Текст книги "Венец царицы Тамары"

– Я же говорю – с Марией… только не с Михайловной… та была моложе…

– Не знаю, у нас в издательстве другой Марии нет.

– Но как же… не может быть… она сказала, Маруся…

– Ах, так это вы с Марусей говорили!

– Ну, я же вам так и сказала!

– Вы сказали – с Марией, а она никакая не Мария! Она вообще Марина, Марина Бабочкина…

– Вот оно что! И где же ее найти?

– Она работает в третьей комнате. Это вам нужно пройти прямо по коридору, потом возле кулера свернуть налево, подняться на две ступеньки, там и будет третья комната…

Даша поблагодарила свою собеседницу и вышла в коридор. В последний момент та крикнула ей вслед:

– Когда будете подниматься, обязательно нагнитесь!

Даша прошла по полутемному коридору, увидела стоящий в углу кулер, свернула налево. Там действительно были две крутые ступеньки, ведущие наверх. Даша поднялась по ним и ударилась головой о низкий потолок.

Она потерла голову, запоздало вспомнив, что блондинка велела ей наклониться. Вот в чем дело…

Перед ней оказалась дверь, на которой была написана зеленым фломастером цифра три.

Ну, это, должно быть, и есть третья комната…

Даша толкнула дверь, вошла в кабинет.

В отличие от предыдущей эта комната была просторной, в ней вполне свободно помещались пять или шесть рабочих столов с компьютерами и другой техникой. За этими столами увлеченно работали сотрудники разного пола и возраста. Две девушки по внешним данным вполне могли оказаться Марусей.

Остановившись на пороге, Даша громко проговорила в пространство:

– Бабочкина! Марина!

К ее удивлению, на этот призыв не отозвалась ни одна из девушек, но парень с ухоженной бородой и собранными в хвост волосами поднял голову и проговорил:

– Вам Маруся нужна? Она вышла чашку помыть.

– Куда? – лаконично уточнила Даша.

– Так в туалет. Это дальше по коридору…

Даша поблагодарила парня и снова вышла в коридор.

Пройдя еще немного, увидела впереди дверь, на которой опытной рукой художника или дизайнера были изображены мужской и женский силуэты. Она не успела дойти до этой двери, как дверь открылась, из нее вышла длинноволосая рыжая девица и направилась не к третьей комнате, а дальше по коридору. В одной руке она ловко держала пустую чашку и пачку сигарет, другой прижимала к уху телефон, по которому вполголоса разговаривала.

– Маруся! – окликнула ее Даша, но девица не обернулась, видимо, была увлечена своим разговором.

Даша прибавила шагу, чтобы догнать ее, но Маруся (если это действительно была она) тоже пошла быстрее, дошла до двери в конце коридора, открыла ее.

Из-за двери дохнуло свежим воздухом. Видимо, эта дверь вела на улицу, точнее, во двор, куда нужно было подняться по нескольким крутым ступеням.

Что и сделала Маруся.

Даша торопливо последовала за ней.

Однако, когда она поднялась и оказалась во дворе, в первый момент она не увидела Марусю. Та как сквозь землю провалилась.

Даша завертела головой и почти сразу заметила чуть в стороне, за большим мусорным контейнером, странную сцену.

Коренастый мужчина в черной куртке с опущенным на лицо капюшоном в полной тишине натягивал плотный полотняный мешок на голову ожесточенно отбивающейся девушки. Девушка – а это наверняка была Маруся – вертелась, как угорь, дрыгала ногами, пытаясь пнуть своего противника, но тот ловко уворачивался, все глубже натягивая на девицу мешок. Самое удивительное, что этот ожесточенный поединок происходил в полной тишине.

– Что же это такое… – пробормотала Даша. – Средь бела дня, посреди Васильевского острова человека похищают!

Она бросилась на помощь Марусе.

Хотя она и понимала, что не справится со злоумышленником, но не могла безучастно смотреть на происходящее.

Пока она бежала к месту боя, рядом открылась неприметная дверь, и оттуда вышла маленькая хрупкая старушка в домашнем плюшевом костюме, с аккуратно уложенными и подкрашенными в голубой цвет волосами и с помойным ведром, которое она наверняка собиралась опорожнить в упомянутый контейнер.

Даша, не раздумывая, выхватила ведро у изумленной старушки, подскочила к злоумышленнику и надела ведро вместе с содержимым ему на голову. По плечам мужчины посыпались яичные скорлупки, картофельные очистки и банановая кожура. Он раздраженно вскрикнул, выпустил Марусю, отскочил от нее и бросился наутек, на ходу стаскивая с головы злополучное ведро.

Даша не стала его преследовать – она шагнула к Марусе и помогла ей стащить с головы мешок.

Освободившись от него, Маруся первым делом отряхнула одежду и поправила волосы, затем удивленно взглянула на Дашу и спросила с каким-то странным выражением:

– Ты кто?

– Это вместо «спасибо»?

– Да, конечно, спасибо! Но все же, кто ты такая?

– Ну, это в двух словах не объяснишь. Вообще, нам с тобой нужно поговорить…

Даша внимательно пригляделась к этой Марусе. Высокая такая девица лет тридцати, может, чуть меньше. Волосы длинные, рыжие, видно, что свой природный цвет, не краска. Брови-ресницы темные, ага, перманентный макияж небось. Губы без признаков помады, ну, после чая стерлась. А в левом ухе…

– Что так смотришь? – Маруся повернула голову, и серьга в левом ухе стала видна хорошо. Крупный серебряный плоский круг, а в нем что-то отчеканено. Зверь какой-то…

Под ее взглядом Маруся схватилась за левое ухо, потом за правое и вскрикнула:

– Ну вот, опять! Опять она выпала!

И правда, в правом ухе серьги не было.

– Ох, я не могу ее потерять! – И Маруся наклонилась, всматриваясь в потрескавшийся асфальт. – Нету…

– Погоди-ка… – Даша прошла чуть вперед и пошевелила ногой мешок, который злоумышленник пытался натянуть Марусе на голову. Мешок был самый обычный, в таких хранят на складах сахар и крупу. Этот был чистый и даже, кажется, новый. В углу его была большая черная печать и написано по кругу мелко.

Даша потрясла мешок, и на асфальт выпало что-то маленькое, блестящее. Ну да, серьга. Довольно большой плоский круг из черненого серебра, а в нем отчеканено изображение прыгающей пантеры. Очень выразительное, кстати.

– Дай сюда! – Маруся выхватила сережку у нее из рук.

– Красивая… Это серебро?

– Ручная работа… в одном экземпляре сделано… других таких серег нет на свете…

Тут к девушкам подошла старушка – та самая, у которой Даша позаимствовала ведро. Даша ожидала, что старушка будет возмущаться, но она проговорила, блестя глазами:

– Ну, девчонки, вы даете! Какая у вас жизнь интересная! А тут одни серые будни. Вы кто же такие будете?

– Артистки, бабуля! – ответила Маруся и потянула Дашу обратно к двери издательства. – Мы здесь, бабуля, сериал снимаем, «Бандитский Петербург – сто девяносто четыре».

– А где же оператор? – недоверчиво осведомилась старушка.

– Скрытой камерой снимаем, бабуля! – И Маруся захлопнула за собой дверь. Старушка покачала головой и побрела за своим ведром.

Девушки быстро прошли по коридору назад, к двери, на которой зеленым фломастером была написана тройка. Здесь Маруся остановилась, повернулась к Даше, пристально взглянула на нее и повторила:

– Так все же, кто ты такая и от кого пришла? Кто тебя послал? Зачем ты меня искала?

– Вообще-то я в эту историю влипла случайно. Мне какой-то незнакомый человек позвонил, видимо, по ошибке, думаю, что он меня с тобой перепутал. Так вот, он сказал, что нужно срочно ехать на Измайловский проспект и предупредить там, что Орбелиани в городе и что…

– На Измайловский? Орбелиани? – переспросила Маруся, и в ее глазах вспыхнул какой-то странный, тревожный огонь. – Я смотрю, нам многое нужно обсудить. Подожди меня минутку, я возьму сумку, и мы с тобой выйдем, тут рядом кофейня есть очень хорошая, там можно спокойно поговорить…

С этими словами Маруся зашла в комнату.

Даша прислонилась к стене и задумалась о происходящем. Она нашла, наконец, ту самую Марусю, с которой ее перепутали, и сейчас, возможно, найдет ответы на бесчисленные вопросы… ну, хотя бы на некоторые из них… Кто был тот человек, который позвонил в телефонную будку? Какое отношение имеет к нему Маруся? Почему убили этого самого Чхонию и кто та женщина, которую похитили?

Невероятные события последних дней пробежали у Даши перед внутренним взором.

Вдруг рядом с ней появилась полная темноволосая женщина средних лет – та самая Мария Михайловна, с которой Даша столкнулась в начале своих поисков.

– Ну как, нашли ее? – осведомилась Мария Михайловна своим густым басом.

– Что? А да, нашла…

– Хорошо! – Мария Михайловна величественно удалилась, а Даша взглянула на часы.

Она ждала Марусю уже почти десять минут…

Ну, конечно, многие женщины собираются очень долго, но ведь Маруся сказала, что зайдет только за сумкой… И вообще, судя по всему, эта Маруся – девица решительная, быстрая, не станет болтать и полчаса губы красить. Ишь как отбивалась от того типа во дворе!

Даша толкнула дверь, вошла в комнату.

Работа здесь по-прежнему кипела, все были заняты своими делами, но Маруси, Марины Бабочкиной, не было. Даша удивленно огляделась, подошла к тому бородатому парню, который в прошлый раз дал ей направление, и спросила его:

– А где Маруся?

– Ты ее так и не нашла? – удивленно спросил тот. – Она только что была здесь…

– Я ее нашла, а потом снова потеряла. Она сюда зашла, сказала, что на минутку, но так и не вышла. А я ее у двери караулила. Отсюда есть еще какой-то выход?

– Вообще-то есть. – Парень чуть заметно усмехнулся. – Правда, им уже очень давно почти никто не пользуется. Вообще-то нам это строго запретили.

– Запретили? – Дашины глаза вспыхнули. – Но почему?

Она совершенно верно угадала заинтересованный взгляд бородатого парня и присела рядом на стул. Вчера она тщательно поработала над собой и сегодня выглядела вполне прилично, так что даже Анька утром не стала пренебрежительно фыркать, а только вздохнула завистливо. А парень этот не то чтобы сразу положил на нее глаз, просто ему было невыносимо скучно в этом крошечном издательстве, так что он был не прочь просто поболтать с симпатичной девушкой.

– Если сбиться с дороги, можно попасть в огромный подвал, – таинственным голосом начал парень. – Говорят, раньше там были винные подвалы купцов Елисеевых. Мы раньше спускались, из любопытства. А потом одна девушка в том подвале заблудилась, ее потом два дня искали, еле нашли.

Вообще-то там не заблудишься, если все время только направо поворачивать, очень скоро наружу выберешься. Но та девчонка, видно, не туда повернула. Она хоть и страху натерпелась, зато на пять килограммов похудела, ей еще все завидовали, но у начальства потом были неприятности… вот от греха и запретили туда ходить, даже дверь опечатали и заперли на замок…

– А Маруся могла там выйти?

– Это вряд ли. Я же говорю – дверь заперта и опечатана.

«А тогда куда же она делась?» – подумала Даша, придвинулась к парню поближе и заморгала глазами.

– Надо же, как интересно! А ты знаешь, где этот выход? Покажи! – Даша схватила парня за руку, и глаза ее засияли. – Обожаю всякие потайные двери и подземные ходы! Я на него просто посмотрю! Исключительно из любопытства!

Парень раздулся от гордости, оглянулся на сослуживцев, которые были заняты своими делами, и провел Дашу в дальний угол комнаты. Здесь на стене висел большой яркий постер, рекламирующий издательство. Парень отогнул этот постер. Под ним обнаружилась небольшая дверца. На ней красовался навесной замок, кроме того, была наклеена полоска бумаги с расплывшимся лиловым штампом.

– Вот видишь, дверь опечатана, так что вряд ли Маруся могла здесь выйти…

– Опечатана? – Даша осторожно подцепила ногтем край бумажки с печатью, и она легко отделилась от двери. – Видишь, эту полоску осторожно отклеили, а потом просто прилепили.

– Ой, правда… а замок?

– А замок… – Даша взялась за замок – и неожиданно легко сняла его: – Видишь, он только для вида висит. Может, Маруся все же вышла этим путем?

Она посмотрела на парня очень внимательно.

– Да зачем ей это понадобилось? – Парень несколько смешался под ее пристальным взглядом. – И потом, если она здесь вышла, как она обратно повесила замок?

– Вот это действительно интересный вопрос… может быть, ей кто-то помог? Как ты думаешь? А она тебя попросила никому не говорить… А ты проболтался…

– Что? Да нет, что ты… – забормотал парень и даже сделал пару шагов назад.

– Я сейчас сюда войду, а ты повесишь замок на место! – С этими словами Даша открыла дверцу и решительно шагнула в непроглядную темноту за порогом.

– Не надо, ты заблудишься!

– Но ты же сказал, если поворачивать направо, скоро выйдешь на поверхность.

– Это так, но все же…

– Кстати, спасибо тебе! – Даша послала парню воздушный поцелуй и пошла вперед.

Едва она отошла от двери, на нее навалилась сырая затхлая темнота. Даша остановилась, на ощупь достала телефон, включила режим подсветки и пошла дальше.

Сердце ее билось очень часто, в голове крутились неприятные, тягостные мысли. Зачем она вообще пошла в этот подвал? Что надеется здесь найти? Если Маруся действительно ушла этим путем – она уже далеко, ее не догнать…

Возвращаться, однако, было поздно, и Даша решила дойти до конца потайного пути, а там и выйти на поверхность.

Коридор впереди разделился на два. Даша помнила, что сказал ей тот парень, и свернула направо. Вскоре туннель снова раздвоился, и она снова повернула направо, хотя правый коридор был уже и с потолка в нем капала вода.

Она прошла еще двадцать или тридцать шагов, освещая перед собой дорогу телефоном, и увидела очередную развилку. Снова свернула направо… и тут впереди, буквально в нескольких шагах от нее, блеснули два красных огонька, и раздалось угрожающее шипение.

Даша перевела туда луч фонарика… и увидела огромную рыжую крысу. А за спиной у нее сверкнула еще одна пара маленьких красных глаз… и еще одна… передовая крыса распушила усы, оскалила мелкие острые зубы и потрусила навстречу Даше.

– Кыш! – Даша топнула ногой, чтобы испугать ужасное создание, но крыса ничуть не испугалась.

Она продолжала идти навстречу Даше, а за ней были видны уже не несколько пар глаз, а великое множество. Полчища крыс шли строем, как в сказке. Или Даше так показалось от страха.

Она взвизгнула, развернулась и бросилась наутек.

Она жутко боялась крыс. Холодея от ужаса, читала в старых книгах истории о том, как крысы заживо пожирали заблудившихся в районе порта или продовольственных складов пешеходов, о том, как они сожрали вместе с лошадью подгулявшего купца, как чуть не съели несчастную княжну Тараканову… и тут сама столкнулась с этими жуткими, мистическими созданиями!

Даша неслась прочь, не разбирая дороги.

Свет фонарика плясал по сырому полу и стенам, она чудом не свалилась и не переломала себе ноги и опомнилась только через десять или пятнадцать минут, когда у нее закололо в боку и она стала задыхаться от быстрого бега.

Она остановилась, с трудом перевела дыхание и посветила фонариком во все стороны.

Впрочем, проку от этого было немного.

Она благополучно сбежала от крыс, но была все в том же подземном коридоре и плохо представляла, куда теперь нужно идти.

Главное, не впадать в панику!

Даша взяла себя в руки и попыталась рассуждать здраво.

Испугавшись крыс, она побежала назад… значит, теперь нужно развернуться и идти в обратную сторону… правда, там она может снова столкнуться с крысами…

Она все же пошла назад, при этом старалась громко топать, разбрызгивая скопившуюся на полу грязную воду, и громко запела детскую песенку из мультфильма про Винни-Пуха – отчасти для того, чтобы распугать крыс, отчасти же – чтобы успокоить себя звуками собственного голоса.

Во всяком случае, крысы ей больше не попадались – и это был единственный плюс ее положения.

Даша шла так две или три минуты и снова увидела впереди развилку. Как и прежде, она повернула направо, хотя не была уверена, что это правильное решение, ведь во время своего панического бегства она могла потерять направление.

Вскоре коридор снова разделился, и она опять решительно повернула направо.

Так она шла еще несколько долгих минут.

Коридор стал заметно суше и шире, и это внушило Даше некоторый оптимизм. Она даже прибавила шагу, надеясь, что скоро выйдет на поверхность.

Однако время шло, а выхода все не было.

Коридор еще несколько раз раздваивался, Даша каждый раз сворачивала направо, хотя давно уже сомневалась в правильности выбранной стратегии.

Еще десять минут… и еще…

Коридор расширился, влившись в большой круглый подвал со сводчатым потолком. Вдоль стен этого подвала стояли пыльные, пустые, очень старые ящики. Даша взглянула на один из этих ящиков и увидела оттиснутую на нем выцветшую печать. По старой орфографии, с ятями и другими забытыми буквами, было написано: «Торговый дом братьев Елисеевых».

Ну да, тот парень говорил, что в этих подвалах были елисеевские винные склады… но это значит, что она заблудилась? И будет здесь блуждать несколько дней, пока ее не найдут, похудевшую на пять килограммов?

А ведь искать ее никто и не станет, ведь никто, кроме того парня, не знает, что она сюда пошла… Значит, она будет блуждать тут, пока не умрет от голода и на ее скелет кто-то случайно наткнется лет через двадцать… Ужас какой!

А может ведь быть еще хуже. На нее, усталую, ослабевшую от голода, нападут крысы! В каком-то фильме ужасов показывали, что они делают с человеком.

Даша почувствовала, что волосы на голове встали дыбом, и поняла, что сейчас умрет от ужаса. Однако ничего не случилось. Бешено колотившееся сердце понемногу успокоилось, и волосы сами собой пригладились.

Даша напомнила себе, что ни в коем случае нельзя впадать в панику, это ей ничем не поможет, и пошла вперед. Другого выхода все равно не было.

За первым подвалом последовал еще один и еще. Затем Даша попала в узкий коридор, прошла по нему несколько минут. Вдруг где-то вдалеке она услышала нарастающий басовитый гул.

Она остановилась, прислушиваясь.

Гул нарастал, приближался… стены подземелья едва заметно задрожали…

Даша вспомнила древнюю легенду о Минотавре, кровожадном чудовище с телом человека и головой быка, обитавшем в критском лабиринте и требовавшем кровавых жертв. Неужели в этом подземелье тоже живет какое-то чудовище?

Нет, она снова впадает в панику! Времена кровожадных чудовищ давно миновали!

Гул тем временем достиг максимума и внезапно оборвался.

Прошло полминуты… минута… и гул снова зазвучал, постепенно нарастая, а потом начал стихать, удаляясь…

И вдруг Даша поняла, что ей напоминает этот гул.

Это был поезд метро, который подошел к станции, какое-то время постоял возле нее и снова зашумел, удаляясь.

Значит, где-то здесь, неподалеку от подземных складов, проходит туннель метрополитена… может быть, еще немного, и она выйдет на подземную станцию? Ну, какой-нибудь небольшой проход для служебного пользования…

Если ее увидят, то, конечно, станут ругаться, но не бросят же тут, выведут на поверхность. В полицию, конечно, могут сдать, но если пустить слезу и наврать что-нибудь, то, может, и отпустят.

Даша снова пошла вперед и вдруг заметила впереди на стенах тусклые отблески света. Она обрадовалась и прибавила шагу: свет – это значит люди, это значит выход из подземного лабиринта…

Вскоре оттуда же, откуда проникал тусклый свет, донеслись приглушенные, неразборчивые голоса. Даша пошла еще быстрее, едва не перешла на бег.

Коридор начал понемногу забирать вверх.

Голоса становились все громче и ближе, отблески света – все ярче. Даша чувствовала, что спасение приближается. Вдруг коридор слегка повернул налево, и впереди показался узкий проход, из которого пробивался яркий голубоватый свет.

И тут Даша ощутила какое-то беспокойство.

Те голоса, которые доносились до нее, звучали как-то настороженно, враждебно. В них были какие-то отзвуки опасности.

На всякий случай она пошла медленнее, стараясь не шуметь, и скоро коридор, по которому она двигалась, резко сузился.

Даша стояла перед узкой щелью, через которую она в принципе могла бы протиснуться – но прежде остановилась и осторожно выглянула, чтобы узнать, что ее ожидает.

Она увидела впереди огромный подземный зал, не меньше, чем станция метро. Высокий свод этого зала уходил в таинственную темноту, но большая часть помещения была хорошо освещена – по стенам тут и там висели мощные прожекторы, которые освещали грот ярким голубоватым сиянием. Именно отблески этого сияния Даша издалека заметила в подземелье.

Примерно на середине зала стояла группа из нескольких мужчин, которые внимательно вглядывались в темноту на другом конце пещеры. Мужчины были все как на подбор крепкие, плечистые, дорого, но безвкусно одетые, с грубо вылепленными мрачными лицами. Некоторые из них держали в руках оружие – пистолеты и даже какие-то короткие, но очень внушительные ружья. И все без исключения выглядели очень опасными и безжалостными.

Все это очень напоминало какой-нибудь не слишком дорогой боевик. Может, и правда здесь кино снимают? Да, но где камеры, где операторы и всяческая обслуга? На съемочной площадке всегда полно людей, без этого никак… Да, что-то тут затевается опасное. Хороша бы она была, если бы влетела с ходу к этим типам, вопя от радости. Уж они бы точно не обрадовались!

– Ну и где же они? – проговорил один из людей, пожалуй, самый старший по возрасту. – Время уже вышло!

– Подождем еще немного, – угодливо отозвался другой, помоложе, – место новое, они могли задержаться.

Хотя Даша находилась довольно далеко от этих людей, она отчетливо слышала каждое их слово – видимо, в подземном зале была очень хорошая акустика.

– Не нравятся мне всякие задержки! – процедил старший. – Очень не нравятся…

Тут в другом конце зала послышались приближающиеся шаги и голоса, и на свет прожекторов вышла еще одна группа мужчин.

Выглядели они примерно так же, как те, кто их поджидал, – крепкие, мрачные, опасные. Все как один были одеты в длинные черные плащи, под которыми отчетливо просматривалось оружие. В своих черных плащах, да еще в мрачной обстановке огромного подземного зала они выглядели демонически.

– Что так долго? – вместо приветствия спросил старший из первой группы. – Мы уже хотели уходить.

– Место незнакомое, – отозвался один из пришедших, грузный человек средних лет с обрюзгшим лицом и обвисшими щеками бульдога, – пока нашли… а вообще, какого черта вы от прежнего места отказались? Там, на Светлановском, очень удобно было.

– То место засветилось. Убили там кого-то поблизости, охранника, что ли. Полиция вокруг вертится, вынюхивает. Афанасьич предупредил, чтобы мы туда пока не совались. Вообще, – мужчина нахмурился и исподлобья взглянул на собеседника, – мы будем попусту базарить или делать то, зачем пришли?

– Никто и не базарит. Мы только прояснить хотели. Но раз Афанасьич в курсе, вопрос снимается. Короче, товар у вас?

– Само собой. А что насчет денег?

– Когда увидим товар – тогда будут деньги.

– Сначала покажите деньги.

– Нет уж, сначала вы покажите товар. Знаешь, как Маркс говорил? Товар – деньги – товар. То есть сперва товар, а потом уже деньги. Называется товарно-денежные отношения.

– Что еще за Маркс? Это барыга с Сенной, что ли? Тот, с черной бородищей?

– Можно считать и так… Короче, покажите товар, или считаем, что встреча не состоялась.

– Ну уж нет, пока не увижу деньги – никакого товара! И твой бородатый барыга мне не указ! Тем более что его в прошлом году закрыли на десятку.

– Ладно, раз уж ты такой упертый… кто-то должен пойти навстречу, раз уж пришли, надо дело делать…

Он махнул рукой одному из своих спутников, молодому парню с короткой стрижкой, выкрашенной в лимонно-желтый цвет, тот выступил вперед, достал из-под плаща плоский черный чемоданчик, пристегнутый цепочкой к его запястью, расстегнул замки, откинул крышку чемоданчика. Даже Даша из своего укрытия разглядела плотные банковские упаковки зеленоватых купюр.

Предводитель первой группы кивнул одному из своих спутников. Тот вышел вперед, подошел к человеку с чемоданчиком, достал одну из пачек, проверил ее, положил на место, кивнул…

Желтоволосый парень закрыл чемоданчик и повернулся, чтобы вернуться к своим, – но тот человек, который проверял деньги, вдруг взмахнул рукой, и из его рукава выдвинулся пистолет. Он ударил желтоволосого в висок рукояткой пистолета, подхватил его обмякшее тело и начал отступать, прикрываясь им, как щитом, и одновременно стреляя из-под его руки. Черный чемоданчик, прикованный к руке, тащился следом, как собачка на поводке.

– Подстава! – заорал кто-то из второй группы.

Все они сгрудились, вытащили из-под плащей оружие и открыли огонь по первой группе.

Но те уже стреляли по ним, используя освещение и фактор внезапности.

Одна из пуль случайно попала в желтоволосого, другая – в того, кто тащил его. Они упали на пол и задергались в предсмертных конвульсиях, но вскоре затихли.

Люди в черных плащах отступали, отстреливаясь, но по дороге один за другим падали, как подкошенные. Среди их противников тоже были потери. Один из них подполз к двум трупам посреди зала, попытался взять чемоданчик, но он был прикован к стальному браслету на руке желтоволосого. Тогда бандит достал огромный десантный нож и одним мощным ударом отсек руку.

Даша почувствовала тошноту, ноги у нее ослабели. Она хотела убежать, но ноги не слушались, кроме того, кровавое зрелище странным образом заворожило, загипнотизировало ее.

Но тут шальная пуля поразила человека с ножом, и он бездыханным вытянулся рядом с двумя первыми жертвами.

Даша с ужасом следила за происходящим, она понимала, что нужно уходить, нужно скрыться в подземном лабиринте – но по-прежнему не могла сделать ни шагу.

Вскоре все люди в черных плащах были или убиты, или тяжело ранены. Только один из них, тот самый грузный тип с бульдожьим лицом, пригнувшись, бежал зигзагами по подземелью, уворачиваясь от пуль и время от времени стреляя через плечо. И бежал он как раз к тому месту, где пряталась Даша. Вероятно, он заметил узкий проход в стене и надеялся скрыться в нем.

Вот он подбежал к самому проходу, попытался протиснуться в него… но проход был слишком тесным для его грузной фигуры. Он застрял в нем, пыхтя от напряжения. Выпучив красные глаза, все силился пролезть, но уже не мог двинуться ни вперед, ни назад.

Тут он увидел Дашу, в его глазах вспыхнуло какое-то странное выражение, он приоткрыл рот, словно собирался что-то сказать, что-то очень важное…

Даша наконец смогла двигаться, гипнотическое оцепенение отпустило ее, она отступила от прохода…

И тут прогремел очередной выстрел.

Пуля, должно быть, попала в затылок грузного бандита и вышла через глаз.

Даша открыла рот, чтобы закричать от ужаса…

Но тут чья-то рука зажала ей рот, на корню оборвав крик, и чей-то голос прошипел прямо в ухо:

– Тише ты!

И это оказалось последней каплей. У нее в мозгу сработал какой-то предохранительный клапан, и Даша потеряла сознание.

Впрочем, потеряла она его ненадолго.

Через какое-то непродолжительное время (Минуту? Две? Пять минут?) Даша пришла в себя и осознала, что ее куда-то тащат по темному подземному коридору. Она попыталась вырваться, с силой ткнула кулаком во что-то мягкое. Раздался сдавленный возглас, затем удивительно знакомый голос проговорил:

– Ты что, обалдела? Больно же!

– А больно, так отпусти! – рявкнула Даша.

И откуда только силы взялись? Только что ослабела от ужаса, сознание потеряла, чего с ней никогда не случалось, разве что в детстве пару раз, когда на солнце перегрелась, да еще когда очень долго простояла на школьной линейке, а теперь вот свалилась, но быстро пришла в себя и готова дорого продать свою жизнь.

– А ты сама можешь идти? Если можешь, так шевели ногами, а то нас подстрелят за компанию! Или догонят, а это еще хуже! Конечно, тот толстяк, к счастью, закупорил своим телом проход, но там, может, другой есть. Давай, Маруся, шевелись, а то мне тяжело. Вроде на вид худенькая такая, а тяжелая!

– Сам такой! – машинально огрызнулась Даша и наконец узнала того, кто тащил ее по туннелю.

– Вовка? Апостол? Это ты, что ли?

«И почему я не удивляюсь?» – подумала Даша, но вслух пока решила ничего не говорить.

– А ты думала – кто? Минотавр? – пропыхтел Вовка, отдуваясь. – Ну, мать, тебе худеть надо! Такую фигуру отъела!

Это была заведомая неправда, с фигурой у нее был полный порядок, это Анька снова начала есть на нервной почве, а Даша повышенным аппетитом никогда не страдала. Она тут же поняла, что он нарочно уводит ее мысли в сторону, чтобы не говорить, что он тут делает. Ну, уж это не получится!

– Да, в этом подземелье только Минотавра и не хватает! А ты вообще как здесь оказался?

– А ты как? Опять скажешь, что собачку выгуливала? Только вот у тебя на этот раз ни собачки, ни поводка! И место совсем не похоже на собачью площадку!

«А твое какое дело?» – мысленно огрызнулась Даша. Она поняла, что силы ей придает злость.

– Но все же, как ты здесь оказался? Следишь за мной, что ли?

– Вот еще, не хватало! – Вовка хмыкнул, затем стер улыбку с лица и проговорил озабоченно: – Знаешь, давай все вопросы отложим на потом. Сперва доберемся до безопасного места.

– А оно вообще есть – безопасное место?

Ответа не последовало.

Даша окончательно пришла в себя и пошла дальше своими ногами, отмахнувшись от его протянутой руки. Не надо ей ничьей помощи, сама справится!

Вовка шел уверенно, целеустремленно, как будто хорошо знал это подземелье, что Даша мысленно взяла на заметку. Однако через несколько минут он свернул в очередной узкий коридор, который привел их в тупик, и остановился перед глухой каменной стеной.

– Ну вот, приехали! – проговорила Даша разочарованно. – И что теперь?

– Теперь надо постучать! – И Вовка действительно постучал в стену, причем каким-то особым, условным стуком.

– Кого там принесло? – раздался из-за стены недовольный голос.

– Это я, Михалыч!

– Какой это я?

– Ферзь на Е-8!

– А, Владимир!

Раздался тяжелый скрежещущий звук, и в стене открылась незаметная прежде дверь. Апостол прошел в эту дверь, слегка пригнувшись, и Даша последовала за ним.

Они оказались в небольшом подвальном помещении со сводчатым потолком. Помещение это освещалось допотопной керосиновой лампой, возле одной стены стояли штабелем несколько десятков запыленных, поломанных ящиков, возле другой лежала груда рваных мешков и грязных одеял. Посреди подземной комнаты стоял настоящий бомж – заросший до глаз тип в каком-то жутком, бесформенном одеянии. Не то в мешке дырку для головы проделал, не то от женского платья огромного размера рукава оторвал.

Этот тип быстро взглянул на Вовку, затем перевел глаза на Дашу и довольно долго ее изучал. Затем снова взглянул на Вовку и спросил, склонив голову к плечу:

– Это кого же ты ко мне привел?

– Это Даша, подруга моя. Она чуть не попала под раздачу в Четвертом складе. У них там сегодня большая перестрелка.