Текст книги "Пыльный горизонт. Стихи"

Пыльный горизонт
Стихи
Надежда Левина

© Надежда Левина, 2017

ISBN 978-5-4485-8522-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Страна Рифмоплетия

 
Есть такая страна Рифмоплетия,
Но на карте ее не найдете вы.
Если только на карте Фантазии,
Разукрашенной яркими стразами,
 
 
Нарисованной детскими снами
И забытыми взрослых мечтами.
Там столица страны – город Рифма.
Вся история этого мира – мифы.
 
 
Омывает страну океан вдохновения
С бурными водами, сильными течениями.
Порхают в небе хрупкие искрящиеся музы
И откуда-то доносятся тихие звуки музыки.
 
 
Можно бродить по бумажным проспектам,
Любоваться всеми цветами спектра
В отражениях хрустального фонтана,
Когда солнце садится рано.
 
 
Попасть под теплый вдохновляющий дождь
И, подружившись с музой, почувствовать дрожь.
В ближайшем кафе заказать немного чернил.
Сказать официанту, как он любезен и мил.
 
 
Взять в руки перо, вместо вилки и ложки,
Салфетку и начать сочинять осторожно.
Открытое сердце тоньше воспринимает чувства
От безудержного веселья до светлой грусти.
 
 
Вот так и рождаются новые жители города,
Они юны, порой неотесанны, молоды.
От правки к правке взрослея, споря с создателем,
Они из разных миров и всё же они приятели.
 
 
Будут сидеть на берегу речки, болтать ногами,
Беседовать обо всём на свете, делиться мечтами.
 

Давай поиграем в веселый стишок

 
Давай поиграем в веселый стишок?!
Рассыплем волшебный везде порошок
И рифмы слетятся и сложатся строчки.
Ты мне загадай, угадаю я точно
 
 
И строчку добавлю, чтоб с рифмой веселой.
Вот был чистый лист, а теперь новоселы
Игривые буквы бегут друг за дружкой.
Ну что, поиграем в сочинялки, подружка?
 

Бабочка

 
Бабочка-балерина, крылышками сверкая,
Вертится на цветочке, вот я какая
Красивая, расписная, самая распрекрасная,
С цветка на цветок порхаю. А утро ясное,
солнышко светит всем ласково
и луг вокруг полон яркими красками.
 

Осинки

 
Как у леса у тропинки
с двух сторон растут осинки.
Дунет легкий ветерок —
шелестит листвы полог.
 

Медвежонок

 
Спит медвежонок в берлоге зимой,
Вот повезло медвежонку.
Утром темно, я хочу еще спать,
Только пора мне в школу вставать.
На улице скользко и сильный мороз
Укутаны шарфиком щеки и нос.
 
 
Спит медвежонок в берлоге зимой.
Не повезло медвежонку.
С горки крутой я на санках лечу
И на коньках разгоняясь качу.
Снеговика лепим вместе с соседями.
Славно, что мы не родились медведями.
 

Доброго утра

 
Бывает, утро приходит рано.
Не так, чтоб очень, но раньше срока.
Не то, чтоб в целом, но спит будильник.
И даже как-то тепло и странно,
 
 
и ждешь, ещё вот совсем немного,
будильник скажет: «К вам заходили
рассвет и утро, сказать – Пора».
Ему ответишь: «Смешон ты милый.
 
 
Не угадал ты сегодня сроки,
ведь я проснулась еще с утра,
рассвет и утро уже здесь были».
Час жизни плюсом к земной дороге.
 

Весна!

 
Весна на пороге! Весна лужами блещет!
Ноздри, вбирая запах талого города, сладко трепещут!
Сердце стучит весело, звонко, песенку жизни поет!
Весна! Птицы щебечут, на реках тронулся лед!
 

Обнять шершавую стену

 
Приходишь с желанием обнять шершавую стену,
Прижаться щекой к теплому кирпичу.
Любовь остается, невзирая на перемены,
Не тает в воздухе, не тускнеет ничуть.
Просто здание дышит историей судеб,
Дышит с родными людьми в унисон.
Есть места, которые захочешь, а не забудешь,
Пропитывают тебя собой как сон.
Зачем мне сказка о мальчике и магическом замке?
У меня есть своя с призраками и волшебством.
Если сконцентрироваться – можно выйти за рамки
Привычного и увидеть всю сложность в простом.
Не просто там «штатное расписание», «цеха», «отделы»,
А единое целое из множества единиц
Дышит, творит, созидает и искренне верит,
Что крылья его легче, чем крылья птиц.
Оттого, что любовь питает бескрайнюю силу.
Да, как и в семье, бывает по разному, но
Не будем забывать, что мы всесильны
Пока все вместе, пока мы все заодно.
 

Бесшабашным героям и искателям приключений

 
Над головой вновь сияет солнце,
а в голове лишь усталость соломой,
и мы усердно сверяясь с лоцией
опять стремимся к родному дому.
 
 
Вот берег стал на полмили ближе
и будет конечно чудесной встреча.
Барашки пенные сушу лижут
и предрекают прекрасный вечер.
 
 
Вино рекою. Родные рядом.
И в этом доме светло, уютно.
Мы засыпаем под шелест сада
и с петухами встречаем утро.
 
 
Неделя дома – ах море, как ты?
Без нас пучина поди тоскует?
Мы затянули свои антракты,
пора отчалить – корабль гарцует.
 
 
Дыханье жизни – попутный ветер
наполнит белые паруса свободой.
Мы точно знаем, на этом свете
пока есть Дом мы в огонь и в воду.
 
 
Пока есть берег, где ждут и помнят,
Скучают, верят, что мы вернемся,
лихие волны нас не потопят
и с новым утром мы все проснемся.
 

Стихи крылаты

 
Возьму тетрадь для записей и отпугну стихи,
Они крылаты и невесомо – легки.
Как невод в море закину в себя линейки с листа
и начинаю тянуть, тихо считая до ста.
Достану обрывки эфира, шумящего в черепной коробке,
разложу сушиться их, ставших от плена робкими.
Лучшие стихи всегда остаются свободными.
Я могу их слушать когда угодно,
Но лишь единожды. Здесь не бывает повторов,
Как нет тишины, если задернуть шторы.
 

Вот так приближается город

 
Вот так приближается город
промзоной и жерлами труб.
Он весь возвышается гордо
домами к уступу уступ.
 
 
И смотрят безликие окна,
как мимо спешат поезда,
и разве что в ближних стекла
звенят под бегущий состав.
 
 
Опять перелесок, березки,
остатки былых деревень.
Отрезки коротки и хлестки,
а дальше опять урбо-тень.
 

Надо выплеснуть нервы

 
Надо выплеснуть нервы. Может быть в море?
Нет, все рыбы издохнут от этого горя.
Надо расслабиться и не взорвать вселенную.
Здравствуй нетрезвый Пегас, разливай нам пенного.
Или покрепче, звездами в пять единиц,
чтобы вся боль осталась в рамках страниц.
 

Села рация

 
В пустую прожит этот год – не пишется.
И даже как-то по другому дышится.
А время вскачь, через секунды движется.
Кто мой палач?
Чей слышен плач?
Соленой жижицей
почти что море в нано вариации,
а за окном в пучине смога гибнет нация.
Здесь не поможет больше конспирация,
не хватит сил
Пароль был мил,
но села рация
и голос остается взаперти.
Как будто бы хотели запретить
дышать, держась за жизни нить.
 

Мы просто камни

 
Мы обрастем мечтами и стихами, как кожей.
Мы сад японский. Мы просто камни, что осторожно
ведут беседу. Никто не слышит, ни те, ни эти.
Всегда без пауз стремится время сквозь пыль столетий.
Что нам осталось?
 

Шарик

 
Когда ты шариком воздушным,
наполнен гелием, летишь
и отпускать твердишь не нужно,
но раз и с высоты глядишь,
влекомый ветром в поднебесье
ничей, свободен, невесом…
Будильник своей резкой песней
подскажет – это только сон.
 

Как ты?

 
Как ты? Привык там? Крылья не жмут?
Это нелегкий труд поверь мне,
стоя за дверью править мир и уют
беззвучно шепча: «верните доверие».
 

Так просто сказать: «Не могу»

 
Едешь утром в метро в кромешном одиночестве.
Толпа мешает прокладывать курс от «а» до «б».
Где-то стремительно мчится поезд, его купе
Могло бы стать спасением моему беспробудному отрочеству.
Только частица «бы» говорит о том,
Что дом мог бы быть и вот было бы в нем,
Если бы. Отговорки трусливого зайца,
Которому трудно уйти из зоны дискомфорта в пургу.
Проще остаться.
Так просто снова сказать: «Не могу».
 

...

конец ознакомительного фрагмента