Текст книги "3 года, 3 часа и 3000 км. Сборник рассказов"

Мой личный день сурка

Непридуманная история, о которой мне хочется рассказать, продолжалась несколько лет. События происходили в один единственный день календаря – в день рождения моего старшего брата Урфана. В одних и тех же декорациях – в его квартире. И с одними и теми же героями – семьей брата, они же хозяева, и нами, гостями и родственниками. Если бы это было снято на камеру, то жанр определили бы как камерный фильм и комедия положений.

В каждые новогодние каникулы наше первое большое застолье традиционно бывает 3 января, в день рождения моего брата. В этот день обычно собираются несколько семей, бывает весело, шумно и радостно. Моя невестка Рена, жена брата, очень радушная и умелая хозяйка. Она как-то умудряется накрыть стол минимум на 25—30 человек. Всё готовит она сама, без чьей либо помощи, при этом помнит и учитывает вкусовые пристрастия всех своих родных. С лёгкостью жонглера она подаёт различные изысканные блюда. Это всякие вкусности из нашей национальной и из интернациональной кухни. Меню застолья Рена почему-то называет «форматом» и она постоянно находится в поисках «нового формата» для своих гонаглыгов. И ни разу ни один из её экспериментальных «форматов» не был невкусным или некрасивым. Моё искреннее восхищение её умением связано не столько с количеством наименований яств, которые она готовит, сколько ещё и с их объёмами. Наготовив еды, которой хватило бы на маленький ресторан, Рена встречает гостей всегда в прекрасном настроении. И она даже не подозревает, что залог успеха её гонаглыгов55
  гонаглыг – прием гостей (азерб.)


[Закрыть] не в еде, нет! А в её душевности, сердечности и позитиве. Короче, мы любим нашу гялин66
  гялин – невестка (азерб.)


[Закрыть] с первого момента её появления в нашей семье. К тому же мы с Реной одной специальности, работаем в общей области и нас объединяет ещё и общий круг общения.

И я считаю, что моему брату очень повезло с женой. Они вместе очень гармоничная пара, в каких-то вопросах они разные. А в каких-то, ну прям, одно целое! Одной из черт, делающих их схожими – это трудность выбора для них подарка. С выбором подарков для Рены я ещё как-то справляюсь, правда с переменным успехом. А вот подобрать подарок Урфану для меня всегда задача повышенной сложности. И вот однажды, о чудо!, мне не пришлось долго искать подарок, он сам меня нашёл. Смотрел на меня с освещенной витрины, и манил своей круглостью и милотой. Это были красивые настольные хрустальные часы сферической формы. Их хотелось держать в ладошках, разглядывать каждый узор их тонкой гравировки, водить пальцем по рисунку и прикасаться щекой к холодному стеклу. Мне эти часы показались притягательными.

Счастливая своей покупкой, я приехала к Урфану на день рождения чуть раньше всех остальных гостей с намерением помочь Рене. Честно говоря, помощница из меня так себе, но могу приободрить, внести живую нотку в общение и даже создать праздничное настроение у хозяев. Часы имениннику понравились и они сразу нашли свое место на полке. Я не долго была первой гостьей, постепенно стали все съезжаться. К точно назначенному времени приехали мои родители почти одновременно с папой Рены и Лейлой ханум. Чуть позже приехала Ирада, старшая сестра Рены, со своей семьёй. Ирада, высокая красивая женщина, с удивительным магнетизмом – от неё невозможно оторвать взгляд и слушать хочется только её. Её приход всегда по-особому оживляет любые посиделки. После привычных обнимашек всех со всеми, Ирада вручила Урфану подарок – прямоугольные настольные часы с крутящимся маятником. То, что мы обе вручили одинаковые подарки, вызвало смех и шутки. Часы поставили рядом и все увлеклись угощениями и разговорами.

Прошел год…

За пару месяцев до нового года я купила у друга детства, Фунтика, несколько его работ. Это были небольшие, размером с открытку, картины маслом по картону. На них были изображены в разных манерах горшки и кувшины – маленькие и большие, круглые и узкие, низкие и высокие. Я выбрала пять понравившихся мне открыток, поместила их в рамки и повесила композицией аля «пентаптих» у себя дома. Получилось мило. И когда я стала продумывать о подарке Урфану, я решила заказать Фунтику картину побольше размером, желательно натюрморт. Так получилось, что работу художника в процессе написания я не видела. Это было время до эпохи смартфонов, и такого массированного обмена изображениями тогда ещё не было. По телефону Фунтик описывал работу с нежностью родителя, говорящего о своём ребенке и я, в восторге от его рассказов и веря в его талант, с нетерпением ждала тот момент, когда увижу свой заказ. Но, картина написана была маслом и по технологии должна была какое-то время просохнуть.

Наконец, в день рождения Урфана, мы с Фунтиком встретились во дворе дома брата. На ходу обменялись пакетами – он мне картину, а я ему деньги. И я с картиной, обмотанной белой бумагой и обвязанной шпагатом, в одном порыве взлетела на третий этаж. Там мы – я, Урфан и Рена, с большим любопытством открыли картину и… Застыли… Да, это действительно был натюрморт… И написан он был маслом… Картина на холсте и в красивой коричневой рамке… Краска хорошо просохла и совсем не липла… Да, мы сами конечно не художники, не можем судить… Но… все же… мы выпускники технического вуза, которые целый семестр потратили на инженерную графику – вычерчивание жутких по сложности машиностроительных деталей в аксонометрических проекциях, разрезах и сечениях. Зачем студентам кафедры «Автоматики, телемеханики и электроники» нужен был этот предмет, я не знаю. Но! Что такое перспектива, мы все таки знаем. И если фрукты с натюрморта представить в аксонометрии, то начинаешь понимать, что это вовсе не фрукты, а представители неведомых бахчевых культур… Оказалось, что горшки у Фунтика получались лучше, чем фрукты.

Но, как говорится, дарёному коню в зубы не смотрят. Так Урфан и поступил. Тут же одним ударом молотка он вбил гвоздь в стену на кухне и повесил картину. Я исчезла в гостиной и, чтобы как-то пережить свое фиаско, расставляла тарелки на столе. Через какое-то время собрались гости, и Ирада эффектно впорхнула в квартиру с чем-то большим в руках. Это была картина… На картине в жанре ню была живописно нарисована красивая девушка с лицом слегка повернутым в сторону… С перспективой и с девушкой на этой картине все было в порядке… Второй раз за этот день Урфан взял в руки молоток и забил гвоздь в стену, на этот раз в спальне, и повесил там картину. Мы слегка пошутили на тему нашего с Ирадой единомыслия и расселись за столом.

Прошел ещё один год…

На этот раз я решила не мудрить с подарком. С художественными произведениями я решила больше не заморачиваться. Свой провал с натюрмортом я никак не могла забыть. Тем более каждый раз приходя к Урфану с Реной в гости, муж и жена специально сажали меня именно напротив натюрморта, освежая мою память. Я решила, что может быть лучше практичной вещи? Ничего! И мне пришло в голову, что именно банный халат вписывается в концепцию полезного и добротного подарка. С текстилем в Баку все просто, главное найти ближайший турецкий магазин «Тадж». Из всех халатов в магазине мне приглянулись мягкие толстые махровые халаты с полосками двух разных расцветок – сине-бордовый и сине-зелёный. Остальные халаты были или блеклыми, или тонкими, или не мягкими, в общем какими-то не такими. Перемерила я кучу халатов, и каждый раз возвращалась к сине-бордовому. Решено, беру этот халат. Во-первых, это мои любимые цвета, и во-вторых, эти цвета, которые по моему разумению, подходят смуглому человеку.

Как-то получилось, что я приехала на день рождения с какого другого мероприятия. Счастливо неся большой пакет с подарком, я с улыбкой глядя в дверной глазок нажала на звонок. Дверь открыли дружная троица – Джавид и Давуд, мои племянники, и Рагимчик, младший сын Ирады. После обнимашек и целовашек с любимыми моими мальчиками, я вошла в гостиную и обомлела. Я вошла именно в тот момент, когда Ирада примеряла на Урфана сине-зеленый халат… Тот самый, родной брат сине-бордового, который был у меня в руках… Если бы нас снимал оператор, то это было бы так.

Камера медленно объезжает по кругу три фигуры. Улыбающаяся Ирада набрасывает халат на плечи Урфана. Довольный Урфан изображает барина. И застывшая Наиля стоит с выпученными глазами. Играет саундтрек Эннио Морриконе из кинофильма «Хороший, плохой, злой» – Ту-ту-ту ва-ва-ва… Наиля медленно раскрывает пакет и вытаскивает сине-бордовый халат… Ту-ту-ту ва-ва-ва… Камера продолжает движение по кругу. Ирада застывает с поднятыми бровями. У Урфана выпучиваются глаза, а Наиля набрасывает халат на плечи Урфана поверх другого халата… Ту-у-ту ва-ва Ту-ту-ту ва-ва-ва…

И ещё один год прошёл…

Идея с подарком никак не приходила в голову. Поиск советов в интернете не помог. Хотя советы были разными, от полезных до абсурдных. Пальму первенства по глупости я присудила подарку с бабочками однодневками. Вау эффект от вылета сотни бабочек из коробки и… потом вся квартира в трупиках бедных насекомых… Из разумных советов – не дарите любимой или любимому бонсай, если они не знают как ухаживать за растением. Бонсай капризное растение, и в случае его гибели, а шансы выжить минимальны, человек может расстроиться. Бабочек не жаль, а вот деревце жаль… Всё не то… А давай-ка я просто подарю денежку… Пусть сам себе купит что захочет. Зашла в канцелярский магазин за обычным конвертом, обнаружила новинки сезона – подарочные конверты из России (они тогда только появились в продаже). Красивые конверты на любой случай жизни. Выбрала солидный, с простой надписью «Поздравляю». Ну вот, на этот раз мы с Ирадой точно друг друга не смутим.

День рождения – это особая форма общения родственников. Почему-то многое замечаешь не на самом торжестве, а позже, просматривая фотографии за несколько лет подряд. На фото замечаешь, как подрастают дети, или как взрослеем мы. Из года в год все сидят на привычных местах и понимаешь идею с изменением «формата». Хотя самое основное то, что это повод видеться родственникам и радоваться этим встречам…

Пока Урфан нежно заносил моё пальто в спальню и потом небрежно бросал на кучу пальто других гостей, я попыталась чмокнуть его в щёчку и вручить ему конвертик. Получилось как-то скомкано, не удалось придать эффектность дарению «простого предмета». Он рассеяно положил конверт на трюмо, а у меня осталось ощущение, что я пришла с «пустыми руками». Чуть позже пришла Ирада с семьёй. О ее приходе я узнала лишь когда она вошла в гостиную. Я в это время увлечённо смотрела во что мальчики играют на компьютере. Было, по обыкновению, вкусно и весело. Взрослая часть стола обсудили все политические новости, а меня, как всегда, смешила детская часть стола. Уже тогда тандем Джавида и Давудика выдавал остроты высшего класса. К сожалению, посиделки, особенно душевные, всегда быстро пролетают. Пришло время расходиться. Мы, амираджанские77
  Амираджаны – пригород Баку


[Закрыть], традиционно уходим раньше всех, так как географически мы живём дальше всех. Я пошла в спальню за пальто, глянула в зеркало. Никогда не уйду не накрасив губы. Вертелась около зеркала и вдруг взгляд упал на два похожих конверта, аккуратно стоящих между баночками с кремами. Один конверт мой, я его узнала сразу. А второй был уж очень похожей расцветки… Конечно же это Ирада подарила… Без сомнений… Ну что ж, мы с ней опять в унисон выбрали подарки.

Тут в спальню вошла Ирада. Я, еле сдерживая смех, спросила:

– Ирада, это твой конверт?

– Да.

– А это мой… Мы опять одинаковые подарки подарили…

Ирада весело рассмеялась и на щечках показались очаровательные ямочки. Я же уже смеялась в полный голос:

– Но похожие конверты лучше, чем похожие халаты… Не могу понять только… Почему зелёный халат?…

Ирада тоже уже залилась смехом:

– Зелёный… Под зелёные глаза Рены…

– Так халат был Рене?!…

– Ну да! Ты Урфану тоже халат взяла бы…

– Так ты знала заранее?!…

– Ну, догадывалась…

От смеха я повалилась на кучу пальто и еле выговаривала:

– Ой, не могу! Почему я так много поела!…

На шум в спальне вошли Рена и Урфан, и каждый спросил свою сестру:

– Что случилось?!

Мы с Ирадой не могли остановить свой смех:

– Конверты…

– Халаты…

– А до этого картины…

– И ещё часы…

– Ой не могу!…

К нашему хохоту присоединились и Урфан с Реной. Через минуту в маленькую спальню, которая настолько маленькая, что там буквально развернуться негде, уже ломились все гости. И поняв, а может и не поняв, в чем дело, дружно смеялись. Джавид и Давуд видя, что не могут протиснуться в комнату, попали в неё через балкон. Давуд с ногами залез на кровать и спотыкаясь о пальто протиснулся к нам:

– Наиля! Ирада! Что?! Что с вами?!…

– Ой не могу!…

Вот так и закончился наш подарочный баттл с Ирадой. После этого дня рождения наши подарки уже не совпадали. А мой совет по выбору подарка такой – учитывая индивидуальность, характер, увлечения, профессиональную деятельность одариваемого, помните, что кроме вас кто-то еще учитывает все это же самое.

Baku, 18.04.2023

Мадам Ляпсус

Знакомьтесь, я Мадам Ляпсус. Иначе я себя назвать не могу. И все это из-за моего особого таланта, который бурно раскрылся относительно недавно. С некоторых пор я стала говорить странные вещи, которые некоторые воспринимают как ехидство. Причём обнаружилось, что ехидничаю я не над всеми подряд, а только над одним человеком, моим менеджером. Есть вероятность того, что иронизирую я всё таки над многими. Но только мой шеф, Господин К., остро реагирует на мои слова. И поэтому каждый мой ляп взвешивается, протоколируется, приобретает уникальный идентификационный номер и определяется статья ответственности за него.

Проявление моего таланта началось в первый рабочий день Господина К. в нашем коллективе. Именно в тот день я поставила свой первый рекорд – 5 ляпов за день. За прошедшие полгода этот рекорд многократно побивался. А вот теперь я могу «похвастаться», что перешла на новый уровень – количество перешло в качество. Мои ляпы стали одиночными, но начали вызывать продолжительный резонанс. И именно длительность резонанса стало критерием «тяжести» ляпа, а новые критерии влекут за собой новые рекорды.

Один из первых ляпов нового поколения была история с пиджаком. Господин К. у нас высокий молодой харизматичный мужчина, который всегда стильно одет и всегда с аккуратной причёской со стайлингом. В одно пасмурное зимнее утро он появился в офисе в пиджаке красивого покроя, подчеркивающего его худощавую фигуру. Моя молодая коллега Назрин имеет обыкновение каждое утро подходить к столам наших сотрудников и с лучезарной улыбкой справляться об их настроении и самочувствии. У неё это уже стало ритуалом. Когда дошла очередь до Господина К. она заметила вслух, что у шефа пиджак необычного цвета:

– Какой у вас красивый пиджак! А какого он цвета?

– Спасибо. Коричневого цвета.

Я оторвалась от монитора, бросила на пиджак короткий взгляд поверх очков, сразу определила его как серый. Повернулась обратно к монитору, и тихо пробубнила скорее про себя, чем на публику:

– Кое-кто у нас тут дальтоник…

– Дальтоник? Кое-кто? Наиля ханум, вы это про себя?

Именно в этот момент я узнала, что шеф, помимо прочих своих сверхспособностей, обладает ещё и удивительно острым слухом. Я про себя чертыхнулась «Чтоб я…!», но вслух с деланным удивлением сказала:

– Нет, не про себя! Я не дальтоник. Я серый с коричневым не путаю!

– А почему вы решили, что это серый цвет?!

– Да потому что это именно серый!

– Вы ошибаетесь, вот посмотрите!…

Шеф был настроен воинственно. Он вполоборота повернулся ко мне, стал почему-то выворачивать рукав пиджака на предплечье и ровным голосом вещать:

– Вот смотрите, Наиля ханум. Видите здесь нити серого цвета? А через несколько серых нитей проходит одна коричневая нить? Видите?

Коричневую нить я не видела, хотя я приблизилась к его предплечью на максимально допустимое близкое расстояние. В ход пошёл смартфон. Включив фонарик я безуспешно пыталась разглядеть злополучную коричневую нить. Вокруг собрался консилиум. Коллеги не высказывали свое мнение. Понятно, никто не хотел спорить с шефом. Кто-то даже заявил, что сам является дальтоником со справкой.

Я тоже не люблю спорить, но иногда обстоятельства вынуждают. А если уж спорить, то надо уметь оперировать весомыми доказательствами. В качестве железного аргумента в пользу своей версии я спросила:

– А какого цвета подкладочная ткань?

Мы вывернули карман.

– Серого!… А какого цвета пуговицы?… Тоже серого. Если ваш пиджак был бы коричневого цвета, подкладка и пуговицы были бы в тон.

– Это косвенные аргументы, и они не доказывают, что сам пиджак серого цвета.

Все стоящие вокруг выжидали, кто из нас первый сдаcтся. Назрин решила помочь установить истину и применила современные технологии – сфотографировала пиджак вблизи, максимально увеличила фото и мы стали изучать ткань как под микроскопом. Мы настолько увеличили изображение ткани, что увидели плетение нитей крупным планом. Но коричневой нити я все же не увидела. Спор надо было как-то завершать.

– Ну, если вы считаете, что это коричневый цвет, пусть так и будет. В конце концов это ваш пиджак и вам виднее. По мне, ваш пиджак серого цвета…

Я огласила свой окончательный вердикт, отъехала на своём кресле от стола Господина К. и вернулась к своей работе.

В обед ко мне в офис заглянула моя подруга Уля. Спор о цвете пиджака опять поднялся шефом:

– Ульвия ханум, а вы знали, что ваша подруга дальтоник?

Я сидела спиной к Господину К. После его слов тяжело вздохнула, глазами и жестами показала Уле – «Умоляю, не спорь с ним!». Уля внимательно выслушала аргументы Господина К., и предательски быстро увидела коричневую нить, и даже обнаружила бежевую. Наличие бежевой нити удивило шефа, но Уля была убедительной как всегда. Я театрально повозмущалась, типа – «И ты, Брут?!», но в душе была благодарна ей за то, что она распогодила моего шефа.

На следующий день ближе к вечеру шеф подозвал меня. На экране его компьютера была диаграмма Ганта. Он рассказал про основные проекты команды на год по направлениям, столбцы каждого направления были разного цвета.

– Я сроки ваших проектов указал условно. Вы можете определить точнее временные границы ваших проектов к завтрашнему дню?

– Да, конечно. Завтра утром вам перешлю.

– Кстати, Наиля ханум, вы не против этого цвета под ваше направление?

Я не сразу поняла подвох в вопросе.

– Да нет, не против.

– А какой это цвет?…

– Серый…

Тут я уже поняла, что шеф не забыл про наш вчерашний спор. Я рассмеялась и сказала:

– Не люблю серый в презентациях… А в пиджаках серый очень даже хорош…

– Я тоже не люблю серый в презентациях… Но не все пиджаки серые…

Через пару дней мы обсуждали странный инцидент с отказом предоставить нашей команде данные в нужном нам формате. В эмоциональном разговоре участвовали почти вся наша команда и даже моя Уля. Господин К. не терпящим возражений голосом выдал речь, что с подобными явлениями надо бороться. Но прежде надо понять, это саботаж или просто нет данных, которые нам нужны. Если нет данных, то надо делать то-то, а если саботаж, то надо принимать такие-то меры. И озвучил эти административные меры. Он был очень категоричен. Уля впервые видела Господина К. в подобном амплуа. Смотрела на него со смесью восхищения и страха, и вдруг сказала:

– Господин К., теперь я знаю точно. Все ваши пиджаки – коричневого цвета!…

Её реплика вызвала взрыв смеха, и обстановка разрядилась.

А ещё через несколько дней мы ехали на совещание в лифте, Господин К. был снова в пиджаке спорного цвета. Разговаривая с ним, я впервые обратила внимание на цвет кабинки лифта, в котором езжу в день по несколько раз – металлический цвет, помесь серого и коричневого. Не поймёшь, это золотистый или серебристый цвет. И пиджак шефа напоминал именно такой промежуточный тон. Тут впервые меня посетила мысль, может я все таки была не права? И пиджак вовсе не серого цвета? Но признаваться в своей неправоте, ох, как не хотелось! Без переходов я сказала так, как будто не было недельного перерыва в разговоре о пиджаке:

– Господин К., мне кажется у вас пиджак тёплого серого цвета. Поэтому возникает ощущение, что это коричневый цвет.

Господин К. посмотрел на меня своим знаменитым прищуром и ответил так, как будто этот разговор и для него тоже не был окончен:

– Я думаю, мой пиджак холодного коричневого цвета. И поэтому вам кажется, что он серый.

– Ну, давайте на этом и прекратим наш спор. Цвет вашего пиджака то ли холодный коричневый, то ли тёплый серый. Что, собственно говоря, наверное, один и тот же цвет…

– Давайте прекратим…

Сказать-то сказали, но спор не прекратили…

Второй мой резонансный ляп нас с Господином К. чуть не рассорил. Я и некоторые мои коллеги приходим в офис к 8 утра, хотя официально наш рабочий день начинается в 9:00. Приходим рано по разным причинам. Кто-то, чтобы избежать часа пик на дорогах, кто-то, как я, до работы завозит детей в школу. И по утрам я вспоминаю цитату из фильма «Служебный роман» – «Каждое утро в нашем заведении начинается одинаково». Я, как женщины в фильме, первым делом делаю макияж за рабочим столом. Попутно мы с Назрин обсуждаем события предыдущего дня, обговариваем планы на текущий день, пьём кофе и в 8:30 начинаем наш рабочий день. Ближе к 9-ти начинают собираться наши остальные коллеги и соседи по офису. Все приходят в одной и той же последовательности. И я, не поднимая головы, могу с большой долей точности сказать, кто в данный момент входит в помещение.

Но есть три человека, которых я узнаю по походке. Стремительно, решительно, я бы сказала очень агрессивно, так, что полы сотрясаются, проходит по офису в свой кабинет мужчина-босс, громко здороваясь со всеми и оглядывая свысока всех орлиным взглядом. К нам он отношения не имеет, но такого босса я бы не хотела иметь. Потом тяжело проходит женщина-босс на каблуках так, как будто каждым своим шагом она вбивает в землю сваи. Здоровается она недружелюбно, и даже редкая улыбка её не красит. За её подчинённых мне тоже страшно. Третий человек – энергично проходит уверенной походкой, равномерными большими шагами высокого человека. Ещё до того как раздаются приветствия низким глубоким голосом, по тембру которого чувствуется радушная улыбка, я знаю, что пришёл Господин К. Так было и в то памятное утро.

Традиционно, чувствуя боковым зрением приближение шефа, я поворачиваю голову к его столу и здороваюсь. А тут я поздоровалась и застыла – моего шефа обчекрыжили. Какой-то миллиметр волос убрали не так, и он потерял свой шик. Стал каким-то другим, уже не модельным. Как будто пошёл по призыву в армию.

– Вы постриглись?

– Да.

– Мне кажется вы недавно только стриглись… Недели две назад…

– Наверное… Да, кажется именно две недели назад… Вы очень внимательны.

Мне стало обидно, что бедняжка Господин К. попал в руки какого-то неумехи. И тут я сказала ту самую роковую фразу, которая послужила началом мировой войны между нами:

– Господин К., а что у вас за мания такая, стричься каждые две недели?!…

В этот момент случилось страшное – Господин К. взорвался… Мощность взрыва и высота «гриба» в тротиловом эквиваленте можно приравнять 1000 килотонн. Я не расслышала ни одного слова из обрушившегося на меня потока. Меня просто контузило ударной волной. Я помню только, что от возмущения крылья носа Господина К. покраснели. А у меня от смущения побагровело и заледенело всё внутри. Я не знала, что сказать. Но знала точно то, что я обиделась и на себя, и на него, больше конечно на него. Я повернулась к монитору, ругая и кляня себя и свою разговорчивость. Через немного времени Господин К. попытался рассказать нашему коллеге о происшедшем в шутливой форме. Но от его «шутливости» у меня случился рецидив – усугубилась временная потеря способности говорить. Господи, он не мог успокоиться! А я не могла избавиться от спазма в горле. Он ещё пару раз рассказал о ляпе при мне кому-то из ребят. И каждый раз я клятвенно обещала никогда не прощать Господина К., который неадекватно реагирует на невинные вопросы. Ближе к концу рабочего дня я сдавленным голосом неожиданно для самой себя тихо выговорила:

– Извините меня, пожалуйста. Это на самом деле было бестактно. Я не хотела вас обидеть.

– Не надо извиняться, я не обиделся.

Последнее было сказано таким тоном, что у меня зазвенело в ушах. Это была уже третья волна.

Вечером по дороге домой я поведала о случившемся мужу. Реакция мужа не способствовала моей реабилитации.

– Я тебя знаю 15 лет. Ты никогда не реагируешь на то, как я постригся. Какое тебе дело до стрижки твоего шефа?

– На тебя может и не реагирую, ты всегда одинаково стрижешься. А на Рустама реагирую. Ты помнишь, как я с тобой поссорилась, когда ты Рустама за несколько дней до его пятилетия постриг налысо? Один раз попросила тебя отвести ребёнка в салон, и ты с парикмахером изуродовали ему голову. У меня и у ребёнка стресс был.

– А причём тут твой шеф?

– Не знаю… Видимо мне вспомнился тот парикмахер из дачного посёлка… Некоторым мужским парикмахерам баранов надо бы стричь, а не людей…

– Запомни, твой шеф из Штатов. Там не принято задавать личные вопросы…

Тема «что за мания такая?» озвучивалась ещё очень долго. Я через некоторое время даже весело смеялась на каждый отсыл к моему ляпу, а вспоминалось это очень часто. Более того, когда однажды Господин К. решил отрастить бороду, ребята спрашивали, согласовал ли он свое решение со мной. То есть меня не троллил только ленивый. Господин К., чтобы расширить границы моего понимания вопроса о «мании стричься», демонстративно провел опрос о том, как часто мужчины нашей команды стригутся. Казалось, что эта тема никогда не закроется. А когда она утихала, я умудрялась сама ненароком её оживлять.

– Господин К., у вас волосы кучерявые?

– Волнистые. А что?

– Мне подумалось, что вы так коротко и часто стрижетесь, потому что у вас кучеряшки.

– Нет, у меня не кучеряшки. Но своенравные и непослушные волосы, потому приходится их гелем укладывать.

– Вы знаете, а волосы это ведь характер обладателя…

– Ну вот! Думаешь, что отвечаешь на невинный вопрос. А у Наили ханум, как всегда, трёхходовка со шпилькой! Вот у вас, наверное, прямые и послушные волосы?!

– Нет, не прямые. Пушистые…

– Как я не догадался! Вы ведь у нас белая и пушистая!

Мои ляпы про дальтонизм и стрижку были хитами до тех пор, пока я не выдала третий ляп. Мы готовили подарок к очень приятному событию нашего куратора. Решили подарить ему красивый галстук с национальным орнаментом. Занималась этим вопросом Назрин. Она быстро нашла бренд, мы выбрали подходящий тематике орнамент из богатой коллекции. Осталось выбрать цвет галстука. Обычно, на каждом этапе выбора Назрин проводит опрос всех членом команды, и выбирается доминирующее мнение. В случае, когда мнения разнятся, окончательное решение бывает за Господином К.

В то утро мы встретились с Господином К. сразу на еженедельном совещании нашей команды. Так получилось, что мы впервые проводили наше совещание в просторном квадратном зале, панорамные окна которого выходили на северо-запад. И утреннее солнце непрямыми лучами заливало помещение мягким светом. До этого наши совещания проходили в узком длинном помещении с полуопущенными жалюзи. Новая обстановка немного изменило и то, как мы расселись. Я сидела рядом с шефом, хотя раньше я всегда сидела на галерке. Шло живое обсуждение нашего проекта. Вдруг мой взгляд упал на пиджак шефа, это был тот самый, который я упорно считала серым. Я не верила своим глазам. При естественном свете я чётко увидела коричневый отлив ткани. Опаньки! А пиджак-то на самом деле был коричневатым. И несмотря на то, что в цвете была и серая составляющая, эту ткань не назовёшь сероватой. Прям оптическая иллюзия! И чего я так упрямо спорила?!

После совещания все вернулись в офис к своим рабочим местам. Я засела за редактирование больших файлов с огромным количеством колонок и цифр. Этот процесс очень трудоёмкий, и требует внимания. Стоит на секунду отвлечься, то теряешь нить и приходится начинать все с начала. Слышу как Назрин подошла к Господину К., показывает телефон, тихо спрашивает про цвет. Шеф говорит, что ему некий «этот» кажется красивым. Мне стало любопытно, что есть «красиво» для шефа и прошу Назрин и мне показать. Еле отрываю взгляд от монитора, буквально одним глазом гляжу на экран телефона. На экране два галстука с одинаковым орнаментом – серый, цвета мокрого асфальта, и другой, переливчатый от ярко голубого к девчачье розовому. Я думая, что это очевидно какой из этих двух лучший, говорю:

– Да, благородный серый на самом деле лучше, чем этот… Не галстук, а безвкусица какая-то. Моветон!…

В воздухе повисла напряжённая тишина.

– Назрин, что она сказала?

Назрин молчала. Я недоуменно поворачиваюсь лицом к шефу и к Назрин.

– Назрин, что она сказала?!

Я смотрю на Назрин, вижу её выразительные глаза и начинаю соображать.

– Он выбрал… Пестрый галстук?…

– Назрин, я вас спрашиваю – что она сказала?… Моветон? Я выбрал безвкусицу?!

Я закрыла рот рукой и простонала:

– Вахсей!!!… Господин К… Можно я пересяду на другое место? Я не могу сидеть рядом с вами! Всё время говорю что-то не то…

– Пересесть? Потому, что я выбрал галстук… как вы сказали? Безвкусицу?!

– Пестрый… Я сказала – пестрый…

На этот раз взрыва не было. Был еле сдерживаемый смех. То ли тротил закончился, то ли появился иммунитет к моим ляпам. В любом случае его смешок тоже ничего хорошего для меня не предвещал. И я на всякий случай решила пойти в контратаку:

– Я хочу перед вами извиниться. При естественном свете ваш пиджак на самом деле коричневый…

– Так… Все таки коричневый?…

– И вы так удачно сочетаете сорочки к пиджакам – теплый тон с теплым, а холодный с холодным…

– Да?… Спасибо…

– И еще я должна сказать, что вы можете стричься когда захотите и как захотите. Обещаю, я даже бровью не поведу…

– И комментировать не будете?…

– Обещаю!… Хотите шоколад? Есть ваш любимый 85% Lindt и вот новый, на распробу… Godiva… 90%…

Шеф подкатил к моему столу, отломил кусочек шоколада. В это время Назрин поднялась со своего места и спросила:

– Ты сказала «извините»? А за что?…

– Назрин, не мешайте. Наиля ханум поняла, что безвкусица хуже, чем пиджак и стрижка. Пытается спастись…

Я нервно рассмеялась:

– А хотите сладких апельсинов?… Вслух рассказов длинных?… Хотите я убью соседей, что мешают вам?…

– Значит по-вашему, Наиля ханум, у меня дурной вкус? Моветон говорите, да?…

Ну что тут скажешь? У меня просто талант сказать что-нибудь эдакое, ехидное, не иначе! А тема галстука будет длится ещё очень долго… До следующего ляпа…

Baku, 05.05.2023