Текст книги "Кавказские минеральные воды"

Широкое распространение получило абречество (абрек – изгнанник из рода, ведший скитальческую или разбойничью жизнь). В горах (особенно в Карачае) фактически вспыхнула партизанская война. Население, особенно беднейшее, оказывало абрекам массовую поддержку. Однако далеко не все представители местных социальных элит (там, где они уже успели сложиться) отвергали Россию. Напротив, многие, как свидетельствуют источники, связывали с ней перспективы вырваться в имперский правящий класс со всеми вытекающими отсюда привилегиями и возможностями.

Общение же между народами в условиях все более тесного соседства протекало по нормальным для подобной ситуации законам человеческого поведения: конфликты и компромиссы, ненависть и дружба, жестокость и милосердие, подозрительность и доверие. Идя трудными путями, процесс взаимопознания способствовал усилению взаимотерпимости и взаимному осознанию элементарной истины: фактор соседства – коль скоро от него нельзя избавиться – можно и нужно использовать с выгодой – хозяйственной, культурной, политической.

Накопленный социальный опыт понимания преимуществ добрососедских отношений над враждебными породил интереснейший феномен – дипломатию Кавказской войны. Это явление возникало «снизу», стихийно, чтобы потом превратиться в сознательные и целенаправленные усилия, поддерживавшиеся «сверху». Иногда было наоборот, начиналось все с продуманных и организованных миротворческих действий властей, которые создавали предпосылки для стихийного примирения русских и горцев.

Пожалуй самой распространенной формой народной дипломатии были куначеские связи, укоренившиеся в качестве социального института. Этот священный институт придавал еще большую условность понятию «русско-кавказская граница» – и в военном, и в хозяйственном, и в культурном смысле. Через куначество русские и горцы ближе узнавали и лучше понимали друг друга, обменивались жизненно полезными навыками, приходили к убеждению о нерациональности войны, осваивали непростую науку примирения. Формировался благоприятный климат для развития торгово-экономических отношений, а также миграционных процессов, приводивших к возникновению пестрой этнодемографической среды, в которой заметно ослабевала враждебность, благодаря в том числе и появлению «вненациональных» стимулов к использованию достижений цивилизации. Исподволь накапливались предпосылки для социально-культурной интеграции широких слоев горцев в российскую имперскую структуру, «иссушались» главные источники, питавшие Кавказскую войну.

Зачастую русско-казачьи станицы и горские аулы без всяких посредников договаривались между собой о мире и добрососедстве, невзирая на то, что вокруг шли сражения и лилась кровь. Поссорить их не могли ни Шамиль, ни царь, ни вера, ни «народность». Крупные северокавказские казачьи ярмарки не обходились без активного участия горцев, которым гарантировалась неприкосновенность личности и имущества.

Русским военным властям нередко удавалось находить общий язык с представителями местных элит и с религиозными деятелями. Это приводило к тому, что на территории имамата Шамиля (не говоря уже об остальной территории Северного Кавказа) образовывались обширные анклавы, неподвластные имаму и шариату.

Какие бы дипломатические ошибки ни допускали российские власти в течение Кавказской войны, на ее заключительном этапе и сразу после ее завершения они действовали умно и расчетливо. Это относится и к А.И. Барятинскому, оказавшему на свой страх и риск высокие почести капитулировавшему Шамилю, и к Александру II, который не только одобрил поведение наместника, но и сам пошел еще дальше в стремлении поднять поверженного врага в глазах российского общественного мнения.

Граф И.И. Воронцов-Дашков

Продолжением этого курса на примирение и интеграцию явилось учреждение на Северном Кавказе в 1860-е годы так называемого военно-народного управления, элементы которого начали вводиться еще в конце XVIII века. Оно задумывалось как специфический способ вовлечения сложного и пестрого региона в общеимперскую структуру с максимально возможным соблюдением особенностей местного жизненного уклада. В какой-то мере это было осуществлением «политического завещания» А.И. Барятинского, предупреждавшего, что преодоление последствий войны потребует едва ли не бо′льших материальных, моральных и интеллектуальных усилий, чем сама война: по-настоящему она закончится тогда, когда Северный Кавказ срастется с Российской империей в социально-политическом, экономическом и культурном плане.

И именно в составе России у горцев появилась устойчивая динамика развития. Народная энергия получила новое, небывало широкое поприще для работы – социальное, экономическое, духовное. Вообще у Кавказа имелось два варианта развития: «южный», азиатский (в составе Турции и Ирана), и «северный», он же европейский (в составе России). И тот и другой были связаны с монархиями, в чем-то схожими, но в то же время существенно различавшимися по стилю управления, идеологии, цивилизационной ориентации. Российская модель, создававшаяся с XVI века, предполагала, помимо веротерпимости и врастания местных элит в имперский правящий класс, еще и весьма широкую степень автономии для нерусских народов, которая обеспечивала территорию для компактного проживания, условия для социально-экономического и демографического развития, не препятствовала сохранению языка, религии, культуры.

История Северного Кавказа в ХХ веке

Особую роль в судьбе региона сыграл последний генерал-губернатор Кавказа Илларион Иванович Воронцов-Дашков (1837–1916). Граф, российский государственный деятель, генерал от кавалерии (1880), генерал-адъютант (1875). В 1881–1897 годах министр императорского двора и уделов, один из организаторов «Священной дружины» (так называлась тайная организация, созданная после покушения народовольцев на царя Александра II придворной аристократией в России летом 1881 года для борьбы с революционным движением). В 1914—915 годах – главнокомандующий Кавказским фронтом. Назначенный в 1905 году, в момент наивысшего подъема первой русской революции, новый наместник князь Илларион Воронцов-Дашков писал: «Опыт централизации управления Кавказом из Санкт-Петербурга, с учреждением на месте должности главноначальствующего гражданской частью с расширенной несколько властью генерал-губернатора, длившийся свыше 20 лет, дал довольно печальные результаты. Что касается вопроса о необходимости и в будущем сохранять для Кавказского управления форму Наместничества, то я не могу разрешить этот вопрос иначе, как в положительном смысле, вне всякой зависимости от личного моего положения Наместника. Я не допускаю возможности управления Кавказом из центра на основании общих формул, без напряженного внимания к нуждам и потребностям местного населения. Централизация допустима только тогда, когда она в силах внимательно следить за всеми проявлениями жизни населения и на определенной территории и регулировать их в известном направлении, иначе она опасна, так как ведет к разобщению частей государства».

Предложение Воронцова-Дашкова, которого не любили ни правые, ни левые, было принято, и новое наместничество просуществовало до февраля 1917 года, доказав свою эффективность – в начале Первой мировой войны не было допущено никаких беспорядков, несмотря на все усилия германских и турецких агентов.

В годы войны, революции и иностранной интервенции 1914–1921 годов Кавказ, как и всю Россию, охватила смута. В условиях мягкотелости и неразумности политики, проводившейся правительствами Николая II, империя развалилась. Пала монархия.

Революционная борьба на Кавказских Минеральных Водах связана во многом с именем Сергея Мироновича Кирова. В декабре 1916 года Киров, находясь в Пятигорске, посещал госпитали и лазареты, изучал настроение раненых солдат, фронтовиков. Здесь он познакомился с И. Малыгиным, Анджиевским, В. Пешковым – создателями пятигорской организации большевиков.

Великая Октябрьская социалистическая революция на второй же день после ее свершения была ознаменована солдатским митингом в Пятигорске. На нем выступили большевики, была принята резолюция в поддержку революции. В Пятигорске избрали городской Совет.

С фронта вернулось много солдат, которые уже были на стороне большевиков. Они стали организаторами революционного движения в сельской местности. В декабре 1917 года власть на Кавминводах перешла в руки Советов.

Новая власть испытывала существенные трудности – чиновники саботировали работу новых учреждений. В первые же месяцы Советской власти на Ставрополье пришлось вступить в борьбу с белогвардейцами. На Дону, Кубани, Тереке власть захватила контрреволюционная казачья верхушка, которая боролась за отделение Северного Кавказа от Советской России. Здесь накапливались силы контрреволюции. Добровольческая армия уже в начале 1918 года представляла серьезную опасность.

Трудящиеся Кавминвод вступали в ряды Красной гвардии, записывались в Красную Армию. С весны 1918 года в Пятигорске действовал организованный большевиками штаб отрядов Красной Армии, ядром которых были рабочие города и революционно настроенные солдаты 113-го запасного полка. Эти отряды, малочисленные и недостаточно вооруженные, сдерживали контрреволюцию в ее попытках развязать открытое наступление против Советской власти. В Пятигорске был организован патронный завод, оказавший большую помощь в обеспечении революционных войск боеприпасами.

Генерал Кубанского казачьего войска А.Г. Шкуро

В середине мая 1918 года Добровольческая армия, поддерживаемая с юга белоказачьими отрядами генерал-лейтенанта Андрея Григорьевича Шкуро (1887–1947), двинулась в наступление на Ставрополье. В ответ большевиками были сформированы красные партизанские отряды.

В начале июня 1918 года в станице Ессентукской начался мятеж против Советской власти и одновременно, по заранее согласованному плану, отряды конного корпуса Шкуро совершили налет на курорт Ессентуки. В захваченном городе были перебиты большевики и советские работники.

На помощь Ессентукам пришли коммунистический батальон Н.С. Янышевского и бронепоезд из Минеральных Вод. Совместными усилиями советских отрядов белоказаки были отброшены.

24 июня отряды Шкуро вновь совершили налет на Ессентуки, но были выбиты пятигорскими отрядами Красной Армии. Белоказаки повернули на Кисловодск и 27 июня захватили станицу Кисловодскую, предъявив казакам ультиматум о мобилизации и сдаче оружия. В этот же день они ворвались в город Кисловодск, где в течение суток чинили кровавую расправу над населением.

26 июня красные отряды выбили белоказаков из Кисловодска. Был создан боевой участок для ограждения Минераловодской группы курортов от налетов белогвардейцев. Бои здесь продолжались до ноября 1918 года.

Узнав о серьезном положении, в Пятигорск выехал К. Орджоникидзе. Здесь на общегородском собрании партийных организаций он призвал большевиков прекратить сотрудничество с меньшевиками и эсерами, мобилизовать все силы и средства на борьбу с контрреволюцией.

Военно-политическая обстановка в районе Кавминвод к лету 1918 года осложнилась еще и тем, что в Закавказье, Баку, Дагестан вторглись английские и немецко-турецкие интервенты.

Как раз в этот период командующий советскими войсками на Северном Кавказе И.Л. Сорокин попытался организовать восстание против большевиков. Реввоенсовет принял решение обезвредить его, но 21 октября 1918 года Сорокин приказал расстрелять руководителей Северо-Кавказской советской республики. Погибло много народа. II чрезвычайный съезд Советов Северо-Кавказской республики 28 октября объявил Сорокина вне закона. Вскоре командующий был убит.

Все это ослабило боеспособность красных войск. В начале 1919 года им пришлось оставить Пятигорск. Красные отряды под Георгиевском разбили кавалерийскую дивизию белых, но это был временный успех, отступление продолжалось. Окончательное освобождение Кавминвод и всего Северного Кавказа началось в 1920 году.

Части Красной Армии под командованием В.И. Кучуры 16 марта 1920 года первыми вошли в Пятигорск. Потом были отвоеваны Кисловодск и другие населенные пункты района.

Первоначальная политика большевиков, провозглашавших кощунственный лозунг «права наций на самоопределение вплоть до отделения», способствовала развалу единой страны на множество националистических территориальных клочков. Но в конце концов в стране скрыто одержал верх здравый разум И.В. Сталина, категорического противника ленинской национальной политики. На Кавказе, как и в других регионах страны, победили те, кто представлял силы вне зависимости от этнического происхождения, вероисповедания или социального положения. Наднациональный большевизм взял верх потому, что сумел направить в единое русло две великие идеологии – имперскую и коммунистическую. Идея обездоленных в такой стране, как Россия, была обречена на успех. Своей простотой и универсальностью она превосходила все иные концепции.

Большевики сохранили и поставили себе на службу основы исторически сложившейся системы жизнеобеспечения Российского государства – имперское устройство, имперское хозяйство, имперское мировоззрение, но назвали их новыми именами.

Эффективность такой реформаторской методы подтверждается тем, что она сработала практически повсюду, даже в столь сложном регионе, как Кавказ.

Здесь, как и в других местах, большевики, по сути, снимали для себя богатый урожай с хорошо возделанного «колониального» поля, принадлежавшего царской империи.

Действуя не менее, а то и более гибко и жестко, чем самодержавная власть, большевики добились беспрецедентного уровня стабильности на Кавказе. Один из ярких примеров – организация колхозов и партячеек в Чечне по тейповому принципу.

Важным интеграционным фактором явилась «космополитическая» и вертикально выстроенная партийно-советская система, выполнявшая роль централизованного управленческого аппарата, который держал под контролем армию, полицию, идеологию, экономику. В рамках этой системы была претворена в жизнь уникальная модель национально-административного и территориального устройства СССР.

Несмотря на все ее несовершенства (которые всегда будут свойственны любой, даже самой идеальной схеме разрешения национального вопроса), приходится признать, что она – по крайней мере в течение отведенного ей исторического срока – доказала свою целесообразность и практичность.

Кавказ превратился в неотъемлемую часть сначала Российской империи, а затем СССР. Хозяйственная деятельность служила сдерживающим фактором для разного рода противоречий и конфликтов. Бесчисленные промышленные, сельскохозяйственные, торговые предприятия составляли огромную сеть «плавильных котлов», которые гасили национальную рознь и направляли энергию масс в производственное русло.

Во многом аналогичную функцию выполняли на Кавказе десятки тысяч образовательных, научных и культурно-просветительских учреждений, где царила особая, вдохновенная атмосфера причащения к знанию, творчеству, профессии.

Всякое, конечно, бывало, особенно в школьные и студенческие годы, но не припомню, чтобы в дружбе или просто в общении для нас имело бы принципиальное значение кто какого племени. Русские, осетины, евреи, украинцы, армяне, грузины, азербайджанцы, греки, абхазы, кабардинцы, ингуши, чеченцы, дагестанцы, болгары и другие – все мы ощущали себя прежде всего единым советским народом. Любовь, дружба, общее дело, радости и беды – не признавали национальных границ.

Среди факторов, ослаблявших потенциальные источники межэтнического напряжения на Кавказе, стоит упомянуть демографические и миграционные процессы, связанные с проблемой распределения трудовых ресурсов. Сюда же следует добавить объединительную роль русского языка и советской культуры.

Как бы мы ни определяли «нацию» – в терминах ли западной социологии начала XX века, в контексте ли сталинских работ или в качестве «воображаемого сообщества», – все же сохраняется ощущение, что в СССР сформировалось нечто вроде «сверхнации» – историческая общность советский народ. Это ощущение до сих пор не могут в себе преодолеть ни россияне, ни люди, живущие в постсоветских независимых государствах, хотя, казалось, было сделано все, чтобы помочь им поскорее расстаться с «вредными» воспоминаниями.

В первую очередь благодаря именно «самодержавно-имперской» политике дореволюционной России и «имперско-коммунистической» политике СССР, вопреки словоблудию современных теоретиков «демократии», народы Советского Союза выжили и самореализовались как социально-культурные целостности.

В 1920 году во главе окружного ревкома Терской области встали большевики С.М. Киров, Серго Орджоникидзе и Б.Э. Калмыков. Но сопротивление новой власти со стороны контрреволюционно настроенной горской верхушки продолжалось еще много лет.

Советская власть решительно пресекала угоны скота, кровную месть и вообще все насильственные преступления. Решительно действовали суды. Всячески подавлялись национальная рознь и происки реакционного мусульманского духовенства. Отделение церкви от государства способствовало бурному развитию просвещения даже в самых глухих горных уголках.

Великая Отечественная война пришла на Кавказ в середине августа 1942 года.

Оборонительные сражения на Северном Кавказе начались летом 1942 года. 49-й горнострелковый корпус вермахта и 2-я румынская горнострелковая дивизия, взяв Черкесск и Невинномысск, начали наступление к перевалам Кавказского хребта. В различных местах Карачая и Балкарии проявились антисоветские националистические выступления. Началось истребление русскоязычного населения, советских работников и коммунистов.

Командование Закавказского фронта недооценило опасность прорыва врага через перевалы. Они возложили их оборону только на 3-й стрелковый корпус генерал-лейтенанта К.Н. Леселидзе (46-я армия генерал-майора В.Ф. Сергацкова), находившийся в стадии формирования. Малочисленные гарнизоны успели выдвинуться лишь на часть обороняемых перевалов. Прижатые к горам с севера и измотанные в предыдущих боях части 37-й армии генерал-майора П.М. Козлова не смогли сдержать противника и к 20 августа были выдавлены в Закавказье. В этот период отступавшие части неоднократно попадали в засады, устроенные местным населением, и понесли значительные потери. Были и прямо противоположные случаи героического участия кавказцев в боях с оккупантами.

Гитлеровские войска вышли к предгорьям Главного Кавказского хребта. Враг рвался к Пятигорску, надо было задержать его, чтобы дать частям Красной Армии занять выгодные рубежи обороны. Именно в это тяжелое время на горе Машук горстка воинов во главе с двадцатилетним лейтенантом Дубовиком геройски сражалась с врагом. Об их подвиге С.Я. Маршак написал «Балладу о пятнадцати».

Только в Баксанской долине сводная группировка Красной Армии остановила противника в районе Баксанской ГЭС.

10 августа началась беспримерная эвакуация гражданского населения через перевал Бечо. За двадцать три дня альпинисты Г. Одноблюдов, А. Сидоренко, А. Малеинов, В. Кухтин, Н. Моренец, местный шестнадцатилетний проводник Двалишвили и несколько воинов 63-й кавалерийской дивизии перевели в село Бечо 1500 человек, среди которых было 230 детей и немало больных и престарелых. 16 августа фашистский отряд 1-й горнострелковой дивизии «Эдельвейс» (командующий – генерал-лейтенант Лани) под командованием капитана Грота без боя взял «Приют Одиннадцати», захватил «Ледовую базу» и «Старый кругозор», обстрелял Терскол. Чуть позже фашисты попытались атаковать поселок, но были остановлены и отброшены на исходные позиции. 21 августа Грот с группой егерей установил флаги рейха на обеих вершинах Эльбруса.

Возникла реальная угроза выхода немцев к Черному морю. К перевалам начали спешно выдвигаться основные силы 46-й армии (которую к тому времени возглавил генерал-лейтенант К.Н. Леселидзе). Были мобилизованы все возможные резервы – части ополчения, сванские истребительные отряды, милиция, части внутренних войск и НКВД. Уже с 25 августа в районе перевалов Басса, Чипер-Азау, Чипер, Безымянный и в долине реки Ненскра завязались затяжные бои необычайной ожесточенности, неоднократно переходившие в рукопашные схватки. На помощь красноармейцам пришло местное сванское население.

Враг был остановлен.

Одновременно в Баксанской долине получившие подкрепления части Красной Армии втянулись в тяжелейшие бои за захваченные фашистами территории. Сражения проходили в суровых условиях наступающей в высокогорье зимы. В ходе этой операции 28 сентября произошел самый высокогорный бой Второй мировой войны: 102 человека (сводный отряд 214-го кавалерийского полка и 897-го горнострелкового полка под командованием лейтенанта Григорьянца) атаковали позиции немцев на высоте 4200 м, приблизительно в 700 м от «Приюта Одиннадцати».

Пятигорск. Гора Машук. Фото 1904 года

После кровопролитных боев в августе 1942 года Кавминводы были оккупированы гитлеровцами. Зная о жестокости захватчиков, население забирало по домам тяжелораненых, которых не удалось вывезти из госпиталей. Врачи снабжали их справками на имена родственников местных жителей, заводили истории болезней с диагнозами, которые отпугивали фашистов. Оставшиеся при раненых врачи продолжали оказывать им медицинскую помощь, несмотря на запреты оккупационных властей. Гитлеровцы уничтожали советских людей в душегубках, производили массовые расстрелы. Но и в этих условиях продолжалась борьба патриотов против оккупантов. На Кавминводах действовали партизанские отряды, в том числе Кисловодский и Железноводский. Они совершали нападения на вражеские гарнизоны, вели активную разведку по заданию командования Советской Армии.

Большую помощь нашим войскам оказали партизаны Ставрополья. Только за три месяца боевых действий (август – ноябрь 1942 года) отряды ставропольских партизан северо-восточной группы уничтожили и подбили 78 танков, 3 бронемашины, большое количество автомашин, уничтожили и взяли в плен 21 немецкого офицера, 30 солдат, 11 шпионов, 60 вражеских парашютистов, захватили знамя немецкой части, важные штабные документы, отбили у немцев и эвакуировали в глубь страны почти 500 тысяч голов крупного рогатого скота, овец, лошадей.

В особенно тяжелых и опасных условиях действовали в горах Кабардино-Балкарии Кисловодский и Железноводский партизанские отряды. По специальному заданию 37-й армии они вели активную разведку, совершая нападения на вражеские гарнизоны в горных аулах.

Однако основная тяжесть войны лежала на солдатах. Зачастую плохо одетые и голодные, не снабженные специальной экипировкой, ограниченные в боеприпасах, полузамерзшие и очень часто больные цингой, вчерашние труженики встали на пути профессионалов горной войны – великолепно натасканных, сытых и самоуверенных горных егерей.

В начале 1943 года наши войска перешли на Северном Кавказе в наступление. К 11 января войска 37-й армии освободили Кисловодск и завязали бои за Ессентуки. 9-я армия во взаимодействии с 37-й армией освободили Пятигорск и вели бои за Железноводск и Минеральные Воды.

Смело и решительно действовали танкисты 52-й танковой бригады и 562-го отдельного танкового батальона. Одними из первых вступили в Минеральные Воды танкисты батальона под командованием Героя Советского Союза капитана В.Я. Петрова. Стремительной атакой они прорвались к железнодорожной станции, подбили два паровоза и создали пробку. Гитлеровцы в панике бежали, бросив на станции много эшелонов с танками, боеприпасами и оружием.

Освободив предгорную часть Северного Кавказа, советские войска сорвали попытку фашистского командования захватить нефтяной Баку, плодородные земли Ставрополья, выйти к портам Черного моря.

На всей оккупированной территории гитлеровцы и их приспешники из числа местного населения установили режим насилия, грабежей и террора. В то время, когда тысячи горцев сражались на фронтах, нашлись среди них люди, которые использовали приход оккупантов для достижения своекорыстных материальных и политических целей, для отмщения Советской власти застарелых обид. Советское правительство, в военных условиях не имея возможности тщательно разбираться в этих вопросах и все еще опасаясь за тылы страны в условиях возможной войны с США и «демократической» Европой, было вынуждено спешно депортировать (что в то время было вполне обыденной акцией в воюющих странах) ряд кавказских народов в целом. В 1944 году они были в полном составе отправлены в ссылку.

Однако считать эту акцию государственным преступлением, выходящим за пределы человеческого разумения, значит, целенаправленно кривить понятием справедливости. Перед началом войны во Франции были отправлены в концентрационные лагеря все без исключения немцы, а в США – японцы. И те и другие не предпринимали НИКАКИХ действий в поддержку Германии и Японии, но правительства западных стран предпочли иметь надежный тыл.

Выступления же представителей кавказских народов на стороне Германии стало предательским ударом в спину многонациональному советскому народу, напрягавшему в 1942 году все силы в борьбе за право существования. Особенно отличились в этом смысле чеченцы, восставшие в 1941 году и нанесшие жестокий кровавый удар в тыл наших войск при обороне Кизляра и Грозного.

После XX съезда КПСС в 1956 году политика Советского правительства в национальном вопросе изменилась. Везде, где это возможно, к местам прежнего проживания были возвращены репрессированные народы. Им оказали значительную материальную помощь, выплатили разнообразные компенсации и подъемные средства. Власти не на словах, а на деле прилагали усилия, направленные на недопущение проявлений пережитков, национальных конфликтов и межнациональной розни. Правительство направляло масштабные средства на развитие социальной сферы сельских районов, образование и здравоохранение.

Одним из приоритетных направлений развития хозяйства региона стал туризм.