Текст книги "Ты в гадалки не ходи"

– Благословенны будьте, Марья, – поклонилась женщине Юля. Я сделала то же самое. Я знала, кто эта женщина. Марья Белинская, дочь знаменитого писателя Авдея Белинского и, кроме того, возлюбленная содержателя чайной господина Чжуань-сюя.

– Благословение и вам, ведьма Юля и гадалка Вероника, – улыбнулась Марья Белинская. – Идемте, я провожу вас.

Мы прошли за ней в VIP-зал. Собственно, «виповость» его заключалась в том, что вместо дерюжных дорожек здесь был настелен ковролин, а вместо подушек в шелковых наволочках имелись подушки в наволочках бархатных. И еще здесь были более красивые кальяны. В VIP-зале любили отдыхать практически все бонзы нашего города, но сейчас бонз не было, и, значит, нам повезло.

– Я закрою чайную, и мы будем сидеть сколько угодно, – сказала Марья.

– А Чжуань-сюй не рассердится? – на всякий случай спросила Юля.

– Его нет, он улетел на неделю медитации в Китай. Там в одном монастыре их всех собирают и обучают новым приемам психокоррекции. Ведь нелегко сразу быть и человеком и драконом!

– Это точно, – с видом знатока кивнула Юля.

– Я вижу, что ты, Ника, печальна, – легко коснувшись пальчиком моего подбородка, сказала Марья Белинская. – Поэтому я приготовлю особый чай.

– Это с коноплей, что ли? – попыталась пошутить я.

– Не ерунди, – улыбнулась Марья. – С коноплей у нас только пирожки.

И она исчезла в сумраке, за которым, как я знала, находилась кухня.

Мы с Юлей собрали кучу подушек и создали этакие импровизированные ложа. Устроились поудобней, и Юля потребовала:

– Рассказывай.

Я рассказала, завершив свой рассказ патетически:

– Ну не виновата же я в том, что показывает Книга!

– А кто виноват? – спросила Юля.

– Мне кажется, сами люди виноваты в том, что приходят к гадалкам. Они узнают свою судьбу и ничего не пытаются сделать для того, чтобы эту судьбу изменить. А ведь это так просто!

– Нет, моя дорогая, – в дверном проеме появилась Марья Белинская с подносом в руках, – судьбу менять сложно. Иногда просто невыносимо. Мы с Юлей знаем, каково это. Верно, Юля?

– Верно.

Маша поставила на низенький столик поднос и подала нам калебасы с мате. Я потянула через бомбилью горячий терпкий напиток. Чудесно!

– У меня сегодня блинчики с банановой начинкой и шоколадным соусом. Заправляйтесь, девочки, – сказала Марья.

– У-мм! – восхищенно протянула Юля. – Обожаю эти твои блинчики! Прости-прощай, моя фигура!

И она потянула один блинчик себе в рот.

Мы примерно с час наслаждались мате и десертом. По крыше чайной забарабанил дождь.

– Юля, как же мы обратно полетим? – спросила я. – Ведь дождь.

– Заночуете у меня в чайной, – сказала Марья. – Все равно посетителей больше сегодня не будет. Юль, а ты позвони своему мужу, что заночуешь в «Одиноком драконе». И всех делов!

– Я тоже на всякий случай маме позвоню, – сказала я и выудила из джинсов мобильник. – Алло, мам, привет! Почему я так поздно звоню? Да ведь еще детское время. Ничего со мной не случилось. И, судя по прогнозам, не случится. Не волнуйся, я просто хочу сказать, что заночую сегодня не дома, а в чайной. Какая чайная? Да у нас в городе всего одна чайная – «Одинокий дракон». Нет, я не одна. Со мной еще Юля Ветрова и Марья Белинская. Что значит «неподходящая компания»? Мама, это уже переходит всякие границы! Ладно, все, люблю, целую, пока. Позвоню завтра, как буду дома.

Я отключила телефон и грустно взглянула на подруг.

– Что, налицо конфликт матерей и дочерей? – усмехнулась Юля.

– Да. – Мне почему-то захотелось плакать. – И если бы только это… Меня стали бояться, Юля! Как будто я пророчу мор, глад и смерть, вместе взятые! Мне иногда очень тяжело.

– Не хнычь, – строго ответствовала Юля. – А кому легко? Мне, что ли, как ведьме? Или Марье, у которой возлюбленный – дракон?

– Извините, – улыбнулась я. – Это была минутная слабость, не обращайте внимания.

– А давайте я стихи почитаю, – сказала Юля, – недавно сочинила. А то вы сидите такие грустные, что просто невыносимо.

– Читай стихи, – кивнула Марья.

 
Где душа моя летала,
Отчего ей снились горы…
Льдисто-синие кристаллы,
Безмятежные озера.
Сон менялся с каждым мигом,
Словно блеск зеркальной грани.
Пленницей чужого мира
Я летала меж мирами.
И полет мне был не страшен,
Я летала словно пела –
Средь старинных черных башен
В облаках белее мела.
Душу сделав белокрылой,
Я парила словно птица.
Но всего мне горше было,
Что полет не повторится.
 

Вот так, на поэтической ноте, и закончился этот день.

Глава 7

Проснулись мы поздно. В неясном полусне я слышала, как Марья Белинская о чем-то переговаривается с Юлей, потом в мой сон вплелся аромат горячей сдобы и дыни со сливками. Видимо, Марья приготовила свой излюбленный чай.

– Вставай, соня, – ласково сказала мне Юля. – А то завтрак проспишь.

Я выкопалась из груды бархатных подушек и сказала:

– Доброе утро!

– Скорее уж добрый день, – поправила меня Марья, входя в комнату с подносом и чайником. – Половина первого.

– Ого! – воскликнула я. – Вот это поспали. Но если честно, я себя чувствую просто королевой после такого душевного сна. Хотя и курила кальян на ночь.

– Давайте завтракать. – Марья поставила поднос на столик. – Чай стынет.

– Мне буквально на минуточку – умыться и носик припудрить, – поднялась я с подушек.

– Давай, только побыстрее.

В туалете я привела себя в порядок, придирчиво глянула на себя в зеркало – все нормально: тушь не растеклась, пудра не осыпалась. Значит, можно выходить из чайной в цивилизованный мир.

Но сначала мы, разумеется, позавтракали. Марья испекла замечательные булочки с маком, и оторваться от них было абсолютно невозможно.

Потом мы душевно попрощались с Марьей, и я вслед за Юлей вскарабкалась на ее помело.

– Я тебя быстренько к дому подброшу, а потом к своему Ромулу полечу. Я ведь не предупредила его, что не ночую дома. А мобильник не догадалась взять. Он теперь рвет и мечет.

– Вот она, семейная жизнь, – патетически сказала я.

– Да в общем-то не такая уж она и семейная. Ника, хочешь совет?

– Хочу.

– Не торопись замуж.

– Да я вроде и не тороплюсь. У меня вообще никого нет, ради кого следовало бы торопиться.

– Найдется, не переживай. Вон у меня как все было. – И Юля принялась мне рассказывать историю своей любви и своего замужества. Эта история закончилась именно тогда, когда мы подлетели к моему дому и спешились.

У подъезда нас будто встречали. Бабульки кучковались этаким пчелиным роем и, словно пчелы, жужжали. Впрочем, не будем о пчелах, я еще не совсем избавилась от страха перед ними. Но самое странное – возле нашего подъезда стояла милицейская «Лада Калина» и «скорая помощь».

– Что-то стряслось, – пробормотала Юля.

И тут бабульки все, как одна, обернулись в нашу сторону, и пара бабулек ткнула в меня обвиняющим перстом:

– Да вот же она, цела-целехонька!

Тут же ко мне из подъезда вышел субтильного вида младший лейтенант милиции.

– Вы – Вероника Рязанова? – спросил он, как-то странно гладя на меня.

– Да, а что?

Но он не ответил на мой вопрос, вместо этого задал свой:

– Вы проживаете в двести тринадцатой квартире?

– Проживаю. Господи! Что-то случилось, да?

Вместо прямого и ясного ответа лейтенантик взял меня под руку:

– Пройдемте.

– Погодите! – воскликнула я. – Вот моя подруга, Юля Ветрова, она может идти со мной?

– Может-может, – пробормотал лейтенант. Видимо, он тоже знал, кто такая Юля Ветрова, и предпочел не связываться.

Мы вошли в подъезд.

– Лифт не работает, – сказал лейтенант. – Придется идти пешком.

– Я, конечно, умею летать, – сказала Юля, – но поднять вас двоих просто не под силу.

– Ничего, – сказала я. – Дотопаем.

И мы дотопали.

Когда я поднялась на свою лестничную площадку, то первое, что я увидела, это свою искореженную дверь, распахнутую в стиле «заходи, мужик и барин, каждый будет благодарен». Я сдавленно охнула. Почему я не могла предвидеть, что именно этой ночью кто-то набросится на мою несчастную дверь?

Но дальше было хуже.

– На вашу квартиру сегодняшней ночью был совершен налет, – сказал лейтенант. – У вас сейчас дежурит милиция, хорошо, что вы появились. Вам придется осмотреть квартиру и сообщить, что из вещей пропало, чтобы мы могли составить опись.

– Ника, спокойно, – шепотом сказала мне Юля. – Ментов мы сейчас спровадим, ни к чему они, сами во всем разберемся.

Мы вошли в квартиру. Уже с порога было ясно, что тут пахло не только налетом, но и погромом. Во всяком случае, судя по гостиной, все, что могло стоять, было свалено, что могло быть разбитым – разбито. Кошмар!

– В спальне такой же разгром, – подошел ко мне сурового вида человек в погонах. – На первый взгляд все у вас в квартире на месте?

– Вроде да, – сказала я и перешла на шепот: – Юля, помоги!

Юля улыбнулась и тихо дунула на милиционера. Он сразу потерял интерес ко всему происходящему и вышел из квартиры. Точно так же Юля дунула на остальных милиционеров и на врачей «Скорой помощи».

– Они ушли. – Юля попыталась закрыть несчастную дверь. Вышло кое-как, поэтому Юля поставила защитный экран. – Давай осмотримся.

Но мне и не надо было осматриваться. На разгром, царящий в квартире, мне было наплевать, я сразу кинулась в спальню и вернулась оттуда, будучи на грани истерики:

– Юля, пропала Книга Тысячи Птиц!

– Черт! Только этого не хватало! Ты получше проверь, может, она завалилась куда?

– Юля, ты не хуже меня знаешь, что эта книга не может просто так взять и завалиться. Куда-нибудь. Нет, ее похитили. А разгром в моей квартире – просто для отвода глаз.

– Нет, мне кажется, что разгром тут вполне логичен, – сказала Юля. – Вор искал именно Книгу, потому и перевернул все. Погоди, дай-ка я ауры почитаю.

Юля замерла посреди гостиной с распростертыми руками. И я увидела, как от всего – от всех предметов к Юлиным ладоням тянутся потоки серебристо-туманного света. Это были ауры вещей, но не только. Здесь была и моя аура, и…

– Нашла, – сказала Юля. – Вот его аура. Это человек, мужчина. Совершенно не маг. Возраст где-то между двадцатью и тридцатью. Был в сильной ярости и… да, был пьян. Вооружен ломом, им он и курочил дверь.

– А лицо его воспроизвести можешь? – спросила я Юлю.

– Нет, к сожалению.

– Он был в маске?

– Нет, не в этом дело. Его лицо постоянно расплывается у меня перед глазами, словно он, да, так и есть!

– Что именно?

– Он нанес на лицо мазь-невидимку. Такая продается во всех оккультных магазинах нашего города. И хорошо действует. Я действительно не могу различить его лица. Все, выхожу из транса, устала.

Юля встряхнулась, словно кошка, выходящая из воды. Посмотрела на меня.

– Что будем делать?

– Книга. Книга Тысячи Птиц, – сказала я. – Ее надо найти во что бы то ни стало. И как можно скорее.

– К чему спешка? Дадим задание феям – они за неделю прочешут весь Щедрый и установят, у кого Книга. Далее самое простое – идти к нему с оккультной милицией и требовать вернуть похищенное.

– Ах, Юля, ты же не в курсе. Когда я начала общаться с этой Книгой, она…

– Она – это Книга?

– Да, она разумна и может говорить с тем, кто ее читает. Так вот. Она признала меня своей хозяйкой, но предупредила, что если она попадет к другому человеку либо магу, то будет ждать только три дня.

– А потом?

– Потом самоуничтожится и уничтожит того, кто ею завладел.

– Слушай, это же просто кошмар!

– Да, кошмар. Что же мне теперь делать?

– Ника, а ты не можешь связаться с твоей Книгой на расстоянии?

– Нет.

– Послушай, а если попробовать связаться с Книгой через кристалл?

– Мне кажется, это тоже не поможет. Но давай попробуем.

Мы честно попробовали. Ничего не вышло.

В отчаянии я принялась за уборку. Юля позвонила от меня Ромулу и сказала, что останется со мной – помогать восстанавливать внешний облик моей квартиры. На что Ромул ответил: «Без меня вы, девочки, не справитесь» и пообещал немедленно примчаться на своей фантастической машине.

Он приехал и начал активно помогать. Поговорил с Юлей на предмет того, кому бы могла понадобиться Книга Тысячи Птиц. Я постаралась внести ясность:

– О существовании этой Книги знали только те, кому я по ней гадала. Они ее видели. А больше никто, даже моя мама.

– А Книга может сама потребовать вернуть себя?

– Не знаю. Ее не поймешь. То говорит с тобой по-человечески, то болтает какую-то белиберду.

Мы заказали по телефону пиццу и съели ее, сделав перерыв в уборке. Ближе к вечеру благодаря совместным усилиям моя квартира приобрела практически прежний вид. Ромул даже дверь починил, правда, ему в этом помогала Юля своими заклятиями. Я видела, как они устали, и сказала:

– А давайте кофе попьем!

Предложение было встречено бурными аплодисментами.

Я сварила кофе, нашла в кухонном шкафу какое-то печенье и конфеты, и мы принялись пить кофе, расположившись в свежеприбранной гостиной.

– Жаль, конечно, если Книга не найдется. И Книги жаль, и того придурка, который ее похитил. Интересно, как она его уничтожит? – рассуждал Ромул, разгрызая столетней давности крекер.

– Об этом можно лишь догадываться, – вздохнула я.

И тут в мою дверь довольно требовательно позвонили.

– Девочки, сидите, я открою, – сказал Ромул. – Вдруг это наш похититель, у которого пробудилась совесть. И он решил вернуть Книгу Тысячи Птиц.

Ромул вышел в коридор, я услышала, как он отпер дверь, а вслед за тем глухой мужской голос. Голос, который мог бы принадлежать заспанному медведю, спросил:

– Слышь, мужик, а ведьма дома?

Ромул, то есть тот самый «мужик», бодро ответил:

– А вам которую нужно: Юлю или Нику?

Секунды две ответом Ромулу была тишина. Потом голос поправился:

– Гадалка нужна.

– Так бы сразу и говорили, – хмыкнул Ромул. Но как-то осторожно хмыкнул. А потом крикнул: – Вероника, это к тебе!

– Ромул, проводи его сюда! И еще проверь – нет ли при нем оружия.

– Я провожу, – ответил Ромул. – А насчет оружия – сама проверяй.

Тут в мою скромную гостиную не вошел, а скорее, вдвинулся мужчина с параметрами шкафа в пиджаке. Где-то на уровне его плеча примечалась макушка Ромула.

– Здрасте, – сказал шкаф в костюме.

– Добрый вечер, – в унисон с Юлей сказали мы. – Проходите, располагайтесь. Кофе хотите?

– Не, я закодировался. – Видимо, шкаф не до конца понял наше предложение.

– Ну как угодно, – переглянулись мы. – А мы попьем.

– Я насчет оружия, – сказал шкаф.

– Не производим и не торгуем, – сразу ответила я.

– Да не, цимес не в этом, – попытался улыбнуться шкаф.

– А в чем?

– Да вот насчет того – есть ли оно при мне. Конечно, есть. – И шкаф с молниеносной быстротой выхватил из-под пиджака пистолет. – «Береточка» моя.

Он это так нежно проворковал своей «беретте», что мы умилились, но и здравомыслия не растеряли.

– Надеюсь, – менторским тоном сказала я, – вы не собираетесь угрожать нам пистолетом?

– Не, это не катит, – успокоил нас мужик и припрятал пистолет. – Меня чиф к гадалке направил. Хочет узнать насчет будущего.

– Чиф – это шеф или босс?

– Самое то, – кивнул шкаф.

– И кто же ваш чиф? – поинтересовалась я.

Шкаф поманил меня к себе пальцем и шепнул:

– Про Лунатика слыхала?

О тысяча громов на его голову! Слыхала ли я про Лунатика?! Да этот вор в законе творит у нас в Щедром такой беспредел, что сицилийская мафия просто нервно курит в углу! И теперь этому Лунатику понадобились мои услуги?! Этого еще не хватало! Но перечить в чем-либо Лунатику – это подписать себе смертный приговор.

– Хорошо, я погадаю твоему боссу, – сказала я. – Но он должен лично присутствовать при гадании. Иначе гадание будет неточным.

– Само собой, – буркнул шкаф. – Я при тачке, так что собирай свои вещички или что там тебе надо для гадания и поехали.

– Скажи, что ты с друзьями, – выпалила Юля.

– Нет, друзья – это не катит, – сразу напрягся шкаф. – Велено только одну гадалку взять.

– Хорошо, хорошо, – кивнула я, и тут Юля бросила мне:

– Нам надо переговорить! – и шкафу: – Мы только пару минут пообщаемся на кухне.

– Пару минут? – Шкаф достал «ролекс». – Я засеку.

Мы с Юлей вылетели на кухню.

– Ты что, с ума сошла? – яростно зашипела на меня Юля. – Куда ты собралась на ночь глядя ехать с этим убийцей?

– К Лунатику, ты же поняла.

– Это я поняла, но не понимаю: ты что, за жизнь свою вообще не боишься?

– Да что такого? Ну погадаю я этому Лунатику, всего-то и делов!

– Ника! Ты что, забыла? У тебя кое-что совсем недавно пропало.

– Ай, тысяча чертей! Как я могла забыть! Слушай, Юлечка, что же мне делать?! А, ладно, положусь на свое ясновидение.

– Как ясновидящая, ты можешь хорошо видеть только прошлое, я же знаю! А ему наверняка понадобится будущее.

– Ничего, я постараюсь. Ведь если я откажусь, мне не жить.

– Две минуты истекли, – проревел шкаф.

– Хорошо, хорошо. – Мы вышли из кухни. – Не надо нервничать, пожалуйста.

– А кто нервничает? – поинтересовался шкаф.

– Мне нужно кое-что собрать с собой, – сказала я.

– Не вопрос. Только быстро.

– И подруга мне поможет.

– Лады.

Мы с Юлей быстро прошли в спальню. Там Юля сняла со своей изящной шейки кулон на цепочке:

– Это оберег. Как жаль, что ты не ведьма, что не умеешь ставить защитный экран. Ну ничего, кулон тебя защитит в случае чего. Бери с собой магический кристалл, пригодится. Лишний антураж создаст для солидности. И вообще веди себя уверенно, как будто ты самая крутая гадалка на белом свете. Дай я тебя благословлю благословением святой Вальпурги.

Я склонила голову. Юля благословила меня:

– Да пребудет с тобой покровительство святой Вальпурги отныне и до века!

Ну прямо «Звездные войны», эпизод пятый. «Да пребудет с тобой Сила!»

– Я за тебя буду кулаки держать, – пообещала Юля.

– Спасибо.

Мы вышли из спальни. Я показала шкафу на магический кристалл и сказала:

– Я готова. Едем прямо сейчас?

– Ага, – кивнул шкаф.

– Держись со мной на связи! – напомнила Юля.

– Ладно.

Мы вышли из квартиры все вместе. Я с внезапным ужасом подумала: а вдруг, когда вернусь от Лунатика, моя квартира опять будет представлять жалкое зрелище? Ладно, это ничего. Главное, чтобы я не представляла собой жалкое зрелище.

Я обнялась с Юлей, пожала руку Ромулу. После чего шкаф посадил меня в свой «Фольксваген Пассат» и увез к черту на кулички.

И я поняла, что именно с этого момента стала натуральной авантюристкой.

Глава 8

Мы ехали довольно долго, из чего я заключила, что меня везут за город. Ну правильно, будет Лунатик жить в черте города, какже! Ему наверняка природу подавай, чистый воздух, стерильную водичку. Сейчас бандиты пошли в экологии подкованные, их просто так не выведешь.

– Что загрустила, гадалка? – тем временем спросил меня шкаф.

– Я не загрустила, я погрузилась в транс, – сурово ответила я шкафу. – Вы хоть знаете, что такое транс?

– Ну примерно, – неожиданно сказал шкаф на это. – Было дело на одной стрелке. Вырубили меня тогда на время. Вот и был транс.

– Понятненько все с вами.

– Слушай, гадалка, нам ехать еще полчаса…

– Так долго?

– Да, так вот я и хотел спросить тебя: может, ты и мне погадаешь. Бабки хорошие дам.

– Бабок мне ваших не надо, – сурово ответствовала я. – У меня строгая такса – пятьсот рублей за сеанс. Мне лишнего не надо, как я тогда перед налоговой инспекцией отчитываться буду!

Шкаф хмыкнул:

– Ну ты вообще наивная.

– Есть немного.

– Так погадаешь?

– Дайте вашу правую ладонь.

– А, хиромантия, – сразу поскучнел шкаф. – Хиромантии я не доверяю.

– Напрасно, Александр Игоревич.

– Опа! – удивился шкафчик. – А откуда ты мое имя узнала? Из ладони, что ли?

– Нет, по ладони это не угадаешь. Просто я ведь ясновидящая. Так что, погадать вам по ладони, сударь?

– «Сударь»! Полный улет! Ты прямо как в кино. Ну давай, гадай.

Я взяла его ладонь в свои руки. Припомнила все, чему училась, и заговорила:

– Прежде всего следует отметить, что у вас так называемый практический тип руки.

– И что это такое?

– Это означает, что вы отличаетесь терпением, настойчивостью и любовью ко всему практичному. Вы не понимаете, что значит действовать под влиянием порыва или чувства. Вы образцовый служащий, преданны своему начальству и предпочитаете выполнять команды, а не давать их.

– Хм… – неопределенно высказался Александр Игоревич.

– Также по руке можно вычислить ваш биологический возраст. Вам тридцать два года, но чувствуете вы себя где-то примерно лет на двадцать пять.

– Есть такое, – сказал шкаф. – Верно сказала. Стареть-то никому неохота. Что там еще?

– Линия жизни у вас длинная, так что вам еще и думать даже не стоит о старости. И линия Сатурна, то есть линия судьбы, тоже длинная и прямая. Пояс Венеры, или линия любви, у вас почти неразвит. Это говорит о том, что вы, Александр Игоревич, еще никогда в жизни по-настоящему не любили. Вас привлекает власть, что видно по вашему указательному пальцу. Возможно, вы даже надеетесь стать когда-нибудь круче своего босса.

Шкаф оглянулся на водителя и шикнул:

– Заканчивай свое гадание. Быть круче босса, загнула! Да мой босс за одни только мысли такие башку свернет.

– Ну как угодно. Долго еще ехать, а то я вам по глазам бы погадала…

– Нет уж, не надо. Да и приехали почти.

За тонированными стеклами «фольксвагена» невозможно было ничего различить. Машина замедлила движение, а потом остановилась совсем.

– Выходи, – сказал мне шкаф.

– Так заперто же, – возмутилась я, дергая ручку двери.

– Извини, забыл, – покаялся шкаф и отключил блокировку дверей.

Я вышла из машины и ахнула.

Передо мной расстилался настоящий парк. Клены и березы в своем осеннем убранстве были похожи на девичий хоровод. Господи, какая красота! И среди этой красоты таится отвратительный жирный паук по кличке Лунатик. И я должна добровольно идти в его паутину.

Шкаф взял меня под руку:

– Идем.

И я повиновалась, а что еще оставалось делать?

Мы миновали кованые ворота, которые открылись только после того, как шкаф набрал код на специальной панели. Посыпанная гравием дорожка вела нас среди осеннего безмолвия и прелести увядания.

– Шикарно, правда? – неожиданно спросил меня шкаф.

– Что?

– Да вот, природа эта. – Шкаф неопределенно повел вокруг рукой. – О, смотри, бурундук!

В самом деле, на дорожку выскочил бурундучок и бесстрашно смотрел на нас.

– Он ручной?

– Ага. Кличка – Борзый. Никого не боится, даже чифа. Я ему сейчас орешков дам. – И шкаф полез в карман пиджака. Достал орехов, положил их на землю возле своих ног. Бурундучок смело подбежал к башмакам шкафа, подобрал орешки и был таков. Я смотрела на эту сцену в немом изумлении. Бандит, который кормит бурундучка?! Нонсенс!!!

Наконец аллея с бурундучками кончилась, и мы вышли к дому, чья роскошь просто вопила о себе всеми известными способами. Особняк был выстроен в викторианском стиле, но помимо этого его украшала масса лепнины, которая только утяжеляла фронтоны и карнизы.

– Здесь живет ваш босс? – на всякий случай переспросила я.

– Да. У него еще пять квартир в Щедром, но тебя он пригласил на свою постоянную хазу. Цени.

– Ценю, – вздохнула я. – Вы меня хоть обратно домой отвезете?

– Будем смотреть по гаданию. Дашь хороший результат – отвезем.

– А если плохой?

– В парке прикопаем. Парк большой.

Я дернулась, и шкаф добавил:

– Шучу, шучу. Нервная ты какая. Кофе небось много пьешь?

– Нет, немного. В самый раз.

– А закидываешься чем, ширяешься?

– Я нормальная девушка, а не наркоманка!

– Все, не лезь в пузырь, я просто так спросил. Ну вот, заходи. Оружия при тебе нет?

– Только магический кристалл. Но это не оружие.

– Не дурак, знаю.

Мы вошли в просторный холл, весь в мраморе и позолоте. Здесь дежурили три здоровых лба в черных костюмах и с рацией в руках.

– Привез? – спросил шкафа один из охранников.

– Привез, – ответил шкаф. – Доложись чифу.

Охранник нажал на кнопку рации, послышался треск помех. Охранник поднес рацию ко рту и проговорил:

– Ведьму привезли. Куда доставить?

– Я не ведьма! – запротестовала я. – Я гадалка.

– Один хрен. Идите в библиотеку.

У Лунатика есть библиотека?!

Но спрашивать об этом было неудобно.

Шкаф, по-прежнему поддерживая под руку, повел меня в библиотеку. Оказывается, она располагалась на втором этаже и занимала целый зал. Глазам своим не верю! У нас в Щедром даже в Центральной библиотеке нет такого собрания книг! А здесь, судя по первому впечатлению, были не просто книги, а библиографические редкости! Ну Лунатик, ну удивил!

В библиотеке стоял большой стол из полированного дуба. Сейчас за этим столом сидели двое, и перед ними стояла бутылка, оплетенная соломкой, и два наполненных бокала. Мужчина номер один одет был в строгий черный костюм, почти как охранник, но я чутьем поняла, что костюм у него гораздо дороже и шикарней. Мужчина номер два тоже одет был в костюм, но выглядел крайне неряшливо – лацканы пиджака помятые, галстук в подозрительных пятнах. Свои длинные клочковатые волосы этот мужчина распустил по плечам, и это окончательно испортило мое о нем впечатление, потому что я поняла, кто это. Это был самый отвязный, беспринципный и наглый колдун во всем Щедром. Настоящего имени его никто не знал, знали только прозвище – Лысый. Многим этот Лысый жизнь испортил, потому что он не гнушался самым темным, самым грязным колдовством. Его даже хотели дисквалифицировать, да что толку, он все равно продолжал бы колдовать. Так что ждали какого-нибудь особо ужасного преступления со стороны Лысого, чтобы лишить его колдовской силы и упечь в тюрьму.

Увидев меня, Лысый глумливо ухмыльнулся, словно я была девочка по вызову, а не высококвалифицированная гадалка (ага, высококвалифицированная! А кто Книгу Тысячи Птиц проворонил?!).

Шкаф Игоревич подвел меня к столу и сказал:

– Вот, привез. Это она, Василий Феофилактович.

– Точно гадалка?

– А это мы сейчас проверим! – высунулся Лысый. – Ну-ка, детка, скажи, что можно узнать по моим глазам?

– Я сюда приехала не для того, чтобы всяким лысым колдунам будущее по глазам предсказывать. Хотя я вижу, что в грядущем вас ожидает цирроз печени и простатит.

Лысый заткнулся и сел, недовольно вращая своими злосчастными глазами.

– Хорошо ответила, девочка. – Лунатик откинулся на спинку кресла. – Так ему и надо. Лезет поперек батьки в пекло. Вот и получает соответственно. Значит, ты ведьма.

– Я гадалка. Гадалка и ведьма – это не совсем одно и то же.

– Да, ну прости, не знал, впредь буду умнее.

Когда Лунатик сказал мне «прости», я так и поняла, что меня сейчас прикончат. Однако ужас миновал, меня никто не прикончил, хотя я с самого первого шага в этом особняке была как на иголках.

– Вы хотели, чтобы я вам погадала, Василий Феофилактович? – заставляя голос не дрожать, произнесла я.

– Почему хотел? – удивился Лунатик. – Я и сейчас хочу. А для краткости можешь звать меня просто «господин Евсеев».

– Хорошо. Господин Евсеев, какого рода гадание вас интересует – о прошлом, о настоящем или о грядущем.

– Она вам зубы заговаривает, – толкнулся к Лунатику Лысый. – Не слушайте ее, она бездарная гадалка.

Тут я припомнила, как Юля учила меня создавать маленькие шаровые молнии – размером не больше фасолины. Эти молнии были не особо опасны, но напакостить могли. Я сосредоточилась, пропустила по правой руке магнетический заряд и, подняв пальцы, продемонстрировала Лысому некрупную молнию. И сказала:

– Еще раз осмелитесь на меня клеветать, я вам такой молнией в лоб засвечу. Понятно?

Лысый даже не побледнел. Но Лунатика это, похоже, впечатлило.

– Ладно, не ерепенься, – сказал он мне. – Вероника, так тебя, кажется, зовут?

– Да, Вероника Рязанова. Так какое гадание вам от меня нужно?

– О грядущем, конечно.

Мне стало слегка нехорошо. На что я надеялась, когда согласилась ехать сюда, да еще без Книги Тысячи Птиц? Что я смогу? Единственное, да одно-единственное гадание могло меня спасти. Что ж, попробуем.

– Господин Евсеев, – заговорила я. – Мне нужны подробности. Я буду гадать, только уберите этого колдуна. Он мне ауру портит!

– Нет, деточка, колдуна я убрать не могу, – противно улыбнулся господин Лунатик. – Он у меня в роли независимого эксперта. Будет следить за тем, чтобы ты правильно гадала, а не пургу мела.

– Но ведь он колдун, он не умеет гадать! Что он понимает в гадании!

– Уж не волнуйся, дорогуша, что мне положено, я знаю, – отбрехался колдун.

Ну и мерзкий же тип!

– История такая, – заговорил Евсеев. – Некий банкир господин Сметанин предложил мне заключить с ним выгодную сделку. Подробности сделки тебе, деточка, знать необязательно. Мне важно знать на будущее, кинет меня господин Сметанин или не кинет. То есть заключать мне сделочку или как?

– Хорошо, я вас поняла, господин Евсеев, – четко, как пионерка на линейке, ответствовала я. – Мне потребуется для гадания большая металлическая миска, вода и ваша кровь.

– Много крови-то? – резонно поинтересовался бандит.

– Нет, всего двенадцать капель.

– А, гадание на крови, – опять высунулся Лысый. – Знаю такое. Совершенно неточное гадание. Точность попадания – двадцать пять процентов!

– Я сейчас кому-то молнией в глаз засвечу, и попадание будет стопроцентное, – прошипела я. Терпеть не могу, когда мне мешают работать, особенно в таких случаях, когда на меня накатывает пророческое вдохновение. А сейчас, похоже, именно такой случай и имел место быть.

Кажется, это понял даже сам Лунатик, потому что сказал Лысому:

– Захлопнись, рыло. Так, я не понял, почему до сих пор таз с водой не принесли?

Тут мой шкаф унесся на цыпочках – видно, за требуемыми мной принадлежностями для гадания.

Через минуту все было на месте, то есть на столе. «Тазом» послужило большое глубокое серебряное блюдо. Хорошо, кстати, что серебряное. Серебро – лучший металл для гадания, гасит все отрицательные энергии и имеет высокую гадательную проводимость.

В блюдо налили воды.

Я посмотрела на Лунатика и сказала:

– Мне нужно двенадцать капель вашей крови, – и достала из волос острую как игла заколку.

Лунатик протянул руку, ворча:

– Она у тебя хоть стерильная?

– Не волнуйтесь, это заговоренная сталь. Вреда не будет.

Я уколола палец Лунатику (бандит, к моему удивлению, поморщился от боли) и отсчитала двенадцать капель крови. Лунатик обмотал палец платком и внимательно поглядел на меня.

Я простерла руки над блюдом и заговорила:

– Соберитесь в воде сей силы Юпитера и Сатурна, Венеры и Марса. Великие, дайте ответ! Соберитесь в воде сей силы Луны и Земли. Малые, дайте ответ! Небо, открой завесу тайны! Земля, изреки просимое! Вода, яви истину!

Вода в чаше окрасилась красным и забурлила. Я услышала, как за моей спиной охнул шкаф. Лунатик не охнул, но я увидела, как бледность залила его лицо. Ага, а ты думал, что все это тебе шуточки?!

Примолк и Лысый. Да чтоб он вообще онемел!

Я пошептала тайные молитвы покровителям гадания и помахала над водой руками. Вода успокоилась и стала как зеркало. И в этом зеркале я увидела…

…как Лунатик и еще один мужчина, делано улыбаясь, жмут друг другу руку…

…как Лунатик с довольной мордой пересчитывает пачки долларов в солидного вида чемодане…