Текст книги "Муж, который живет на крыше"

– Подставное лицо! – задумчиво протянул Маркиз, а про себя подумал: «За что же ее убили? А ведь ее наверняка убили!»

На площадку для танцев тем временем вышел «пещерный медведь», то есть, конечно, человек, одетый в медвежью шкуру. Он поднялся на задние лапы и, громко рыча, двинулся на обнаженную красотку. Та, изображая испуг, прыгала перед ним, предоставляя посетителям ресторана подробно и разносторонне осмотреть свою фигуру.

– С каменного века, собственно, ничего не изменилось, – изрек Рудик философскую сентенцию. – У кого самый большой топор – тому и достаются самые сочные куски мяса и самые красивые женщины! Только сейчас роль каменного топора играют деньги…

В театр Лола приехала почти впритык, разделась в гардеробе и попросила бинокль. Ее место в партере было довольно далеко от нужной ложи номер три, и конечно, удобнее было бы пользоваться Лениным полевым цейссовским биноклем, но окружающие могли неправильно понять. В фойе Лола поймала на себе несколько заинтересованных мужских взглядов. Это вызвало привычное удовлетворение, но потом она подумала, что было бы лучше выглядеть скромнее и незаметнее. В ее положении не стоит привлекать к себе лишнего внимания. Если бы не загар, она и не подумала бы вырядиться так ярко!

Место ее оказалось возле прохода, и это было удачно. С другой стороны соседствовала немолодая семейная пара – муж, лысоватый и полноватый, а жена, наоборот, очень худая, плоская как доска. Она по-птичьи склоняла голову набок и по-птичьи вытягивала шею. Мужчина скучным взглядом окидывал зал и при виде Лолы очень оживился. Лола развернула программку и тоже стала рассматривать зал.

Публика была одета довольно скромно – ведь это Малый оперный, а не Мариинка, куда ходят всякие известные и богатые люди, билеты туда значительно дороже, а постановки значительно шикарнее.

Лола нашла глазами ложу бельэтажа под номером три. В глубине ее виднелось какое-то движение и тени, но никого не было видно. Тут погас свет, и началась увертюра.

Лола с удовольствием послушала бы музыку, ведь она в отличие от Леньки была творческой натурой и не чуралась искусства. Но она пришла в театр исключительно по делу, так что следовало срочно сосредоточиться. Она подкрутила бинокль и не торопясь перевела его на ложу номер три, как раз к поднятию занавеса.

Ого, большой прогресс! Теперь можно было разглядеть сидящих людей. Вернее, одну даму, которая как раз подходила под описание Ленькиной пассии. Лола занялась этим, пока на сцене проходил пышный бал во дворце герцога.

Блондинка, волосы не понять какие, густые или нет, потому что очень тщательно подстрижены и уложены. Уж Лола-то знает, как может выручить женщину умелый парикмахер! То есть ей, Лоле, такие ухищрения ни к чему, у нее отличные свои волосы, густые и блестящие. А вот некоторым…

На таком расстоянии было непросто разглядеть сидящую даму даже в бинокль, но общую тенденцию Лола все же уловила. Итак, Ленькина пассия была, в общем-то, неплоха, Лола всегда умела признавать очевидное. То есть Алла Викторовна выглядела весьма прилично. Лицо ее было в тени, так что Лола не могла его как следует рассмотреть, но она видела руку довольно красивой формы, и на пальце сверкнул бриллиант. На даме было синее платье, с виду весьма скромное, но Лола-то сразу сообразила, что оно очень дорогое, да и кассирша предупреждала, что Алла Викторовна – дама обеспеченная. По общему впечатлению Лола дала бы Ленькиной пассии прилично за тридцать, точнее можно определить, если как следует разглядеть лицо и шею.

«Безобразие! – возмутилась Лола. – И что только Ленька нашел в этой старухе?»

Насчет старухи она, конечно, преувеличивала, но самой ей еще не исполнилось двадцати восьми, так что Лола чувствовала себя во всеоружии.

Сосед удивленно покосился на Лолу, заметив, что бинокль ее направлен вовсе не в сторону сцены.

«Тоже еще глазастый попался!» – рассердилась она, поглядела ради приличия на сцену и снова перевела бинокль в ложу.

Возле дамы появился мужчина. Он наклонился к ее уху и прошептал что-то. Она чуть заметно кивнула, затем передвинулась чуть-чуть, так что свет стал падать на ее лицо, но все равно было толком не разглядеть. Мужчина пропал из виду, но вскоре появился другой – пониже ростом. Он сел чуть позади дамы и стал нашептывать ей что-то на ушко.

«В одном я уверена точно, – сказала себе Лола, – этот мужчина – не Маркиз, его я узнала бы даже в полной темноте. Однако, кажется, наша дама весьма любвеобильна. То есть не хочу сказать ничего плохого, но в театр она ходит не только с Ленечкой…»

«Сердце красавицы склонно к измене… – очень кстати запел герцог на сцене, – и к перемене, как ветер мая…»

Лола поглядела еще немного и отметила, что разговор у дамы с неизвестным мужчиной явно не любовный. То есть выражение лица у нее было вовсе не такое, какое бывает у женщины, выслушивающей любезности. Уж в мимике Лола понимала, она ведь была актрисой. Так вот, Алла Викторовна слушала молча, губы ее были сурово сжаты. Лоле отчего-то ужасно захотелось разглядеть ее собеседника, но тот упорно держался в тени. Пришлось снова наслаждаться музыкой и театральным действом.

Немного подождав, Лола опять осторожно повернула бинокль в сторону интересующей ее ложи. Мужчина как раз вставал, и Алла Викторовна повернулась к нему, что-то отвечая. Выражение лица у нее в этот момент было очень деловое, с таким выражением не слушают музыку, вообще в театр не ходят.

И в это время она вдруг, как будто почувствовав Лолин взгляд, быстро обернулась. От неожиданности Лола выронила бинокль, к счастью, он упал на колени, а не на пол, так что стука не было слышно.

«Однако, – подумала Лола, – проницательная дамочка…»

Она решила больше не рисковать и посматривала на ложу номер три без бинокля. С большим трудом ей удалось разглядеть, что рядом с дамой уселся следующий мужчина.

«У нее там что, салон? – недовольно подумала Лола. – И как это увязывается с тем, что Алла Викторовна такая ярая меломанка, что не пропускает ни одной оперы? Ведь она же совершенно не слушает музыку, вместо этого решает деловые вопросы…»

Вот именно, дама в театре решала свои вопросы. К ней приходили на доклад, Лола поняла это, руководствуясь своим знанием человеческой мимики. Стало быть, Маркиз встречался с ней по делу? Это тем более интересно, потому что о делах-то он должен был сообщить Лоле в первую очередь. А он вместо этого вообще не желает с ней разговаривать и все время куда-то убегает.

Первый акт закончился, и народ потянулся в фойе. Лолины соседи о чем-то переговорили, и жена протиснулась мимо Лолы, неодобрительно на нее покосившись. Лола обдумывала только что увиденное и не обратила внимания, что сосед, оказывается, давно пытается с ней заговорить.

– Вы любите Верди? – Мужчина очень неуклюже пытался начать светскую беседу.

– Конечно, – сдержанно ответила Лола, – кто же его не любит?

– А моя самая любимая опера – «Кармен», – доверчиво признался сосед, – и знаете почему? Там все так ярко, красивые, смуглые женщины, прямо как вы…

– Ой… – Лола сделала вид, что очень польщена комплиментом.

Сосед, приободрившись, придвинулся ближе, насколько ему позволял подлокотник кресла, и продолжил в том духе, что он любит все свежее и яркое. Лола ответила по-деловому:

– Не угостите ли вы меня мороженым?

– С удовольствием! – Противный тип не ожидал такого быстрого согласия.

– Но ваша жена… вы уверены, что она не будет ничего иметь против? – нерешительно спросила Лола.

– За это не беспокойтесь! – довольно сообщил сосед. – Она будет весь антракт стоять в очереди в туалет, а потом еще курить там…

Они вышли в фойе, Лола взяла своего спутника под руку и ненавязчиво подталкивала его к коридору, в который выходили двери лож. Народу в коридоре было немного, но все же люди попадались, так что они с нахальным соседом не слишком бросались в глаза. Лола сказала, что мороженого ей расхотелось, а лучше просто прогуляться, размять ноги. Сосед был согласен на все, тем более что ему не хотелось возиться с липким мороженым.

Возле двери в ложу номер три стоял плечистый молодой человек, глядя на которого Лола сразу поняла, что это – охрана. Впрочем, это было не трудно сообразить и всем остальным. Люди, проходя мимо ложи, непроизвольно убыстряли шаг, таким суровым взглядом окидывал их молодой человек, очевидно, он слишком рьяно относился к своим обязанностям. Лола вздохнула, нечего было и думать заглянуть в ложу, чтобы получше рассмотреть таинственную даму, которая интересовала теперь Лолу гораздо больше, чем когда она собиралась в театр. Подошел официант из буфета, принес в ложу бутылку минеральной воды и стаканы.

«А если она в туалет захочет, ей его тоже туда принесут?» – подумала обозленная Лола.

Приходилось еще отвечать на плоские комплименты соседа, и это очень отвлекало. Открылась дверь ложи, оттуда вышел мужчина. Он что-то буркнул охраннику, и тот вошел внутрь. Мужчина огляделся по сторонам таким цепким и быстрым взглядом, что Лола едва успела отвести глаза. Она готова была поклясться, что он зафиксировал все, что находилось в поле его зрения, и попыталась спрятаться за своего спутника. Мужчина неторопливо пошел по коридору в их сторону. Был он среднего возраста, невысокий, но очень коренастый, рыжеватые волосы и красное лицо. Когда он взялся за ручку двери, Лола заметила на руке его, на тыльной стороне ладони, татуировку – змея с головой женщины. Дольше разглядывать мужчину было чревато, и Лола отвела глаза. Они поболтались еще по коридору, потом прозвенел звонок, и на лестнице они столкнулись с женой соседа. Последовала немая сцена, после чего Лола приветливо улыбнулась, сдала лысоватого типа с рук на руки жене, а сама двинулась в гардероб, так как решила, что ей в театре больше нечего делать. Разглядывать в бинокль ложу номер три может быть опасно.

Час был не поздний, погода для зимы – прекрасная, легкий морозец. В сквере на площади все деревья были усыпаны светящимися лампочками. Лола прекрасно прогулялась пешком до метро и поехала домой.

Вернувшись домой, Маркиз застал в квартире только животных.

Аскольд встретил его прямо у дверей, потерся о его ноги и выразительно взглянул в глаза.

«Ты там лакомился всякими деликатесами, – недвусмысленно говорил этот взгляд, – а о коте ты подумал? Я, между прочим, еще не ужинал!»

– В ресторан с котами не пускают! – сказал Леня в свое оправдание. – Да ты и не стал бы есть все эти доисторические деликатесы!

Аскольд посмотрел на хозяина с сомнением и направился к холодильнику. Лене ничего не оставалось, как последовать за ним.

Попугай сидел на шкафу. При виде Маркиза он растопырил крылья и радостно завопил:

– Пр-ривет, пр-редатель!

– Ну уж сразу и предатель! – обиделся Леня. – Лолка вот тоже где-то шляется, а ты ей все прощаешь!

– Ор-рехов пр-ринес? Кор-рми, кор-рми!

Пу И нигде не было видно, и Маркиз слегка забеспокоился.

Он положил в миску Аскольда приличную порцию кошачьих консервов. Кот посмотрел на него так проникновенно, что Леня не выдержал и добавил еще столько же. Затем он насыпал попугаю сухого корма и налил ему родниковой воды из специальной бутылки.

Звери принялись за еду.

Пу И не появился.

Это было совершенно невероятно. Где бы не скрывался маленький четвероногий хулиган, услышав, что из кухни доносится звук открываемого холодильника, он тут же появлялся в дверях, радостно поскуливая и блестя черными бусинками глаз. А уж когда хозяева кормили кота и попугая, без песика дело никак не могло обойтись!

Леня заволновался всерьез.

– Аскольд, ты не видел Пу И? – озабоченно спросил он кота. Тот на секунду оторвался от миски и выразительно мяукнул, дав понять, что, во-первых, он не сторож непослушному чихуа-хуа, а во-вторых, он не одобряет никаких, даже очень важных, разговоров во время еды.

Когда Леня спросил то же самое у попугая, Перришон округлил глаза, взъерошил хохолок и хрипло прокричал:

– Кошмар-р! Тр-рагедия!

Поскольку это были его любимые слова, которые он употреблял по любому поводу, Маркиз не принял их слишком всерьез.

Звери занялись едой, а Леня внимательно прислушался.

Откуда-то из глубины квартиры до него донесся слабый звук, который при известной доле воображения можно было принять за полузадушенное собачье повизгивание. Бросившись на этот звук, Леня оказался перед дверью Лолиной комнаты. Дверь была полуоткрыта, точнее, между нею и косяком оставалась щель, достаточно широкая, чтобы пропустить кота или маленькую собачку. Вот из этой-то щели и доносились подозрительные звуки.

На какое-то мгновение Маркиз застыл в нерешительности: у них с Лолой была негласная договоренность не входить без разрешения в комнаты друг друга, Лола расценила бы такое проникновение как грубое вторжение в свою личную жизнь и могла устроить ему настоящий скандал. Но тут из-за двери донесся такой жалобный визг, что Леня махнул рукой на последствия и ворвался в Лолину комнату.

Здесь было на что посмотреть!

Дверца платяного шкафа распахнута, и его содержимое самым варварским образом вывалено на пол. Блузки, юбки, кофточки, свитера валялись на ковре вперемешку с предметами женского белья. На самом верху этой живописной груды валялось очень эффектное ярко-красное платье от Кензо.

Леня растерянно уставился на это вопиющее безобразие.

И вдруг груда одежды подозрительно зашевелилась, и из ее недр снова донесся приглушенный жалобный визг.

– Пу И, ты здесь? – Леня наклонился над Лолиными тряпками и осторожно отодвинул их в сторону. В самом низу, под всей этой кучей одежды лежала замечательная французская блузка из бледно-лилового шелка. И прямо у Лени на глазах эта блузка поползла ему навстречу.

Леня нагнулся еще ниже и увидел, что из рукава блузки высовывается любопытный черный блестящий нос чихуа-хуа.

– Что, разбойник, застрял? – Леня рассмеялся и протянул руку, чтобы вытащить песика из шелковой западни.

И в это время у него за спиной раздался гневный вопль:

– Что ты делаешь в моей комнате? Как ты посмел сюда войти? О боже, что ты здесь устроил!

Увлеченный поисками Пу И, Леня не услышал, как Лола вернулась.

Теперь она стояла на пороге своей комнаты и в ужасе смотрела на учиненный в ней разгром.

– Что ты делаешь в моей комнате? – ледяным тоном спросила она. – Ведь мы же договаривались, что не будем входить друг к другу без приглашения…

В волнении Лола как-то забыла, что сама она не далее как сегодня провела в комнате у Маркиза кучу времени, переворошила все его вещи, устроила обыск в шкафу.

– Ты вернулась? – проговорил Маркиз, с растерянной улыбкой повернувшись к своей партнерше. – А я тут…

И он замолчал, пораженный метаморфозой в Лолиной внешности. Откровенно говоря, если бы он встретил ее не дома, то вообще бы не узнал в этой ярко накрашенной женщине цыганистой внешности свою партнершу.

Лола мгновенно рассвирепела. Мало того что Ленька завел за ее спиной какие-то шашни с очень подозрительной блондинкой, мало того что он именно ее сводил на премьеру «Сомнамбулы», мало того что он ведет себя по-хамски и все время исчезает, так он еще вперся в ее комнату и устроил форменный погром! Лоле не понадобилось много времени, чтобы себя накрутить, ведь она была актриса, и скандалы всегда отлично ей удавались.

– Что здесь происходит? – Лицо Лолы от гнева покрылось красными пятнами. – Я немедленно уезжаю! Я не могу находиться с тобой под одной крышей! Не могу дышать с тобой одним воздухом! Ты варвар! Ты погромщик! Ты настоящий террорист! Хуже того – ты, наверное, маньяк! Фетишист! Что ты делал с моей одеждой? Немедленно признавайся! Лучше страшная правда, чем красивая ложь! Боже, мое платье от Кензо!

Маркиз, конечно, понял, что Лолка говорит такое не всерьез. Но он отвык за две недели от ее сцен, к тому же у Лолы была отличная реакция, она очень быстро входила в образ. Волей-неволей Леня принял ее тон. С трудом вклинившись в поток обвинений, он воскликнул:

– Да с чего ты взяла? Это вовсе не я!

– Лжец! – хорошо поставленным театральным голосом возопила Лола. – Как ты можешь отпираться? Ведь я застала тебя на месте преступления! Можно сказать, схватила за руку!

– Вот твой террорист! Он же маньяк, варвар и погромщик – все в одном лице. Точнее, в одной морде. – И Маркиз указал на торчащий из рукава блузки блестящий черный нос. – Это он забрался к тебе в комнату и устроил здесь погром, а сам застрял в блузке и не смог выбраться, а я только что пришел к нему на помощь…

Лолу словно подменили. Только что она была грозной фурией, метала громы и молнии и, казалось, готова была на месте убить своего многолетнего компаньона, но, увидев Пу И, она подхватила его на руки и заворковала нежным голосом, осторожно высвобождая песика из шелкового капкана:

– Пуишечка, детка, ты запутался? Сейчас мы вытащим тебя из этой противной блузки! Если нужно, мы ее разрежем! Все равно она мне уже надоела! Бедный песик, тебе, наверное, было одиноко, противный хозяин оставил тебя дома, и тебе захотелось поиграть… бедный мой песик! Как с тобой бессердечно обращаются!

Леня покачал головой:

– Лолка, это называется – политика двойных стандартов! Меня ты готова была убить, а этого ушастого паразита целуешь и ласкаешь?

– Сам паразит, – хладнокровно отозвалась Лола. – Ребенок не виноват, если ты бросил его в одиночестве! У него был стресс! И вообще скажи – ты его кормил сегодня вечером?

– Нет еще, я только сейчас его нашел…

– Вот как ты обращаешься с ребенком! На один вечер тебя нельзя с ним оставить! Тебя необходимо лишить родительских прав!

– Позволь, – Леня оторопел от такого напора, – а ты-то где была? И почему оставила своего ненаглядного песика на произвол судьбы?

– В театре! – Лола встала в оборонительную позу. – Ты же прекрасно знаешь, что я не могу жить без театра!

– И что смотрела?

– «Синие ноги на белой стене», – вдохновенно соврала Лола. – Очень современная пьеса. Главный герой – молодой, подающий надежды рэкетир. Он приходит в криминальную группировку и видит, что в ней все дела ведутся по старинке, по отжившим свой век уголовным понятиям. Он хочет внести в свою работу разнообразие, внедрить в нее современные методы, позаимствованные им у иностранных коллег во время творческой командировки в Лас-Вегас…

– Понятно, – Леня кивнул, – производственная пьеса… И что, понравилось?

– Как тебе сказать… – всерьез задумалась Лола. – Во всяком случае, это лучше, чем сидеть одной целый вечер, в то время как ты прожигаешь жизнь в ресторанах и ночных клубах!

– Каких еще ночных клубах? – В Ленином голосе прозвучали оборонительные нотки. – Да я раньше тебя пришел, еще и девяти не было! Постой-постой! – Он только сейчас разглядел, что его беспокоило в Лолиной внешности. – Так у тебя это парик?

– Конечно, парик! Неужели ты думаешь, что из моих волос можно соорудить этакое воронье гнездо?

– Ну… не знаю, – неуверенно пробормотал Леня.

Лола сдернула пышный парик, и от ее зорких глаз не укрылась искорка разочарования, мелькнувшая в глазах Маркиза. Вокруг был жуткий беспорядок, Маркиз смеялся над ней, Лола устала и хотела есть. Этот негодяй небось наелся в ресторане, а у нее в холодильнике только корм для зверей и отвратительные резиновые сосиски… Тут она вспомнила, что забыла вытащить их духовки кусок свинины, и теперь, разумеется, он высох, как подошва…

– Убирайтесь из моей комнаты вы все! – закричала Лола.

– Вот, а только что облизывала своего бультерьера и называла бедным ребенком! А теперь гонишь! Что ты за мать? – патетически воскликнул Леня. – Кукушка!

– Пошел вон! – заорала Лола, всерьез рассердившись. – Пу И я, может быть, прощу, но тебя никогда! Ты лицемер и врун! Тебе нет до меня никакого дела, ты испытываешь просто физическое наслаждение, когда водишь меня за нос! Не будь я такой доверчивой, раскусила бы тебя раньше!

– Ну-ну, – подлил Леня масла в огонь, – раз уж у нас такая семейная сцена, ты еще скажи, что мама тебя предупреждала…

– При чем тут моя мама? – холодно удивилась Лола. – Моя мама, слава тебе, господи, никогда тебя не знала и никогда не узнает! А вот я знаю тебя отлично! И нечего делать такую самоуверенную физиономию, – прошипела Лола, заметив, что Маркиз пренебрежительно улыбнулся. – Я вижу тебя насквозь и многое про тебя знаю! Тебе не удастся водить меня за нос, я выведу тебя на чистую воду! И если ты думаешь, что я долго буду терпеть твое наглое поведение, то ты глубоко ошибаешься, дорогой мой и недолгий партнер!

Тут Леня встревожился. Он видел, что Лола ужасно злится. А в такой раж она впадала раньше только по одному поводу – когда каким-то образом узнавала, что он завел себе сердечную приятельницу. Маркиз был очень осторожен, но глазастая Лолка действительно в этом вопросе видела его насквозь. Вот интересно, как ей это удается? Ведь он был так осторожен, домой свою даму не приводил, к тому же встречались-то они в последний раз дня за три до того, как приехала Лолка. Откровенно говоря, с этими заморочками, с фирмой «Нординвест» и с ее директрисой, умершей при подозрительных обстоятельствах у него в машине, он как-то совсем забыл про оперу и про Аллу. Не до нее стало. Так как же Лолка догадалась? Нет, все-таки это что-то мистическое, все женщины немножко ведьмы.

Маркиз прекрасно знал, что в таких случаях следует все отрицать, то есть буквально все. Как в анкете советских времен: «не был, нет, не привлекался, родственников за границей не имею…» А лучше свеcти все на шутку, поговорить ласково, убедить, что Лолочка устала с дороги, переутомилась, вот ей и мерещатся разные глупости… Разумеется, Лолка не поверит ни единому его слову, но главное – это все отрицать.

– Ну, дорогая, – фальшивым тоном начал Маркиз, – ну что ты так расшумелась…

Лола наклонилась и метнула в него одну за другой три пары туфель, которые Пу И вытащил из шкафа и которые валялись на полу россыпью. Маркиз увернулся от одной пары, вторую поймал, а третья ударилась в закрытую дверь, потому что он поспешно ретировался. Лола глубоко вздохнула и плюхнулась на кровать.

– Истеричка! – крикнул Маркиз из-за двери. – Я проклинаю тот день, когда с тобой связался! Какой бы спокойной была моя жизнь без тебя!

Он кривил душой, потому что тоже очень рассердился – одна туфля успела оцарапать ему щеку острым каблуком.

– Вот видишь, Пу И, – горько сказал он, – мне попало только из-за тебя. Если бы не твои хулиганские методы… Зачем тебе понадобилось устраивать разгром в шкафу? Что вас все в шкаф тянет, медом там намазано, что ли?

Пу И никак не отреагировал на его укоризненные слова, он с увлечением катал по полу какой-то бумажный шарик. Вот из кухни раздался крик попугая, и Пу И, бросив свою игрушку, помчался туда. Маркиз совершенно машинально поднял бумажку и понес ее в мусорное ведро.

Все знают, что, имея в доме зверей или маленьких детей, никогда не следует выбрасывать непроверенные бумажки – они могут оказаться неоплаченным счетом за междугородние переговоры или гарантийным талоном на недавно купленный электрический чайник. Дойдя до мусорного ведра, Маркиз развернул бумажку. Это был сильно попорченный зубами Пу И билет в Малый оперный театр. На обороте Маркиз едва разобрал сегодняшнее число и надпись «Риголетто».

«Еще одна любительница оперы», – подумал Леня, и у него стало как-то неуютно на душе.

После сильно наперченного мяса диплодока ужасно хотелось пить. Леня поставил чайник, потом подумал, что первобытные люди потому и не вымерли, что никогда не ели мяса динозавров, и решил, что хорошая яичница ему не помешает. Он положил на сковородку несколько ломтей ветчины, затем разбил в миску пять яиц, добавил туда немного молока – Лола не любила, когда много, вылил смесь на сковородку и положил нарезанные кружочками помидоры. Надо было бы еще перца, но у Маркиза и так была изжога от диплодока, поэтому он посыпал яичницу смесью сухих трав, которую Лола привезла из Испании.

Все время, пока руки его готовили еду, Ленина голова не переставала размышлять. Ему очень не понравились совпадения. Случайных совпадений Леня не любил и относился к ним очень критически. С чего это Лолке вздумалось идти нынешним вечером в оперу? Если на то пошло, она и в простой театр раньше нечасто ходила – в качестве зрителя, если только по персональному приглашению. А после той истории, которая произошла с ней в театре полтора месяца назад, Лола зареклась ходить туда надолго. И вдруг, не успев приехать, не отдохнув с дороги, она потащилась в Малый оперный театр! Да еще наврала, что смотрела совсем не ту пьесу…

– Лолочка, – он постучал в дверь спальни, – пойдем ужинать?

До Лолы дошел аппетитный запах, и она сменила гнев на милость. Сохраняя на лице неприступное выражение, она вышла на кухню, и компаньоны уселись ужинать в полном молчании. После яичницы Лола подобрела и расслабилась, и вот тут-то Маркиз и нанес ей предательский удар из-за угла:

– Дорогая, так какую пьесу, говоришь, ты сегодня смотрела?

– «Синие лица на белой стене», – ответила Лола, – а в чем дело?

– Ты не ошиблась, именно лица? А в прошлый раз ты вроде бы говорила – синие ноги…

Лола всегда очень тонко разбиралась в интонациях своего компаньона, так что теперь поглядела на него очень внимательно. Леня отодвинул свой стул подальше и показал ей издали использованный билет.

– Могу я спросить, какого черта тебя понесло в оперу? – очень вежливо поинтересовался Маркиз. – А также отчего ты мне врешь?

Лола перехватила поудобнее вилку и поглядела на Маркиз очень нехорошо. Потом она встала и принесла из прихожей свою сумочку. Вывалив ее содержимое прямо на стол, Лола нашла там два использованных билета на премьеру «Сомнамбулы» и положила их перед Леней.

– Могу я задать тебе тот же вопрос? – проворковала она.

То есть она искренне попыталась проворковать, но поскольку Лола пребывала в последней стадии бешенства, вместо воркования вырвалось из ее горла какое-то рычание.

– Ты рылась у меня в карманах? – попробовал было завопить Маркиз в праведном негодовании, но тут же сбавил тон.

Он решил, что, если немедленно не отвлечет Лолу от своей пассии, они буду скандалить до утра.

– Лола! – Он опасливо покосился на вилку в ее руке. – Дорогая, я должен был сказать тебе об этом сразу же. Но ты приехала такая отдохнувшая, такая расслабившаяся там, на курорте…

– Ну-ну, – пробормотала Лола и положила вилку на стол.

– Лола, со мной происходят очень нехорошие вещи. – Маркиз покаянно наклонил голову. – Но, ей-богу, я ни в чем не виноват.

– Ни за что не поверю! – парировала Лола.

– Началось с того, что я ехал ночью по улице и подсадил в машину одну женщину.

– Так-так, уже становится интересно, – оживилась Лола.

– Она ссорилась с каким-то подозрительным мужиком, и я подсадил ее без всякой задней мысли…

Лола тотчас уверилась, что Ленька снова врет. Ведь она видела его пассию только что в театре. И если можно с трудом допустить, что Алла Викторовна ссорилась с кем-то, то уж Лола никак не поверит, что ей не на чем было от этого мужика уехать. Интересное дело, в театре, где полно народу, возле ложи стоит охранник. А ночью на улице эта женщина почему-то гуляет одна… Нет, Ленька просто нагло врет.

– И не успел я и двух слов с ней сказать, как она умерла! – продолжал Леня. – Нет, ну ты представляешь? Задрожала вдруг, начала бормотать, что ее кто-то отравил, и окочурилась прямо в моей машине! А ты еще спрашиваешь, куда я «Тойоту» дел!

– И куда ты дел ее труп? – с металлом в голосе спросила Лола.

– А что мне было делать – в полицию заявлять? – В запале Леня не заметил ее тона. – Не хватало еще с полицией связываться. Тетка была мертвая, и я отвез ее в приемный покой больницы.

– Ты отвез ее в больницу?

– Пятую городскую, – подтвердил Маркиз. – Там бардак такой, никто и не заметил, что она – того…

– Когда это было?

– Третьего дня, перед тем, как ты утром звонила.

– Вот интересно, – зловеще заговорила Лола, – как же это твоя приятельница, умерев третьего дня, умудрилась сегодня вечером присутствовать в Малом оперном на «Риголетто»?

– Какая приятельница? – оторопел Леня.

– Алла Викторовна! – Лола с торжеством бросила в него это имя.

– Не знаю никакой Аллы Викторовны! – спохватился Леня, вспомнив, что главное – это все отрицать.

– Ах, не знаешь? – вскипела Лола. – А премьера «Сомнамбулы»? А Марья Степановна? Тебя там запомнили, так что не отпирайся! Отвечай немедленно, что у тебя за дела с этой пепельной блондинкой, с этой древней старухой Аллой Викторовной!

– Ну уж и старухой. – Маркиз, при всем своем опыте, поддался на провокацию и возмутился до глубины души: – За кого ты меня принимаешь? Ей не больше тридцати двух лет!

– Тридцать семь, – твердо ответила Лола, – а возможно, и тридцать семь с половиной. Впрочем, мы не о том говорим.

– Вот именно, – поддакнул Маркиз, но Лола так на него посмотрела, что он мигом прикусил язык.

– Мне надоело твое вранье! – жестко начала Лола. – Мне надоели твои старые бабы! Ты скоро совсем чокнешься из-за них, виданое ли дело – придумал, что она умерла!

– Да не она, а другая! – сгоряча начал Леня.

– Ах, была еще и другая… – зловеще прошипела Лола.

– Хватит! – заорал Маркиз и с размаху хлопнул кулаком по столу, у него, как и у всякого мужчины, лопнуло терпение быстрее. – Хватит разговаривать со мной таким тоном, как будто ты – прокурор, а я – растлитель малолетних! Ты хочешь говорить о делах, так давай и будем говорить о делах. А это, с Аллой – мое личное дело, и я не желаю его ни с кем обсуждать!

– Напрасно, – процедила Лола, – потому что я бы не советовала тебе продолжать встречи с этой женщиной.

– Лолка, ты просто ревнуешь! – самодовольно начал Леня, видя, что Лола немного упокоилась. – Да стоит ли принимать все так близко к сердцу? Я познакомился с этой женщиной совершенно случайно, знакомство это ни к чему меня не обязывает, так, дамочка скучает в отсутствие мужа…

– У нее есть муж? – удивилась Лола. – Никогда бы не подумала… Она не выглядит замужней дамой.

Она хотела сказать, что Алла Викторовна выглядит очень самостоятельной, к тому же присутствие мужчин и охранника наводило на определенные мысли, но Ленька ведь ничего не желает слушать…

– Случайно, говоришь, познакомились? – прищурилась Лола. – С чего же тогда ей испытывать к тебе такие сильные чувства?

– О каких чувствах ты говоришь, – удивился Леня. – Лолка, мы не в театре!

– Вот именно, – кротко поддакнула Лола. – А знаешь ли ты, роковой мужчина, что твоя пассия прислала билеты на «Сомнамбулу» заранее, а этой самой Марии Степановне велела сделать так, как будто это ты сам расстарался?

– Не может быть! Я же заплатил этой Марье Степановне по сто баксов за билет!

– Тебе что – денег жалко? Она их себе в карман положила… должен быть какой-то доход.