Текст книги "Не девичья память"

– Может, – заверил ее Максим. – Впрочем, если хотите, сами с ними можете поговорить.

Вернувшись домой, Мирослава села за компьютер, естественно, предварительно погладив Василия, и решила систематизировать все, что ей удалось узнать.

Итак, Олег Александрович Коршунов, двадцати пяти лет, обнаружен квартирной хозяйкой связанным в постели в девять часов утра. А по заключению судмедэксперта, смерть наступила в час ночи. Врачи констатировали, что скончался он от остановки сердца. И скорее всего во время изнасилования. У Олега имелась мать, которая, судя по всему, души в нем не чаяла. Отец неизвестен, хотя отчество имеется…

У Коршунова было два достаточно близких друга, которых он знал с детства. Но они не виделись несколько дней. Постоянной девушки на момент совершения убийства не было. Версия о мести пока не подтверждается.

Вакханалия по заявке клиента маловероятна. Какому же парню в здравом уме придет в голову просить, чтобы ему туго стянули не только руки и ноги, но и мужское достоинство? Следовательно, несчастный случай можно исключить, хотя с хозяйкой «Милого друга» и его работницами поговорить стоит.

А что, если это было запланированное убийство? Но во‐первых, должен был быть мотив, а во‐вторых, зачем такие сложности? От Коршунова можно было избавиться более тривиальным способом…

А если кто-то выбрал именно этот способ, значит, должны быть на то причины. Но какие причины могут быть, кроме мести и ревности? Может быть, стоит поглубже копнуть прошлое Коршунова? Из этого всего следует, что нужно поехать к матери Олега Коршунова.

«Елена Павловна сейчас на работе, – подумала Мирослава, – вот и славно».

Волгина позвонила Семену, и он уже через двадцать минут прибыл к коттеджу Трофимова.

– Куда едем на этот раз? – спросил водитель.

– К дому, где проживает мать Олега Коршунова.

– Тю! – Семен озадаченно посмотрел на Мирославу. – Так Елена Павловна на работе!

– Мы едем пока не к Елене Павловне, а к дому, где она проживает.

– Это не одно и то же?

– Нет. – Мирослава покачала головой.

– Понял.

Как и надеялась Мирослава, возле дома Коршуновой старичок и старушка выгуливали собак, молодая мама сидела на краю песочницы и смотрела за девочкой, съезжающей раз за разом с горки. На лавочке сидели две весьма пожилые женщины и о чем-то оживленно беседовали.

Мирослава вышла из машины, подошла к подъезду и набрала код квартиры Коршуновых. Естественно, ей никто не ответил.

– Вы к кому? – не выдержала одна из беседующих женщин.

– К Коршуновым. – Мирослава сразу обернулась и посмотрела на спрашивающую приветливым взглядом.

– Так Елены Павловны дома нет. Она часам к шести придет, не раньше.

– Как жаль… Я по делу об убийстве ее сына.

– Ой! Так дело не закрыли?! – оживилась вторая собеседница. – А что вы хотели от Леночки?

– Я хотела поподробнее узнать об Олеге. Каким он был в юности, в детстве, – Мирослава сделала вид, что замялась, – хотя, может быть, вы мне поможете?

– Конечно, мы поможем милиции, – заявила подошедшая старушка с пуделем, – это наш гражданский долг.

Мирослава не стала поправлять старушку, относительно того, что теперь милиции нет… И не стала сообщать, что сама она вовсе не из полиции. Вместо этого она присела на лавочку, чем расположила к себе всех собравшихся.

– А что именно, доченька, ты хотела бы узнать? – спросила самая старшая из присутствующих.

– Какая она тебе, Марковна, доченька! – осуждающе оборвала ее та, что помоложе и, обратившись к Мирославе, добавила: – Вы, товарищ следователь, спрашивайте.

– Вы, наверное, знали Олега с детства?

Женщины дружно закивали.

– Каким он вам запомнился?

– В детстве он был сорванцом. Вот, Марковна на первом этаже живет, так вечно мячом ей в окно попадал.

– Он не один был. У них тут целая компания была. Особенно он с Пашкой и Виталькой хороводился. Да, они и теперь дружат.

– В детстве все они похулиганить любили. Моему Мурзику однажды банку из-под шпрот к хвосту привязали. Я матерям жаловаться не стала, а всех прутом настегала. Так они мне один раз к двери крысу дохлую привязали. Вот супостаты!

– А как учился Олег?

– Учился неважно… В институт его Леночка пристроила, так он все равно бросил его.

– А конфликты с кем-нибудь у него были во дворе?

– Нет, ничего особенного, только то, что мы рассказали.

– А в какой школе Олег учился?

– Да вон она за углом так и стоит.

– Школа работает?

– Конечно, куда же детишкам ходить?!

– А когда Олег повзрослел, он изменился?

– Изменился. Вежливый стал.

– Да, ничего плохого за ним опосля не замечали, – кивнула Марковна.

– Только работать парень не любил, – встрял в разговор подошедший владелец мопса.

– Не он один, – отмахнулась одна из старушек, – тем более и нужды у него особой не было.

– Вот именно, – не унимался старичок, – сидел на шее у матери, на ее денежки шиковал.

– Но потом он все-таки работать устроился.

– Работа – не бей лежачего! Трофимовы его на теплое место и пристроили.

– Ты этого, Степаныч, не знаешь, – заметила Марковна.

– И так понятно. Квартиру ему мать оплачивала, машину Олегу опять же Лена купила, да и деньжат постоянно подкидывала.

– А вы откуда это знаете? – спросила Мирослава заинтересованно.

– Как, то есть откуда?! Я живу на одной площадке с Пашкой, дружком его. А Пашка к моей Ирке, это внучка моя, клеился. Ирка же ему и говорит, вот если бы ты такой же деловой был, как Олег. Пашка обиделся и выложил, что Олегу все мать покупает, и он на полном ее содержании.

Мопс и пудель мирно сидели рядом, и, казалось, внимательно прислушивались к разговорам людей.

Мирослава невольно улыбнулась, взглянув на их симпатичные мордашки.

– Спасибо, вы мне очень помогли, – тепло поблагодарила Волгина словоохотливых пенсионеров и отправилась в школу, где учился Олег.

Плюсом было то, что Мирослава застала учителей, преподававших в классе, где учился Коршунов, в полном составе.

Отнеслись они к детективу доброжелательно. Практически все, по крайней мере на словах, сочувствовали Елене Павловне и жалели Олега.

Минусом было то, что ничего нового Волгина не узнала. Да, мальчик не был отличником, озорничал, но был, собственно, не хуже и не лучше многих других учеников этой школы.

Мирослава не заметила фальши, но подозревала, что на оценку учителей мог повлиять небезызвестный тезис: «О мертвых либо хорошо, либо никак»…

И еще ее настораживало застывшее лицо директора и какой-то немигающий взгляд этой уже немолодой женщины. Может быть, в школе все-таки была какая-то некрасивая история, которую замяли…

Вечером Мирослава позвонила Морису и по неровному дыханию в трубке догадалась, что он ждал ее звонка.

– Как ваши дела? – спросил Миндаугас, хотя хотел задать другой вопрос: «Когда вы вернетесь?»

– Знаешь, пока особых достижений нет. Прорабатываю две версии, но больше склоняюсь к одной.

– Не буду спрашивать по телефону, к какой именно…

– Умница.

– Дон скучает по вам…

– А ты? – шутя спросила Мирослава.

– И я…

Морис позвал к трубке Дона и тот старательно пыхтел в нее и несколько раз мяукнул, вероятно, так выражая свое неудовольствие отсутствием хозяйки. А когда услышал, как она ласково произносит его имя, кот замурлыкал так громко, что у Мирославы было такое ощущение, что он находится рядом с ней.

Потом она услышала голос Мориса:

– Мы надеемся, что вы тоже скучаете по нам всем.

– Есть немного… Кстати, у Трофимова тоже есть кот. Здоровенный лоб. Зовут Василием.

– Ну вот, вы уже нам замену нашли, – произнес Морис со вздохом.

Мирослава рассмеялась:

– Нет, у кота есть хозяин, даже два, – отец и сын Трофимовы. А скоро и официальная хозяйка появится. Трофимов-младший вот-вот женится на Пеппи – Длинном Чулке.

– На ком?! – изумился Морис.

– Это он так ласково кличет свою невесту Лизу. – Ты бы как меня называл, будь я твоей невестой? – засмеялась Мирослава.

– Моей невестой? – переспросил Морис хриплым голосом.

– Ты что так перепугался? Я же пошутила.

– Я бы называл вас снежным барсом!

– Значит, кисой…

– Какая вы киса! – вырвалось у него.

– Хорошая, мягкая, пушистая.

– Ну-ну, – отозвался Морис уже спокойней.

Мирослава вспомнила о своей приходящей помощнице по дому:

– Морис! Клавдия Ивановна придет, пусть яблоки соберет и возьмет себе или отдаст кому-то.

Яблок в этом году в саду уродилось огромное количество, осенние еще не все сняли с веток, и выбрасывать их было до слез больно.

– Хорошо. А вчера приезжал Шура, и мы собрали два ведра яблок. Я варенье собираюсь варить…

– Морис! Тебе цены нет.

Миндаугас засмеялся:

– Наполеонов тоже так вчера сказал и еще поинтересовался, умею ли я делать заготовки для пирогов на зиму.

– А ты?

– Умею…

– А мармелад из яблок ты делать умеешь?

– Умею.

– Как ты сказал будешь называть меня, если я стану твоей невестой? Кажется, кисой…

– Снежным барсом!

– Какой ты, однако, непреклонный.

– Какой уж есть…

– Ладно, Морис, спокойной ночи. Погладь за меня Дона.

– Спокойной ночи. Надеюсь, вы скоро раскроете дело и вернетесь домой, чтобы самой гладить свое лохматое сокровище.

– Надеюсь. Пока.

Глава 3

Всю ночь шел дождь.

Мирослава, просыпаясь несколько раз, прислушивалась к тихому убаюкивающему шепоту дождя в листве и снова засыпала.

А утром на востоке среди облаков появилось окошечко, похожее на светлое зеркальце зеленовато-голубого цвета. Оно быстро увеличивалось в размерах, пока не очистилось все небо. Потом, вероятно, в зеркальце посмотрела утренняя заря, потому что оно окрасилось сначала нежно-розовыми, а минуты три спустя уже алыми оттенками, и, наконец, выплыло и засияло солнце.

Когда Мирослава зашла на кухню, то не застала там никого, кроме кота Василия, который сидел рядом со столом и пытался унюхать, что же на нем есть вкусного.

Вскоре появилась умытая, расчесанная, но без макияжа Елизавета и заявила, что завтракать они будут вдвоем, посмотрела на кота, вернее, втроем, так как Богдан ни свет ни заря умчался по своим делам.

Первым делом, конечно, накормили кота. Сами женщины поели довольно быстро, и та и другая торопились приступить к своей работе.

Мирослава решила, что сегодня навестит друзей Коршунова.

Сначала Павла Семакина. Накануне старушки у подъезда Коршуновой рассказали ей, что он работает охранником и даже график работы сообщили, так что, по подсчетам Волгиной, он был сегодня дома. А вот Виталий Ромашов…

Мирослава потянулась к телефону и набрала номер оперуполномоченного Максима Карелина, а когда он ответил на ее звонок, проговорила в трубку:

– Добрый день, Максим! Это Мирослава. Не могли бы вы мне помочь?

– Здравствуйте, – отозвался Карелин, – всегда пожалуйста. А что именно вы хотели?

– Мне нужен домашний адрес, номер сотового и адрес места работы Виталия Ромашова.

– А, вы по делу Коршунова…

– Да. Вы мне поможете?

– Конечно, нет проблем. Кстати, мы могли бы сегодня часиков в двенадцать встретиться в кафе «Маргаритка», и я передам вам информацию.

Мирослава улыбнулась и согласилась. Она расспросила, где находится «Маргаритка», и получила подробное описание маршрута.

Хотя это ей, в общем-то, скорее всего не требовалось. Ехать она собиралась с Семеном, а он город знал, как свои пять пальцев.

Следующий ее звонок был именно водителю. Он обещал приехать как можно скорее.

Через сорок минут они уже были во дворе, где когда-то прошло детство трех друзей.

Мирослава позвонила в квартиру Семакиных, объяснила, кто она и зачем хочет видеть Павла.

Он был дома один и особой радости от предстоящего общения с детективом не выказал. Дверь открыл неохотно и еще в дверях предупредил, что делает это только ради Елены Павловны.

Мирослава пожала плечами, ее абсолютно не волновала причина его согласия на разговор, главное, что поговорить Павел согласился.

Они прошли в гостиную, довольно скромно обставленную комнату, сели на диван, обитый зеленым плюшем.

Павел хмуро посмотрел на детектива и заявил:

– Я ведь все уже милиции, пардон, полиции рассказал. И к следователю меня несколько раз вызывали. У меня алиби, и я вообще тут ни при чем.

Мирославе показалось странным, что Семакин так нервничает.

Она спокойно вглядывалась в его широкоскулое лицо и мечущиеся карие глаза, в которых то вспыхивали непонятные искры раздражения, то набегали тени страха. Создавалось такое впечатление, что в глубине этих глаз некто в темной одежде перемешивает кочергой угли…

– Я ни в чем вас не обвиняю, – спокойно сказала Мирослава, – следователь не сомневается в вашем алиби. Но вы знаете, что убийца вашего друга не найден. Разве вас не волнует этот факт?

– Волнует, конечно, волнует, – Павел чуть ли не подпрыгнул на диване, – просто, понимаете, я ведь ничего не знаю! Все, что знал, уже рассказал.

– Я бы хотела понять характер вашего друга. Нередко беды, которые происходят с человеком, обусловлены чертами его характера.

– Ни фига себе! – искренне возмутился Павел. – Вы считаете, что Олег с кем-то поссорился, и из-за этого его убили таким изуверским способом?!

– Может быть…

– Ну, у меня нет слов!

– Вы думаете, что такое невозможно?

– Нет, ну, если бы Олежку застрелили, зарезали или хотя бы голову ему проломили, можно было бы предположить ссору с кем-то. Но такое, что с ним сотворили!

– Возможно, он поссорился с женщиной?

– Ха! Да, они гроздьями на него висли! Сами подумайте, парень – что надо, и деньги у него водятся, так что от женщин у Олега отбоя не было. Это у меня карманы пустые и привести мне девушку некуда, живу с родителями и с сестрой.

– И вы приводили женщин в комнату Олега?

– С чего вы взяли?! – вспылил он слишком быстро.

– Так поступают многие, – произнесла Мирослава примирительно.

– Ну, бывало, конечно, – нехотя признался Павел.

– Паша! Я хочу задать вам один вопрос и заранее прошу вас на меня не обижаться. Мне нужно знать это вовсе не из любопытства и не из-за желания как-то вас скомпрометировать.

– Интересно, чего такого вы хотите узнать? – хмыкнул Павел. – Ладно, спрашивайте.

– Вы часто приглашали на квартиру Олега девочек по вызову?

– Еще чего! – вспыхнул Павел.

– Я ведь просила вас…

Семакин посмотрел исподлобья на детектива:

– Ну, бывало, – признал он хмуро.

– Было ли во время этих… встреч нечто экзотическое?

– Что вы имеете в виду?!

– Наручники, плетки, кожаные лифчики…

Семакин усмехнулся:

– Нет, вынужден вас разочаровать, среди моих друзей не было последователей маркиза де Сада или Леопольда фон Захер-Мазоха, если вас это интересует…

– Меня интересует именно это, – подтвердила Мирослава, слегка удивившись тому, что Семакин так хорошо помнит имена отцов садизма и мазохизма.

– Я вас, кажется, удивил, – проявил догадливость Павел, – но не все у нас тут в городе лаптем щи хлебают.

– Я действительно слегка удивлена.

– Да ладно, – смягчился Павел.

Ему понравилось, что девушка не стала юлить и изворачиваться. Он внимательно посмотрел на нее:

– Вообще-то я вспомнил одну историю. Но она давняя…

– Расскажите, может быть, это важно.

Семакин пожал плечами:

– Короче, это было года два назад. У нас в одном ресторанчике был стриптиз. Там одна смазливая девчонка раздевалась под музыку до полного неглиже. И у Олега были с ней короткие отношения. Но потом она ему надоела, и он ее бросил. Ресторанчик вскоре закрыли, девчонка куда-то исчезла. И вдруг на одной из вечеринок она появилась в роли жены приезжего бизнесмена. Олег к тому времени был уже сильно пьян и окликнул ее. Она сделала вид, что видит его в первый раз. Тут вмешалась охрана ее мужа. Начался скандал. Но мужик, бизнесмен, не дурак оказался. Он поговорил с Олегом тет-а-тет, и они все утрясли. Олег обещал молчать и слово свое сдержал.

– А его друзья?

– Знали только я и Виталик, и мы не дураки болтать.

– А этот бизнесмен уехал?

– В том-то и дело, что нет. Остался в Н-ске, но никакого криминала.

– Значит, вы исключаете месть с его стороны?

– Исключаю.

– А со стороны его жены?

– Я не знаю, где она сейчас. Они с бизнесменом тем вскоре развелись, и она куда-то уехала.

– Интересно.

Павел снова пожал плечами.

– А как звали девушку?

– Рая.

– Фамилию бывшего мужа знаете?

– Илья Ладашинский.

– А с кем-нибудь из девушек у Олега были серьезные отношения?

– Что вы подразумеваете под серьезными отношениями?

– Собирался ли он на ком-нибудь жениться?

– Олег? – Павел расхохотался. – Нет, конечно.

– Но почему?

– Рано, не нагулялся еще…

– А кто-то из девушек мог думать, что Коршунов собирается на ней жениться?

– Этого я не знаю. Многие хотели его подловить. Но он никому ничего не обещал. А что они себе навыдумывали, надо спросить у них.

– Он со многими встречался?

– В общем, да. Но в основном недолго. Только с Людой и Анькой месяца по три-четыре. Не знаю, чем они его зацепили…

– А вы знаете их фамилии?

– Люда Митрохина и Аня Шаповалова.

– Спасибо, вы мне очень помогли.

– Да я что. – Павел поднялся, чтобы проводить гостью до двери, и Мирослава успела заметить на его лице промелькнувшее облегчение.

Мирослава спустилась по лестнице и набрала номер Карелина.

Он тотчас отозвался:

– Вы собираетесь отменить встречу? – спросил он.

– Нет, я собираюсь выцыганить у вас еще два адреса.

– Чьи же?

– Раисы и Ильи Ладашинского.

– Знакомые все имена, – усмехнулся Максим.

– Надеюсь…

– Это все?

– Пока да.

– Ладно, в том же месте и в тот же час. – Он быстро отключился, и Мирослава догадалась, что позвонила не вовремя, Карелин был либо у начальства, либо на выезде.

Волгина вышла из подъезда и посмотрела на часы. Большая стрелка подбиралась к одиннадцати часам.

Мирослава подошла к автомобилю, открыла дверцу, села рядом с шофером:

– Сема, вы сегодня никуда не торопитесь?

– Да куда ж я могу торопиться, – искренне удивился он, – я отдан Богданом Юрьевичем в ваше полное распоряжение.

Мирослава невольно улыбнулась.

– А здесь есть поблизости какое-нибудь уютное местечко?

– Что вы имеете в виду?

– Сквер, фонтан, может быть, чтобы лавочки были.

– Понятно. Сразу за углом городской парк. Там и скамеечки, и фонтанчики, и все такое прочее.

– Замечательно. Заедем?

Семен пожал плечами, мол, хозяин – барин, и тронул автомобиль с места.

Он оставил машину на стоянке, и они вошли в парк.

Удивительно, но в парке еще вовсю пересвистывались какие-то птички, пахло влажной листвой и… грибами.

– Мне кажется, что я чувствую грибной запах, – невольно вырвалось у Мирославы.

– А то, – согласился Семен, – здесь не только белки грибы собирают, но и пенсионеры.

– Правда?

– Ей-богу.

Мирослава улыбнулась и, заметив лавочку у фонтана, направилась к ней. Фонтан работал, несмотря на наступившую осень его еще не отключили. На зеркальной поверхности воды плавали кленовые листья…

– Здесь в «Домушке» пирожки вкусные с повидлом продают, – мечтательно произнес Семен.

– В «Домушке»?

– Ну да, киоск так называется.

– Вообще-то у нас с тобой впереди обед в «Маргаритке»…

– Одно другому не мешает! – убежденно воскликнул Семен.

– Ну, ладно, тогда и мне купи пару пирожков.

– Вот это дело, – обрадовался Семен и скрылся из вида, чтобы вскоре появиться с пирожками.

Пирожки действительно были вкусными.

Мирослава смотрела на фонтан и вспоминала детство… Когда они с бабушкой, дедушкой, двумя тетками и братом ездили гулять в Старый город, то покупали там прямо на улице примерно такие же пирожки. Нередко на такие прогулки прихватывали также Шуру, и реже с ними ездила Люся.

Как же они тогда все были беззаботны и счастливы. Жизнь казалась безоблачной, как летнее небо над головой. И не было сомнения в том, что бабушка и дедушка будут всегда…

– Вам не понравились пирожки? – услышала она неожиданно тревожный голос Семена.

– С чего ты взял?! Пирожки – просто объеденье.

– Просто у вас взгляд такой грустный стал… Извините.

– Ну что вы, вспомнила детство…

– Бывает…

Мирослава вытерла руки бумажной салфеткой, выбросила ее в сетчатую голубую урну и подошла ближе к фонтану.

Взлетающие ввысь струи воды казались молочными, а брызги, падающие вниз, переливались всеми цветами радуги. По краю чаши, выложенной разноцветной плиткой, важно ходили голуби.

– Ну что, Семен, пожалуй, нам пора в «Маргаритку».

Семен, разнежившийся на осеннем солнышке и сидевший на лавочке, вытянув длинные ноги, тотчас поднялся.

– А «Маргаритка» – приличное кафе? – спросила Мирослава, когда они выехали на шоссе.

– Да, вполне.

– У меня там деловая встреча, заодно и пообедаем.

Шофер согласно кивнул.

Они подъехали без десяти двенадцать.

Карелин уже стоял на крыльце и крутил в руках брелок с ключами.

– Надеюсь, я не опоздала? – спросила Мирослава, подходя к нему.

– Нет, это я освободился раньше. Вы на машине?

– Да, Трофимов-младший выделил мне машину с водителем. Вы не будете возражать, если я усажу Семена где-нибудь в уголке и накормлю.

Максим молча кивнул.

Они вошли в кафе. Мирослава усадила водителя за столик у колонны, а сама расположилась у окна с Максимом.

Народу почти не было.

Максим, как и Семен, заказал рагу из баранины и картофельную запеканку, а на десерт булочки с корицей. Мирослава обошлась овощным салатом и яблочным пирогом.

Карелин молча пододвинул к ней листок бумаги. На нем было все, о чем она просила.

– Спасибо.

– Я могу спросить, зачем вам понадобился Ладашинский Илья?

– Можете спросить. С его бывшей женой Раей когда-то встречался Олег, потом они расстались. Но, встретив Раису, Олег вспомнил прошлое…

– Понятно. Но Илья, они развелись с Раисой. А у Ладашинского компьютерный бизнес. В криминале не был замечен…

– Спасибо. Буду иметь в виду.

Мирослава замолчала, а потом все-таки спросила:

– Вы не думаете, что Ладашинские расстались из-за Коршунова?

– В смысле?!

– Ну, я думаю, что большинству мужчин не очень приятно узнавать, что жена в пору юности была стриптизершей в не вполне приличном месте.

Карелин в ответ только хмыкнул, а потом спросил:

– Вы настроены встретиться с ним?

– Пока нет. Вы ведь не советуете?

– Вам видней. Но, по-моему, Илья и Раиса тут ни при чем.

– Скорее всего.

– Вы узнали что-то новое? – безразличным тоном спросил Карелин.

Но Мирослава догадывалась, что на самом деле опера очень волнует любая новая информация, пусть и по приостановленному делу.

– Пока ничего особенного. Так, общие сведения. Беседовала с соседями Коршунова и с его другом Павлом Семакиным.

– А с Виталием Ромашовым вы где собираетесь беседовать?

– Пока не решила. А вы что посоветуете?

– Думаю, лучше вечером подъехать к нему домой. Он живет один. Квартира ему досталась от тетки. На работе вам с ним побеседовать не удастся…

– И кем же у нас работает Виталий Ромашов?

– Бухгалтером в строительной фирме. Собственного кабинета у него нет.

– Понятно… Честно говоря, не думала, что он бухгалтер…

– Ну, почему же. Кстати, он один из всей троицы своих друзей прилично зарабатывает.

Подошел официант, и Мирослава полезла за деньгами.

– Нет, уж, – возмутился Максим, – я же вас сюда пригласил.

– У нас деловое свидание, и мои расходы оплачивает клиент. Максим, ну же!

Он нехотя уступил, не сомневаясь в том, что Волгина хорошо осведомлена о заработках оперативников… Они посидели еще несколько минут, разговаривая ни о чем…

– А вы давно работаете детективом? – спросил Максим.

– Да как вам сказать. Не так, чтобы… После юридического год проработала следователем. Но субординация и прочее – не для меня. Вот я и подалась в свободное плавание.

– Не жалеете?

– Нет.

– А я бы так не смог.

– Как?

– Ну, когда за спиной никого нет. И корочки отсутствуют.

Мирослава рассмеялась.

– Поначалу, конечно, нелегко, но потом быстро привыкаешь. К тому же я сотрудничаю с органами, и у меня есть друзья, знакомые…

– Понимаю. – Он взмахнул длинными густыми ресницами, от которых не отказалась бы любая красавица.

– Макс Фактор…

– Что?! – Брови Максима взлетели вверх.

– Ресницы у вас шикарные, засмотрелась, – улыбнулась Мирослава.

Карелин смутился, щеки его вспыхнули, а глаза потупились. Но когда его ресницы снова взлетели вверх, Мирослава увидела, что глаза оперативника сияют.

В общественном сознании почему-то укоренилась мысль, что женщины любят ушами. На самом деле мужской слух впитывает добрые слова быстрее губки.

– Я так благодарна вам, что вы мне помогаете.

– Но вы мне тоже в какой-то мере помогаете, – отозвался он с искренней улыбкой.

Расстались они добрыми друзьями, вполне довольные друг другом.

Мирослава решила не терять время и навестить Митрохину и Шаповалову, адреса которых дал ей Рябинкин. Она позвонила обеим по телефону.

Телефон Людмилы оказался выключенным, а Анна отозвалась и согласилась поговорить с детективом.

Жила Шаповалова в элитном районе в недавно построенном доме. Консьержка, прежде чем пропустить Мирославу, позвонила в квартиру и, получив от хозяйки разрешение, сказала:

– Проходите.

Поднявшись по лестнице, выстланной ковром, Мирослава собралась нажать на звонок, но не успела, дверь распахнулась. На пороге стояла крашеная блондинка, можно даже сказать, классическая блондинка…

Она распахнула голубые глаза и спросила:

– Так это вы детектив?

– Я. – Мирослава достала и показала свое удостоверение.

– А, – отмахнулась Шаповалова, – проходите.

Мирослава сбросила в прихожей туфли по старой привычке, да и не хотелось топтать белоснежный ковер в коридоре. Хозяйка провела ее в гостиную, которая поражала дороговизной отделки и мебели, но была какой-то ненастоящей, а кукольной…

Анна усадила гостью на диван и спросила:

– Хотите кофе?

– Если можно, чай.

– Чай, так чай. – Блондинка позвонила в колокольчик, и через миг в комнату вплыла осанистая матрона в черном платье, белом фартуке и с кружевной наколкой в волосах.

– Сабина, принеси чашку кофе, чай, ну, и печенье, конфеты.

Вскоре все было расставлено на столике перед диваном.

– Так вы расследуете дело об убийстве Олега? – с нескрываемым любопытством спросила Шаповалова.

Мирослава кивнула.

– Так я и знала, что менты ничего не раскопают! – злорадно воскликнула Анна.

– А есть что раскапывать? – осторожно спросила Мирослава.

– А то! Такую сволочь, как Олежка, еще поискать! – Голубые глаза девушки зло сверкнули.

– Он был так плох?

– Если бы вы знали хотя бы одну сотую его биографии, вы бы не спрашивали.

– Вот я и хотела бы узнать. Вы мне поможете?

– С удовольствием!

И Шаповалова с таким изуверским наслаждением принялась перетряхивать грязное белье погибшего Коршунова перед детективом, что Волгиной стало тошно. Но Мирослава терпеливо слушала, тщетно пытаясь отыскать хоть крупицу полезной информации.

Примерно через полчаса Шаповалова сказала:

– Я сама не понимаю, как я могла связаться с этим типом!

– Может быть, в нем все-таки было что-то привлекательное…

Анна хмыкнула:

– Ну, жеребец, признаюсь вам, он еще тот был и деньгами сорил. Это уже потом я узнала, что денежки маменькины были. А между прочим этот гад обещал на мне жениться!

– А я слышала, что женитьба не входила в планы Коршунова.

– Это вам небось его дружки наболтали? – спросила она подозрительно.

Мирослава не стала ее разубеждать.

– Так вот, врут они все. Очень даже собирался! Я приличная девушка, и не стала бы с ним запросто так столько времени таскаться.

– А почему вы расстались?

– Ха! Почему! Он в Аленку Саранцеву влюбился. Запал на нее, как очумелый. Меня выставил. Да, только Аленушка его отшила.

– Почему?

– Ха! Почему! Да потому, что она у нас вся из себя правильная. Ей такие парни, как Олег, не нравятся. Она встречается исключительно с ботаниками.

– И кто ее избранник?

– Ой! Избранник! Не могу! Держите меня семеро! – расхохоталась Анна.

– И все-таки?

– Федька Самсонов ее избранник! Аспирант нищий! Наукой он занимается. Аленушка уверена, что ее ботаник гениальные открытия начнет делать одно за другим и Нобелевку загребет.

– Это вы от Саранцевой узнали?

– Ну, что вы, Алена с такими девушками, как я, не знается. Она у нас сеет разумное и доброе.

– То есть?

– В школе в начальных классах преподает.

– А вы не знаете адрес Алены?

– Так вы что, думаете Олежку Саранцева изнасиловала?! – Анна округлила глаза и снова расхохоталась. – Ой, не могу я с вами! – Она стряхнула с ресниц выступившие от смеха слезы. – Сейчас еще макияж испорчу.

– Конечно, ничего такого про Алену я не думаю. Но, возможно, Олег был навязчив, угрожал ей?

– Нет, он ей не угрожал. Это точно. Он Федьке рыло начистил, и все. Велел ему от Саранцевой отстать. А тот упертый оказался. Не отстал.

– И Коршунов смирился?

– По-моему, нет. Но тут эта история случилась, и Олег не успел Федькой конкретно заняться…

– Вот видите, как интересно…

– А ведь и впрямь! Аленка над Федором своим буквально трясется, как наседка над цыпленком! Она и могла девчонок из «Милого друга» подвигнуть! Точно! Говорят, что ей недавно наследство от бабушки досталось! Как это мне самой в голову не пришло!

– Действительно…

– А у вас голова варит, – уважительно произнесла Шаповалова, – записывайте. Алена живет на проспекте Велосипедистов, дом два, квартира одиннадцать.

– Большое вам спасибо, Анна.

– Да чего там, просто Аня. Мне вообще башковитые девки нравятся. А то обидно за нас, баб. Пусть не я, так хоть кто-то парням нос утрет. А то менты приходили, все из себя. На меня смотрели, как на полную дуру! Пусть у меня ай-кью не зашкаливает. Но я не дура. Просто хочу устроиться в жизни и понимаю, что сделать это могу, только удачно выйдя замуж.

– Не отчаивайтесь. Удача вам улыбнется, – сказала Мирослава, прощаясь.

– Надеюсь, что Саня не уплывет из моих рук.

Мирослава кивнула и вышла на лестничную площадку.

А Анна еще несколько минут стояла в дверях и смотрела вслед детективу. Ей хотелось окликнуть Мирославу, сказать, чтобы она заходила в гости. Но, даже имея небольшой ай-кью, Шаповалова понимала, что они слишком разные и дружить с ней девушка-детектив точно не станет. А жаль… Впрочем, им и говорить особо не о чем…

Семен читал глянцевый журнал, который назывался «Изыски сладкоежек».

– Что это ты читаешь? – спросила Мирослава.

– Да, вот купил со скуки.

Мирослава перелистала несколько страниц:

– Ой, какая красота!

Семен хмыкнул.

– В смысле чудесный подарок для моего близкого друга. Какие изумительные фото тортов и пирожных. Семен! Сознавайся, где купил! Мне нужен такой же.

– Возьмите этот.

– А тебе?

– Я уже нагляделся до тошнотворности.

– Ну, спасибо.

– Да не за что. Я вообще сладкое не очень люблю. Думал, что это про советские мультики…

– Почему?

– Да, гляньте, на первой странице колобок нарисован! Мультяшный!

– Действительно…

– Так и вводят народ в заблуждение.

– А ты мультики любишь?

– Люблю, – вздохнув, сознался Семен, – для отвода глаз я на просмотры вожу с собой племяшек, ну, и диски покупаю, дома тоже с ними смотрю. Вроде я за детьми приглядываю.

– А мой дед любил кататься на каруселях…

– А при чем тут карусели?! – искренне удивился Семен.

– Притом! Дед был военный и возраст солидный. Вот он и катался на каруселях с внуками. И овцы целы, и волки сыты. Стратегия!