь, Ксантий, – неожиданно спросила Рита – есть ли в этом послании что-то тайное? Нет, не совсем так – поправила она себя – есть ли в нём более глубокий смысл, чем мы увидели сейчас?

– Несомненно Рита, несомненно! Но я думаю, что эту глубину каждый, кто столкнётся с этим посланием, должен определить сам. То есть тот предел до которого он готов идти. Или беспредельность? Как по-твоему?

– Наверное всё-таки беспредельность! Иногда я пытаюсь думать об этом, но страх, что что-то невероятно сильное и глубокое поглотит меня, и я потеряюсь как личность, как отдельное сознание, останавливает.

– Думаю не стоит бояться. Вспомни слова послания: «Мы – Дети Бога Единого», разве может Отец сделать нам что-то плохое? С твоим сознанием всё будет в порядке, а с личиной (телом), тебе что действительно его жалко?

– Вот это, которое я теперь ношу, пожалуй немного жалко. Оно такое удобное, требует минимума обслуживания и предоставляет максимум возможностей.

– Не переживай, тебе вероятно ещё долго придётся его носить, так что успеет надоесть – пошутил Ксантий.

Неожиданно раздался громкий звук, а жёлтый пульсирующий сигнал на браслете Ксантия оповещал о чём-то хозяина.

– Что это? – спросила Рита.

– Наверное Тогес «ломится» в мою лабораторию. Пойду встречу.

Глава 23

Рита осталась одна. От нечего делать принялась рассматривать кабинет – до этого всё внимание было направлено на послание, а потому даже не разглядела его. А в кабинете было много интересного: на стенах помещены проекции планет, звёзд, галактических образований. Проекции были живыми, движущимися и оттого казалось что громадный космический «бульон» кипит вовсю. Тут же на небольших стендах находились предметы, напоминающие застывшие формы неизвестной жизни.

Рите захотелось расспросить Ксантия о них, но оказалось, что на это у неё не будет времени. Она почувствовала, как бесшумно открылась дверь и повернулась к вошедшим. На лице Тогеса читалась тревога и что-то ещё, что Рита не могла уловить. Ксантий был более спокоен.

– Рита, как мне ни жаль, но тебе придётся срочно покинуть станцию – медленно проговорил Тогес.

– Что заставляет вас так быстро избавляться от гостей?

– Не говори глупости, тебе это не подходит, – подключился к разговору Ксантий – я рассказал Тогесу о том, что ты не желаешь участвовать в событиях, носящих агрессивный характер. Верно?

– Да. Что же опять грозит ЮК-10?

Тогес развёл руками:

– Могла бы догадаться – моанки!

– В этот раз чего они добиваются?

– Будем разговаривать и выяснять, но их действия непредсказуемы, поэтому будет лучше для всех, если ты улетишь.

– Моя помощь действительно не нужна?

– Возможно она бы пригодилась, но я не хочу, чтобы ты хоть как-то пострадала.

В нескольких фразах Тогес рассказал об обстановке, сложившейся на станции. Сегодня Тайя сообщила, что была предпринята попытка высадки моанков на Грису. Грисовцы учли свои прежние ошибки и хорошо подготовились к вторжению. К этому подключился Донан, уж он то больше всех знал их сильные и слабые стороны. Поэтому высадки не получилось, к тому же грисовцы отследили их дальнейшее направление и сообщили, что вероятнее всего они летят к станции.

Тогес на этот раз тоже основательно подготовил станцию. Наученный предыдущим он отдал приказ почти полностью законсервировать входы. Оставлен один резервный, но только на выпуск. Корабль моанков при его массивных размерах не сможет проникнуть в узкий проход. Несколько команд космических путешественников пожелали покинуть станцию и они уже готовятся.

– Мне немного не по себе, – проговорила Рита – я привыкла хоть как-то помогать в сложных ситуациях.

– В данной ситуации ты поможешь уже тем, что покинешь станцию и будешь в безопасности – сказал Тогес.

– Тогес прав, – согласился Ксантий – к тому же станция – ответственность Тогеса, значит эти уроки предназначаются ему. И запомни: отныне ты не участвуешь в уроках для других, исключительно только в своих, и только в тех, которые ты выбираешь. Дай мне слово и сдержи его!

– Даю.

Она обняла Ксантия, а он потихоньку шепнул ей: «Мне тоже жаль с тобой расставаться, но это необходимо». Рите показалось, что сейчас слёзы хлынут из неё потоком. Она встретила самого мудрого старика из всех, встреченных ранее; они так много не договорили… Но слёз не было, глаза оставались сухими. Должно быть нынешнее тело утратило эту функцию – плакать.

– Какая площадка тебе необходима, чтобы развернуть яхту?

Рита назвала цифры.

– Такая площадка и даже больше есть у запасного выхода, – продолжил Тогес – поэтому я провожу тебя.

Рита ещё раз пожала руки Ксантия, внимательно посмотрела в глаза и поняла, что видит это лицо в последний раз. Ксантий тоже это знал, поэтому она ничего не сказала и вышла следом за Тогесом.

На платформе они добрались до площадки. Несколько небольших кораблей ожидали выпуска.

– Отправляйте их, а то они заждались.

Пока Рита разворачивала яхту все корабли проскользнули в узкий проход. Она спросила у вернувшегося Тогеса:

– Я могу хоть как-то наблюдать за тем, что будет происходить здесь?

– Да можешь, если дашь и мне слово не разворачивать яхту и не вмешиваться в ситуацию, какой бы она ни была. Ксантий прав: эти события – вызов и урок для меня. Именно они покажут достоин ли я занимать пост начальника станции или меня пора заменять.

– Даю слово – с трудом сказала Рита.

Тогес был другом – хорошим и надёжным. Она не привыкла бросать друзей в опасных ситуациях. Но Тогес ещё и мужчина, взявший на себя ответственность, а значит должен этому соответствовать.

– Тогда бери, – он положил ей на ладонь миниатюрную камеру – поставишь на компьютер управляющего центра, будешь видеть и слышать всё, что здесь происходит.

– Благодарю тебя за всё Тогес, – он как-то удивлённо посмотрел на неё – за послание, за знакомство с Ксантием, за то, что ты настоящий мужчина!

Быстро обняла его и тут же развернувшись, направилась к яхте. С лёгкостью её втянуло внутрь, а через несколько минут яхта отлетала от станции.

Поставила на компьютер камеру и увидела Тогеса, всё ещё стоявшего на площадке. Затем он прыгнул на платформу и уплыл в один из коридоров. Подумала, что время ещё есть, а потому опустила спинку кресла, закрыла глаза и расслабилась.

Что-то интуитивно резкое выдернуло её из дрёмы; глаза упёрлись прямо в экран. Моанки шли по коридору запасного выхода станции. Почему всё произошло так быстро? Рите показалось, что её «отключение» было минут на пять. Она посмотрела на прибор, заменяющий в полёте часы – в действительности она дремала около часа.

Моанки (их было трое) подошли к платформе и погрузились; платформа слегка накренилась – они были слишком огромными. Рита смотрела на них, ей неожиданно стало страшно: показалось, что эти мощные киборги не содержат ничего кроме тупой агрессии ко всему окружающему и готовы раздавить всякого, кто стоит на их пути.

Стало страшно не за себя, она – в безопасности, но там, на станции Ксантий, Тогес, другие. Тогес надеется поговорить с ними мирно. Неужели это возможно? Ей не хотелось верить в плохое, но интуиция не предвещала ничего хорошего. Стойкая тревога поселилась внутри её, но она дала слово, она его сдержит.

Платформа остановилась в небольшом холле, где моанков ждали Ксантий, Тогес, остальных Рита не знала. Тогес начал переговоры. Но разговор складывался, как разговор слепого с глухими. Возможно моанки «работали под дурака»: на все вопросы они отвечали тупо и не логично: «Нам нужно здесь». Тогес начал раздражаться, он, в десятый раз задал вопрос о цели, но не получив ответа, видимо хотел отдать какой-то приказ и повернулся к моанкам почти спиной. И конечно не заметил, как один из моанков занёс огромную руку-кувалду для удара.

Но Ксантий… старик с невероятной для него силой почти отбросил Тогеса в сторону, приняв всю силу удара на себя.

Рита вздрогнула, как будто ударили её. Она вспомнила глаза прощающегося Ксантия и ей стало больно, по-настоящему больно, как не было уже давно. Голос, который был в ней тихо сказал:

– Он очень хотел уйти, и он ушёл. Ты всё знаешь, знаешь также и то, что там на полу лежит только киборг. Дух жив, как и прежде.

Только после этих слов-мыслей боль ушла и осталась пустота. Следующие события она смотрела как кинофильм: появился огромный робот, который когда-то спас Риту и грисовцев. Он обездвижил моанков.

Тогес сидел на полу, зачем-то держа руку Ксантия. Остальные пытались утешить Тогеса и похоже, мало кто понимал что же произошло в действительности.

Неожиданно Тогес вскочил на ноги и почти мгновенно преодолел несколько метров. Он направлялся к моанкам. «Что он ещё придумал» – с тревогой подумала Рита. Робот держал всех троих в кольце своих огромных рук, и моанки, эти огромные существа, как тряпичные куклы висели на них.

Тогес подошёл к ним очень близко и сказал тихо, но почему-то его услышали все:

– Распылять. Вас невозможно исправить как вид. Вас будут распылять всех – таково решение Галактического Совета.

Сознание у моанков наверное всё-таки присутствовало, потому что тряпичные куклы вздрогнули как от удара хлыстом. Они пытались что-то сказать, но говорить не получалось.

Тело Ксантия унесли. Тогес достал из кармана такую же миниатюрную камеру, какую отдал Рите – на экране появилось его лицо.

Он сказал устало: «Поговорим позже, я всё тебе объясню». Рита согласно кивнула.

Наверное и объяснять ей особо не требовалось, но Тогесу нужно было выговориться. Сейчас она многое начала понимать сама. Её интересовало только слово «распылять» – она не сталкивалась с ним в космическом путешествии. Видимо здесь оно имело совсем другое значение, чем на Земле. Это слово так напугало моанков, что они начали «мычать», когда не могли говорить.

Рита вспомнила о связи с Грисой: повязка оставалась на ней, настроилась на Донана. Связь установилась очень быстро – видимо от неё ждали новостей. Рита передала информацию о событиях, которые увидела на экране.

– Жаль, очень жаль старого учёного, – услышала она поток мыслей Донана – я не знал его лично, но Тайя и Яхлиб несколько раз встречались с ним. Они очень уважительно о нём говорили.

Потом Рита спросила, как проходит исцеление Донана. Рита даже не видя его, почувствовала, что он улыбается.

– Если бы не твоя помощь, я ещё долго цеплялся за старое. Сейчас я работаю без Тайи и нашёл много нового в своих мыслях, того, чего раньше точно не было. А ты Рита… у тебя есть какие-то открытия?

– Да Донан, очень новое и значительное. И это новое помог мне найти Ксантий! Если бы не эти трагические события… мы о многом не договорили.

– Не печалься, я слышал он долго жил и сделал много открытий.

– Спасибо за поддержку Донан. Я прощаюсь, у меня на экране Тогес, он что-то говорит.

Связь с Донаном прервалась и Рита всё внимание направила на экран:

– Извини Тогес, была на связи с Грисой, не услышала тебя, теперь настроилась, говори!

– Я хочу сказать тебе слова Ксантия перед тем, как он ушёл. Он сказал: «Рита сказала, что я должен сделать что-то ещё… распространить послание среди молодых. А я, старый хитрец, точно знал, что увильну от этой работы. Так что теперь эта обязанность ложится на тебя».

Тогес говорил это не поднимая головы и Рита догадывалась – почему.

Только когда он вновь посмотрел в экран, она увидела вспухшие глаза. Наверное его киборг был не совершенен и он мог плакать.

– Теперь тебе придётся быть моим учителем, я ведь мало знаком с посланием.

– Да ты что Тогес? Какой из меня учитель, я сама так мало знаю.

– Не смущайся у тебя получится. Ты умеешь вдохновлять, а это многого стоит. Да и Ксантий говорил, что всё в нас уже есть, мы только вспоминаем. Мне нужен только толчок извне, чтобы вспомнить.

– Ну тогда да! Я смогу тебе помочь – вспомнила Рита о технологиях. – Но у меня один вопрос к тебе, он не в тему, можно?

– Конечно спрашивай!

– Ты сказал моанкам слово «распылять», я правильно перевела это слово? Что оно значит?

Лицо Тогеса стало совсем печальным, даже трагическим.

– Ты правильно перевела это слово. К этому прибегают в том случае, когда испробованы все методы изменения существ, но безрезультатно. Они не поддаются исправлению, поэтому принимается самое жёсткое решение – распыление не только формы, но и сознания существ.

Энергия уходит в Центр, а там создаётся новая программа и соответственно новая форма и новое чистое сознание. Ты сама видишь, что моанки начинают приносить существенный вред другим, а самое главное, они блокируют развитие более слабых и менее развитых – это противоречит законам Галактики.

– Благодарю за пояснение Тогес. Да решение жёсткое, но в данном случае наиболее правильное. А сейчас я прощаюсь с тобой. Думаю, что наше общение продолжится через некоторое время, когда я немного побуду одна. Хорошо?

– Да. Договорились. Когда будешь готова к диалогу – сообщишь.