Текст книги "Двойные листочки"

Глава 4
Староста

ВАНЯ

На следующий день Ваня подошёл к школе рано, в полвосьмого утра. Охранник сказал, что официально двери школы он открывает в семь, а иногда ещё раньше. Ваня кивнул и пошёл к своему шкафчику, думая о том, как всё-таки здесь классно. Он тихо переоделся и направился к кабинету русского. Шёл по тёмным коридорам практически на ощупь, не желая включать фонарик и рушить уютный мрак утренней школы. На третьем этаже Ваня с комфортом устроился на мягком коричневом диване напротив кабинета, зевнул и провёл рукой по глазам. Он почти не спал сегодня.

Вчера после школы он поужинал с мамой, потом быстро помог ей красиво оформить рабочие таблицы и сел за алгебру. К счастью, с алгеброй он расправился довольно быстро, а вот с английским пришлось ковыряться гораздо дольше. Потратив полтора часа на эссе и ещё час на разбор текста в учебнике наперёд, чтобы не так сильно позориться на уроке, Ваня, уже почти ничего не соображая, взял учебник по русскому. Да, его освободили от ДЗ, но он решил, что всё равно выучит текст. Не нужны ему подачки от Яны. Сергеевны. И халява тоже не нужна. Он выучит и напишет вместе со всеми.

Но сейчас, полулёжа на диване и глядя на тёмные двери кабинета, Ваня почти был готов отругать себя за тупую гордость – ничего бы не случилось, если бы он воспользовался шансом и лёг спать пораньше. К тому же выучить текст можно было и сейчас, раз уж он всё равно пришёл рано. Это была его любимая школьная привычка, он с начальных классов приходил самым первым. В прежней школе ранним утром царила особая атмосфера тишины и таинственности, он обожал идти по пустым тёмным коридорам и не слышать ничего, кроме своих шагов. Странным образом его это успокаивало. Поэтому, конечно, Ваня не мог упустить шанс проверить, как себя почувствует в этих хоромах до начала уроков. Он прислушался: ни звука. Свет нигде не горел, в воздухе витал лёгкий запах новой мебели. Да. Ему нравится. Ваня прикрыл глаза и продолжил наслаждаться уютной тёмной тишиной.

По всей видимости, в какой-то момент он отключился, потому что следующее, что услышал, – шаги где-то совсем рядом. Ваня открыл глаза, и в лицо ударил яркий свет фонарика, отчего Ваня спросонья резко соскочил с дивана. Поблизости кто-то коротко вдохнул, и послышался звук падающих вещей. Свет тут же погас, снова стало абсолютно темно. Ваня сделал несколько шагов вперёд. После яркого фонарика перед глазами мелькали разноцветные пятна, среди которых он увидел чей-то силуэт.

– Кто здесь? – сдавленно спросил девичий голос.

– Яна Сергеевна?

– Да.

– Это Ваня Низовцев.

– А, Ваня… – произнесла она с явным облегчением. – Ты меня ужасно напугал, чуть сердце не остановилось. Я уронила ключ и телефон и ничего не вижу.

– Где включается свет в коридоре? – спросил Ваня, пытаясь разглядеть что-то в темноте.

– Если бы я знала, я бы не шла сюда с фонариком, – проворчала Яна и, кажется, присела на корточки. – Где же этот ключ?

Ваня тоже опустился и зашарил рукой по полу. Но вдруг подумал, что это слишком похоже на сцену из какого-нибудь банального фильма, когда руки персонажей неожиданно соприкасаются, поэтому тут же поднялся и пошёл к дивану, чтобы достать из рюкзака свой телефон. Наконец коридор осветил луч телефонного фонарика. Ваня обернулся. Яна сидела на корточках и прикрывала глаза рукой от света. Ваня наклонил телефон, чтобы не слепить Яну, и, обнаружив ключ неподалёку, поднял его.

– Держите, – он вложил ключ в протянутую ладонь.

– Спасибо. – Яна взяла с пола свой телефон и посмотрела на чёрный экран.

– Цел?

– Наверняка. Просто выключился, когда упал, как обычно. Он у меня постоянно падает, бедняга.

Вздохнув, она бросила мобильный в сумку, поднялась и подошла к своему кабинету.

Ваня направил фонарик на дверь, Яна её открыла и, зайдя внутрь, щёлкнула выключателем. Они оба тут же зажмурились от холодного яркого освещения. Неожиданно свет снова погас.

– Подсвети мне, пожалуйста, сюда, давай включим что-нибудь менее убийственное.

Ваня хмыкнул и зашёл в класс. Они прошли к учительскому столу, и Яна включила настольную лампу. Приглушённый тёплый свет залил часть класса.

– Да, так гораздо лучше, – сказала она и повернулась к Ване: – Спасибо ещё раз.

– Не за что, – он слегка пожал плечами и выключил фонарик.

– А ты что здесь делаешь так рано?

– А вы что здесь делаете так рано? – в тон ей спросил Ваня и почему-то почувствовал странную неловкость, обращаясь к ней на «вы».

– Я люблю приходить рано, школа по утрам совсем другая. Люблю её такую… такую…

– Мрачную? – спросил Ваня.

– Я хотела сказать «спокойную», но боюсь, что из-за тебя у меня теперь новая фобия.

Ваня фыркнул:

– Может, у меня теперь тоже фобия.

– Это какая же?

– Ну, знаете, жутковато, когда в темноте кто-то подкрадывается и светит фонариком прямо в лицо.

– Я не подкрадывалась! Тут, вообще-то, мой кабинет! – Голос Яны звучал возмущённо, но она улыбалась. – И кто ж знал, что здесь кроме меня ещё кто-то есть. Так почему ты пришёл в такую рань? Вроде бы для утренних исправлений оценок ещё рановато, всего второй учебный день.

Ваня снова пожал плечами:

– Да просто так. Подумал, почему бы не прийти в школу в семь утра.

– Да, я тоже так решила. – Яна хихикнула и начала выкладывать вещи из сумки.

Ваня пару секунд помедлил и всё же решил задать вопрос, который не давал ему покоя со вчерашнего дня:

– Почему вы сразу не сказали?

Яна замерла с ежедневником в руке:

– Что не сказала?

– Что вы учитель.

Она не спешила с ответом – положила ежедневник на стол и продолжила рыться в сумке. Потом задумчиво проговорила:

– Не знаю. Наверное, растерялась от того, что ты принял меня за ученицу.

– А за кого ещё вас можно принять? Вы выглядите максимум как наша одноклассница, – возмущённо ответил Ваня. – Я вообще подумал, что вы из десятого.

Яна, глядя в сумку, слегка улыбнулась:

– Спасибо.

– Вы ушли от ответа.

Вопросительно подняв бровь, Яна наконец посмотрела на Ваню.

– Вчера, у зеркала. Вы ушли от ответа. Вы специально не стали представляться. Почему?

Яна снова немного замялась, потом ответила:

– Решила не смущать тебя исправлением, что ко мне нужно обращаться на «вы». Было бы неловко.

– А так, конечно, не неловко, – хмыкнул Ваня.

– Может, самую малость, – Яна согласно кивнула. – Зато теперь мы выяснили, что я твой учитель, а не подруга из десятого.

– Ну, уроки вы ведёте вполне по-дружески.

– С чего ты взял?

– Я же был вчера на уроке. Причём в полном сознании.

Яна слегка повела плечами:

– Один урок вряд ли может многое сказать об учителе.

– Ошибаетесь. – Ваня покачал головой, вспомнив очарование Тамары Загировны. – Хороших учителей видно сразу.

– Что ж, я рада, что произвела хорошее впечатление. Для меня это важно, не хочу, чтобы меня боялись.

Ваня подавил смешок, но улыбку сдержать не смог. Яна это заметила.

– Ты что, смеёшься надо мной?

– Не над вами, а над вашими словами. Не хочу вас расстраивать, но вы выглядите совсем не устрашающе.

– А как я выгляжу?

Если бы Ваня не знал, что Яна – учитель, он бы подумал, что взгляд, которым она его наградила, задавая этот вопрос, немного отдавал лукавством. В голове у него быстро пронеслось «мило-красиво-привлекательно», но, слава богу, вслух он сказал:

– Как хороший учитель.

Яна скептически хмыкнула. Наступившая пауза заставила Ваню переступить с ноги на ногу. Он достал телефон.

– Ну ладно, я пошёл.

– Куда?

– В научную экспедицию. Поищу, где в коридоре включается свет.

– Не уверена, что твоя экспедиция может считаться научной, но желаю удачи, – Яна со смешком отсалютовала ему.

– Почему же не может? А поиск и добыча электроэнергии? Анализ местности и всё такое?

Яна прыснула:

– Ладно, добытчик. Если найдёшь, расскажи мне потом, где включать, чтобы я каждый раз не падала в обморок, если кто-то ещё будет спать под моими дверями.

– Я не спал!

– А что ты там так тихо в темноте делал?

– Я русский повторял.

Яна снова хихикнула, потом спросила:

– Решил всё-таки сделать задание? Что ж, надеюсь, буду приятно удивлена во время проверки тетрадей.

– А я-то как надеюсь. – Ваня ухмыльнулся и пошёл к выходу из класса.

На пороге он обернулся. Яна наводила на столе порядок, раскладывая по местам всё, что вытащила из сумки. Ваня отметил, что она снова в платье, тёмно-зелёном, а волосы заплела в свободную косу. Словно почувствовав Ванин взгляд, Яна подняла глаза и посмотрела на него.

– Увидимся на уроке? – спросила она, как будто смутившись.

Ваня кивнул и закрыл за собой дверь.

В коридоре он резко выдохнул и вдруг понял, что всё это время почти не дышал. А это ещё с чего? Он никогда не боялся учителей, всегда был сдержан и спокоен. Вот только… При первой встрече с Яной он решил, что перед ним просто привлекательная девушка. Может, в этом всё дело? Но и девушек он тоже не боялся и не стеснялся, – трудностей в общении с противоположным полом у Вани никогда не было. Так откуда проблемы с дыханием и учащённый пульс? Наверное, он тоже немного испугался спросонья в темноте. Только и всего.

Ваня постоял в тёмной тишине коридора, потом включил фонарик и пошёл вдоль стены, высматривая выключатели. Они обнаружились за поворотом, в конце другого коридора. Ваня не знал, который из длинной шеренги выключателей ему нужен, поэтому нажал все. Этаж озарило светом. Он вернулся на диван и достал учебник. Пожалуй, стоит повторить текст ещё раз.

Через полчаса коридоры стали заполняться шагами и голосами. Ещё через пятнадцать минут возле кабинета начали собираться одноклассники, большинство держали в руках учебники, и Ване снова это понравилось. Хотя учиться он любил, ему не хотелось быть здесь главным заучкой-стипендиатом. Вскоре он увидел Вику, которая бодрым шагом шла по коридору. Заметив Ваню, она помахала ему и направилась в его сторону. Сегодня она надела тёмные брюки, майку им в тон и ярко-фиолетовый пиджак, который здорово ей шёл. Ваня в очередной раз с грустью подумал, как он, должно быть, выделяется в своём простом чёрном костюме с чёрным галстуком. Вика плюхнулась на диван и тут же сунула Ване в руки свой учебник:

– Так, проверь у меня текст!

Ваня улыбнулся:

– Доброе утро, Вика.

– Доброе утро, Ванечка, – промурлыкала Вика и слегка склонилась в шутливом полупоклоне, а потом снова ткнула Ваню учебником и сказала своим обычным голосом: – Если мы закончили с китайскими церемониями, то проверь у меня текст! До урока десять минут осталось.

Ваня слушал, как Вика тараторит ему изложение, и с удовольствием отметил, что тоже всё отлично помнит. Может, он тут и не самый стильный, зато уж точно не самый тупой. Вчерашняя алгебра это отлично показала. Прогнав текст два раза, Вика забрала учебник.

– Фух, ладно, русский я вроде запомнила. Тебя проверить?

Ваня покачал головой, и Вика откинулась на спинку дивана, оглядывая коридор.

– А где же наш дорогой Певцов? До звонка пять минут, неужто опаздывает? Как нехорошо. Запишу это в свою Чёрную Тетрадь Старосты.

Ваня хмыкнул:

– Подготовила презентацию?

– Само собой. Я и платочки для Петруши захватила. – Вика продемонстрировала упаковку бумажных платков. – Планирую преподнести ему как утешительный приз.

Ваня усмехнулся:

– Его это взбесит.

– Наверняка, – радостно ответила Вика. – Хотя, может, он здраво поразмыслил и решил вообще не приходить? Уступить мне первенство своим отсутствием? Очень мудро с его стороны.

– Я бы на это не слишком рассчитывал, – усмехнулся Ваня.

Звонок не позволил Вике ответить. Они встали с дивана и вместе с одноклассниками двинулись в кабинет. Заходя последним, Ваня заметил, что Вика то и дело озирается по сторонам. «Надеется, что Певцов не придёт», – подумал Ваня, мягко закрывая за собой дверь.

ПЕТЯ

Петя распахнул дверь и влетел в школу со звонком. Тихо ругнувшись, быстро переоделся и вместе с другими опаздывающими запетлял по лестницам и коридорам, пока наконец не очутился перед кабинетом русского языка. Сделав вдох, он два раза стукнул в дверь и вошёл в класс.

– О, здравствуй, Пётр! – с улыбкой сказала Яна Сергеевна. – Как-то не слишком ты пунктуален для старосты. Но тебе повезло, мы ещё до буквы «П» на перекличке не дошли, проходи.

Петя прошёл к своему месту и тяжело опустился на стул. Трофимов, сидевший через парту от него, послал ему наглую ухмылочку. Петя показал в ответ средний палец и начал доставать вещи. Голова гудела. Вчерашняя вечеринка закончилась довольно рано, но алгебру Петя доделал только в три утра. Отец домой не пришёл – он, как это случалось довольно часто, заночевал в офисе, а Анна – их домработница – приходила поздним утром, поэтому когда Петя не проснулся вовремя, никто его не разбудил. Когда он подскочил с кровати, на часах было восемь двадцать. Единственное, что он успел сделать, – быстро принять обжигающий душ, надеть костюм и прыгнуть в такси.

Сейчас, сидя в классе и всё ещё тяжело дыша, Петя пытался собраться с мыслями. Он провёл рукой по ещё влажным светлым волосам и открыл учебник.

– Отлично, все здесь! – Яна Сергеевна закрыла электронный журнал и встала из-за стола. – На дом вам было задано выучить отрывок наизусть. Вы знаете, что делать: число, «классная работа», «изложение». Всё закрыли, телефоны убрали, у вас двадцать минут.

Петя с тяжёлым вздохом отложил учебник и открыл тетрадь. Текст он учил в такси, пока ехал в школу. Сейчас в голове было абсолютно пусто. Он позавидовал новенькому, которого освободили от ДЗ. Мельком глянув на Низовцева, Петя с удивлением обнаружил, что тот быстро пишет в своей тетради. «Подмазывается», – подумал Петя, медленно вывел дату, прикрыл глаза и выдохнул. Не то чтобы он был помешан на оценках, но получать ещё одну двойку ему не очень-то улыбалось. Отец это сразу увидит в электронном журнале, и на этом о вечеринках и свободном времени можно будет забыть до конца учебного года. Отец и так вчера долго выяснял по телефону, как могло так случиться, что Петя уже первого сентября пришёл с двойкой по алгебре. Грозился, что больше не будет никакого моря на каникулах, если у Пети от солёной воды отшибает мозги. Эта мысль слегка выпрямила Пете спину, и он наконец начал писать.

Двадцать минут спустя, сдавая тетрадь, он молился, чтобы новая русичка оказалась не очень строгой и поставила ему хотя бы три. Текст он забыл наполовину и пересказал скорее своими словами, но зато более-менее был уверен в запятых. После того как все сдали тетради, Яна Сергеевна включила проектор, и до конца урока ребята развлекались тем, что на скорость ставили ударения в словах. Если слово было произнесено неверно, они его выписывали в отдельную толстую тетрадь-справочник. Большая часть слов попадала в тетрадь из-за Бунько, который, казалось, выпаливал ударения наугад, лишь бы быстрее. Ребята цокали, шипели на него, но безрезультатно – к концу урока список насчитывал пятьдесят слов, которые предстояло выучить к следующему занятию.

Оставшиеся уроки прошли относительно спокойно, за исключением алгебры. Как бы Пете ни было неприятно это признавать, но в этом году математичка стала ещё строже и неадекватнее, хотя раньше такое казалось невозможным. Загировна весь урок гоняла их по формулам и раздавала двойки со скоростью пулемёта, приговаривая: «Одиннадцатый класс – это вам не десятый». К концу урока без двоек остались только Петя, Низовцев и Орлова. Когда Петя в очередной раз дал верный ответ, почувствовал на себе удивлённый взгляд Вольской. Сделал вид, что не заметил, но, когда она отвернулась, самодовольно усмехнулся. Если из-за вчерашней двойки Вольская решила, что он идиот, её ждёт сюрприз. Вчера он просто отвлёкся. На математике они с Орловой всегда были самыми сильными. Теперь, похоже, к ним присоединится Низовцев. Ваня за весь урок ошибся всего один раз и отвечал почти так же быстро, как Петя, из-за чего, вероятно, несколько поднялся в глазах Загировны. Больше всех, как всегда, досталось Бунько. Когда ему влепили третью двойку, по классу пролетел грустный смешок. После звонка ребята выползли из кабинета в едином усталом молчании и окончательно пришли в себя только к классному часу.

После седьмого урока все собрались в кабинете химии.

– Как же я устала! – простонала Миля, аккуратно опустив голову на сложенные на парте руки.

– Согласен, – Серёжа Савченко, сидевший рядом, скорее выдохнул, чем ответил, тоже развалившись на парте.

– Скоро домой, – мечтательно нараспев сказал Трофимов и широко зевнул.

Петя и сам не мог дождаться, когда войдёт в свою комнату, задёрнет шторы и проспит несколько часов.

Как только все заняли свои места, Марина Викторовна поднялась из-за стола и встала у доски.

– Здравствуйте, мои хорошие. Как прошёл ваш день?

В ответ ей раздалось разрозненное ворчание.

– Ой, заохали. Мы все любим нашу школу. Неземной любовью. – Марина Викторовна улыбнулась, прошла через класс к шкафу, достала оттуда небольшую коробку с прорезью сверху и вернулась к своему столу. –  Сюда мы с вами будем кидать бумажки с голосами.

– А вы с нами голосовать будете? – спросил Бунько.

– Конечно! Я же тоже часть коллектива. К тому же мне потом целый год со старостой взаимодействовать. – Марина Викторовна нажала на крошечный пультик, и за её спиной опустился экран. –  У нас сегодня всё по-взрослому. Двое кандидатов представятся, презентуют свои идеи, а затем будем голосовать. Голосуют все, кроме кандидатов, воздержаться нельзя. Ну что, кто первый?

– Дамы вперёд, – сказал Петя, разведя руки в сторону Вики.

Марина Викторовна усмехнулась:

– Судя по тому, как ты сегодня галопировал в столовую после первого урока, расталкивая всех вокруг, это как раз про тебя. Давай к доске!

Петя присоединился к смеху одноклассников.

– Справедливо. – Он вальяжно прошел к доске, на ходу застёгивая тёмно-бордовый пиджак. – Добрый день, дорогие друзья! – Он слегка поклонился, отчего некоторые хихикнули, и продолжил, манерно растягивая слова: – Меня зовут Пётр Певцов, ваш покорный слуга и незаменимый староста класса и школы последние два года. Начать я бы хотел с хорошо известной нам всем мудрости: время – самый ценный ресурс. Поэтому, дабы сэкономить ваше и своё время, выступать я буду без презентации.

Раздался одобрительный гул, Марина Викторовна покачала головой, а Петя, стоя, как поэт на выступлении, с одной рукой в кармане брюк, продолжил:

– Прошлый год для нас был непростым. Мы перешли в старшую школу, у нас появились новые учителя, новые обязанности, а самое главное – новые цели в жизни. Школа каждый день бросала нам вызовы, посылала испытания, но ничто не могло нас сломить. «Почему?» – спросите вы. Потому что мы были командой. Единым коллективом. Успех коллектива определяют две вещи – сплочённость и уверенная правящая рука. Со сплочённостью у нас всё отлично. Но и правящая рука в прошлом году была выбрана верно. У нас замечательный классный руководитель, без поддержки которой мы бы не смогли пережить десятый класс, – Петя галантно поклонился Марине Викторовне. – А также у вас был староста, всегда готовый прий ти на помощь, ответить на сообщение в любое время дня и ночи, договориться с учителями о переносе проверочной и так далее. Перечислять свои заслуги я мог бы до завтра, но мы решили экономить время. У меня большой опыт в делах нашего класса и школы. Поэтому я предлагаю не прыгать в омут очертя голову и не менять устоявшихся традиций, на которых держится наш юный и прекрасный коллектив! – Петя обвёл рукой класс.

– Петрушу в президенты! – крикнула Миля, и класс засмеялся и зааплодировал.

Марина Викторовна со смехом спросила:

– Скажи нам, Петруша, какие у тебя сильные стороны?

Петя смахнул невидимую пылинку с чёрного галстука.

– Самое главное уже прозвучало: я всегда на связи. Ещё я отлично всех организую, умею делать божественные презентации, знаю, как быстро сделать рассылки по классу, всегда готов помогать вам, Марина Викторовна, и другим учителям с документами.

– Так, ладно. – Марина Викторовна кивнула и, склонив голову набок, добавила: – А в чём, как ты считаешь, твои недостатки? Такой вопрос вам могут задать на любом собеседовании, вы должны уметь отвечать на него грамотно, как бы превращая недостатки в достоинства.

Петя, сунув вторую руку в карман, задумался:

– М-м-м… Не знаю даже. Может быть, я слишком красивый?

– Вот и первый недостаток, – хихикнув, заметил Серёжа Савченко. – Тщеславие. Или это гордыня?

– Тогда ещё добавим обжорство! – добавила Алина Александрова. – Реально, в столовке лучше не вставать у Петруши на пути.

– Как насчёт зависти? – спросила Вика.

– Что-то вы по смертным грехам пошли, – сказала Марина Викторовна. Класс засмеялся. – Давайте то, что относится к учёбе.

– Ну, – протянул Антон Кулик. – Петруша бывает напористым.

– И под «напористым» мы имеем в виду, что он как пиявка – пока ты не согласишься выступать на очередном концерте, не отлипнет, – добавила Лиза.

– Так, отлично, это уже кое-что.

– А ещё он домашку поздно скидывает! – выкрикнул Даня Жгунов.

– Домашку, Жгунов, вы должны сами записывать.

– Зачем? Цитируя Петрушу, время – самый ценный ресурс! – хохотнул Трофимов.

Учительница хмыкнула:

– Ладно, Пётр, садись. Твоя презентация была божественной… халтурой, но довольно поэтичной.

Петя сел на место, закинул руки за голову и вальяжно ответил:

– Я не халтурил! Просто решил поберечь энергию до завтра, когда начну выполнять обязанности старосты и бегать по вашим бесконечным поручениям.

– Грубо, но поручений и правда будет много, – с улыбкой ответила Марина Викторовна и махнула Вике.

Вика вышла к доске и встала перед классом. Взгляд её на миг задержался на Пете. Он послал ей наглую ухмылку, продолжая сидеть с руками за головой. Вика выдохнула через нос и отвела взгляд.

– Меня зовут Виктория Вольская. Я хочу быть старостой, потому что считаю, что сменить Певцова будет полезно и правильно. Преемственность власти делает управление по-настоящему качественным. К тому же если у вас уже был староста-парень, логично, чтобы теперь старостой побыла девушка. Думаю, девчонкам нашего класса так будет комфортнее.

– Нам вообще всё равно, – тут же вклинилась Миля, и некоторые согласно хмыкнули.

– А вам не должно быть всё равно, – ничуть не смутившись, ответила Вика. – Жизнь класса касается всех. Староста – ваш представитель, к его выбору нужно подойти ответственно. К тому же я уверена, девушкам наверняка иногда бывало некомфортно с парнем-старостой.

К огромному удивлению Пети, девочки на этих словах молча переглянулись. Вольская продолжила:

– Вы уже перечислили недостатки Певцова, давайте перейдём к моим: я вспыльчива, особенно если речь идёт о том, что для меня важно. И мне всё равно, кто передо мной, – отстаивать буду до последнего. Учитывая, что вы все теряете позвоночник на математике, вам такой староста пригодится. Я импульсивна, но в некоторых источниках это называют бесстрашием. А что до положительных качеств, то я не дура, нормально учусь и хорошо организовываю мероприятия. Я внимательная и ответственная. Да, я новенькая и пока не до конца знакома с тем, как тут у вас всё устроено, но уверена, что быстро разберусь. Предлагаю устроить мне испытательный срок. Если вам покажется, что Петруша лучше, милости прошу.

Марина Викторовна задумчиво наклонила голову:

– Ребята, у вас есть вопросы к Вике?

– Отмажешь нас от домашки по математике, бесстрашная? – спросил Трофимов.

– Нет, но могу добавить домашку по русскому и вписать тебе в тетрадь слово «бесстрашная» и чем оно отличается от слова «волшебница».

– Трофимов, ещё только второй учебный день, – Марина Викторовна покачала головой и встала из-за стола. Затем она задумчиво обратилась к классу: – Вообще с испытательным сроком мысль хорошая. И про девушек тоже довольно резонное замечание. Но и Пётр прав – Виктория новенькая, а должность старосты в нашей школе не такая уж простая. Особенно в одиннадцатом классе. Вот что я предлагаю. Мы в самом деле устроим испытательный срок. Но не только Вике, но и Пете. В сентябре старост у нас будет двое. Мы разделим между ними обязанности, а вы посмотрите, понаблюдаете и через месяц проголосуете за того, кто вам больше понравится. А то сегодня всё как-то сумбурно, бестолково, без презентаций. И Вике будет легче войти в курс дела, и Петя немного ответственнее станет.

– Когда это я был безответственным? – тут же возмутился он.

– Когда весь прошлый год опаздывал на собрание школьного совета, например.

– Ой, ну ладно вам, было пару раз всего, – начал спорить Петя, но его уже никто не слушал, ребята заёрзали на стульях в предвкушении свободы.

– Если вопросов ко мне нет, на этом всё. Голосование переносим на октябрь, старосты остались, остальные свободны.

Когда все вышли, Марина Викторовна обратилась к Пете с Викой:

– Так, мои дорогие старосты, поздравляю с новоприобретённой должностью. На этот месяц вы оба – лицо класса. На таких классических вещах, как примерное поведение, опрятный вид, хорошая учёба и пунктуальность, даже не останавливаюсь. Дальше. Мне нужны ваши паспортные данные, чтобы оформить вам магнитные пропуска в учительскую и лаборантские.

– А зачем нам лаборантские? – спросила Вика.

– А ты как хотела? – хмыкнул Петя. – Староста – это тебе не только красивый значок на пиджаке носить. Учителям надо помогать готовить оборудование, открывать двери для класса, ну и всё такое.

– Верно, – кивнула Марина Викторовна. – Гораздо удобнее, когда у старост есть пропуски, как у учителей, это экономит время. К тому же некоторые мероприятия вы должны готовить сами, а для этого вам нужен допуск в библиотечные залы. В общем, это нововведение прошлого года, которое оказалось очень удачным. Некоторые учителя возмущались, мол, негоже детям шастать по их территории. Но эту проблему решила идея со старостами – выбирать самых ответственных и толковых ребят, которым мы можем доверять.

– Понятно, – коротко ответила Вика.

– Ещё мне нужно, чтобы вы собрали всех наших талантливых ребят и обсудили, что мы изобразим в этом году на День учителя. Сегодня у нас среда, мне нужны варианты к концу этой недели.

– В субботу то есть? – уточнил Петя.

– Нет, в этом году я в субботу не работаю. И не надо так ухмыляться, Певцов, это не значит, что ты по субботам тоже не учишься. В общем, жду от класса ворох предложений и инициатив.

– А тема концерта есть? – спросила Вика. – Или это может быть что угодно?

– Что угодно. Тема: «талант, который во мне раскрыл учитель», сюда попадает буквально всё.

– Ну не скажите. Некоторые умения мы приобрели сами, на стороне, – вальяжно протянул Петя и поиграл бровями.

– Есть вещи, которые я не хочу знать, Певцов.

– Зря! Вы упускаете много классных историй, Марина Викторовна. – Певцов нахально улыбнулся.

– Боюсь, что я буду плохо спать после твоих историй, – Марина Викторовна хмыкнула и сверилась с записями в блокноте, который лежал на столе. – Следующий момент – чат класса. Думаю, оставим прошлогодний. Петя, переименуй его, пожалуйста, с десятого на одиннадцатый и добавь новеньких.

Петя кивнул и взял в руки телефон.

– Теперь ваши обязанности. Прежде всего нужно разослать всем список олимпиад и конкурсов на этот год. Я дам ссылки, мероприятия должны быть собраны в один документ. Кто возьмётся?

– Давайте я, – вызвалась Вика.

Марина Викторовна кивнула и сделала пометку в блокноте.

– Дальше. Отмечать отсутствующих, кто?

– Я, конечно, – Петя даже руку поднял.

– М-м-м, нет, это я бы тоже доверила Вике, – с сомнением протянула Марина Викторовна.

– Пф, можно подумать, я вас когда-то обманывал!

– Как знать, Певцов, как знать. Для тебя есть другое поручение: дежурство. Предупреди ребят и раскидай всех по постам на следующую неделю: кто следит за порядком в каких коридорах и на каких этажах. Вы с Викой должны проверять дежурных и контролировать, чтобы никто не филонил, разделите территорию. Посты каждую неделю назначаются заново, чтобы никому не было обидно. Ну, пока вроде бы всё. Для начала этого достаточно. Коллегам я в наш учительский чат напишу, что пока старост у нас двое. Не забудьте, что в пятницу после уроков я вас жду по поводу концерта. Можете идти. Ой, Петя. – Марина Викторовна сложила руки в молитвенном жесте: – Я забыла попросить ребят, переверни стулья, пожалуйста, чтобы уборщице было удобно помыть у нас полы.

Петя начал аккуратно переворачивать стулья, с неудовольствием отметив, что Вольская перевернула свой стул сама. Потом она попрощалась с учителем, сухо кивнула Пете и вышла из класса.

Петя хмыкнул. А ведь всё так прекрасно начиналось. Гордая рыжая новенькая. Где-то в параллельной вселенной они наверняка уже начали встречаться. Но в этой – они, видимо, целый год будут соперничать и бросать друг другу вызовы. Как некстати. Петя ещё не сказал отцу, чья дочка с ним теперь в одном классе, потому что как только отец об этом узнает, начнётся ежедневный ад под названием «Мой сын не может учиться хуже Вольской-младшей». Отец грезил о поступлении Пети на юридический, иногда добавляя, что отличный юрист в борьбе с Соней Вольской ему нужен позарез и что он себе этого юриста вырастит. Петя старался пропускать его слова мимо ушей, сам он грезил совсем другим, но заикаться об этом отцу было попросту опасно для жизни. Пока Петя сохранял видимость того, что готовится поступать на юрфак, отец его особо не трогал. И пусть всё так и остаётся.

Петя поднял последний стул, попрощался с Мариной Викторовной и поспешил наконец-то домой.