Текст книги "Думай и богатей: золотые правила успеха"

Вера – это состояние разума, и этого состояния можно добиться путем самовнушения. На протяжении веков служители культов призывали борющееся с невзгодами человечество «обрести веру» в ту или иную догму. Но никто из них не рассказал людям, как обрести веру. Никто не говорил, что вера – это состояние разума и ее можно обрести путем самовнушения.

На языке, доступном любому человеку, мы расскажем о принципе, с помощью которого веру, которая еще не существует, можно в себе развить.

Верь в себя; вера – в бесконечном.

Прежде чем мы приступим, хотим напомнить вам следующее.

Вера – «вечный эликсир», который дает мысленным импульсам жизнь, силу и энергию! Прочтите это предложение второй, третий и четвертый раз. Оно заслуживает, чтобы прочесть его вслух!

Вера – отправная точка накопления богатств!

Вера – основа всех «чудес» и всех тайн, не поддающихся научному объяснению!

Вера – единственный известный антидот для неудачи!

Вера – такой элемент, «химикат», который в сочетании с молитвой позволяет человеку вступить в прямой контакт с Высшим разумом.

Вера – фактор, который преобразует мысль в ее высший духовный эквивалент.

Вера – единственное явление, позволяющее человеку приобщиться к силе Высшего разума и использовать ее.

Каждое из этих утверждений можно доказать!

Доказательство совсем несложно, и его легко продемонстрировать. Оно заключено в принципе самовнушения. Давайте же сосредоточимся на вопросе самовнушения, выясним, что это такое и чего с его помощью можно достичь.

Хорошо известно, что человек начинает в конце концов верить в то, что повторяет себе достаточно часто. И неважно, справедливо повторяемое или нет. Если человек снова и снова повторяет ложь, то начинает принимать ее за правду. Более того, он даже верит в то, что это правда.

Мы – это то, что мы думаем чаще всего.

Мысли, которые мы сознательно вселяем в свой разум, подкрепляем симпатией и одной или несколькими эмоциями, являются теми мотивирующими силами, которые направляют каждое наше движение, поступок и действие и управляют ими!

Мысли, подкрепленные чувствами и эмоциями, становятся «магнетической» силой, которая привлекает из эфира сходные или родственные мысли.

Мысль, «намагниченную» эмоцией, можно сравнить с зерном, посаженным в плодородную почву. Оно проклевывается, растет и умножается снова и снова. И то, что изначально было одним крохотным зерном, превращается в бесчисленные миллионы зерен – точно таких же зерен!

Эфир – это великая космическая масса вечных сил вибрации. Он состоит и из деструктивных вибраций, и из конструктивных. Он постоянно несет в себе вибрации страха, нищеты, болезней, неудач, несчастий. Но в то же время в нем присутствуют и вибрации процветания, здоровья, успеха и счастья. Он несет в себе сотни музыкальных тем и сотни человеческих голосов, и каждый звук обладает собственной индивидуальностью.

Из великого «склада» эфира человеческий разум постоянно выбирает вибрации, которые гармонируют с тем, что доминирует в нем самом.

Любая мысль, идея, план или цель, зародившаяся в разуме человека, притягивает из эфира массу своих «родственников», наделяет этих «родственников» собственной силой и растит их, пока они не становятся доминирующими, мотивирующими мыслями того разума, в котором они поселились.

А теперь давайте вернемся к отправной точке и поговорим, как можно заронить в разум первоначальное зерно идеи, плана или цели. Передать информацию очень легко: любую идею, план или цель можно заронить в разум путем постоянного повторения мысли. Вот почему мы предлагаем вам записать свою главную цель, конкретную главную цель на бумаге, потом заучить ее наизусть и повторять вслух день за днем, пока звуковые вибрации не достигнут вашего подсознания.

Мы таковы, каковы есть, потому что мы притягиваем к себе родственные мысли и стимулы окружающей среды.

Решитесь отказаться от влияния любой неблагоприятной среды и привести свою жизнь в порядок. Проанализируйте все свои ментальные достоинства и недостатки – и вы поймете, что главная ваша слабость – в отсутствии уверенности в себе. Этот недостаток можно преодолеть. Можно превратить страх в смелость. И для этого нужно лишь использовать принцип самовнушения. Применять этот принцип можно путем череды позитивных мысленных импульсов: запишите их, запомните и повторяйте, пока они не станут частью движущей силы вашего подсознания.

Первое. Я знаю, что способен достичь своей конкретной цели в жизни. Я требую от себя настойчивых и неустанных действий по ее достижению. Я даю обещание выполнить эти действия.

Второе. Я понимаю, что доминирующие в моем разуме мысли со временем материализуются во внешних физических действиях и постепенно превращаются в физическую реальность. Я буду каждый день по полчаса сосредоточивать свои мысли на том, каким человеком я хочу стать. И тогда в моем разуме сложится четкий ментальный образ такого человека.

Третье. Я знаю, что с помощью самовнушения можно найти практические средства достижения любой поставленной цели – для этого достаточно лишь упорно и настойчиво удерживать цель и желание в своем разуме. Я буду каждый день по десять минут требовать от себя развития уверенности.

Четвертое. Я четко описал свою главную конкретную цель в жизни. Я никогда не перестану добиваться этой цели, пока не обрету достаточной для этого уверенности в себе.

Пятое. Я точно знаю, что невозможно сохранить богатство или высокое положение, если они не опираются на истину и справедливость. Я не совершу никаких поступков, которые не пойдут на пользу тем, кого они могут коснуться. Я добьюсь успеха, притягивая к себе силы, которые хочу использовать, и людей, которые смогут мне помочь. Своей готовностью служить другим я вселю в сердца людей желание служить мне. Я буду уничтожать ненависть, зависть, ревность, эгоизм и цинизм, развивая в себе любовь ко всему человечеству, потому что я точно знаю, что негативное отношение к другим людям никогда не принесет мне успеха. Другие люди поверят в меня, потому что я буду верить в них и в себя.

Я подпишу эту формулу собственным именем, выучу ее наизусть и буду повторять вслух каждый день – с полной верой в то, что она постепенно повлияет на мои мысли и действия, сделав меня уверенным в себе и успешным человеком.

В основе этой формулы лежит закон природы, который никто еще не сумел объяснить. Он ставил в тупик ученых во все времена. Психологи называют этот закон самовнушением – и не пытаются в нем разобраться. Впрочем, неважно, как вы назовете этот закон. Важно лишь то, что он работает во имя славы и успеха человечества, если используется конструктивно. Но если он используется деструктивно, то уничтожает все вокруг так же эффективно.

В этих словах содержится глубокая истина.

Тот, кто терпит поражение и кончает свою жизнь в бедности, несчастьях и страданиях, делает это в силу негативного применения принципа самовнушения. И причина в том, что все мысленные импульсы имеют способность материализовываться.

Подсознание (химическая лаборатория, в которой все мысленные импульсы взаимодействуют и получают возможность воплотиться в реальности) не делает различий между импульсами конструктивными и деструктивными. Оно работает с тем материалом, который даем ему мы сами своими мыслями. Подсознание воплотит в реальность мысль, продиктованную страхом, точно так же, как и мысль, продиктованную смелостью или верой.

В истории медицины мы встречаем множество примеров «самоубийства по внушению». Человек может совершить самоубийство под влиянием негативного внушения точно так же, как и под влиянием любого другого фактора.

Один такой случай произошел на Среднем Западе. Некий Джозеф Грант, служащий банка, «позаимствовал» крупную сумму, не поставив в известность руководство. Деньги он проиграл. Вскоре в банке появился ревизор и начал проверять счета. Грант вышел из банка, снял номер в отеле и отсутствовал на работе три дня. Когда его нашли, он лежал в постели. Он стонал, рыдал и снова и снова повторял одни и те же слова: «Господи, это убьет меня! Я не вынесу позора». Вскоре он действительно умер. Врачи объявили этот случай ментальным самоубийством.

Электричество движет промышленные механизмы. При конструктивном использовании – это мощная и полезная сила. Но при использовании неправильном то же электричество может лишить жизни.

Закон самовнушения может принести вам мир и процветание или повергнуть в пучину несчастий, неудач и смерти – все зависит от того, насколько хорошо вы его понимаете и используете.

Если ваш разум наполнен страхом, сомнением и неверием в свою способность вступать в контакт и использовать силы Высшего разума, то закон самовнушения использует этот дух неверия, а ваше подсознание воплотит его в физической реальности. Это так же верно, как и то, что дважды два – четыре!

Как ветер, который гонит один корабль на восток, а другой – на запад, закон самовнушения возвысит вас или повергнет в пучину. Все зависит от того, как вы поставите паруса своих мыслей.

Закон самовнушения, способный поднять любого человека до невероятных высот, прекрасно описан в поэтических строках.

 
Если вам показалось: проигран бой,
Значит, так оно, в общем, и есть.
Если кто не уверен в самом себе,
Синяков ему не перечесть.
Если вам показалось, что навсегда
Вы потеряны и для всех,
Значит, так и будет. Ведь в нас самих
Заключается наш успех.
Если вам показалось, что вам – дано,
Вы должны быть уверены в том.
Обязательно надо поверить в себя,
И победа придет потом.
Может, вам не придется вступать в борьбу,
В поединок с судьбой – никогда,
Но упрямый чудак на вопрос: «Я смогу?»
Отвечает уверенно: «Да!»
 

Внимательно прочитайте эти слова, и вы поймете глубинный смысл, вложенный в них поэтом.

Где-то в глубине вашей души (возможно, в клетках вашего мозга) дремлет зерно достижений. Если пробудить его и привести в действие, оно сможет вознести вас до таких высот, достичь которых вы и не мечтали.

Так же как великий музыкант может извлечь из струн скрипки волшебно прекрасную музыку, так и вы можете пробудить гений, который дремлет в вашем мозгу. Вы можете заставить его поднять вас ввысь, к любой желанной цели.

Авраам Линкольн терпел неудачу за неудачей – до сорока лет. Он был мистером Никто из Ниоткуда, пока в его жизни не произошло удивительное событие. Это событие разбудило гений, дремлющий в его сердце и разуме. И мир получил воистину великого человека. Это событие было окрашено эмоциями скорби и любви. Оно связано с Анной Ратледж – единственной женщиной, которую Линкольн по-настоящему любил.

Известно, что эмоция любви очень сходна с другим состоянием разума, которое мы называем верой. Именно поэтому любовь тоже способна перевести мысленные импульсы человека в их духовный эквивалент. Во время работы над этой книгой я проанализировал жизнь и достижения сотен выдающихся людей. И оказалось, что практически в каждой истории присутствовала любовь женщины.

Эмоция любви, живущая в сердце и разуме человека, создает благоприятное поле магнетического притяжения, что порождает более высокие и тонкие вибрации, распространяющиеся по вселенной.

Давайте рассмотрим силу веры на примере человека, который хорошо известен всем в нашем мире. Я говорю о Махатме Ганди. Этот человек являет собой самый поразительный пример силы и возможностей веры. Ганди обладал большей потенциальной силой, чем любой его современник. И это несмотря на то, что у него не было никакой власти: ни денег, ни военных кораблей, ни солдат, ни оружия. У него не было ни имущества, ни дома. У него не было даже собственной одежды, но у него была сила. Как же он получил эту силу?

Он обрел силу, постигнув принцип веры. И он сумел вселить эту веру в разумы двухсот миллионов человек.

С помощью веры Ганди сумел добиться того, чего невозможно было добиться с помощью даже самой мощной армии. Ни солдаты, ни оружие никогда не позволят добиться такого результата. Ганди смог повлиять на двести миллионов человек, объединить их и заставить действовать, как единый разум. Какая еще сила на земле, кроме веры, могла бы сделать это?

В середине XX века глубокая вера в равенство прав и достоинства всех людей зародилась в душе Мартина Лютера Кинга. И вера эта была настолько сильна, что тысячи мужчин и женщин всех рас, религиозных и политических убеждений присоединились к его борьбе за гражданские права. Он мечтал о том времени, когда людей будут оценивать не по цвету их кожи, но по характеру и способностям. Его мечта была понятна не всем, но его деятельность и смерть стали стимулом для борьбы за права человека.

Ключевыми словами будущего должны стать счастье и благополучие людей. Когда такое состояние разума будет достигнуто, эффективность производства повысится сама собой – и в гораздо более значительной степени, чем это возможно в обществе, где люди в своем труде не сочетают веру и личную заинтересованность.

Поскольку для повышения эффективности необходима вера и кооперация, будет интересно и полезно проанализировать одно событие. Это событие позволяет полностью понять суть метода, принесшего известным промышленникам и лидерам бизнеса их колоссальные состояния. Метод этот очень прост: прежде чем что-то получить, нужно отдать.

Событие, о котором я говорю, произошло в 1900 году, когда корпорация United States Steel Corporation еще только создавалась. Читая эту историю, постарайтесь запомнить основные ее факты, и тогда вы поймете, как идеи превращаются в огромные состояния.

Гигантская сталелитейная корпорация родилась в разуме Чарльза М. Шваба. Это была идея, созданная воображением! Затем Шваб наполнил свою идею верой. А после этого он разработал план превращения идеи в физическую и финансовую реальность. Когда план был готов, он привел его в действие, выступив в Университетском клубе со знаменитой речью. Чарльз М. Шваб упорно и настойчиво приводил свой план в действие, подкрепляя его твердой решимостью, и довел дело до конца. Он проложил дорогу к успеху своим жгучим желанием.

Если вы принадлежите к числу людей, которые задумываются над тем, как делаются огромные состояния, то история создания этой сталелитейной корпорации станет для вас откровением. Если у вас еще остались какие-то сомнения в том, что люди могут думать и богатеть, эта история окончательно их развеет, потому что в ней вы увидите пример использования большей части из тех тринадцати принципов, которые описаны в этой книге.

Очень ярко рассказывает о силе идеи Джон Лоуэлл из газеты New York World Telegram. С его любезного разрешения я привожу здесь эту статью.

Когда вечером 12 декабря 1900 года 80 ведущих финансистов страны собрались в банкетном зале Университетского клуба на чествование молодого человека с Запада, почти никто из них и не догадывался, что им предстоит стать свидетелями самого важного события в истории американской промышленности.

Дж. Эдвард Симмонс и Чарльз Стюарт Смит, испытывая глубочайшую благодарность к Чарльзу М. Швабу, гостеприимно принимавшему их во время недавней поездки в Питтсбург, устроили этот ужин, чтобы познакомить тридцативосьмилетнего металлурга со сливками банковского сообщества. Но они не рассчитывали, что тот устроит настоящую конференцию. Они предупреждали Шваба, что нью-йоркские банкиры не слишком любят слушать речи. Если он не хочет наскучить Стиллменам, Гарриманам и Вандербильтам, то следует ограничиться короткой речью на пятнадцать-двадцать минут.

Даже Джон Пирпонт Морган, сидевший справа от Шваба, не намеревался засиживаться за банкетным столом. А уж пресса и публика вообще не заинтересовались этим мероприятием. Газеты даже не собирались упоминать о нем на следующий день.

Хозяева и их знаменитые гости собрались за традиционным ужином, состоявшим из семи-восьми перемен блюд. Разговоры велись самые обычные, и содержание их осталось нам неизвестным. Несколько банкиров и брокеров познакомились со Швабом, карьера которого развивалась на берегах реки Мононгахела. Его практически никто не знал. Но ужин не успел закончиться, как все они – включая и финансового магната Моргана – были полностью покорены. Так родилось дитя на миллиард долларов – United States Steel Corporation.

Очень прискорбно, что никто не стенографировал выступление Чарли Шваба в тот вечер. Отдельные части этой речи он повторил позже, на аналогичной встрече с чикагскими банкирами. И еще позже, когда правительство инициировало развал этого треста. Тогда он выступал в суде как свидетель. Но даже по этим фрагментам понятно, как именно ему удалось подтолкнуть Моргана к такому активному участию в предложенном им предприятии.

Вполне возможно, что это была «домашняя» речь, не самая грамматически выверенная (правильность речи Шваба никогда не волновала), но зато умная и полная острот. Речь Шваба была полна силы. Ему удалось повлиять на людей, в распоряжении которых находилось более пяти миллиардов долларов. Когда ужин закончился, все еще находились под впечатлением этой речи, а ведь Шваб говорил целых полтора часа. Морган подвел его к окну, они уселись на неудобные высокие стулья, где ноги не доставали пола. И там они проговорили еще целый час.

Магия личности Шваба проявилась в тот вечер в полной силе. Но гораздо важнее была глубокая, четкая и полная программа возвеличивания стали, которую он изложил собравшимся банкирам. Многие пытались заинтересовать Моргана идеей создания сталелитейного треста по образцу компаний, производящих печенье, проволоку, колеса, сахар, каучук, виски, масло или жевательную резинку. К нему обращался известный игрок Джон У. Гейтс, но убедить Моргана ему не удалось. Братья Билл и Джим Муры из Чикаго, сумевшие объединить производство спичек и печенья, также потерпели неудачу. Провинциальный юрист Элберт Г. Гэри оказался недостаточно масштабен, чтобы заинтересовать Моргана. Красноречие же Шваба подняло Дж. П. Моргана на такие высоты, с которых он сумел разглядеть реальные результаты самого впечатляющего финансового предприятия в истории Америки. А ведь до этой встречи подобное предприятие казалось ему горячечной мечтой охотников до легких денег.

Финансовый магнетизм, который еще в прошлом поколении начал объединять тысячи мелких и порой неэффективных компаний в крупные, конкурентоспособные корпорации, проник и в мир сталелитейной промышленности благодаря усилиям жизнерадостного пирата Джона У. Гейтса. Гейтс уже создал из мелких предприятий компании American Steel и Wire Company. Вместе с Морганом он создал еще одну корпорацию – Federal Steel Company. Морган владел также компаниями National Tube и American Bridge. Братья Мур забросили спички и печенье, создав «американскую» группу из Tin Plate, Steel Hoop, Sheet Steel и National Steel Company.

Но в сравнении с созданным Эндрю Карнеги гигантским трестом, куда входили 53 партнера, все эти корпорации казались обычными карликами. Они могли сколько угодно сливаться и поглощаться, но даже все вместе не представляли никакой угрозы для организации Карнеги, и Морган это знал.

Знал это и эксцентричный старый шотландец. С величественных высот замка Скибо он сначала с изумлением, а потом с обидой наблюдал за попытками мелких компаний Моргана вмешаться в его бизнес. Когда попытки эти стали слишком нахальными, Карнеги по-настоящему разозлился и решил нанести ответный удар. Он решил скопировать каждое предприятие, принадлежавшее его соперникам. Ранее его не интересовали проволока, трубы, колеса и листовая сталь. Он просто продавал этим предприятиям сырую сталь и позволял им придавать ей любую форму. Теперь же, имея в своем распоряжении Шваба, Карнеги решил прижать своих врагов к стенке.

И вот тогда Чарльз М. Шваб произнес речь, в которой Морган увидел решение проблемы объединения. Трест без Карнеги – без истинного гиганта – не был бы настоящим трестом. По выражению одного из журналистов, это был бы сливовый пудинг без слив.

Выступая вечером 12 декабря 1900 года, Шваб, несомненно, предполагал, хотя и без всяких гарантий, что грандиозное предприятие Карнеги следует перевести под крыло Моргана. Он говорил о мировом будущем сталелитейной промышленности, о реорганизации во имя повышения эффективности, о специализации, о закрытии неэффективных предприятий и концентрации усилий на процветающих заводах, об экономии при транспортировке руды, об экономии на управленческом аппарате и о захвате иностранных рынков.

Более того, он рассказал современным пиратам, в чем кроются ошибки их привычного пиратства. Их целью было создание монополий, повышение цен и получение грандиозных дивидендов. Шваб был абсолютным противником подобной системы. Ее недостатки он видел в том, что такой подход ограничивает рынок в эпоху, когда все вокруг буквально кричит о расширении. Удешевление стоимости стали позволит еще больше расширить рынок. Появятся новые способы использования стали, и тогда можно будет захватить значительную часть мирового рынка. Хотя сам Шваб об этом и не догадывался, он стал апостолом современного массового производства.

Банкет в Университетском клубе подошел к концу. Морган отправился домой, обдумывая соблазнительные предсказания Шваба. Шваб вернулся в Питтсбург и продолжил работать у Эндрю Карнеги, а Гэри и все остальные занялись своими биржевыми махинациями в ожидании следующего шага.

Долго ждать не пришлось. Моргану потребовалась всего неделя, чтобы по достоинству оценить все предложения Шваба. Убедившись, что никаких тяжких финансовых последствий не будет, он послал за Швабом, но молодой человек оказался довольно скромным. Он сказал, что мистеру Карнеги может не понравиться, если он узнает, что президент компании, сумевший заслужить его доверие, заигрывает с императором Уолл-стрит – улицы, на которую Карнеги поклялся и ногой не ступать. И тогда Джон У. Гейтс предложил промежуточный вариант: если Шваб «случайно» окажется в отеле «Бельвью» в Филадельфии, Дж. П. Морган тоже может оказаться там совершенно «случайно». Шваб приехал, но, к сожалению, Морган неожиданно заболел и остался в Нью-Йорке. Он повторил приглашение, и Шваб отправился в Нью-Йорк и появился в библиотеке финансиста.

Историки-экономисты высказывали убеждение в том, что весь этот процесс от начала и до конца был спланирован Эндрю Карнеги: ужин в честь Шваба, знаменитая речь, вечерний разговор Шваба с известным финансистом – все это было задумано хитроумным шотландцем. В действительности же все было наоборот. Когда Швабу предложили заключить сделку, он даже не знал, согласится ли «маленький босс», как называли Эндрю Карнеги, выслушать его предложения и заключить союз с людьми, к которым Эндрю относился, мягко говоря, без симпатии. Но Шваб пришел на встречу с Карнеги с шестью листами, каллиграфически исписанными цифрами. Цифры показывали физическую стоимость и потенциальные прибыли каждой сталелитейной компании, которая должна была украсить новое металлургическое объединение.

Четверо бизнесменов изучали эти цифры всю ночь. Главным, конечно же, был Морган, твердо верящий в божественное право денег. Рядом сидел его аристократичный партнер, ученый и джентльмен Роберт Бэкон. Третьим был Джон У. Гейтс, которого Морган считал игроком и использовал исключительно как орудие достижения своих целей. И четвертым был Шваб, который знал о процессах производства и продажи стали больше, чем все остальные.

Во время совещания никто не оспаривал цифры, приведенные Швабом. Если он говорил, что компания стоит именно столько, значит, так оно и есть. Шваб также настаивал на том, чтобы в объединение включались только те компании, которые выбрал он. Он задумал создать корпорацию, в которой не было бы дублирования – даже во имя удовлетворения алчности собственных друзей, которые хотели переложить заботы своих компаний на широкие плечи Моргана. Так он сознательно исключил из своих планов ряд крупных компаний, на которые «моржи и плотники» с Уолл-стрит уже положили глаз.

Утром Морган поднялся и расправил плечи. Невыясненным оставался всего один вопрос.

– Как вы думаете, вам удастся уговорить Эндрю Карнеги заключить сделку? – спросил он.

– Я могу попытаться, – ответил Шваб.

– Если вы сумеете его уговорить, я вас поддержу, – кивнул Морган.

Сказано – сделано. Но согласится ли Карнеги? Сколько он потребует за свои компании? (Шваб полагал, что сумма составит около 320 миллионов долларов.) Как он захочет получить эту сумму? В виде обычных или привилегированных акций? Закладными? Наличными? Никто не сумел бы собрать треть миллиарда долларов наличными.

Морозным январским днем на поле для гольфа Сент-Эндрюс в Вестчестере встретились Эндрю (чтобы не простудиться, он надел толстый свитер) и Чарли, который, как обычно, тараторил без умолку, чтобы поднять настроение. На поле о делах не говорили. Все разговоры начались лишь тогда, когда оба оказались в уютном и теплом коттедже Карнеги. И там Шваб с той же убедительностью, которая буквально загипнотизировала восемьдесят миллионеров в Университетском клубе, сумел поразить воображение своего босса картинами жизни на покое, в абсолютном комфорте, с миллионами, позволяющими удовлетворять любые социальные капризы. Карнеги капитулировал. Он написал на листе бумаги число, протянул его Швабу и сказал:

– Ну хорошо, мы можем продать за эти деньги.

Карнеги хотел получить примерно 400 миллионов долларов. Это были те самые 320 миллионов, о которых говорил Шваб во время переговоров, плюс еще 80 миллионов за повышение стоимости основного капитала за последние два года.

Позже, на палубе трансатлантического лайнера, старый шотландец мрачно сказал Моргану:

– Мне надо было запросить на сто миллионов долларов больше.

– Если бы вы это сделали, – весело ответил Морган, – то вы их получили бы.

Конечно, сделка вызвала колоссальный шум. Британский корреспондент сообщал, что весь металлургический мир был потрясен созданием такой гигантской корпорации. Президент Йельского университета Хэдли заявил, что если деятельность трестов не будет урегулирована, то «через двадцать пять лет в Вашингтоне может появиться император». Но опытный биржевой манипулятор Кини так энергично начал торговать новыми акциями, что все излишки (а по некоторым оценкам они составляли около 600 миллионов долларов) были реализованы в мгновение ока. Карнеги получил свои миллионы, синдикат Моргана располагал 62 миллионами на все «расходы», и «парни», включая Гейтса и Гэри, тоже получили свое.

Свое вознаграждение получил и тридцативосьмилетний Шваб. Он стал президентом новой корпорации и руководил ею до 1930 года.