Текст книги "Приусадебное убийство"
Автор книги: Наталия Антонова
Жанр: Современные детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Глава 5
Константина разбудил шум автомобиля. Было еще совсем рано, только-только заполыхал малиновым край неба, окаймленный золотым огнем.
Приехала Нина, догадался он, подумав, что она, наверное, выехала из дома еще затемно. Хотя июньские ночи темными назвать невозможно, но все-таки. На этой мысли Константин снова задремал.
Нину встретил управляющий, не скрывающий своего недовольства ее ранним приездом. Он пробурчал, что Олег Павлович еще спит.
– Ничего, не волнуйтесь, – весело проговорила Нина, добавив, что сначала навестит Татьяну.
Пальчикова уже хлопотала на кухне и приходу Нины очень обрадовалась. Сразу же налила ей чаю, выставила на стол только что приготовленные оладьи, масло, мед, мандариновый джем.
– Как у тебя всегда все вкусно, Таня, – похвалила гостья, принимаясь за еду.
– А ты, как всегда, ранняя пташка, – улыбнулась раскрасневшаяся Татьяна.
Нина молча кивнула, обмакивая в мед очередной оладушек. Потом спросила:
– Ну и как у нас Олег Павлович себя чувствует?
– Да вроде ничего, получше.
– А я ехала и думала – дел-то накопилось много, но как нагружать больного.
– А ты не нагружай, – проговорила Татьяна.
– Я бы рада, – отмахнулась Нина. – Но только сама знаешь, какой он: пока все не переделаем, не остановится.
– Это точно, – согласилась Пальчикова.
– Костя приехал? – спросила Нина.
– Да, вчера. А ты машину в гараже заметила?
Нина кивнула и спросила:
– Один?
– Нет. – Пальчикова покачала головой. – С Сашенькой.
– Еще гости есть?
– Да как тебе сказать… Гости есть, но не совсем Олега Павловича.
– То есть?
– Да Игнат Степанович дочку из столицы вызвал.
– Зачем? – удивилась Нина.
– Соскучился, должно быть, – уклончиво ответила Татьяна.
– Ну и как она тебе?
– Хорошая девушка.
– Небось скучно ей здесь после столицы, – промурлыкала Нина, лакомясь мандариновым джемом.
– Да она все больше с Олегом Павловичем сидит.
– Зачем?
– Как сиделка.
– Интересно. У нее медицинское образование?
– Нет, кажется, она что-то в МГУ изучала.
– Надо же, оказывается, дочурка Степаныча высоко летает. А факультет какой, не знаешь?
– Вроде экономический, – задумалась на миг Пальчикова. – Но я не уверена.
– А чего же не пригласили медсестру посидеть?
– Чего не знаю, того не знаю, – пожала плечами Татьяна. – Мое дело кухня.
– И это верно, чего в дела хозяйские мешаться, – покладисто согласилась Нина.
Было слышно, как постепенно просыпается дом, наполняясь шорохами, скрипами, звуками шагов и голосов.
Когда Костя с Сашей спустились в гостиную, Нина стояла у раскрытого окна и смотрела в сад. Она быстро обернулась, на ее симпатичном округлом лице появилась приветливая улыбка.
– Привет, молодежь, – произнесла она и шагнула им навстречу.
Саша уже встречалась с Ниной, поэтому благосклонно кивнула ей.
– Я видел, как ты приехала, – сказал Костя, приобнимая Нину. – Но вставать еще было неохота.
– Соня. – Нина шутливо стукнула его по руке.
– Ага, – весело согласился он. – Только у дяди и отоспаться.
В столовую вошла Марианна, и все замолчали.
– Извините, – проговорила девушка.
– Нина, вы не знакомы, – разрядил возникшую неловкость Костя, – это Марианна, дочь нашего Игната Степановича. А это Нина – незаменимый человек, правая рука дяди.
– Очень приятно, – приветливо улыбнулась Марианна.
– Мне тоже. – Нина ответила улыбкой на улыбку и добавила: – Я о вас уже у Татьяны спрашивала.
– И получили положительные отзывы, – не удержалась от колкости Саша.
– Ага, – простодушно откликнулась Нина, – Татьяна Марианну очень хвалила.
Вскоре все уселись за стол.
Съев добрую порцию яичницы и укладывая на хлеб кусок колбасы, Нина со вздохом призналась:
– Я уже с утра пораньше Татьяниных оладий наелась, но надеюсь, что не лопну. – Она погладила левой рукой живот.
– Вы такая стройная! – не выдержала Саша. – Как вам это удается? Я думала, что вы на диете сидите…
– Никогда ни на каких диетах не сидела. Наверное, от природы такая конституция.
– «Такая же конституция, как у нас всех», говорил старшина Федот Евграфыч Васков, – заметил Костя серьезно.
– У всех, да не у всех, – вздохнула Саша и покосилась на Марианну, которая так же, как и она сама, ела без аппетита.
После завтрака все зашли поздороваться с дядей в его комнату. После чего Костя с Сашей отправились гулять к реке, а Марианна, узнав, что сегодня она свободна, поскольку Торнавский собирался провести день с Ниной, взяла машину у отца и уехала в город.
Валевский некоторое время с недовольным видом топтался на кухне.
– Что такое, Игнат Степанович? – спросила Татьяна. – Надо чего?
– И чего эта Снегурченко заявилась, – сердито пробормотал Валевский.
– Так Нина Витальевна не сама заявилась, Олег Павлович вызвал ее, – ответила Пальчикова.
– Знаю, что вызвал, но доктор велел ему пока не перенапрягаться.
– Так ведь мы с вами не можем Олегу Павловичу указывать.
– Может, доктору позвонить?
– Как хотите, – ответила Татьяна. – Но толку не будет, доктор ему тоже не указ.
Управляющий махнул рукой и направился к двери.
– Экий, однако, беспокойный, – вздохнула Татьяна тихо.
Торнавский и Снегурченко действительно собирались уединиться надолго: накопилось много дел.
– Нина, как я рад тебя видеть, – проговорил Торнавский, когда они остались наедине.
– Еще бы, – согласилась она. – Вам же без работы и один день в тягость, а тут вы столько времени бездельничаете.
Ее губы тронула улыбка.
– Не говори! – весело согласился Торнавский. – Давай подходи поближе, ставь свой ноутбук на стол. А то стоишь за тридевять земель, как не родная.
Нина засмеялась и расположилась рядом с постелью больного со всеми удобствами. Время пролетело незаметно, они не успели оглянуться, как пришло время обеда. Управляющий нетерпеливо постучал в дверь и, приоткрыв ее, сообщил, что пора к столу и отдыхать. Но Торнавский распорядился принести обед к нему в комнату, и Валевский скрепя сердце выполнил пожелание хозяина.
Около четырех вечера Нина заметила, что Торнавский утомился, но сдаваться не собирается, поэтому она чисто по-женски схитрила и, сославшись на усталость, попросила сделать перерыв в работе до завтра.
– Извини, я так увлекся.
– Ничего. Работы много накопилось, но ведь я не завтра уезжаю?
– Да, тебе придется пожить здесь несколько дней.
– Я не возражаю.
– Знаешь, я хотел посоветоваться с тобой о личном.
– Да, если это в моих силах, – улыбнулась она.
– Видишь ли, Нина, я бы очень хотел, чтобы Костя работал в фирме.
– Конечно, это было бы неплохо…
– Но, увы… – Он развел руками.
– В чем проблема?
– В его желании быть независимым. Он почему-то считает, что, устроившись в фирму, будет зависеть от меня. Хотя это не так. Ты ведь понимаешь?
Она кивнула и, подумав, сказала:
– Мне кажется, нужно дать ему время. Пусть пока побудет в свободном плавании. Рано или поздно Костя сам поймет, что работа в фирме – это самое лучшее для него. Если он женится, то, не сомневаюсь, на этом настоит Саша.
– Пожалуй, ты права, – согласился Торнавский.
Он и сам решил, что давить на племянника не стоит. Создав семью, Костя станет больше прислушиваться к мнению жены, а уж Сашу уговорить он сумеет…
Снегурченко вышла в сад, она была уверена, что прогулка ее и успокоит, и взбодрит. Проходя мимо грядок с клубникой, она высматривала спелые ягоды, но нашла всего с десяток. Именно там и застал вздыхающую Нину Евдоким Назарович Орешников – садовник Торнавского.
– Нина Витальевна! Здравствуйте! – воскликнул он, раскланиваясь. – Вы никак к клубнике примеряетесь?
– Примеряюсь, Евдоким Назарович, но только, увы, – она протянула ему ладонь с ягодами, – вот весь мой улов.
– Так я из теплицы на кухню Татьяне только что ведро клубники отнес, идите, она вас угостит.
– Правда? – обрадовалась Нина. – Бегу со всех ног! Спасибо, Евдоким Назарович.
Нина прошла до конца дорожки, обернулась, помахала рукой глядящему ей вслед Орешникову и, свернув налево, оказалась в березовой аллее. Она невольно залюбовалась высокими белыми стволами, испещренными серебряными отметинами. Где-то совсем рядом запел соловей, Нина присела на скамью и заслушалась. Вдруг птичьи трели прервали громкие девичьи голоса. Саша и Марианна ссорились, Нина разобрала отдельные слова и хотела незаметно уйти, но тут девушки вышли на аллею. Впрочем, Нину они заметили не сразу.
– Ты самая настоящая охотница за деньгами! – выговаривала Марианне Саша.
– А ты? – парировала та.
– Я?! Что я?!
– Разве ты не потому цепляешься ко мне, что, если Олег Павлович женится на мне, вам наследство не достанется?
– Да как ты смеешь, нахалка!
Нина вскочила со скамейки и, не оглядываясь, почти бегом бросилась прочь.
Запыхавшись, влетела на кухню к Пальчиковой.
– За тобой собаки, что, ли, гнались? – спросила Татьяна.
– Ой! Даже и не знаю, как сказать, – растерянно проговорила Нина.
– Не темни, рассказывай как есть, – потребовала Татьяна.
И Нина поведала о происшествии, свидетельницей которого стала.
– Да глупости все это, – сказала Татьяна. – Девчонки молодые, несмышленые.
– Или чересчур смышленые, – не согласилась с ней Снегурченко.
– Во всяком случае, это не наше дело, – подвела итог Татьяна и поставила на стол большое блюдо вымытой клубники.
– Какая прелесть! – воскликнула Нина, тотчас забыв и о Саше, и о Марианне. Она брала по одному сочному спелому сердечку, зажмуривала глаза и клала ягодку в рот, потом нажимала на нее зубами, ощущала, как кисловато-сладкий сок наполняет рот, и чуть не таяла от неземного блаженства.
Татьяна знала о любви Нины к клубнике, и для нее было настоящим удовольствием смотреть, как та ее ест. Казалось, Снегурченко не просто лакомится, а священнодействует. Татьяна не удивилась бы, появись в это время на кухне какая-нибудь клубничная фея.
Прошла неделя. Олег Павлович и Нина почти целыми днями были заняты работой. Марианна скучала, Саша злилась. Девушки старались не ссориться на глазах у окружающих, но Саша не могла удержаться, чтобы не отпустить шпильку при виде Марианны, а Валевская отмалчивалась, игнорируя Сашу, и тем вызывала у последней еще большую неприязнь.
Костя изо всех сил пытался сгладить ситуацию, но все его усилия оказывались бесполезными. Роль миротворца взяла на себя Пальчикова, решившая, что Марианна будет хорошей женой Торнавскому-старшему, сколько же можно ему жить бобылем. Саша тоже была ей до поры до времени симпатична, и она старалась помирить девушек. Но однажды Татьяна перехватила взгляд Лесневской, устремленный на Марианну, и выражение Сашиного лица всерьез ее испугало. Она даже перекрестилась и пробормотала:
– Что же это такое делается…
Наконец Нина собралась уезжать. Вечером накануне отъезда она зашла к Торнавскому. Физически он чувствовал себя значительно лучше, а то, что было у него на душе, он всегда умел неплохо скрывать. По едва уловимому аромату духов с ноткой туберозы и ванили Нина догадалась, что в комнате совсем недавно была Марианна.
– Олег Павлович! Хочу пожелать вам спокойной ночи и заодно попрощаться, утром уеду рано и вас тревожить не хочу.
– Хорошо, иди сюда, посиди со мной.
Нина села на кресло возле кровати.
– Зря ты не привезла мальчика, он бы прекрасно провел здесь время, подышал чистым воздухом, – улыбнулся Торнавский. – Глядишь, и ты не рвалась бы так в город.
– У него свои увлечения, и я не хочу навязывать ему что-то.
– Но ему же всего десять лет.
– Уже десять лет, – задумчиво проговорила она.
– Как ты думаешь, мне не пора жениться и завести собственных детей? – неожиданно спросил он.
– Почему бы и нет… – отозвалась она тихо.
– Как тебе дочь управляющего?
– Милая девушка.
– А невеста моего племянника?
– Тоже хороша.
– Да, пожалуй…
– По-моему, они обе влюблены в тебя как кошки.
– Или в мои деньги.
– Вот в чем проблема богатых мужчин, – усмехнулась Нина.
– В чем?
– Они всегда подозревают женщину в корысти.
– А как же иначе.
– Бедный же наверняка знает, что любим.
– Но бедному грех жениться, – сказал серьезно Торнавский.
– Это еще почему?! – изумилась Снегурченко.
– Долг мужчины – содержать семью, обеспечивая всем необходимым жену и детей.
– Не скажите. Сейчас многие женщины сами себя обеспечивают.
– Да, например, ты.
Она опустила голову.
– Я никогда не мог понять, почему ты не выходишь замуж, ведь у тебя всегда было много поклонников.
– Да, поклонников много, – согласилась она, и он заметил, как печальны ее глаза.
– Извини, что спрашиваю, но почему ты не вышла за отца своего ребенка?
– Он никогда не любил меня и ни за что не согласился бы на мне жениться.
– Но он хотя бы видится с сыном?
– Очень редко, если выпадает случай. Давай не будем об этом говорить. Мне эта тема неприятна.
– Извини.
– Ничего…
– Значит, ты завтра уезжаешь?
– Да, мы ведь все решили, а если понадоблюсь, я сразу приеду.
– Хорошо. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи. – Она наклонилась и сжала его руку.
И он пожал в ответ ее руку и проговорил задумчиво:
– Пожалуй, мне действительно нужно жениться.
– На ком же из них? – улыбнулась она лукаво.
– Я порядочный мужчина, любящий дядя, так что отбивать невесту у племянника точно не стану.
– Понятно, значит, Марианна… Неплохой выбор, по-моему, она станет вам хорошей женой. И только одно препятствие…
– Какое?
– Вы ведь не любите ее.
Он усмехнулся.
– Навряд ли это можно считать препятствием.
– И все же…
– Я нахожу ее весьма и весьма привлекательной. Я буду о ней заботиться и сумею ее полюбить.
– Ну что ж, коли так, совет вам да любовь.
Она дошла до двери, открыла ее, оглянулась.
– Я уверен, Нина, что тебе тоже однажды повезет и ты получишь то, о чем мечтаешь.
– Спасибо, Олег Павлович. Я стараюсь верить в свою планиду.
Едва Нина скрылась за дверью, как Торнавский уснул, и ему снились Марианна и… Саша. Обе были в белых платьях из струящейся шелковой ткани и наперегонки бежали к нему навстречу. Он раскрыл объятия обеим. Но когда до девушек оставалось всего несколько шагов, Саша превратилась в белую лошадь и промчалась мимо, а Марианна стала лебедем и, печально крича, взмыла ввысь.
Торнавский проснулся весь в поту, потянулся к столику. Выпил лекарство и запил его водой из стакана. Через пять минут он снова уснул и спал до самого утра без сновидений.
Вернувшись к себе в комнату, Нина долго смотрела на луну, зависшую над кроной одной из яблонь.
«Может, она там себе гнездо свила, – подумала Нина с грустью. – У меня тоже есть гнездо, и в нем птенчик. Но всех интересует, почему нет у меня мужа. У ночного светила вот тоже нет мужа, оно само себе два в одном, то месяц, то луна… Но у людей так не бывает. И я всегда луна, одинокая луна по имени Нина».
Она поправила волосы, взъерошенные ночным ветерком, и проговорила вслух:
– Нет, я не одинокая, у меня есть мой сын, мой Стив. И никто мне больше не нужен.
И все же вспомнила отца Стива – такого красивого, респектабельного и до боли желанного. Когда Нина увидела его впервые, ее сердце точно молния пронзила. Ей тогда показалось, что она упадет в обморок. Но ничего такого не случилось… Нина Снегурченко внешне сумела оставаться такой холодной, как настоящая Снегурочка. И даже близкая подружка не сумела проникнуть в ее тайну.
Нина сжала кулаки так, то у нее побелели костяшки, и застучала ими о подоконник. Она не чувствовала боли, не ощущала полившихся из глаз жгучих слез. Спустя какое-то время силы оставили ее, и она успокоилась. Что теперь страдать – бесполезно. Ее любимый недосягаем для нее, он никогда не любил ее, и она это прекрасно знала. Но он подарил ей сына, самое ценное, что есть в ее жизни.
Нина разделась, приняла душ и уснула, чтобы рано утром подняться и, не потревожив никого, уехать в город, где у нее было гнездо, а в гнезде птенчик, который через несколько лет улетит, и вот тогда она станет одинокой луной по имени Нина.
Марианна читала в библиотеке, когда туда вошел ее отец.
– Вот ты где, а я тебя обыскался.
Девушка подняла голову, догадываясь, что отец сейчас снова заговорит о Торнавском. Так и случилось.
– Я уверен, что ты нравишься Олегу Павловичу, он меня о тебе расспрашивал и намекал, что, может быть, мы породнимся.
Марианна улыбнулась.
– По-моему, ты принимаешь желаемое за действительное.
– Ничего подобного! – возмутился Валевский.
– Не знаю, отец, мне кажется, что Олегу Павловичу и Саша нравится…
– В каком смысле? – удивился управляющий.
– Он и ей много внимания уделяет…
– Он не может не уделять ей внимания, – проговорил Игнат Степанович назидательно. – Она невеста его племянника. Но Олег Павлович никогда не станет отбивать девушку у своего воспитанника, которого считает сыном. Ты уж поверь мне.
– Но если бы ты видел, папа, как она смотрит на меня, у меня просто мурашки по телу. Она не отступится.
– Выбрось это из головы.
– Хорошо, отец, я пойду к себе.
– Иди, я тоже лягу спать, только проверю все двери.
Валевский вышел из дома и направился к воротам. Марианна удалилась к себе. Девушка долго не могла уснуть, ее взгляд притягивала молодая прозрачная луна, которая этой ночью висела так низко, что казалось – они смотрят глаза в глаза друг другу…
«Ах да, – промелькнула мысль, – у луны же нет глаз… А может быть, и есть…»
Надо было встать и задернуть шторы, но подниматься не хотелось. Заснула Марианна ближе к рассвету и спала так мало, что при пробуждении у нее было такое ощущение, словно она закрыла глаза всего минут десять назад. На самом деле она проспала чуть больше пяти часов.
«Интересно, о чем же хотела мне поведать луна. Предупредить? Предостеречь? Почему так муторно на душе?»
Но луны на небе уже не было, зато ярко светило солнце, и настроение девушки улучшилось. А к обеду, когда она узнала, что Торнавский встал на ноги и здоровью его больше ничего не угрожает, Марианна еще больше повеселела. Вечером же за семейным ужином, на котором она тоже присутствовала, девушка почувствовала себя по-настоящему счастливой, услышав, что Константин и Александра завтра уезжают в город.
Глава 6
После отъезда племянника Торнавского с невестой к Марианне вернулись глубокий сон и здоровый аппетит. Она думала о том, как же ей поступить дальше, ведь сиделка Торнавскому больше не требовалась, предлагать место в своей фирме он Марианне тоже не спешил…
Девушка заикнулась отцу о своем возможном отъезде в столицу, но он только испуганно замахал руками.
– С ума сошла! Счастье само тебе в руки катится!
– Но, папа, – проговорила она растерянно.
– Подожди немного. Вот увидишь, все сложится как нельзя лучше.
И Валевский оказался прав. Прошла неделя, и выздоровевший Торнавский перестал сутками пропадать на предприятии, он приезжал к ужину в приподнятом настроении. Вечером гулял с Марианной в саду или обсуждал с ней книжные новинки. Они даже спорили, кто из зарубежных и отечественных авторов более талантлив и актуален. Их мнения порой расходились, и от этого обсуждение становилось еще интереснее.
Во второе воскресенье после отъезда родственников Торнавский пригласил девушку в театр, и она с радостью согласилась. И не только оттого, что он нравился ей, но и потому, что после сумасшедшего ритма столицы тихая размеренная жизнь в поместье навевала на нее скуку.
После театра они отправились в ресторан, где Торнавский заранее заказал столик. Марианна даже не подозревала, что в городке может быть такой шикарный ресторан. Она с удивлением оглядывалась вокруг. А Торнавский наслаждался произведенным эффектом и улыбался.
После второго бокала дорогого и удивительно вкусного вина Марианна раскраснелась, расслабилась и даже не заметила, как в руке Торнавского появилась маленькая коробочка, которую он поставил перед ней.
– Откройте, – услышала она.
Девушка приоткрыла крышку, и ее ослепил упоительный блеск сверкающего камня. Она уже поняла, что ей впервые в жизни подарили золотое кольцо с настоящим бриллиантом.
– Это мне? – спросила пересохшими губами.
– Вам, примерьте.
Марианна так растерялась, что не смогла сразу надеть кольцо.
– Давайте я вам помогу. – Трнавский сам надел кольцо ей на палец.
Марианна некоторое время зачарованно смотрела на свою руку, а потом горячо воскликнула:
– Олег Павлович! Я даже не знаю, как вас благодарить.
– Олег, просто Олег. – Он прижал ее руку к своим губам.
– Олег, – повторила Марианна послушно и подняла на него глаза, увлажненные слезами.
– Марианна, девочка моя…
– Олег Павлович… Олег, я…
– Ничего не надо говорить, пойдем лучше потанцуем. – Он поднялся из-за стола и протянул ей руку.
Она вложила свою руку в его и позволила увлечь себя на танцпол. Они двигались в медленном танце, и она ощущала его дыхание на своих волосах. Сердце ее то замирало, то бешено колотилось, ноги становились непослушными…
– Ты, наверное, сегодня устала? – спросил он тихо.
Она хотела сказать «нет», но почему-то кивнула. Тогда он молча расплатился, оставив щедрые чаевые официанту, и повел ее к выходу.
В автомобиле они оказались вдвоем на заднем сиденье. Торнавский осторожно приподнял ее подбородок и поцеловал – сначала осторожно, трепетно, а потом так жарко, что Марианна чуть не потеряла сознание, послушно приоткрывая губы навстречу его нетерпеливому языку. Они целовались до самого приезда домой, и Марианна, выбравшись из автомобиля, ощущала головокружение.
– Что с ней?! – воскликнул подбежавший к машине Валевский. – Она пьяна?!
– Ну что вы, – отозвался с усмешкой Торнавский, – Марианна выпила всего два бокала вина.
– Я вижу, что она пьяна! – не успокаивался управляющий, сверкая глазами.
– Будет вам, Игнат Степанович, если Марианна и пьяна, то не от вина.
– Что вы с ней сделали? – взвился Валевский.
– То, о чем вы мечтали, – не скрывая ухмылки, ответил Торнавский.
– Что вы хотите сказать? – оторопел управляющий.
– Я пошутил. Сейчас скажу Татьяне, чтобы она уложила Марианну в постель.
– Моя дочь не маленькая!
Но Торнавский проигнорировал эту реплику.
– А вы, Игнат Степанович, поднимитесь ко мне в кабинет. Мне нужно с вами поговорить.
Валевский хотел возразить, но осекся под не терпящим возражений взглядом хозяина. Он развернулся и, не глядя больше ни на дочь, ни на Торнавского, ушел в дом.
Вызванная звонком Олега Павловича, из дома вышла заспанная Пальчикова.
– Таня, извини, что потревожил, – проговорил Торнавский. – Сделай одолжение, уложи Марианну в постель.
– Конечно, Олег Павлович, не волнуйтесь, – сразу все поняв, проговорила она.
– Спасибо, я всегда знал, что могу на тебя рассчитывать.
Марианна тем временем уже пришла в себя и стыдливо опустила глаза, когда к ней приблизилась Пальчикова.
– Татьяна Георгиевна, я не пьяная, – прошептала она.
Татьяна посмотрела на ее припухшие губы и улыбнулась.
– Ну и зря. Я бы на твоем месте была пьяным-пьяна.
– Татьяна Георгиевна…
– Идем, идем. Чего тут стоять? На дворе ночь.
– Ах да…
Они поднялись в комнату Марианны.
– Я только на пять минуточек в душ, – взмолилась девушка.
– Иди, а я сейчас чай тебе ромашковый принесу.
– Спасибо, Татьяна Георгиевна.
После душа и чая девушка улеглась в постель. Несмотря на теплую погоду, ее знобило.
Пальчикова наклонилась, чтобы поправить одеяло, и увидела слезы в ее глазах.
– Ты чего, Мариша? – спросила встревоженно.
– Я, кажется, люблю его, – всхлипнула та.
– Вот дурочка, – улыбнулась Татьяна.
– Почему? – прошептала Марианна, тихо всхлипывая.
– Потому что он тоже тебя любит. Поженитесь, детки у вас родятся, и будете жить-поживать.
– Вы так думаете?
– Тут и думать нечего. Спи лучше.
– Спасибо вам, – улыбнулась девушка.
– За что? – удивилась Пальчикова.
– Вы добрая… – пробормотала Марианна, засыпая.
– Эх, молодо-зелено, – вздохнула Пальчикова, вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь.
* * *
Когда Торнавский вошел в свой кабинет, управляющий уже был там. Он стоял спиной к двери и смотрел в окно.
– И что вы там углядели, Игнат Степанович? – спросил Торнавский.
Валевский резко повернулся.
– О чем вы хотели поговорить со мной?
– Да вы садитесь, в ногах, как говорится, правды нет.
Валевский сел и немигающим взглядом уставился на хозяина.
– А поговорить я с вами хотел о вашей дочери, – произнес задумчиво Торнавский, усаживаясь напротив Валевского.
Управляющий затаил дыхание, но не произнес ни слова.
– Я хочу жениться на Марианне, – сказал Торнавский.
– Жениться? – встрепенулся Валевский.
– Жениться, – подтвердил хозяин и не смог удержаться от сарказма: – Для вас это, конечно, приятная неожиданность?
– Даже не знаю, что и ответить вам.
– Игнат Степанович, я ценю все ваши дарования, но не ожидал, что и артистический талант в вас тоже присутствует.
Валевский и не предполагал, что Торнавский догадывался о его матримониальных планах, и виновато улыбнулся, поняв, что его интриги раскрыты.
– Покажите мне отца, который не желал бы своей дочери счастья?
– Ну таких отцов на свете немало, – отозвался Торнавский. – К счастью, вы не относитесь к их числу.
Управляющий кивнул.
– Значит, вы нас, Игнат Степанович, благословляете?
– Если Марианна скажет «да», то несомненно. Она согласилась?
– Я еще не делал ей предложения.
Управляющий воззрился на Торнавского.
– Я считал, что правильным будет сначала поговорить с вами, Игнат Степанович.
Валевский согласно кивнул и через минуту спросил.
– Но ведь вы любите Марианну?
– Да, – кивнул Торнавский. – Марианна мне по сердцу. Я и сам не заметил, как она меня очаровала.
– Вы не пожалеете, Олег Павлович! Моя Марианна чистый ангел.
– Да? – улыбнулся Торнавский. – Я как-то не верю, что в столичной суете девушка может остаться ангелом.
Валевский уже открыл рот, чтобы произнести речь в защиту своей дочери, но Торнавский махнул рукой:
– Ладно, ладно. Игнат Степанович, святых среди нас нет. И мне неважно, что было у вашей дочери до встречи со мной. Так что поставим жирную точку.
– Конечно, конечно, – скривился Валевский, подумав про себя, что так оно и к лучшему. Лишние проблемы и претензии ему не нужны.
– Вы идите, – донесся до него голос Торнавского. – Спокойной ночи. Детали мероприятия обговорим после.
– Мероприятия? – растерянно пробормотал Валевский, коря себя за то, что отвлекся и, вероятно, что-то прослушал.
– Я имею в виду свадьбу, – не удержался от улыбки Торнавский.
– Ах да, свадьба. – Управляющий хлопнул себя по лбу, вскочил на ноги и почти выбежал из кабинета.
Торнавский прислушался к его шагам, но внезапно дверь приоткрылась, и в нее просунулась голова Валевского.
– Спокойной ночи, зятек, – проговорил он с нескрываемым удовлетворением.
– Спокойной, тестюшка.
Дверь затворилась, и наконец Торнавский остался один.
– Вот чертяка, – проговорил он вслух. – А я тоже хорош, все посмеивался над Степанычем, а сам в его дочку влюбился, как мальчишка.
Торнавский вышел из кабинета и поднялся в свою спальню. Засыпая, он думал о Марианне. Какая славная девушка! А губы такие сладкие и пахнут черешней. Надо будет велеть Евдокиму Назаровичу посадить у ворот желтую и черную черешни…
Рано утром Торнавский нарвал в саду охапку белых роз. Дом еще спал, а сад вздыхал, перешептывался, журчал, насвистывал, жужжал, одним словом, жил своей насыщенной, не всегда открытой человеку жизнью. Торнавский посмотрел на восток и увидел, как юная заря осторожно расправляет полупрозрачные складки розового шелка, который вот-вот пропитается всеми оттенками малинового, потом станет ярко-алым и затем полыхнет всей мощью оранжевого огня.
Он мечтательно улыбнулся, подошел к дому и стал карабкаться по выступам каменной кладки вверх – девушка жила на первом этаже, но в доме Торнавского он был на уровне обычного второго. Вскоре Олег Павлович уже был на балконе Марианны. Он решил не входить в комнату сразу, чтобы не испугать девушку, и вполголоса запел:
«Я здесь, Инезилья,
Я здесь под окном.
Объята Севилья
И мраком и сном.
Исполнен отвагой,
Окутан плащом,
С гитарой и шпагой
Я здесь под окном…»
Марианна открыла глаза и, еще не проснувшись толком, распахнула дверь и вышла на балкон, чтобы сразу попасть в объятия Торнавского. Он прижал к себе девушку, ее молодое тело просвечивало сквозь тончайший шелк сорочки.
– Олег Павлович! – выдохнула она.
– Олег. – Он нашел ее губы и прижался к ним.
Она покачнулась, Торнавский крепко прижал ее к себе одной рукой – в другой он держал розы и боялся уколоть девушку шипами.
– Ты босая, – прошептал он, оторвал ее от пола, внес в комнату и положил на постель. Рядом рассыпал розы.
– Вы такой сильный! – выдохнула она.
– А то, только не уколись…
– Как они пахнут, и влажные…
– Это роса.
– Я знаю…
Ему хотелось наброситься на нее и не выпускать из постели день, два… Но он преодолел себя, отстранился, сел на стул.
– Я вчера говорил с твоим отцом.
– О чем?
– Просил твоей руки.
– О! – вырвалось у нее.
– Ты согласна стать моей женой?
– А папа?
– Я не на папе хочу жениться, – рассмеялся Олег Павлович. – Я люблю тебя, Марианна. Любишь ли ты меня?
– Люблю.
– Ты согласна стать моей женой?
– Да!
– Тогда до вечера, моя девочка. – Он нежно поцеловал ее руку и вышел из комнаты.
– Что же это я через дверь, – опомнился, дойдя до лестницы. – Следуя образу романтического героя, нужно было выйти так, как вошел… Впрочем, ладно.
Он быстро сбежал вниз, выпил заботливо приготовленный Татьяной кофе и уехал на работу.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?