Текст книги "Полное собрание баллад о Робин Гуде"

Песнь пятая

 
Простился рыцарь, поскакал
Дорогою своей,
И веселится Робин Гуд
С друзьями много дней.
 
 
Я расскажу вам, как шериф
Стрелкам в густом бору
Из Ноттингама кликнул клич
На славную игру.
 
 
Пускай все лучшие стрелки
К нему сойдутся в срок.
И победит других один,
Кто лучше всех, стрелок;
 
 
Кто попадает лучше всех,
Стреляя вдаль и ввысь,
Там, где зеленые дубы
Широко разрослись;
 
 
В награду он возьмет стрелу
Литого серебра,
Где золотое острие
И гребень у пера.
 
 
Услышал это Робин Гуд
Под деревом густым:
– Друзья, на славную игру
К шерифу поспешим.
 
 
Живее собирайтесь в путь,
Мы все стрелять пойдем.
Нас хорошо встречать шериф
Клялся в лесу густом.
 
 
И туго натянули лук
С убором дорогим
Сто сорок молодых стрелков,
Стоящих перед ним.
 
 
Когда стрелять они пришли
К мишеням в Ноттингам,
Немало с луками стрелков
Уже стояло там.
 
 
– Стреляют шестеро со мной.
Другие в свой черед
Пусть наготове держат лук,
Коль нас измена ждет.
 
 
Воскликнув это, лук согнул
Четвертым Робин Гуд.
С мишенью рядом стал шериф
Смотреть, как стрелы бьют.
 
 
Три раза Робин Гуд стрелял,
Три раза прут дробил,
И с белою рукой Джильберт
Таким же ловким был.
 
 
Джон Маленький и Вилл Скейтлок
Хорошие стрелки,
Рейнольд и Мук не хуже их
По верности руки.
 
 
И все стреляют хорошо.
Все стрелы метко бьют.
Но попадает лучше всех
Веселый Робин Гуд.
 
 
За это был он награжден
Серебряной стрелой.
Учтиво он благодарил
И в лес пошел домой.
 
 
Кидали брань ему вослед,
В большой трубили рог.
– Предатель, – крикнул Гуд, – постой,
И твой настанет срок!
 
 
Ты будешь знать, шериф-гордец,
Как мстить гостям своим.
Другое ты мне обещал
Под деревом густым.
 
 
Когда б ты был в моем лесу
Под дубом для бесед,
Ты дал бы лучший мне залог,
Чем верный твой обет.
 
 
Не раз гудела тетива,
И много пело стрел,
И не один в лохмотьях бок
От схватки потерпел.
 
 
Но все ж верней, чем Робин Гуд,
Стрелять никто не мог:
Шерифа люди от него
Со всех бежали ног.
 
 
Покончив дело, Робин Гуд
В леса уйти хотел.
Немало было в этот час
Им выпущено стрел.
 
 
Джон Маленький в колено был
Стрелою поражен,
Не мог ни ехать, ни идти
От острой боли он.
 
 
И Джон промолвил: – Господин,
Коль ты любил меня,
То ради Господа Христа,
Что мучился три дня,
 
 
В награду этих дней, когда
Я был слугой твоим, –
Шерифу гордому не дай
Найти меня живым.
 
 
Но голову руби мою,
Схватив свой честный меч.
Хочу я от глубоких ран
Скорее мертвым лечь.
 
 
– Я не хочу, чтоб умер ты, –
Воскликнул Робин Гуд, –
Пусть всю английскую казну
За это мне дают.
 
 
– Клянусь Христом, – добавил Мук, –
Распятым в страшный час.
Джон Маленький, клянусь тебе,
Ты не покинешь нас.
 
 
Понес он Джона на спине.
И много раз в траву
Он клал его, как натянуть
Случалось тетиву.
 
 
Прекрасный замок на пути
Стоял в тени лесной,
Двойным был рвом он окружен,
Высокою стеной.
 
 
И жил там сэр Ричард из Ли,
Тот рыцарь, для кого
Гуд как-то деньги отсчитал
У дуба своего.
 

 
К себе он в замок Гуда взял
И всех его стрелков.
– Войди, – сказал он, – Робин Гуд,
Под мой приютный кров!
 
 
Тебя за все благодарю,
Будь гостем, Гуд, моим.
За то, что был со мной учтив
Под деревом густым,
 
 
Я всей душой тебя люблю.
Шериф задумал месть,
Пускай он рыщет: у тебя
Приют надежный есть.
 
 
Скорее поднимите мост,
Закройте ворота,
И все с оружием в руках
Идите на места!
 
 
Со мной ты будешь жить, клянусь
Святым Квентином я,
Двенадцать дней убережет
Тебя стена моя.
 
 
Покрыты скатертью, с едой
Уже столы несут,
И со стрелками пировать
Садится Робин Гуд.
 

Песнь шестая

 
Я попрошу вас, господа,
Внять повести моей.
Из Ноттингама вел шериф
С оружием людей.
 
 
Всех приказал поднять шериф
На бой в краю родном.
Твердыни замка облегли
Они сплошным кольцом.
 
 
– Ты, рыцарь, клятву позабыл, –
Кричит гордец-шериф:
– Ты изменяешь королю,
Врага закона скрыв!
 
 
Шерифу рыцарь отвечал:
– Сэр, то моя вина,
Но королю, я в том клянусь,
Душа моя верна.
 
 
Что можешь сделать ты со мной?
Взять замок мой? Изволь,
Но прежде должен ты узнать,
Что скажет наш король.
 
 
Так получил шериф ответ,
Правдивый и простой,
И в город Лондон поскакал
Дорогою прямой.
 
 
О рыцаре и Гуде он
Поведал королю,
Потом о дерзостных стрелках
В его лесном краю.
 
 
– Всегда, – сказал он, – я держу
Разбойников в руках,
Но непокорен Робин Гуд
На севере в лесах.
 
 
– В недельный срок – сказал король, –
Я буду в Ноттингам.
И рыцаря тогда схвачу,
И Робин Гуда там.
 
 
Иди, шериф. И мой приказ
Исполнить будь готов:
Себе отважных набери
Со всей страны стрелков.
 
 
Шериф простился, поскакал
Дорогою своей,
А Робин Гуд ушел в леса
В один из ясных дней.
 
 
У Джона рана зажила.
Он снова невредим,
И Робин Гуда ищет он
Под деревом густым.
 
 
А Гуд среди зеленых чащ,
Опять гуляет он.
Его прогулкою шериф
Немало огорчен.
 
 
Он Робин Гуда упустил
И не вернет опять,
И стал он рыцаря тогда
И днем, и ночью ждать.
 
 
Шериф хотел бы подстеречь
Сэр Ричарда из Ли.
Раз на охоте сокола
Поднялись от земли,
 
 
И рыцаря он увидал,
И рыцарь связан был,
В темницу, в Ноттингам сведен,
Почти лишенный сил.
 
 
Что будет пойман Робин Гуд,
Христом клялся шериф.
И тотчас бился об заклад,
Сто фунтов положив.
 
 
Но леди, рыцаря жена,
Прекрасней бела дня,
Скорей в зеленые леса
Направила коня.
 
 
Проехав лес, она нашла
Под деревом густым
И Робин Гуда, и стрелков,
Всегда веселых, с ним.
 
 
– Привет, – она сказала, – Гуд,
Тебе в твоей стране!
Святую Деву любишь ты,
И ты поможешь мне.
 
 
Не допусти, чтоб мой супруг
Позорно был убит,
Из-за любви к тебе в тюрьме
Он связанный лежит.
 
 
И добрый Робин Гуд спросил:
– Кто свел его в тюрьму?
И леди тотчас же: «Шериф», –
Ответила ему:
 
 
– Всему виной шериф; и лжи
В рассказе нет моем.
Еще трех миль он не успел
Пройти своим путем.
 
 
Воспрянул добрый Робин Гуд,
К себе стрелков зовет:
– Смелей, веселые друзья,
Клянусь Христом, вперед!
 
 
А кто покинет нас, клянусь
И Богом, и Христом,
Пусть не встречается со мной
Он на пути моем.
 
 
Наделали из прутьев стрел –
Семь раз по двадцати –
Кусты, заборы и плетни
Ломали на пути.
 
 
– Я рыцаря, – воскликнул Гуд, –
Хотел бы повидать;
Клянусь Христом, свободным он
Домой пойдет опять.
 
 
Как в Ноттингам они пришли
По улицам пустым,
С шерифом гордым, знаю я,
Пришлось столкнуться им.
 

 
– Постой, шериф, – воскликнул Гуд. –
Поговори со мной.
Что думает, хочу я знать,
Король, властитель мой?
 
 
Так много в эти восемь лет
Я не ходил пешком,
За это мне ответишь ты,
Клянусь самим Творцом.
 
 
И, натянув упругий лук,
Гуд тетиву спустил,
Стрела запела, и шериф
На землю пал без сил.
 
 
И прежде чем подняться мог
Шериф на бой с врагом,
Его ударил в темя Гуд
Сверкающим мечом.
 
 
И Гуд воскликнул: – Поделом!
Лежи, гордец-шериф,
Ты слова не умел держать,
Пока еще был жив.
 
 
Стрелки схватились за мечи.
Был каждый тверд и смел,
Из слуг шерифа в этот час
Никто не уцелел.
 
 
И Робин к рыцарю пошел
И снял оковы с рук.
И для защиты дал ему
Тугой надежный лук.
 
 
– Оставь коня, – промолвил Гуд, –
И бегать научись.
Сквозь дождь и грязь пойдем туда,
Где липы разрослись.
 
 
Идем в леса и будем жить
Без горя и забот,
Пока наш Эдуард король
Прощенья не пришлет.
 

Песнь седьмая

 
С блестящей свитою король
Поехал в Ноттингам,
Он думал рыцаря поймать
И Робин Гуда там.
 
 
У местных жителей узнать
О Гуде он хотел,
Хотел о рыцаре спросить,
Что был и добр, и смел.
 
 
Все рассказали королю,
И, выслушав рассказ,
Владенья рыцаря король
Забрал себе тотчас.
 
 
Прошел скалистый Ланкашир
До Пламптон-парка он,
Везде отсутствием в лесах
Оленей изумлен.
 
 
Где прежде целые стада
Лесную знали тень,
Теперь им встречен лишь один
Породистый олень.
 
 
И вот разгневался король
И поклялся Творцом:
– Пускай предстанет Робин Гуд
Перед моим лицом.
 
 
Тому, кто рыцаря в лесах
Поймать сумеет сам,
Поля сэр Ричарда из Ли
В награду я отдам.
 
 
И хартию я дам свою,
И приложу печать,
Чтоб в целой Англии никто
Нe мог полей отнять.
 
 
Но старый рыцарь отвечал
На это королю:
– Мой государь, теперь меня
Я выслушать молю.
 
 
Не может хартии никто
Принять из Ваших рук,
Пока здесь ходит Робин Гуд
И держит верный лук.
 

 
Ему ли голову терять,
Коль не пришла пора?
Нет, Ваша хартия, король,
Не принесет добра.
 
 
Шесть месяцев не покидал
Король наш Ноттингам,
Но Гуда повстречать ему
Не удавалось там.
 
 
А в это время Робин Гуд
Бродил среди долин,
И королевский был олень
Убит им не один.
 
 
Лесничий королю сказал:
– Коль надо Гуда Вам,
Тогда к моим, я Вас прошу,
Прислушайтесь словам.
 
 
Пять лучших рыцарей, каким
Еще неведом страх,
Возьмите и в монастыре
Оденьтесь, как монах.
 
 
Я всю дорогу Вам готов
Служить проводником.
И раньше, чем вернетесь Вы,
Клянусь самим Христом,
 
 
Коль Робин жив, пред Вами сам
Он станет на пути.
Гораздо раньше, чем назад
Удастся Вам придти.
 
 
Оделся, как монах, король,
Оделись так же с ним
Пять рыцарей, и все путем
Направились лесным.
 
 
Высок и строен наш король;
Надвинув капюшон,
Надменным обликом похож
Был на аббата он.
 
 
В высоких крепких сапогах
Скача в лесную ширь,
С веселой песнею король
Оставил монастырь.
 
 
Пять рыцарей в зеленый лес
Скакали вслед за ним,
И осадил король коня
Под деревом густым.
 
 
Он Робин Гуда увидал
И всех его стрелков,
И в том, что это было так,
Поклясться я готов.
 
 
Вот королевского коня
Хватая за узду,
Воскликнул Робин: – Стой, аббат,
Тебя давно я жду.
 
 
Мы королевские стрелки
В его лесу густом.
Мы бьем оленей короля
И этим мы живем.
 
 
У вас и церкви, и доход,
И золота не счесть,
Отдайте ж нам хоть что-нибудь,
Когда в вас совесть есть.
 
 
И отвечал ему король,
Учтивый и простой:
– Здесь только сорок фунтов есть,
Что я привез с собой.
 

 
Я в Ноттингаме десять дней
Жил с вашим королем,
Поиздержаться мне пришлось
Добром и серебром.
 
 
И только сорок фунтов я
На черный день сберег,
Я б сотню фунтов дал тебе,
Когда бы только мог.
 
 
Взял сорок фунтов Робин Гуд,
Пересчитал их сам
И половину отделил
Веселым молодцам.
 
 
– А остальное, – Гуд сказал, –
Я все тебе дарю.
До новой встречи! И король
В ответ: – Благодарю,
 
 
Тебе король прислал привет,
А с ним свою печать,
И в Ноттингаме будет он
Тебя к обеду ждать.
 
 
И поднял перед ним король
Печать рукой своей,
Учтиво Робин преклонил
Колена перед ней.
 
 
Он молвил: – Короля любить
Всегда велит мне честь,
Благодарю тебя, аббат,
За радостную весть.
 
 
За эту весть сегодня ты
Обедаешь со мной,
Я угощу тебя, аббат,
Под липою густой.
 
 
Гуд за руку взял короля,
Повел его вперед.
Оленей много полегло,
Большой обед их ждет.
 
 
И Робин Гуд стал громко в рог
Трубить. На этот зов
Пред ним явились в тот же миг
Сто сорок молодцов.
 
 
И вот, колена преклонив,
Все стали перед ним.
Король воскликнул: – Вижу я,
Клянусь Христом самим,
 
 
Живет неплохо Робин Гуд
В лесистой стороне;
Покорнее ему стрелки,
Чем подданные мне.
 
 
И быстро был обед готов,
И перед королем
Джон Маленький и Робин Гуд
Служили за столом.
 
 
Лесная дичь и много яств
На стол принесено,
И белый хлеб, и темный эль,
И красное вино.
 
 
«Прошу, отведай, – молвил Гуд,
Оленины, аббат.
Да будешь ты благословен,
Я доброй вести рад.
 
 
Увидишь ты, какие мы
И как мы здесь живем,
Чтоб королю, аббат, ты мог
Все рассказать потом».
 
 
Вскочили весело стрелки,
Сгибая верный лук,
И короля при виде их
Вдруг охватил испуг.
 
 
Напрасен ужас короля,
Стрелки от двух столбов
Для состязанья отошли
На пятьдесят шагов.
 

 
– Кто не собьет гирлянды роз, –
Гуд молвил, – рад, не рад,
А должен будет он отдать
Охотничий наряд.
 
 
И все оружие его
Мне отойти должно.
Все это верно, как и то,
Что пью сейчас вино.
 
 
По непокорной голове
Его удары ждут.
Так самолюбие стрелков
Разжечь старался Гуд.
 
 
Два раза выстрелил он сам,
Два раза в цель попал,
Но Белорукий от него
Джильберт не отставал.
 
 
Потом Джон Maленький стрелял
И добрый Вилл Скейтлок,
Но оба не попали в цель,
И был к ним Робин строг.
 
 
Когда же стал в последний раз
Стрелять он по цветам,
То на три пальца с небольшим
Он промахнулся сам.
 
 
И так сказал тогда Джильберт:
– Коль клялся пред людьми
Ты промахи стрелков карать,
Так сам удар прими.
 
 
Ответил Робин: – Слов своих
Я не беру назад.
Передаю тебе стрелу,
Служи мне, сэр аббат.
 
 
– Я сделаю, как хочешь ты, –
Сказал король тогда, –
Но сам бы доброму стрелку
Не причинял вреда.
 
 
– Смелее бей, – ответил Гуд, –
Аббат, и будешь прав.
Тут подошел к нему король
И засучил рукав.
 
 
Потом на землю тумаком
Он Робина подсек.
– Клянусь Христом, – воскликнул Гуд, –
Ты крепкий человек.
 
 
Сильна, должно быть, у тебя
Рука и верен глаз.
Так наш король и Робин Гуд
Встречались в этот раз.
 
 
Аббату посмотрев в лицо,
Пред королем своим
Пал на колени Робин Гуд,
И рыцарь вместе с ним.
 
 
Разбойники склонились все,
И Гуд сказал опять:
– Властитель Англии, тебя
Нетрудно мне узнать.
 
 
Благодарю тебя, король,
Под деревом густым
За доброту твою ко мне,
Ко всем стрелкам моим.
 
 
Присяге я не изменил,
Поклясться в том готов,
И милости твоей прошу
Для всех моих стрелков.
 
 
– Простил бы я, – сказал король, –
Тому свидетель Бог,
Когда б покинуть этот лес
Ты со стрелками мог.
 
 
Идите к моему двору.
Ты будешь жить со мной.
– Свидетель Бог, – воскликнул Гуд, –
Согласен всей душой.
 
 
Я был бы рад тебе служить
От утренней зари,
Я приведу моих людей,
Сто сорок их и три.
 
 
Но даже если по душе
Придется мне твой двор,
Вернусь охотиться в леса,
Как делал до сих пор.
 

Песнь восьмая

 
Король спросил: – Не дашь ли мне
Зеленый твой наряд?
– Конечно, – Робин отвечал, –
Ведь тканью я богат.
 
 
– Прошу тебя, – сказал король, –
Той ткани мне продай!
И мне, и рыцарям моим
Одеться в зелень дай.
 
 
– Возьми задаром, господин, –
Потом вознаградишь,
Когда на праздник Рождества
Одеждой одаришь.
 
 
Снял рясу серую король,
В кафтан зеленый влез,
А после рыцарей одел,
Что с ним явились в лес.
 
 
Линкольнское сукно на них
Как изумруд блестит.
– Идем скорее в Ноттингем! –
Король им говорит.
 
 
Мечи и луки прихватив,
Отправились в поход,
И прямо в город Ноттингем
Дорога их ведет.
 
 
Король и Робин шлют вперед
Разбойничую рать,
Стреляя по дороге в цель,
Чтоб время скоротать.
 
 
Как ни старался наш король –
Вчистую проиграл,
Ни разу Робин Гуд ему
Поддаться не желал.
 
 
– Ей-богу, – говорит король, –
Тут нечего ловить.
Хоть я в стрельбе не новичок,
Тебя не победить.
 
 
Все ноттингемцы собрались
На стенах и глядят:
Зеленою волной стрелки
Нахлынули на град.
 
 
Один другому прошептал:
– Боюсь, король убит!
Сам Робин Гуд идет сюда
И нас не пощадит.
 
 
Бегут, спасаясь, кто куда
Все, кто бежать могли,
За ними старики спешат,
Отбросив костыли.
 
 
Король смеется во всю мочь
И машет им рукой;
Его завидев, беглецы
Вернулись вмиг домой.
 
 
Столы накрыты для гостей,
И песни там, и пляс;
Король же Ричарда из Ли
Призвал к себе тотчас.
 
 
Все обвиненья сняв с него,
Именье возвратил,
И Робин, голову склоня,
Его благодарил.
 
 
Год и три месяца прожил
Разбойник при дворе,
Сто фунтов платы получал
И счастлив был вполне.
 
 
Куда бы он ни заходил,
Чтоб горло промочить,
Его и рыцарь, и барон
Спешили угостить.
 

 
Но год прошел, и Робин вдруг
Остался одинок –
Покинули его и Мач,
И Джон, и Вилл Скейтлок.
 
 
Однажды он увидел, как
Юнцы стреляют в цель.
– Увы мне! – Робин простонал, –
Не лучник я теперь!
 
 
Когда-то я не хуже их
Стрелу мог в цель послать,
И в целой Англии ровни
Мне было не сыскать.
 
 
– Ушло то время, – говорит, –
Дворец мне не к добру.
Коли еще здесь поживу,
То от тоски помру.
 
 
Собрался быстро Робин Гуд
И к королю идет:
– Мой господин, тебе служил
Я верно целый год.
 
 
Да будет ведомо тебе:
Когда в Барнсдейле жил,
Марии Магдалине я
Часовню посвятил.
 
 
Я семь ночей уже не сплю,
Семь дней не ем, не пью.
Тоскуя по часовне той,
Всечасно слезы лью.
 
 
Терпеть уж больше нету сил –
Ты отпусти меня.
Я босиком уйду в Барнсдейл,
Свои грехи кляня.
 
 
– Раз так, – сказал ему король, –
Тебе помочь я рад.
Уехать можешь на семь дней,
Потом вернись назад.
 
 
– Спасибо, господин! – Робин
Колено преклонил
И в лес зеленый прямиком
На север поспешил.
 
 
Весенним утром он ступил
Под сень своих лесов,
Где воздух весело звенел
От птичьих голосов.
 

 
– Хотя давно я не был здесь
И дичи не стрелял,
Но быть не может, чтоб Робин
В оленя не попал!
 
 
Убив добычу, протрубил
Он в старый верный рог
И очень скоро увидал,
Что он не одинок.
 
 
Спешат к нему со всех сторон
Кто с луком, кто с мечом
Семь дюжин вольных молодцов,
И смерть им нипочем.
 
 
Они приветствуют его,
Колено преклоня:
– Добро пожаловать, Робин.
Мы все – твоя родня!
 
 
На двадцать лет с еще двумя
Вернулся Робин в лес,
Оставив короля грустить,
Что друг его исчез.
 
 
Прожил бы дольше он, друзья,
Когда б не предала
Та приоресса из Кирксли,
Что с ним в родстве была.
 
 
Ее любовником был плут,
Сэр Роджер Донкастер,
И приорессе в злых делах
Он подавал пример.
 
 
Придумали они вдвоем,
Как Робина убить,
Чтобы за голову его
Награду получить.
 
 
А добрый Робин между тем
Сказал, не чуя зла:
– Отправлюсь завтра я в Кирксли,
Мне пустит кровь сестра.
 
 
Там Роджер Донкастер его
В ловушку заманил
И с приорессой заодно
Коварно погубил.
 
 
Помилуй Робина, Господь,
Что от злодейства пал,
Ведь он был храбрым молодцом
И бедным помогал.
 

Рождение Робин Гуда

 
Он был пригожим молодцом,
Когда служить пошел
Пажом усердным в графский дом
За деньги и за стол.
 
 
Ему приглянулась хозяйская дочь,
Надежда и гордость отца,
И тайною клятвой они поклялись
Друг друга любить до конца.
 
 
Однажды летнею порой,
Когда раскрылся лист,
Шел у влюбленных разговор
Под соловьиный свист.
 
 
– О Вилли, тесен мой наряд,
Что прежде был широк,
И вянет, вянет нежный цвет
Моих румяных щек.
 
 
Когда узнает мой отец,
Что пояс тесен мне,
Меня запрет он, а тебя
Повесит на стене.
 
 
Ты завтра к окну моему приходи
Украдкой на склоне дня.
К тебе с карниза я спущусь,
А ты поймай меня!
 
 
Вот солнце встало и зашло,
И ждет он под окном
С той стороны, где свет луны
Не озаряет дом.
 
 
Открыла девушка окно,
Ступила на карниз
И с высоты на красный плащ
К нему слетела вниз.
 
 
Зеленая чаща приют им дала,
И, прежде чем кончилась ночь,
Прекрасного сына в лесу родила
Под звездами графская дочь.
 
 
В тумане утро занялось
Над зеленью дубрав,
Когда от тягостного сна
Очнулся старый граф.
 
 
Идет будить он верных слуг
В рассветной тишине.
– Где дочь моя и почему
Не поднялась ко мне?
 
 
Тревожно спал я в эту ночь
И видел сон такой:
Бедняжку дочь уносит прочь
Соленый вал морской.
 
 
В лесу густом, на дне морском
Или в степном краю
Должны вы мертвой иль живой
Найти мне дочь мою!
 
 
Искали они и ночи, и дни,
Не зная покоя и сна,
И вот очутились в дремучем лесу,
Где сына качала она.
 
 
«Баюшки-баю, мой милый сынок,
В чаще зеленой усни.
Если бездомным ты будешь, сынок,
Мать и отца не вини!»
 
 
Спящего мальчика поднял старик
И ласково стал целовать.
– Я рад бы повесить отца твоего,
Но жаль твою бедную мать.
 
 
Из чащи домой я тебя принесу,
И пусть тебя люди зовут
По имени птицы, живущей в лесу,
Пусть так и зовут: Робин Гуд!
 
 
Иные поют о зеленой траве,
Другие – про белый лен.
А третьи поют про тебя, Робин Гуд,
Не ведая, где ты рожден.
 
 
Не в отчем дому, не в родном терему,
Не в горницах цветных, –
В лесу родился Робин Гуд
Под щебет птиц лесных.
 

Робин Гуд и Маленький Джон

 
Рассказать вам, друзья, как смельчак Робин Гуд –
Бич епископов и богачей, –
С неким Маленьким Джоном в дремучем лесу
Поздоровался через ручей?
 
 
Хоть и Маленьким звался тот Джон у людей,
Был он телом – что добрый медведь!
Не обнять в ширину, не достать в вышину, –
Было в парне на что поглядеть!
 
 
Как с малюточкой этим спознался Робин,
Расскажу вам, друзья, безо лжи.
Только уши развесь: вот и труд тебе весь! –
Лучше знаешь – так сам расскажи.
 
 
Говорит Робин Гуд своим добрым стрелкам:
– Даром молодость с вами гублю!
Много в чаще древес, по лощинкам – чудес,
А настанет беда – протрублю.
 
 
Я четырнадцать дней не спускал тетивы,
Мне лежачее дело не впрок.
Коли тихо в лесу – побеждает Робин,
А услышите рог – будьте в срок.
 

 
Всем им руку пожал и пошел себе прочь,
Веселея на каждом шагу.
Видит: бурный поток, через воду – мосток,
Незнакомец – на том берегу.
 
 
– Дай дорогу, медведь! – Сам дорогу мне дашь! –
Тесен мост, тесен лес для двоих.
– Коль осталась невеста, медведь, у тебя, –
Знай – пропал у невесты жених!
 
 
Из колчана стрелу достает Робин Гуд:
– Что сказать завещаешь родным?
– Только тронь тетиву, – незнакомец ему, –
Вмиг знакомство сведешь с Водяным!
 
 
– Говоришь, как болван, – незнакомцу Робин, –
Говоришь, как безмозглый кабан!
Ты еще и руки не успеешь занесть,
Как к чертям отошлю тебя в клан!
 
 
– Угрожаешь, как трус, – незнакомец в ответ, –
У которого стрелы и лук.
У меня ж ничего, кроме палки в руках,
Ничего, кроме палки и рук!
 
 
– Мне и лука не надо – тебя одолеть,
И дубинкой простой обойдусь.
Но, оружьем сравнявшись с тобой, посмотрю,
Как со мною сравняешься, трус!
 
 
Побежал Робин Гуд в чащи самую глушь,
Обтесал себе сабельку в рост
И обратно помчал, издалече крича:
– Ну-ка, твой или мой будет мост?
 
 
Так, с моста не сходя, естества не щадя,
Будем драться, хотя б до утра.
Кто упал – проиграл, уцелел – одолел, –
Такова в Ноттингэме игра.
 
 
– Разобью тебя в прах! – незнакомец в сердцах, –
Посмеются тебе – зайцы рощ!
Посередке моста сшиблись два молодца,
Зачастили дубинки, как дождь.
 
 
Словно грома удар был Робина удар:
Так ударил, что дуб задрожал!
Незнакомец, кичась: – Мне не нужен твой дар, –
Отродясь никому не должал!
 
 
Словно лома удар был чужого удар, –
Так ударил, что дол загудел!
Рассмеялся Робин: – Хочешь два за один?
Я всю жизнь раздавал, что имел!
 
 
Разошелся чужой – так и брызнула кровь!
Расщедрился Робин – дал вдвойне!
Стал гордец гордеца, молодец молодца
Молотить – что овес на гумне!
 
 
Был Робина удар – с липы лист облетел!
Был чужого удар – звякнул клад!
По густым теменам, по пустым головам
Застучали дубинки, как град.
 
 
Ходит мост под игрой, ходит тес под ногой,
Даже рыбки пошли наутек!
Изловчился чужой и ударом одним
Сбил Робина в бегущий поток.
 
 
Через мост наклонясь: – Где ты, храбрый боец?
Не стряслась ли с тобою беда?
– Я в холодной воде, – отвечает Робин,
И плыву – сам не знаю куда!
 
 
Но одно-то я знаю: ты сух, как орех,
Я ж, к прискорбью, мокрее бобра.
Кто вверху – одолел, кто внизу – проиграл, –
Вот и кончилась наша игра.
 
 
Полувброд, полувплавь, полумертв, полужив,
Вылез – мокрый, бедняжка, насквозь!
Рог к губам приложил – так, ей-ей, не трубил
По шотландским лесам даже лось!
 
 
Эхо звук понесло вдоль зеленых дубрав,
Разнесло по Шотландии всей,
И явился на зов – лес стрелков-молодцов,
В одеянье – травы зеленей.
 
 
– Что здесь делается? – молвил Статли Вильям. –
Почему на тебе чешуя?
– Потому чешуя, что сей добрый отец
Сочетал меня с Девой Ручья.
 
 
– Человек этот мертв! – грозно крикнула рать,
Скопом двинувшись на одного.
– Человек этот – мой! – грозно крикнул Робин. –
И мизинцем не троньте его!
 
 
Познакомься, земляк! Эти парни-стрелки
Робингудовой братьи лесной.
Было счетом их семьдесят без одного,
Ровно семьдесят будет с тобой.
 
 
У тебя ж будет: плащ цвета вешней травы,
Самострел, попадающий в цель,
Будет гусь в небесах и олень во лесах.
К Робин Гуду согласен в артель?
 
 
– Видит Бог, я готов! – удалец просиял.
Кто ж дубинку не сменит на лук?
Джоном Маленьким люди прозвали меня,
Но я знаю, где север, где юг.
 
 
– Джоном Маленьким – эдакого молодца?!
Перезвать! – молвил Статли Вильям. –
Робингудова рать – вот и крестная мать,
Ну, а крестным отцом – буду сам.
Притащили стрелки двух жирнух-оленух,
Пива выкатили – не испить!
Стали крепким пивцом под зеленым кустом
Джона в новую веру крестить.
 
 
Было семь только футов в малютке длины,
А зубов – полный рот только лишь!
Кабы водки не пил да бородки не брил –
Был бы самый обычный малыш!
 
 
До сих пор говорок у дубов, у рябин,
Не забыла лесная тропа,
Пень – и тот не забыл, как сам храбрый Робин
Над младенцем читал за попа.
 
 
Ту молитву за ним, ноттингэмцы за ним,
Повторили за ним во весь глот.
Восприемный отец, статный Статли Вильям
Окрестил его тут эдак вот:
 
 
– Джоном Маленьким был ты до этого дня,
Нынче старому Джону – помин,
Ибо с этого дня вплоть до смертного дня
Стал ты Маленьким Джоном. Аминь.
 
 
Громогласным ура – раздалась бы гора! –
Был крестильный обряд завершен.
Стали пить-наливать, крошке росту желать:
– Постарайся, наш Маленький Джон!
 
 
Взял усердный Робин малыша-крепыша,
Вмиг раскутал и тут же одел
В изумрудный вельвет – так и лорд не одет! –
И вручил ему лук-самострел:
 
 
– Будешь метким стрелком, молодцом, как я сам,
Будешь службу зеленую несть,
Будешь жить, как в раю, пока в нашем краю
Кабаны и епископы есть.
 
 
Хоть ни фута у нас – всей шотландской земли,
Ни кирпичика – кроме тюрьмы,
Мы как сквайры едим и как лорды глядим.
Кто владельцы Шотландии? – Мы!
 
 
Поплясав напослед, солнцу красному вслед
Побрели вдоль ручьевых ракит
К тем пещерным жильям, за Робином – Вильям…
Спят… И Маленький Джон с ними спит.
 
 
Так под именем сим по трущобам лесным
Жил и жил, и состарился он.
И как стал умирать, вся небесная рать
Позвала его: – Маленький Джон!