Текст книги "Сатан. Сказки и сказания народов мира"

***

Принц Альберт в тот же миг ощутил рану в своём сердце. В неё хлынул поток чувств: возвышенных и низменных, обжигающих сердце ревностью и согревающих душу теплом, притупляющих разум и наполняющих энергией и силой, дающих возможность влюблённым парить в Небесах.

Поначалу он не хотел себе признаться, что служанка Сесилия так ему интересна. Но, как будто само собой разумеющееся, вечером из окна своей комнаты он проводил её взглядом до ворот, возле которых её встречал юноша – Лерой. И Альберт почувствовал ревность. А вечером, в постели, перед сном его не покидали мысли о Сесилии. Он вспоминал её походку, смех, взгляд полный веры и преданности, и ему захотелось всегда быть рядом с ней. Но это ведь невозможно. Кто она? Всего лишь служанка… И разве родители…, да не только родители – долг, честь, положение и призвание позволят быть рядом с ней? Надо, как можно быстрее, избавиться от этих мыслей. Но сделать это никак не удавалось ни в эту ночь, ни в следующую. Всё происходило, наоборот, фантазии и желание быть рядом с ней, с каждым днём только усиливались. Наконец, принц Альберт не выдержал и при встрече с Сесилией признался в своей любви к ней. Сесилия была поражена таким признанием, хотя глубоко в подсознании надеялась на чудо. Неужели вода и несколько слов могли внести такие перемены в её жизнь?

– Да что Вы, принц, я право не знаю как в таких случаях себя вести. Я не готова к такому признанию. Оно, безусловно, для меня лестно. Но мы с Вами неровня… Да к тому же у меня уже есть жених.

– Я вызову твоего жениха на рыцарский поединок… Я поговорю с родителями, и они обязательно одобрят мой выбор… Сейчас же пойду и расскажу им про свою любовь и свой выбор… Ты не сомневайся, они его обязательно одобрят… Они люди мудрые и, конечно же, согласятся на этот неравный брак. А, если не согласятся, я откажусь от наследства, и мы станем жить с тобой праведными трудами.

Принц Альберт, не дожидаясь ответа Сесилии, поспешил к родителям, чтобы огласить свой выбор.

***

Сесилия никому ничего не рассказала. Возвращаясь с работы, была задумчива. Лерой обратил на это внимание и уже при расставании отметил: – Ты сегодня какая-то не такая…

– Какая, не такая…? – дерзко ответила Сесилия.

Лерой, пользующийся у девушек успехом, был крайне удивлён, таким пренебрежительным отношением, но сдержался от ответной грубости и лишь сказал: – Наверное, мне не стоит больше приходить к тебе. У тебя другие интересы помимо меня.

Сесилия осознала свою неправоту в отношении юноши и постаралась исправиться. Ведь ещё неизвестно, как сложатся её отношения с принцем. Его неожиданное признание вскружило ей голову, позволило почувствовать себя принцессой, но всё же ухаживания кузнеца более реальное и осуществимое жизненное событие. Пусть чувства, вспыхнувшие к нему, быстро и незаметно испарились. Но желание покинуть ненавистный дом заставляли девушку быть прагматичной. И право, синица в руках лучше, чем журавль в небе. Поэтому, она грустно улыбнулась и нежно ответила: – Ну что ты, Лерой, я весь день только и думала о тебе… Немного устала: в доме короля мне за целый день ни разу не удалось присесть и отдохнуть.

Сесилия простодушно лгала. Она не могла объяснить себе: зачем это делает? К этому будто кто-то её подталкивал. И слова и мысли были не её, а принадлежали ещё какому-то существу, которое сидело внутри неё и руководило её действиями. Но этот кто-то позволял девушке почувствовать превосходство и власть над ближними к ней людьми.

– Бедняжка, – с чувственным пониманием сказал кузнец, – я не буду тебя задерживать, иди домой и хорошенько отдохни. Дай я только на прощание обниму тебя и поцелую.

Лерой нежно обнял. От волос любимой девушки на него пахнули ароматы луга и леса, от которых у него закружилась голова. Он целовал её волосы, глаза, щёки. Искал губами губы Сесилии, но не находил, а только слышал, восторг и признание: – Суженный мой, Небесной силой данный, полюби меня и стань моим мужем верным.

– Конечно, – отвечал ей юноша, – ты даже в этом не сомневайся, я буду достойным мужем.

– Ну, всё, теперь иди, – Сесилия нежно оттолкнула юношу.

Но он уходить не хотел, глаза его горели любовью, грудь – переполняли желания, а ранние звезды на небе вселяли уверенность и улыбались, одаривая мечтами и надеждами.

– Иди, иди…, – с коварством, явно ей не присущим, повторила Сесилия.

Но эти слова для Лероя прозвучали и были им услышаны, как любовный зов Сирены. Юноша весь сердечный порыв бросил в пучину бурлящих чувств, не оставляя шансов на спасение своей души. В его груди воспылал пожар, страсть возобладала над разумом, и воля, отличающая настоящего мужчину, была сломлена. Он, который шутя, завладевал сердцами многих красавиц, испытал страх и раболепство перед девчонкой, беспрекословно выполнил её указание. Лишь несколько дольше задержав в своей руке её маленькую ладонь, нежно произнёс: – До свидания, милая…

И направился в сторону своего дома…

***

Родители сидели в библиотеке вдвоём, что-то обсуждали, казалось, они только и ждали прихода сына. Хотя взгляд отца, как всегда был строг, мама улыбалась. Для Альберта это был добрый знак. Он подставил ей щеку для поцелуя, а затем и сам прильнул губами к её руке. Не в силах хранить в душе тайну, принц торжественно встал перед родителями – величественно, в позе не юноши, а мужа, и сообщил: – Вы просили меня сделать выбор, я его сделал, и, мне кажется самый верный, который принесёт мне счастье.

– Да!? – обрадовались король с королевой, – так не томи же нас, скажи кто она?

– Сесилия… – с восторгом сообщил Альберт.

– Сесилия? Я что-то такую не припомню, – задумчиво произнёс король.

– Да эта вторая дочь Датского короля, – пояснила, с улыбкой, королева.

– Да нет же мама…

– Нет? Но тогда кто? Не испытывай наше терпение, – попросил король.

– Это наша Сесилия, наша служанка…

Король с королевой долго не могли вымолвить ни слова.

– Мне, кажется, твой выбор не совсем правильный, – осторожно начал излагать свою мысль король, – Я знаю… Да мы все знаем, Сесилия хорошая, добрая девушка. Но она не может быть ни твоей женой, ни будущей королевой.

– Почему же не может? – с пристрастием спросил принц, – Ведь вы всегда мне говорили, что нужны не богатство, не внешность, а нужен человек с чистой душой и праведными помыслами. И я другой кандидатуры лучше, чем Сесилия для этого не вижу. Чтобы вы не делали, чтобы не предприняли, я от своего решения, не отступлю. Я люблю её!

– Сын мой, – продолжил король, – я попрошу тебя не спешить в принятии своего окончательного решения. Тебя впервые посетили подобные чувства, но они могут быть обманчивы, и вполне возможно, что тебя посетила вовсе не любовь.

– А что же? – с вызовом спросил Альберт.

– Пройдёт немного времени, жизнь, твой талант, образованность, ум позволят, я уверен, понять и разобраться в этом, и ты с улыбкой будешь вспоминать свой душевный порыв.

– Нет… – твердо произнёс Альберт.

– Что нет? – спросил король.

– Я принял решение и не хочу ничего ждать.

– Но послушай, сын мой, так же не делается?.. Нам надо, чтобы ты представил нам свою невесту. Мы переговорим с ней с глазу на глаз. После этого, возможно, мы одобрим твой выбор. Затем нам необходимо будет познакомиться с родителями невесты, затем осуществить помолвку. И, наконец, вам будет установлен испытательный срок.

– Какой испытательный срок?

– Два месяца, как принято у королей…

– Вы просто хотите меня отговорить, – не сдержался Альберт, – но знайте, вам это сделать не удастся.

– Мы хотим не отговорить тебя, – решила успокоить сына королева. – Мы хотим, чтобы ты разобрался в своих чувствах. Ведь твои родители, как никто другой, знают, что такое любовь. В результате этой любви появился на свет и ты. Любовь многогранное чувство. Оно может возвышать, наполнять энергией и силой, благородством и счастьем, а может ранить сердце, обжигать душу, дурманить голову, путать мысли, превращать человека в низменное существо.

– И от чего же это так, – задумчиво произнёс принц.

– Во многом это зависит от самого человека, но, в не меньшей степени, от предмета его любви. Ведь на жизненном пути души влюблённых сливаются…

***

Сесилия, войдя в дом, оказалась во власти всё тех же ненавистных ей людей, их колдовского пиршества, к которому после работы присоединился и отец Сесилии.

– Кевин, – позвала Гуннильда, чтобы привлечь его внимание, – дочь твоя красавица.

– Я и сам вижу, – со смехом ответил отец.

Сесилия отмечала, что после женитьбы на Квинси, он сильно изменился. И что-то, родное и близкое для неё, в нём будто испарилось.

– Ей надо хорошего жениха найти, – продолжила старуха, – ну, что для неё этот кузнец? Разве это жених? Для такой красавицы мы лорда или принца найдём и сосватаем.

– Иди, дочка, присядь с нами, поужинай, – позвал к столу отец.

– Нет, нет, спасибо, папа, я сыта, – произнесла Сесилия и поспешила в свою комнату. Слова Гуннильды обожгли её девичью гордость осознанием того, что кузнец ей не пара. И она испытала стыд, от присутствия его в своей жизни. Хотя совсем ещё недавно мечтала о его любви.

– Ну, иди, хоть посиди с нами, – поманила Гуннильда, – когда станешь королевой и не взглянешь в нашу сторону.

Сесилия покраснела от этих слов. Колдунья будто знала все её секреты. Под её пронзительным взглядом девушка теряла самообладание. Да и внешность Гуннильды заставляла трепетать: небольшого роста, толстая, обрюзгшая, с крючковатым носом, она красила голову в черный цвет и старалась, при выборе одеяния, молодиться. Это выглядело комично. Однако, её внутренний мир, добавлял к внешности устрашающие черты, так, что оставаться рядом с ней Сесилия не хотела.

– Нет, нет, я пойду, я очень устала.

– Ну, иди, посиди со старухой, не убудет от тебя…

– Пусть идёт, – заступился за неё отец, – устала, пусть отдохнет.

Сесилия воспользовалась этим, поспешила в свою комнату и закрылась от посторонних посетителей. Её одолевал сонм противоречивых чувств и желаний. Зачем, зачем она произнесла эти заклинания?.. Эти слова принадлежали ни ей, ни её душе, ни её разуму.… Да, но кто откажется от любви принца? И разве он её не поцеловал?… А Лерой… Она не может так долго ждать от него предложение… Сам виноват, что так произошло.

Последний довод успокоил Сесилию. В этот вечер она не хотела больше думать ни о принце, ни о Лерое, а если и думала только как об инструменте, который поможет ей выбраться из этого ненавистного дома. Принц, конечно же, пошутил. Но эта шутка для неё была, безусловно, приятной.

Сесилия дождалась, пока за дверью, стихнут крики и смех, набралась смелости, сходила за водой, умылась, легла в постель и вскоре уснула.

***

Король с королевой старались не выдавать своего беспокойства. Однако, слова и пожелания сына восприняли с тревогой. Зная его необузданный вспыльчивый характер, приравняли его признание к надвигающейся катастрофе. На аудиенцию срочно был вызван учитель Гиффорд, и ему был задан ряд нелицеприятных вопросов, ответы на которые должны были решить судьбу самого старика и всего королевства.

– Мне, кажется, вы придаёте этому заявлению слишком большое значение, – попытался успокоить родителей Гиффорд. – У мальчика переходный возраст. В этот период всем свойственно влюбляться, делать ошибки в выборе предмета своего обожания. А уж Альберт – чувственный с рождения ребёнок – подвержен, я думаю, и уверен в этом, им более других…. Влюбился! Это ведь очень хорошо! Хуже было бы, если в нём возобладала самовлюблённость, как у греческого юноши из поэмы римского поэта Овидия, который отверг любовь нимфы, за что был наказан богиней любви Афродитой и превращен в цветок.

– Мы не против его влюблённости, – перебил учителя король. – Мы против выбора принца и его желания непременно вступить в брак со служанкой.

– Так ему надо это объяснить…

– Я вас для этого и нанял, чтобы Вы всё доходчиво объясняли моему сыну! – не сдержал свой гнев король и ударил кулаком по подлокотнику трона.

– Извините, но если Вы сомневаетесь в моей компетенции?…

– В Вашей компетенции никто не сомневался и не сомневается, иначе бы Вас близко не допустили к ребёнку, – вступила в разговор королева. – Мы хотим разобраться в причине такого заявления принца. Ведь оно, прежде всего, базируется на мировоззрении заложенным ему нами – родителями и Вами – его учителем. Здесь явно скрывается большой просчет с нашей стороны. Родители должны знать и контролировать круг друзей и знакомых своих детей! Никакой жалости и сердобольности, подобной той, что допустили мы, быть не должно! Мы с себя ответственности за это не снимаем!

– Мне, кажется, – стал, заикаясь, успокаивать короля с королевой учитель, – принцу надо дать возможность самому разобраться в сложившейся ситуации. Он хорошо воспитан, образован, ему только нужно время, чтобы это понять.

– Мы не можем дать ему это время, когда на карту поставлена судьба королевства и всего народа, – пояснил, сверкнув глазами, король. – Вы, наверное, недооцениваете масштабов катастрофы, которая за этим последует. И что Вы тогда за учитель, коль этого не понимаете?

– Мне право, очень неприятно всё это выслушивать. Я воспитывал Вашего сына на самых благородных примерах. В детстве читал сказки, чуть позже, как пример для подражания, знакомил с жизнью замечательных, выдающихся людей.

– И какие же сказки Вы ему читали? Каких выдающихся людей ставили в пример? – задумчиво спросила королева.

– Самые, что ни на есть великодушные и добрые примеры для подражания…

– Это когда принц берёт в жены свою служанку? – язвительно перебил старого учителя король. – Но, к сожалению, об их совместной, семейной жизни сказано только несколько слов: жили долго и счастливо и умерли в один день. Точно уж, как в сказке… Так вот, учитель, мы не хотим, чтобы при правлении такой королевы, ответственные посты в правительстве заняли лавочники, в парламенте стали заседать уличные девки. Чтобы кареты на улицах стали подобием тыкв, платья на гражданах превратились в обноски, а сам их облик, и, самое главное, духовное начало не отличалось от крыс.

– Мы не хотим, чтобы наш сын в масштабах своего мышления и жизненных планов, опустился до уровня торговца, – продолжила королева. – Это неизбежно, потому как служанке подняться до уровня короля не дано природой. А совместная жизнь невозможна без компромиссов. У них разное представление о добре и зле, достоинстве и чести.

– Но ведь у этой девушки чистая душа, светлые мысли, и неспроста принц полюбил Сесилию?

– Вот мы, поэтому и пригласили Вас для объяснений случившегося, так как считаем, что всё это неспроста. Вы человек с большим жизненным опытом и сами знаете, что чистая душа без должного ухода быстро загрязняется, светлые мысли изменяются до неузнаваемости и влекут человека к черным деяниям и поступкам.

– Но позвольте мне хотя бы переговорить с принцем, я попробую переубедить его и, надеюсь, смогу развеять ваши тревоги и сомнения.

– Пожалуйста, учитель, и сделайте это как можно быстрее, – на прощание назидательно попросила королева.

***

Сильный и мужественный парень – кузнец Лерой отсиживаться вечером дома не собирался. Его одолевали мысли и сомнения. Отлёживаться и спокойно ждать развития уготованных судьбой событий для бравого парня не пристало. И он, чтобы не позволить чувствам разъесть его изнутри, стал действовать. Во всяком случае, поначалу, от приглашения своих друзей посидеть вместе с ними в таверне «Хромая лошадь» не отказался. Однако в его глазах, вместо веселья, были отражены не свойственные ему грусть и тоска.

Друзья Лероя – весёлые парни Григ и Вив попытались получить объяснение такому настроению. Но Лерой не захотел шутникам рассказывать о своих возвышенных чувствах к Сесилии. Вдруг поднимут его на смех? Парни хоть и закадычные друзья, но только когда это касается пирушек, приятного времяпровождения и поиска на свои отчаянные головы любовных приключений. А вот личных переживаний эта дружба не затрагивала. Возможно, у парней других отношений и не было, поэтому друг другу и рассказывать нечего. Но право, какие переживания? Девушки жизнерадостных ребят любили, сладкий вкус рома у них всегда присутствовал на губах, здоровьем бог не обидел, так, что причин для самобичевания не было.

Хозяин таверны Джон в вечернее время находился в зале, с улыбкой встречал гостей и провожал до предназначенного им столика. Он весь вечер следил за происходящим, и от него не ускользало настроение посетителей заведения.

– Ты сегодня не в себе, парень… Веселись пока есть возможность… Молодость пройдёт… и будет грустно на душе, если вспомнить будет нечего, – Джон сказал это со свойственным хозяину таверны юмором и потрепал Лероя по плечу.

– Мы сами понять не можем, что на него нашло, – пояснили друзья юноши.

– Да что тут не понять? Любовь – она штука коварная: сердце изранит, соки из вас выпьет, страданиями измучает… Смотрите, вы, не попадите в её сети, – последние слова Джон адресовал Григу и Виву.

Лерой сидел, молча, смотрел на окружающих отчуждённым взглядом и пил не разбавленный ром.

– Да, если Джон действительно говорит правду, то пусть меня такая любовь обходит стороной, – участливо сказал Григ.

– И меня тоже, – усмехнулся Вив, – пойдём танцевать и веселиться.

Они оставили Лероя у столика одного и поспешили присоединиться к толпе танцующих мужчин и женщин.

После их ухода место возле Лероя пустовало не долго. Хмельная и всегда жизнерадостная Регина – подрабатывающая в заведении куртизанка, присела на лавку напротив.

– Ну, что, ненаглядный мой, ты сегодня, надеюсь, пойдёшь со мной?

Регина лукаво улыбнулась.

– Я развею твою тоску-печаль.

– Иди, веселись, мне не до тебя, – только и ответил ей Лерой.

– Пойдём…, пойдём со мной, я вся горю и желаю тебя.

– Нет…, уйди Регина, – зло прогнал куртизанку Лерой.

Весь он находился в воспоминаниях о Сесилии. Ревность обжигала грудь адским огнём. Он отдавал себе отчёт, что ревновать девушку, у него нет оснований и причин. Но навязчивые мысли не давали покоя, в конце концов, Лерой не выдержал, покинул таверну и среди ночи пошёл к дому Сесилии проверять свои догадки.

***

К дому любимой девушки не так-то просто было подобраться незамеченным, Джонс Беренгер – дед Сесилии, строил его сам. Человек он был далеко не бедный и строил всё продуманно на века. После его смерти владения перешли в распоряжение его дочери Шарлотте и её мужу Кевину Ли. Они продолжили заботиться о поместье. Кевин оказался достойным своего тестя. Деловой и предприимчивый, он в некоторых вопросах опережал своих сограждан и время. При этом пользовался уважением соседей и друзей. Когда он потерял безвременно ушедшую в мир иной жену, все ему выказывали соболезнования. А, то, что его дочь – сирота, прислуживала королеве, многими оценивалось, не как вынужденная и необходимая мера, а как продуманный шаг по укреплению и расширению связей с нужными людьми королевских кровей.

Дом или вернее строения Кевина располагались на большом участке земли в центре города. Почти весь фасад, выходивший на торговую площадь, занимали торговая лавка и складские помещения. За этими зданиями находились большая зеленая лужайка и двухэтажный жилой каменный дом, спальная часть которого была обращена в сад. Это была зона отдыха, с любовью и прилежанием созданная руками искусных садоводов. Она заканчивалась ажурными металлическими забором и воротами, выводившими на тихую элитарную улицу городских богачей.

Злые языки поговаривали, что смерть Шарлотты была не случайной: это сад и дом стали причиной, по которой молодая Квинси так скоро заняла место безвременно усопшей Шарлотты – матери Сесилии. Но разве стоит прислушиваться к тому, о чём зубоскалят завистники?

Лерой не мог себе объяснить: зачем он пошёл к дому Сесилии? Что его подталкивало к такому отчаянному поступку?… Хмель, ударивший в голову? Или ещё что-то? Захваченный сумасбродной идеей парень стремительно пошёл к намеченной цели. План проникновения в усадьбу у него созрел по ходу движения.

Торговая площадь в ночное время хорошо освещалась зажжёнными факелами. Кроме того, там всю ночь дежурила королевская стража, следившая за порядком и спокойствием в королевстве. В позднее время здесь даже появляться было нежелательно. А уж делать попытку проникновения в чужие владения однозначно будет расценено за преступление. Поэтому Лерой пошёл по безлюдной улице богачей. Стражники там проходили в лучшем случае через час, а то и вовсе не появлялись. У них для этого всегда был оправдательный предлог: какой смельчак посмеет посягнуть на имущество состоятельных граждан?… Пока ещё таких сумасшедших граждан в королевстве не наблюдалось. Богатеи вынесут вору приговор без участия королевского суда и прокурора, и он будет безжалостным и суровым.

Ого, – отметил про себя Лерой, подойдя к ажурной изгороди и увидев через неё, в столь поздний час, свет в нескольких окнах дома, – люди не спят. Любопытно, чем же они занимаются?

Разглядеть через разноцветные фрески происходящее в доме можно было в том случае, если прильнуть к окну глазом, предварительно найдя на стекле небольшой прозрачный участок. Но оказавшись в саду, Лерой решил не спешить и до поры не приближаться к дому. Он спрятался за деревом, стал приглядываться и прислушиваться.

На небе полный диск Луны ярко озарял садовый участок. Лерой был здесь впервые, и нашёл его весьма ухоженным, красиво и искусно спроектированным. Деревья, лужайки, небольшой водоём в виде пруда – всё гармонично сочеталось и делало сад подобием Рая.

От дерева, за которым спрятался Лерой, до освещённых окон было порядка тридцати метров, поэтому слышать, что происходит внутри дома, парень не мог. Можно было лишь различить отражённые на стекле языки пламени то ли от камина, то ли от факелов. Они манили парня, разжигая внутри него любопытство. Лерой уже было хотел выйти из укрытия и подойти поближе к окнам. Но в это время дверь, выходившая из дома в сад, открылась, и оттуда вышла молодая женщина с полным ведром воды. Она направилась на хорошо освещённую Луной лужайку. За ней шёл огромный белый кот.

В центре сада женщина остановилась, поставила на траву ведро, посмотрела на Луну и, как понял Лерой, глядя на неё, что-то произнесла. Затем она ополоснула водой из ведра лицо и руки до локтей, волосы на голове, после чего ковшиком, который она принесла вместе с ведром, полила себе на ноги и рукой тщательно постаралась их промыть и отмыть. Лерой, внимательно следивший за женщиной, понял, что это не простое полоскание под Луной, а нечто иное. А потому, как женщина выпрямилась и, глядя на Луну, вновь заговорила, догадался, что это поклонение и своеобразный обряд, обращённый к Светилу. Дальше больше, женщина побрызгала на кота водой из ведра и начала с ним разговаривать. Лерой парень не из робкого десятка, весь покрылся мурашками от страха и превратился в слух. До него долетали лишь обрывки фраз, из которых он уяснил, что женщина наставляла животное на исполнение каких-то действий.

– Сейчас, ты, пойдёшь… – приказным тоном обратилась женщина к коту. Окончания фразы Лерой не расслышал. В этот момент женщина отвернулась в противоположную сторону. Зато услышал, как кот мужским голосом произнёс: – Всё будет исполнено, госпожа…

– Ну, иди, иди, мой хороший…

– Иду, иду, только мне кажется, что в саду есть посторонние, – предупредил хозяйку кот.

Лерой, от такого поворота событий ещё больше испугался, стал вспоминать псалмы и, что есть душевные силы, молить Господа о спасении.

– Иди, иди быстрее, – поторопила кота хозяйка, – тут мы без тебя разберёмся.

– Ну, хорошо, – ответило животное, вслед за этим, в два прыжка миновало сад и выпрыгнуло через изгородь на улицу.

Женщина вылила остатки воды и, поглядывая по сторонам, пошла в сторону дома. Несколько раз она останавливалась, прислушивалась к посторонним звукам и приглядывалась – нет ли в саду действительно посторонних. Когда она вошла в дом и за ней закрылась дверь, Лерой не хуже кота в два прыжка миновал сад и, перепрыгнув изгородь, оказался на улице.