Текст книги "Воин Духа: Ликвидаторы аномалий. Том 2"

25

Руки Зинтары едва заметно подрагивали над пультом корабля.

Почти родной звук глюонового двигателя вызывал поток воспоминаний. Перехватчик не был кораблем Силирии, работающим на грани реальности. Но она когда-то очень много летала на кораблях фаэтов – так проще избегать ненужных вопросов, проще стать своей и не вызывать оторопь.

Быть силирийцем среди остальных разумных рас Галактики – непростое занятие. Силирийцы не любили представать в своем истинном обличии. Они усердно избегали любого поклонения, почитания или обожания. Их же истинный облик располагал именно к этому. Уж слишком совершенными они казались остальным разумным, слишком многое могли.

Свои же технологии полубоги предпочитали использовать исключительно для внутренних нужд. Когда речь заходила о контакте с другими расами, на помощь приходили корабли фаэтов, одаров, кальтуцикан, антарцев… Воины Духа прекрасно разбирались во всех технологиях, какие только существовали. Умели пользоваться иноземными летательными аппаратами, оружием, аппаратурой, знали принципы их работы, умели чинить, разбирать и собирать, если придется…

Быть всегда в тени, никогда не выходить на прямой контакт, растворяться в толпе разумных – вот удел истинного Воина Духа!

Зинтара с горечью отдернула руку от пульта. Неспроста её перестал видеть Храм Вечности. Она действительно изменилась, изменилось её отношение, видение реальности, точка зрения… Она больше не в состоянии была слепо верить в постулаты самой древней расы Галактики. Зинтара пыталась их переосмыслить… А иногда и поставить под сомнение… Верно ли силирийцы понимают свое предназначение?.. К чему эта вечная секретность, невмешательство, удаленность?..

В капитанском кресле на этот раз восседал Рэтт. Довольный собой, он искоса поглядывал на хрупкую блондинку и живописно представлял себе, как она его отблагодарит за героический подвиг по доставке её на Станцию. Картинки всплывали самые что ни на есть пошлые и донельзя откровенные. Рэтт вообще с трудом сдерживался, чтобы не броситься на абордаж очаровательной красотки в первые секунды старта. Угомонил его Всеволод, успокоил молчаливо, одним взглядом.

А еще Рэтт очень хорошо помнил, что Белая Звезда, несмотря на всю свою внешнюю хрупкость, чуть не уделала самого Гору на ринге! Так что контрабандист пытался проявлять предельную учтивость, иногда, как, например, сейчас, просто молча пялился на многочисленные мониторы, хотя курс давно был рассчитан Всеволодом, и необходимости непрерывно вглядываться в картинку монитора совершенно не было. Но Рэтт хмурился и серьезно изучал звездную карту, точно решал сложнейшее уравнение. А еще он до сих пор не понимал, почему Всеволод уступил свое кресло второго помощника этой девчонке. Гигант просто встал, указал вошедшей девушке на свое место и вышел. Зинтара не колебалась ни секунды, быстро пересекла помещение и уверенно уселась рядом с ним, точно всю жизнь летала на сверхсветовых!

– Как поживает наш миллионер? – буркнул Рэтт, чтобы завязать разговор.

Все его тактики и навыки обольщения летели в тартарары в присутствии этой девушки. Рэтт не мог объяснить, почему. Просто чувствовал, как она его читает, точно открытую книгу. Рэтт никогда не был дураком и потому перестал пытаться соблазнить откровенно. В ход пошли завуалированные фразы и вкрадчивые полутона. Но и это, кажется, мало действовало на красотку. Больше она понимала рубленые фразы и короткие окрики, точно прошла военную подготовку или отслужила в армии. Именно этот стиль общения она больше всего воспринимала на капитанском мостике, хотя на Луне Рэтт подобное даже представить себе не мог.

На третий день полета он так напрямую у нее и спросил. Зажал перед входом в её каюту, жарко дыша девушке в ухо, и рубанул:

– Может, ты в армии служила?! Тогда… Сто-о-оять!!! Смотреть в глаза! Бояться!

Зинтара в ответ только расхохоталась, отпихнула Рэтта и скрылась за дверью.

Он и сам не сообразил, как у нее полупилось его так отпихнуть! Вроде бы и незаметно, только Рэтт оказался у противоположной стены и больно впечатался макушкой в переборку. Боль его настигла не сразу, а когда красотка скрылась в своей каюте. Вот тогда Рэтт и ощутил огромную шишку, набухающую на затылке. Как назло, мимо проходил Всеволод и так посмотрел в его сторону, что Рэтту стало некомфортно.

С Всеволодом у них вообще выстраивались необычные отношения. Тот уже много лет работал с контрабандистами, прокладывал трассы, организовывал «окна», иногда скупал товары Чужих, иногда что-то заранее заказывал… Но всегда общался через посредников – грамотных, щепетильных… А когда Рэт стал контактировать с ним напрямую… Вроде бы получается, что знакомы давно… А выходит, Всеволод про него знает чуть ли не всю подноготную, а контрабандист теряется в догадках.

Никогда Рэтт прежде не думал, что Всеволод сам способен проложить нужный курс. Ему представлялось, что на Гору работают лучшие ученые, которые обучились у Чужих основам навигации. А оказалось, Всеволод лично способен проделывать работу по миллиону вычислений. Рэтт как-то попытался понять принципы построения звездных трасс, но чуть не свихнулся от количества переменных и сложности уравнений. Оказывается, звездная механика – наука для избранных! И Всеволод оказался тем самым избранным, способным удержать в уме миллионы вероятностей, вычленить переменные и правильно задать вводные компьютеру. Грубая внешность Всеволода никак не вязалась с его математическим гением. Оттого Рэтт пасовал при общении с гигантом, не мог найти правильный подход и, в конце концов, плюнул – решил просто придерживаться заранее озвученных договоренностей. Точка. И никакого личного контакта. Для остальных же контрабандист старательно изображал совсем иное, что с Всеволодом Горой они чуть ли не лучшие друзья, если не братья!

– Слишком долго идем к туннелю, – медленно протянула девушка с соседнего кресла.

Рэтт вздрогнул. Ему тоже так показалось. Прошлые полеты проходили куда быстрее. Но космос такая штука… Рэтт не вмешивался в расчеты Всеволода. Гиганту уж точно виднее, каким путем лучше двигаться к Станции.

– Я могу взглянуть на курс?

Рэтт что-то невразумительно буркнул и отослал картинку на монитор, за которым сейчас сидела Зинтара. Вряд ли девица сможет хоть каплю разобраться в крючках и закорючках. Он сам потратил внушительное количество времени, прежде чем научиться понимать, что курс проложен к нужному месту.

А потом Рэтт собственными глазами увидел, как страшен гнев женщины.

Тон Зинтара выбрала спокойный. Только костяшки пальцев на подлокотниках кресла побелели, а желваки на скулах заходили ходуном.

– Почему у нас остановка на Тро-ка-ти?! – она говорила спокойно, но контрабандисту отчетливо слышалось шипение кобры.

А еще Рэтту пришлось следить за лицом, так как он и сам оказался изрядно удивлен. С посредником Рэтт обговорил почти все нюансы. Посредник Горы настаивал прежде всего на временных рамках, в которые Рэтт предоставляет корабль в полное пользование Всеволода. Рэтт согласился и подписал договор. Временные рамки пока не были нарушены. Только вот про промежуточный пункт остановки посредник как-то забыл упомянуть.

Невнятное объяснение Рэтта Зинтару не удовлетворило. А уже через полчаса Рэтт, как ему казалось, надежно заблокировал все доступы к управлению и под невинным предлогом удалился с капитанского мостика. Зинтара осталась одна.

Космос, бескрайний космос!

И она сидит в кресле пилота! Зинтара блаженно прикрыла всего на долю секунды глаза. Она наслаждалась выдавшимися ей мгновениями, а затем встрепенулась и принялась действовать с немыслимой для нормального человека скоростью. Вскоре курс на компьютере выглядел совсем иначе. Пароли и коды доступов девушка обошла за считанные секунды. Чуть больше времени заняла прокладка нового курса, который учитывал все гравитационные аномалий и цикличные перемещения входов в основные галактические туннели. Перехватчик едва заметно тряхнуло, в основном из-за перехода глюонового двигателя в новый турбированный режим. Теперь им не нужно было высаживаться на Тро-ка-ти. Корабль на полной мощности пошел к точке входа в пространственный туннель. Для полета Зинтара задала оптимальный и максимально безопасный угол входа. Корабль принялся послушно выполнять новый маневр.

– Идиотка! – это с порога на всю рубку проорал взбешенный и всклокоченный Всеволод.

Рэтт где-то затерялся. А вот гигант с обнаженным торсом и мокрыми после душа волосами, злой и разъяренный, влетел на капитанский мостик, точно за ним гналась тысяча чертей. Одним рывком Всеволод вытащил девушку из кресла и бесцеремонно пихнул в сторону коридора. Любой другой человек получил бы травмы, несовместимые с жизнью. Но Зинтара почувствовала лишь звон в ушах и соленый привкус крови на языке. Считанные доли секунды ей пришлось потратить на то, чтобы вновь оказаться на ногах и ринуться на Всеволода. Теперь схватка между ними завязалась не на жизнь, а на смерть. И это уже не было деликатным поединком, какой Всеволод демонстрировал с девушкой в первой части боев без правил. Единственным его желанием было задушить и уничтожить. Всеволоду удалось навалиться на Зинтару сверху, зажать между коленями и кулаками молотить девушку по лицу. Та, извиваясь, продолжала уворачиваться и пытаться выцарапать гиганту глаза. Но вместо этого руки её скользили по липкой от крови коже мафиози, а Всеволод все никак не мог толком припечатать её ударом. Наконец, у гиганта получилось схватить девушку за волосы, вывернуть её руку за спину, поднять на ноги и сильным пинком отправить точно лбом в переборку.

А затем Всеволод взял управление кораблем на себя в ручном режиме!

Сложность заключалась в том, что корабль уже начал входить в пространственный туннель по заданной траектории. Само поле туннеля начало тащить корабль внутрь. Сопротивляться этому – значило израсходовать все резервы двигателя. И это еще не значило, что корабль сможет вырваться из силового поля. Туннель приближался, а Всеволод выворачивал штурвал и вел корабль по неприемлемой и опасной траектории. Завыли сирены, и замигали красные лампы. Корабль затрясло, точно в лихорадке. Корпус перехватчика испытывал на себе немыслимые перегрузки. Стрелки индикатора работы реактора давно зашли за опасную отметку максимальных нагрузок.

Зинтара с трудом разомкнула слипающиеся от крови ресницы, встала на четвереньки. В груди невыносимо ныло и болело. Лицо превратилось в кровавую маску. А Всеволод продолжал вести корабль к смерти.

– Мы погибнем! – прохрипела Странница и попыталась встать на ноги.

Гигант не удостоил девушку взглядом. Нос корабля уверенно шел точно в аномальную пустоту между реальным космосом и подпространством туннеля.

– Мы пребудем на Тро-ка-ти любой ценой! – процедил Всеволод и сплюнул на пол кровавую пену.

Зинтара тоже успела изрядно его избить: нижняя губа Гиганта наливалась лиловым, правый глаз практически заплыл.

В рубку ввалился с обезумевшими глазами Рэтт. Неизбежное столкновение с ирреальной пустотой с каждой секундой неотвратимо приближалось.

– Что?! Что… происходит?! – заорал контрабандист от входа.

На его глазах весь корабль ходил ходуном, сигнальные огни неистово мигали, выла сирена, окровавленная Зинтара с трудом пыталась встать, полуживой Всеволод продолжал выворачивать штурвал и беспрерывно вводил коды, отключающие систему безопасности перехватчика, чтобы совершать несовместимые с жизнью маневры.

– До столкновения и перехода в иррациональное пространство осталось четыре стандартные минуты и тридцать секунд… – загудел механический голос автопилота корабля.

Рэтт оцепенело уставился на мониторы, попытался подойти к пульту управления.

– Стоять! – обезумевшим голосом проорал Всеволод.

Окровавленные пряди клоками свисали со лба, отчего вид у гиганта становился еще более опасным и пугающим.

Зинтара попыталась подойти к креслу капитана, но тряска корабля заставила её опять опуститься на четвереньки. Аномальное поле начало преобразовывать пространство вокруг в тугой кисель.

– Ты просто хотел нас убить? – наконец выговорила Зинтара едва слышно.

Теперь Всеволод развернулся к Страннице. Последние мгновения их жизни. Если они погибнут в аномальном космосе… Это конец!

– Не надо было менять курс… – прохрипел гигант.

Их выбросило в непространство.

Зинтара всеми клетками организма ощутила странный переход. Это уже не было космосом. Это уже не было реальностью. Они оказались где-то на грани.

На грани…

Между…

Где нет привычных определений, нет материи… Нет космоса…

Но Зинтара продолжала ощущать себя. Она не могла сопротивляться, не могла шевелиться в привычном смысле. Только мысли текли. Без времени. Они плыли и перетекали, образуя неясные образы, которые таяли, как только она начинала сосредотачиваться на них.

Рубка почти не изменилась. Изменились находящиеся в ней люди. Теперь они светились, точно были отлиты из плазмы, из кожи вырывались лучи или неизвестный свет входил в поры…

А затем пришло обычное зрение. Всеволод сидел за пультами и держал штурвал. Рэтт по-прежнему, вцепившись в люк, стоял у входа. Зинтара ощутила, как грудь начала болеть меньше прежнего. Вернее, девушка совсем перестала чувствовать тело. Но стоило подумать об ощущениях, вспомнить тактильные навыки, как они вновь вернулись.

У Странницы не было слов. Она знала, что ирреальный космос – это смерть. Зона между подпространством и привычной Вселенной – неизведанная пустота, в которой невозможно существовать. Это не пространство и не подпространство. Это нечто, куда уходят безвозвратно корабли, неудачно вошедшие в космические туннели.

Всеволод тяжело встал и молча направился в сторону своей каюты. Зинтара оторопело молчала. Она никогда не была истеричкой, но сейчас больше всего на свете ей хотелось вцепиться в гиганта, визжать, бить ногами и царапать ему лицо, что есть мочи.

Рэтт без сил упал в капитанское кресло и тупо уставился в мониторы, на которых зияла бесконечна пустота. Сирены перестали выть, сигнальные огни погасли. По всем законам космических полетов они должны были стать мертвецами.

Но если это и была смерть, то очень странная. Зинтара отчетливо понимала, что продолжает мыслить. Причем… ощущение начинало ей неумолимо что-то напоминать. То, что она почти забыла в мире материи. То, что она пыталась запомнить, приходя каждый раз в реальность.

– Твою мать! – протяжно завывая, выдавил Рэтт.

Он все пытался оживить навигационные приборы, старался выйти на связь, понять, в каком квадранте космоса они оказались.

– Мы в «нигде», – спокойно прокомментировала Зинтара и уселась прямо на пол напротив кресла Рэтта.

– Что? – контрабандист все еще пытался реанимировать пульт управления, дергал штурвал, беспрерывно отсылал сигналы SOS во всех возможных диапазонах.

– Оборудование не сломано. Просто мы оказались в «нигде», – повторила девушка и устало провела рукой по лицу.

26

Кровь куда-то пропала и она ощутила под пальцами идеально гладкую, бархатистую кожу, точно у младенца.

Рэтт, наконец, оторвался от приборов и повернулся к девушке. На его лице читалась растерянность, плавно переходящая в недоумение и испуг.

– Ты… – Рэтт растерянно потыкал пальцем в сторону девушки.

Зинтара удивленно покосилась на себя. Она оказалась одетой в серо-серебристый хитон, который часто любила носить в школе на Силирии. Синяки, кровь и ссадины исчезли. Вместо этого кожа выглядела свежей и загорелой. А волосы… На плечи ниспадало настоящее золото волос – Aurum. Ногти на руках и ногах приобрели свой истинный силирийский золотой оттенок.

Прежним остался только земной рост. Стань она, как и прежде, ростом в два с лишним земных метра, пространства каюты ей бы едва хватило.

Рэтт с удивлением перевел взгляд с девушки на протянутую к ней свою руку. Его ногти так же едва заметно, но гораздо меньше, чем у Странницы, отдавали золотом.

– Что это значит? – недовольно буркнул контрабандист и попытался опять запустить компьютер перехватчика.

На экране побежали непонятные символы. Голосовой модуль корабля хранил абсолютное молчание.

– Тетра, где мы оказались? – произнес Рэтт твердо, обращаясь к искусственному интеллекту корабля.

На экране бежали странные, не поддающиеся дешифровке, символы. Корабль хранил молчание. Все лампы и экраны перехватчика едва различимо мерцали.

Зинтара осторожно поднялась – ощущение тела было очень странным – и подошла к центральному пульту, попыталась приглядеться к символам. Они продолжали бежать, образуя ряды строк с непонятными значками.

– Як Всеволоду! – грозно отчеканил Рэтт, сдвинул брови и пружинистой походкой направился в сторону кают.

Зинтара осталась стоять за пультами одна. На этот раз контрабандист не блокировал доступы. В этом не было необходимости. Все системы корабля молчали. Главный компьютер не реагировал на команды.

Только странные символы… Все бежали и бежали, точно дождевые капли…

Из коридора послышались приглушенные удары и крики. Зинтара выскочила из кают-компании и побежала в сторону жилых помещений. Вскоре в коридоре она увидела не на шутку рассвирепевших Всеволода и Рэтта. Как ни странно, контрабандист все еще держался под градом ударов гиганта и даже сделал пару удачных выпадов. Наконец мужчины прекратили драку и без сил опустились по разные стены коридора на пол.

– Ты… Ты! Загубил мой корабль! – наконец прохрипел Рэтт и зло стукнул кулаком по полу.

Возможно, Зинтаре лишь показалось, но кулак контрабандиста едва заметно погрузился в перекрытие пола и мягко спружинил назад.

Рэтт это тоже отметил и ошарашенно уставился на свою руку. Затем осторожно потрогал пол, где недавно был его кулак.

– Что за чертовщина! – заорал контрабандист и пнул пяткой сидящего напротив Всеволода. – Куда ты нам курс проложил?! Куда мы попали?!

Всеволод недобро хмыкнул. Потрогал расшатавшийся от удара Рэтта зуб, недовольно присвистнул. Его грубое лицо теперь украшала легкая небритость. Волосы и без того русо-рыжие окрасились оттенком золота. Внешние края радужки глаз испускали ровное золотистое сияние, оттого взгляд гиганта стал еще более зловещим и необычным.

Зинтара прижалась к стене и попыталась прийти в себя от холода стен. Стены должны были быть холодными! Но Странница ничего не ощутила. Холода не было, так же как и упругости. Она видела стену, но не чувствовала её. Только когда её память подсказала правильные признаки осязания, стена неожиданно затвердела и похолодела.

Зинтаре захотелось взвыть. Вместо этого девушка бросилась в каюту Юлиуса. Детектив-миллионер в последнее время начал потихоньку адаптироваться и даже смог в последний вечер по бортовому времени корабля сносно поужинать.

Зинтара ворвалась к Грею. Вопреки обыкновению Лика её не встретила. Юлиуса внутри так же не оказалось. Зинтара судорожно огляделась. Спрятаться Юлиусу было негде. Только если в уборной… Девушка подошла к двери ванной и деликатно постучала. Оттуда не донеслось ни звука.

– Юлиус… – осторожно проговорила Зинтара, точно боялась спугнуть детектива. – Ты там?

Ответа не последовало. Вместо этого Странницу обступила зловещая тишина. Такая тишина бывает только в открытом космосе: когда не гудят реакторы корабля, не скрипят переборки, не ходит едва уловимо, с легким стоном, под ногами пол…

Зинтара судорожно сглотнула. Она действительно не слышала звуков работы глюонового двигателя. Она ничего не слышала! Даже своего дыхания! И только тут девушка поняла, что уже очень давно не дышит! Кислород больше ей не нужен! Легким не нужно выполнять пустую работу и закачивать в себя кубометры воздуха…

Зинтара опрометью кинулась прочь из каюты и чуть не упала на пол от неожиданного зрелища. Прямо на нее шла Лика: почти белая, бесцветная, дрожащая в неровном свете голограммы… Несколько раз ПИИ пыталась открыть рот и что-то произнести. Руки программы искусственного интеллекта свисали вдоль исхудавшего призрачно-белого тела беспомощными плетями, взгляд невыразительно метался…

– Лика… – позвала Зинтара. – Где Юлиус? Что с ним?!

Изображение Лики начало медленно блекнуть. Исчезли руки, ноги, туловище… Остались лишь глаза. Но и они померкли, оставив после себя крошечную слезинку, которая также исчезла.

Зинтара попыталась привести себя в чувства. И даже вспомнила фразу Декарта: «Я мыслю – значит существую».

Не помогло.

Странница, пошатываясь, сделала несколько шагов, потом все же встрепенулась. У нее появилась цель. Собрав волю в кулак, девушка двинулась на поиски Грея и принялась изучать рабочие помещения.

Когда она почти добралась до отсека перед реактором, неожиданно появился Всеволод и преградил дорогу.

– Иди в рубку, – мрачно бросил гигант.

Зинтара остановилась.

– Я ищу Юлиуса, – наконец произнесла девушка и ощутила, как по спине побежали холодные мурашки.

Взгляд Всеволода не сулил ничего хорошего.

– Он у себя, – скупо заметил гигант и продолжал упрямо стоять перед девушкой, точно за его спиной находилась не дверь в рабочее помещение реактора, а ад.

Зинтара неуверенно потопталась на месте. Еще одной схватки ни на жизнь, а на смерть она не хотела. Оставалось проверить слова крестного отца лунной мафии, а затем незаметно вернуться к рабочим помещениям, в случае если Юлиуса так и не удастся обнаружить.

– Он у себя, – повторил Всеволод, точно читая мысли девушки. – Посмотри сама…

Его новый взгляд, испускающий странный золотистый свет, метнулся в сторону каюты Юлиуса Грея.

Зинтара поняла, что опять начала дышать. Не из-за недостатка кислорода, а из-за подкатившего волнения. Её легкие по привычке перегоняли кислород или пустоту, сердце неистово билось, руки и спина взмокли…

Все это время Всеволод внимательно наблюдал за ней. Реакция девушки его явно порадовала. Гигант удовлетворенно кивнул и, точно отвечая каким-то своим мыслям, добавил:

– Так-то оно лучше… Надежнее…

Зинтара пересохшим языком облизала губы и бросилась в каюту Юлиуса. Всеволод последовал за ней.

Грея они нашли в крошечном шкафу. Он сидел в углу, завешанный вещами и скафандром, в странном оцепенении, больше напоминая мумию, нежели живого человека.

Зинтара упала перед детективом на колени и принялась нащупывать пульс. Пульса не оказалось. Кожа на скулах Грея натянулась и отливала серым, глаза выцвели и слепо смотрели перед собой.

– Что с ним? – прошептала Зинтара.

Всеволод опустился рядом и продолжал внимательно смотреть на окаменевшего Грея.

– Должно быть, не все переносят стазис… – задумчиво произнес гигант, порывисто встал и вышел из каюты.

Зинтара в нерешительности осталась сидеть перед изваянием детектива одна. Затем она подошла к портативному блоку Лики, открыла ноутбук и попыталась запустить ПИИ. Экран несколько раз неуверенно моргнул и окончательно погас. Лика не отвечала. Зинтара сосредоточенно покрутила ноутбук в руках. Сейчас она как никогда представляла себе всю внутреннюю систему работы устройства, знала каждую схему, каждый блок, каждый символ, который написал Грей, создавая Лику. Но это не помогло Зинтаре оживить технику. Та оставалась мертвой грудой металла и никак не желала воскресать.

Зинтара встала посреди комнаты и еще раз огляделась. Она невольно втянула Юлиуса в это путешествие… Значит, должна за него отвечать. Девушка опять подошла к окаменевшему детективу, осторожно коснулась его рукой. Почувствовала под пальцами немыслимый холод, точно дотронулась до куска льда.

– Юлиус, ты же не умер! – прокричала девушка и внимательно начала вглядываться в поблекшие глаза детектива.

На секунду ей показалось, что в них мелькнула искра разума. Или ей этого слишком хотелось?..

Через секунду Зинтара осторожно подхватила тело Грея и понесла в крошечный медблок. Реанимационное оборудование Чужих обязано было хоть чем-то помочь детективу или хотя бы дать ответ, что с ним происходит.

Оказавшись в медицинском отсеке с телом Юлиуса, которое девушка несла, словно пушинку, Зинтара осторожно положила ношу на центральный сканер и принялась изучать состояние аппаратуры, которая, в отличие от бортового компьютера, подавала признаки жизни. Но как только Зинтара произвела несколько манипуляций, мониторы погасли, показывая, что батареи полностью разряжены и питания недостаточно.

– Да что же это такое?! – в сердцах выругалась Зинтара и попыталась распрямить тело Грея, которое продолжало лежать в позе эмбриона, холодное и неподвижное, несмотря на все попытки девушки придать ему более удачное для медицинского сканирования положение.

– Значит, будем работать так… – прошептала Зинтара и кинулась искать во множестве стеллажей запасные батарея для реаниматора.

Батареи обязаны были найтись. Это правило – дублировать все – являлось нормой для перехватчиков. Оттого они и считались такими надежными.

В дверях медицинского блока появился Всеволод. На его лице отражалось полное спокойствие. Только глаза холодно и зло поблескивали.

– Тебе больше заняться нечем? – уточнил гигант.

Зинтара уставилась на него изумленно и возмущенно.

– Я делаю, что могу! – выдохнула она гневно. – Мы живы! Мы выжили!!! Хотя ты, кажется, решил всех нас угробить!.. И я собираюсь вернуть к жизни Грея! Я не знаю, где мы, но сейчас я не могу позволить ему умереть!

Всеволод кивнул, привалился к стене и продолжил невозмутимо наблюдать за попытками Зинтары запустить реанимационное оборудование.

– Ты хоть понимаешь, что с ним? – наконец изрек гигант, когда после сотой попытки запуска, техника издала слабый писк и окончательно вырубилась. – И где мы?

Зинтара без сил упала в кресло и уставилась перед собой невидящим взглядом.

– В аномальном космосе, – наконец мрачно произнесла девушка и в упор посмотрела на гиганта.

Всеволод сложил перед собой руки и удовлетворенно кивнул.

– Или в аду… – добавила Зинтара, потому как даже знаний Силирии ей не хватало, чтобы до конца охватить понятие аномального «ничто» между реальностью и гиперпространством.

– Это пространство фаакхов, – спокойно изрек гигант и продолжал внимательно наблюдать за реакцией девушки.

– Исконных врагов?.. – ужас начал застилать глаза Странницы.

– Ты не знаешь, кто такие фаакхи, – Всеволод скупо усмехнулся. – Тебе известны лишь домыслы и чужие страхи…

– Меня пугали ими в детстве…

Всеволод опять ухмыльнулся.

– Интересное у тебя было детство…

– А мне кажется, ты просто решил нас убить!!! И теперь пытаешься выйти сухим из воды!

– Я пытался оказаться на Тро-ка-ти!!! – с не меньшей горячностью воскликнул Всеволод.

– Рэтт обязался доставить меня и Юлиуса на Станцию! На Станцию!!! А не на Тро-ка-ти! Ты самовольно поменял курс!

– Ты бы оказалась на своей долбаной Станции чуточку позже! – зарычал Всеволод.

– А ты бы мог полететь на Тро-ка-ти со Станции за три копейки пассажирским рейсом!

– У меня было срочное дело, – Всеволод с ненавистью посмотрел на девушку, – которое ты испортила!

– Что?! – Зинтара готова была взвиться до небес от негодования.

Только вот небес тут не было. Лишь странные стены корабля, которые то становились мягкими и пружинистыми, то снова твердели.

– Теперь мы, по твоей милости, вообще сгинули, неизвестно куда!

– Браво! – сзади послышались жидкие аплодисменты.

Это Рэтт зашел в медицинский отсек и лениво наблюдал за перепалкой между Всеволодом и Белой Звездой.

– Подеритесь еще разок! У вас даже будет один зритель – это я!

Зинтара и Всеволод разом обернулись к контрабандисту. Тот стоял и потягивал прямо из горлышка двадцатипятилетний коньяк. Рэтт перехватил их взгляды и глянул на бутылку, зажатую в своей руке.

– Ах, д-а-ааа… Хотел выгодно продать на Станции… Но, кажется… не выйдет… Так что, утилизую продукт… Вы оба просто полные придурки! – Рэтт устало плюхнулся на ближайший ко входу стул. – Уж и не знаю, откуда вам известно, как управлять кораблем и прокладывать курсы… Да это уже и не важно… Я взял на борт больных и отмороженных на всю голову. Вот основная моя ошибка. Не нужно было с вами связываться…

Контрабандист в очередной раз запрокинул голову и начал методично вливать в глотку дорогостоящий алкоголь.

Повисла долгая тишина. Рэтт продолжал лакать коньяк, точно кока-колу, Зинтара тупо смотрела на умершее медицинское оборудование, а Всеволод просто стоял посреди медицинского блока, сложив руки.

– Мы все умерли, – пьяно констатировал Рэтт. – И это наш персональный ад. Хотели попасть в космос – получайте! Наслаждайтесь! До конца дней своих! Вечный космос и не самая приятная компания с синим жмуриком!

Рэтт покосился на окаменевшего Грея, вздохнул и продолжил уничтожать запасы спиртного.

– Хоть бухло тут настоящее, – выдал контрабандист, вяло сполз со стула, подошел к детективу и принялся вглядываться ему в глаза. – Да тебе просто повезло, парень! Мумифицировался себе – и никаких забот… А нам теперь что… делать остается?.. О! Предлагаю секс втроем! Так сказать, на посошок!

Рэтт пьяно заржал и попытался приблизиться к оцепеневшей Зинтаре.

Дорогу ему неожиданно преградил Всеволод.

– Тебе, значит, можно её мутузить, а мне даже поухаживать нельзя?.. – заплетающимся языком промямлил контрабандист. – Я в аду и хочу повеселиться!!! П-п-пппшел вон!.. Ик… Ик…