Текст книги "На берегах Безвременья"

Про преждевременное угасание и камбэки

 
Смотрю в зеркало сквозь окна глаз на себя,
Усталая, но не мудрая душа глядит на меня,
И от чего ты такая замученная,
От чего не хватает во взгляде огня…
Полыхал одиночеством, полыхал злобой на закате дня,
А теперь что утром, что ночью, словно пустая…
Золы стало больше, не подбрасываю поленья,
И где-то там, под ней, что-то теплится, тлея,
Но долго ли согревают угли, без дров алея?
Делать что-либо, не смея,
Живу день за днём, всё больше черствея
И в то же время ничего с этим не делая…
Наверное, угасаю безвременно я,
Да и к черту, никогда не была в том уверенная,
Что проживу хоть половину, была что отмерена.
Пусть, ведь изначально сломанная
Деталь механизма, увы, невесомая,
Обещает, что будет финал скорый,
И это неплохо, но только априори зная,
Что всегда есть шанс всё начать сначала.
 

04.12.21

2022

Подачки

 
В этом году не плескалось и не выплескивалось
Настроение через край,
Потому что сколько бы ты своего тепла ни отдал,
Не можешь кричать «возвращай»,
Не можешь просить и ныть,
И на голове стоять,
Не носишь счастье внутри —
Кто сможет тебе его дать?
Если даришь, так молча дари,
Не требуя ничего в ответ,
А если просишь подачки —
Лишнего ни у кого нет.
Все мы си́роты жадные,
Обездоленные счастьем глупцы,
Вот же, смотри, как его много,
Да только все мы – слепы…
Ищем и не находим,
Тянем руки, не можем достать,
И по проклятому кругу ходим,
Не в силах его разорвать.
Если даришь, так молча дари,
Не требуя ничего в ответ.
А если просишь подачки,
Терпи – подачек ни у кого нет.
 
 
Только что наступило
 

01.01.22

Не то

Засыпаю с тобой, просыпаюсь с тобой в голове. Эти мысли о нас всё ходят и ходят по кругу. Утонула в тебе я полжизни почти назад и выбираться из этого омута, видно, не буду.

Я пыталась тебя не любить, ненавидеть и бросить к черту, но путы нити слишком крепки, что стежками алыми на кожу легли, пришив к тебе ровно, чётко.

Сколько лет я уже зависима от голоса твоего бархата, от мыслей твоих, что словно мои, от взгляда прохладного и первого рукопожатия.

Как оставить тебя, не знаю, не вижу выхода, и похоже напрасно в медвежьих объятиях бьюсь, ты меня не всегда понимаешь, но точно знаешь, я никуда от тебя не денусь…

Каждый день говорю себе хватит, проклинаю первую встречу, последнюю

жду, а время ползёт так лениво, не неспешно, что в мареве этом словно во сне бреду.

Знаешь, я садилась писать некролог нашим чувствам, в агонии бившись, а в итоге снова хрупкая лирика из-под кончиков пальцев вышла.

И опять всё не то и не так, я не это сказать желала, а может, сама себе нечаянно соврала и плеснула на листы всё то, что внутри держала.

Как ни крути, мы суть одной всепоглощающей бездны. Пожираем свет жизни, выплевывая пустоту, и как бы сильно тебя ненавидела я и любила, лучше тебя в этой жизни и следующей не найду.

22. 12.21

Перед тем, что после

 
В морозном воздухе плавали
Невесомые дети небес,
И порывом ветра охваченные,
Стремились не вниз, а вверх.
 
 
Посреди мошкары этой белой
По колено в сугробах стою,
И как в детстве далёком, светлом,
Языком снежинки ловлю.
 
 
Кажется, счастье так близко,
Вглядишься сильней – далеко,
Жизнь когда-то тянулась ириской,
Финал же её принять не легко.
 
 
Но чтобы его не бояться,
Я смерти оду пою,
Чтоб в неё, как и в жизнь, влюбляться,
Не чувствуя страха на самом краю.
 
 
Я готова её возводить в абсолют,
Письма слать, приглашать на чай,
Создавать в своём мире для неё уют,
Не страшно чтоб было жизни мир оставлять.
 
 
Говорят, снится снег к мертвецам,
Может, так, а может, и нет,
Я пока иду по жизни следам,
Лишь вдали где-то льётся потусторонний свет…
 
 
Я лечу на него, как мотылек,
Сквозь минуты, дни и года,
Все мы летим, он с рожденья нас влек,
Мы только не знаем – куда.
 
 
И глядя сейчас на танец снежинок,
Мне подумалось – как хорошо
Кочевать по миру в обличье льдинок,
Никогда не ложась на мироздания дно.
 

24.12.21

Там, где оставлено сердце

 
Всё спуталось и смешалось,
Память день ото дня сбоит,
Соль на щеках разводами белыми сохнет,
Пальцы в песок зарываются под мерный прибоя бит…
 
 
И какая, в сущности, разница,
Зюйд или вест тихо в ушах свистит,
Атлантика ль бьется у ног…
Аравийское в сердце шумит…
 
 
Говорят люди робко – не важно, где,
Важно – с кем пульса ритм коротит,
Но кажется, это ложно,
Как по мне, важно то, с чего взгляд ярче яркой звезды горит.
 
 
Отдать своё сердце краю, стихии,
Чувствовать, как жизнь на краю висит,
Угасать без своего персонального рая,
Зная, что железная птица туда не летит…
 
 
Годы сею сквозь пальцы, будто жёлтый песок,
Храня в памяти бережно океана и солнца вид,
Берегу, согреваю, будто умирающее создание,
Ведь моя железная птица туда по-прежнему не летит.
 

11.01.22

Внутреннее. У-вечное

 
Тушить пожары в лесу – работа,
Не жечь костры – похвалы достойно,
Заливать свое горе виски – забота,
Полюбить ближнего, как себя – непристойно…
 
 
Тогда от чего так горит внутри?
Полыхает так ярко и больно,
Почему потушить это пламя не может виски?
И стало неволью то, что делала вольно?
 
 
Отыскать бы точку в пространстве,
Опереться, почувствовать стену спиной,
Но в мире этом жестокости и коварства
Спина у стены, увы, когда ствол над твоей головой…
 
 
Подменили понятия, уничтожив оазисы душ,
Жаждем блеска да пепел внутри носим,
Нам бы всем ледяной и бодрящий душ,
А мы реки сиропов приторных просим.
 
 
Заливаем нутро, им заполняя пустоты,
Славя то, что в бесславье должно сгинуть,
А в голове голосов гул – кто ты?
Как смог ты жизнь свою опрокинуть?
 
 
Я искала в миру человека
И искала его внутри,
Я горела, так сильно горела,
Что, испепелив, думала – мне его не найти.
 
 
Рассыпав в себе пустыню,
Пескам чёрным молилась, словно богам,
Охраняла, как цербер, свою святыню,
Чтоб никто её не прибрал к рукам.
 
 
Миновало немало бесцветных дней,
Прежде чем март вспорол мои вены,
Я не помню тех дней черней,
Но помню, как весна принесла перемены.
 
 
Ветра дули с южного края
И несли сладкой боли в себе аромат,
Я не знала тогда, что от ада до рая
Есть сплошная прямая – человека любимого взгляд.
 

12.01.22

Анабиоз

 
Снегом белым порошит нутро,
Заметая все трещинки, щели,
И не ждется весны тепло,
Только холод внутри да метели.
 
 
Снегом белым присыпало веки,
Не откроют они глаз синеву,
И лиловые вены, как ветки,
Кровь не гонят в такую пургу.
 
 
Анабиоз – мой давний спутник,
Одеваюсь в него, как в шаль,
Мягкий, тёплый, любимый заступник,
Только скоро оставит меня он. Жаль…
 
 
И начнутся весны разливы,
С мартом в жилах затеплится кровь,
Только тьмы холодной приливы
Монотонно шепчут – мы лишь твоя любовь.
 
 
И в июльскую знойную ночь,
Распятая жаром в кровати,
Шепчу ночи – я твоя дочь,
Рождённая в полночь к рассвету, чтоб жизнь истратить.
 
 
Так молюсь я до ноября,
Покуда природа не встретится с тленом,
А на исходе его в объятия декабря
Ныряю, спасительный круг чертя снегом.
 
 
Год замкнулся, я снова в сонной метели,
Анабиоз, наконец-то тебя дождалась.
Там, за веками гнутся, тревожатся ели,
А под ними – синь и тишь мёртвых глаз.
 

27.01.22

Святая теплота

 
Сиять бы, согревать,
Да выгорели лампочки,
Светить бы и дарить —
Сгорели провода…
Но вера ненаглядная
Толкает сердца клапаны,
И бьётся где-то в жилах
Святая теплота…
 

07.02.22

Если уйти

 
Если уйти, то на небо,
Облаком серым парить,
Лишь бы не серой греховной
В адовых кущах гнить.
 
 
И уходя, вспомнить яркую
Жизнь, словно искру во тьме,
Я понадеюсь украдкою,
Что она не приснилась мне…
 

08.02.22

На краю души

Сколько лет себя помню, не вспомнить и дня, чтоб считала себя монолитной, цельной. Сколько дней прожила, сколько прошлое жгла, да не выжгла в себе скверну.

И оставшись во мне, всё росла и росла, становилась сильнее и крепче. Эта гадина хуже, чем холод, война, чем голодная смерть от увечий.

Я пыталась бороться, пыталась убить того цербера, что стережет в сердце дверь.

Я пыталась кричать, я пыталась бежать, но от себя не сбежишь, поверь.

И тогда поняла, наконец, поняла, как глупа и бессмысленна битва. Ни к чему воевать, ни к чему горевать, ни к чему для вен теперь бритва.

Мне не справиться, нет, с этой адовой псиной, но и жить без неё не смогу. Я растила её, я кормила ее и почти как ребёнка люблю.

И тогда создала, я в себе создала половину вторую для цельности. Я пса ей того тогда отдала, вернее, ему, для уверенности.

Ты мой бог, ты мой царь, ты опора и яд, ты меня совершенно не любишь. Ты мой рай, ты мой ад, хлад погоста и сад, горький сон, что вовек не забудешь.

Ну и что, что ты там, что ты лишь в голове и на свете такого нет и в помине. Ты моё утешенье, ты радость моя, мои тоска и унынье.

Заходи, посиди, на души мой крае, я тебе расскажу, как прекрасна весна и как больше неё я люблю беззаветно твои цвета кофе глаза.

А еще расскажу, как боюсь я зимы, как лютует мой цербер, сжирая нутро,

А ты крепко обнимешь, в висок поцелуешь, и в душе разольется Утро.

Мой цербер заснёт, ты его приручил, ты его буйный нрав растоптал, может, и выжила я из ума, но то, что дал ты, ни один мне доктор не дал.

Будь со мной, оставайся, не уходи, но ты взгляд свой отводишь, сжимая мне пальцы. Ты такой же, как я, одинок, нелюдим, мы с тобою как два скитальца.

Я вздохну, закурю, ты тоже закуришь, у нас с тобой это вместо «прощай», мягко сдавишь в объятиях, в висок поцелуешь, а я тихо скажу «как жаль».

Я осталась одна, в тишине, темноте, рядом цербер цепной мой спит, и когда я хочу снова встречи с тобой, я его начинаю будить.

10.02.22

Зацветает миндаль

 
А в Крыму сейчас зацветает миндаль
И море Черное плещется резво,
Там воздух так чист и прозрачная даль
Будто в синее небо скульптором врезана.
 
 
Подходишь неспешно ты к белым волнам,
Что ластятся, словно ленивая кошка,
И думаешь, я душу свою отдам
За эту землю и это тепло, что сыплет солнце, как крошки.
 
 
А ветер игриво волосы рвёт,
Ныряет под свитер, целует в шею,
Но прохлада его меня не проймет,
И привкус соленый его на губах не холодит, а греет.
 
 
Тепло разливая, искрится песок,
Скоро станет он зыбким, горячим,
По нему кати́тся миндальный цветок,
Нечаянно сорванный ветром бродячим.
 
 
Он застынет у моих босых ног,
На самой кромке зефирной пены,
Подниму и вдохну – словно мамин миндальный пирог,
И картинки из детства текут алой кровью по венам…
 
 
Картинки, что смыла дней череда,
Как следы на песке, что слизаны морем,
Но каждый раз возвращаясь сюда,
Моря запах и миндаля к моей памяти служат паролем.
 

21.02.22

Прожить и пережить весну 22-го

 
Полдевятого вечера,
Лампа тлеет в углу,
Делать нечего,
Бродит в бокале вино…
 
 
Я всё бьюсь,
Бьюсь головой о стену,
Но ничего абсолютно
Понять, увы, не могу.
 
 
Рушится мир
Привычный, пушистый и мягкий,
Он был жёлтый и тёплый,
Словно марта мимоза в снегу,
 
 
А теперь он удушливый, горький и шаткий,
Я никто в нем
И с этим (как жаль)
Уже сделать ничто не могу.
 
 
Завтра будет? Утро настанет?
Я смогу на работу пойти?
Или мой удел лишь страданье?
Глядя на то, как рушится весь наш мир.
 
 
Не хочу, не желаю участвовать, видеть,
Но и чувствовать перестать тоже я не могу,
Нам придётся прожить эту боль, стать едиными,
У нас просто нет иного пути.
 

12.03.22

Не порочь

 
Открываю я в себе ночь,
Воздух стылый изо рта прочь,
Одинокая ничья дочь,
Воет волком точь-в-точь…
 
 
И не хочет ей никто помочь,
Жизнь не просто так свою волочь,
Лучше веру ты свою упрочь
И всех их старайся превозмочь.
 
 
Есть они – никто, есть ты – сволочь,
Есть дубинки, а есть яркий светоч,
Жизни дар совсем не мелочь,
Жизни дар ты не порочь.
 

31.03.22

После нас

 
Апрель душит запахом палов,
Разливая по городу белый туман,
Или может быть это морось,
Что приходом своим обязана дальним ветрам?
 
 
И молочная эта пена
Лижет серый унылый бетон,
А наевшись его, своё чрево движет
Туда, на простор, где чернеет пустой косогор.
 
 
Стелет гарь мертво-белый свой саван,
Придавая земле белесых седин.
Обнимая берёзы, дубы гнилые,
Среди чёрных сожженных осин.
 
 
Одинокая каркнет ворона,
И голос её разорвёт тишину,
Как когда-то рвали снаряды,
В какую-то затяжную войну.
 
 
Власть тумана прошла, наступают с запада тучи,
Кольцом плотным сжимая остатки серого неба,
Я не здесь, мы не здесь, лишь свирепствуют ветры
На земле, что люди топтать здесь посмели.
 
 
И прокатится дождь по долинам, лощинам,
Заливая собой изможденную землю,
А она, что вобрать в себя не сумеет,
Кровью выплеснет на обозрение небу.
 
 
Будет пир у богов, будет тьма и вертеп,
Наконец-то победа одержана свыше,
Потому что никто, кроме как человек,
Не считает – жизнь дана для того,
      чтобы след её
             на канве мироздания
                                                   выжечь.
 

12.04.22

Сойка жизни

 
Безоговорочно давящая
Вопреки законам земным,
Сфера угольно-чёрная,
Что терзает меня с рождения и до седин.
 
 
Корни давно её пущены
За тела пределы, вовне,
И облако мрака, словно предгрозовые тучи,
Печатью проклятья на мне.
 
 
Когда начался этот ужас?
Я так уж привыкла к нему,
И только во тьме подворотен сознания
Мой разум даёт слабину.
 
 
Животным страхом умывшись,
В приступа новом дожде,
Остыну сердцем и разумом,
И на время легчает мне.
 
 
Но как ни беги и ни бейся,
За страха витком новый вьется виток,
И чтоб прекратить эти ужаса пытки,
Пулю всё чаще мой просит висок.
 
 
А я берегу себя стойко
От шага последнего вздорного,
Хоть жизни моей плененная сойка
Из клетки тела стремится к искомому.
 
 
Я верю, что всё же найду
Разгадку к проклятью, что страхами душит,
И сойку мою к облакам отпущу,
Не сейчас, но в конце, как время её тело-клетку иссушит.
 

12.04.22

Метафора

 
Всё бегаешь, ищешь выход,
Как крыса в тисках лабиринта,
Забыв от поганого быта,
Что крышка всегда в нём закрыта.
 
 
И что же есть быт для крысы?
Бежать и бежать в лабиринте,
Не сдохнуть от тока ударов
В поиске лаза открытого.
 
 
Жрать дают, воду по графику,
Заставляют плодиться и дохнуть.
От воплей крысиных предсмертных,
Вы знаете, можно оглохнуть.
 
 
Они всё пищат и мечутся
В закоулках творца безумного,
Жизнь тем крысам только мерещится,
Или крысы – не крысы, а люди?
 

18.04.22

Текущий момент

 
Не беспокой свою пустоту,
Пусть полости, щели заполнит эфир
Несвязный, тягучий и мутный,
Словно на солнце лежалый зефир.
 
 
Не береди свои раны,
Дай кровью умыться им всласть
И в полночи час под звуки курантов
Боли бескрайней передавай всю власть.
 
 
Не затыкай себе глотку,
Крикам позволь затопить тишину,
И если так хочется – купи, выпей водку,
В память спустись на предельную глубину.
 
 
В чертогах бессмысленных страхов,
Где выжить нельзя – можно только бежать,
Сознание в ужасе рассыпется прахом,
Ты не сдавайся, ты должен стойко стоять.
 
 
Тогда обретёшь ты спасение
В моменте текущем, пусть он хуже ада,
Ведь знаешь прекрасно, души излечение
От страхов – только в преодолении ужасов сада.
 

21.04.22

Сон

 
Мотыльки целовали мне пальцы,
Вился сон верёвкою снов,
Где-то чайки кричали – паршивые иностранцы,
Эй, несите меня к берегам зыбких морских песков!
 
 
Не судьба мне, видать, целоваться
С солью моря сегодня в ночи,
Мотыльков всех пожрали голодные чайки
Спи-ка лучше без снов, не кричи…
 
 
И пусть утро дарует тебе
Леденцы ярко-желтые солнца,
Ты их ешь не спеша, наслаждайся теплом,
Пока их поток тебе на руки льётся.
 

22.04.22

В глазах

 
Если всмотреться в глаза, чьи угодно на этом свете,
Можно увидеть, как рождается и умирает звезда,
И вместе с тем как ничтожны в масштабах мы нашей планеты.
 
 
Загляни в черноту зрачков, вот где магия космоса скрыта,
Но не видим мы, пряча глаза под линзами темных очков —
Эта дверь во вселенную непостижимого пока нам закрыта.
 
 
Как закрыты и двери душ, бесконечных и ярких галактик,
Внутри наших тел лишь разводы грязных и горьких луж —
Человек – ярый деятель, но очень паршивый духовный практик.
 
 
Принося свое тело в мир, унося, износив, в могилу,
На земле мы проводим недолгий пьяно-разгульный пир,
Обращая так редко взгляд к своему внутреннему светилу…
 

25.04.22

Фосфорные звезды

 
Мы лежали в траве, целовались,
Звезды сыпались с неба, что снег в январе,
Я хотела, чтоб счастье, которым мы укрывались,
Никогда не кончалось, поверь мне.
 
 
Обнимая, сжимая так крепко,
Целовал в висок и глаза,
И в твоих руках, как закрытая в клетке,
Понимала – свобода теперь не нужна.
 
 
Слишком жаркой весна та была,
И дурманил цветов аромат,
Ночь, как день, стояла светла,
Оглушая теплом, заглушая врагов набат.
 
 
Звезды ближе всё к нам, небо ярче,
Мир сияет, пылает огнём,
Только нет, не любовью он распаляется нашей,
Он окутан войной, а мы в поле с тобою вдвоем.
 
 
То не звезды сыпались с неба,
Фосфор белыми нитями вис,
Нас не стало с тобой этой ночью,
Лишь в граните остался с тобою наш а́брис.
 

27.04.22

Леденцы

Где мой яркий билет в страну без названия, где тает печаль и смех заменяет тоску? Я ползаю по полу в судорогах раскаяния, но нигде его никак не найду…

Он рассыпался яркими каплями, обещая к радуге путь, только этот проклятый Skittles даст мне сегодня возможность уснуть.

Да, Золофт был значительно лучше б, но с него слишком много тумана в мозгах, а мне нужна яркость, чёткость, чтоб резать слезы в глазах.

Пол изучен метр за метром, надышалась и пылью, и горечью, и червем дождевым, жалким, беспомощным, в углах темных от боли корчилась.

Не сулила мне счастья вера, а надежда в отчаянии пристрелила любовь, и теперь с разбитого сердца толкается, плещется черная кровь.

Лучше стало? Не стало. Помогли леденцы? Увы… Похоже, душа от тела отстала, когда вспоминала, где осталось наше мёртвое «мы».

Там, в садах моей памяти, теплится солнца свет, ароматы яблонь в цвету, там гуляем мы по тропинкам нехоженым – ты и я и никого вокруг.

Целый мир я оставила в прошлом, жизнь сменила, веру, уклад и не думала, что кто-то сможет сделать самое то же, но на свой лад.

В том саду мы построили дом, жили там, растили любовь, но не прочной она оказалась, как и наш устроенный кров…

Небо тянется чёрными тучами, словно полог, дожди нас укрыли от солнца, и сады наши яблонь все затопило, переполнилась чаша, треснула кладка колодца.

Чернь, текущая тёмными водами под основами нашего сада, разлилась рекою безудержной из глубин проклятого ада.

Смыло всё, лишь оставив горький налёт, мерзость дня да кривую усмешку, мы больше не «мы», есть ты и есть я – можно оставить погоню за счастьем и спешку.

Теперь можно всё отпустить – красоту и желанье стать лучше, постараться то наше счастье забыть, а сердце оставить где-то в мусорной куче.

Хочется только гнить, разлагаться, спускаться на дно, и не нужно мне помощи близких, не нужно уже ничего…

Ты там жив, эй? Надеюсь, что да. Надеюсь, что мне только лихо, я даже поверю, всё, что было тогда – мои сказка и сон, нашептанные кем-то тихо.

Мысли смазаны, скоро рассвет, ночь ещё одна канула в чернь пустоты, я пока что живу, я пока что дышу, горькие ем леденцы и гадаю, как же там ты.

06.05.22

Тризна

 
Мой истлевший сгоревший храм,
Здравствуй, в чрево твоё спускаюсь,
Я молюсь горячим ветрам
И зыбучим пескам улыбаюсь.
 
 
Меня тянет куда-то на дно,
В темноту непроглядной ночи,
Тело тонет в песках – умирает оно,
Застилают песчинки очи.
 
 
Шаг за шагом иду в заветную тьму,
Умываюсь могильным духом и палом,
Вы ветра передайте, пусть ставят кутью,
Водку, хлеб, да закусят салом.
 
 
На земле будет пир, хоть и горький от слез,
Только мне уже будет не важно,
Чужой кто-то печальную речь произнёс,
Залпом стопку махнул отважно…
 
 
Для чего это всё? Слезы, вздохи, слова?
Для чего потом смех, сплетни, танцы?
Если утром с поминок болит голова,
То не от горя утраты – от пьянства.
 
 
Тихо так стало мне, спокойно, светло,
Крематория печь согрела,
В колумбарии под солнцем так хорошо,
Что не нужно – к чертям, ну а главное, все успела.
 
 
Я довольна вполне средь цветов и тепла
И не вижу всех тех, кто не важен,
Так страдала, пока к смерти в руки брела,
А дойдя, поняла, этот миг бесценен – не страшен.
 
 
Вы не бойтесь, кто здесь ещё дышит, живет,
Кто гоняет по жилам мутные соки,
Ваше время настанет, и к вам смерть придёт,
Да, она холодна, но мотивы её не жестоки.
 

18.05.22

P. S. Жизнь меня всегда интересовала меньше, чем её антагонист. Что такое жизнь? Это ценность. И вот она у меня, есть. В руках уже. Её мне дали. Спасибо. А вот то, что за её чертой, туманно и расплывчато. Все мы знаем, что можем оказаться в этом тумане в любой момент. Мы знаем и боимся, волнуемся, как оно там будет, и, чтобы не бояться, я беру на себя смелость поразмышлять об этом.

Ответ

 
Горя огнём и проклиная мир,
Ты хочешь в воды, что прохладны, окунуться,
Остыть и плыть, забыть и жить,
Но от кошмарного огня нет способа проснуться.
 
 
Зачем ты распаляешь свои мысли
И хаотично ищешь выход, который входом был,
Твои амбиции, мечты под потолком в петле повисли,
Забыт ответ, вопрос не задан был.
 
 
Какая-то унылая тоска,
Играет Стинг на патефоне пыльном,
Здесь не хватает декаданса блеска,
И взгляд блуждает, как в растворе мыльном.
 
 
Но даже эта фальшь не заливает угли,
Горящие внутри, сжигающие плоть,
Они, как электрические угри,
Жить не дают – способны лишь колоть.
 
 
И в этой колкости ищу я утешенье,
Сквозь боль правдивый, чистый льётся свет,
Возможно, я сгорю, не выдержав сомнений,
А может, и воскресну, найдя в себе ответ.
 

19.05.22