Текст книги "Полюблю до гроба"

Она перевела дыхание и снова заговорила:

– Закончив первый роман, я задумалась о его публикации. Знаете, когда книга завершена, очень хочется увидеть ее напечатанной. Ведь книга – это как ребенок, ее хочется вывести в свет. Но, с другой стороны, мне совершенно не хотелось, чтобы пресса трепала мое имя. Кроме того, я поговорила с одним издателем, знакомым моего покойного мужа. Разумеется, я не рассказала ему о своем проекте, а просто задала ряд наводящих вопросов, и он сказал мне, что жесткий детектив с кровавыми деталями должен выходить непременно под мужским именем. Иначе читатели просто не обратят на него внимания.

Ну, и тогда я поговорила со Славиком… он очень милый молодой человек, бывший охранник моей старинной подруги. Так вот, мы с ним договорились, что я буду писать романы под его именем. Он станет, так сказать, лицом бренда, будет вести дела с издателями и журналистами, встречаться с читателями… деньги мы делим пополам. Так все и пошло. Мои… наши романы имеют большой успех, может быть, вы их видели – они подписаны именем Вячеслав Костоломов…

Василий Макарович детективов не читал, ему казалось, что в них нет ни слова правды, однако он припомнил, что видел в киосках и на книжных лотках маленькие яркие томики с брызгами крови и с этим именем автора на обложке.

– Правда, – продолжила Светлана Борисовна, – со временем Славик немного зазнался, он уже считает себя полноправным автором и даже начал делать мне замечания по тексту романов. Но это не самое страшное. Больше всего мы боимся, что нас разоблачат журналисты. Я не хочу, чтобы в «желтой прессе» мелькало мое имя, Славик, наоборот, не хочет, чтобы его авторство поставили под сомнение. Поэтому мы устраиваем наши встречи по всем правилам конспирации. И все равно, как видите, журналисты, эти стервятники, умудряются нас подкараулить. Я представляю, какой шум они поднимут, если узнают, кто на самом деле сочиняет романы под именем Вячеслава Костоломова…

Светлана Борисовна взглянула на детектива с детским насмешливым любопытством и осведомилась:

– Так вы сказали, что вас нанял Юрий? А для чего, если не секрет? Что он вам поручил?

– Я… я не могу… не должен… не имею права раскрывать информацию, доверенную мне клиентом… – неуверенно пробормотал Василий Макарович, уставившись в стол. Он и сам не знал, как вести себя в сложившейся ситуации, и чувствовал себя очень глупо.

– Позвольте, я сама догадаюсь! – хихикнула женщина. – Наверное, Юрий вообразил, что у меня роман со Славиком!

Куликов ничего на это не ответил, но его смущенный взгляд был выразительнее всяких слов.

– Какая прелесть! – Светлана Борисовна закатила глаза. – А вы знаете, это даже приятно, что меня еще подозревают в романтических отношениях с молодым человеком! А хотите, я объясню вам, почему Юрия так беспокоит мое поведение?

Василий Макарович промолчал, но его собеседница и не ждала никакого ответа. Она перегнулась через стол и громко, выразительно прошептала:

– Потому что он нищий!

На этот раз детектив не смог промолчать. Вспомнив вальяжного, уверенного в себе клиента, он удивленно поднял брови и переспросил:

– Кто нищий? Чудесов?

– Именно! – Женщина откровенно наслаждалась его удивлением. – Юрка умеет произвести впечатление на незнакомого человека. Держится этаким барином, надувает щеки – ну как же, генеральный директор фирмы, большая шишка… а на самом деле он – никто, пустое место, ноль без палочки! Почти все акции фирмы принадлежат мне. Мой покойный муж знал, что наша милая дочурка не блещет умом и что муж вьет из нее веревки, поэтому оставил все мне. Так что в любой момент я могу выкинуть Юру на улицу…

Светлана Борисовна сделала паузу, чтобы дать Куликову возможность осознать ее слова, и добавила:

– Вот он и переполошился, когда узнал от кого-то, что я встречаюсь с молодым мужчиной. Решил, что Славик охотится за моим состоянием, что он вскружил мне голову, лишил меня последнего разума и отберет у него все деньги…

Василий Макарович тяжело вздохнул: судя по всему, именно так все и было. Теперь перед ним стояла непростая задача: ему следовало отчитаться перед заказчиком о результатах своего расследования, а что ему сказать? Правду?

Светлана Борисовна, кажется, прочитала его мысли как открытую книгу.

– И что же вы доложите Юре? – Она наклонила голову набок и насмешливо взглянула на детектива. – Давайте подумаем вместе. Если вы скажете ему все как есть – вы, во-первых, подведете нас со Славиком, а во-вторых – Юра вам, скорее всего, не поверит. Он невысокого мнения о моих умственных способностях, да и вообще, редкий зять может поверить, что его теща сумела самостоятельно раскрутить такой успешный проект. А даже если поверит – вряд ли он заплатит вам все, что должен. Я своего зятя хорошо знаю, он очень неохотно расстается с деньгами…

Светлана Борисовна сделала эффектную паузу и продолжила:

– Так что позвольте мне сделать вам выгодное предложение. Я вас нанимаю, плачу вам гонорар – сколько вам обещал заплатить Юрий? Я заплачу на двадцать процентов больше, причем прямо сейчас! А вы за это доложите ему, что выследили меня, подслушали мой разговор со Славиком и из этого разговора узнали, что он, как и вы, частный детектив и будто я наняла его, чтобы… – Светлана Борисовна задумалась – ну, например, чтобы выяснить, нет ли у него романа с собственной секретаршей.

– А что, есть? – поинтересовался Василий Макарович.

– Понятия не имею! – Женщина пожала плечами. – Ну так что – согласны? Соглашайтесь!

Василий Макарович тяжело вздохнул… и согласился: другого выхода у него не было.

– Вот и отлично! – Светлана Борисовна достала из сумочки бумажник из крокодиловой кожи и отсчитала ему деньги.

Она взглянула на часы и добавила:

– Кстати, мне пора возвращаться в филармонию, концерт скоро закончится…

Василию Макаровичу пришлось выполнить свое обещание.

Он вызвал официанта, расплатился с ним, дал щедрые чаевые и попросил, чтобы тот помог им со Светланой Борисовной незаметно выйти из ресторана.

Официант работал в ресторане много лет и привык к самым необычным просьбам. Если он и удивился, то никак это не показал, ни один мускул не дрогнул на его невозмутимом лице.

Он открыл своим ключом незаметную дверку в задней стене кабинки и распахнул ее перед клиентами.

Василий Макарович со своей новой клиенткой прошел через служебные помещения ресторана, и вскоре они оказались возле двери, выходящей в тихий безлюдный переулок. Оставив здесь Светлану Борисовну, Куликов поймал машину, подогнал ее к ресторану, посадил в нее клиентку и доставил ее к филармонии за десять минут до окончания концерта.

Сам он в зал не вернулся – ему на сегодня уже хватило классической музыки. Вместо этого он позвонил Чудесову и сказал, что готов предоставить отчет о проделанной работе.

Юрий Михайлович взволновался и сказал, что готов встретиться через полчаса на набережной, недалеко от своего дома.

Ровно через тридцать минут Василий Макарович выехал на набережную и увидел припаркованную возле балюстрады серебристую «Ауди» Чудесова.

Он поставил свои скромные «Жигули» в десятке метров от машины заказчика и подсел к нему.

Чудесов выглядел очень озабоченным.

– Ну как, – спросил он вместо приветствия. – Вы узнали, кто этот тип и чего он хочет от моей тещи?

– Узнал, – ответил Куликов, не глядя в глаза клиенту, – он мой коллега, частный детектив. Со Светланой Борисовной у него чисто профессиональные отношения…

– Как так? – удивленно переспросил Юрий Михайлович, глядя на Куликова как баран на новые ворота.

– Ваша теща наняла его точно так же, как вы наняли меня…

– Наняла? – как эхо, повторил Чудесов. – Для чего же?

– Мне удалось подслушать их разговор. Светлана Борисовна наняла его, чтобы проследить за вами. Извините, но она считает, что у вас роман с собственной секретаршей…

– Что?! – Даже в полутьме было заметно, как побледнел заказчик. – С чего она взяла? Как она пронюхала? Да я с Мариной всего-то один раз… ну, два или три… разве это можно назвать романом? Ну, теща… как она про это узнала? Завтра же уволю Марину…

Чудесов спохватился, что находится в машине не один, и уставился на Куликова:

– И что этот детектив – он уже что-то разнюхал?

– Пока нет, он еще собирает предварительную информацию. А вот я уже выяснил все, что вы мне поручали, так что считаю свою работу законченной и хотел бы получить окончательный расчет согласно договору…

– Расчет? – недовольно буркнул Чудесов. – Вы работали всего один день… за один день работы и аванса вполне достаточно.

– Но я за этот день выяснил все, что нужно. Мы с вами заключили договор, и я свою часть выполнил…

– У меня сейчас все равно нет денег. Позвоните мне завтра или лучше послезавтра…

Василий Макарович хмыкнул и выбрался из машины: Светлана Борисовна хорошо знала своего зятя.

Мне снилось, что я сижу в кино, где показывают фильм-катастрофу. Я в кино хожу редко, потому что в прокате очень мало фильмов на мой вкус. Мелодрамы я не люблю, романтические комедии просто ненавижу – что за интерес смотреть фильм, где с самого начала знаешь, что у героев все будет хорошо и они поженятся? Боевики со стрельбой тоже не очень впечатляют – шуму много, и заранее известно, что герой всех победит. Скажете, что в фильме-катастрофе тоже главный герой всегда выживает, да еще мимоходом спасает прекрасную блондинку? Оно-то так, да только меня впечатляют падающие скалы, рушащиеся многоэтажные здания, извергающиеся вулканы, огромные океанские волны и все такое прочее, отлично сделанное на компьютере.

Как это часто бывает во сне, я уже не смотрела на экран, а оказалась там, в гуще событий. Я спряталась в крошечной темной пещере, где было ужасно жарко, а за стеной грохотала не то лава, не то подземная река. Стена содрогалась от ударов. Я со страхом ждала, что она не выдержит и рухнет. И тогда меня зальет. Но сделать я ничего не могла, руки и ноги сковало от страха.

Удар, еще удар, стена дрогнула, покачнулась, раздался леденящий душу грохот, стена пошла кривыми трещинами, я затаила дыхание. И вот в дыру просунулась огромная страшная оскаленная морда, с клыков капала слюна.

Фильм-катастрофа плавно перешел в фильм ужасов. Я попыталась махнуть рукой, чтобы оттолкнуть от себя ужасного монстра и… едва не свалилась с собственной кровати. А когда пришла в себя, то сообразила, что Бонни долго бился головой о дверь, и наконец она сдалась и открылась. И вот эта ужасная оскаленная морда с клыками из моего кошмара принадлежит моему дорогому Бонни – бордоскому догу песочного цвета, весом без малого семьдесят килограммов. Бонни – свет моих очей, самое близкое мне существо, мы с ним встретились не в лучший период для обоих, мы оба были одиноки. Меня тогда совершенно подло обманул муж, а Бонни потерял любимого хозяина[2]2
  См. роман Н. Александровой «Откройте принцу дверь».


[Закрыть].

Теперь мы вместе, и, кажется, навсегда. Бонни считает, что нам никто не нужен, во всяком случае, он упорно старается отвадить от меня всех личностей мужского пола, делая исключение только для дяди Васи, с которым нас связывают деловые отношения и взаимная симпатия. Эти двое – пожилой бывший милиционер и нахальный, донельзя избалованный бордоский дог – вся моя семья на сегодняшний день.

Только не вздумайте меня жалеть, потому что после развода с мужем все у меня наладилось – мы с Бонни живем в собственной двухкомнатной квартире, работа частного детектива мне нравится. Хотя дядя Вася не верит в мои детективные способности, все время надо мной подсмеивается и норовит отдалить меня от оперативной работы. Шесть лет замужества научили меня никогда не спорить с мужчиной, только кивать головой и со всем соглашаться. С дядей Васей такой метод приносит замечательные плоды, я сейчас поясню.

Вот, к примеру, приходит к нам клиент. Чаще всего это обманутый муж, который хочет вывести на чистую воду свою загулявшую женушку, или владелец мелкой фирмочки, которого обкрадывает подчиненный. В крупной фирме обычно своя служба безопасности, они без посторонних детективов обойдутся.

Значит, дядя Вася выслушивает клиента внимательнейшим образом и заверяет, что задание будет выполнено точно и своевременно. Я печатаю договор, принимаю от заказчика небольшой аванс и выдаю ему расписку. Клиент уходит, и дядя Вася говорит, что я могу считать себя свободной, всей оперативной работой займется он сам. Я не спорю и послушно удаляюсь.

И буквально завтрашним утром меня срочно призывают, потому что любвеобильная жена нашего заказчика ведет активный образ жизни. Она ведь тоже не полная дура, чтобы принимать своего любовника в собственной квартире перед глазами любопытных соседей, консьержки и системы видеонаблюдения. Она ходит в СПА, в салон красоты, в фитнес-клуб и в бассейн. Точнее, делает вид, что ходит, во всяком случае, это – хорошая отмазка для ревнивого мужа.

Придет, к примеру, в салон красоты, посидит немного, а потом ускользнет тихонько через заднюю дверь. А частный детектив сидит себе спокойно снаружи, за входом наблюдает, ничуть не волнуется, потому что знает уже, что в салоне красоты дама спокойно может часа четыре провести, а то и больше. А она пообщается с любовником и обратно вернется. Так что наблюдатель мужу сообщает, что все в порядке, ни в чем предосудительном его женушка не замечена.

Бывали уже такие случаи, но дядя Вася – человек тертый, все эти дамские штучки знает отлично, поэтому вызывает меня, чтобы проследить за объектом, так сказать, на месте. Перед этим он тщательно меня инструктирует, чтобы никакой самодеятельности, чтобы я только наблюдала и тотчас докладывала ему обо всех передвижениях объекта и подозрительных встречах. Я, разумеется, киваю головой как китайский болванчик и иду на задание. А дальше делаю все как считаю нужным, своя-то голова у меня на плечах имеется. Главное – никогда не спорить с дядей Васей.

Вот так и получается, что я постоянно участвую в оперативной работе, хотя Василий Макарович упорно делает вид, что это не так. Ну, мужчины как малые дети, пускай думает что хочет, лишь бы не капризничал.

Бонни плотоядно облизнулся и бросился ко мне.

– Пошел вон! – заорала я. – Еще на постель он будет лезть! Перетопчешься!

Бонни, конечно, очень меня любит, это бесспорно. Но совершенно не слушается. От природы он вовсе не злобный. Даже, можно сказать, миролюбивый и добродушный. Если мне не угрожает непосредственная опасность, он не станет беспричинно нападать на окружающих. И даже рычать не будет. Но вот если на прогулке мы случайно встречаем бродячую кошку…

Справедливости ради нужно сказать, что ни одной кошке он не сумел причинить особого вреда, ибо дворовые коты, как известно, умеют за себя постоять.

При этом Бонни сентиментален, он любит ласку, просится на ручки, как маленький, боится крыс и темноты и очень не любит оставаться один. Проведя в одиночестве больше часа, пес впадает в самую настоящую истерику, начинает выть и биться головой о стены. А самое ужасное то, что прежние хозяева приучили его спать в их кровати. Да-да, не удивляйтесь, я видела эту кровать, ее изготовили на заказ, она была размером с малое футбольное поле.

Бонни давно уже не живет в той квартире, но отвратительная привычка спать в хозяйской постели нет-нет да и прорывается. Вот и сегодня он явно настроился поваляться.

– Бонни, немедленно отвали от кровати! – рявкнула я и осознала, что в ушах что-то звенит.

Оказалось, что это надрывается телефон. Я отпихнула Бонни и босиком побежала искать трубку.

– Василиса! – В уши ворвался сердитый голос дяди Васи. – Легче статую каменную разбудить, чем тебя!

– Чего надо? – от неожиданности невежливо спросила я.

– Быстро одевайся и дуй ко мне! – распорядился дядя Вася. – У нас клиентка!

– С чего это в такую рань? – удивилась я, взглянув на будильник. – Еще девяти нету…

– Во-первых, девять уже давно есть, у тебя часы встали, – буркнул мой начальник, – а во-вторых, ей нужно срочно! Не хочет ждать ни получаса, вынь да положь!

Я встряхнула будильник – ну так и есть, он стоит. Это потому, что Бонни вчера уронил его на пол. А я-то еще радовалась, что будильник не разбился! Только стекло треснуло, так я его изолентой замотала… но, видно, что-то там внутри повредилось, вот часы и встали. Надо же, совершенно новый будильник…

– Так что бросай все и немедленно несись ко мне! – надрывался в трубке мой любимый шеф. – Да этого обормота дома оставь, судя по голосу, дама и так очень сильно нервничает, а увидит этакое чудо – вообще распсихуется!

– Вот еще, какие клиенты требовательные… – ворчала я, одеваясь. – Пожар у нее, что ли?

Бонни у двери негодующе взвыл – а гулять?

– Некогда мне, с дяди Васи спрашивай, – рассердилась я, выпихивая своего капризного бегемота в садик возле дома, – побудь пока здесь, я скоро вернусь.

В квартире Бонни ни за что бы не остался, а в садике можно было поиграть опавшими кленовыми листьями, гавкнуть на прохожих, а если повезет, то слегка пугнуть соседского сиамца Муху (сиамского кота назвали Мохаммед Али в честь знаменитого боксера, но кот на такое длинное имя не откликался, и его перекрестили в Муху).

Надо сказать, Муха кот боевой, повидавший в своей жизни всякого, и Бонни нисколько не боится. Скорее мой дуралей побаивается его когтей. Но… положение обязывает, и при виде кота Бонни начинает рычать и лаять.

Очень удачно выскользнув за калитку, я помахала Бонни рукой и припустила в сторону дома дяди Васи. Живем мы близко, я специально так выбирала квартиру, когда покупала ее после развода.

– Ну, тезка, что-то ты долго! – приветствовал меня любимый начальник.

– И так всю дорогу бежала! – огрызнулась я, мимоходом оглядев себя в зеркало.

Вид ничем не порадовал: волосы растрепаны, как будто я выпала из машины и тормозила головой, под глазами размазана вчерашняя тушь. И как это я не заметила?

– Ты что, не умывалась, что ли? – ехидно спросил дядя Вася, оглядев меня с ног до головы.

Вообще-то он человек невредный, просто сегодня у меня действительно такой вид, что каждый норовит гадость сказать. Сам-то дядя Вася был чисто выбрит, редеющие волосы аккуратно приглажены, рубашка чистая.

– Ты не заболела? – осведомился он, сообразив, что такой внешний вид, как сегодня, для меня нетипичен.

– Проспала… – неохотно ответила я, – а Бонни, как назло, будильник сломал.

– Хулиган! – оживился дядя Вася, в голосе его сквозила безграничная нежность.

Не помню, говорила я или нет, но они с Бонни обожают друг друга. Бонни помогает моему компаньону клеить модели танков и самоходок, а дядя Вася, в свою очередь, читает ему детские книжки. У него в гараже стоит стеллаж, где собраны старые журналы и приключенческие детские романы, среди которых «Военная тайна», «На графских развалинах» и целая серия книжек про пионеров-героев. Еще дядя Вася пытается научить Бонни играть в шахматы, но Бонни никак не может запомнить, как ходит конь.

Я резво скакнула в ванную, где у меня припрятано кое-что из косметики, и пока наводила красоту, выслушала от дяди Васи краткий отчет.

Клиентка позвонила ему около девяти, сказала, что ей срочно нужно встретиться, ждать не захотела, якобы время очень дорого. Ну что ж, у Василия Макаровича принцип простой: воля клиента – закон. Нужно пораньше – будет пораньше. Нужно в шесть утра перед открытием метро – ради бога, нужно в полночь на кладбище – с нашим удовольствием, лишь бы труд оплачивался.

Голос у женщины был молодой и очень озабоченный, видно, и впрямь неприятность у нее случилась. Но говорила вежливо, не истерила и не хамила.

– И на том спасибо! – сказала я, подкрашивая губы.

– Ты бы юбку, что ли, надела… – неодобрительно сказал дядя Вася, – а то несолидно как-то в джинсах этих…

Нет, ну как вам это понравится! Джинсы в нашей стране носят уже лет сорок, а в Америке они вообще появились в девятнадцатом веке, а этому старому ретрограду они, видите ли, не годятся! Несолидно, понимаете ли! Его бы воля – одел бы меня в беленькую блузочку с отложным воротничком, как моя бабушка говорила – апаш. И юбку до середины колена, как, верно, носила его покойная жена.

Тут я осознала, что злопыхаю, а это недопустимо. Тем более что жена дяди Васи, судя по квартире, была женщина хозяйственная и домовитая, жили они душа в душу, ссорились редко. Дядя Вася – человек в общении не противный, а что ворчит иногда, то опять же, как моя бабушка говорила, возраст…

– Джинсы дорогие, – миролюбиво сказала я, – хорошей фирмы, клиент – молодая женщина, она сразу поймет, что к чему, точнее, что почем. У нас же все-таки не обычный офис, а детективное агентство, пускай она почувствует разницу.

Я отложила косметичку и пригляделась к себе. Все же вид не блестящий. Круги под глазами удалось удачно замаскировать, морщинку у губ тоже, но вот сами глаза… в них какое-то странное, затравленное выражение. Не зря дядя Вася спросил, не заболела ли я. Его где-то можно понять.

Физически я здорова, просто не спала полночи. Думала. Вчера исполнился ровно год со дня моего развода, и, не желая этого, я подводила итоги.

Двадцать семь лет. Мужа нет, детей нет, любовника – и того нет. Как-то никто не нравится, да, откровенно говоря, не из кого выбрать. Впереди – полный туман. Время уходит, что делать? Выйти замуж за Лешку Творогова, капитана милиции, с которым нас связывают странные отношения? Вроде бы он за мной ухаживает, но с двойственной целью. Я точно знаю, что ему нравлюсь, а еще ему негде жить, так что невеста с двухкомнатной квартирой для него отличный вариант. Леша – парень неплохой, правда, застенчивый немножко и косноязычный, а так вполне с ним можно ладить. Ребеночка родить…

В голове тотчас возникла картина: я в старом застиранном халатике, на кухне – гора грязной посуды, мужа вечно нет дома, потому что у него то дежурство, то засада, то какое-нибудь внеочередное мероприятие, для которого всю городскую милицию подняли по тревоге. В комнате плачет ребенок – такой же лопоухий и неказистый, как папа. Хорошо, если мальчик, а если у девочки будут такие уши? Что она мне скажет, когда вырастет?

Ладно, Лешу Творогова оставим на самый крайний случай. К тому же его никак не принимает Бонни, потому что у Леши дома живет кот. И вообще, Бонни ревнует меня ко всем особям мужского пола, кроме дяди Васи, но про это я уже говорила.

На этой грустной мысли я заснула где-то в полвторого ночи. И утром, естественно, проспала, да еще Бонни сломал будильник. Так что нечего удивляться, что под глазами – тени, а сами глаза смотрят затравленно и грустно.

Нечего давать волю таким мыслям. Тем более что у меня все не так уж плохо – есть жилье и работа, кстати, жилье неплохое и работа довольно интересная, есть о ком заботиться – о Бонни и о дяде Васе. Что касается внешнего вида, то от частых прогулок и вообще всевозможной беготни я похудела. Конечно, сегодня, может, и не следовало надевать этот свитерок, поскольку лиловый цвет бледнит, зато свитер очень удачно подчеркивает тонкую талию.

– Ты скоро? – напомнил о себе мой начальник.

– Вы бы лучше в комнате прибрали, чем над душой стоять! – огрызнулась я.

– Я вчера пылесосил, – обиделся дядя Вася.

В комнате и правда было вполне прилично. Я для порядка смахнула пыль со стола, выровняла папки, набитые старыми газетами – дядя Вася держит их для солидности, чтобы произвести впечатление на клиентов, и тут прозвенел дверной звонок.

Дядя Вася мигом уселся за стол и сделал самое свое серьезное выражение лица. Я не спеша пошла открывать.

В свое время дядя Вася говорил мне, что в работе детектива важен каждый факт, даже незначительный на первый взгляд. Нужно уметь наблюдать и фиксировать в памяти любую мелочь. Умение это оттачивается годами, утверждал дядя Вася, нельзя об этом забывать, нужно все время тренировать память. Первое впечатление о человеке не самое верное, но очень важное.

Я открыла дверь, не спрашивая, потому что поняла по звонку, что за дверью стоит наша клиентка. Звонок был неуверенный и какой-то дребезжащий, как будто у звонившего человека дрожали руки.

На пороге стояла женщина. Дядя Вася правильно определил – молодая и довольно симпатичная блондинка. Он, конечно, не мог по телефону видеть, что женщина еще и обеспеченная, потому что одета она была очень дорого и со вкусом. Но как-то небрежно – кожаная курточка едва застегнута, шарфик развязался.

– Здравствуйте, – проговорила женщина приятным мелодичным голосом, – я к детективу Куликову.

И улыбнулась чуть-чуть, так что в глазах на миг исчезла озабоченность.

– Проходите, пожалуйста. – Я тоже улыбнулась и показала рукой, куда пройти.

Она бросила сумку на старый пуфик в прихожей и пошла в комнату, не взглянув на себя в зеркало.

Я покачала головой – сразу видно, что дама хоть и обеспеченная, но не деловая. Какая женщина оставит в незнакомом месте сумку без присмотра? Да еще такую дорогую… Мало ли что к детективу пришла, а может, мы жулики? Нет уж, теперь женщины все ученые – все мое ношу с собой. В офисе, в поезде, в самолете, в ресторане – если куда нужно выйти – только с сумкой. В офисе, конечно, все свои, но мало ли кто посторонний зайдет? За всеми же не усмотришь. В парикмахерской, опять же, девочки-мастера не возьмут, им незачем, но за клиентов-то они ответственность не несут. Сумку, может, и не тронут, так кошелек вытащат, телефон мобильный, документы, опять же… Нет уж, спокойнее сумку при себе держать. Или в пределах видимости.

Но наша клиентка так не сделала. И это говорит только о том, что она привыкла к безопасности и комфорту. На общественном транспорте она, разумеется, не ездит, в душном офисе не сидит, салоны красоты и рестораны посещает только очень дорогие, где вымуштрованные секьюрити неусыпно бдят на входе. Что-то мне подсказывает, она и на машине-то одна не ездит, только с личным водителем, который по совместительству охранник.

Я взяла сумку и пошла следом за взволнованной клиенткой в кабинет шефа.

По моему настоянию дядя Вася выбросил наконец старое кресло с продавленными пружинами и купил пару крепких стульев с прямой жесткой спинкой.

Дядя Вася предложил даме сесть и оглядел ее одобрительно. Вот скажите, отчего мужчины предпочитают блондинок? Хотя у меня от природы тоже светлые волосы, но отчего-то никто не смотрит на меня таким взглядом. Ни один мужчина, даже Лешка Творогов, не накрывает меня взглядом, как теплым пуховым одеялом, на лице ни у кого из знакомых мужчин не написана готовность помочь мне в любом деле и поддержать. Причем не только в трудную минуту, а просто так. Поддержать, даже если я вполне могу без этого обойтись.

Впрочем, что это я? Это именно я вполне смогу кое в каких случаях обойтись без посторонней помощи, а она, эта леди, что сидит передо мной, никак не может. Вид у нее такой… не то что беспомощный, а хрупкий какой-то.

– Давайте познакомимся, – начал дядя Вася, и меня едва не покоробило от его покровительственной интонации. Возникло такое чувство, будто он обращается к неразумному маленькому ребенку, – меня зовут Василий Макарович Куликов, а вас?

– Это обязательно? – спросила клиентка и слабо улыбнулась.

Я почти физически почувствовала, что дядя Вася от этой улыбки дал слабину и может согласиться на анонимность. Хотя он же сам установил незыблемое правило: клиент обязан предъявить нам паспорт или другое удостоверение личности. В противном случае можно на такие неприятности нарваться…

– Обязательно, – твердо сказала я, протягивая клиентке сумку, – если у вас нет документа, удостоверяющего личность, мы простимся прямо сейчас.

Я очень удивилась, но клиентка достала из сумочки паспорт. Звали ее Натальей Викторовной Балабановой, лет ей было двадцать семь, как и мне, и уже три года она была замужем за Балабановым Антоном Петровичем.

– Ну, так какое у вас ко мне дело? – осведомился дядя Вася, внимательно проглядев документ.

– Дело довольно простое, – сказала Наталья Викторовна, причем было ясно, что она старается унять дрожь в голосе, – собственно, это не дело, а небольшое поручение. Мне нужно, чтобы вы забрали из машины, стоящей в подземном гараже, одну вещь.

– Так… – сказал дядя Вася, – и чья же это вещь?

– И чья же это машина? – добавила я.

Блондинка перевела на меня свои темно-голубые глаза.

Если быть честной, то полной дурой она не выглядела. Больше скажу – этот взгляд не был ею отрепетирован перед зеркалом, она действительно чувствовала себя беспомощной и растерянной в необычной ситуации.

Но я-то не блондинка. То есть блондинка, но не типичная, во всяком случае, надеюсь, что это так. И вообще, глупость блондинок мужчины сильно преувеличивают. Хотя попадаются экземпляры… но эта не из их числа.

– Наталья Викторовна, – начал дядя Вася проникновенным голосом, – вы только поймите меня правильно. Я, конечно, готов вам помочь, это, в конце концов, моя работа, но должен знать суть дела, а также нет ли в этом деле криминала.

Меня слегка покоробило это его «я». Вроде бы мы принимаем клиента вдвоем, а он меня даже не представил… Будто меня и в комнате нету…

– Криминала нету! – Клиентка повернулась к нему и прижала руки к груди. – Криминала никакого, я ручаюсь!

– Верю, – улыбнулся дядя Вася, – но все же хотелось бы узнать поподробнее, чья это вещь.

– Это… мои часы. Золотые, швейцарские, фирмы «Лонжин». Браслет тоже золотой, а сзади на крышке гравировка «Тате от Тоши». Это подарок мужа на прошлый мой день рождения.

«Неслабо! – подумала я. – Кто бы мне подарил на день рождения золотые часики! Необязательно фирмы «Лонжин», можно и попроще, я человек простой и не гордый…»

Я немедленно себя приструнила. Не время сейчас давать волю зависти, я же на работе. И должна относиться к клиентке непредвзято.

– И? – Дядя Вася смягчил улыбкой свою настойчивость. – Как же они оказались в чужой машине?

Все правильно, машина явно чужая. Ведь если бы машина была ее собственная, блондинка нашла бы силы, чтобы преодолеть свою робость и забрала бы часы сама.

– Это машина моего… знакомого… – клиентка замялась, и я тотчас поняла, что она долго выбирала подходящее слово.

Сказать «любовник» – неудобно, «друг» – двусмысленно, приятель – тоже не то. А вот «знакомый» – ни к чему не обязывает. Только кого она хочет обмануть? Ясно, что она потеряла часики в машине своего любовника. А утром хватилась пропажи и поняла, что нужно вернуть часы поскорее. Муж спросит – а где мой подарочек? Или в той машине кто-нибудь найдет, может, у ее хахаля жена ревнивая. Только вот отчего он сам не может привезти своей милой часы?

– Вы уверены, что забыли часы в машине? – осторожно спросила я, за что получила сердитый взгляд от дяди Васи – не лезь, мол, я с клиенткой разговариваю.

– Да, – ответила клиентка, – мы были в кафе, перед отходом я смотрела на часы, они были на месте… Игорь подвез меня до дома, вечером я не хватилась, но утром обнаружила, что часов нету. А там на браслете такой замочек слабый…