Текст книги "Шампанское было лишним"

Не знаешь, где найдешь

– Что случилось? – сочувственно спросила Алла.

– У меня, похоже, сформировалась аллергия на алкоголь, – пожаловался Снегин. – Один только вид бутылок со спиртным вызывает тошноту.

– Это плохо?

– Сам еще не понял… Лео не звонил? Он где сейчас?

– В Москве, где ему быть? В мессенджер написал. Полина, видите ли, обиделась, что я не приехала ее проводить!

– Ну, на меня-то не обиделась, – пожал плечами Снегин. – Так что можем общаться и дальше. Ты на меня все вали. И почему тебе Лео написал, раз обиделась Полина?

– Сестренка тоже написала, если это можно так назвать. Я не буду тебе это показывать. Даже открывать ее послание не стала, а оно, похоже, длинное.

– Эмодзи?

Алла молча кивнула. Потом спросила:

– А почему ты вдруг моим братом интересуешься?

– Хочу, чтобы он отныне держался от меня подальше, – сердито сказал Снегин.

– А вдруг да пригодится. Лео обаяшка.

– Он оболтус.

– Не всякую информацию можно получить, задавая вопросы в кабинете у следователя.

– Ты намекаешь, что я могу использовать Лео в своей работе?! Никогда!

– Ты говорил, что и пить на свадьбе не будешь, – не удержалась Алла.

– Вот уж не думал, что ты станешь брата защищать! Ты же его заочно возненавидела! Когда узнала о его существовании. Его обаяние и на тебя действует?

– Такие, как Лео, делают жизнь любой женщины яркой. А я хоть и его сестра, но мне по приколу, когда я с ним и все на нас смотрят. И гадают, кто я ему. Ведь мы с ним совсем не похожи. Когда он с Полиной, то сразу видно: брат с сестрой. А я не в папку пошла. Не красавица. И не блондинка.

– Ты моя. – Снегин подошел и чмокнул ее в макушку. – Я тебя на сто Полин не променяю.

Он до сих пор не мог поверить, что это случилось. У него есть девушка. Лучшая девушка на свете. Она умна, красива и вне критики. Потому что это его, Снегина, девушка. Это Алла предложила жить вместе. А Снегин не верил. Поэтому сразу поделил комнаты:

– Тебе спальня, а я в гостиной на диване лягу.

Девушек он никогда не понимал и не знал, как их соблазнять. Что уж говорить об Алле! Которая училась в физтехе и ее покойный отец был почти олигархом. Снегин познакомился с Аллой, когда расследовал его убийство. Дело вышло громкое, и, получив за креатив погоны капитана, Снегин вовсе не рассчитывал заполучить еще и Аллу. Ну не мог он понравиться такой выдающейся девушке! Потому и комнаты поделил.

Уснуть он тогда, естественно, не смог. Чутье ему подсказывало, что Алла тоже не спит. А вот почему – вопрос. Уж точно не из-за парня, который не спит в соседней комнате. Они оба просто не спят. Место новое, ситуация двусмысленная, соседи по квартире разнополые. И Алла Снегину нравится. Очень.

– Не спишь?

Она стояла на пороге, на одной ноге, смешно поджав вторую. Как цапля. Ноги были босыми. А пол холодным. Батареи еще не включили, потому что отопительный сезон не начался, а осень включилась уже на полную и сыпанула противным колючим дождем. Из окон дуло. Поэтому Снегин сердито сказал:

– Иди сюда, живо. Замерзнешь.

И подвинулся. Алла стремительно пересекла комнату и шмыгнула под одеяло, к Снегину под бочок. Он тут же напрягся. Одно дело погреть, а другое…

– Я тебе не нравлюсь? – с отчаянием спросила вдруг Алла.

– Нравишься. – Он отодвинулся. – И даже очень.

– Тогда почему ты… – она подвинулась, – не видишь во мне женщину?

– Очень даже вижу. – Он замер.

Алла тоже.

– Ты меня боишься, что ли?

– Есть немного, – признался он.

Алла разозлилась:

– Если я предлагаю жить вместе, по-моему, ясно, что имеется в виду. Я уже поняла, что инициативу проявить придется мне. Но я ведь девушка, Женя! И первый должен сказать ты!

– Я тебя люблю, – не стал ломаться Снегин. Тем более что это была чистая правда.

После чего они одновременно сократили расстояние. Снегин невольно подумал, что на папу Алла не похожа только внешне. А вот некоторые фамильные черты Сгорбышей она унаследовала. В частности, темперамент. Если сразу так хорошо, то что же будет дальше?

Из гостиной они вскоре перебрались в спальню. Там Снегин и остался. Точнее, его вещи. А гостиная стала местом, где они с Аллой смотрели фильмы, ужинали и обсуждали текущие дела. Вот как сегодня.

– Ты когда меня полюбил? – тихо спросила Алла. Она сидела на диване, накрыв ноги пледом, с планшетом на коленях, и читала книгу.

– Когда пришел в больницу к твоей бабушке. А ты мне в мессенджер написала: «Тебе нужна не я, а мои миллионы». Прикололась, типа. А потом ты купила нам чизбургеры и протянула мне салфетки, чтобы я пальцы вытер. Мы в машине сидели. И ты сказала, что хочешь, чтобы я в кабаке всех в бильярд вынес.

– Ты помнишь такие подробности?!

– Конечно! – Снегин положил руки ей на плечи.

– А я думала, ты в меня влюбился с первого взгляда, – разочарованно протянула Алла. – Как я в тебя.

– Шутишь? Ты же язвила и всем своим видом давала понять, что я ничтожество!

– Я в тот день потеряла папу. И вдруг ты. Пусть это звучит пошло, но меня как громом поразило. Потому и язвила.

– Но я совсем не похож на твоего отца! Скажешь тоже! Леонид Андреевич был шикарным мужчиной, Лео – точная копия отца. В нем дьявол сидит. Но бездна обаяния. А я обычный.

– Ты мой. И я не променяю тебя на сто таких, как Лео.

Алла встала. Снегин понял, что книга уже не интересная. А спать еще не хочется. Любовь к ним с Аллой не пришла, не высигнула из-под земли, не накрыла. Она родилась. Сначала крошечная, любовь росла по мере того, как они все больше времени проводили вместе. Нельзя сказать, чтобы она стала совсем взрослой. При виде Аллы Снегин все еще испытывал щенячий восторг. И обиды его на Аллу были детскими. Но то, что любовь получила в их сердцах постоянную прописку и собирается их обживать, для Снегина было очевидно.

…Экспертизу по айтишнику, умершему в баре, ждали три дня. Казалось, никто особо не торопился. Наконец пришло заключение патологоанатома. И результаты токсикологической экспертизы тоже. Дознаватель, который выезжал на место происшествия, благополучно отбыл в Сочи со своей семьей. Поэтому Снегина вызвал начальник угро. Чтобы лично сказать:

– Смерть наступила по естественным причинам. У потерпевшего кроме диабета оказался букет наследственных болезней. Вынесено решение не возбуждать уголовного дела. Тема закрыта.

– Но они же «скорую» не вызвали!

– Вызвали.

– Спустя почти пять часов!

– Женя, не горячись. Да, есть такая статья, 125 УК. Оставление в опасности. Но это нельзя расценивать как покушение на убийство. Ну, отделаются штрафом. Там все сложно. Где оставил, кто оставил, при каких обстоятельствах. Свидетели нужны. Как ты сам понимаешь, все сотрудники бара будут свидетельствовать в пользу хозяина. Кого конкретно обвинить, что оставили человека в опасности? Бармена? Вышибалу? Девчонок, которые с айтишником пили? Хозяина заведения? Вот и получается, что обвиняемые по этому делу и свидетели – одни и те же лица. Что касается посетителей бара, они вряд ли что вспомнят. Там трезвых не было. Да и не захочет никто давать показания. Вечер-то был веселый, судя по записям с видеокамеры. Доказательная база, таким образом, сомнительная. Уйма рутины. И никто не станет с этим возиться.

– Значит, бар откроют?

– Да, – отвел глаза майор.

– Все-таки крыша у них надежная, – удовлетворено кивнул Снегин. – Нашего полковника нагнули.

– Капитан Снегин! У вас работы мало?

– Хватает, – угрюмо сказал он.

– Вот и займитесь делом.

– Есть.

Снегин сделал «кругом». В конце концов, в чем-то майор прав. Пить никто не заставляет. Болеешь – сиди дома. Подвалили на улице две смазливые чиксы – послал по известному адресу и топай своей дорогой. А то вышел человек из дома за минералкой, а оказался в караоке. Кто виноват? Мозги включи, ты же умный. Зарплата почти пол-ляма. Денег кучу заработать ума хватает, а вот понять, что твой богатый внутренний мир неинтересен девицам, чьи мечты заканчиваются распродажей в Милане, сообразилки не хватило.

Блямкнул мессенджер.

«Я сегодня задержусь», – писала Алла.

«Тренировка, что ли?»

«Семинар по дифурам».

Снегин напрягся. Он далеко не всегда понимал, что говорит и пишет Алла. У Снегина с физикой было ахово, с математикой чуть лучше, но школьные знания были давно забыты. И Аллины записи, где формулы громоздились в два этажа, повергали Снегина в священный трепет. Человек не может быть таким умным. Тем более девушка. Какое счастье, что Алла выбрала его, Снегина. Или несчастье? В конце концов, она разочаруется в менте, который ежедневно опускается в подвал социума, общаясь с маргиналами и убийцами, и бросит его.

Хорошо, что сегодня подвал неглубокий. В бар идти не придется. Закрыта алкогольная тема. Снегин вздохнул и написал: «Ага».

После чего принялся скроллить фотки, чтобы повысить самооценку. Вот они с Аллой на выставке «звезданутых». Снегин с умным видом стоит у красной кляксы, которую вот-вот грозит накрыть клякса черная. Алла что-то терпеливо объясняет. А вот они в кафе. Алла счастливо улыбается и кормит Снегина пирожным. Их снимал Лео. Ничего они так смотрятся. А вот на свадьбе у Полины. Снегин побагровел и торопливо пролистал эти фотки. А вот…

Он невольно вздохнул. Бутылки, еще раз бутылки, хлам какой-то. А это что? Номер какой-то. Снегин напрягся. Все, что он вспомнил, это головную боль. Кажется, этот номер ему в кладовке на голову свалился.

У Снегина имелся приятель, тезка, который работал в ГИБДД. Тоже Евгений. Они как-то пересеклись в рамках запутанного уголовного дела, и оказалось, что гаишник играет в бильярд. Не такой упертый, как Снегин, к званию мастера спорта не стремится. Но шары с ним можно покатать в качестве разрядки.

«Друг, пробей по базе номер», – написал ему Снегин и скинул фотку.

Он и сам не понял, зачем это сделал. Не ожидая получить ответ. Или узнать, что ржавое корыто давно уже снято с учета и отправилось в утиль. А номер похерили.

…Звонок раздался вечером, когда Снегин соорудил, как смог, ужин и ждал Аллу, немного нервничая, что ужин остынет. Хотелось проявить себя мужчиной хозяйственным. Но Алла задерживалась.

– Приветствую, – услышал он в трубке. Звонил гаишник, тезка. – Снегин, ты сидишь?

– Лежу. На диване.

– Это хорошо. Номер, который ты мне скинул, он откуда?

– Оттуда. Долго объяснять.

– А придется.

– Машина в угоне?

– Если бы! Почти месяц назад по всем постам прошла ориентировка. Дерзкое ограбление в аэропорту. Преступники вместе с деньгами растворились в воздухе. Последний раз они засветились, когда садились в бежевую «Ладу». А теперь угадай номер машины. Подсказка: он на фотке, которая в твоем мобильнике. Где ты его взял, этот номер?

– Да он мне на голову упал! В прямом смысле слова! С полки.

– Где эта полка?

– В баре. В кладовке. Я на труп выезжал. Не криминал, как выяснилось. Ну и пошарил в кладовке. Бутылки фоткал. А вдруг паленка? Случайно сдвинул стремянку, и мне на голову что-то упало.

– Прямо триллер, – хмыкнул тезка. – Учитывая финал. Как ты его сфоткать-то умудрился?

– Сам не знаю, – признался Снегин. – Случайно.

– Везучий ты. Делом Петровка, 38, занимается. Ну и транспортная полиция, само собой. Оно на контроле у высокого начальства. Почти месяц волну гонят, а результат – ноль. И вдруг какой-то капитан из районной криминальной полиции чисто случайно находит номер от машины, которую ищут все московские и областные силовики, да не где-нибудь, а в баре! А теперь вопрос: где сама машина?

– Блин… – он встал. И охрипшим голосом спросил: – А сколько бабок-то свистнули?

– Миллион баксов наличными.

– Сколько?!

– Миллион, Снегин. На этой машине увезли в неизвестность миллион. Долларов.

Чайка

Забавно, но познакомились мы с Пашкой не в отеле, где я работала горничной. Обычно я мужиков снимала там. Работодатель на такую подработку смотрел сквозь пальцы, проблемы случались с профессионалками. С дорогими шлюхами, которые в нашем отеле постоянно крутились. Похоже, состояли в штате. Ну а нам, официанткам и горничным, перепадали крохи.

Но Пашка подвалил ко мне сам. Я с работы шла. Ноги гудели, и я сделала то, на что решалась крайне редко: вызвала такси. Моим девизом была жесткая экономия, хотелось ведь одеваться в бренды и выглядеть ухоженной. Иначе мужика нормального не завлечь. Это содержанки все свое время посвящают уходу за собой. А таким, как я, чтобы не выглядеть замарашкой, приходится выкраивать и время, и деньги. Вот и считаешь: пешком пройти или на автобусе. Всего-то пара остановок. Но я теперь снимала квартиру в области, так дешевле, а это и метро, и автобус, и еще метров триста пешком. И ехать больше часа. В тот день я решила отоспаться в такси. Пусть пробки, зато отдохну.

Силы были на исходе. Говорят, что русские много пьют. Да если бы вы знали, сколько пьют англичане! А финны?! Эти оставляют после себя не номер, а настоящий свинарник. В тот день из нашего отеля как раз выезжала группа финских туристов, а ведь высокий сезон! Пришлось срочно подготовить номера для новых постояльцев. Все вылизать, но главное – запах. Амбре после финнов в номерах то еще. Вот я и выдохлась.

Хотелось лечь и уснуть. Ни о чем не думать. Девчонки звали в ночной клуб, но я подумала, что в таком состоянии усну даже под светомузыку. И решила отказаться. К тому же деньги. Ждать, что кто-то из парней закажет выпивку? Я сегодня уж точно не в форме.

Такси остановилось метрах в пяти от меня, и я двинулась было к нему, когда буквально мне на руки свалился тощий парень. Весь его вид говорил: помогите! Мне бы ноги сделать, глядишь, была бы сейчас в шоколаде. Не покатилась бы моя жизнь по наклонной. Но мы, провинциальные девушки, сердобольные. Москва за восемь лет сделала меня до крайности подозрительной, но так и не смогла сделать жестокой.

Поэтому я подхватила парня и практически понесла его в такси, благо весил он немного. Пашка на время пришел в себя и смог назвать мне адрес. Так я познакомилась с его мамой, которая назвала меня ангелом. Вскоре я переехала жить к ним. Пашка оказался москвичом.

Удача, спросите вы? Первое время я тоже так думала. Пока мне в голову не пришло: а почему это его мама такая ласковая? Москвички не больно-то любят, когда их сыновья женятся на «деревне». Да еще и на горничных. Таких, как я, невесток встречают в штыки. А тут «дочка», «ангел», «Бог послал». Да еще и забеременела.

Тут уж меня просто стали на руках носить. Секрет оказался прост: Пашка был наркоманом. А я – наивной дурочкой. Моя свекровь отчаялась дождаться внуков, поэтому меня холили и лелеяли. Тяжести поднимать запрещали. Свекровь пахала с утра до ночи на двух работах – героическая женщина.

Такой героизм меня сразил, и я тоже впряглась. А Пашка… С переменным успехом, как говорится. В моменты просветления он клялся, что завяжет и будет лечиться. Но, увы! Бывших наркоманов не бывает. Мало кому удается вырваться. Даже рождение дочки Пашку на подвиг не вдохновило. Зато вдохновило свекровь взвалить на свои плечи и третью работу.

Так мы и жили. Вместе вкалывали, вместе ревели, вместе растили ребенка. Этот период своей жизни я вспоминаю с теплотой, несмотря на беспросветную бедность. Ребенок требовал больших расходов, а из отеля я уволилась. Ну кому нужна беременная горничная?

Мне пришлось сидеть с ребенком, на мужа-то я малышку оставить не могла. Один раз попробовала. Когда вернулась спустя пять часов, Пашка валялся в отключке. И где он только раздобыл эту дрянь! Мы ведь все отобрали, дверь заперли, а ключи унесли!

Клялся ведь, что завязал! Потом мы со свекровью выяснили, что Пашке наркоту через балкон передавали. Мой благоверный веревку с деньгами спускал, благо невысоко: третий этаж. А обратно «дурь» в пакетике. Деньги, кстати, он у меня украл. И ведь узнал как-то, что у меня есть заначка! Вынюхал, что ли? Ломало ведь его. Нашел!

В общем, муж лежал в отключке, а дочка сидела на подоконнике. И как она только туда забралась, такая кроха! За папкой полезла, видать. И понравилось. Хорошо, свежо. Окно было приоткрыто. Спасло мою малютку только чудо. И то, что я вернулась. Свекровь-то работала до глубокой ночи.

Больше мы Пашку с ребенком не оставляли. В ломке он был психический, а под кайфом ко всему безразличный. Полностью уходил в себя. Что ему ребенок на подоконнике, когда он там ангелов видел? Или чертей? Я не спрашивала содержание Пашкиных глюков, ни краткое, ни подробное.

Так прошло три года. Все вроде бы наладилось. На Пашку мы со свекровью махнули рукой: пропащий человек. Дочку устроили в ближайший садик, благо москвичи. Мне бы, дуре, не только прописаться, а и брак оформить. Думала – успею.

Не успела. Пашка очень уж быстро сгорел. Однажды он исчез из дома, вроде бы к друзьям пошел, а позвонила мне полиция. В общем, передоз. Обычное дело для наркомана со стажем. Я не особо горевала. Ну, какой из наркоши муж? А вот свекровь… Сын он ведь ей, единственный. Для себя родила. Святая женщина! Всю семью на своих плечах тащила: сына-наркомана, сноху-деревенщину, внучку.

Погибла она нелепо. Ступила на переход, не заметив, что «человечек» моргает, а на светофоре зеленый сменился желтым. Глаза застилали слезы.

А тут эта… «Яжемать». Везла дочку на бальные танцы. Торопилась очень. Сколько раз замечала: мужики-водители пропускают женщину на переходе. Матерятся, но притормаживают. А бабы не всегда. Вот и эта не притормозила. Вся в себе: занятая. Там же приз дожидается, да кавалер дочкин нервничает!

Свекровь умерла сразу, не мучилась. А я за неделю потеряла двух близких мне людей и почву под ногами. Потому что брак мы с Пашкой так и не зарегистрировали. Он редко бывал вменяемым, а уж вменяемым настолько, чтобы дойти до загса… В общем, я все тянула. Но кто ж знал? На свекровь надеялась, что завещание на внучку составит. К тому все и шло.

А дальше нагрянули родственники. О существовании которых я до этого дня и не подозревала. Когда мы нуждались в помощи, они делали вид, что Пашки моего не существует. А вот когда появилось наследство… Московская квартира! Да, старая пятиэтажка, но зато в хорошем районе. От метро близко, да и до центра – рукой подать.

Квартира в ЦАО! Отдать ее какой-то деревенщине?! Да Пашкин ли это ребенок? Она же гулящая, его гражданская жена! А он был наркоманом. Оправдания своему сволочизму всегда найдутся.

Короче, у свекрови обнаружился брат. Родной. А у брата – ушлая жена. С мужиком мы еще могли бы договориться. Увидев мою дочку, он сказал:

– Чего уж там. Живите.

Но вмешалась эта крашеная сучка. Денег много не бывает, сами знаете. И поперли аргументы: гулящая, наркоман. По документам все было чисто – квартира их, законных наследников. Возможно, я могла бы отсудить Пашкину часть. А деньги где на адвоката? И кто я такая? Москвичи, они ушлые, у них все схвачено. Вся Пашкина родня встала на сторону наследников, и они навалились на меня сообща, человек десять. Затравили. Запугали. Звонили постоянно. Оскорбляли.

В общем, мне велели выметаться. Мужика задвинули вместе с его добротой, а меня дружно дожали. Квартира на сдачу в ЦАО, да еще и у метро стоит дорого. Сейчас эту пятиэтажку, по-моему, снесли. По программе реновации. Я как-то мимо проходила, всплакнула. Вспомнила те годы моей жизни, которые казались такими тяжелыми, а на самом деле были счастливыми. У меня имелась семья и крыша над головой.

И вот почти в двадцать девять я очутилась на улице с маленьким ребенком на руках. Что было делать?

Я позвонила маме, потом подружкам. Мне предстояло все начать с нуля. Даже штампом о браке не разжилась. Да хоть бы о разводе. А так даже не разведенка. Гулящая с прицепом. Совсем уж безнадежный случай. А вы спрашиваете, как я оказалась на такой работе!

Оказалась.

А деньги растворились в воздухе

Начальнику угро Снегин позвонил тут же. Но ответили не сразу. Оно понятно: конец недели, поздний вечер, завтра пятница-развратница. Рабочий день должен заканчиваться на работе. Но телефон майор все-таки взял.

– Чего тебе, Снегин? – нелюбезно спросил он.

По тому, как тщательно начальство выговаривало слова, Снегин понял, что оно снимает стресс самым доступным и привычным способом. О котором лучше не думать. Потому что при одной только мысли о выпивке Снегина опять замутило. Почти неделя прошла, а тошнота не пропала! И в самом деле, аллергия.

– У меня это… Нашел я, короче.

– Миллион баксов? – сострил майор. – Поздравляю.

– Спасибо. Пока только след. Номер от машины, на которой преступники увезли деньги. Он мне на голову упал, номер этот.

Майор невольно задумался. И в конце концов решил, что перебрал, а звонок Снегина ему только снится. И в самом деле, сюр. Труп лицом в яично-рыбном салате, хамоватый бармен, упавший на голову незадачливому оперу номер от машины, на которой растворился в воздухе миллион зеленых. Не хватало только «белочки», и майор уставился в темный угол, отыскивая там напряженным взглядом рыжий хвост.

– Вы тут? – на всякий случай спросил Снегин, поскольку пауза затянулась.

– Тут – в смысле где?

– На телефоне. Это я, Снегин.

– Я знаю, что ты Снегин. Ты и в самом деле мне звонишь?

– Извините, что так поздно. Дело неотложное. Я этот номер случайно сфоткал. Другу скинул, он гаишник. Мне и сказали: срочно дуй на Петровку. Я вам и докладываю. Мне как, сразу туда или сначала к вам?

– Ко мне? Зачем ко мне? Если дело в главк передали, значит, важняк. Езжай сразу туда. Покажешь им фотку, – майор, похоже, начал трезветь. – Представляю себе их лица, этих великих сыщиков, – рассмеялся вдруг он. – Про салат сказать не забудь.

– Есть, – на автомате ответил Снегин. Салат-то им зачем? Дурацкие шутки. – Только и вы им скажите, что я приеду.

Начальство он в известность поставил. Пришла Алла, поужинала, чмокнула Снегина в щеку со словами «какой-то ты сегодня не такой». Но Алла так устала, что устраивать разбор полетов у нее уже не хватило сил. Да и Снегин помнил: о его работе – ни слова. Они поужинали, глядя каждый в свой гаджет, только Снегин в отличие от Аллы лишь делал вид, что читает. Мыслями он был в баре. Не в смысле выпивки, а пытался вспомнить подробности. Что еще кроме старого номерного знака показалось подозрительным?

Сон не шел. Поэтому Снегин заботливо укрыл одеялом сладко спящую Аллу и пошел на кухню пить молоко. А заодно подумать. После загула на свадьбе у Полины Снегина неудержимо тянуло на молочку. Желудок ворочался внутри, как голодный кот. Урчал и царапал невидимыми когтями. Молоко он принял с удовольствием, и Снегину стало легче. Хотя бы изжога прошла.

«Шампанское было лишним», – невольно вздохнул он и вспомнил почившего в салате айтишника. Аналогичный случай. Там тоже шампанское было лишним. Не надо мешать «разнокалиберные» спиртные напитки, эффект от этого убойный. А лучше вообще не пить.

Через час он понял, что, не узнав подробности, думать бесполезно – мысли все равно бегают по кругу. И вернулся в спальню, к Алле.

– Снегин, ты холодный, – сонно проворчала та, отпихивая его ногой. Но потом сжалилась и пустила к себе под одеяло.

Снегин согрелся и уснул. Снились ему деньги. Проснувшись, он даже подумал: к чему бы? Деньги к деньгам не снятся, это уж точно. А вот снятся ли деньги к отсутствию денег? Крупные покупки они с Аллой вроде не планируют. Сон был странный, не сказать, что приятный, хоть и про деньги. И Снегин решил, что это к большим проблемам.

Рано утром он поехал на Петровку, 38, заметно волнуясь. Предупредили о его визите или нет? А о находке? И что теперь? Опять включат в спецгруппу? Карма, видать. Вот он, сон! Не успеваешь притереться к одному начальству, как тебя будто футбольный мячик пасуют другому.

Встретил его начальник этой самой спецгруппы. Которую сформировали в виду особой важности возбужденного уголовного дела. Снегин жаждал узнать подробности.

– Покажи, – без предисловий велели ему.

– Вот, – Снегин, волнуясь, достал из кармана смартфон.

– Иди ты! – хлопнул руками по упитанным ляжкам румяный круглолицый подполковник. И обернулся к операм: – Мужики, а ну все сюда! Здесь у нас везучий капитан. Мы землю роем, а оно, оказывается, с неба падает. Счастье.

– С полки, – машинально поправил Снегин.

– Садись, рассказывай.

Выслушав его короткий рассказ, поскольку особо хвалиться Снегину было нечем – это и в самом деле был счастливый случай, подполковник задумчиво произнес:

– В баре, значит. Мы ведь до сих пор не нашли, откуда произошла утечка информации о деньгах, которые вез курьер. А теперь есть шанс, что именно из бара. Если грабитель работает в этом баре, раз криминальный номер там спрятал, то о миллионах в чемодане мог узнать либо от родственников, завязанных в бизнесе по перевозке нала через границу, либо от пьяного клиента, который проболтался. Ибо информация эта строго секретная. Всех родственников мы уже проверили, почти месяц по делу работаем. Но на бар, о котором ты говоришь, не вышли.

– Может, вы мне теперь расскажете? – взмолился Снегин.

– Хорошо. Слушай. Видимо, придется тебя включить в состав нашей спецгруппы, раз ты такой везучий. Мы-то на месте топчемся. И транспортная полиция все версии отработала. А вот «с земли» у нас никого нет. Бар на твоей территории?

– Да, – кивнул Снегин.

– Значит, мы тебя забираем. Будешь по-прежнему там работать. Но на нас. Искать следы исчезнувшей машины.

«За что?» – Снегин почувствовал, как взвыл желудок, несмотря на выпитое ночью молоко. Снегину обратно в бар не хотелось. Перед глазами встала армия бутылок: водка, джин, коньяк… Ощетинившись манящими этикетками, они воинственно смотрели с полок: а ну, иди сюда, голубчик!

– Повезло тебе, – ухмыльнулся подполковник.

– В смысле?

– Халява. Бар ведь.

– Я не пью!

– Закодированный, что ли? – сочувственно спросило новое начальство.

– Типа да. – «Закодировал» его Лео, да так, что при одной только мысли о спиртном мутило.

– Такой молодой, а уже, – опера переглянулись. – Ладно, учтем. Итак, вникай, Евгений Юрьевич. Случилось это четырнадцатого сентября, в среду. Самолет из Бишкека приземлился по расписанию, рейс выполнял Аэрофлот. Курьер вез деньги в ручной клади. Миллион баксов стодолларовыми купюрами весит примерно десять килограммов. Деньги были в одной сумке, точнее, в чемодане 55×40×20, черного цвета. Стандарт. Ничем не примечательный чемодан, кроме того, что там лежала солидная по нынешним временам сумма в долларах.

– И он их вез в ручной клади?! Один?!

– Они и больше возят, – ухмыльнулся подполковник. – Обнальщики. Сумма была так себе, не большая и не маленькая. В аэропорту курьера должен был встречать охранник. Точнее, они меняются. Одна ведь контора. Сегодняшнего охранника завтра тоже могут припрячь курьером. Самолет, как я уже сказал, благополучно приземлился в Домодедово, курьер спокойно прошел таможню.

– Спокойно?! – не удержался Снегин. Оказывается, так просто перевезти через границу миллион долларов! В самолете! В ручной клади!

Он живо представил себе пассажиров, над головами которых покоился чемодан с баксами. А если бы упал? И не дай бог, открылся. Вот был бы цирк!

– Ты чего веселишься? – с удивлением спросил подполковник, заметив его улыбку.

– Так. Никогда таких денег не видел.

– Сумма была задекларирована. На покупку бизнеса, – невозмутимо сказал подполковник. – Стандартная схема. Все всё знают. И таможенники в курсе, что курьер везет деньги. Все законно. Охранник встречал курьера с деньгами сразу у выхода из зоны прилета. Оружия при охраннике, естественно, не было.

– Ну да! Кто же пропустит с пистолетом через рамку!

– Он в бардачке лежал. В машине. Охранник раньше в ЧОПе работал. Разрешение у него оформлено. Короче, курьер с ценным грузом и его сопровождающий прошли на стоянку, где охранник, он же водитель оставил внедорожник марки «Лексус». До этого момента все шло штатно. Но у машины на курьера с охранником внезапно напали двое. Судя по описанию, один громила, а другой щуплый. Оба в мешковатой одежде темного цвета и в балаклавах. Курьера они тут же вырубили шокером, а растерявшегося охранника свалил ударом кулака громила.

– А чего он растерялся-то? – не удержался Снегин. – Сам, небось, не хилый. В ЧОПе раньше работал. Наверняка спортсмен. В охранники абы кого не возьмут. Такие деньжищи!

– Эффект неожиданности, – хмуро пояснил начальник спецгруппы. – Короче, мужик упал, и его, оглушенного, тут же взяли в оборот. Им надо было выехать со стоянки. Заставили открыть машину, приставив к шее нож. За руль сел громила, а щуплый на заднее сиденье, и в бок надежно связанному охраннику уперся все тот же нож. Мужик понял, что это не шутки, грабители настроены решительно, и помог им выехать со стоянки. Сказал, где пропуск. Миновав автоматический шлагбаум с кучей камер видеонаблюдения, «Лексус» проследовал на трассу А-105. Машин там всегда много. А рейс был вечерний, самолет из Бишкека приземлился в Домодедово в 18.30. – Подполковник невольно вздохнул. – Там есть съезд направо, на двухполосную дорогу. Частично она идет через лес. По словам охранника, громила решительно свернул туда, видно было, что эти места ему хорошо знакомы. В лесу внедорожник остановился. Связанного охранника бросили там, отобрав мобильник. Также грабители нашли в бардачке пистолет и его тоже забрали. Потом пересели в «Ладу» бежевого цвета. Пустая машина стояла там же, в лесу. Похоже, всю операцию спланировали очень тщательно. Охранник пришел в себя и частично запомнил номер. «Лада» попала-таки под камеру. Дали ориентировки, объявили план «Перехват». Денег быстро хватились, тем более курьер остался на стоянке. Он очнулся и позвонил хозяину баксов. Позже следствие установило, что «Лада» бежевого цвета из указанной точки проследовала через деревню Сельвачево в сторону Бронниц. И там растворилась.

– Как так – растворилась?

– А вот так. Они выбирали проселочные дороги, еще и погода в сентябре, как назло, стояла относительно сухая. По грунтовке вполне могли ускользнуть. А там, как ты сам понимаешь, ни людей, ни камер видеонаблюдения. Водитель, видать, хорошо знает эти места. «Лада» с деньгами испарилась. Остался только номер, который упал тебе на голову. Какие будут версии, капитан?

– Есть третий вариант: либо охранник, либо курьер, либо оба были в доле с грабителями, – с ходу сказал Снегин. – И утечка информации прошла через них.

– Зачет. Ну а как в баре номер-то оказался? А главное – зачем?

– Понятия не имею!

– Ни курьер, ни охранник не признались, что ходили накануне в бар. Обоих допрашивали с пристрастием о том, как и где они провели три дня перед ограблением. Именно за три дня им сказали, когда и где встречать груз. И мы допытывались, и… они.

– Понимаю, – напряженно сказал Снегин. – Они – это бандиты? Ну, те, чьи деньги были в чемодане. Вроде как не девяностые.