Текст книги "Трамвай в саду"

Как известно, на три вещи можно смотреть бесконечно: на огонь, на воду и на то, как другие работают. Поскольку тушение пожара включает все эти три увлекательных компонента, наблюдение за ним издавна было любимым развлечением на Руси. Охранник стоял на крыльце, не сводя глаз с дружно работающих пожарных, и только когда они закончили работать, он вспомнил о своих служебных обязанностях и неохотно вернулся в здание музея.

За это время Леня Маркиз уже успел вернуться на исходную позицию, а именно – в музейный туалет. Подтянувшись, он пролез в окно и спрыгнул в садик.

И тут рядом с ним раздался негромкий лай.

Леня оглянулся.

С двух сторон от него стояли две огромные косматые собаки самого угрожающего вида. Это были кавказские овчарки, очень похожие друг на друга, с густой рыжевато-серой шерстью, только у одной левое ухо было черным, а у другой – правое.

– Хорошие собачки, хорошие! – проговорил Леня, медленно отступая к решетке сквера.

Однако одна из собак непостижимым образом уже оказалась между ним и оградой.

Эти собаки появились в сквере за то время, пока Леня добывал китайскую монету. Их привез на место службы хозяин, майор артиллерии в отставке Прохор Кузьмич Ноздреватый.

Прохор Кузьмич жил за городом, в Парголове, в старом деревенском доме с пристройкой. В этой пристройке он держал двух своих собак, кавказских овчарок Фору и Лору. Овчарки были для него не забавой, не хобби, а главным средством существования, поскольку отставной майор каждую ночь возил их на дежурство в музей, за что получал от владельца музея хорошую зарплату.

И надо сказать, что Фора и Лора эти деньги сполна отрабатывали: один их грозный вид мог отпугнуть любого злоумышленника.

Прохор Кузьмич спустил собак с поводка и напутствовал, как всегда, строго и решительно:

– Охранять! Никого посторонних не пускать!

Перед службой он собак не кормил, чтобы они были в тонусе.

Поэтому, когда Фора почувствовала возле входа в музей чрезвычайно аппетитный запах, она не удержалась и захрустела подушечками, которые высыпала там мнимая уборщица. Лора, заметив это, немедленно присоединилась к трапезе, и через минуту от собачьего корма осталось одно воспоминание.

Еще через минуту с грозными овчарками начало твориться что-то странное.

Они вспомнили те далекие времена, когда были еще смешными неуклюжими щенками, веселыми и игривыми. Им захотелось кататься по земле, гоняться за бабочками и лягушками.

Бабочек и лягушек в городе не было, но зато когда Фора и Лора выбежали в музейный сквер, они увидели там какого-то незнакомого человека в кроличьей маске.

Еще вчера, да что там – какой-нибудь час назад они набросились бы на этого незнакомца с грозным рычанием, напугав его до полусмерти. А если бы это не подействовало – они повалили бы его на землю и держали до прихода хозяина.

Но сейчас… сейчас у собак было совсем другое настроение! Им хотелось играть и резвиться!

Фора, которая оказалась между Маркизом и садовой оградой, подпрыгнула сразу на всех четырех лапах, несколько раз мотнула хвостом и склонила голову набок, приглашая Леню поиграть в какие-нибудь интересные подвижные игры. Лора, которая оставалась у Лени за спиной, жизнерадостно тявкнула, давая понять, что она тоже хочет участвовать в развлечении.

– Хорошие собачки, хорошие! – повторил Леня. Он поднял с земли сухую ветку и бросил ее подальше. Фора радостно взвизгнула и помчалась за веткой.

Леня двинулся к решетке, но на его пути уже оказалась Лора. Она разинула пасть, вывесила язык и всем своим видом показывала, что тоже хочет поиграть.

– Ну хорошо, сейчас! – Леня наклонился, нашел еще одну ветку и бросил ее в другую сторону. Лора весело завизжала и огромными прыжками понеслась за палкой.

Леня облегченно перевел дыхание, шагнул к ограде… но между ним и решеткой снова оказалась Фора! Она уже вернулась с палкой в зубах и протягивала ее Маркизу, чтобы он снова бросил ее.

– Ну сколько можно! – раздраженно проговорил Леня.

Фора недовольно зарычала. Этим рычанием она хотела сказать незнакомцу, что, если он хочет сохранить с ней хорошие отношения, нужно играть по правилам.

– Ладно! – процедил Леня и снова бросил палку как можно дальше. Он хотел было добежать до ограды – но на пути у него уже сидела Лора с палкой в зубах.

– Ленечка, а что ты тут делаешь? – раздался из-за решетки до боли знакомый голос. – Ты играешь с собаками? По-моему, не самое подходящее время!

Маркиз поднял взгляд и увидел на улице по другую сторону решетки Лолу. Его боевая подруга успела уже переодеться и выглядела теперь не уроженкой деревни Запечье, а обыкновенной городской девушкой, причем весьма привлекательной.

– Играю? – недовольно проговорил Маркиз. – Тебе бы так поиграть, посмотрел бы я на тебя! Признавайся, что ты им подсунула! Какой-нибудь легкий наркотик?

– Как ты мог такое подумать! – возмущенно воскликнула Лола. – Ты прекрасно знаешь, что я принципиально против наркотиков! Особенно для животных! Я попросила у знакомого ветеринара какое-нибудь средство, чтобы собаки на время стали добрее… ну, лекарство от злобности, он мне и дал этот порошок. Сказал, что они на целый час станут ласковые и игривые, как щенки…

– Вот-вот, очень игривые! – хмыкнул Леня. – Даже слишком!

Тут до него дошли остальные Лолины слова, и он испуганно переспросил:

– На час? Ты сказала – на час? А потом?

– А потом… – Лола виновато опустила глаза. – Потом к ним вернется их обычная злобность…

– Сколько же времени у меня осталось? – озабоченно проговорил Маркиз, взглянув на часы.

– Ну, это зависит от того, когда они съели порошок…

– Во всяком случае, никак не больше получаса! Что же делать, что делать?

– Ну… – Лола подняла глаза на своего испуганного компаньона. – Во-первых, не впадать в панику.

– Хорошо тебе говорить, когда ты за решеткой! – возмутился Леня. – А я тут, наедине с двумя свирепыми собаками!

– Ну, пока они не такие уж свирепые, – поспешила успокоить его Лола. – И потом… скажи, Ленечка, тебе удалось заполучить то, ради чего мы сюда пришли?

– Разумеется! – Леня гордо продемонстрировал Лоле монету. – Все, что зависит от меня, я всегда делаю блестяще!

– Ну-ну… – фыркнула Лола. – Так, может, ты перебросишь монету мне? Так, на всякий случай… мало ли, как дело обернется… а так мы хотя бы сделаем то, что нам поручил заказчик…

– Как дело обернется? – нервно переспросил Маркиз. – Что ты этим хочешь сказать?

– Да нет, ничего особенного… – заюлила Лола. – Просто там у вас такая возня, как бы ты не потерял монету…

– Наверное, ты права! – вздохнул Леня. – Сейчас я ее тебе брошу… только смотри, не упусти!

Сначала он швырнул в дальний конец сквера палку, которую все еще подсовывала ему терпеливая Лора, а затем бросил за решетку китайскую монету…

То есть он только хотел бросить ее за решетку.

Как только монета вылетела из Лениной руки, из темноты выскочила Фора и в ловком прыжке взлетела в воздух. Ее пасть щелкнула, и монета исчезла из виду.

– Ну давай, Ленечка, бросай свою монету! – донесся из-за ограды приглушенный голос Лолы.

– Уже, – процедил Маркиз напряженным голосом.

– Что значит – уже? – переспросила Лола. – Я ничего не видела…

– Конечно, не видела! Эта… эта мерзкая тварь ее проглотила!

– Что проглотила? Монету?! – воскликнула Лола.

– Да, монету! – рявкнул Маркиз. – Это все твоя дурацкая идея! Брось да брось монету… вот и бросил!

– Ну да, как обычно, у сильного всегда бессильный виноват! – Лола всхлипнула. – Самому надо было думать!

– Да уж, больше я никогда не буду прислушиваться к твоим дурацким советам! – пробормотал Маркиз вполголоса.

– Что ты там бухтишь? – возмутилась Лола.

– Ладно, извини, это я так… Но вот что делать сейчас?

– Ленечка, посмотри, они вернулись! – вполголоса проговорила Лола, прижавшись к ограде и уставившись в темный сквер расширившимися от испуга глазами.

Впрочем, она могла ничего не говорить: Леня и сам все видел. Обе собаки вернулись и теперь сидели с двух сторон от него, причем видно было, что на смену игривому и дружелюбному настроению неотвратимо приходит обычная для кавказских овчарок злобная недоверчивость ко всем людям, кроме хозяина.

Лора и Фора пока еще удивленно смотрели на Маркиза, пытаясь понять, что они делают в этом сквере с незнакомым человеком, но они уже начали негромко рычать.

– Сколько времени, ты говоришь, действует этот порошок? – осведомился Маркиз, стараясь не делать резких движений.

– Ветеринар сказал – час… – неуверенно ответила Лола. – Или немного больше…

– Он тебя обманул!

– Что же делать?

Цирковое прошлое Маркиза оставило ему в наследство целый ряд полезных навыков. Однако самым полезным было умение в момент опасности не рассуждать, а действовать.

Леня наклонился, поднял с земли две ветки подходящего размера и одновременно бросил их в разные концы сквера.

Собаки еще не окончательно избавились от навеянного чудесным порошком игривого настроения и стремглав понеслись за палками – Лора налево, Фора направо. В ту же секунду Маркиз преодолел несколько метров, отделявших его от садовой ограды, с обезьяньей ловкостью вскарабкался на нее и спрыгнул на тротуар.

– Здорово! – восхитилась его боевая подруга. – Вот это прыжок! Если у нас не будет заказов, ты сможешь вернуться в цирк. Тебя примут там с распростертыми объятиями!

– Типун тебе на язык! – отмахнулся Маркиз. – Кстати, если мы не справимся с сегодняшним заданием, слух об этом очень быстро распространится по всей Руси великой, и мы с тобой действительно останемся без заказов…

Он повернулся к ограде.

Собаки уже вернулись на прежнее место, обнаружили, что он сбежал, и теперь с разочарованным видом бегали вдоль решетки, грозно рыча и скаля огромные клыки. Судя по их свирепому виду, действие порошка уже совершенно закончилось.

– Лола, – проговорил Маркиз неуверенно, – ты не запомнила, которая собака проглотила монету?

– Ну, по-моему, вон та, с черным ухом… – ответила Лола не очень уверенно.

– У них у обеих черное ухо!

– Ну, Ленечка, чего ты от меня хочешь? Ты же был ближе, тебе было лучше видно!

– Ага, я был совсем близко к двум свирепым овчаркам и очень нервничал, так что мне было не до того, чтобы разглядывать их уши! Представь, если бы ты была на моем месте!

– Ну, ты же все-таки мужчина! Так мне по крайней мере всегда казалось.

– Что за сексизм? – возмущенно фыркнул Маркиз. – Кажется, ты все время выступала за равноправие в наших отношениях!

– По-моему, это была вон та… ну, у которой левое ухо черное!

– Ты уверена?

– Постой, я сейчас встану на прежнее место, это обычно помогает вспомнить… – Лола подошла вплотную к садовой решетке, и обе собаки тотчас с грозным лаем устремились к ней. Лола резко побледнела и отшатнулась.

– Ну что? – осведомился Маркиз, стоявший на безопасном расстоянии от ограды. – Которая?

– Точно та, с левым ухом! – заверила его Лола. – А почему ты этим интересуешься? Какая разница, которая из них проглотила эту чертову монету?

– Очень большая. С одной собакой справиться все же легче, чем с двумя…

– Что?! – Лола еще больше побледнела и недоверчиво взглянула на своего компаньона. – Не хочешь ли ты сказать…

– А что еще нам остается? Мы же должны довести дело до конца! Мы не можем отступить!

– Ленечка! – Губы Лолы затряслись, в уголках глаз выступили слезы. – Ты же знаешь, как я боюсь собак!

– Что?! Ты же обожаешь Пу И!

– Пу И – это не собака, – привычно возразила Лола. – Пу И – это неземное создание, это ангел, случайно залетевший на нашу грешную землю!

Точно так же она отвечала швейцарам и метрдотелям ресторанов, которые пытались не пустить ее с песиком в свое заведение. Надо сказать, в большинстве случаев такой аргумент срабатывал, особенно если Лола подкрепляла его крупной купюрой.

– В общем, это не обсуждается! – отрезал Маркиз.

Он прекрасно знал, что его боевая подруга умеет плакать на заказ, и не придавал ее слезам значения.

– Это не обсуждается! – повторил он. – Продолжаем работать! Как у тебя, с тем ветеринаром хорошие отношения?

– Ну как тебе сказать? – Лола состроила загадочное выражение лица. – В общем, неплохие…

– Откуда ты вообще его знаешь?

– Ну-у… мы знакомы давно, еще когда он не был ветеринаром… – В Лолином голосе появились воркующие нотки, и Леня тотчас уверился, что ветеринар – бывший Лолкин хахаль.

Душу неприятно кольнуло, как будто кто-то противный и мерзкий царапнул когтями. Казалось бы, он сам установил правила совместной жизни – не смешивать удовольствие и работу, они – только партнеры. Лолка тогда сказала, что не больно-то и хотелось, он как мужчина ее совершенно не привлекает. Но как ни тщательно Леня старался скрывать от нее свои многочисленные интрижки, почти все тайное становилось рано или поздно явным, и тогда Лолка устраивала ему скандалы, как самая настоящая жена, долго дулась и даже настраивала против него животных, причем никогда в этом не признавалась.

– Ты же сам сказал, чтобы я нашла постороннего ветеринара и не обращалась к Арнольду Гаврилычу, потому что он обязательно начал бы задавать вопросы, – нервно заговорила Лола.

Арнольд Гаврилыч был очень строгим ветеринаром, он очень ответственно относился к своим профессиональным обязанностям, у него с Лолой были большие трения из-за питания Пу И. Лола вопреки грозным советам ветеринара продолжала водить песика в кафе и кормить там ореховыми трубочками.

– Ладно, тогда немедленно поезжай к своему ветеринару и привези вот что… – Маркиз скосил глаза на беснующихся за решеткой собак и зашептал, как будто овчарки могли его подслушать. Затем добавил, повысив голос: – И пусть ждет нас со всеми необходимыми инструментами.

– Но сейчас же поздно… – заныла Лола. – Его рабочий день уже закончился!

– У нас каждая минута на счету! Кроме того, ты же только что сказала, что у вас прекрасные отношения, – напомнил ей Маркиз. – Так что отвечай за базар!

– Фу, какой ты грубый! – возмутилась Лола, но перестала спорить и отправилась к знакомому ветеринару.

Леня остался в своей машине, откуда следил за собаками, которые безостановочно бегали вдоль ограды, неприязненно поглядывая в его сторону.

Так прошел приблизительно час, и наконец возле машины появилась Лола с небольшим свертком в руках.

– Тебя только за смертью посылать! – проворчал Маркиз недовольно. – Ты же знаешь, что у нас каждая минута на счету!

– Хам и грубиян! – возмутилась Лола. – Я и так спешила как могла! Потом, ты же понимаешь, что мне пришлось выйти из такси в нескольких кварталах отсюда и идти одной по ночным улицам. И вот, вместо сочувствия и благодарности…

– Ну ладно, – смягчился Маркиз. – Некогда препираться! Что ты тут принесла?

Лола развернула пакет. В нем оказалось несколько небольших дротиков, вроде тех, какие используют при игре в дартс.

– Васик использует эти дротики, если нужно усыпить крупное животное или опасного хищника, – пояснила Лола, и снова Леню царапнуло это «Васик».

– Доза снотворного в каждом дротике рассчитана на льва, так что на овчарку должно вполне хватить, – заявила Лола. – По крайней мере так мне сказал Васик.

– Будем надеяться! – Маркиз опасливо покосился на собак, которые снова начали проявлять беспокойство.

Вооружившись дротиками, он подошел к ограде сквера.

Овчарки зарычали и устремились ему навстречу.

– Ленечка, – подала голос Лола, – Васик сказал, что лучше, если дротик попадет в заднюю лаПу Или в попу…

– Васик? – против воли ревниво осведомился Маркиз. – Кто это такой?

– Как – кто? Ветеринар!

– Ах, так он уже Васик!

– Ну, ты же сам меня к нему послал! – возмутилась Лола. – Не поймешь тебя…

– Ладно, – отмахнулся Леня, – меня это совершенно не касается. В конце концов, это твое личное дело. – Тут он немного покривил душой. – Но как прикажешь попасть в попу, если они стоят ко мне мордой, да еще при этом скалятся?

– Очень просто! – Лола достала пакетик с остатками собачьего корма и бросила горсточку через решетку.

Собаки развернулись, подскочили к подушечкам и аппетитно захрустели.

– Приготовьтесь, девочки, вечерние уколы! – проговорил Леня и быстро бросил два дротика. Один попал в левую заднюю лапу Форы, но другой задел за ветку сирени и упал на землю. Лора обернулась и грозно оскалила клыки.

– Ну вот, промазал! – разочарованно протянула Лола. – Сколько там осталось дротиков?

– Еще два. Ну-ка, повторим!

Лола бросила через ограду остатки корма и прошептала:

– Ну, Ленечка, не промахнись, больше у меня нету!

На этот раз Маркиз тщательно прицелился и попал в правую заднюю лапу Лоры.

Собаки доели подушечки и вернулись к ограде. Но в их глазах не было прежнего блеска, рычание не казалось таким грозным, а движения стали неуверенными. Леня взглянул на часы.

Прошло чуть больше минуты, и Фора повалилась на бок и ровно задышала. Лора удивленно рыкнула, но тут же плюхнулась на траву рядом с подругой.

– Вуаля! – радостно проговорила Лола, повернувшись к Маркизу. – Все как он сказал…

Леня смотрел на нее с каким-то странным выражением, как будто не узнавая свою боевую подругу.

– Что такое? – Лола на всякий случай попятилась. – Ленечка, что случилось? Почему ты на меня так смотришь? У меня с Васиком ничего такого не было, мы просто приятели…

Это была явная ложь, но Маркиз не отреагировал.

– Значит, у тебя был еще корм с тем чудодейственным порошком? – процедил Маркиз холодно.

– Ну, еще немножко оставалось…

– Что же ты не сказала об этом, когда я был там, за оградой? Когда действие первой порции порошка закончилось и овчарки собрались меня сожрать?

– Ну, Ленечка, я забыла… – пролепетала Лола виновато. – У меня это просто вылетело из головы…

– Они могли меня разорвать на куски! – воскликнул Маркиз возмущенно. – А ты просто забыла!

– Ну прости меня! – взмолилась Лола. – И кстати, нам нужно действовать скорее, а то собаки проснутся…

– Да, действительно! – спохватился Маркиз. – Так которая, ты говоришь, проглотила монету?

Лола опасливо подошла к решетке и показала на одну из собак:

– Вот эта, с левым ухом.

Леня сходил к машине и вернулся с мотком веревки. Перебравшись через ограду, он подошел к спящим собакам и обвязал веревкой ту, на которую показала ему Лола.

– Ленечка, что ты собираешься делать? – поинтересовалась его боевая подруга.

– Как – что? – пропыхтел Маркиз, завязывая очередной узел. – Перетащить ее через забор…

– Но она же очень тяжелая!

– Что делать? В жизни всегда есть место подвигу! Тем более другого способа вытащить ее отсюда я все равно не вижу. Не рыть же подкоп под оградой!

– А может, проще вынести ее через калитку?

– Что?! – Леня удивленно уставился на свою спутницу. – А здесь что – есть калитка?

– Да вон, в том конце сада! – Лола показала на кованую калитку в дальнем углу.

– И что же ты молчала? – возмутился Маркиз.

– Я ведь только женщина, – язвительно ответила Лола, – я должна помнить свое место и молчать, пока меня не спросят!

Маркиз в ответ только громко фыркнул – слов от возмущения у него не было.

Калитка, конечно, была заперта, но никакой замок не представлял для Маркиза серьезного препятствия. Леня в два счета открыл его, подтащил спящую собаку к калитке. Лола тем временем подогнала туда же Ленину машину, и совместными усилиями они втащили безмятежно спящую собаку в багажник.

Через полчаса они подъехали к небольшому одноэтажному особнячку в тихом зеленом районе. Возле входа в особняк висела табличка «Ветеринарная клиника “Доктор Дулитл”». Под этой вывеской нервно прохаживался молодой человек лет тридцати с круглым лицом и задиристо торчащими кошачьими усами.

Он бросился навстречу машине и взволнованно воскликнул:

– Ну где она? Где пострадавшая?

– Я должна кое о чем тебя предупредить, – зашептала Лола. – Я сказала Васику, что это наша собака, что она проглотила какой-то металлический жетон и мы беспокоимся за ее здоровье, поэтому пришлось поднять его ночью…

– Разумно! – одобрил ее Маркиз.

Они выбрались из машины и открыли багажник.

Ветеринар всплеснул руками:

– Вы везли ее в багажнике?

– Ну да, – подтвердил Леня, тем более что спорить с очевидным не приходилось. – А что?

– Но ей же там неудобно, тесно и душно! – возмущался ветеринар. – Как можно так бесчеловечно обращаться с животным?

Леня пожал плечами.

Ветеринар разложил носилки, и они вдвоем занесли собаку в клинику.

Лола бежала рядом, охая, вздыхая, размахивая руками – словом, изображая взволнованную публику.

– Как вы думаете, доктор, – спросил Маркиз, когда они переложили овчарку на стол, – этот… жетон, который она проглотила, он еще в организме? Он не мог выйти… гм… естественным путем?

– А как давно она его проглотила?

– Примерно полтора часа назад, – сообщил Леня, озабоченно взглянув на часы.

– Однозначно не успел! – уверенно ответил ветеринар. – Жетон должен был пройти весь пищеварительный тракт, то есть пищевод, желудок, кишечник…

– Прошу вас, без подробностей! – поморщился Маркиз.

– Хорошо, – охотно согласился ветеринар. – Но вот сейчас мы дадим ей слабительное, и все будет в порядке. Вы только не волнуйтесь, у вашей собачки крепкий и выносливый организм. Вы не представляете, что они иной раз глотают без ущерба для здоровья! Одна собака, мастино наполитано, проглотила мобильный телефон своего хозяина, генерал-майора милиции, а ему очень часто звонили… так что из живота мастино каждые пять минут раздавалась известная мелодия «наша служба и опасна, и трудна»… А еще одна собака проглотила включенную электробритву марки «Сименс»… ну, это не страшно, дали слабительное и потом промыли результат горячей водой…

– Попрошу без подробностей! – повторил Маркиз. – Я не очень давно ужинал!..

– Хорошо. – Ветеринар взглянул на часы. – Как давно вы ввели ей снотворное?

– Минут сорок назад.

– Ну, пора просыпаться! Лора, Лорочка, подъем! – И он похлопал спящую овчарку по морде.

– Лора? – удивленно проговорил Маркиз. – Откуда вы знаете, как ее зовут?

– Это же элементарно! – Ветеринар показал на ошейник, где было вышито имя собаки.

– Да, действительно! – Леня наморщил лоб. – А… когда она проснется… это не опасно? Ведь она очень большая и злобная! И только что перенесла стресс…

– Ну что вы! Ведь вы ее хозяин, а я прекрасно умею обращаться с собаками…

Как раз в этот момент Лора пошевелилась и подняла голову. Видно было, что силы к ней еще не вернулись, однако, увидев Маркиза, она зарычала.

– Странно… – проговорил ветеринар. – Обычно они не так реагируют на хозяина…

– Ну я же говорю – она сегодня очень понервничала! Может быть, дать ей какое-нибудь сильнодействующее успокоительное? Как-то снизить ее агрессию?

– М-да… – неуверенно протянул ветеринар. – Сочетание успокоительного со слабительным может дать неожиданный эффект!

Лора тем временем начала приподниматься. При этом она не сводила с Лени горящих глаз, и из груди у нее доносились угрожающие звуки, отдаленно напоминающие рев самолетного двигателя за несколько минут до взлета.

– Да, пожалуй, придется ее немного успокоить! – Ветеринар достал из шкафчика два бумажных пакетика с какими-то порошками, смешал их с собачьим кормом и положил на блюдечко перед Лорой. Та в мгновение ока проглотила корм с лекарством, и на ее морде появилось задумчивое выражение. Рычать она перестала, но беспокойно закрутила головой.

– Видите, как быстро подействовало! – оживился ветеринар, надевая тонкие резиновые перчатки.

Он помог Лоре слезть со стола и провел ее за занавеску. Оттуда донеслись недвусмысленные звуки, и затем наступила тишина, время от времени нарушаемая короткими возгласами врача:

– Не то… гм… и это не то…

– Вот давно хотел спросить, – проговорил Леня задумчиво, прислушиваясь к доносящимся из-за занавески звукам. – Наверное, не каждый человек способен работать ветеринаром? Должно быть, для этого требуется особое призвание… Я бы, к примеру, не смог заниматься тем, что вы сейчас делаете…

– В каждой профессии есть свои сложности… – пробормотал ветеринар. – В вашей наверняка тоже…

– Это точно! – вздохнул Маркиз.

Через несколько минут ветеринар вышел из-за занавески и сказал, разведя руками:

– Я не нашел никакого жетона. Может быть, вы ошиблись и он просто куда-то завалился?

– Нет, – уверенно возразил Леня, – я своими глазами видел, как она его проглотила!

– Странно… очень странно… хотя, конечно, пищеварительный тракт собаки довольно сложный и протяженный, и жетон мог застрять где-то на полпути… тогда придется сделать ей рентген, без него ничего нельзя сказать уверенно.

Лора со смущенным видом вышла из-за занавески, цокая когтями по кафельному полу.

– Ну, дама, пройдем на следующую процедуру! – Ветеринар уверенно втащил овчарку на другой стол, над которым нависало сложное устройство на длинной поворотной штанге, связкой проводов соединенное с компьютером.

Собака вела себя на удивление послушно.

Врач включил прибор и направил его на живот овчарки. Затем он склонился над экраном компьютерного монитора. Передвинув прибор, повторил все еще раз.

– Нет, как хотите, я ничего не вижу! – проговорил он через несколько минут. – Можете тоже посмотреть!

Леня склонился над плечом ветеринара и взглянул на голубоватый мерцающий экран.

Он никогда не видел рентгеновского изображения собачьих внутренностей, но, во всяком случае, ничто из того, что было на экране, нисколько не напоминало монету государства Маньчжоу-Го. И вообще никакую монету.

– Да, действительно! – протянул Леня разочарованно. – Не видно ничего похожего…

И тут он вспомнил, что уже давно не слышал голоса своей боевой подруги. Что было для Лолы совершенно нехарактерно – обычно она болтает, не закрывая рта.

Маркиз выпрямился и оглянулся.

Лола стояла, привалившись к двери, и вид у нее был виноватый и очень смущенный.

– В чем дело? – подозрительно осведомился Леня. – Ты мне что-то хочешь сказать?

– Ты понимаешь, Ленечка… – пробормотала его боевая подруга, пряча глаза. – Я сейчас вспомнила… представила себе ту картину… ну, когда ты бросил монету…

– И что?! – холодно процедил Маркиз, когда молчание чересчур затянулось.

– Понимаешь, Ленечка, я, кажется, немного ошиблась… кажется, это было не то ухо…

– Не то?!

– Ну да… не левое, а правое…

– Значит, по твоей милости мы привезли не ту собаку?

– Боюсь, что так…

– Ты понимаешь, что это полный крах? Пока мы тут крутились, та собака уже давно… ну, ты понимаешь! Избавилась от монеты естественным путем!

– И что же нам теперь делать?

Леня на минуту задумался и наконец проговорил:

– Поехали обратно к музею. Может быть, сумеем выманить вторую собаку, а нет – так хоть эту вернем. В конце концов, не можем же мы взять ее к себе домой!

– Действительно, Пу И будет очень недоволен! – проговорила Лола, пристально взглянув на овчарку.

Та, кстати, вела себя очень странно: меланхолично вздыхала, закатывала глаза, виляла хвостом и то и дело бросала на Маркиза томные, выразительные взгляды.

– Что это с ней? – спросил Леня ветеринара.

– Не знаю. – Тот пожал плечами. – Ей за сегодняшнюю ночь столько всяких лекарств надавали… и снотворное, и антидепрессант, и средство для снижения злобности. Черт его знает, как это сочетание могло повлиять на ее психику!..

Овчарка грустно вздохнула, прижалась к Лениной ноге и снова закатила глаза.

– Надо же, Ленечка. – Лола едва сдерживала смех. – Оказывается, твое мужское обаяние действует не только на секретарш, официанток и младший медицинский персонал, но даже на кавказских овчарок! Придется занести тебя в Книгу рекордов Гиннесса!

– Хватит болтать ерунду! – обиженно проговорил Маркиз. – Поехали! Времени нет! Каждая секунда дорога, может, мы еще успеем перехватить монету!

На этот раз овчарку посадили в салон машины, причем она мгновенно заняла переднее пассажирское сиденье, рядом с Леней, а когда Лола попыталась пересадить ее назад – угрожающе зарычала на нее и обнажила клыки.

– Леня, ты это видел? – возмутилась Лола. – Она мне угрожает! В конце концов, ты можешь поставить эту зубастую дрянь на место? Или теперь она будет твоим компаньоном и боевым соратником, а мое место на коврике у дверей?

– Девочки, не ссорьтесь! – примирительно проговорил Леня, садясь за руль. – Нам некогда выяснять отношения, нужно скорее возвращаться к музею!

Лола обиженно надулась и села на заднее сиденье.

Однако когда компаньоны подъехали к музею, они увидели, как красный от возмущения отставной майор Ноздреватый запустил вторую собаку в свою машину, закрыл за ней заднюю дверь и, прежде чем уехать, погрозил кулаком столпившемуся на пороге персоналу музея во главе с его владельцем:

– Вы мне еще ответите за мою Лорочку!

Минут за сорок до этого владелец музея господин Осетровский прибыл в свой музей, разбуженный звонком ночного дежурного. Дежурный встретил хозяина в дверях чрезвычайно смущенный.

– Тут у нас такое дело случилось… – начал он, пряча глаза. – Возле музея машина разбилась…

Дымящиеся обломки разбитой машины еще не были убраны с места аварии. Осетровский недовольно покосился на эти обломки и раздраженно осведомился:

– И какое отношение это имеет ко мне? Какого черта ты меня разбудил в такую рань?

– Но вы же велели вам звонить в случае ЧП… вот я и посчитал своим долгом…

– Да, но только в случае ЧП в моем музее, а не на всей прилегающей территории! В городе за ночь много чего происходит, да только ко мне это не относится!

– Тут, понимаете какое дело… – мялся дежурный. – Мы, само собой, вызвали пожарных и «скорую»…

– Ну, правильно сделали… – процедил Осетровский. – Да я-то при чем? И что ты мнешься? Что ты мямлишь? Что ты цедишь в час по чайной ложке? Ты профессиональный охранник или психотерапевт? Говори уж прямо, что еще у вас стряслось!

– Да вот, пока мы с этой чертовой аварией возились, кто-то пробрался в музей…

– Что значит – пробрался? – Хозяин задвигал желваками. – Вы, хомяки беспородные, ушли с поста? Пропустили вора в музей? Да я вас в порошок сотру! Больше того – вы мне возместите все потери!.. Вы мне все до копейки отработаете!..

– Он мимо нашего поста не проходил! – забормотал дежурный. – Христом-Богом клянусь, не проходил! Каким-то непонятным образом в зал пробрался!

Клятва дежурного стоила немного, поскольку он был уроженцем Дагестана и правоверным мусульманином, что было хорошо известно Осетровскому. Хозяин побагровел и затопал ногами, но дежурный показал ему на монитор:

– Вот, посмотрите, запись имеется… он зашел не с улицы, а изнутри, из служебного коридора…

Осетровский внимательно уставился на экран, увидел воровато согнувшуюся фигуру в маске мультяшного кролика и снова повернулся к охраннику:

– Что пропало?

– Да вроде бы ничего…

– В жизни не поверю, чтобы он устроил такой фейерверк, проник в музей и ничего не украл!

Осетровский влетел в музейный зал и оглядел его орлиным взором частного собственника. На первый взгляд все экспонаты действительно были на месте.