Текст книги "Поцелуй на пожарной лестнице"

– Но я слышала ее разговор со Стасом…

– Знаешь, какое это распространенное имя! Сейчас каждый второй – Стас… ну, не второй, так третий…

– Но он просил ее, чтобы она меня задержала!

– Может быть, ты просто неправильно ее поняла? У страха глаза велики. В любом случае извини, конечно, но мне некогда с тобой возиться. Это ты у нас – богатая девочка, а мне нужно зарабатывать на жизнь. Думаю, что с работой курьера мне придется распроститься, значит, нужно искать новое место… А ты уж как-нибудь сама выбирайся…

– Не уходи! – вскрикнула Катя. – Я постараюсь тебе помочь! Мой муж найдет для тебя работу, и в любом случае я возмещу твои расходы…

– Слышали уже! – Татьяна встала из-за стола и сухо проговорила: – Прощай, подруга!

Через минуту дверь кафе громко захлопнулась за ней.

Катерина обреченно сгорбилась и уронила лицо в ладони. Она разрыдалась бы, но любопытная женщина за соседним столиком не сводила с нее глаз, а устраивать для нее бесплатный спектакль – такое не входило в Катины планы.

Как ни странно, то, что Татьяна ушла, буквально хлопнув дверью, оказалось последней каплей, переполнившей чашу Катиных несчастий.

Что делать, что делать?!

Видимо, эти слова Катя произнесла вслух, потому что любопытная тетка уставилась на нее в упор, отбросив всякие приличия.

В этот момент к Катиному столику приблизился пожилой мужчина совершенно отвратительного вида.

Реденькие темные волосы его были аккуратно разложены прядками по гладкому желтоватому черепу, маленькие тусклые глазки, казалось, оставляли на всем, что он видит, сальные следы.

– Вы разрешите к вам присесть? – прошамкал он, продемонстрировав отсутствие переднего зуба.

– Вокруг полно свободных столов! – огрызнулась Катя. – Почему вам непременно нужно за мой?

– Потому что я вижу, что интересная женщина переживает. Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Только если немедленно исчезнете с глаз долой! – невежливо ответила Катя.

Но скользкий тип сделал вид, что ничего не понял. Он с комфортом расположился на свободном стуле, достал из кармана деревянный гребешок и провел пару раз по своим сальным волосам, отчего Катя почувствовала сильный приступ тошноты. Затем мерзкий тип попытался погладить Катю по руке.

Это было уже чересчур.

Катя вскочила, едва не уронив на пол чашку.

– Немедленно оставьте меня в покое!

– Эй, вы там, в углу! – тут же отреагировала молодка за стойкой. – На улицу ступайте отношения выяснять, а здесь вам не вокзал!

– Да какие отношения?! – возмутилась Катя. – Я его в первый раз вижу! Что у вас за порядки, посидеть нельзя спокойно, сразу вяжутся какие-то уроды!

– Сама ты!.. – немедленно отреагировал лысый тип.

Бранное слово повисло в воздухе, как чад от пригоревших котлет в непроветриваемой кухне.

Сегодня с утра Катю похитили, едва не убили, бросили в лесу, потом ее чуть не изнасиловали трое подонков, потом Светка Новикова, которая когда-то считалась ее близкой подругой, походя предала ее. И вот теперь еще вдобавок ее обозвали неприличным словом! Казалось бы, после всего, что случилось, такой пустяк не должен был ее волновать. Но это было уж слишком. Однако Катина реакция удивила ее саму. Вместо того чтобы испугаться, заплакать и убежать, она шагнула к лысому подонку и с размаху залепила ему здоровенную пощечину, вложив в удар все небольшие силы, которые у нее оставались. Мерзкий тип покачнулся и плюхнулся на стул.

– Вот и правильно! – неожиданно обрадовалась рыжая тетка, внимательно наблюдавшая за происходящим. – Вот и давно пора! Жалко, раньше никто ему не врезал!

Катя встряхнулась и решительно подошла к стойке. Она уже заметила за спиной барменши телефон. Она вызовет такси и поедет домой. Запрется на все замки и будет ждать мужа. И вообще дома полно народу – домработница, садовник, охрана у входа в их поселок! Она знает всех охранников по именам, работают они там давно, не могут они все быть в заговоре против нее!

Где-то в глубине ее сознания мелькнула мысль, что Стаса Мельникова она тоже знает довольно давно – почти столько же, сколько своего мужа. И что? Но Катя отогнала несвоевременную мысль.

– Могу я воспользоваться телефоном? – вежливо спросила она у барменши.

Та поглядела на нее с неодобрением, но вспомнив, что Катя – все же посетительница кафе, подала ей трубку. Катя хотела спросить у нее номер вызова такси, но поглядела на себя глазами барменши и передумала. В самом деле, увидев перед собой Катю, растрепанную, без косметики, одетую явно не по сезону легко, без сумочки и вообще без вещей, таксист если и не откажется везти ее за город, то уж плату вперед точно потребует. А у нее – ни копейки… Так что будет лучше, если она позвонит сейчас домой и попросит домработницу прислать за ней садовника на машине. У него «Нива», но это ничего не значит, Катя согласна ехать домой хоть на осле, хоть на похоронном катафалке!

Она потыкала в кнопки, мимоходом отметив, что сломала два ногтя. Трубку тут же сняли, и у Кати екнуло сердце.

– Наташа! – закричала она. – Ты слушаешь? Наташа, мне нужна твоя помощь!

Наташа не отзывалась, хотя, кроме нее, ответить было некому. Вместо этого в трубке послышался треск, потом шушуканье, а потом мужской голос пророкотал:

– Катерина Антоновна? Где вы находитесь?

Катино сердце с размаху ухнуло вниз – она узнала голос Стаса Мельникова. Значит, сюда он послал за ней Бориса, а сам будто чувствовал, что она сбежит, и сейчас ждет ее у нее дома!

– Катерина Антоновна, это Мельников! – проговорил Стас. – Объясните подробно, где вы находитесь, за вами приедут!

Катя бросила трубку, как будто это была ядовитая змея.

– Поосторожней! – прошипела барменша, и Кате показалось, что в ее глазах мелькнула угроза. Лысый тип, обозвавший ее, отнял руку от распухающей щеки и злорадно улыбнулся углом рта. Виден был только кривой желтый клык, как у вампира. От недавней Катиной бодрости не осталось и следа, ее снова терзал дикий ужас. Охота продолжается, охотников много, а она одна. Никто ей не поможет.

Она вылетела на улицу и затравленно огляделась по сторонам.

Все люди вокруг спешили по своим делам, их оживленный поток равнодушно обтекал ее, как река обтекает неподвижную корягу. Никому до нее не было дела. На другой стороне улицы скопилась кучка любопытных – видимо, там что-то произошло. Катя развернулась и зашагала прочь, придав своему лицу такой же сосредоточенный и занятый вид, как у всех остальных прохожих.

Вдруг кто-то схватил ее за локоть.

Катя вздрогнула, отшатнулась и попыталась вырвать руку.

– Да тише ты! – зашипел ей прямо в ухо знакомый голос. – Быстро садимся в маршрутку!

Катя обернулась и увидела Татьяну.

Лицо девушки было сосредоточенным и бледным. Она решительно потащила Катю к притормозившему возле тротуара микроавтобусу.

– Что случилось? – удивленно спросила Катя.

Действительно – всего несколько минут назад Татьяна оставила ее в кафе, недвусмысленно заявив, что больше не желает иметь с ней дело, и вдруг – такие перемены…

– Садись, садись, потом объясню! – И Татьяна втолкнула ее в маршрутку.

– Двэрь закрой, красывая! – подал голос водитель-кавказец.

– Что случилось? – повторила Катя, устроившись на заднем сиденье маршрутки. – Куда ты меня везешь?

– Сиди тихо! – шикнула на нее Татьяна и нервно оглянулась.

Катя проследила за ее взглядом и увидела кучку любопытных, которую она заметила, выйдя из кафе. Только теперь эта кучка разрослась до размеров толпы.

И только сейчас Катя осознала, что эта толпа собралась под окнами квартиры Светы Новиковой. Под тем самым окном, через которое она сама только что выбралась из этой квартиры. Да, вот оно – разбитое окно на шестом этаже, возле пожарной лестницы. Сердце ее, бившееся где-то внизу живота, вернулось на свое место, но замерло. И все вокруг замерло, время словно остановилось. И в этом остановившемся ватном времени Катя опустила глаза. Водитель развернулся на перекрестке, и стала отлично видна мертвая, неестественно изогнувшаяся фигура на асфальте, в неприлично задравшемся халатике. Вокруг ее головы расплывалась лужа крови, формой напоминавшая Черный континент – Африку.

Светлана Новикова любила своего мужа. Кроме него, она любила свою машину (новенький серебристый «Пежо» двести шестой модели), японскую кухню, хорошую итальянскую обувь и маленьких собачек. Впрочем, маленьких собачек она любила не настолько, чтобы завести свою собственную – это казалось ей слишком обременительным. Ей вполне хватало общения с собачками приятельниц и утренних встреч с померанским шпицем соседки. Японскую кухню она любила не настолько, чтобы отказывать себе в куске творожного торта или вишневого штруделя. Мужа – не настолько, чтобы хранить ему верность. Потому что муж – это муж, а мужчины – это совсем другое дело.

Светлана крутила служебные романы и романы курортные, романы со старыми одноклассниками и с молодыми тренерами по фитнесу. С кем она никогда не «романилась» – так это с соседями, руководствуясь народной мудростью: не гуляй где живешь.

С Борисом она познакомилась чуть меньше года тому назад, на корпоративной вечеринке. Он произвел на нее впечатление своим уверенным взглядом, мужественным разворотом плеч, умением носить одежду и разговаривать с женщинами.

Самый простой костюм, купленный в недорогом магазине, да еще и со скидкой, он умудрялся носить с таким видом, как будто это эксклюзивная модель от Armani или Cornеliani, а с женщинами разговаривал с уверенной наглостью опытного Казановы.

Подойдя к Светлане, он окинул ее заинтересованным взглядом и проговорил вполголоса:

– Ну что, будем тратить время на переливание из пустого в порожнее или сразу перейдем к делу?

Светлана предпочла второй вариант.

Вечеринка проходила в офисе фирмы.

Борис, не оглядываясь, проследовал в служебное помещение департамента безопасности – в маленькую комнатку, где стояла всевозможная подслушивающая и подглядывающая аппаратура. Само собой, это было единственное помещение в офисе, которое не прослушивалось и не просматривалось коллегами Бориса.

Он не оглядывался на Светлану, уверенный, что она идет за ним.

Это именно о таких, как он, самоуверенных мачо, говорят, что настоящий мужчина смотрит на отказ женщины, как баран на новые ворота.

Светлана таких просто обожала.

Едва они вошли в секретную комнатку, как Светлана буквально набросилась на своего нового знакомого, будто у нее не было секса последние двадцать лет. В результате их бурного контакта были сломаны два стола, один видеомонитор и вращающееся кресло повышенной прочности.

С тех пор они встречались при каждом удобном и не очень удобном случае. Собственно говоря, проблема была только одна – место для встреч. Потому что Борис жил в двухкомнатной квартире с пожилой мамой, а принимать его у себя дома Светлана не могла. Она считала, что это недостойно для порядочной женщины.

Говорят, что трагедия – это когда есть «где», но нет «с кем», драма – когда есть «с кем», но нет «где», а комедия – когда есть «с кем», есть «где», но нет «когда». Согласно этой классификации роман Светланы и Бориса протекал весьма драматично.

И когда мама Светланы, Анна Ильинична, интеллигентная дама с двумя высшими образованиями и прекрасным французским произношением, уехала на две недели в кардиологический санаторий, Светлана позвонила Борису и сообщила ему не терпящим возражений тоном, что на сегодня у них назначен маленький праздник.

Борис, в общем-то, и не возражал.

Хотя у них в офисе произошло ЧП, весь департамент безопасности стоял на ушах, Борис сообщил, что он едет в прокуратуру для дачи показаний, и покинул родную фирму, что называется, на крыльях любви.

Светлана не теряла времени даром.

Она приняла ванну с маслом бергамота, сделала макияж и надела леопардовый комплект белья от La Perla. Борис особенно любил этот комплект – он говорил, что чувствует себя охотником на крупного зверя.

И вот, когда Светлана уже трепетала от ожидания, раздался звонок домофона.

Однако вместо волнующего баритона Бориса она услышала дрожащий голос Кати Неверовой.

У той были какие-то проблемы.

В первый момент Светлана хотела просто послать ее подальше – ведь она больше не работала в фирме ее мужа… но потом взяла себя в руки. Ведь Борис работает у Виталия, да и вообще Катерина – женщина с деньгами и связями, лучше с ней не ссориться…

Светлана впустила ее, надеясь отделаться как можно быстрее, в идеале – еще до прихода любовника.

Неверова выглядела просто ужасно.

Она, обеспеченная женщина, всегда безукоризненно одетая и причесанная, походила сейчас на самую натуральную бомжиху. Правда, шмотки на ней были дорогие, но замызганные и измятые, волосы растрепаны, лицо расцарапано… а самое главное – Неверова, всегда спокойная и уверенная в себе, была напугана до полусмерти, она дрожала буквально как осиновый лист и то и дело оглядывалась.

Катя, должно быть, поняла по лицу Светланы, как она ужасно выглядит. Она попросила немного денег и возможность привести себя в порядок. Светлана пустила ее в ванную и пошла подобрать для нее какую-нибудь одежду.

И в это время позвонил непосредственный начальник Бориса, Стас Мельников.

В первый момент Светлана испугалась, что Стас вычислил их с Борисом любовное гнездышко. Но Стаса интересовала жена шефа, Катерина.

Светлана мгновение колебалась: соврать Стасу или признаться, что Катерина сейчас у нее?

В конце концов, она решила сказать правду: Стас такой человек, что рано или поздно все разузнает, и тогда он может причинить ей массу неприятностей. Это он умеет.

Узнав, что Катя у нее, Стас ужасно обрадовался и попросил Светлану задержать ее, хотя бы на полчаса.

Свидание с Борисом явно срывалось.

Не успела Светлана закончить разговор с Мельниковым, как снова зазвонил домофон.

На этот раз это был Борис.

Он поднялся в квартиру и хотел уже прямо с порога начать их маленький праздник – сорвал со Светланы халат, прижал ее к себе…

Но Светлана мягко отстранилась и вкратце изложила ему ситуацию: про Катерину, которая свалилась на нее как снег на голову и в данный момент находится в ванной, про звонок Стаса, о том, что его люди будут здесь с минуты на минуту…

К чести Бориса, он мгновенно врубился в обстоятельства, понял, что праздник отменяется, и задумался о том, как лучше повести себя при данном раскладе: смыться и сделать вид, что его здесь никогда не было, или задержать Катерину до приезда коллег и изобразить все, как свою личную гениальную операцию?

Он еще не успел выбрать линию поведения, как вдруг дверь в прихожей негромко скрипнула.

Таким образом, вопрос решился сам собой: смываться было поздно, оставалось разыгрывать гениального сыщика.

Борис шагнул в коридор, но ничего не успел сказать: раздался негромкий хлопок, и в косяк двери рядом с его головой вонзилась пуля.

Борис не зря отслужил в свое время в воздушно-десантных войсках: его реакции мог позавидовать олимпийский чемпион. Особенно в такой ситуации, когда от этой реакции зависела жизнь.

Он забыл о перспективах карьерного роста, забыл о неудавшемся свидании со Светланой, теперь задача была одна – остаться в живых.

Борис упал на пол, перекатился к двери другой комнаты, по дороге вытаскивая пистолет из подмышечной кобуры, вскочил на ноги и мгновенно выстрелил в сторону входной двери.

Оттуда донесся матерный выкрик – судя по всему, его пуля попала в цель.

Борис отступил в дверной проем и перевел дыхание.

В коридоре, прямо напротив двери, висело зеркало.

В этом зеркале он увидел медленно приближавшегося к нему человека. Человек этот был незнакомым, и выглядел он очень опасным – впалые скулы, изрезанное шрамами лицо, маленькие цепкие глаза, экономные движения опасного хищника.

«Кого это Стас взял на работу? – подумал Борис, поднимая пистолет. – И мне ничего не сказал…»

В ту же секунду он встретился с пристальным взглядом маленьких цепких глаз.

Впрочем, такой опасный человек не мог не заметить зеркала.

Дальнейшие события заняли не больше сотой доли секунды: крадущийся по коридору человек резко пригнулся, прыгнул вперед и в полете выстрелил. В то же мгновение Борис бросился в сторону, перекувырнулся и тоже нажал на спуск. Он успел разглядеть, что его пуля прочертила на плече противника кровавую зарубку, и даже успел этому порадоваться, и только после почувствовал жгучую боль в нижней части груди.

Через бесконечно долгое мгновение Борис упал на пол, выронив из слабеющей руки пистолет, и свет перед его глазами померк, как медленно гаснет свет в театре перед началом спектакля.

Светлана сидела на корточках, трясясь от страха.

Она не могла поверить, что все это происходит наяву!

Незнакомые люди, ворвавшиеся в мамину квартиру, перестрелка в коридоре, Борис, бездыханным рухнувший на пол…

Невысокий человек с изрезанным шрамами лицом подскочил к ней, рывком поднял на ноги, прошипел:

– Замолчи, сучка!

Только тогда она поняла, что кричит – негромко, на одной ноте…

Поняла – и тут же послушно замолчала.

Страшное лицо приблизилось к ней, маленькие глаза обшарили ее, словно пустую комнату.

Светлана вдруг осознала, что на ней надет только коротенький халатик, а под ним – леопардовое белье… почему-то это сейчас показалось ей очень важным. Как будто легкомысленный наряд усугублял ее и без того ужасное положение.

– Где она? – тихо спросил страшный человек.

– В ва… в ва… – Светлана пыталась ответить, но язык не повиновался ей.

– Что ты вякаешь! – рявкнул мужчина. – Говори нормально!

– Она в ванной, – неожиданно отчетливо проговорила Светлана.

Человек со шрамами вопросительно взглянул на другого – широкоплечего, приземистого, с толстой короткой шеей.

– В ванной смотрели, – отозвался тот. – Там никого нет…

– Где она? – шевельнулись узкие безжалостные губы. – Вторая попытка, она же – последняя!

– Бы… была в ванной, – выдавила Светлана. – Я… я не видела, когда она ушла!

– Никуда она не могла уйти! – вклинился широкоплечий. – Мы бы ее на лестнице встретили!

– Проверьте еще раз квартиру! – распорядился человек со шрамами. – А тебе, сучка, еще раз говорю – если не скажешь, куда ее спрятала, я из тебя суши приготовлю! Любишь суши?

– Да, – поспешно кивнула Светлана, как будто этот ответ мог как-то сблизить ее с этим страшным человеком и защитить от смерти.

– Я тоже люблю, – проговорил он, и хватка его немного ослабела. – Особенно люблю готовить. Так что, рыбка моя, лучше говори все, что знаешь!

– Она пришла… попросилась в ванную… и денег попросила…

– Денег? – недовольно переспросил человек со шрамом. – А потом?

– А потом пришел Борис… а она была в ванной…

– Нет ее нигде, – проговорил за спиной шефа широкоплечий. – Мы всю квартиру проверили…

– Видишь, как все плохо? – с обманчивой мягкостью проговорил страшный человек. – Мы ее не нашли, а что это значит? Это значит, что ты мне врешь!

В его голосе была такая окончательная безнадежность, как будто сама смерть говорила этим негромким, бесцветным голосом. Светлана отчетливо поняла, что сейчас ее убьют. Независимо от того, ответит ли она что-нибудь или промолчит. Поняла, что ей осталось жить, может быть, всего лишь несколько минут.

И вдруг она резко рванулась, оставив в руке страшного человека свой кокетливый шелковый халатик, выскользнула из него, как змея выскальзывает из старой высохшей кожи, и метнулась к окну.

В шелковом леопардовом белье она, должно быть, выглядела очень эротично, только некому это было оценить, всем было не до того. Как настоящая пантера, она одним прыжком перелетела через всю комнату, по пути схватила стул и швырнула его в окно. Стекло разлетелось на куски с жалобным звоном.

Светлана выскользнула в проем, перегнулась через подоконник и что было сил закричала:

– Помогите, убивают!

– Ах ты, сучка! – прошипел человек со шрамами. В несколько шагов он пересек комнату и схватил Светлану за ноги. – Что ж ты делаешь, паразитка? – проговорил он, пытаясь втащить ее обратно в комнату. – Я же тебе сказал – со мной шутить вредно для здоровья! Или ты по-хорошему не понимаешь?

От страха силы Светланы удесятерились. Она извернулась, изо всех сил пнула мужчину ногой и, еще дальше высунувшись в окно, истошно завопила:

– На помощь! Вызовите полицию! Убивают!

Прохожие начали останавливаться, задирать головы, прислушиваться к тому, что происходит на шестом этаже. Увидев в окне полуголую красотку, они проявили еще больший интерес к сцене.

– Да что же ты устраиваешь, стерва! – шипел страшный человек, потирая ушибленный бок и одновременно пытаясь схватить Светлану за волосы. Ему это почти удалось, но Светлана в пылу борьбы сдвинулась немного дальше и начала сползать в окно. Мужчина понял, что еще немного – и она потянет его за собой. Он грязно выругался и отпустил упрямую женщину.

Светлана вскрикнула и соскользнула с подоконника.

Она не успела даже осознать, что произошло.

Полет занял не больше секунды.

Тело ее грохнулось о тротуар и застыло в неудобной, неестественной позе. Как говорят медики – несовместимой с жизнью.

Вокруг мертвой женщины мгновенно собралась толпа.

Смерть вообще необыкновенно притягательна для зевак, а когда перед ними лежит бездыханное тело молодой полуодетой женщины – она становится вдвойне притягательнее.

Через несколько минут вокруг трупа Светланы негде было яблоку упасть.

И среди многочисленных зевак стояла высокая, коротко стриженная девушка с россыпью веснушек на энергичном, выразительном лице.

Разглядев погибшую, Татьяна вполголоса проговорила:

– Ох, ни фига себе! Получается, что она не наврала… Таких совпадений не бывает!

– Сядь нормально, – прошипела Татьяна, оттирая Катю от окна маршрутки, – что ты к стеклу прилипла? Еще увидят тебя и поймут, что не ту из окна выкинули…

Услышав, как спокойно, почти будничным тоном произнесла Татьяна эту фразу, Катя вдруг затряслась и зарыдала беззвучно. Снова, как утром на дороге, ей показалось, что на асфальте скорчилось не то, что полчаса назад было Светланой, а это лежит она сама, Катя Неверова, это ее выбросили из окна шестого этажа.

– Это из-за меня, – забормотала Катя, – если бы я не пришла, Светка была бы жива. Меня хотят убить, вместо меня погибают другие девушки, я, я во всем виновата…

– Похоже, что ты, подруга, на этот раз права, – согласилась Татьяна, – ты кому-то так сильно не нравишься, что он трупы просто пачками рассыпает…

Они переговаривались шепотом, едва разжимая губы. Внезапно Катя вскочила с места и закричала:

– Остановите! Мне нужно выйти!

Водитель затормозил так круто, что пассажиры едва не попадали с сидений.

– Ты куда это собралась?! – Татьяна удержала Катю за рукав.

– Я не могу тебя подставлять! Со мной опасно находиться рядом! – еле выдавила Катя.

Татьяна силой усадила ее на место и крикнула водителю, чтобы ехал дальше.

– Везешь, как дрова березовые! – рявкнула она, предупредив все слова недовольства с его стороны. – Вот девушке плохо стало!

Она и сама толком не понимала, что заставило ее вернуться и начать опять возиться с этой ненормальной девицей. Хотя, похоже, с головой у нее все было в порядке – до сегодняшнего утра. А столько покушений на свою жизнь и мужик здоровый не выдержит!

Здравый смысл подсказывал: как можно быстрее бежать от Кати. И оказаться как можно дальше от нее. Но Татьяна вдруг перестала слушаться голоса рассудка. Она решила спасти свою вновь обретенную подругу. Сначала помочь Кате убежать от тех, кто так долго и целенаправленно ее преследует, а уже потом разобраться, что же это за странная история. Впрочем, разбирательство необязательно, подумав об этом, Татьяна невесело усмехнулась.

– Сядь прямо, – сказала она вполголоса Кате, – веди себя спокойно, глаза не отводи, если кто-то на тебя в упор посмотрит. А то каждый встречный видит, что у тебя неприятности! Вид у тебя слишком расстроенный, да еще без ничего… Так тебя каждый третий запомнит.

– Зачем ты со мной возишься? – Катя улыбнулась сквозь слезы.

– Потом об этом поговорим, а сейчас – давай-ка выйдем от греха подальше!

Они пересели на другую маршрутку. Татьяна заметала следы со знанием дела, как опытная лиса. Катя понемногу пришла в себя и выглядела уже не такой удрученной. У нее осталась одна надежда – Виталий. Должен же он когда-нибудь включить мобильник!

– Дай телефон, я еще раз мужу позвоню, – попросила она.

– Ну уж нет! – процедила Татьяна. – С моего телефона ты звонить никуда не будешь, да я и вообще его выключила! Ты думаешь, как тебя этот Стас отыскал?

– Да я же ему сама звонила, по мобильнику той несчастной девчонки! И встречу назначила, у кафе «Афродита!

– Точно: они уверились, что погибла не ты, и стали искать тебя возле твоего дома, так? Ты ему больше не звонила, а позвонила с моего мобильника какой-то подруге?

– Лидка! – вспомнила Катя. – Лидка Дроздова тоже с ними заодно. Ведь я же не сумасшедшая, я точно помню, что это она вызвонила меня утром. Да если бы не она, я ни за что в Москву бы не поехала!

– Ну вот видишь, – с удовлетворением проговорила Таня, – значит, нельзя вообще никуда звонить. Местонахождение мобильного телефона, к твоему сведению, можно выяснить минут за пятнадцать! При наличии техники, конечно. Ладно, сейчас едем ко мне, я тебе хоть курточку какую-нибудь подберу, а то смотреть на тебя холодно…

– Мы тут с одной девчонкой квартиру снимаем, – сообщила Татьяна, подходя к неказистому пятиэтажному дому. – Она сейчас, наверное, на работе…

Внезапно Катя замерла на месте и схватила подругу за локоть.

– Ну, что опять? – обернулась Татьяна.

– Смотри, снова эта черная машина!

От дальнего подъезда действительно медленно отъехал черный автомобиль.

– Слушай, подруга, тебе уже точно к невропатологу пора! Ты же говорила, что тебя преследует «Лексус», а это – «Тойота». И потом, она уезжает…

– Извини, – смущенно проговорила Катя. – Я, наверное, и правда не в себе…

Татьяна открыла замок подъезда, они поднялись на третий этаж. Катя испуганно оглядывалась по сторонам – заплеванная лестница, стены в матерных надписях и непристойных рисунках, запахи кошек и подгоревших щей… ей казалось, что она попала на другую планету. Точнее, она чувствовала себя инопланетянкой, совершившей аварийное приземление в обычную, неприглядную жизнь. По сравнению с этой лестницей ее просторный загородный дом, огромный бассейн с подогретой водой, вышколенная прислуга, шмотки и интерьеры от знаменитых дизайнеров казались фантастикой.

В довершение ко всему на ступеньке лестницы, перед самой площадкой третьего этажа, сидел здоровенный небритый мужик неопределенного возраста, со следами застарелого похмелья на лице. Он так вольготно устроился на грязных ступеньках, что полностью перегородил проход.

– Ну-ка, Павлуша, подвинься! – миролюбиво проговорила Татьяна. – Дай девушкам пройти!

Павлуша поднял опухшее лицо и дохнул на них такой густой смесью многолетнего перегара, дешевого табака и нечищеных зубов, что Катя с непривычки едва не задохнулась.

– Собака лаяла на дядю фраера… – пропел этот «самородок» гнусавым пропитым голосом.

– Дома будешь петь! – попыталась приструнить его Татьяна. – Ползи домой, Паваротти хренов!

– Домой меня Нинка не пускает, стерва необразованная! Видите ли, она мою пьяную морду видеть не хочет! – ответил Павлуша с глубоко выстраданным возмущением и перешел к следующему номеру своего репертуара: – Любовь свою короткую залить пытался водкою и воровать боялся, как ни странно…

– Действительно, очень странно! – проговорила Татьяна. – Ну, ты нас наконец пропустишь?

– А кто вы такие, чтобы вас пропускать? – не унимался Павлуша. – Как я есть свободный человек и жертва тяжелых ик… экологических условий, я могу вас пропускать или не пропускать… захочу – пропущу, захочу – не пропущу…

– А ну, свободный человек, вали отсюда! – И Татьяна легонько ткнула Павлушу в ухо.

Тот охнул, схватился за ухо и отскочил к стене, что-то обиженно пробормотав.

Наконец путь был свободен, и Татьяна остановилась перед обшарпанной дверью, обитой узкими деревянными рейками, на которых тут и там красовались следы потушенных окурков.

– Смотри, – испуганно прошептала Катя. – Дверь квартиры открыта!

– Блин! – Татьяна толкнула дверь, и она со скрипом распахнулась. – И правда… что за черт!

– Не входи туда! – взмолилась Катерина. – У меня нехорошее предчувствие!

– Да у тебя все время разные предчувствия! – отмахнулась Татьяна. – Если ко всем твоим предчувствиям прислушиваться, жить вообще невозможно будет. Никого там нет! Ладка, растяпа, наверняка дверь забыла закрыть!

– Не входи! – Катя вцепилась в Татьянин рукав и попыталась удержать новую знакомую, но та легко стряхнула ее руку и вошла в квартиру.

– Ладка, старая галоша, ты дома? – крикнула она в коридор.

Ей никто не ответил.

– Смотри! – прошипела Катерина, показывая на пол. – Смотри, это кровь! Точно, кровь!

По вытертому линолеуму через весь коридор протянулась цепочка темных капель.

– Пойдем скорее отсюда!

– Куда это я пойду? – проворчала Таня, уставившись на подозрительные пятна. – Некуда мне идти! Это у тебя – загородные дома и городские квартиры, а у меня, кроме этой халупы, ничего нет!

Она огляделась по сторонам, взяла в руку старый зонтик и решительно двинулась вперед, по подозрительному следу. Катя, едва дыша от страха, кралась вслед за ней.

Татьяна толкнула неплотно прикрытую дверь и проникла в кухню.

Кухня была крошечной, метра на четыре, и точно посреди нее, стоя спиной к двери, пританцовывала худенькая девушка в черных джинсах и голубой водолазке.

– Ты, свинья ушастая, почему не отзываешься? – гаркнула Татьяна, остановившись на пороге.

Девица продолжала самозабвенно танцевать, не обращая внимания на вошедших.

Татьяна ткнула ее зонтиком в спину.

Девица вскрикнула и обернулась.

– Танька, ну ты меня напугала! Разве можно так подкрадываться?! До инфаркта доведешь!

– Подкрадываться? – возмутилась Татьяна. – Да я тебе кричала, кричала, а ты не отзываешься!

– Чего?! – переспросила девица и вытащила из ушей наушники плеера. – А, черт, я музыку слушала! Хочешь послушать? Классный музон! – И она протянула Татьяне один наушник.

– Ты чего, растяпа, двери не закрываешь? Кто угодно может в квартиру зайти…

– А-а, это я сумку тяжелую тащила, руки были заняты, думала, сперва ее в кухню занесу, а потом вернусь и закрою дверь, да забыла… а потом музыку включила…

– Сумку? Тяжелую? Это что-то новое! А что это за кровавые следы на полу?

– Да это я мяса купила… будем мясо есть… новая диета, называется генеральская. Можно есть только мясо, зато сколько угодно… говорят, за неделю можно похудеть на пять килограмм… Наташка Киселева мне рассказала… правда, если она на пять килограмм похудеет, этого никто не заметит.

– Вот, познакомься – это Катя, – представила ей Татьяна новую подругу. – Она у нас пока перекантуется… у нее проблемы…