Текст книги "Дети индиго, или Время «лунного» бэби"

– Здравствуйте! Меня зовут Ким. Я второй преподаватель, наряду с Асарой. Вы позволите занести ваши данные в регистрационный журнал?

– Конечно, – торопливо отозвалась Даша.

Она вдруг почувствовала себя смущенной перед этим целеустремленным самоуверенным человеком и начала спешить, боясь задержать его лишнюю секунду.

Ким быстро вписывал Дашины данные в журнал, тут же появившийся у него в руках, как у фокусника. Во время записи он ни разу ничего не переспросил и действительно не потратил ни секунды впустую. Зачарованная четкостью его действий, Даша сказала себе, что не зря пришла в «Лунный камень». Что-то во всем этом есть, раз здешние преподаватели движутся так красиво, действуют так четко, плюс излучаемая ими стопроцентная уверенность в себе… Казалось, они сами уже посланцы будущих поколений, Ким и Асара. Как там сказано в проспекте: «Ваш ребенок станет для своих современников посланцем будущего…»

– Что же, начнем занятие, – обернулась к скамейке Асара, до того смотревшая в пространство. – Прошу будущих мам встать и выйти на середину зала.

Беременные не вдруг поднялись с мест, придерживая животы и разминая затекшие руки-ноги. Прежде чем выйти на середину, им надо было обдернуть со всех сторон одежду: кому радужный костюм, кому шелковую тунику, кому мешковатое платье непонятного цвета, скорее всего, бурого. Все это сопровождалось шутливыми вздохами и смешками. Мужики, тайна которых так и осталась для Даши неразгаданной, тоже встали и прошли вперед, но остановились на некотором расстоянии от женской группы. А впереди лицом к женщинам встали Ким и Асара, теребившая кисти своего крученого пояска. Очевидно, у нее было потребность занимать руки каким-то движением, хотя такое скорее свойственно людям, чувствующим себя не на твердой почве. Это когда-то объяснял Даше Сергей Григорьевич… Впрочем, Асарой с бегающими по поясу пальцами можно было залюбоваться, как натягивающей повод лошадкой или еще каким-нибудь преисполненным сдерживаемой силы животным – может быть, красивой змеей, свивающей кольца перед броском. Чуть заметным движением маленькой плоской головки в сторону Кима она велела ему начинать.

– Еще раз приветствую всех, кто пришел в наш «Лунный камень», – заговорил Ким, подавшись вперед, словно выставляя напоказ свою крепко сбитую складную фигуру. – Вас сегодня немного, однако это не должно никого огорчать. Напротив, данный факт говорит о вашей избранности.

– Спасибо, – усмехнулся кто-то из женщин.

– Если, к примеру, поставить на улице ларек с бесплатной едой, все повалят к нему набивать себе брюхо, – продолжал Ким с презрением. – А если на той же улице встанет мудрец, дающий бесценные советы, – боюсь, его вообще не заметят. Или заметят люди особо тонкой внутренней организации – такие, как вы…

– Значит, мы люди тонкой организации! – наполовину с юмором подчеркнула женщина в радужном одеянии.

– Несомненно, иначе бы вы сюда не пришли…

– А можно, в таком случае, сесть? – спросила беременная в тунике, которой приходилось поддерживать свой живот руками, как если бы она несла без сумки арбуз.

– Прошу прощения, но у нас свои правила. Первый разговор между преподавателями и членами клуба должен происходить стоя.

– Почему? – удивилась женщина, отливающая радугой.

– Вы послушайте, потом вам все будет ясно, – сверкнула на нее глазами Асара, по-прежнему поигрывающая кистями пояса.

– Да, у нас свои правила, но их соблюдение в ваших же интересах, – подхватил Ким. – Все вы читали наши проспекты и знаете наши обещания: устроить так, чтобы ваш будущий младенец получил особые жизненные возможности.

Оратор полностью владел вниманием слушательниц: еще бы, ведь речь шла о самых важных и интересных для них вещах! Кроме того, у него был приятный голос, звучащий, однако, с некоторой монотонностью. Он продолжал выпячивать грудь с рельефно обозначенными под кимоно мышцами, и это чуть заметное колебание почему-то притягивало взгляд. В глубине его глаз порой вспыхивали красноватые точки, как последние искры, еще таящиеся в углях прогоревшего костра. Женщины слушали затаив дыхание, и даже два близнеца, стоящие в отдалении, поглядывали на Кима с интересом.

– Итак, вы пришли сюда для того, чтобы подарить вашим младенцам неповторимый шанс. Но для этого придется как следует постараться, – продолжал он. – Мы предлагаем вам пройти полный курс занятий по разработанным нами методикам. В него входят и физические упражнения и, главное, психологические…

– А где мы их можем увидеть? – спросила женщина в радужном костюме.

– В смысле методики? Увидеть их нельзя, по ним можно заниматься… Постепенно вы овладеете всем спектром знаний и опыта, и все это будет спроецировано на ваших младенцев. Так мы достигнем цели…

– Простите, – опять перебила нетерпеливая женщина, отливающая радугой. – Но ведь любая методика, программа должна существовать на бумаге. И мы вправе заранее ознакомиться с тем, какие опыты нам здесь предложат…

– Наше общение должно быть основано на доверии! – прервала Асара металлическим голоском, похожим на удары буддистского колокольчика. – Первое, оно же главное, условие: безоговорочно верить в то, о чем мы вам говорим!

– Видите ли, – поспешил подключиться Ким, – в нашем положении это единственно возможный вариант: вы должны нам верить. Не подумайте, что мы хотим как-то величаться, – быстро махнул он широким рукавом и поклонился слушавшим его дамам. – Просто если не верить, не получится результата! Так зачем терять время – и вам, и нам…

– Если бы мы не верили, мы бы сюда не пришли! – выкрикнула востроносенькая, в спортивном костюме и полосатых гетрах.

Ким обрадовался поддержке.

– Да-да, конечно! Я так это и понимаю. Но чтобы нам лучше познакомиться, мы сейчас проведем некий психологический опыт, – улыбнулся он, показав сплошные, по-видимому, никогда не леченые зубы. – Я бы хотел задать вопрос каждой из вас. Вот вы, – выбрал он женщину в тунике, с самым большим животом. – Как вы считаете: кем мы можем сделать вашего будущего ребенка?

– Гением! – с усмешкой и в то же время с готовностью выпалила она.

– Так, хорошо! Значит, по-вашему, он родится гением! Отлично… Ну а что вы нам скажете? – обратился теперь Ким к востроносенькой в полосатых гетрах.

– Я хочу, чтобы он стал врожденным лидером!

– В какой области? – уточнил Ким.

– Все равно. Чтобы он вел за собой других, чтобы имел влияние в кругу, где будет вращаться…

– Понял вас! – воскликнул Ким. – Итак, «гений», «лидер» – наша копилка наполняется! А сейчас я хотел бы услышать вас… – повернулся Ким в сторону немолодой женщины с помятым лицом, в поношенном платье неопределенного цвета. Она смутилась, видимо, не привыкшая говорить на людях и вообще подавленная красноречием оратора.

– Я что ж… Мне лишь бы здоровенький был…

– Только здоровье? – выждав паузу, переспросил Ким. – А интеллект вас не интересует?

– Ну да, куда ж без этого… А все-таки, миленькие мои, – жалобно и простонародно заговорила женщина, протягивая одну руку в сторону Асары, а другой делая попытку просительно погладить Кима по рукаву, – сделайте покрепче, чтоб вот ему здоровье… Ведь мне пятый десяток пошел, как еще рожу!

Асара усмехнулась, в то время как Ким развел пуками – возможно, отчасти для того, чтобы уберечь свой рукав от чужих прикосновений:

– Если вам нужно здоровье, только одно здоровье в отрыве всего остального, – подчеркнул он, – поезжайте куда-нибудь в деревню на свежее молоко… Ведь у вас, наверное, есть дом в деревне…

– Да дом-то есть, – жалобно подхватила женщина. – Так в деревне-то еще хуже! Мне вот лежать велели, чтоб выкидыша не сбросить – так разве в деревне улежишь?

– А что вам мешает лежать в деревне? – пряча насмешку, поинтересовалась Асара.

– Разве в деревне улежишь? – повторила женщина. – Там по хозяйству пластаться надо! Вон он, сынок, – показала она на Кима, – про молоко говорит. А во всей деревне уже ни одной коровы. Чтобы молочка свежего попить, возись с этой скотиной с утра до ночи!

Женщины усмехнулись; сзади довольными голосами засмеялись так и не опознанные Дашей близнецы, словно почувствовавшие себя наконец в своей тарелке. Видимо, они тоже пили в детстве парное молоко и помогали бабушкам загонять в хлев корову. Во всяком случае, летом, когда родители отправляли их на каникулы в деревню. Но если мужики с удовольствием расслабились, то у преподавателей клуба, по-видимому, таких воспоминаний не было. Ким поспешил продолжить диалог, в котором уже была предрешена его психологическая победа:

– Значит, вы думаете, что после наших занятий у вас родится богатырь: руки − ноги − грудь − спина! – заключил Ким. – А остальное неважно…

– С дуб мужичок, ум с кулачок… – насмешливо бросила Асара.

– Ну не с дуб, – застенчиво улыбнулась немолодая беременная, вновь показывая всем щербину среди передних зубов. – А все-таки пускай рослый будет… И чтоб не болел часто…

– Поймите, мы свою методику по частям не развинчиваем, – Ким обращался не столько к жалко улыбавшейся женщине, сколько к остальным беременным. – У нас все в комплексе: здоровье, интеллект, красота, способности, лидерство… и все это обусловлено внутренней силой.

– Просто с ума сойти!.. – раскованно воскликнула женщина, отливающая всеми цветами радуги. Все-таки это был удивительный костюм, наверняка очень высокого качества, даже с виду чрезвычайно тонкий и нежный.

– Китайский шелк из гусениц, – небрежно обронила хозяйка, заметив, что Даша смотрит на ее блузу и шаровары.

– А вы, Людмила Анатольевна, что нам скажете? – тотчас подхватил Ким, почтительно обернувшись к этой странной женщине с неадекватным понятием о своем гардеробе. Да разве сейчас есть шелк из гусениц?!

– Что вам сказать – кем должен родиться мой ребенок, если я пройду ваш курс занятий?

– Хотелось бы услышать…

– Я думаю, вторым папочкой, – сказала эта шелковая Людмила Анатольевна, и оба близнеца за ее спиной с готовностью усмехнулись. – Таким же нефтяным магнатом! Женька и Фенька дураки дураками, пусть хотя бы этот будет с головой! Чтобы мог наследовать семейный бизнес…

– От души желаю… – Ким сделал в ее сторону головой не то глубокий кивок, не то легкий полупоклон. – И мы, безусловно, поможем вашему третьему наследнику уже сейчас обрести зачатки тех качеств, без которых в большом бизнесе делать нечего!

– Уже сейчас? – краешком губ усмехнулась она.

– Такие качества лучше всего усваиваются с детства. А еще лучше – во внутриутробном периоде. Вот мы говорим иногда: это такой человек, а это такой. Один может то, чего другой не может. А все истоки – от того, что делала мать, когда ходила беременной… Если в вашем будущем наследнике теперь не начнут формироваться навыки управления большим предприятием, он уже никогда в полной мере не наверстает…

– Интересно, а как же наш папочка без вас обошелся? – с юмором удивилась жена магната. – Ведь моя свекровь вроде как у вас не бывала?

Даша еле сдержала веселый смешок. Молодец женщина, остроумная! И вообще, за последние минуты кое-что стало ясно: двое за спиной – охранники этой богатой дамы, а костюм, должно быть, в самом деле из шелковичных червей.

– Ну так что же – знакомы вы с моей свекровью?

В первый раз за вечер Ким слегка замешкался, но тут на помощь ему пришла Асара.

– Ваш папочка самородок, однако природа не всегда действует по нарастающей! Наш центр в данном случае выступает гарантом того, что ей не захочется отдохнуть…

– Кому? – подозрительно переспросила жена магната.

– Природе! – губы Асары изогнулись в усмешке.

– То есть вы хотите сказать, что без вашего вмешательства мой третий ребенок будет тупой, как валенок…

– Асара хочет сказать, что наследственные способности могут увеличиваться в прогрессии, – поспешил вмешаться Ким. – В том случае, если беременная женщина занимается по нашим методикам. И они же блокируют ситуацию сбоя, которая всегда возможна в природе.

– Особенно если она уже выложилась на родителях, – насмешливо добавила Асара.

Людмила Анатольевна собралась было достойно ей возразить, но в последний момент передумала. Даша ее понимала: во всякой или почти всякой будущей маме живет доля суеверного страха, опасения. Не хочется, чтобы трепали языком о твоем еще не родившемся ребенке, особенно такие личности, как эта Асара. Поэтому Людмила Анатольевна промолчала. Телохранители за ее спиной слегка подергали один плечом, другой шеей: они смутно чувствовали, что крутая баба, постоянно вертящая в руках концы своего пояса, каким-то образом обхамила их хозяйку. Но в чем именно заключалось это хамство, они так и не поняли, поэтому предпочли не вмешиваться.

– Ну и еще у нас остался невыслушанный ответ, – заторопился Ким, похожий сейчас на суетливого телеведущего какой-нибудь игровой передачи. – Даша пришла последней, значит, ее слово будет заключительным. Итак…

В этот момент распахнулась дверь и на пороге возникла совсем молоденькая девчонка, лет пятнадцати-шестнадцати. Она была растрепанной, в приспущенных джинсах и высоко задранной футболке, так что ее голый живот, уже начинающий круглеть, был весь на виду. Вот уж чего не сделала бы Даша в их общем нынешнем положении – не выставила напоказ жилище маленького Олега… Это все равно что поднять занавес в ту укромную комнатку, где малыш должен до поры до времени возрастать тайно, вдали от посторонних глаз.

– Беременная? – спросила девчонку Асара.

– Ну да, – хрипловато ответила та. – Это вы «Лунный камень?»

– Мы «Лунный камень», – как будто передразнила Асара. – А приходить надо раньше – видишь, занятия уже начались!

– Я не смогла раньше из школы уйти, – обыденно пояснила девчонка. – Там тоже занятия.

Теперь Даша разглядела еще и детали ее облика: чистый детский лоб с брошенной на него косой прядью волос, движущиеся челюсти – девчонка гоняла во рту жвачку. Из ее уха свисал музыкальный шнурок.

– В каком классе ты учишься? – с насмешливым превосходством допрашивала Асара.

– В девятом, а что?

– Стало быть, в десятом родит! – подхватила заданный Асарой тон беременная в полосатых гетрах.

– Не-а! Еще в девятом рожу. Сейчас осень, а у меня срок весной. Короче, это вы здесь так делаете, чтобы крутые дети рожались?

Оказалось, присутствующие нуждаются в разрядке: охранники так и грохнули за спиной дружным хохотом, женщины стали придушенно взвизгивать и стонать от смеха, стараясь, чтобы их животы меньше колыхались. Ким и Асара в веселье не участвовали. Они просто пережидали его, чтобы продолжить свой напряженный, отчасти утомительный разговор о том, кого смогут родить посетительницы «Лунного камня».

– А ведь вы, Ким, получили еще один ответ в свою коллекцию! – отсмеявшись, воскликнула Людмила Анатольевна. – Девушка считает, что ребенок по вашим методикам должен родиться «крутым». Не это ли слово вы хотели услышать?

– Нет, не это, – серьезно ответил Ким. – Но вы точно подметили, что я ждал одного главного слова. Пока его никто не произнес.

– Так ведь у нас остался еще ответ, – наперебой заговорили Людмила Анатольевна, беременная в тунике и беременная в полосатых гетрах. – Вот эта женщина, как ее… Даша! Ведь она вам еще не отвечала!

– Я помогу вам найти это слово, – обратился Ким к несколько смущенной Даше. – Я буду называть другие слова, его двойники, каждое из которых вмещает частичку его смысла. А само оно вмещает в себя смысл всех их вместе взятых… Я буду перечислять, а вы постарайтесь доискаться до главного слова и скажите его вслух!

– А что здесь, как в школе, дают задания? – прервала взволнованное красноречие Кима все еще стоящая в дверях девчонка.

– Тс-с, молчи! – шикнула на нее Асара. – Зайди в зал и закрой за собой дверь. И слушай, что говорят умные люди. – Небольшие женские руки с крепкими точеными пальцами еще проворней затеребили кисточки, свисавшие с пояса. Похоже, их быстрота выдавала внутреннее беспокойство хозяйки.

– Ну так начинайте! – крикнула Людмила Анатольевна Киму.

Он все-таки выдержал небольшую паузу и потом начал перечислять слова-двойники, которые должны были привести Дашу к главному слову. Голос Кима звучал нарочито ровно, словно он, играя в прятки, взялся считать до десяти. Но чувствовалось, что это его спокойствие достигается усилием воли:

– Гений. Лидер. Магнат. Хозяин. Чемпион. Корифей. Победитель. Президент. Асс. Генералиссимус… Как видите, в каждом понятии свой оттенок, но я жду одного, объединяющего и еще многократно усиливающего их все. – Ким даже стал слегка задыхаться, что говорило об его особенном волнении. – Я уже сказал, что это особое слово, слово-ключ, слово-символ. Оно в значительной мере определит направленность наших будущих общих усилий…

– Я не знаю, – со вздохом призналась Даша.

– Скажи уж сам, сынок, – не выдержала ожидания та, у которой была щербина во рту.

– Скажите, – поддержали другие беременные. Даже охранники вытянули шеи по направлению к месту действия и тоже ждали от Кима этого заветного слова. И вот оно прозвучало в полной тишине зала, наэлектризованной так, что, казалось, трудно дышать.

– Сверхчеловек!.. – громко возгласил Ким. Побелевшие от напряжения пальцы Асары сжались на плетеных кисточках.

– Вау! Значит, бетман родится?! – воскликнула девчонка. – Что ж он, и летать будет?!

– Сверхчеловек, – торжественно повторил Ким. – Может, и летать будет, только не сразу. Но в любом случае сверхчеловек – будущее планеты. Просто человек скоро уже не сможет существовать в нашем мире.

– Почему? – ахнула вслух какая-то из беременных, и другие, носящие в себе новые жизни, обеспокоено зашелестели ей вслед:

– Как не сможет?

– Почему?

– Ведь люди живут и сейчас… Когда еще произойдет мировая катастрофа!

– Может быть, скорей, чем мы думаем, – отрезал Ким. – Вы сами знаете, как сужается наше жизненное пространство в результате болезней, порчи экологии, роста преступности и прочего. Человек не может со всем этим справиться, потому что не в силах подчинить себе окружающую среду: ни природу, ни других людей, обитающих рядом с ним. А сверхчеловек может.

– Но это какая-то фантастика! – пожала плечами Людмила Анатольевна.

– Про клонирование тоже сперва думали, что это фантастика… И про уфологию тоже… И еще о многом другом…

– Что от нас требуется? – спросила беременная с животом, похожим на прижатый к телу арбуз.

– Прежде всего согласие. Желаете ли вы, чтобы ваши будущие младенцы опередили своих ровесников и родились со свойствами сверхчеловека?!

– Это что ж, как дети индиго? – в тишине спросила беременная в полосатых гетрах.

– В целом да. У нас несколько иная методика, но все мы как ручейки, вытекающие из одного моря. В наших занятиях больше астрологии, хотя «индиго» тоже заквашены на гороскопах. Мы выращиваем разновидность индиго – младенца, управляемого луной. Так сказать, лунного бэби…

– Ничего себе! – пожала голос Людмила Анатольевна.

Беременные в тунике и в гетрах жадно слушали, боясь проронить слово. На девчонку все это тоже произвело впечатление: она округлила глаза и приоткрыла рот. Только немолодая щербатая женщина как-то беспомощно улыбалась. Легко было догадаться, что она ничего в этом разговоре не понимает.

– Итак, давайте решим, – подала голос Асара, и ее пальцы вновь забегали по кисточкам. – Согласны вы, присутствующие здесь, работать над тем, чтобы у вас родились дети двадцать второго века?

– А может быть, даже и двадцать пятого, – неуверенно улыбнулся Ким.

– А у нас получится? – спросила беременная в шелковой тунике. – У меня вот уже и роды на носу. Когда я буду делать из своего ребенка такое чудо?

– От вас зависит. Главное – захотеть.

– Может, я начну, а ребенок уже родится. Кем тогда он будет? Не сверхчеловек и не просто человек, между небом и землей?

– Во всяком случае, он будет защищен лучше, чем если вы вообще не начнете, – вставила Асара.

– Конечно, – поддакнула та, что в полосатых гетрах.

– Мне хоть кем пускай будет, только чтоб здоровый. А то муж пьет, а сама-то я – заметно небось! – уже старая…

– И я хочу, чтобы мой ребенок стал бетманом! Чтобы он умел летать!..

Даша тоже должна была высказаться, но слова застряли у нее в горле. Маленький Олег будет уже не Олегом, а сверхОлегом? Какая-то чепуха! Конечно, хорошо, если у него будут защитные свойства от всякого негатива, но не станет ли он чувствовать себя одиноким? Ведь в этом зале только шесть беременных, включая ее саму, а сколько людей на свете? И потом, ей не нравилось это слово-ключ, как говорил Ким – сверхчеловек. Что-то с ним было связано неприятное… Ах да, еще в школе учили, что такие личности всегда остаются в проигрыше: Онегин, Печорин, Родион Раскольников… В старших классах Даша полюбила уроки литературы, теперь они вдруг нежданно всплыли в памяти…

– Вас что-то смущает? – чутко среагировал Ким.

– Знаете что… Вот нас в школе учили: сверхчеловек – это личность, которая не состоялась как надо. Она и себе в тягость, и другим жить мешает. Простите, может быть, тут что-нибудь не так, но на примерах художественной литературы…

– Ага, я тоже помню! – воскликнула Людмила Анатольевна. – Я ведь в такой же школе училась, как и все, еще до перестройки. Уж как там трепали этого бедного сверхчеловека – помните, девочки? И такой-то он, и сякой, ставит себя над обществом и над чем там еще…

– Над моралью, – подсказала Даша.

– Вот, точно! Он считает, ему позволено то, чего нельзя другим.

После этого заговорили все одновременно: две беременных, в тунике и спортивном костюме, сошлись во мнении, что такая трактовка выдающейся личности была созвучна нашему обществу до перестройки, когда государство стригло всех под одну гребенку. Щербатая женщина продолжала устало улыбаться. Ким и Асара негромко перебросились непонятными фразами: это был какой-то чужой азиатский язык, которого Даша отродясь не знала и только предположительно решила, что азиатский. «Шелковая» Людмила Анатольевна, обращаясь к Даше, продолжала вспоминать свое школьное детство, а оттаявшие в непринужденной обстановке охранники громко обсуждали за спиной, кому что можно, а кому нельзя. У них выходило, что сверхчеловек – это ни кто иной как хозяин, соответственно стать им очень даже выгодно. Девчонка у двери пошла пританцовывать в такт застрекотавшему у ней на груди плейеру и припевать негромко: «Сверхчеловек, вау! – све-ерчелове-ек…»

– Тишина! – наконец крикнул Ким, привлекая к себе общее внимание. – Прошу тишины! В том, что здесь было сказано, надо разобраться. Подумайте, Даша, – какое понятие является противоположным тому, о котором мы сейчас говорили?

– Ну… просто человек, обычный человек.

– То есть живущий как все, – быстро подытожил Ким. – Значит, вы хотите, чтобы ваш будущий сын жил как все?

– Ну, в общем… То есть я, конечно, хочу, чтобы он рос здоровым, способным, удачливым… Но в основном – как же иначе?

– Понятно! Значит, вы хотите для него общего пути. Что же, кто хочет, тот и получает… Начнем с того, что почти в каждом родильном доме сейчас есть стафилококковая инфекция. Кроме, конечно, коммерческих… – как будто извинился он, взглянув на Людмилу Анатольевну.

– Нет, знаете, в коммерческих она тоже есть, – неожиданно заявила жена магната. – Представляете: у меня подруга рожала за большие деньги, а малыша все-таки заразили стафилококком! Ее муж аж зубами от злости скрипит, собирается разорить заведение…

– Вот видите, даже в элитных роддомах новорожденные не застрахованы от риска, – продолжал Ким, обращаясь в первую очередь к Даше, но его слушали все присутствующие. Женщины в тунике и в гетрах кивали ему, щербатая туповато улыбалась, у девчонки на лице проступило нечто подобное беспокойству. – Итак, стафилококк, один случай из десяти. Ну, допустим, проскочите. А дальше что – в ясли будете отдавать или сами нянчиться?

– Отдам в ясли, – коротко ответила Даша.

В первую минуту ей захотелось добавить, что она с ребенком будет одна на свете и ей никак невозможно бросить работу – потому как на что тогда жить? Но она тут же осеклась в своем минутном порыве. В этом мире у каждого свои проблемы, как говорят англичане, «у каждого в шкафу спрятан свой скелет». И вообще не надо напрашиваться на жалость. Если Людмила в шелках из гусениц может позволить себе распространяться о себе и о своих знакомых, это еще не значит, что и Даша должна выкладывать свою подноготную. Как-никак, у них разные жизненные условия.

– Значит, в ясли, – подхватил Ким. – Что ж, там у нас будут свои проблемы. Допустим, одна и та же няня подняла с горшка двадцать ребятишек. Естественно, руки она двадцать раз не мыла. Значит, если у кого-то желудочная инфекция…

– …гепатит, – подсказала Асара. – Или дизентерия…

– Я думаю, можно не продолжать. Или возьмем другой сценарий: в ясли приходит зараженный ребенок. Допустим, у него скарлатина. И что мы имеем? Через две недели вся группа покрыта сыпью.

– И это только болезни! – Теперь Ким и Асара словно работали в две смены: как только он останавливался перевести дыхание, нить разговора подхватывала она. – А проблемы с учебой, а детская преступность!

– Вы знаете, каков сейчас процент подростковой преступности?..

– Все мамы думают, что их сынок будет белым и пушистым, но большинство ошибается! К сожалению… – после небольшой паузы добавила Асара.

– А экология! – Это уже снова включился Ким. – Если подсчитать, сколько вредных веществ мы вдыхаем, сколько получаем с водой и с пищей…

– А потом опять же – вырастет ребенок, так в восемнадцать лет его в армию заберут! – аккордно заключила Асара.

– А зачем вы все это говорите? – вдруг спросила девчонка, у которой во время этого исполненного на два голоса выступления окончательно округлились глаза и рот.

Асара стрельнула в нее неприязненным взглядом:

– А затем, чтобы никто здесь не носил розовых очков! Это наш принцип – всегда говорить правду.

– Значит, если бы мы не пришли сюда, наши младенцы были бы обречены на ужасное существование – так, что ли? – спросила Людмила Анатольевна.

– Может быть, им бы повезло, – уклончиво начал Ким. – Вашему бы точно повезло, поскольку он был бы окружен заботой… Но и то – что предлагаем мы, того не получишь в другом месте, не купишь ни за какие деньги…

– Значит, моим старшим детям ничего не светит? Им остается только ждать мировой катастрофы?

– Ну зачем же так категорично…

Его перебила Асара, гордо выпятившая грудь:

– Мы должны говорить правду! Все население планеты обречено, кроме избр… кроме той малой части, которая будет жить по принципам, разрабатываемым нами тут, в «Лунном камне».

– Не слишком ли большую ответственность вы на себя берете? – пристально посмотрела на нее Людмила Анатольевна.

– Нет, не слишком! – Пальцы Асары затеребили поясок с быстротой миллион оборотов в минуту. – Не слишком, потому что мы тоже советуемся…

– Вот как! И с кем же?

– Об этом мы с вами поговорим в процессе занятий, когда все разногласия между нами останутся в прошлом!

– И приведите как-нибудь своих старших детей, – вьюном втерся между женщинами Ким. – Ваших Женю и… как зовут девочку? – Феню. В какой-то степени мы можем помочь и уже родившимся детям, хотя тут наши возможности более ограничены… Но все равно – попытаемся!

Все это время Даша молчала, чувствуя, что должна сказать что-то в защиту… она и сама не знала, чего. Какого-то положения, которое не желали замечать Ким и Асара. В сущности, они были правы и насчет сюрпризов, которые иногда преподносит действительность, и насчет того, что многим хотелось бы носить розовые очки. Выходит, тут и спорить нечего, тем более что с такими продвинутыми и уверенными в себе людьми спорить вообще трудно. Да и в конце концов, они могут рассердиться на Дашу и просто исключить ее из членов клуба – а тогда маленький Олег лишится своего уникального шанса. Так ради чего, собственно, Даша лезет в бутылку, когда не хочет соглашаться на сына-сверхчеловека?

Но тут вдруг из этого вновь прокрученного мысленно разговора выплыл прямой вопрос несерьезной, нарочито растерзанной девчонки: «А зачем вы все это говорите?!» Прямо как детский возглас в сказке Андерсена, обличающий голого короля… Действительно, для чего беременным фиксировать внимание на жизненном негативе, который еще, Бог даст, может обойти их стороной? Да, каждому ребенку суждено чем-то переболеть, но ни один не концентрирует в себе всех существующих болезней, также как и всех воспитательных проблем. Где-то пронесет, где-то придется заплатить тягостную дань – но все-таки чаще проносит, потому что иначе человечество уже должно было бы прекратить свое существование. А Ким и Асара еще только ждут мировой катастрофы. Да ведь в любую историческую эпоху находились люди, предсказывающие, что скоро род человеческий должен исчезнуть с лица земли. И до сих пор они всегда ошибались… Так можно сказать, что и в «Лунном камне» не просто срывают со своих подопечных розовые очки, но подсовывают взамен грязные закопченные стекла…

– Простите… – выдавила из себя Даша. – Вы говорите так, словно жизнь – это какая-то черная дыра. А ведь в ней есть и много хорошего…

– Чрезвычайно много! – иронически воскликнул он. – Да разве вся философия, все жизненные примеры известных нам людей не говорят о том, что человек рождается для страдания?

– Не только… – пробормотала Даша.

Лично ей уже пришлось немало страдать, но разве наряду с этим не было радостей? Вспомнился аромат цветов, напоминавших ей маму и потом – тягостное, горькое счастье совместной жизни с Олегом. Печальный, но и прекрасный аромат, говорящий о том, что мама откуда-то со стороны наблюдает за дочкой и можно уловить это ее незримое ласковое присутствие. А также о том, что предавший Дашу Олег родится у нее совсем другим, добрым и любящим мальчиком. У нее будет улучшенная копия Олега. Не смотря ни на что, жизнь полна радостных надежд, мир вращается на оси справедливости, и никакой мировой катастрофы не будет!

– Наверное, мы с Асарой вас напугали, – догадался Ким. – Вы боитесь печальных прогнозов для человечества и потому предпочитаете нам не верить. Но ведь здесь мы предлагаем вам и средство противодействия. Именно здесь можно сделать вашего будущего ребенка неуязвимым…

– А как быть со всеми остальными?

– Не понял, – удивился Ким. – Кого вы имеете в виду?

– Ну, если жить на земле так плохо, как вы рассказываете, то тогда спасать надо всех детей без исключения! Ведь, как вы говорите, без вашей помощи ребенку остается только погибнуть. Тогда надо распространить ваши методики на всех!

– Мы можем распространить их на всех, кто нас об этом попросит, – сказал Ким, с раздражением передернув плечом: видно, Даша уже вывела его из терпения. – Ну а кто не желает разделять нашу точку зрения – извините! Мы никому не навязываемся…