Текст книги "Тайное сокровище олигарха"

Хорек подхватил тело и затолкал его в стенной шкаф.

Маркиз поморщился: Хорек ни во что не ценил человеческую жизнь и признавал единственный, наиболее радикальный способ решения всех проблем, сформулированный несколько раньше другим, гораздо более широко известным убийцей: «Нет человека – нет проблемы».

Однако отвлекаться было некогда, секунды летели, как ненормальные, и Леня стремглав помчался вниз по лестнице. Прямо из подъезда маленькая, заранее открытая дверка вела в каретный сарай. Леня ворвался туда и забрался в кабину пожарной машины.

На водительском месте сидел мрачный сутулый уголовник по кличке Кабан, угрюмый и неразговорчивый тип с длинными, как у гориллы, руками. Кабана привел Хорек, для того чтобы тот поработал водителем во время операции. Он уже прогрел мотор машины и был готов выезжать.

Через полминуты вся команда вместе с оборудованием заняла места в пожарной машине.

Ворота сарая распахнулись, и машина выкатилась во двор. Выехав на улицу, Кабан включил сирену и помчался на Малую Конюшенную.

Бич перебрался на место рядом с водителем – за время пути Леня и Вензель тоже должны были облачиться в термозащитные костюмы, и сделать это было удобнее на заднем сиденье.

Через две минуты, завывая сиреной, пожарная машина подкатила к нужному дому.

Из пожарной машины выкатились четыре громоздкие фантастические фигуры, напоминавшие инопланетян, облаченные в просторные серебристые термозащитные костюмы и огромные шлемы.

– Где горит? – гулким голосом, доносившимся из шлема, как из пустой металлической бочки, спросил передний пожарный у тревожно застывшего на крыльце охранника.

– В четвертой квартире, на третьем этаже! – откликнулся парень и вместе с пожарными вошел в холл.

Один из «инопланетян» задержался на улице, навел тяжелое устройство, напоминавшее огнетушитель, на глазок размещенной возле крыльца видеокамеры и нажал клавишу. Невидимый ультрафиолетовый луч мощной вспышкой вывел камеру из строя. Вензель повторил процедуру трижды, «погасив» остальные камеры, и присоединился к своим коллегам.

Один из «пожарных» поднимался по широкой мраморной лестнице наверх, двое других замешкались возле поста охраны.

– Кто нас вызывал? – прогудел гулкий голос, искаженный защитным шлемом, и «пожарный» подошел к стеклянной будке охраны.

– Ну, я, – неохотно отозвался старший, – вы чего время тянете? Там разгорится, а в этом доме, знаете, какие люди живут?

– А нам это по барабану, – прогудел «пожарный» и неожиданно выпустил в лицо охраннику струю бесцветной, резко пахнувшей жидкости из небольшого серебристого баллона.

Парень глубоко и хрипло вздохнул, удивленно выпучил глаза и рухнул на пол как подкошенный.

– Что… – начал было второй охранник, схватившись за пистолет, но стоявший рядом с ним «пожарный» брызнул ему в лицо из такого же баллона, и секьюрити свалился рядом со своим напарником.

– Быстро, быстро! – скомандовал Хорек.

Вензель «подавил» обе видеокамеры в холле и бросился по лестнице вслед за Бичом, уже поднимавшимся к квартире Лазоревского.

Хорек и Маркиз, оставшиеся в холле, сбросили тяжелые костюмы термозащиты, под которыми на них была форма охранников. Бесчувственные тела секьюрити и свою громоздкую пожарную амуницию они втащили в будку охраны.

– Сколько времени они будут в отключке? – спросил Маркиз, прикрывая охранников специально припасенным полотнищем.

– Нам хватит, – ответил Хорек, осклабившись.

Леня подозрительно взглянул на него: ему очень не понравилась эта интонация.

Но думать было некогда, каждая секунда была на счету.

Маркиз нашел крышку вентиляционного канала, быстро отвинтил ее, поджег дымовую шашку и швырнул ее в вентиляцию.

Бич и Вензель остановились перед мощной сейфовой дверью квартиры Лазоревского. Бич мощным ударом кулака буквально впечатал в стену дверной звонок. Закрепленная над дверью камера плавно повернулась, из динамика послышался недовольный голос:

– Что надо?

– Нам ни хрена не надо! – зло прогудел Бич сквозь шлем. – Это вам, козлы, надо ноги делать! Четвертый отряд пожарной охраны! У вас в квартире пожар, мать вашу, а вы вопросы, блин, задаете!

В динамике послышался кашель, и дверь медленно открылась.

«Пожарные» ввалились в квартиру.

Огромный, роскошно отделанный холл был полон дыма. Из его клубов появился рослый охранник в хорошо сшитом черном костюме. Кашляя и прикрывая рот платком, он шагнул навстречу Бичу и хрипло проговорил:

– Черт его знает, где горит! Дыма полно…

– Все сейчас узнаем! – прогудел Бич и брызнул в лицо охраннику из серебристого баллона.

Охранник охнул и мешком свалился на пол. Из соседней комнаты появился еще один человек, с красными от дыма глазами. Увидев своего коллегу, без сознания лежавшего на полу, он потянулся к пистолету, хрипло выкрикнув:

– Что здесь происходит?!

– Пожар здесь происходит! – прорычал Бич. – Не видишь, плохо стало парню, от дыма задохнулся! Выносить его надо! Ты-то как, ничего?

– Нормально! – недоверчиво отозвался охранник, склоняясь над своим неподвижным напарником.

– Сможешь его вынести? – осведомился Бич, подходя к нему. – Кто еще есть в квартире?

– Больше никого, – ответил охранник, и тут же в лицо ему ударила струя бесцветной жидкости.

– Вот, блин… – прохрипел парень и рухнул рядом с напарником.

– Поехали! – крикнул Бич Вензелю.

Вензель внимательно оглядел стены холла, включил электронный сканер, затем «подавил» ультрафиолетовым излучателем все обнаруженные видеокамеры. Таким образом он прошел от входной двери до личного кабинета Лазоревского, где находился сейф.

Когда все камеры охранной сигнализации были выведены из строя, Вензель дал знак Бичу, и они сбросили тяжелые, стеснявшие движения костюмы термозащиты.

На светло-бежевой стене кабинета ярким багрово-оранжевым пятном выделялась абстрактная картина. Она не слишком удачно вписывалась в строгий интерьер кабинета, и Бич наметанным глазом сразу определил:

– Здесь!

– Подожди, – остановил его Вензель, – мне нужно проверить, на картине наверняка установлены датчики охранной системы.

Он провел по контурам картины лучом сканера и обнаружил два датчика. Осторожно наклеив на них пластиковые таблетки с блокирующими сигнал микрочипами, он повернулся к медвежатнику и сказал:

– Работай! Твой выход!

Бич осторожно отодвинул картину. Под ней открылась тускло поблескивающая бронированная поверхность сейфа.

– Вот он, лапочка! – замурлыкал взломщик. Голос его стал мягким и ласковым, как будто он разговаривал с любимой женщиной или ребенком. – Вот он, мой красавчик! Ну до чего хорош!

Он прошелся по поверхности сейфа длинными музыкальными пальцами, прикоснулся к панели замка, затем прижался к бронированной дверце ухом. Вензель замер и старался не дышать, чтобы не помешать работе профессионала, которая казалась ему чем-то сродни волшебству или искусству.

Бич вдруг отстранился от сейфа и прошептал:

– В соседней комнате кто-то есть! Кто-то там прячется!

Вензель удивленно оглянулся на дверь. Он ничего не слышал, но не сомневался в удивительном слухе медвежатника, поэтому без лишних вопросов схватил серебристый баллон, повязал на лицо платок, чтобы его не смогли впоследствии опознать, и вышел в соседнюю комнату.

Это была спальня Лазоревского.

Обставленная нежно-золотистой, как бы светящейся мебелью из карельской березы, комната казалась наполненной солнцем, хотя плотные шелковые шторы были задернуты. Вензель быстро осмотрелся. На первый взгляд в комнате никого не было.

Он отдернул шторы, заглянул под кровать. Там тоже было пусто.

Тогда он распахнул дверцу платяного шкафа.

Внизу, под длинным рядом роскошных пиджаков, сидела, сжавшись в комок, миниатюрная девушка в униформе горничной.

При виде Вензеля она тоненько заскулила и попыталась вжаться в стенку шкафа.

– Тсс! – Вензель прижал палец к губам. – Немцы близко!

В глазах горничной выражение ужаса постепенно переходило в безумие.

– Не надо! – прошептала она, глядя на мужчину, как кролик на кобру. – Не надо, пожалуйста!

– Надо, – строго возразил Вензель и брызнул в лицо девушке из серебристого баллона.

Он вернулся в кабинет.

Бич по-прежнему ласково оглаживал сейф и не делал видимых попыток подобраться к его содержимому.

– Ну как? – покосился он на Вензеля. – Был там кто-то?

Вензель кивнул и нетерпеливо осведомился:

– А у тебя-то как дела? Время дорого!

– Когда ты работал, я тебе под руку ничего не говорил! – обиженно отозвался медвежатник.

Вензель замолчал, наблюдая за его непонятными манипуляциями.

Бич вроде бы ничего не делал – не подбирал код, не сверлил никаких отверстий, чего Вензель втайне ожидал. Он только ласково водил по дверце сейфа пальцами и что-то негромко, умиротворенно бормотал.

«Интересно, он что, хочет уговорить сейф, чтобы тот сам открылся?» – недоуменно подумал Вензель, но в этот момент случилось нечто совершенно непонятное: дверца сейфа действительно послушно распахнулась!

– Вот, блин! – невольно воскликнул Вензель. – Уговорил-таки! Как это у тебя получилось?!

– Ты же смотрел, – усмехнулся медвежатник, – или не уследил? Внимательнее надо быть! Сейф, он как женщина, – внимания требует! Внимания и ласки!

– Ну, что там, внутри-то? – Вензель придвинулся ближе и заглянул в открытый сейф.

– А ничего, – невозмутимо проговорил Бич, – считай, пустой сейф. Денег немножко да бумаги какие-то.

Действительно, в темном чреве открытого сейфа лежало только несколько плотных банковских упаковок валюты и прозрачная пластиковая папка с какими-то документами.

– Что же это, в чем дело? – растерянно пробормотал Вензель.

– Обычное дело, – Бич пожал плечами, – обманка.

– Что такое обманка?

– Этот сейф – для отвода глаз, а где-то здесь другой есть, настоящий… – Бич стоял посреди комнаты и внимательно оглядывался по сторонам. – А вот где этот сейф, попробуй догадайся…

– Хоть эти деньги возьмем, – разочарованно проговорил Вензель и потянулся было к содержимому сейфа.

– Убери руки! – рявкнул Бич.

– Ты чего?! – Вензель испуганно отшатнулся от сейфа, оглядываясь на медвежатника. – Какая муха тебя укусила?

– Чего-чего! – передразнил его Бич. – А того, что никогда нельзя ничего брать из обманки! Вообще-то нельзя ничего брать, кроме того, зачем ты пришел. Пришли за чемоданчиком – значит, только чемоданчик и берем. Ну, а уж из обманки – это ни в коем случае!

– Примета, что ли, плохая?

– Ну, и примета, – проговорил Бич, продолжая внимательно оглядывать кабинет, – а бывает, что в обманке и ловушку устраивают. Валя Канделябр открыл обманку, а там – портсигар лежит золотой. Ну, у него жадность взыграла, он портсигар схватил, а тот – с секретом: взорвался и два пальца у Вальки оторвал, еле он кровь остановил… Так что ты лучше поберегись…

Вензель испуганно покосился на сейф.

– А вот и он, родимый! – удовлетворенно проговорил Бич, подходя к большой напольной хромированной пепельнице, установленной в дальнем углу кабинета.

Он повернул пепельницу вокруг оси, и рядом с ней на стене отъехала панель, открыв дверцу второго сейфа.

– Видишь, – пояснил медвежатник, приступая к процедуре знакомства с сейфом, – эта пепельница тут явно не на месте. Кто в таком углу курить будет? А здесь, в этом доме, все на месте… Значит, она тут не случайно стоит!

В нагрудном кармане у Вензеля резко запищало портативное переговорное устройство.

– Ну что вы там, умерли, что ли? – осведомился Хорек, когда Вензель поднес трубку к уху.

– Тихо, Бич работает! Не мешай! – вполголоса ответил Вензель.

– Работает! – недовольно пробурчал Хорек. – Время, время! График летит! Скоро может хозяин вернуться, все тогда погорим!

– Ладно, не отвлекай! – Вензель выключил переговорник и убрал его в карман.

Бич по-прежнему ласково обхаживал сейф, что-то тихо приговаривая. На этот раз Вензель не удивился, когда дверца послушно распахнулась.

– Ну, вот и он, наш чемоданчик! – весело объявил медвежатник.

Действительно, в сейфе лежал небольшой плоский коричневый кейс с кодовым замком.

– Все, делаем ноги! – крикнул Вензель. – Хорек там на дерьмо исходит, боится, что вот-вот хозяин вернется!

– Подожди, парень, – спокойно отозвался Бич, – спешка нужна лишь при ловле блох и при свиданке с чужой женой – чтобы муж не засек!

Медвежатник достал из кармана кусок мягкой замши и быстро протер дверцы обоих сейфов.

– Вот теперь делаем ноги!

Он схватил коричневый чемоданчик и бросился к дверям. В прихожей они, как было условлено, надели громоздкие костюмы пожарных и торопливо спустились по лестнице.

На первом этаже их ждали Маркиз и Хорек.

– Это и есть тот самый знаменитый чемодан? Дай хоть в руках подержать! – Леня взял из рук Бича кейс и взвесил его на руке.

– Успеешь наиграться! – рявкнул Хорек. – Время, время!

Он торопливо убрал чемоданчик в плотный брезентовый чехол и бросился к дверям.

Когда все четверо вышли на улицу, Хорек повернулся к Маркизу и быстро скомандовал:

– Сейчас мы разделимся. Вы едете обратно на квартиру и ждете меня там, я с Кабаном – к заказчику. Чемоданчик вы на всякий случай возьмите, пока заказчик не рассчитается… Я буду не больше чем через час!

Он протянул Маркизу закрытую брезентовую сумку и шагнул к стоявшим возле крыльца неприметным бежевым «Жигулям», за рулем которых сутулился Кабан. «Жигули» мгновенно сорвались с места и на четвертой скорости понеслись в сторону Невского.

– Быстро в кабину! – крикнул Вензель, прыгнув на сиденье пожарной машины. – Ты что, Маркиз, еле двигаешься?

Бич уже сидел рядом с Вензелем. Маркиз действительно неторопливо поднялся на подножку машины, влез в кабину и смотрел на Вензеля, пытавшегося включить зажигание.

– Черт, что за фигня! Не заводится! – Вензель растерянно крутил плоский ключ.

– И не заведется! – Маркиз зло сплюнул. – Хорек, гад, нас подставил!

– Как – подставил?! – Бич недоуменно повернулся к Маркизу. – Чемоданчик же у нас!

– Хрена с два у нас! – Леня протянул брезентовую сумку Бичу. – Он его подменил!

– Как – подменил?! – Бич схватил сумку и откинул клапан. – Вот же этот чемоданчик!

– Тот, да не тот! Ты ведь держал настоящий кейс в руках – помнишь, сколько он весил?

Бич приподнял кейс и ахнул:

– Правда: тот был легче!

– Конечно, легче, – Леня аккуратно положил кейс под сиденье и снова выбрался из кабины, – линять надо, в кейсе наверняка бомба. И что ты, Вензель, с зажиганием возишься – ясно же, что подстава, какой дурак в такой ситуации стал бы глушить мотор?

Вензель выругался и, как ошпаренный, выскочил из машины:

– А на чем же мы уедем?!

– А за нами уже приехали, – невозмутимо ответил Маркиз.

Прямо к ним подъезжала машина «Скорой помощи». Не успела «Скорая» остановиться, как дверца распахнулась, и симпатичная кареглазая девушка в белом крахмальном халате и с марлевой повязкой, закрывавшей пол-лица, озабоченно воскликнула:

– Пострадавшие есть?

– Есть, есть! – поспешно ответил Леня, забираясь в машину. – Мы все пострадали от человеческой неблагодарности!

Бич и Вензель без лишних вопросов забрались вслед за ним в кабину «Скорой», и машина стремительно сорвалась с места.

Не успели они выехать с Малой Конюшенной, как позади прогремел оглушительный взрыв.

– Сволочь Хорек! – вполголоса пробормотал Вензель.

– Хорек – он и есть Хорек, – спокойно подтвердил Маркиз, – по крайней мере, он какое-то время будет думать, что мы благополучно подорвались на его мине. Так что у нас есть небольшая фора.

– Тихо ты! – Вензель покосился на девушку в белом халате. – Доктор о нас невесть что подумает.

– Доктор о вас уже давно все, что можно, подумал, – усмехнулась девушка, снимая марлевую повязку, – что вы, как последние дураки, дали обвести себя вокруг пальца…

– Лола, компаньонка моя, – представил Маркиз девушку, – ну, а Ухо вы и так знаете, – он кивнул на молчаливого водителя.

– Так что, ты, выходит, заранее знал, как дело обернется? – удивленно проговорил Вензель.

– Ну, не то, чтобы знал, но я Хорьку не доверял, а запасной выход никогда не помешает. Это мне Аскольд покойный всегда повторял!

– Ну и куда мы теперь? – осведомился Бич, до этого момента хранивший мрачное молчание.

– Ну уж всяко не на ту квартиру, откуда мы выехали! Хорек туда наверняка не вернется, а устроить там на всякий случай какой-нибудь сюрприз – на это он вполне способен! Да и полиция может просчитать следы пожарной машины. Так что мы сейчас поедем на другую квартиру, Лола ее вчера на такой случай сняла. Квартира чистая, никакого криминала…

Через полчаса Леня Маркиз, Бич и Вензель сидели за столом в небольшой двухкомнатной квартире на Гражданке. Лола тактично удалилась в кухню, чтобы не мешать мужчинам разговаривать, и от нечего делать готовила там кофе по-восточному.

– Сволочь Хорек! – с чувством проговорил Вензель.

– Повторяешься, – Маркиз мрачно посмотрел на него и перевел взгляд на медвежатника: – Мальчик тот… на фотографии… он тебе кто?

– Внук… – Бич скривился, как от удара, – в этом-то все и дело… если бы не Дениска, плюнул бы я на все…

– Да, в этом все и дело… – Маркиз взглянул на Вензеля, – тебя, я так понимаю, Хорек тоже здорово прихватил? Так что сидеть здесь сложа руки и поливать Хорька нелестными эпитетами мы никак не можем. Деньги – черт с ними, хоть они и очень большие, а вот это… кроме всего прочего, у него в планах наверняка стояло – пустить нас в расход, как ненужных свидетелей и участников операции. Пока что у него это не получилось. Будем надеяться, что он этого еще не знает – машина взорвалась, и взрыв был солидный. Хорек считает, что мы все уже на том свете. Пока он так считает – у нас есть перед ним преимущество. Очень маленькое, конечно, но хоть какое-то. И этим преимуществом надо воспользоваться. То есть действовать мы должны очень быстро.

– Что мы можем? – протянул Вензель. – Мы же об этой сволочи ни хрена не знаем!

– Кофе будете, погорельцы? – На пороге стояла Лола с подносом, на котором дымились три небольшие чашки.

– Давай, – повернулся к ней Маркиз, – говорят, кофе стимулирует мозговую деятельность.

– Это у кого есть, что стимулировать, – Лола поставила поднос на стол и демонстративно удалилась.

Как только Лола исчезла в кухне, Маркиз повернулся к Вензелю и негромко сказал:

– А вот здесь ты не прав. Кое-что мы об этой, как ты справедливо выразился, сволочи все же знаем.

С этими словами Леня положил на стол черную пластмассовую коробку с квадратным цифровым табло и несколькими попеременно мигавшими лампочками на верхней панели.

Вензель, который лучше кого бы то ни было разбирался во всевозможной технике, схватил прибор и воскликнул:

– «Маяк»! Ты что – сумел на Хорька «маяк» навесить?!

– Не на самого Хорька, а на настоящий чемоданчик… Я ведь его несколько секунд в руках подержал, ну, рефлекс и сработал – дай, думаю, на всякий случай окольцую птичку…

– Ну, так надо ехать за этим «маяком»! – Вензель вскочил из-за стола. – Что же мы время теряем?!

– Подожди, подожди, – Маркиз попытался придержать Вензеля. – Хорек – человек очень опасный, сам знаешь, так просто к нему не нагрянешь, надо что-то придумать…

– Тебе хорошо говорить, – вступил в разговор мрачный как туча медвежатник, – у тебя все нормально, а мне Дениску надо спасать… Я уж думал – дело сделал, Хорек его отдаст, а оно вон как повернулось… Нет, ты как хочешь, а мы с Вензелем поедем с Хорьком разбираться… Я его, гада, непременно достану!

– Я, конечно, с вами поеду, – решительно проговорил Маркиз, – вместе начали дело – вместе должны его и закончить, но честно скажу, мне все это очень не нравится!

– Я тоже с вами, – в дверях появилась Лола, – лишний человек не помешает, хоть в машине посижу…

Леня посмотрел на свою компаньонку и по выражению ее лица понял, что спорить с ней сейчас бесполезно.

Собрав все оборудование, которое могло понадобиться в предстоящем деле, все четверо спустились на улицу, где погрузились в темный «Фольксваген Гольф» с фальшивыми номерами.

Леня сел за руль, Вензель устроился рядом с ним с пеленгатором и стал командовать направлением движения.

Через полчаса «Фольксваген» приехал на набережную Обводного канала, в район, застроенный старыми складскими помещениями.

– Где-то близко, совсем близко! – озабоченно проговорил Вензель, внимательно вглядываясь в табло пеленгатора. – Сигнал от «маячка» явно усилился, он почти достиг максимума!

Леня проехал между двумя кирпичными постройками без окон и притормозил:

– Теперь куда?

– Кажется, налево, – Вензель выглянул в окно машины, – хотя тут, наверное, не проехать, придется дальше идти пешком…

– Нет, здесь «Гольф» пройдет, – Маркиз резко вывернул руль влево и свернул в узкий проход между глухим каменным забором и грязно-желтым складским корпусом.

Миновав этот тесный проезд, машина выбралась на большой пыльный пустырь, поросший чахлой травой. Посреди пустыря одиноко возвышалось непонятное каменное строение – то ли трансформаторная будка, то ли очередной полузаброшенный склад.

– Вот теперь действительно дальше не проехать, – Маркиз заглушил мотор «Фольксвагена».

Впереди, почти перед самыми колесами машины, была прорыта канава глубиной в человеческий рост, на дне которой в луже грязной воды ржавели какие-то трубы. В нескольких метрах левее через канаву была переброшена доска – кто-то уже столкнулся с этим препятствием и успешно его преодолел. Чуть дальше по пустырю прогуливалась женщина средних лет в бесформенном коричневом плаще, с крупным черным доберманом на длинном поводке.

– Похоже, сигнал идет именно из этой будки, – проговорил Вензель, еще раз сверившись с показаниями пеленгатора.

– Как мне все это не нравится… – протянул Маркиз, – придется идти по открытой местности, будем перед ним как на ладони… Очень уж это похоже на ловушку!

– Не хочешь – не иди, – отрезал Бич, – вы с девчонкой прикроете нас. А мы с Вензелем пойдем, выбора у нас нет.

Он положил в карман пиджака пистолет и выбрался из машины. Вензель последовал его примеру. Маркиз, тяжело вздохнув, неохотно вылез следом.

Оглядевшись по сторонам, Бич перебежал канаву по качавшейся доске и, пригнувшись, двинулся в сторону подозрительного строения. Вензель перебрался через канаву следом за ним. Маркиз тоже подошел к доске, но вдруг Лола окликнула его:

– Ленька, стой! Это та женщина, за которой мы следили от Торжковской улицы! От дома Мики!

Леня недоумевающе оглянулся на женщину с собакой. Она неуловимо изменилась: пропали сутулость и медлительность, женщина выпрямилась и подобралась, как готовый к прыжку хищник, движения ее стали экономными и упругими. Маркиз понял, что она гораздо моложе, чем показалось ему издали.

– Назад! – закричал Маркиз Бичу и Вензелю, вытаскивая пистолет.

Женщина на пустыре отстегнула поводок, и ее доберман огромными прыжками помчался к Бичу и Вензелю, отрезая им путь к отступлению. Леня поднял пистолет и несколько раз подряд выстрелил в собаку, но тренированный доберман бежал зигзагами, и ни одна пуля его не задела.

Леня перебежал по доске через канаву и бросился наперерез огромному псу, который уже почти нагнал Вензеля. Женщина вытащила из-под плаща пистолет и открыла стрельбу, заставив Маркиза изменить направление и побежать по пустырю зигзагами.

В это время из низкого строения, к которому бежал Бич, один за другим ударили несколько выстрелов. Старый медвежатник споткнулся на бегу, остановился, как будто налетел на каменную стену, покачнулся и сделал еще несколько неуверенных шагов. Прогремели один за другим еще два выстрела, и Маркиз с ужасом увидел, как одним из них у Бича снесло чуть ли не полголовы. Уже несомненно мертвый, Бич еще несколько секунд стоял на ногах и наконец рухнул в пыльную траву.

Маркиз, как загипнотизированный, смотрел на эту ужасную сцену, и только просвистевшая возле самого его уха пуля вывела Леню из состояния транса. Он резко пригнулся и бросился вперед, на помощь Вензелю. Того уже настиг доберман, в мощном прыжке свалил его с ног и теперь пытался добраться до горла. Леня пробежал последние метры, отделявшие его от сцепившихся в траве тел, и выстрелил в голову собаке. Он боялся попасть в человека, но ждать более удачного момента не было возможности, потому что Вензель, ослабевший от потери крови, уже почти не сопротивлялся, и огромные желтоватые клыки добермана все ближе подбирались к его горлу.

Леня попал в голову добермана, и злобные коричневые глаза пса помутнели и закатились. Однако Маркизу с огромным трудом удалось разжать его страшные челюсти, намертво вцепившиеся в плечо Вензеля.

С двух сторон в Маркиза летели пули – по нему безостановочно стреляла женщина с дальнего конца пустыря плюс невидимый стрелок из будки. Леня приподнял потерявшего сознание Вензеля и потащил его к канаве. Выстрелы один за другим гремели ему вслед.

Лола тем временем подогнала машину к переброшенной через глубокую канаву доске. Взревывал мотор «Фольксвагена». Она была готова в любую секунду сорваться с места.

Подойдя к краю канавы, Леня на секунду растерялся. Перетащить Вензеля по доске было, конечно, невозможно. Пришлось поднять его безжизненное тело, вскинуть его на плечи и с этой ношей, раскачиваясь и балансируя на узкой прогибавшейся доске, перейти канаву.

Пока Леня со своей тяжелой ношей переправлялся через ров, просвистевшая совсем рядом с ним пуля попала в спину Вензеля, заставив его мучительно дернуться и застонать.

Маркиз, покачиваясь от напряжения, опустил бесчувственное тело на заднее сиденье «Фольксвагена» и с тяжелым вздохом плюхнулся рядом с ним. Лола резко сорвала машину с места и помчалась по узким извилистым проходам между заброшенными складами.

– Удивительно, что полиция еще не понаехала, – бросила она через плечо, – такая стрельба, прямо как в Чечне!

– Место глухое, – неохотно отозвался Маркиз, – здесь хоть из пушки пали, никто не услышит.

Он открыл автомобильную аптечку и с помощью бинта и пластыря пытался остановить кровь, струившуюся из пулевой раны на спине Вензеля и из его безжалостно разорванного челюстями добермана плеча. Кое-как справившись с кровотечением, он накрыл бесчувственное тело клетчатым шерстяным пледом – «Фольксваген» уже выехал на набережную Обводного канала, и здесь велика была вероятность наткнуться на какого-нибудь случайного гаишника, которому трудно было бы объяснить присутствие в машине человека с тяжелым огнестрельным ранением..

– Поезжай на Карповку, – сказал Леня, оглядевшись по сторонам, – на угол Каменноостровского.

Здесь, на Петроградской стороне, на углу Каменноостровского проспекта и набережной реки Карповки, жил старый опытный хирург Юрий Львович Наппельбаум.

Маркиз по мобильному телефону позвонил ему, и, когда «Фольксваген» въехал в тихий уютный дворик, Юрий Львович уже стоял возле своего подъезда, встречая раненого.

Рослый широкоплечий старик с огромными волосатыми руками наклонился к машине, как ребенка подхватил завернутого в плед Вензеля и без видимых усилий понес его по лестнице.

Леня едва поспевал следом за Наппельбаумом.

К счастью, подниматься пришлось невысоко, хирург жил на втором этаже. Он пронес Вензеля в комнату, бережно положил его на торопливо подготовленный стол и бросил Маркизу через плечо:

– Руки мыть! Будете мне ассистировать!

Юрий Львович пользовался среди криминальной публики огромным уважением. Бесстрашный старик никому не отказывал в помощи и никого не сдавал властям.

– Я давал клятву Гиппократа, – говаривал иногда доктор Наппельбаум, – и я обязан помогать каждому человеку, независимо от того, соблюдает ли он законы. Если я откажусь помогать раненому, он умрет, и его смерть будет на моей совести. Если я вылечу его, а потом сдам властям, в следующий раз ко мне не придут за помощью, и тогда погибнут люди. Я врач, мой профессиональный долг – лечить людей, а не помогать полиции в ее работе.

Правда, некоторые пациенты очень щедро платили хирургу, и он от их денег не отказывался, но, если раненый не мог заплатить, он не настаивал на оплате и лечил всех одинаково успешно.

Почему власти закрывали глаза на противозаконную деятельность старого врача, оставалось для всех загадкой. Может быть, он когда-то вылечил кого-то из очень значительных людей, и бывший пациент прикрывал его из благодарности, может быть, так распорядились уголовные авторитеты – но факт был налицо: Юрий Львович лечил раненых «братков» и прочую сомнительную публику, не встречая сопротивления со стороны правоохранительных органов.

– Раньше вы не прибегали к моим услугам, – проговорил хирург, намыливая руки и с любопытством глядя на Маркиза, – вы, насколько я знаю, всегда избегали насилия в любых формах.

– Избегал, – подтвердил Леня, помогая Наппельбауму натянуть тонкие резиновые перчатки, – это произошло помимо моей воли.

– Знаете названия хирургических инструментов? Сможете мне ассистировать? – осведомился хирург, подходя к столу.

– Постараюсь.

– Тогда для начала сделайте своему другу инъекцию вот этим шприцем, смесь я уже подготовил.

Наппельбаум быстро справился с пулевым ранением в спине, но очень долго возился с растерзанным собачьими клыками плечом, то и дело качая головой и недовольно бормоча что-то себе под нос.

Закончив операцию, он снял перчатки и твердо заявил:

– Никуда увозить его сейчас нельзя, он не в том состоянии. Пусть полежит пока у меня.

– Но вам ведь некогда им заниматься…

– Я приглашу медсестру из своей клиники, она присмотрит за ним. У нее большой опыт ухода за хирургическими больными.

– Большое спасибо вам, доктор! – с чувством проговорил Маркиз, положив в карман белого халата пачку денег. – Если вы позволите, завтра я приеду проведать его.

На следующий день он выполнил свое обещание.

Маркиз свернул с Каменноостровского на Карповку и заехал в тихий небольшой дворик.

– Подожди меня, я недолго, – Леня заглушил мотор и повернулся к Лоле, – только узнаю, как Вензель себя чувствует и не нужно ли ему чего-нибудь принести.

Он поднялся на второй этаж и позвонил в квартиру доктора Наппельбаума.

Звонок гулко раскатился за дверью, но никто в квартире не отозвался.

«Что там случилось, – озабоченно подумал Леня, – если Юрий Львович ушел, должна была остаться сиделка. Не мог же он оставить тяжелого послеоперационного больного без присмотра!»

Он еще раз надавил на кнопку звонка, без особой надежды на успех. Ответом на звонок по-прежнему было молчание.

Леня на всякий случай толкнул дверь, и она легко подалась.

Маркиз вытащил пистолет, снял его с предохранителя и шагнул в квартиру. Там царила мертвая тишина, только откуда-то, по-видимому, со стороны кухни, раздавался мерный звук падающих в раковину капель.

– Юрий Львович! – вполголоса окликнул врача Маркиз, хотя и понимал уже, что это бесполезно.

Он толкнул дверь той комнаты, где накануне проходила операция, во время которой он ассистировал хирургу.