Текст книги "Пробка"

– Простите? – обозначила легкое удивление госпожа Одинцова.

– Одинцова Алина Сергеевна?

– Да.

– Греков Юрий Павлович. Старший следователь прокуратуры. Можно войти?

– А на каком основании вы хотите войти в мой дом, старший следователь прокуратуры Юрий Греков?

– Юрий Павлович.

– Допустим.

– Нам надо поговорить.

И он, решительно отодвинув с дороги хозяйку, ступил через порог. Госпожа Одинцова оторопела от такой наглости и подумала, что напрасно отпустила вместе с прислугой и охрану. Но нетрудно все вернуть. Один звонок, и…

– Не стоит, – словно прочитав ее мысли, сказал Юрий Греков.

Дверь в гостиную была открыта, и он без колебаний направился туда. Алина Одинцова следом. Она была женщиной неглупой и понимала, что без веских оснований человек себя так вести не будет. Он знает, куда и зачем пришел. Это право сильного: диктовать свои условия.

Людей Алина чувствовала прекрасно, и сейчас прислушивалась к себе, к своему внутреннему голосу. Что она чувствует по отношению к Юрию Грекову? К его визиту? Недоумение? Пожалуй. Уважение к его решительности? Возможно. Но главное: опасность. От него исходит опасность.

Греков между тем прошел в гостиную и остановился перед портретом Михаила Одинцова. Пока вдову не проконсультировал дизайнер, портрет покойного с традиционной траурной лентой стоял в центре гостиной.

– Готовитесь, значит, – усмехнулся Греков.

– Простите?

– К похоронам любимого мужа, говорю, готовитесь. – Слово «любимого» он сказал с откровенной иронией. – А не боитесь в таком богатом доме одна?

– Я не открываю дверь кому попало, – сухо сказала вдова.

– Мне вот окрыли.

– Во-первых, у ворот коттеджного поселка охрана. Посторонних сюда не пускают. Во-вторых, вызвать мою личную охрану очень просто. Только нажать на кнопку.

– А не поздно они приедут?

– Да что вы, собственно, хотите? – начала злиться Алина.

– Поговорить. И свидетели нам ни к чему. Я, кстати, знаю, что вы отпустили прислугу и личную охрану.

Юрий Греков швырнул теплую кожаную куртку в кресло, потом развалился на диване и сказал:

– Я бы чего-нибудь выпил.

– Я вас на угощение не звала.

– Ну-ну, Алина Сергеевна! Вы же умная женщина! Я в этом убедился, – загадочно сказал гость. – Поэтому принесите нам обоим выпить, сядьте в кресло напротив, расслабьтесь и послушайте меня.

– Хорошо, – кивнула она.

Алина Одинцова прошла на кухню и сделала коктейль себе и виски со льдом Грекову. Почему-то она подумала, что этот мужчина предпочитает крепкие спиртные напитки.

Так и есть: взяв из ее рук стакан с виски, он с удовлетворением кивнул:

– Отлично!

Алина присела на краешек кресла, стараясь держать спину прямо, и отпила из бокала «Маргариту»:

– Ну?

– Итак, все прошло успешно?

– То есть?

– Опера состряпали отказ в возбуждении уголовного дела?

– Какого уголовного дела? – вскинулась Алина.

– По факту смерти вашего мужа?

– Мой муж застрелился, – отчеканила она. – Это самоубийство.

– А почему он не оставил предсмертной записки?

– Что, все оставляют? Разве мало он об этом говорил?

– Кому говорил? Вам?

– И мне.

– А почему он это говорил?

– Видите ли, у него была депрессия.

– А по поводу чего депрессия?

– Я не понимаю: это что, допрос?

– Нет. На допрос я бы вызвал вас в прокуратуру, – с усмешкой сказал Греков.

– Тогда на каком основании вы задаете мне эти вопросы?

– На том основании, что для того, чтобы покончить с собой, – нужен повод. И повод веский. Ваш муж был человеком богатым, на здоровье не жаловался…

– Вот тут вы ошибаетесь. Он не мог иметь детей. Это и было причиной депрессии.

– Он обращался к врачам?

– Да.

Обращался ли муж к врачам! Да он столько денег на них потратил! И как это ее бесило!

– А вы? Обследовались?

– Вы что, смеетесь?

И Алина невольно расправила плечи. Кто бы сомневался, что женщина, находящаяся в такой блестящей физической форме, не может иметь детей? Она же сияет здоровьем! И гляньте-ка на портрет Одинцова: худой, плечи узкие, углы рта опущены. Типичный очкарик.

– А может, ваш муж болел? – усмехнулся Греков. – Настолько серьезно, что это стало причиной бесплодия?

– Я его медицинскую карту не изучала! – отрезала Алина. – Может, и болел. В детстве.

– Значит, он был в депрессии. А как насчет…

– Послушайте, я отказываюсь отвечать на ваши вопросы, – оборвала непрошенного гостя хозяйка дома. – Милиция здесь уже была.

– Я знаю, – спокойно сказал Юрий Греков. – Это дело ведет мой лучший друг Володя Петров. Кстати, это от него я получил исчерпывающую информацию: о том, что случилось, как вы себя вели и что именно сказали. Не понимаю, как вам удалось обвести его вокруг пальца? Чем вы его купили? Я знаю, что Петров взяток не берет. Так почему он вам все-таки поверил?

– Потому что я говорю правду, и мой муж действительно был больным человеком. Мы и познакомились при соответствующих обстоятельствах. Это было девять лет назад. Я тогда работала психологом, и у меня это неплохо получалось.

– Ну-ка, ну-ка, – подался вперед Греков. – И что же так беспокоило Михаила Одинцова?

– Это врачебная тайна.

– Значит, вы вышли замуж за своего пациента?

– Это не возбраняется. Впрочем, вскоре после замужества я бросила работу.

– И стали лечить его одного. Так?

– Михаил больше не нуждался в лечении, – сухо сказала вдова.

– А как же тогда ваши слова насчет депрессии и склонности к суициду? И вообще, консультировали его в качестве психолога, а медицинскую карту не посмотрели. Разве психолог не должен интересоваться другими заболеваниями пациента? Похоже, вы что-то скрываете, Алина Сергеевна.

– Я просто не хочу распространяться о его болезнях… Ну хорошо, я расскажу, потому что мне кажется, что вы меня в чем-то подозреваете. А поскольку вы следователь…

– Вот именно. Мне ничего не стоит настоять на том, что все-таки стоит возбудить уголовное дело и провести повторную экспертизу: насколько расположение входного отверстия пули соответствует вашей версии о самоубийстве. Я думаю, есть и еще кое-что.

– Что вы имеете в виду? – побледнела Алина.

– Вы мне сначала поведайте, как все было, и с чего это вдруг преуспевающий бизнесмен Михаил Одинцов решил застрелиться? А я послушаю.

– Хорошо, – кивнула вдова и сделала большой глоток любимой «Маргариты». – Я расскажу все с самого начала…

Первые полчаса в пробке

«Жигули»

Греков все еще не мог прийти в себя. Значит, это правда! Его Пробка дала взаймы такие огромные деньги и даже не потребовала расписки! Размазня! Кретинка! И как теперь это доказать? Нет, ты подумай! Она ведь знала, что муж нуждается в средствах! Что строит дом! Мечтает о новой машине! Деньги нужны были ему, а она отдала их какой-то…

Юрий захлебнулся от возмущения. Просто нет слов! Ай да Нинка! А кстати, откуда у нее такие деньги?

Он покосился на Петрова. Володька все знает. И про Одинцову тоже? Нет, не может быть!

– Ну все. Встали окончательно, – вздохнул Володя Петров. – И что там могло случиться?

Они находились в центре стального потока. И справа, и слева в несколько рядов стояли машины, нестерпимо пахло выхлопными газами. Юрий Греков поморщился и поднял стекло. В салоне «Жигулей» вмиг стало душно. В довершение всего дождь прекратился, и из-за туч выглянуло солнышко. Машина моментально стала нагреваться. Греков почувствовал, что ему плохо и так рванул ворот рубашки, что отлетела верхняя пуговица.

– Пить… – прохрипел он.

– Бутылка у тебя в руке, – удивленно сказал Володя.

– Ах да…

Деньги – вот что его мучило. Он любил деньги. Спрашивается, а кто ж их не любит? «Денег никогда не бывает много», «Не учите меня жить, лучше помогите материально», «Не в деньгах счастье, а в их количестве» – фразы, которые люди повторяют изо дня в день. Юрий Греков их не употреблял. Он вообще боялся говорить о деньгах, так как считал, что это их отпугивает. Он любил деньги тайно и страстно, пересчитывал их с какой-то мучительной, патологической жадностью и думал, что об этом никто не знает.

Володя ударил в больное. Кстати, а зачем он это сделал? Пока еще Греков не мог собраться с мыслями и проанализировать ситуацию. Он обладал завидной выдержкой, о его многочасовых допросах ходили легенды, Юрий Греков был практически непробиваем, но деньги… Деньги! Которые уплыли в буквальном смысле слова из его кармана! Этого он вынести не мог!

Нина всегда была транжирой, в его понимании. Потому он давал ей деньги только под отчет. Потратила – будь добра, напиши: сколько, куда и когда. По выходным Греков сам ездил на рынок и покупал самые дешевые продукты, на столе же появлялось совсем другое.

Теперь он напряг память. Ну, конечно! Они ведь хорошо питались! Раньше Юрий считал, что сочный, мягкий шашлык из перемороженного мяса – это особый рецепт рукодельницы-жены. Теперь до него наконец дошло!

Интересно, а что Нина делала с тем, что приносил домой он? Неужели выбрасывала? От этой мысли ему стало тошно.

А одежда? На ее неброских вещах ведь были этикетки известных фирм! А он, дурак, думал, что это подделка! Сколько же все это могло стоить?!

Греков делал в уме подсчеты, пока не сообразил, что Володя Петров внимательно за ним наблюдает. Он спохватился и жадно хлебнул воды из бутылки. Вода была противная, теплая.

– Ну как? Отошло? – участливо спросил лучший друг.

– Что ты имеешь в виду?

– Пережил известие?

– Мне… Мне все равно, – с трудом выдавил Греков.

– Э… брось, – покачал головой Петров. – Уж я-то, знаю, что нет. Ты вот думаешь, почему она тебе не сказала, что у нее есть деньги, и деньги немалые.

– Десять тысяч долларов! – с ненавистью сказал Греков. – Пусть попробует мне их не отдать! Антонина… как там ее? – И он выругался.

– Я вижу, ты не успокоился. Тебя по-прежнему интересует не жена. Правильно говорят: любовь зла. Вот за что она тебя любила?

– Любила?! Это ты называешь – любила?! Родному мужу не дать, а какой-то…

– Дурак ты, Юра, – спокойно сказал Петров. – Ох и дурак! Ну, узнал бы ты правду. Да ты бы с нее живой не слез! Вытряс бы все, и каждый раз говорил: мало, мало, мало… Десять мало, двадцать мало…

– А что, у нее было двадцать? – жадно спросил Греков.

– Было.

– Вот с… – но спохватился: – Извини. Сорвался.

– Нина знала, что так будет, потому и не сказала.

– Может, она и тебе взаймы давала? – рассердился Юрий на Петрова.

– Нет. Я бы у нее не взял.

– А кто брал?

– Ты хочешь поименно список всех должников?

– Да! Хочу! Танька небось брала! – с ненавистью сказал он.

– Я не назову тебе остальных, – спокойно ответил Петров.

– Это еще почему?

– Суммы были незначительные. А люди, которым Нина давала в долг, небогатые. И это хорошие люди. Плохим Нина не помогала.

– Что значит – незначительные? С миру по нитке…

– А разве ты нищий? Опомнись! Чего тебе не хватает?

– Да что ты про меня знаешь! – разозлился вдруг Греков. – Я в Москву приехал оборванцем, без гроша за душой! И все сам! Своими руками! Копеечку к копеечке!

– Ты бы матери с отцом денег послал, – тихо сказал Петров. – Небось ни разу не вспомнил.

– Постой-ка… – спохватился Юрий. – Мать в письмах все «спасибо» да «спасибо» – за внимание, за заботу. Я никак не мог понять: о чем это она? И снохе поклоны бьет. Выходит, Нина… посылала им деньги?!

– Да.

– А теща? – с ненавистью сказал он. – Небось тоже поживилась. Выходит, все знали, а я…

– Эх, Юра, Юра! Как тебя задело! Аж в лице изменился! Ты даже не хочешь знать, откуда у Нины такие деньги?

– Да, кстати, откуда? – спохватился Греков. – Может, она в лотерею выиграла? Так я буду знать, какие билетики покупать. Авось и мне повезет.

– Так я и знал! Тебя по-прежнему интересует не Нина, а источник ее доходов. Можешь ли ты черпать из него? Я тебе сразу скажу: не можешь.

– Это еще почему?

– Потому что для этого нужен талант. А твоя Нина была очень талантливым человеком.

– Кто? Моя Пробка? Да не смеши! – отмахнулся он. – Талантов там было ноль, разве что готовила хорошо.

– Мне продолжать?

– Да. Я хочу знать: где моя жена брала деньги, – отчеканил Юрий Греков.

– Так вот. Жил-был человек, который в одночасье лишился жилья и стал бомжом. Звали его Досей…

– Это я уже слышал, – нетерпеливо перебил его Греков.

– Про книгу, которую он читал в электричке, я тебе тоже рассказал.

Греков кивнул.

– Не рассказал только, где он взял рукопись.

– Как – где? Написал!

– Ну да, – усмехнулся Володя. – И в своей плохо отапливаемой конуре отпечатал ее на компьютере. Нет, Юра. Он нашел рукопись на помойке, копаясь в мусорном контейнере. Как думаешь, кто ее туда швырнул сгоряча?

– Ты хочешь сказать, что…

– Вот именно.

– Не верю! – покачал головой Юрий Греков.

– Придется поверить. А теперь думай.

И Володя Петров надолго замолчал.

 Автобус

– …По образованию наша Ниночка была архивариусом, – важно сказала Таисия Максимовна, поправив огромные очки, в которых была похожа на сказочную черепаху Тортиллу. Пробил и ее час: настал момент вынуть из складок платья Золотой Ключик и открыть заветную дверь. Все затаили дыхание. – Она очень любила свою профессию. Но в библиотеке у нее было больше времени для чтения и нужных книг, вот она к нам и устроилась. Сидела за кафедрой, читала Карамзина, Костомарова, Лотмана, Ключевского, Соловьева… Кое-что конспектировала. Читателей у нас было немного. Это потом появился компьютерный зал, студенты стали часто захаживать. Но Ниночка к тому времени уже не работала. Хотя компьютер она освоила из нас первая.

– А говорят, что Нина была не в ладах с техникой, – удивленно протянула осмелевшая вдруг Инна.

– Она просто четко отделяла, что ей нужно, а что нет, – продолжала Таисия Максимовна. – Разумеется, в программировании она ничего не смыслила, но текстовый редактор освоила. И что такое Интернет, имела понятие, и как пользоваться электронной почтой. Она вообще была умница необыкновенная.

– А Греков говорил: Пробка… – протянула Милочка.

– Да, да, – поддержала ее Киска. – Тупая, мол, как пробка. Это он ее так прозвал.

– А ты его больше слушай, – сердито сказала Татьяна.

– Ну, так я продолжаю? – спросила Таисия Максимовна. – Что думал о жене Греков, это его личные трудности, а Нина не собиралась его переубеждать. Поначалу хотела сделать сюрприз. Когда написала первую рукопись, держала это в тайне. Думала: прославлюсь, мол, и он поймет, как во мне ошибался. Как только муж запретил Нине работать, ей стало скучно.

В самом деле, сколько времени отнимает домашнее хозяйство? Жили они вдвоем, детей не было, квартирка маленькая, однокомнатная. А Нина без дела сидеть не могла, вот и решила написать исторический роман. Знания в области истории у нее были обширные, воображение богатое. И очень уж ей нравился фильм «Первый рыцарь». О короле Артуре, рыцарях круглого стола. Вообще, она была натура романтическая.

Как только рукопись была готова, она принесла ее мне.

– А почему вам? – недобро спросила Татьяна. – Ведь это я была ее лучшей подругой!

– Танечка, вы замечательный человек, – вздохнула Таисия Максимовна. – Но я гораздо старше, у меня большой жизненный опыт и я много читала…

– Вы хотите сказать, что я…

– Да перестань! – не выдержала Галя. – Я бы на месте Нины поступила точно так же.

– Я человек одинокий, – подтвердила пожилая женщина. – Свободного времени у меня много, и я всегда рада помочь. Книгу я прочитала за выходные, и, знаете, мне понравилось! Очень! Увлекательный сюжет в жанре фэнтези, роскошные описания. Подобных книг сейчас хватает, но Нина нашла что-то свое. Так мне, по крайней мере, показалось.

Когда она пришла за рукописью, я ее похвалила и посоветовала попробовать опубликовать роман. Разумеется, Нина в этом ничего не понимала. Куда пойти, что сказать? Мы вместе подумали и решили поступить просто: взяли книги-новинки и посмотрели адреса издательств, где они были выпущены. Потом составили список и выбрали самое крупное. Нам показалось, что это достойно.

– А дальше? – жадно спросила Киска, у которой в глазах все еще сверкали бриллианты.

– Нина поехала туда и отдала рукопись секретарю. Прошел месяц, другой. Ответа не было. Тогда Нина набралась решимости и позвонила в издательство. Ей сказали, что рукопись находится на рассмотрении. Это тянулось полгода.

– Эх, я бы им показала! – сжала кулачки Киска. – Звонила бы каждый день!

– Но Нина была не ты, – усмехнулась Галя.

– Да уж, – покачала головой Татьяна. – Размазня.

– В конце концов, – продолжала Таисия Максимовна, – ее вызвали в редакцию. Ответ был отрицательный. Мол, это графоманство, дилетантство и так далее, показали рецензию. Я ее читала и считаю, что книга того не заслуживала.

Нина схватила папку и убежала. В автобусе она перечитывала рецензию и горько плакала, а выйдя у своего дома, дошла до ближайшего мусорного контейнера и швырнула папку туда. Рецензию же засунула в карман, чтобы потом показать ее мне. Мол, видите, Таисия Максимовна, как вы ошиблись! Я, конечно, попыталась ее успокоить: Ниночка, не стоит так отчаиваться, стоит попробовать еще раз. Есть и другие издательства. Но надо было знать нашу Нину…

– Да уж! – хмыкнула Татьяна.

– Ни в какую! – всплеснула руками Таисия Максимовна. – Нет, нет и нет! Это издательство, мол, самое большое, самое лучшее, если уж они сказали, что плохо, то хуже этого уже ничего и быть не может. Это, мол, приговор.

– Погодите, – спохватилась Галя. – А как же тогда деньги?

– Да? – спросила Антонина Дмитриевна. – Откуда же тогда у Нины деньги?

– А вот дальше начинается история почти мистическая, – загадочно сказала Таисия Максимовна. – Правильно говорят: чему быть, тому не миновать. Прошел примерно год, и вдруг в книжном магазине Нина, которая очень внимательно следила за всеми новинками, видит книгу. Имя автора – Доктор Ко – неизвестное, да и название ей ничего не сказало. Но вот обложка – рыцари с мечами, лошади, дама в длинном платье. И, главное, аннотация… Что-то до боли знакомое. Нина книгу купила, а когда прочитала, просто ахнула. Это был ее роман! Тот самый, который ей вернули с разгромной рецензией! Разумеется, она в слезы. А я ей говорю: поезжай туда, где книга издана. Узнай, что и как? Нина поехала.

– Неужели украли? – всплеснула руками Татьяна. – Так надо было в суд!

– В суд! – хмыкнула Антонина Дмитриевна. – Пойди судись с ними. У них деньги, адвокаты.

– Нет, судиться Нина не стала, – сказала Таисия Максимовна. – В издательстве с ней вежливо поговорили, объяснили, что доказать авторство будет очень сложно. Гораздо разумнее прийти к соглашению и сотрудничать. Мол, большое количество начинающих авторов печатаются под известными брендами. А раскручивать издательство собирается Доктора Ко, потому что его авторство уже заявлено и биография подходящая. Из бомжей – да в писатели! Нина не стала спорить. Толку-то? Сначала книга не очень шла, но Нину убедили сесть за продолжение. И вдруг…

– Опять это «вдруг»! – резко сказала Татьяна.

– А ты как хотела? – усмехнулась Галя. – Нетерпеливая! Подавай тебе все и сразу! Успех – вещь непредсказуемая.

– Совершенно верно, – кивнула Таисия Максимовна. – Наша Галечка, как всегда, права. Сюжетом заинтересовались продюсеры, и был снят роскошный фильм, со спецэффектами.

– Так у Нины что, были связи в кино? – охнула Милочка.

– У нее много чего было, – вздохнула Таисия Максимовна. – А главное – талант.

– А Греков ее – Пробка! – осуждающе сказала Галя.

– Кстати, а почему она ничего ему не сказала? – тихо спросила Инна. – Все-таки муж!

– Нина знала, что он до денег жадный, – вздохнула Таисия Максимовна. – Хотя последние полгода подумывала все ему рассказать. Юра собрался покупать новую машину. Вот Ниночка и гадала: как подсунуть ему деньги? Даже хотела сказать, что в лотерею выиграла. А я ей советовала: скажи правду.

– Я бы не подумала, что вы, Таисия Максимовна, – такой скрытный человек, – осуждающе сказала заведующая. До сих пор она внимательно прислушивалась к рассказу, но от комментариев воздерживалась.

– А вы почему не спросили: откуда деньги, когда брали в долг?

– Я думала, она наследство получила, – сказала Антонина Дмитриевна.

– От кого же?

– Да мало ли?

– Нина нарочно скрывала от нас, что у нее много денег, – высказалась и Татьяна. – Быть может, у нее и машина была?

– Машину Нина не водила, – отрицательно покачала головой Таисия Максимовна. – Но насчет ее знакомых…

– Так значит это ее я видела однажды в ночном клубе, – мяукнула Киска. – Я думала, что ошиблась, просто та женщина похожа на Нину Грекову. А теперь до меня вдруг дошло! Это ж Нинка и была! Но в та-аком виде!

– Неужто Греков ничего не знал? – тихо спросила Инна. – Где проводит время его жена? И с кем? Ведь не одна же она там была! Может, даже с мужчиной?

– А ему до Нинки было дело? – резко сказала Татьяна. – Много они времени проводили вместе? Он на дачу – она домой. Он домой – она на дачу. Она к нему на дачу – он на рыбалку. Между прочим, с ночевкой уезжал. Я не удивлюсь, если у Юрки была любовница.

– Слушайте, если б он видел свою жену такой! – рассмеялась вдруг Киска.

– Даже странно, – покачала головой Инна. – Странно, как она себя вела. Другие бы на ее месте давно раззвонили, не преминули бы похвастаться. Вот, мол, я какая! А Нина молчала.

– Такая уж она была, наша Ниночка, – вздохнула Таисия Максимовна.

– Давайте за это и выпьем, – подсказала заведующая и потянулась к бутылке, в которой коньяка осталось уже меньше половины.

– Эх, узнает Греков, что мы прикончили его коньячок, шума будет! – рассмеялась вдруг Татьяна.

– Ничего. Новую бутылку купит. Десять! Он ведь теперь клад нашел, – усмехнулась Галя. – Ведь где-то эти деньги лежат?

При этих словах Антонина Дмитриевна отчего-то побагровела и, чтобы скрыть смущение, заговорила, всплеснув руками:

– Девочки-и-и… А мы, похоже, попали в пробку!

– Как – в пробку? Меня ж вечером ждут! – Киска вскочила и кинулась к лобовому стеклу, а потом заверещала на весь автобус: – Что делается?! Это когда же мы теперь приедем! Нет, я на поминки не поеду! Выскочу у ближайшего метро!

– Ты сначала до него доберись! – усмехнулась Татьяна.

– Что ж там такое могло случиться? – спросила Галя. – У меня ребенок маленький. Со свекровью остался, а она ворчит. Надеюсь, Нина меня простит, если я тоже не поеду.

– Ну тогда давайте помянем здесь. – И Антонина Дмитриевна принялась разливать остатки коньяка.

– Нам не надо! – затрясли головами Инна и Таисия Максимовна. Последняя пожаловалась: – У меня давление.

– По капле, – сказала заведующая и плеснула и им. Потом подняла свой стаканчик: – Ну, девочки, выпьем! За Нину! Пусть земля ей будет пухом!

Помянув, сидели молча – каждая думала о своем. Потом Татьяна покосилась в окно, направо, и сказала:

– А эта все еще тут! Мадам в шляпе! Гляньте, через ряд!

– Куда ж ей деваться? – удивилась Галя. – Пробка же! Все стоят, и она стоит.

– Как вы думаете, девочки, это любовница Грекова? – спросила вдруг Милочка.

– А что? – ехидно сказала Татьяна. – Не Нинкина же! Хотя, после всего услышанного я и этому не удивлюсь. Ну и денек сегодня! Одно открытие за другим! Подружка вдруг оказалась писательницей, богачкой, ходила по крутым кабакам. Может, она еще и того? Нетрадиционной ориентации? А?

– Не говори ерунды, – одернула ее Галя. – Я не знаю, кто эта женщина, но на кладбище она приехала неспроста. Что-то Нину и ее мужа с ней связывало.

И Галя задумчиво посмотрела в окно, на красный «ягуар»…

Красный «ягуар»

Когда машина встала окончательно, Алина Одинцова вдруг почувствовала отчаяние. Как и все, она ненавидела пробки. А Москва стояла все чаще и чаще, потому что машин на дорогах столицы появлялось все больше и больше. И с этим ничего нельзя было поделать. Алина Одинцова закусила губу. Как это некстати! А сегодня особенно! События развиваются совсем не так, как планировалось. Огромная пробка спутала все карты.

Сколько времени придется провести так? Час, два, три? Разумеется, у нее в машине есть все. Это Греков задыхается от жары в своих «Жигулях», а в салоне ее роскошного «ягуара» в любую погоду – климат, который угоден хозяйке. Она может себя развлечь – послушать любимую музыку и даже посмотреть телевизор. Но толку-то? Мысли все равно далеко. А особенно раздражает то, что стоит повернуть голову чуть влево, и она увидит лицо Юрия Грекова. Какое уж тут кино!

Алина Одинцова остановила выбор на классической музыке. Музыка настраивает на лирический лад, на воспоминания… Юрий Греков… Человек, который прочно вошел в ее жизнь. Она вновь стала вспоминать их первую встречу, когда пришлось поделиться самым сокровенным, а именно – как Алина Лепехина стала женой богатого человека.

Ох, непросто ей было! Захотеть с выгодой выйти замуж – это одно. А вот осуществить свою мечту… Недаром есть поговорка: «Выйти замуж не напасть, как бы замужем не пропасть». Тут ошибиться нельзя. Все взвесить, все проверить. Алина Лепехина давно уже поняла, что преуспевающая бизнес-леди – не ее амплуа. Она предпочла бы стать светской львицей, хозяйкой салона, завсегдатаем модных пати и суаре. Удиви-ка сейчас тем, что вкалываешь от зари до зари, чтобы преумножить свои капиталы! А если ты в тридцать лет, будучи далеко не красавицей и происхождения пролетарского, подцепила богатого жениха, да стала блистать в высшем свете – это да! Этим можно поразить воображение!

Но…

Бизнесмены предпочитают жениться на моделях. И красотки нынче весьма предприимчивые. Есть среди них и профессиональные охотницы за деньгами, которые в совершенстве освоили науку: как выгодно выйти замуж, и как потом с достоинством выйти из этого брака, получив огромные отступные. Юные, стройные, раскованные, сияющие свежестью, красотой и здоровьем. Попробуй с такими конкурировать!

Тут нужен тонкий психологический расчет. Алина Лепехина оценила свои активы. Что есть у нее, чего нет у этих девочек? Ум и некий жизненный опыт, умение выслушать человека не перебивая, поставить себя на его место и попытаться понять. Но тут нужен и человек особый, нуждающийся не в пустоголовой Барби, а в женщине чуткой, заботливой и понимающей его проблемы.

А где найти такого человека? Ходить по ночным клубам в поисках своего счастья ей уже поздно. Там царствуют все те же, двадцатилетние. Выставки, музеи, театральные премьеры? Да уж! Если сделать ставку на это, можно навсегда остаться старой девой! Светские тусовки? Пати? Достать приглашение, конечно, можно, но будет ли толк? Туда охотницы за деньгами приходят с надеждами, а выходят разочарованными. Увы! У всех этих господ есть свои женщины и ходят они на светские рауты завязывать нужные знакомства, но никак не романтические. Это Алина уже поняла, побывав на паре таких вечеринок.

Так где его взять, принца? Остается рассчитывать только на свою профессию. Но опять-таки, увы! Чтобы иметь богатую клиентуру, надо иметь звания и регалии, стаж работы не менее десяти лет, солидные рекомендации.

А сейчас ее пациенты – люди среднего достатка. В основном это скучающие домохозяйки, которым дешевле обходится психолог, нежели ежедневный массаж и косметические процедуры. Богатые, когда у них начинается депрессия, предпочитают салоны красоты и активный шопинг. А самое главное, что мужчин среди ее пациентов мало, да и те не подходят. Хочется сразу сорвать большой куш. Пусть у него будет хотя бы небольшая, но своя фирма. Дело, которое Алина вдохновит и поднимет на новый уровень. Нужен материал, с которым можно было бы работать.

Так Алина гадала, ждала, делала расчеты… Она уже отчаялась и готова была сдаться. А помог, как всегда, случай. Одна из ее пациенток, как раз скучающая домохозяйка, пожаловалась на брата. Человек, мол, невыносимый! Патологически боится врачей, сладу с ним никакого нет. Зрение ухудшилось, а к окулисту не затащить. Ходит, щурится. Недавно болел ангиной, так перенес на ногах! Наглотался антибиотиков, а теперь весь покрылся сыпью, даже на работу ходить не может. А по натуре Миша трудоголик, без работы жить не может! Родные в отчаянии.

Пациентка просто захлебывалась, рассказывая о брате. Видно, накипело.

– А кем он работает? – осторожно спросила Алина Лепехина.

– О! У Миши своя фирма, – охотно пояснила женщина. Занимается перевозкой грузов. По всей стране. Фрахтует машины, и… Вообще-то, я в этом ничего не понимаю, – беспечно махнула рукой женщина. – Мой муж работает у Миши, да и папа теперь тоже там.

– И как? Доходно?

Алина бросила на женщину внимательный взгляд. Что ж, одета богато. Украшения солидные, не дешевка какая-нибудь. Безвкусно, но зато весомо. И психолога посещает, что беднякам не по карману.

– Знаете, да, – оживилась пациентка. – Рынок только-только развивается, но Миша на нем уже прочно закрепился. По возможности размещает рекламу, клиентам от частных фирм хорошие откаты, и дело идет. Сейчас купили землю – несколько гектар за кольцевой, хотели строить площадку для фур. Но что будет теперь, когда Миша так болен? Все ведь держится только на нем!

– А что жена? Не может его заставить пойти к врачу? Уговорить?

– В том все и дело! – всплеснула руками пациентка. – Миша не женат! А ему без малого сорок! Женщин боится, говорит: «Ну кому я с такими болячками нужен?» Я пыталась познакомить его со своей подругой, так знаете, что он мне сказал? «Она для меня слишком красивая». И все на болезнь сваливает. Он считает себя очень больным человеком!

– Что, у него инвалидность? – спросила Алина, воображение которой уже нарисовало калеку – горбатого, хромого, но зато управляющего грузоперевозками по всей стране. Ничего, можно стерпеть.

– Да какая инвалидность! – возмущенно сказала пациентка. – Подумаешь, сыпь! Это от антибиотиков! Если б он только дошел до дерматолога!

– С мужчинами это случается, – поддакнула Алина. – Они не любят ходить по врачам.

– Ума не приложу, что делать? – тяжело вздохнула пациентка.

– Знаете, я могла бы помочь вашему брату, – осторожно, чтобы не спугнуть, сказала Алина.

Она уже сделала в уме подсчеты. Во-первых, налицо фобия. Человек боится врачей. Видимо, где-то замкнуло. В детстве могла быть душевная травма: неудачно сделали укол и случился абсцесс, удалили зуб без анестезии, сказали что-то неприятное. Или же боялся обидного прозвища «очкарик». Хилый мальчик, спортом не занимался, сдачи дать не мог. В итоге сформировался комплекс неполноценности. Все это поправимо.

Во-вторых, есть свое дело, и оно развивается. Раз он трудоголик, значит, много времени будет проводить на работе. А дома Алина обеспечит ему все условия. Ему и его фобии.

В-третьих, он уже не так молод. С ровесником были бы проблемы, а сорок – хороший возраст. Самое то. Он не слишком разборчив, если судить по рассказу сестры, и налицо низкая самооценка. Но посмотреть на него для начала стоит.

– А как его фамилия? – спросила Алина, сообразив, что раз пациентка замужем, то фамилии у них с братом, скорее всего, разные. А вдруг неблагозвучная? Не хотелось бы.