Текст книги "Дневник идеальной жены"

Тигра заказала мужу с любовницей билеты на Мальдивы.

Давиду об этом она сообщила с понедельник утром, за завтраком.

– Мальдивы? Ты с ума сошла? Что я там буду делать целую неделю? Я не люблю печься на солнце, ты же знаешь! Ну Тайланд взяла бы, Китай – на крайний случай. Там хоть есть что посмотреть.

На самом деле Давид лгал. Даже самому себе. Он очень хотел, чтобы это был курорт, где не надо будет разгуливать в поиске достопримечательностей и других женщин.

– Вот именно. И кого посмотреть тоже. А ты должен насладиться той, в которую влюблен. Мне противно на тебя смотреть – ходишь как пес на случку!

– А ты не смотри! – бросил Давид, – сама придумала – сама и расхлебывай.

Давид встал из-за стола и направился к выходу.

– Что я и делаю, – вздохнула Тигра.

Выходные для Насти прошли в обычной домашней суете.

А вот на работе ее утром опять ждал сюрприз.

Тигра появилась как обычно в 9.02, взяла Настю за руку и потащила в свой кабинет.

– Настя, я даю тебе недельный отпуск, тебе срочно надо отдохнуть, – вместо приветствия сказала Тигра, уселась в свое кожаное кресло и открыла ноутбук.

– Я что-то сделала не так? Или наоборот так? Это награда или наказание?

– Давиду срочно потребовался отдых. А когда он летит без меня – он…

Тигра не могла подобрать нужные слова:

– Он… гуляет. Поэтому я решила отправить его в отпуск с тобой. С тобой он точно не пойдет по рукам. Понимаешь?

– А почему вы не полетите с ним?

– И бросить компанию на произвол судьбы? У нас налоговая завтра. А ему с тобой будет интересно – ты умная девушка. И потом, со мной он тоже гулял по полной. А ты, может быть, его немного усмиришь.

– Мудрое решение, – Настя улыбнулась.

Тигре ответ Насти не понравился, она на секунду замешкалась, потом еще раз посмотрела на счастливую Настю, вздохнула и добавила:

– Вылет сегодня в 9 вечера. Иди собирай чемодан, водитель заедет за тобой в 6.

Настя ехала домой такой счастливой, какой она никогда себя и не помнила. Ее ждала целая неделя с мужчиной, по которому она сходила с ума. Ничем плохим эта поездка не грозит, думала она, если он будет только с ней – возможно она им насытится и перестанет так хотеть, как сейчас. Если он будет с ней и параллельно еще с другими женщинами – возможно она в нем разочаруется и все будет как прежде. А как прежде? Скучно? Бесцветно? Нет, так как раньше жить она определенно не хотела.

Водитель привез Настю в аэропорт и проводил в ВИП зал, где ее уже ожидал Давид. Настя было в светлых джинсах и облегающем свитере грубой вязки, она очень старалась держать осанку и не сутулиться. Давид это заметил и подумал что этому ее научила Тигра. Он недовольно отвел взгляд.

Настя присела на мягкий диван все так же с ровной спиной – как будто кол проглотила и Давид не выдержал:

– Это тебя твоя Степановна научила держать осанку, как лошадь на показе?

Настя опешила:

– Нет, я бывшая балерина. Меня этому учили почти десять лет.

– Вот откуда в тебе грация и тонкие ноги, – чуть мягче добавил Давид: – больше всего мне хочется, чтобы ты не слушала мою жену. А еще лучше – делай все наоборот. Она думает, что она меня знает. Может и знает, не спорю. Но мне одной ее достаточно – еще одну копию я просто не вынесу.

В самолете Давид надел на глаза повязку и попросил Настю не будить его до утра.

Он злился. И в первую очередь на себя, что не может совладать с собой и признаться, что Настя ему действительно очень нравилась. Вроде выходные прошли спокойно, но вот сейчас он увидел ее и вряд ли сможет заснуть. Больше всего ему не хотелось показывать свою любовь.

Настя же совершенно не понимала что происходит, но пыталась найти ему оправдания – устал, сложный бизнес, жена Тигра, которая все контролирует. Конечно ему не просто жить с ней. Кроме того, она первый раз летела на частном самолете и была настолько впечатлена сервисом, что о невнимании Давида ей и времени не было подумать. Она пересела в светлое кожаное кресло у иллюминатора и насладилась полетом. Стюардесса не переставая предлагала ей то попить, то поесть и Настя переробовала все. Затем она разложила кресло в лежачее положение, укрылась пледом и уснула.

На остров добирались на катере. Насте было очень весело – всем проплывающим мимо теплоходам она махала рукой, подставляла лицо теплому ветру и улыбалась.

– Я смотрю тебе весело! – пробурчал Давид.

– Жизнь вообще прекрасна!

– Знала бы ты для чего мы тут – не радовалась так.

– Я знаю. Но я все равно счастлива! – опять улыбаясь ответила Настя.

– Ты здесь, чтобы приесться мне. Чтобы по приезду в Москву меня от тебя тошнило! – грубо прокричал ей в лицо Давид.

– Нет! – Настя продолжала улыбаться, – я здесь для того, чтобы провести с мужчиной, который мне очень нравится, целую неделю.

На стойке в отеле им выдали ключи и проводили до бунгало. Провожающий на ломаном английском пытался рассказать где находится душ и ванная. Давид всунул ему в карман зеленую купюру и выставил за дверь. Настя стояла у кровати – рассматривала балахон из парчи. Давид подошел к ней и мягко толкнул на кровать.

На обед и даже на ужин в тот вечер они не пошли. Давид по телефону попросил накрыть им стол на веранде. Когда стемнело – вокруг бунгало зажгли факелы и свечи.

– Сегодняшний день – это самое яркое впечатление за всю мою жизнь. Как будто в сказку попала. Невероятно! – восхищенно призналась Настя и отпила вино из бокала.

– Я уже давно перестал ловить кайф от роскоши. Привык, наверное. Люди ко всему привыкают – и к бедности и к богатству. Люди вообще продажные.

– Кстати, на счет продажности. Те деньги, которые мне подложил в сумочку в машине – они со мной. Я взяла их чтобы отдать тебе. Мне достаточно платит Тигра, – Настя запнулась, – то есть Елена Степановна.

– Денег никогда не бывает достаточно. Чем больше я зарабатываю – тем больше еще хочу. А так как все в этом мире покупается – не парься. Я тоже продажный. Это нормально. Такова жизнь. Тебе для сына надо. Вкладывай в его образование – он потом тебе спасибо скажет.

Настя задумалась, посмотрела на Давида и все же решилась спросить то, о чем ей запретила Тигра.

– Мне твоя жена запретила об этом спрашивать. А ты сказал, чтобы я все делала наоборот, поэтому хочу спросить: почему у тебя нет детей.

Давид залпом выпил все вино в бокале и недовольно хмыкнул:

– Иногда моя жена советует умные вещи. Все же тебе надо иногда прислушиваться к ней.

Он бросил салфетку на стол и зашел в дом. Стянув с себя одежду он лег на кровать и отвернулся от Насти, которая сразу пошла за ним. Она тоже разделась и присела на кровати. Сначала дотронулась до его спины – погладила. Он не сопротивлялся. Тогда она стала массировать его плечи и шею. Давид резко повернулся к ней, уложил ее на подушку и навалился сверху.

Просыпать рядом с мужчиной, от которого Настя сходила с ума, было самым огромным кайфом. Настя наслаждалась каждой минутой и ловила каждое слово Давида.

Дни пролетели очень быстро: утром они завтракали в номере, затем почти до обеда плавали в масках, катались на катере на соседние острова, а вечера проводили наедине – пили вино, ели морепродукты и болтали. В основном, конечно, болтала Настя – она рассказала Давиду почти всю свою жизнь, но и Давид в последний день разговорился и признался:

– У нас с Леной был сын. Но он умер. По моей вине. Это было давно, но я все еще не могу себе простить этого и очень боюсь иметь детей. И я очень благодарен ей, что она поняла меня, простила, приняла как есть и никогда даже не намекала о детях.

– А я бы ни за что не смирилась. Я бы тебя просила о детях каждый день. Дети – это самое большое счастье в мире. Все в этом мире ошибаются. Надо найти силы и идти дальше.

– Ты не знаешь о чем говоришь…

– Наоборот, я знаю, у меня есть сын. И если бы он погиб, даже по моей вине, я бы все равно не отказалась от материнства. И я думаю, что ты гуляешь именно по этой причине. У тебя нет заземления. Нет смысла. Да, хороший дом и интересная работа, да верная и любимая жена. Но это не смысл. Это жизнь по течению. Дети – это наш якорь и самое лучшее, самое дорогое что может быть в жизни. Это твое продолжение.

Давид не стал спорить и замолчал.

В самолет сели молча. Настя опустилась в знакомое кресло и поняла, что видит Давида в последний раз: он слишком порядочный и никогда не оставит Тигру, а держать возле себя Настю тоже не будет. Да и сама Настя уже не так держалась за этого сильного, но такого слабого мужчину, который подарил ей не только самую лучшую неделю в ее жизни, но еще и уверенность в себе. Она понимала, что и сама живет по течению и что это надо менять. Он дал ей силу и стартовый капитал для этого. Она надела на глаза повязку, укуталась в плед и заснула.

По прилету их ждали два автомобиля. Из одного вышла Тигра, но не пошла им на встречу, а ожидала мужа рядом с машиной.

Давид повел Настю к другому автомобилю. Ни ему, ни ей не хотелось ничего говорить, все было так понятно, что они оба только улыбнулись.

На следующее утро Настя пришла на работу с четким желанием написать заявление об увольнении по собственному желанию.

Тигра появилась около 10, подошла к Насте и попросила проводить ее в кабинет.

– Спасибо тебе огромное. Ты выполнила свою работу на пять с плюсом. Я очень надеялась на тебя и ты справилась.

– Вы замечательный психолог. И я очень рада, что помогла вам. Надеюсь, вы не будете против подписать мое заявление по собственному желанию? Я хочу начать новую жизнь и найти работу по специальности.

– Я помогу тебе. Пойдешь работать по специальности и по моей рекомендации. Дай мне пару недель и я все строю.

Настя кивнула и вышла из кабинета.

Через месяц у Насти был первый рабочий день в компании ее мечты. Она вышла из метро и пошла по осеннему бульвару. Возле дверей офиса она увидела Тигру.

– Пришла пожелать тебе удачи и отдать долг, – она протянула Насте толстый конверт.

– Вы и так много сделали для меня.

– Это ты для меня сделала невозможное.

Тигра улыбнулась:

– Страшно?

– Очень.

– Мне тоже. – Призналась Елена Степановна.

– А вам чего? – не поняла Настя.

– Страшно становится мамой когда тебе далеко за сорок. Но мы справимся. И ты справишься. Слышишь? Мы обязательно справимся, – и она прижала к себе Настю и еще раз еле слышно прошептала «Спасибо».

Карточный домик

Это были времена «Улыбчивого Мишки», «Ландышей» и брюк «колокольчиком».

Ира росла в обыкновенной советской семье: мама, папа, сестра Таня – старше ее на год и брат Витя – младше на год. Тогда все у всех было одинаковое. Одинаковые доходы, однотипные пальто и прически, одни и те же взгляды на жизнь и даже мечты, и те, очень похожи.

Она только закончила школу и пошла учиться в торговый техникум.

Родители только построили большой дом, и каждый вечер в доме собиралось очень много народа. Мама пекла пироги, а отец пел под гитару. В зимнее время все усаживались возле печки и рассказывали интересные истории.

В один из таких вечеров среди гостей появился и Орест. Его родители умерли когда он только пошел в школу и его определили в детский дом. Тетя Зоя забрала его и решила воспитать как своего, хотя, честно говоря недолюбливала.

После окончания школы Орест пошел работать на завод, но все деньги отдавал тете, которая «очень сильно нуждалась в них». Тетя, как говорили все соседи, пожалела мальчонку и парень должен быть ей очень благодарен за это.

Орест всегда выглядел неопрятным: грязные длинные русые волосы сосульками падали на плечи, одежда лоснилась, брюки вечно засаленные. У него была всего одна пара брюк, в которых он ходил и на завод и на танцы, две рубахи, куртка и старые, рваные ботинки, которые он постоянно заклеивал и зашивал.

Он познакомился с Таней, Ирой и Витей на танцплощадке.

После танцев ребята пригласили Ореста к себе домой.

Когда они зашли в дом, отец поздоровался с ним за руку и крикнул матери:

– Шура, налей парню тарелку борща.

Такого вкусного, густого борща Орест в жизни не ел. Тарелка была глубокая, в ней плавал большой кусок мяса. Отец отрезал парню горбушку хлеба и положил рядом банку сметаны.

Орест не заметил, как на него смотрели девочки и как улыбнулся Витя.

Он приходил к ним каждый вечер и каждый вечер его угощали, потом они играли в карты или пели песни под гитару.

Когда он объяснился Ире в любви, она засмеялась, и сказала:

– Ты посмотри на себя и посмотри на меня. Думаю, что ни один человек не скажет, что мы пара.

Он пожал плечами и ушел. А через несколько дней все узнали, что он уехал на заработки и когда приедет неизвестно.

Орест вернулся через восемь месяцев с огромным чемоданом вещей и полными карманами денег.

Ира праздновала свой день рожденья и все друзья пришли поздравить ей. Все сидели за столом и слушали рассказы Ирочкиного отца, а сама именинница заболела и поэтому лежала в кровати.

Орест зашел не постучавшись. Он открыл дверь, громко сказал «Здравствуйте вашему дому», нашел глазами Иру и прошел через всю комнату к ней.

Это был совсем другой Орест: волосы пострижены и красиво уложены, вместо засаленной одежды на нем была красивая клетчатая рубаха и модные брюки колокольчиком, а в руках огромная коробка.

Он наклонился к Ире и поцеловал её в губы, а потом протянул ей коробку.

В комнате стало тихо. Все наблюдали за парой.

Ира открыла коробку, увидела свадебное платье, улыбнулась и сказала «Да».

Позже, вечером, когда все ушли она обняла сестру и сказала:

– Я знаю, я знаю, что вы все равно не поймете меня.

– Ну ты хоть попытайся, – попросила Татьяна.

– Я не могу объяснить. Что-то произошло. Что то такое, чего я никогда не чувствовала.

– Но он же не нравился тебе. Неужели чистые брюки и новая рубашка поменяли твое отношение. – Удивилась Таня.

– Какая рубашка? Какие брюки? – засмеялась Ира. Я даже не заметила всего этого. Заметила только, что он постригся. – Она замолчала, а потом посмотрев сестре в глаза тихо сказала: – Я почувствовала такую силу. Как будто он взял меня на руки, посадил на ладошку, а второй ладошкой тихонечко прикрыл, чтоб никто меня не обидел. Я почувствовала себя маленькой-маленькой, беззащитной бабочкой, уютно устроившийся у него на плече.

– Неужели можно влюбиться за секунду?

Ира пожала плечами и улыбнулась.

Свадьбу сыграли веселую. Молодожены поселились в небольшом доме, который арендовали недалеко от родителей Иры. Через девять месяцев у них родился Сережа. Роды были тяжелыми и ребенок родился с небольшой родовой травмой. На голове была большая гематома и лицо у мальчика было оттекшим.

Орест забрал жену и сына из роддома и на следующий день поехал на заработки.

Вернулся он через год.

На пороге игрался маленький мальчонка. Красивый, как кукла, с белоснежными кудряшками.

Он зашел в дом. Ира кинулась ему на шею.

– Приехал!

– А где наш Сережа? – спросил Орест.

– Как где? На улице, играет в песочнице.

– Нет, – улыбнулся Орест. – Этот мальчик такой красивый, наш Сережа совсем не такой.

Ира засмеялась и повисла на нем.

На заработанные деньги молодые решили построить дом на участке тети Орика. Ира устроилась работать в центральный универмаг, а Орик нашел работу на Мебельном комбинате. Спустя пять лет он уже работал заместителем директора, а Ира по прежнему продавала галстуки в мужском отделе универмага. Колода карт под названием жизнь похоже имела отличный расклад до тех пор, пока однажды зимой Орик не вернулся очень поздно с работы. Его длинное, черное пальто в ту ночь было почти белым. От белой шубы его новой секретарши.

Выяснять отношения Ира не стала, а просто молча собрала его чемодан и выставила за дверь.

Началась новая карточная игра, где в колоде отсутствовал червовый король. Люди шептались: «Ах, а какая была любовь!», а ей хотелось крикнуть:

«Она есть! Она еще жива!», но слова из крика превращались в шепот, в который, спустя годы, она и сама перестала верить.

Орик исправно платил алименты, а по воскресеньям гулял с Сережей в парке, кормил его мороженным и покупал билеты в кино.

Как-то случайно встретившись с Ирой, он долго и тупо смотрел в пол, а потом честно сказал:

– Я никогда не любил тебя. Мне очень нравилась твоя семья. Мне так хотелось быть частью её. Я очень сожалею о том, что причинил тебе столько боли.

Ире хотелось крикнуть: «Как не любил? Ты же часами мог стоять в универмаге и смотреть на меня. Неужели ты думаешь, я не знала об этом! Ты же носил меня на руках и всегда говорил, что прекрасней жены на свете нет. Ты же…»

Но она ничего ему не сказала.

Каждый из нас тасуют свою колоду.

Смело выбросив червовую даму кто-то меняет её на другую и дальше и дальше… и игра становится от этого только интересней, острей и захватывающей. А кто-то лишившись червового короля долго ищет ему замену, добавляя то бубнового, то крестового, то внезапно нашедшегося червового, а игра не идет. Фортуна поворачивается к игроку спиной и сама игра становится пресной, обыденной, скучной. Один игрок, зевая, продолжает играть, а другой бросает карты и уходит. Кто-то не рискует ставить большие ставки и постоянно пасуя ждет «свою игру», а игрок напротив смело блефует и снимает огромный куш.

Еще очень долго Ира раскладывала пасьянс без червового короля. Когда Сереже было почти 14 в её колоде появился крестовый король. Жизнь наладилась. Родилась дочь. Она сейчас и пишет этот рассказ, и совсем еще не умея раскладывать пасьянсы жизни мечтает о том, чтобы её карточный домик никогда не разрушился, и чтоб её колода карт всегда была полной.

Однолюб

В тот субботний день я ходила по супермаркету и закупала продукты: моему любимому, ненаглядному мужу исполнялось 30 лет. Я положила в тележку колбасу, шпроты и только потянулась за баночкой красной икры, как услышала:

– Синицкая, ты ли это?

Синицкой я была лет десять назад и, честно сказать, свою девичью фамилию подзабыла. Сейчас я ношу другую, правда тоже птичью, но как мне кажется намного ярче – Орлова. Я обернулась и увидела Машку Балагурову: грозу, молнию и гром нашего класса.

– Машка! – я как школьница подпрыгнула и кинулась ее обнимать. – Ты совсем не изменилась! Я так рада тебя видеть!

– Давай скорей заканчивай свои покупки. Пойдем, посидим и ты мне все расскажешь.

Мы устроились за столиком в ближайшем кафе, пили кофе, вспоминали школьные годы и хохотали.

– Все это конечно хорошо, но расскажи как у тебя на личном фронте? – вдруг спросила бывшая одноклассница.

– Все отлично. Я замужем, дочке уже восемь лет. У нас своя квартира, тут, неподалеку.

Машка постучала пальчиками, а вернее ноготками по столу:

– И как у тебя с мужем?

Я пожала плечами:

– Нормально все…

Машка глянула на часы и вздохнула:

– Слушай, мне сейчас надо идти, но давай мы с тобой встретимся завтра.

– Я завтра не могу. У моего мужа день рождения. Гости придут – надо готовиться.

– Ну, я так и думала. – Кивнула Машка и с сожалением посмотрела на меня, – так уж и быть, давай тогда в понедельник в этом же кафе.

Она достала из сумочки ежедневник и что-то туда записала.

– Все, жду тебя ровно в пять!

В понедельник, ровно в пять я сидела за столиком в том же кафе.

Машка появилась не одна, а с двумя подругами, которых сама и представила:

– Это Татьяна, это Катерина. Ну, а теперь быстро рассказывай! – приказала она.

Я попыталась улыбнуться и спросила:

– Что рассказывать?

– Как что? Про мужа рассказывай.

Катя и Татьяна смотрели мне в рот и явно ждали исповеди.

Я пожала плечами и удивленно посмотрела на Машку.

– Ты должна мне верить, – заявила бывшая одноклассница, – только тогда я смогу тебе помочь. Спроси у девочек – я знаю толк в мужчинах, и самое главное я знаю, как надо с ними обращаться.

Я продолжала пожимать плечами:

– У меня нет проблем с мужем.

– Как это нет? – удивилась Машка, – не ты ли ему банкет вчера устраивала?

Я удивленно смотрела на неё и пыталась улыбнуться:

– Да, и что?

– А то, что настоящий, воспитанный муж, – на этом слове она подняла указательный палец и подняла его над своей головой, – не станет мучить жену и заставлять ее готовить банкет. А пригласит всех своих друзей в ресторан!

– Он так и хотел, да я как-то мечтала, чтоб это было по-семейному… – начала я оправдываться.

– Ну вот, ты уже его защищаешь! – Машка даже вскрикнула.

– Так, погодите, давайте начнем с самого начала, – включилась в нашу беседу Татьяна и, обратившись ко мне, спросила: – Он вам изменяет?

– Нет! – громко ответила я.

Все засмеялись, а Машка так хохотала, что чуть не свалилась со стула.

– Хорошо, скажите, он вам подарки дарит? – опять спросила Татьяна.

– Да, – так же громко ответила я, и еще кивнула.

– А цветы?

– Постоянно! – я кивала как японский болванчик.

– Без повода? Цветы? – Машка перестала смеяться и уставилась на меня.

– Да!

– Без скандала? – еще больше удивилась Татьяна.

Я опять пожала плечами, вспомнила его последний букет хризантем, которому совершенно не предшествовал скандал, и тихо сказала:

– Да, вроде…

– Значит, у него есть любовница! – вынесла вердикт Татьяна.

– Стопудово! – наконец-то я услышала голос Катерины.

Машка вздыхала:

– А говоришь нет проблем… У тебя, дорогая моя, не просто проблема. У тебя беда. Но ты не переживай. Мы и не такие ситуации разрешали! Главное – слушай нас, и все будет хорошо!

– Девочки, да с чего вы взяли? Он после работы – сразу домой бежит!

– Значит, конспирируется! – заявила Татьяна.

– Стопудово! – согласилась с ней Катерина.

– Умный, что ли? – спросила у меня Машка.

– Ну да, вообще-то… не дурак…

– Что? Вышка? – как-то зло спросила Татьяна?

Я вся скукожилась, сразу почему-то вспомнилась высшая мера наказания, и я даже попыталась представить своего супруга маньяком-убийцей, зажмурилась, но тут Татьяна уточнила:

– Образование высшее?

Я выдохнула и еле слышно сказала:

– Да. Два.

– Крепкий орешек! – скривилась Татьяна. – Скорей всего изменяет в обеденный перерыв.

– Стопудово! – согласилась с ней Катерина.

– Его надо срочно уличить в измене! – сделала вывод Машка и успокоила меня: – Мы этим займемся! Но для начала ты должна устроить ему скандал.

– Зачем?

– Чтобы он знал, что в жизни не все так просто. И чтоб знал свое место. А то смотри, как хорошо устроился – гуляет, изменяет тебе, а ты все терпишь и еще, как дура, ему банкеты устраиваешь.

– Скандал – это самое верное оружие женщины, – спокойно объяснила мне Татьяна, – мужчина должен его бояться, как огня.

Дорога домой оказалась, как прогулка по дюнам – долгой и неприятной. Я еле передвигала ногами, в горле першило, перед глазами стояла картина, как мой муж в обеденный перерыв изменяет мне с секретаршей.

Супруг встретил меня на пороге, поцеловал, сообщил, что Ленку, нашу дочь, отпустил к подруге, помог снять пальто, и поинтересовался где я задержалась. Я пробурчала, что-то про собрание и про то, что устала, и он предложил помочь с ужином.

Я думала о том, что надо непременно устроить скандал, как советовали мне «профессионалы», вот только за что зацепиться – я не знала, но решила действовать по обстановке.

Обстановка в тот вечер выдалась такая, что скандал не получился.

Через неделю мне позвонила Машка и доложила:

– Клиент созрел. Все подробности завтра, в том же месте, ровно в пять.

Умом меня природа вроде не обидела, и я понимала, что клиент – это мой муж. Но вот «как созрел» моя природа не уточняла, а я, как не тужилась, сама понять не смогла.

Настроение у меня испортилось, я еле дошла домой.

«В конце концов, женщина я, или табуретка?» спросила я у самой себя, переоделась в халат и направилась на кухню.

– Дима, а почему от тебя пахнет французскими духами? – спросила я у супруга, который в это время мариновал курицу.

На самом деле никакой французский аромат от него не исходил, на кухне пахло аджикой, перцем и базиликом. Просто это было первое, что я вспомнила из кинофильмов, и именно по этому поводу решила придраться.

Он, улыбнувшись, признался:

– Я тебе сюрприз сделать хотел, подарить завтра на наш юбилей. – Он протянул мне свое запястье, чтобы я понюхала, – Нравится? С Ленкой выбирали, вместе.

Запястье пахло аджикой, и я поняла, что мне придется вспомнить что-то еще из кинофильмов, чтобы придраться и устроить скандал.

Я села на табуретку и зарыдала:

– Ты мне изменяешь!

Станиславский, если бы увидел мою игру, точно бы сказал, что «я вжилась в роль» и взял меня к себе в театр. Димочка же стоял, как вкопанный, и держался за плиту одной рукой, и за курицу другой.

– Мне сегодня звонила какая-то женщина и попросила, чтобы я тебя отпустила. Она сказала, что у вас большааааая, – на этом слове я расставила руки в сторону и скривилась, – любовь, и я тебе совсем не пара.

Оказывается, я совсем не зря иногда смотрю мыльные оперы и данный монолог, который был взят именно оттуда, мне очень пригодился.

Поза у Димочки не менялась, он только сильней ухватился за курицу, и пол ее тушки повисли над противнем.

– Так что скажешь? – спросила я всхлипывая.

– Это, наверное, та ненормальная, которую я в среду нечаянно сбил с ног у подъезда, когда шел на работу… Потому что когда я возвращался – она меня поджидала и уже сообщила, что безумно любит и хочет быть со мной… – еле слышно пролепетал муж.

Я перестала реветь.

– И что ты ей сказал?

– Что она ненормальная, и ей надо обратиться к врачу.

Я вспомнила Машку. Да, это точно была она, именно ей нужна была медицинская помощь. Как я этого сразу не увидела? Что же меня сбило с толку? Что она хорошо училась в школе? Или что она всегда добивалась того, что хотела? И сейчас она хочет уличить моего же мужа в измене – неужели и это у нее получится?

По телу пробежало стадо мурашек, а большой палец на правой ноге даже скрутило от судороги. Она ведь собралась уличить моего мужа в измене!!!

Что же мне делать?

Первая мысль, которая посетила то, что у меня звалось головой, была – А почему бы и нет? Пусть попробует! Почему бы, действительно, не проверить своего мужа?

Вторая мысль была лучше – а не оплатить ли Машке недельный стационар в психбольницу, а Катерине подарить словарь Даля.

Я посмотрела на мужа. Он отделывался от аджики, которая прилипла к его руке, и пытался ее остатки намазать на курицу.

Смешной и такой родной. Неужели я позволю какой-то курице (тут я имела в виду совсем не ту госпожу, над ножками которой в тот момент трудился мой муж) разрушить наше семейное счастье?

И я рассказала ему всю правду: как встретила бывшую одноклассницу, как она с подругами убедили меня в том, что он, мой Димка, мне изменяет, и как я поверила им.

Муж поставил противень с курицей в духовку, вымыл руки и вздохнул.

– Я однолюб. Ну сколько можно тебе это повторять?

В дверь позвонили. Это была Ленка. Она стала рассказывать про школу, про подруг, пожаловалась нам, что у них была контрольная работа, и она ее плохо написала.

– Если будет двойка – о роликах можешь забыть! – напугала я дочь.

– Стопудово! – согласился муж.

И тогда задумалась: а существуют ли в природе однолюбы? Или это миф?