Текст книги "Воплощенные"

Глава 5

Талина

Нимера входит в зал последней, это закон.

Не в этот раз. Шаги Эриара были по-звериному легки, но я ощущала его присутствие позади себя по тому спокойствию, которое он нес. С ним я чувствовала себя значительно увереннее.

Древние ритуалы, в которых каждый неправильный жест, каждое опрометчиво сказанное слово могли иметь катастрофические последствия, вновь вернулись в мою жизнь. Забытые за двадцать лет изгнания, потерявшие свой смысл и ценность. Я знала, что именно они веками хранили мир на Лерикане, но… для меня они стали мертвыми, потерялись в ритме другого мира.

Платье цвета светлого серебра – символ объединения кланов (моя роль в этом спектакле). Несколько слоев тончайшей ткани, лепестками раскрывающиеся из-под короткого лифа, тонкий обруч на распущенных волосах и… перстень лери охраняющих на пальце. Я приняла его здесь, на верхней ступени бесконечно длинной лестницы, где меня когда-то ждала мама. Взойти выше могла только одна из нас.

Воины храма, для которых единственной клятвой стала верность совету, расступились, освобождая проход. Двое широко распахнули створки дверей, позволяя нам пройти.

Белый, кажущийся прозрачным мрамор, купол, словно парящий в воздухе, устремленные ввысь колонны – молочный туман в тонкой пленке искрящегося кружева. В центре зала алтарь со знаками пяти стихий, который на языке вакирэ назывался столом, и шесть резных кресел, на их каменное ложе брошены шкуры киртона.

Мне не нужно смотреть, чтобы видеть красоту и мистическую притягательность этого места. Я помню. Как помню каждый из ста шагов, которые мне предстоит пройти.

Я так думала.

– Встаньте, князья, приветствуя нимеру. Встаньте и склоните голову перед той, чье слово будет последним. – Тамиран поднялся первым, когда я пересекла незримую черту – половина пути.

Следующим был Аранар, задержавшийся лишь на мгновение, чтобы подчеркнуть право главы клана Дираков произнести традиционные слова, открывающие совет.

На моей памяти он обычно пренебрегал официальными цветами огненных, но сегодня сделал исключение. Алый колет с серебряным узором, напоминающим языки пламени. Длинные белокурые пряди свободно падают на спину, сплетаясь с рисунком на ткани. Он красив, опасен и… непредсказуем. А еще он друг моего мужа, которому тот безоговорочно доверяет.

Кресло Аранара напротив того, где сяду я, Тамирана – справа. Эриар встанет между нами, то ли разъединяя, то ли связывая. Я не пропустила заинтересованный взгляд его сына во время визита.

Потом был Джангаш, глава клана Мэй, воплощенных металла. Поднимался медленно, нарочито тяжело, словно подчеркивая свой возраст. Он был старшим, но никогда раньше не демонстрировал этого столь явно. На это стоило обратить внимание в любом случае, будь это подсказкой или предупреждением.

Шумелу и Хатар встали последними. Вода и земля. Как я и предполагала. Увы, но это ничего не доказывало, так было и до моего изгнания.

Лишь шестеро…

Сегодня впервые в истории совета нас будет семеро. Не вопреки законам, просто я была первой лери Арлаков, которая сделала это.

– Я благодарю вас, властительные князья. – Мое лицо было бесстрастным, когда я остановилась рядом со своим креслом. Но как же тяжело мне это далось! – Я благодарю вас, канн Тамиран. – От холодной вежливости, как от кислого лимона, сводило челюсти, но иначе в этом зале быть не могло. По крайней мере, я не собиралась нарушать традиции, хоть и воспринимала их совершенно иначе. – Я намерена представить совету своего мужа, разделившего со мной ответственность за клан Арлаков.

– Это ваше право, лери Талина. – Тамиран склонил голову, дав мне заметить в своих глазах искорки удовлетворения.

Или мне просто хотелось их увидеть?

– Властительные князья, – Эриар по моему знаку подошел ко мне вплотную, но чуть сзади. Я назвала его равным, но не в моей воле это было сделать. В клане Арлаков официально правила женщина, – мой муж и соправитель, глава клана, князь Эриар.

Они понимали, почему он вошел вместе со мной в этот зал. Они догадались сразу, по тому, насколько я была спокойна, а он… Его отсутствие не сделало бы меня уязвимой, но нарушило бы то равновесие, в котором я пребывала.

Но они не верили, пока я не произнесла слова, не оставлявшие и тени сомнений. Трое из пяти князей ожидали увидеть растерянную женщину, одну против свалившихся на нее проблем. Они ошиблись. В отличие от Тамирана, успевшего убедиться, что это далеко не так, и…

Для Аранара происходящее не стало неожиданностью.

Загадок становилось все больше, и относились они к разряду тех, над которыми мне придется биться самостоятельно. Рассчитывать на то, что Эриар пожелает мне все объяснить, не приходилось.

Я села первой, положила руки на подлокотники. Достоинство и беспристрастность. Вот только отчего мысль о том, что это уже давно никому не нужно, отказывалась меня покидать?

– Наш совет…

Договорить Тамирану не дали. Джангаш бросил на меня быстрый, но пустой, ничего не выражающий взгляд и резко оборвал сына Эриара:

– Я бы предложил его закончить, но боюсь, если сделаю это, у нимеры сложится превратное впечатление не только обо мне, но и обо всем, что произошло за время ее отсутствия.

Аранар после выпада князя Мэй как-то откровенно расслабился, словно сказанные слова были нужны огненному, но сам он не рискнул их произнести.

Движения Эриара я не заметила, но мимолетное прикосновение вернуло мне самообладание. Мое слово было последним, но не я первая нарушила традиции. А раз так…

Я собиралась воспользоваться предоставленной мне возможностью и прервать их. Как только узнаю все, что мне необходимо.

– Мы не готовы к войне. Клан Арлаков…

Похоже, этот способ общения оказался неожиданно привлекательным. Шумелу осекся, судорожно вздохнул и опустил голову, пряча взгляд. А причина стояла рядом со мной и, судя по всему, собиралась высказаться.

Допустить этого я не должна была.

Мой жест, которым я просила помощи у Тамирана, видел только он, да, возможно, Аранар, остальные были заняты рассматриванием нового феномена в лице моего мужа. От него слишком торопились избавиться, чтобы это не стало заметно даже такому дилетанту, как я. Или… Я надеялась, что мне не придется играть в игры из разряда «я знаю, что ты знаешь, что я знаю». В подобном я была не сильна.

Впрочем, дар нимеры позволял обходиться без множества домыслов и предположений, я получала правильные выводы на уровне предощущений. Мне не дано было знать будущего, но я могла выбирать из множества решений единственно правильное.

– Мы собрались говорить не о клане Арлаков. – Голос Тамирана звучал холодно, с толикой превосходства. Он был совсем юн по меркам воплощенных, но он был истинным сыном своего отца. Это заставляло с ним считаться. – Выступим ли мы первыми либо будем ждать нападения ансаиров – вот вопрос, на который мы должны ответить.

Не отводя взгляда, я медленно опустила ресницы, благодаря князя за своевременность. Эриару пока что не стоило демонстрировать им свое положение. Я назвала его мужем, ввела в клан как равного. Для них это были лишь слова. Чем дольше так будет продолжаться, тем сильнее они удивятся, когда поймут, что их обманули.

Напротив меня сидели пятеро князей, для двоих были причины, чтобы я не считала их врагами. Другие трое были слишком самодостаточны, чтобы считаться с остальными.

– Ты ошибаешься. – Аранар едва не урчал. – И в том, что война неизбежна, и в том, что не стоит упоминать охраняющих.

Я почти не дышала, боясь пропустить малейший жест, тень чувств в чужих глазах. Все они слишком хорошо исполняли свои роли, чтобы дать мне возможность заглянуть за лицедейские маски, но даже во лжи и притворстве можно было обнаружить крупицы истины. Если я хотела понять, ради чего Круглый стол превращался в балаган, я обязана была их найти.

– Раз уж ты начал, может, и продолжишь? – Хатар склонил голову, предлагая огненному говорить, но смотрел он на меня. Не скрывая своей заинтересованности в моей реакции, не пряча высокомерия, которое прозвучало и в его интонации.

– Если и остальные также желают услышать мое мнение…

«…то я готов просветить нимеру насчет того, что здесь творится», – закончила я за него мысленно.

– Древние устои нарушены. – Джангаш, в отличие от Хатара, не стал демонстрировать, для кого именно он говорит, но сама тема, которую он затронул, касалась в первую очередь меня.

Понимала ли я их? Могла ли найти для них оправдание? Нет! Пятеро взрослых, наделенных властью и ответственностью мужчин, младшему из которых уже перевалило за сотню… Они не готовы были искать врага в своем окружении, предпочтя более простой вариант: обвинить меня в том, что слова лери Арлаков больше не могут быть ими безоговорочно приняты.

Или… Я опять наталкивалась на это пресловутое «или», догадываясь, что затерявшийся за ним вывод вполне способен привести меня в такие дебри логической казуистики, выбраться из которых будет нелегко. В этом случае все, что мне оставалось, – стать сторонним наблюдателем, довериться собственному дару, который сумеет в переплетении взглядов, вязи скрытых за словами смыслов отыскать то, что станет основой моего решения.

– Древние устои нарушены, – повторил Джангаш в тишине, которая болью отдалась в моем сердце. Двадцать лет тому назад в этом зале царила такая же тишина. – Я не приму ее последнего слова.

Эриар дернулся, готовый броситься в бой, но я успела его перехватить, сжав его ладонь в своей. И сейчас мне было все равно, кто и что об этом подумает. Теперь я знала, о чем хотел предупредить меня Тамиран и почему он этого не сделал. Он посчитал, что я смогу справиться с тем, что меня ждало.

Чужие взгляды. Напряженное ожидание, надежда, безразличие, спокойствие.

Я поднималась, чувствуя, как их взгляды скользят по мне, оставляя в моей душе след, который мне придется выдирать с кусками самой себя. Я должна быть бесстрастна, я обязана думать не о них, а о будущем союза, основой которого стало чужое предательство.

Два шага до алтаря, игнорируя Эриара, который тенью последовал за мной, не замечая, с каким неистовством он сжимает рукоять кинжала. Мои ладони ложатся на прохладный камень, ловя отголоски стихий, вплетенных в выбитые на мраморе символы.

Есть только один способ остановить этот абсурд, заставить если и не внимать мне, то подчиняться.

Мысль о том, что я сама не готова к этому испытанию, мелькнула и… пропала. Сейчас было не время для слабости. Я должна была, пусть и не хотела, принимать эту необходимость.

Я не была воплощенным духом, моя сила таилась в ином. В нити, которая связывала меня с женщинами моего рода, дававшими клятву, что все сказанное ими в этом зале будет лишь по воле судьбы, но не ради выгоды.

Их лица стояли у меня перед глазами. Их было немного до меня – история трехипостасных, а не нимер, насчитывала не одну тысячу лет, но лишь трое из них нужны были, чтобы свершить таинство, на которое до меня не решался никто.

Та, первая, в честь которой меня назвали. Именно она соединила стихии, определив будущий путь. Вторая – разбудившая древних, произнеся: «Проклинаю вашим именем…». И… моя мама, завещавшая мне беречь честь нимеры.

– Я заклинаю прошлым, в котором пятеро стояли плечом к плечу, не ведая сомнений…

Выступившие на глазах слезы застилали взгляд, но не мешали видеть, как князья поднялись, покоряясь моим словам.

Волнение сжимало горло, опровергая мои собственные мысли. Двадцать лет не лишили меня единения с этим миром, они просто подарили мне опыт, которого я не могла получить здесь. Не будь этих дней и ночей, я вряд ли бы решилась на то, что делала сейчас.

Звуки больше не срывались с моих губ, они звучали в моем сердце, отзываясь символами, которые один за другим вспыхивали на мертвом камне. И не было больше князей, духи стихий властвовали под сводами храма, как и тысячи лет назад, отдавая себя на волю той, которая имела право говорить от их имени.

– Мы не начнем первыми! – Ритуал отобрал едва ли не все мои силы, но мой голос не дрогнул, когда я произносила эти слова. – И мы будем искать мира, а не войны!

Эриар успел поддержать, когда я невольно пошатнулась, буквально напоровшись на ненависть в глазах Хатара. Благодарной улыбкой ответила мужу и, опираясь на его руку, направилась к выходу из зала.

Тишина за моей спиной больше не пугала меня. Мое решение стало для них законом, и изменить этого было уже нельзя.

Дария

На то, чтобы обследовать малый джейсин, у нас ушел целый день. С перерывом на обед, естественно. И не потому, что на этом настояла Мартиша.

После прогулок вверх-вниз, изучая башни и крепостные стены, аппетит разыгрался такой, что лично я готова была закусить и мамонтом. Сашка, насколько я поняла по его плотоядному взгляду, – тоже. Жаль, мамонты здесь не водились.

Следующий день мы посвятили большому джейсину. Уже с другими телохранителями, нам их сменили. Мы с братом посчитали, что те не выдержали нашего энтузиазма. Эта мысль тешила самолюбие и толкала на очередные подвиги. Увы, пока мама и Эриар не отбыли на совет (нам об этом не говорили, но наш пай-мальчик умел задавать правильные вопросы), сделать это было не так просто. У нашего отчима обнаружился нюх на наши проделки. Не успевали мы что-нибудь задумать, а он уже оказывался поблизости. Не то чтобы откровенно лез под ноги, но заинтересованные взгляды кидал, словно предупреждая.

В первый раз мы с Саней посчитали, что это случайность, во второй – совпадение. После третьего сомнений не осталось, он за нами следил.

Ждать мы умели, к тому же мне удалось раздобыть пусть и весьма примитивную, но карту крепости. Так что ожидание оказалось плодотворным, все свободное время мы потратили на ее изучение.

О том, что пришло время для проказ, поняли, когда Шинар – комендант нашего нового обиталища, увеличил охрану. В первый момент мы даже испугались, нас просто могли не выпустить за пределы джейсина, а этого мы в своем плане не учли. Но… обошлось благодаря незнакомому типу, от взгляда которого лично у меня мурашки по телу побежали. Сашка даже встал между нами, словно что-то почувствовал, но тот лишь кивнул воинам, и для нас открыли ворота.

– Это кто? – спросила я у одного из телохранителей, внешность которого больше располагала к общению.

Братишка тут же навострил уши, прислушиваясь к нашему разговору. Его личность того типа тоже интересовала.

– Локар, соратник князя Эриара.

Воин неохотно, но все-таки ответил.

– Соратник? – Сашка не сдержался, влез со своим вопросом, опередив меня буквально на секунду.

Пришлось прикусить губу, чтобы не высказать при посторонних, что именно я о нем думаю. Ничего лицеприятного я ляпнуть не могла.

Воин несколько замялся, видно подыскивая слова. Найти не смог, за него это сделал тот самый, о ком мы говорили. Когда он успел оказаться у нас за спиной, не заметили ни я, ни брат. Но вздрогнули оба, его голос доброжелательностью не отличался:

– Тот, кто сует свой нос во все дела князя, знает обо всем, что происходит вокруг него, и обеспечивает безопасность его и его семьи.

Мы с Санькой понимающе переглянулись. От этого гражданина стоило держаться подальше, что было сложно с учетом наших непоседливых характеров и его профессиональных качеств. Сомневаться в последних не приходилось, не только на первый, но и на второй и третий взгляд он напоминал вышедшего на охоту хищника. Да и ассоциации рядом с ним возникали своеобразные. Типа кошки и мышки.

Вот только мы с братом не искали легких путей, так что отказываться от задуманного не собирались.

– У нас это называется начальник службы безопасности, – снисходительно выдал Санька, нарываясь на грубость. Достаточно было взглянуть на воинов, которые старались лишний раз не смотреть в сторону Локара, чтобы это понять.

– У вас, княжич Александер, это называется соратник. И в скором времени вам самому придется выбирать того, кому вы доверите свою жизнь.

Останься он с нами дольше, и я бы начала шипеть, но, ответив, мужчина сделал шаг в сторону и… будто растворился в воздухе. Только был – и исчез.

Спрашивать, всегда ли он такой, ни я, ни Сашка, не стали. Вопрос был явно риторическим.

Тем более мы уже приближались к месту, с которого собирались начать свою экскурсию.

Все оказалось не столь привлекательно, как выглядело на карте. Если малый и большой джейсины, расположенные на вершине холма, смотрелись вполне обжитыми, то нижняя крепость, раскинувшаяся по склонам, несла на себе следы побоища. Мартиша рассказывала, что южный и восточный склоны, где находились дома жителей и мастерские, пострадали меньше. На западном, где расположились казармы, тренировочные плацы и конюшни и куда мы как раз и направлялись, все было значительно хуже.

Большая часть населения покинула Самар’Ин еще во время правления маминой сестры, воины же сделать этого не могли, их удерживала клятва. Но когда стало известно имя предательницы и к крепости двинулась сборная дружина кланов, здесь начались бои. Свои против своих.

Когда я слушала мамину няню, у меня перед глазами вставали картины тех дней и я предпочитала сильнее прижаться к брату. Я неплохо знала историю мира, в котором родилась, так что примеров того, как сын шел против отца, могла привести множество. Но почему-то именно в Самар’Ин все они обрели жизнь. Копоть на стенах, разрушенные постройки, выщербленный камень, израненные стволы деревьев.

Грустное зрелище, от которого хотелось спрятаться. Но я смотрела и… запоминала. Почему-то мне это казалось очень важным.

Серая тень рванулась ко мне из-за кучи мусора, сложенного рядом с дорожкой, по которой мы спускались вниз. Испугаться я не успела, как и отпрянуть. Впрочем, спокойствие воинов я отметила до того, как сообразила, что этот тявкающий пушистый комок непонятного окраса не что иное, как совсем маленький щенок.

– Как тебя зовут, крошка? – наклонилась я к этому чуду, проигнорировав тяжелый вздох Сашки. О моей патологической тяге ко всему бездомному можно было рассказывать долго. Брат был таким же, просто проявлял меньше эмоций.

– Это Танраш, – ответил за четвероногого воин, рассказавший нам о Локаре. К сожалению, представляться он не стал, да нам это было и ни к чему. Шинар предупредил, что скоро у нас появятся постоянные телохранители, вот с ними он нас и познакомит. – Живет в казарме наймитов, те подобрали его в лесу. Остался без мамки.

– В лесу? – удивилась я, разглядывая малыша. – Это не собака?

Тот улыбнулся.

– Хорт, – вместо него ответил парень, на которого я уже успела обратить внимание. Он и еще десяток воинов стреляли из арбалетов на площадке неподалеку. Этот был самым молодым из них. Вот только опять не заметила, когда он оказался поблизости. С этой рассеянностью нужно было что-то делать. – Ему не больше трех лун.

– Совсем крошка, – промурлыкала я, продолжая гладить щенка. Пусть он и не собака, но как называется малышня у этих самых хортов, я не знала.

– Крошка?! – как-то по-доброму усмехнулся мой собеседник, окинув меня странным взглядом. – Через пару лун он начнет чернеть и выбирать себе вожака. Тогда уже точно никто не назовет его крошкой. Скорее уж тварью.

Его последняя фраза заставила меня задуматься. О судьбе этого чуда.

– И что с ним будет? – Я поднялась, не сводя глаз с парня. Не похоже, чтобы кто-то кроме него горел желанием меня просветить.

– Забьют. – Он ответил спокойно, словно его это нисколько не смущало. Теперь он воспринимался значительно старше, чем показался сначала. – Но у этого есть шанс выжить. – Он жестом показал на прижавшегося к моей ноге Танраша. – Похоже, он уже нашел, кому будет служить.

Переглянувшись с Сашкой, который чуть заметно кивнул, я задумалась. Я была уверена, что уговорить маму будет несложно. Она к нашим с братом причудам уже давно привыкла и на появление временных питомцев реагировала спокойно. В этот же раз я могла добавить еще парочку весомых аргументов.

Во-первых, нам с Сашкой было одиноко. Она не могла уделять нам много времени, а мы, хоть и понимали, что это необходимость, очень сильно скучали. Танраш, конечно, не мог ее заменить, но с ним должно было стать веселее. Ну а во-вторых, насколько я поняла, если у хорта будет вожак, он будет его защищать. Надеюсь, не от всех сразу.

– А он может жить среди людей? – Догадки догадками, но подтверждение стоило получить раньше, чем я начну операцию по спасению щенка.

– Они очень умные. – Парень заговорщицки улыбнулся, вновь став проказливым мальчишкой. – И верные. Самые лучшие охранники.

В ответ я ему подмигнула, только после этого сообразив, что он может и не понять, к чему это я кривлю рожицы. Но он не только понял, но и ответил тем же.

– Хотите пострелять из арбалета? – На этот раз он обращался не только ко мне, но и к брату. Словно знал, что я без Сашки никуда не пойду.

– Ромио, ты что себе позволяешь?! – жестко произнес один из воинов. Похоже, старший из них.

Я бы не удивилась, услышь подобное от Локара или кого-нибудь из своих телохранителей. Но соратник отчима не появился, как черт из табакерки, а окружавшие нас с братом воины вели себя совершенно равнодушно. Похоже, не рассматривали ни парня, ни Танраша как угрозу для нас.

Стоило мне подумать о щенке, как он решил сам напомнить о себе. Его рык был негромким, но настолько угрожающим, что холодком скользнул по позвоночнику. И относился он к тому наймиту, который кричал на теперь уже нашего знакомца.

– Прошу простить меня, даира. – Ромио склонил голову. Вряд ли для того, чтобы продемонстрировать свое раскаяние. Скорее уж прятал улыбку. Ну и, стараясь, чтобы это было не слишком заметно тому, кто остановился у него за спиной, грозил щенку.

Как ни странно, но тот послушался. Поджав хвост и прижав уши, спрятался за меня, чуть не запутавшись в полах килонора.

– А я был бы не прочь пострелять, – неожиданно вступился за парня Сашка. Догадался, видно, что если не сделает это сам, то права начну качать я.

Правильно догадался. Больше, чем хамства, я не терпела лизоблюдства. А этот явно выслуживался.

– Я тоже, – капризно протянула я, окидывая наемника высокомерным взглядом. – Ты научишь меня, Ромио? – И, наклонившись, пригладила вздыбившуюся шерсть на загривке своего нового друга.

– Как прикажет даира Дария, – подмигнул тот мне и изящно (на мой взгляд) поклонился, так и не выпустив арбалет из руки.

Что ж… можно было делать первый вывод. Этот день точно был прожит не зря.

Эриар

Талина уснула буквально на ходу, мы только и успели выйти из портала в большом джейсине. Пошатнулась, как в храмовом зале, и доверчиво прижалась к моему плечу, когда я подхватил ее на руки. Не открыла глаза и тогда, когда я уложил ее на постель, попросив встречавшую нас Мартишу позаботиться о своей госпоже. Не знаю, о чем подумала бывшая няня моей жены, но взгляд у нее был встревоженный. Пришлось заверить, что все прошло просто замечательно, но лери устала сильнее, чем мы с ней ожидали. Как-никак первый совет после долгого перерыва.

Мое объяснение удовлетворило не только женщину, но и двойняшек. Они тоже дожидались нашего возвращения.

Было в этом что-то настолько трогательное, что я едва успел скрыть от всех свою растерянность. Не приходилось мне раньше испытывать подобного.

Хорошо хоть к появлению Аранара, с которым мы заранее договорились о встрече после совета, я сумел обуздать собственные чувства. Он всегда был слишком проницателен, чтобы поверить лживым объяснениям.

Локар встретил огненного и проводил в каминный зал. Можно было поговорить и в моем кабинете, но осознание того, что меня от жены отделяет лишь несколько стен, вряд ли было способно добавить спокойствия. Сегодняшний день изменил многое.

Когда я вошел в комнату, вкратце рассказав Шатару о том, как опростоволосились князья, бросив вызов Талине, мои соратник и друг мирно беседовали. Еще один сюрприз. Раньше Локар относился к Аранару довольно-таки подозрительно.

Мне было известно о тех основаниях, которые у него для этого имелись. И их стало больше, особенно после того, как у Маркирера появилась парочка телохранителей из его клана.

– Я тебе еще нужен? – Локар отступил, как только я подошел.

Наш разговор на башне закончился совершенно не так, как мне бы хотелось. А вот он, похоже, был им удовлетворен. По крайней мере, имел полное право сменить непринужденное общение на холодный и откровенно официальный тон.

– Сейчас нет. – Я мысленно усмехнулся, но свое отношение к его выходкам решил не демонстрировать. Ни ему, ни Аранару, который чуть касался губами края бокала, делая вид, что его больше интересует вкус вина, чем происходящее между нами. – А вот утром я хотел бы услышать твою версию знакомства юной лери и ансаира.

– Как прикажешь. – Он коротко поклонился мне, кивнул огненному и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

– Не может простить тебе Талину? – Аранар, пока я смотрел вслед Локару, пытаясь понять, почему возникшие между нами разногласия так меня ранят, добрался до уставленного легкими закусками столика и теперь протягивал мне бокал вина.

– Или себе. – Я сделал большой глоток, лишь бы запить вкус горечи. – Он мог настоять на своем, заставить меня все еще раз проверить.

– Ты же знаешь, что не мог. – Не дожидаясь моего приглашения, огненный устроился в кресле. Поближе к камину. – Когда речь заходила о ней, ты был настолько непреклонен, что даже я опасался подходить к тебе с вопросами. – Мой удивленный взгляд он словно и не заметил, продолжил, высматривая что-то среди отблесков пламени на узорчатых гранях. – До того момента я был уверен, что такое чувство, как любовь, тебе недоступно. Тогда понял, что ошибся.

– Я ее не любил! – резче, чем хотелось, возразил я ему, догадываясь, что мой ответ ничего не изменит. Он знал то, в чем я себе не признавался.

Он лишь развел руками, хорошо еще, не посмотрел укоризненно.

Радовался я рано. Ударил он больно. Впрочем, так было всегда. Наша дружба не стала основанием для того, чтобы щадить меня.

– Ты был хорошим палачом!

Спорить с ним я не стал:

– Да, я был хорошим палачом. Но помнить об этом всю жизнь не собираюсь, как и сожалеть о том, что изменить ничего не могу. А что касается Талины… – Я хотел ему сказать, что для нас с ней еще все возможно, но вовремя остановился. Эту женщину я не собирался обсуждать ни с кем. – Случилось что-то, чего я не знаю, раз ты так настаивал на встрече?

Вместо ответа – короткое пожатие плечами и странный взгляд, в котором слишком заметны сомнения.

Торопить его я не стал. Отпустившее было напряжение вернулось ощущением потери. То ли упустил что-то, то ли не использовал. Да и голод… Он сейчас был настолько силен, что не давал разумно мыслить.

Воспользовавшись тем, что Аранар продолжал о чем-то размышлять, я отошел к столу. Тонко нарезанное мясо приятно пахло дымком и травами, аромат сыра терзал ноздри, а рука сама тянулась к золотистым лепешкам.

– Это человеческое. – Я уже почти забыл о его присутствии, когда Аранар подал голос. – Дар клана оказывает на тебя влияние.

– Знаю. – Тяжесть в желудке была приятна, как и послевкусие, оставшееся после глотка вина. – Но он не сделает из меня человека.

– А ты бы хотел?

Вопрос меня не удивил. Когда-то мы говорили об этом. В тот день, когда я втолкнул ее в портал, ведущий на Землю.

– Нет! – И уже спокойнее повторил, коря себя за несдержанность: – Нет.

– Война не нужна ни нам, ни ансаирам.

Если Аранар хотел отвлечь меня от тягостных воспоминаний, ему это удалось. Тема грядущей войны с проклятыми никогда не обсуждалась среди князей. Мой отец, так же как и отец моего отца, знали: рано или поздно, но это произойдет. Шли дни, уточнялись планы будущих сражений, проверялась готовность воинов разных кланов биться рядом друг с другом.

Впрочем, довольно частые набеги ансаиров на дальние крепости не давали нам расслабляться, предаваясь призрачным мечтам. Да и с Вольных земель то и дело появлялись желающие обогатиться за счет жителей небольших поселений. Так что наши гарнизоны были всегда настороже.

– Нам она не нужна точно, – задумчиво протянул я, пытаясь представить, чем он может еще меня удивить.

К сожалению, мне это не удалось. Так сложилось, что он был едва ли не единственным, кому я мог доверять, но это не значило, что я когда-нибудь откровенничал с ним. Как и он со мной. Просто было понимание: если ему потребуется моя помощь, я безоговорочно пойду за ним, насколько бы сомнительным ни казался мне результат. Столь же слепо и я мог полагаться на него.

Но когда дело касалось более личного… Я отвел взгляд, чтобы он ненароком не догадался, какое открытие мне пришлось только что сделать. Не было у меня ничего личного, пока в моей жизни не появилась Талина. Были женщины. Много… мало… не в этом суть. Ни одна из них не затрагивала ту часть моей сущности, которая отвечала за сердце. Даже матери моих сыновей.

Не удалось это и детям. Для них я был скорее наставником, чем отцом.

Думаю, история Аранара мало чем отличалась от моей.

– Им – тоже, – с какой-то внутренней уверенностью произнес он, вновь давая мне повод задуматься над тем, как мало я о нем знаю.

– Твои слова доказывают, – осторожно начал я, не желая ненароком придать сказанному двоякий смысл, – что тебе известно об их желаниях больше, чем кому-либо из князей.

Он без малейших колебаний выдержал мой напряженный взгляд. И… кивнул, когда я закончил говорить.

– Или месть, или… – пауза была слишком короткой, но мне ее хватило, чтобы предугадать продолжение. Он был прав, дар клана начал оказывать на меня свое влияние. Даже в этом. – Или, – повторил он, словно смакуя нектар вараньи, – свобода.

– Проклятие не снять, – произнес раньше, чем сообразил: я повторяю то, что в детстве слышал от отца. Сам я этим вопросом никогда не интересовался. – Ты знаешь как?

Его усмешка была грустной.

– Мне лишь известно, кто об этом точно знает.

Бокал, который держал, ожег ладонь, словно это я, а не он был огненным. Тяжелые шторы хлопнули, вскинулось пламя в камине, всполохом осветив комнату.

– Ты немедленно покинешь крепость…

Договорить он мне не дал.

– Я здесь лишь для того, чтобы предостеречь. – Как ни странно, его голос отрезвил меня мгновенно. Желай он зла Талине, не пришел бы сюда, не признался. – Узнал я, могут узнать и другие. И тогда твоя жена будет в опасности.

– Ты уверен в том, что сказал? – У меня не было сомнений. У меня была надежда.

– Да. Как уверен и в другом. – Он отвернулся от меня и направился к креслу, в котором недавно сидел. – Вряд ли она догадывается о тех знаниях, которыми обладает.

В его словах был смысл. Достаточно было отказаться от слепой веры, как все становилось очевидным. Любое заклинание, каким бы могущественным оно ни казалось, может быть разрушено. Это заложено в нем самом, а не в той силе, которая заставляет его действовать.