Текст книги "Космический маршал. Очень грязная история"

Трудно не поверить, если не заметить в ложе напротив Валесантери, который как раз смотрел на нас.

Ничего удивительного, в этом зале за нашей парой наблюдали многие. Не сказать, что мы уж сильно выбивались из местного общества, но пока были для него загадкой.

На это мы с ним тоже рассчитывали.

Эмоциональный накал сбросил гаснущий свет. Маски, роли, игры… обо всем этом можно было забыть, не опасаясь последствий. Главное действие перемещалось на сцену, мы же отступали в тень, добровольно сдавая позиции.

До конца спектакля меня в этом мире не существовало. Я едва заметила, когда в ложу вошли еще трое. Семья: муж с женой и юноша, примерно того же возраста, что и племянница Риашти – я ошиблась, но в этом не было моей вины. Дочь его погибшего брата-близнеца, которую он нам представил как Алиену.

Когда раздались звуки музыки, еще одно кресло продолжало оставаться пустым. Но я на это даже не обратила внимания. А зря…

Впрочем, изменить это ничего не могло.

Контральто Люсии было божественным. То растекалось патокой, то напоминало ураган, то казалось далеким эхом. Голосом она владела виртуозно, заставляя радоваться вместе с собой, впадать в ярость, страдать, тосковать…

Но искусно пользовалась она не только им – жила на сцене, не позволив фальши тронуть скорбные жесты, пылающие гневом взгляды, то резкие и порывистые, то полные боли и отчаяния движения.

На глаза наворачивались слезы, когда Люсия, укрытая черным покрывалом, застыла над телом погибшего мужа. Хотелось встать рядом, когда призывала воинов отомстить за смерть своего правителя. Холодом обдавало сердце, когда узнала о предательстве того, кому безоговорочно верила. Сжимало горло, когда в разодранной одежде лежала на каменном ложе и, умирая, благословляла сына продолжить ее дело. Он успел и… опоздал.

На Приам стоило прилететь только ради того, чтобы ее услышать.

Мысль отдавала истерикой. Благодаря отцу знать приму лично, но впервые ощутить на себе силу ее таланта именно здесь! Еще один парадокс жизни в череде таких же, как он.

Когда опустился занавес, зал затих. Кто встал первым, я не заметила, от него отстала ненамного.

Не было аплодисментов, криков «Браво», лишь зрители поднимались один за другим, в молчаливом восхищении.

Что меня заставило обернуться как раз в этот момент, я не знаю. Как ни пыталась потом вспомнить, так и не смогла. Ни ощущения, ни звука, ни пойманного краем глаза движения.

Предчувствие беды? Случайность? Попытка судьбы уберечь от неизбежного будущего?

Не имело значения – что. Важнее был именно этот миг.

Дайрис Ханри стоял в сумрачной тени, разрезанной надвое светом, пробивающимся сквозь неплотно прикрытые портьеры, и смотрел на меня.

Глава 4

Ни с Люсией, ни с Валесантери пообщаться не удалось, хоть Риашти и обещал представить нас им. С Алексом Белью, как звали здесь младшего Горевски, он был неплохо знаком.

Не успел, холл Оперы, где проходил прием, мы с Виктором покинули раньше, чем прима спустилась к гостям.

Причиной бегства стал Ханри. Он столь часто оказывался поблизости, что это начало напоминать преследование. Судя по тому, как все тревожнее становился взгляд Шаевского, его такое внимание к моей персоне серьезно беспокоило.

Я особой угрозы со стороны владельца мегакорпорации не ощущала, но предпочла довериться напарнику. Он вполне мог чувствовать то, что пропустила я.

Впрочем, я была не совсем честна с собой, утверждая, что всего лишь соглашаюсь с мнением Виктора. Тот взгляд Ханри из темноты ложи продолжал отдаваться ознобом, стоило лишь вспомнить. Было в нем что-то… похожее на приговор.

Уйти совсем чисто не удалось, Виктор отошел буквально на пару минут, чтобы предупредить Горевски о необходимости встречи, как Дайрис тут же воспользовался предоставленной ему возможностью. Нас с Риашти, к которому я направилась, заметив приближение Ханри, разделяло не больше десяти шагов, когда тому удалось меня перехватить.

Когда мужчина замер напротив, пришлось остановиться и мне. Одно дело избегать общения, другое – откровенно проигнорировать.

– Я вас пугаю?

Его прямолинейность делала ему честь, но я не торопилась с выводами. За тенью обиды, которую видела в его глазах, прятался гнев. Похоже, он не привык, чтобы ему отказывали.

Уклоняться от ответа я не стала, как и приукрашивать его. Рассчитывала, что моя честность сделает то, что не удалось намекам.

– Да, господин Ханри. Ваша настойчивость мне совершенно не импонирует. К тому же вы испытываете терпение моего мужа, мне это неприятно.

Он дал мне объясниться, я даже на мгновение поверила, что этих слов будет достаточно. Ошиблась, видя только мужчину, но забыв про ту власть, которую он удерживал в своих руках.

Достичь подобного уровня и легко отказываться от своих намерений… нонсенс!

– Вашего мужа?! – Он зло усмехнулся. – Так вот в чем дело?!

Кажется, мы с ним говорили на разных языках. Это еще не пугало, но уже настораживало. Избавиться просто не получится. А не просто?

Пришлось добавить голосу жесткости.

– Я люблю Виктора и не хочу подвергать наш брак бессмысленным испытаниям. Я не для того выходила за него замуж, чтобы смотреть на других мужчин.

Ханри слушал внимательно, но если судить по надменности, все более четко проявляющейся на его лице, меня он не слышал.

На этот раз оказалась права, но радости от этого факта не испытала.

– Вы обманываете себя, Элизабет. – Он смотрел на меня твердо, если не сказать – беспощадно, будучи абсолютно уверенным в том, о чем говорил. – Господин Шаивский не любит вас так, как вы этого заслуживаете! Не ценит! Я наблюдал за вами…

– Прекратите! – шепотом закричала я, не позволив ему закончить. Ситуацию я больше не контролировала, и с этим нужно было что-то срочно делать. Глубоко вздохнула, заставляя себя успокоиться… Безуспешно! Ханри удалось то, что не сумел сделать даже Исхантель – лишить меня выдержки. – Вы заставляете меня сожалеть о нашем знакомстве.

Мой тон его не задел, а слова…

– Сожалеть? – Лицо Ханри закаменело, в глазах появился опасный блеск. – Вы измените свое мнение! – Он замолчал, бросил быстрый взгляд мне за спину и, скривившись, добавил: – Быстрее, чем думаете.

Покинул он меня, не простившись. Просто развернулся и ушел.

Большого облегчения это не принесло, расслабиться я так и не сумела. Сердце билось заполошно, во рту пересохло, взгляд метался.

Ничем не объяснимые страх и ярость! Не самое лучшее состояние!

– Что он хотел? – Виктор не просто подошел вплотную, прижал меня к себе, приобняв за талию.

Тело предательски дрожало.

Узнай Лазовски… Мысль оказалась своевременной, помогла хоть немного, но избавиться от напряжения.

– Тебе как, в подробностях или кратко? – грубее, чем стоило, отрезала я.

Шаевский, словно мы были одни, развернул к себе, посмотрел в глаза.

Больше, чем друг. Напарник. Тот, кто всегда окажется рядом, переступив и через невозможное.

Он догадался, о чем я подумала, кивнул, подтверждая.

– Сутки истекут через три часа. Завтра мы либо покинем Приам, либо… начнем работать. В любом случае, ты с ним больше не встретишься.

– Я помню, – хоть и с трудом, но я заставила себя улыбнуться. – И… – на мгновение закрыла глаза, проверяя, насколько то, что я собиралась произнести, будет правдой. – Такого больше не повторится.

Виктор не стал убеждать меня, что верит, просто отстранился, согнул руку, предлагая на нее опереться.

Добирались мы до отеля пешком, на этом настоял Шаевский, не вняв аргументам про высокие каблуки и вечернее платье. Считал, что ничто лучше прогулки и звездного неба (где он нашел звездное небо в центре современного города?) не вернет мне спокойного расположения духа.

Спор прекратило его заявление: не смогу идти, возьмет на руки и понесет.

Я это запомнила.

Стонать, что устала, начала, как только мы пересекли площадь перед Оперой.

Вопреки моим опасениям, ночь была уютной. Относительно прохладной, с легким, свежим ветерком и воздухом, в котором очень гармонично переплетались отголоски жаркого дня, колючая терпкость моря и сладковатый аромат цветов, в которых столица буквально утопала.

Шаевский слушал мое ворчание с легкой улыбкой, время от времени показывая взглядом на немногочисленных прохожих. Я ненадолго замолкала, лишь постанывая при каждом шаге, но начинала ныть снова, как только те удалялись достаточно далеко, чтобы не слышать.

Потом, когда я уже почти начала праздновать победу, фыркнул и предложил вообще снять туфли и выбросить их в фонтан, мимо которого мы как раз проходили.

Объяснить ему, что это будет выглядеть весьма неприлично, я не успела. Идея Виктору настолько понравилась, что он тут же кинулся претворять ее в жизнь.

Захват – я уклонилась, отвечая шутливым ударом в корпус, от которого тот легко увернулся.

Второй – его я опять избежала, но едва успев. Распирающий меня смех не давал действовать быстро. Выражение лица у напарника было такое уморительное, что сдержаться оказалось трудно.

Третий – я уже хохотала в голос, так что через пару секунд оказалась сидящей на бордюре. Капли водяной пыли, холодя, падали на спину, щекоча, скатывались вниз.

Лазовски об этом точно знать не стоило. Дети, а не маршалы.

Шаевскому показалось мало.

– Отдай! – грозно прорычал он, плотоядно нацеливаясь на мою обувь и протягивая к ним руки.

Это была уже наглость!

– Не отдам, – взвизгнула я, дрыгая ногами.

Не задела лишь благодаря его молниеносной реакции. Подведи она, ходил бы с располосованной каблуком физиономией.

– Мое! – вновь двинулся Шаевский на меня.

– Подавись! – всхлипнула я, стянула туфлю и, задыхаясь от смеха, бросила в Виктора.

Поймал, прижал к себе, уркнул от удовольствия.

Я – согнулась, уже почти плача.

Если Шаевский хотел отвлечь меня от воспоминаний о Ханри, ему это удалось.

– Госпожа?

Появление патруля городской стражи мы пропустили оба.

Я, вытирая слезы и пытаясь успокоиться, взглянула на поднимающегося с колен Виктора.

Гнать нас надо в шею…

Тот, в ответ, иронично подмигнул. Мол, кого именно?!

Понятно, ситуацию контролировал и заметил, когда и откуда появилась эта троица.

– Простите, офицер, – не улыбаться не удавалось, так что я буквально сглатывала, чтобы казаться серьезнее, – мы не…

Виктор закончил за меня:

– …хотели.

Кажется, наше веселое настроение оказалось заразительным. Смотрели на нас уже не так строго.

– Я так и понял, – заверил нас старший патруля и добавил: – И все-таки, я хотел бы проверить ваши идентификаторы.

Я разочарованно вздохнула, насупилась и протянула руку к сканеру, только после этого заметив, что вторая туфля зажата у меня в ладони.

Напарник кашлянул, пряча смешок, я, смутившись, опустила взгляд. Патрульный сделал вид, что не заметил.

Ну, доберемся мы до отеля!

– Благодарю вас, госпожа Кирайя. Ваш? – Офицер поклонился мне, повернулся к Виктору.

Тот засунул свой приз в карман пиджака, вызвав у меня истерический стон, и подал руку.

Пока старший считывал информацию, двое патрульных, словно невзначай, передвинулись, встав справа и слева от Шаевского.

Опасности они не представляли – стандартная процедура, но я все равно насторожилась. Мало ли…

Общение с Ханри заставляло искать подвох в самых привычных вещах.

Чуть отпустило, когда офицер, отключив сканер, произнес:

– Благодарю вас, господин Шаивский. И… – он помедлил, взглянул на меня. Представляю, о чем он мог сейчас подумать. Растрепанные волосы, пылающее лицо, босые ноги и… уже не совсем белое платье, – поздравляю вас и вашу жену с годовщиной свадьбы.

– Что? – вскрикнула я удивленно. Когда все обернулись ко мне, соскочила с бордюра и прямо босиком двинулась на Виктора. – И ты мне не напомнил!

Засмеявшись, кинулась ему на шею.

Больше с его рук я уже не слезла, нес до самого отеля, на радость зевакам, которые, вопреки местным традициям, смотрели нам вслед.

Когда уже подходили – там и было-то всего чуть больше километра, попыталась соскользнуть. Не удалось, держал крепко, как добычу.

Так и прошли мы через весь холл. Он, словно и не замечая заинтересованных взглядов, я… делая вид, что иначе и быть не могло.

Отпустил меня Виктор сам, как только вышли из лифта на своем этаже. Поставил на ковер, остановил жестом, не давая пройти к номеру первой.

Заметив застывший в моих глазах вопрос, качнул головой.

У нас были гости, но не те, которых опасалась я.

* * *

Куиши спал. Опустив ниже спинку одного из кресел и закинув ноги на подлокотник другого, передвинутого поближе.

Когда мы вошли, лениво потянулся, уже одним этим располагая к себе (вопрос: как он попал в номер, у меня даже не возник), приоткрыл один глаз, чтобы тут же открыть оба. Окинул нас заинтересованным взглядом, вяло поинтересовался:

– Это сейчас так принято?

Во время беседы в его кабинете он производил совершенно иное впечатление.

Впрочем, ничего удивительного. Как сказал Виктор: «Здесь мы – не там!»

Ни его вопрос, ни собственные мысли комментировать я не стала, попросила Шаевского приготовить кофе и сбежала в спальню, переодеваться. К серьезному разговору мой вид точно не располагал.

Когда вернулась, облачившись в тренировочный костюм, Виктор как раз разливал напиток.

Повернулся ко мне:

– Тебе сладкий?

Вздохнула и качнула головой. Этот нюанс моих пристрастий интересовал его уже далеко не в первый раз. Ответ всегда был одинаков.

Успев забрать кофе до того, как он едва не сыпанул туда местного подсластителя – и зачем тогда спрашивал? – поставила чашку на ковер. Сама устроилась рядом, подогнув одну ногу под себя и откинувшись на боковую спинку кресла.

Мне было удобно, остальные могли и потерпеть.

– На живца?

Подгадала как раз под глоток, но Куиши, оправдав надежды, даже не поперхнулся. Лишь прищурился. Оценивающе.

– Это не наш стиль.

Я пожала плечом.

– Зря! – Осмотрелась, вспомнив, что не прихватила планшет.

Теперь уже вздохнул Шаевский, который как раз собирался присесть в облюбованное мною кресло. Понимал, что месть, но ведь не придерешься.

Я молчала, пока он не вернулся. Вместе с чашкой, которую не рискнул оставить мне на сохранение, и обоими планшетами.

Забрав свой, продолжила, будто и не замечая, насколько внимательно следит за нами розыскник:

– Отсутствие женщин в вашей системе могло дать шанс, что игру не просчитают.

– Возможно, – не стал спорить Куиши. – Если будет необходимо, воспользуемся и этим вариантом, пока же…

Я перебила, обернувшись к Шаевскому. Смотреть снизу вверх и назад было неудобно, но тут уж было не до комфорта.

– Говоришь, либо покинем Приам, либо начнем работать?

Иари не отреагировал и на этот раз. Вряд ли для Куиши подобные выходки были привычны – про стиль он не просто так сказал, но и нас останавливать не торопился, предпочитая досмотреть представление до конца.

Нам предстояло вместе работать, не самый худший способ притереться.

– Не хотел тебя расстраивать, – оправдываясь, пробурчал Виктор и поспешил поднести чашку к губам, в надежде, что это заставит меня замолчать.

Иногда ошибался и он.

– Чем?

Во взгляде Виктора появилась обреченность.

А не надо было заглядывать к нам в гости незваным!

Кажется, розыскник это уже понял.

– А ведь я не с пустыми руками, – вклинился он в нашу перепалку, одной фразой заставив меня забыть о претензиях к напарнику. – Данные по всем похищениям за последние два года.

Подскочила я быстрее, чем Виктор поднялся из кресла.

Забрав слот, снова устроилась на полу, облокотившись теперь уже на ноги Шаевского, вставила в паз планшета.

Система ругнулась на защиту, розыскник попытался назвать код доступа, но я остановила его жестом. Программка Вано действовала обманом, не вгрызаясь во внутренности, а уговаривая поверить, что они – одной крови.

Сейчас дело шло медленнее, чем обычно – как-никак, а при схожей шаблонности алгоритмов, наши и их структуры кодирования отличались значительно.

Спустя минуты три, кинув торжествующий взгляд на несколько обескураженного Куиши, залезла в данные, которые он подготовил.

– Здесь только по Эстерии?

– Второй…

– Вижу!

– Теперь можно и поговорить, – вроде как с облегчением вздохнул Виктор.

Двинула кулаком по его стопе.

– Интересно! – подняла взгляд на Иари. – Значит, путешествующие в одиночестве мужчины, пары и изредка женщины.

– Тех, за кого требовали выкуп, я выделил в отдельную группу.

Посмотрела на него, не скрывая сарказма:

– Считаете, что я не заметила?

– Когда она работает с данными, ее лучше не злить, – пояснил Виктор.

Двинула по второй стопе. Не за пояснения, а чтобы не мешал думать.

Брать информацию с дисплея было неудобно. Поднялась, не отрывая взгляда от мелькающих столбцов, согнала Шаевского, села на его место, активировав внешние экраны. Перетасовала модули в «своем» порядке.

– Мне нужны имена, названные вашим говоруном.

Не услышав ответа, изогнулась, посмотрела на задумчиво молчащего Куиши.

Вопрос отпал сам собой, но я решила уточнить:

– Химия или ментально?

– Химия, – подтвердил он мои предположения о блокировке. – Умер еще на первом допросе, потом вместо него держали куклу.

Кивнула:

– Хороший ход. Но что-то ведь сказал, прежде чем…

Шаевский посмотрел на меня осуждающе. Я заметила, но высказываться не стала. Уж больно интересную задачку мне подкинул Куиши.

– Сказал, – подтвердил тот. – До сих пор гадаем, что могло бы значить «эфайф»?

– Может, сэвайв? – уточнила я и только потом сообразила, какую именно ассоциацию провела. – Сволочь!

– Это ты сейчас про кого? – невинно поинтересовался Виктор.

Брошенный на него взгляд был красноречив – ему лучше помолчать.

Но на вопрос ответила:

– Слава!

– А он тут при чем? – не принял моего совета Шаевский.

Пусть радуется, что мне было лень продолжать разговор в этом тоне.

– Что вы имели в виду? – выдержав паузу, спросил Куиши, когда я, в попытке привести в порядок взбудораженные мысли, откинулась на спинку кресла.

Розыскник к моим проблемам вроде как не имел никакого отношения, так что я удовлетворила его любопытство. Не сказать, что вежливо, но стараясь сохранять спокойствие.

– «Ханри Сэвайвил».

Куиши задумался, потом посмотрел… на Виктора.

– Его люди следили за вами. Взяли еще в космопорту.

Шаевский нехорошо усмехнулся:

– Я все-таки надеялся, что ваши.

– Наши тоже следили, – улыбнулся Куиши. Эмоции добавили его некрасивому лицу привлекательности, словно сгладив острые нос и скулы, смягчив пронзительный взгляд черных глаз. – Когда нам предложили вашу пару, постарался узнать о вас все, что было возможно.

– И невозможно тоже, – буркнула я, догадываясь, к чему он клонит.

– Нам предстояло вместе работать, – подтверждая мои догадки, произнес Иари вслух то, о чем я только подумала. – О ваших эмпатических способностях мне известно.

Оставалось надеяться, что обо всем остальном узнать ему не удалось.

Мысль о Валанде появилась совершенно некстати. Если я не ошибалась, нас ждала серьезная операция. Она же отдавала так ненужной сейчас обреченностью.

– Наша задача? – Я резко поднялась, вырываясь из плена воспоминаний. Внешние экраны планшета погасли, реагируя на переданную через полевой интерфейс команду.

Мой тон Куиши не смутил. О том, кто старший в нашей двойке, ему, похоже, сообщили.

– Господин Шаивский, – Иари встал следом за мной, – до прибытия группы Союза участвует в расследовании инцидента с убийством вашей подданной. Его маршальские полномочия подтверждены, необходимые сведения, – он бросил взгляд на табло времени, – уже внесены в идентификатор. Вы же… – в его взгляде, обращенном на меня, не было уверенности в правильности этого решения, – продолжаете вроде как отдыхать. Так что, одного уже сегодня в девять я жду у себя в кабинете, а второго… – Продолжил он уже у самой двери: – Надеюсь, вам удастся найти то, что мы пропустили.

– Уже нашла, – тихо прошептала я, заставив его замереть.

Делиться своими предположениями я не собиралась, уж больно неоднозначными они выглядели. Значительно более неоднозначными, чем их выводы о сотрудниках разных служб, вовлеченных в процесс исчезновения людей.

Мое молчание Куиши понял правильно.

– Что вам необходимо, чтобы убедиться?

Такая постановка вопроса мне нравилась больше. Она давала гарантии, что не придется выбивать нужные сведения.

– Сутки тишины и покоя!

Фырканье Шаевского я проигнорировала.

– Они у вас есть! – отозвался Иари, закрывая за собой дверь.

А я почему-то подумала, что наше с Виктором появление здесь… не к добру. Не для нас – для них.

Интересно, Куиши считал так же?

* * *

Отправив Шаевского спать – шел уже третий час ночи, сама перебралась с планшетом в спальню. Самое время попытаться раздобыть подтверждение той неожиданно объявившейся идее, которая, не успев родиться, начала бойко разворачиваться в довольно внятную версию происходящего здесь.

Даже без подробностей и ответа на главный вопрос: «Зачем?», она неплохо вписывалась в рамки сведений, которые у меня уже были. Оставалось лишь добраться до доказательств. Ну, или хотя бы до намеков, где именно их искать.

Первым делом перераспределила данные.

Куиши вел свои цепочки от источников информации, которые использовались для отбора жертв, я – от них самих. Думаю, изначально он тоже отрабатывал стандартную схему, но, упершись в невозможность обнаружить очевидную связь между ними, начал искать другие.

Найти – нашел, иначе и быть не могло, но так и не сумел разгадать, чем же заинтересовали похитителей именно эти люди.

Его подвела мужская логика. Мало было уметь анализировать. Мало было даже уметь использовать оригинальные подходы к тому, что он анализировал. Нужно было смотреть иначе. То, что мне бросилось в глаза сразу, он пропустил. Может, и заметил, но оказался не готов выстроить на этом свои выводы.

Я же любую мысль, самую сумасшедшую, воспринимала как вполне вероятную. Этому учил не только шеф, но и жизнь. Еще неизвестно, кто лучше.

Закончив хвалить себя, передвинула один из экранов поближе.

Сначала мужчины… Именно благодаря им я и сделала свое открытие.

Генная карта, возраст, род занятий… Повторения были, куда же без них, когда цифры перевалили за полусотню, но чтобы система…

Открыла первый профиль.

Старх, сорок три года. Не женат. Торговец. Судя по голографии, со здоровьем все просто великолепно. Даже свободная одежда не скрывала рационально-рельефной фигуры.

Скупые строчки из информблока лиралде – минимум, который необходим для открытия допуска в сектор. И приписка ниже: ответ на запрос о расширенных данных – отрицательный.

Следующий… Опять старх, но моложе – тридцать один. Преподаватель в закрытой школе для мальчиков.

Еще… Люценианец, двадцать восемь. Химик. Специализация: соединения высоких порядков.

Я о подобном даже не слышала…

Еще… Демон. Никогда не видела демонов вживую и, похоже, многое потеряла.

Брутальный, заматеревший… опасный, и не только для женщин. Вроде, человек как человек, только крупнее, да плавных линий меньше, но не перепутаешь. Смуглая плотная кожа, и очень специфичный разрез глаз тут ни при чем.

Машины для войн… Так их как-то назвал Шторм. Вскользь, словно задумавшись, а я – запомнила.

Взгляд спустился ниже. Возраст – пятьдесят два. Отец большого семейства: три сына, две дочери… внуки. Вдовец.

И опять в конце та же самая запись: ответ на запрос – отрицательный.

Сделала себе пометку: уточнить, какие параметры включает статус «расширенный». Сомневаюсь, что речь в нем шла только о родителях и месте рождения.

Следующая группа… Пары. Что интересно, не только супружеские. Двое мужчин: друзья. Парень и девушка: брат с сестрой. Мужчина и девушка: отец и дочь.

Прежде чем заняться первой, прикрыла на мгновение глаза.

Наитие или ощущение внутренней взаимосвязи между ними и… нами?

Резко, чтобы не передумать, сбросила вызов. Приоритет поставила низший, на тот случай, если вдруг отдыхает.

Он не отдыхал, вся пауза ушла на проверку безопасности соединения.

Кабинет был мне не знаком, в отличие от кресла. В душе Шторм был консервативен.

– Не ожидал!

Ответила спокойно, пусть и хотелось высказать все, что накипело. Сейчас важнее было другое, а помочь мог лишь он.

– Я – тоже. – Его взгляд был… нехорошим, но я продолжила, ничуть не стесняясь своей наглости. – Мне нужна информация.

Тот вроде как недовольно скривился. Или… прятал улыбку?

– Вано?

Качнула головой, принимая правила игры.

Нам обоим нужна была прелюдия. Чтобы вспомнить и… забыть.

Нас трудно было назвать друзьями, с женщинами он не дружил, но «отшив» меня однажды, продолжал относиться ко мне… как к своей девушке.

Использовать меня в своих операциях Шторму это никогда не мешало.

– Ему не достать то, что мне нужно.

Полковник провел пальцами по усам, предложил другой вариант.

– А Ромтттез?

Тянул время?

Если так, то, скорее всего, его ребята сейчас кодировали канал связи, по которому мы беседовали. Вполне обоснованная предосторожность. Ради ерунды я не стала бы закрывать глаза на Зерхан.

– Лучше, но не настолько хорош.

– А я, значит, – усмехнулся полковник, – хорош?

– А у тебя, значит, – повторила я с теми же интонациями, – соответствующая мотивация.

Метаморфоза была молниеносной. Не знала бы, чего ждать, испугалась.

– А теперь подробнее! – жестко потребовал он, в одно мгновение избавившись от остатков добродушия, которое мне демонстрировал.

– А давай каждый займется своим делом! – резко выдохнула я сквозь стиснутые зубы. С некоторых пор Шторм действовал на меня… отрезвляюще. Я тут же вспоминала и про маршальскую службу и про десять лет, которые ей отдала. – Мне называть имя?

Во взгляде Славы появилась тень изумления. Похоже, кроме меня, с ним никто так не разговаривал.

Вопреки ожиданиям, высказываний на эту тему не последовало, он только махнул кому-то невидимому рукой. То ли предлагая зайти позже, то ли… наоборот, приглашая.

– И о ком ты хочешь узнать?

Отступать было поздно. Не то чтобы я сомневалась – если не сможет Шторм, не сможет никто, – понимала, что если Слава сочтет мой вызов достаточной причиной, чтобы вцепиться в ситуацию мертвой хваткой, он это сделает.

Тот факт, что все это происходило в чужом секторе, его не остановит.

– Глава корпорации «Ханри Сэвайвил», Дайрис Ханри.

Реакция была неожиданной.

Шторм свел брови к переносице, о чем-то крепко задумавшись. Посмотрел на меня, с иронией – на того, кто незримо присутствовал при нашем разговоре.

Теперь я в этом уже не сомневалась. И даже предполагала, кто был этим третьим. Вряд ли Шторм позволил бы мне назвать имя, не будь этот человек… своим. Таких у Славы было немного. Мой шеф, да… генерал Орлов.

В том, что угадала, убедилась тут же.

– Контракт на поставку систем жизнеобеспечения для ударной армады Соболева.

Генерал в зоне видимости не появился, но голос подал:

– С «Живейти контрол»? Все-таки выплыли… Модернизации подлежит больше половины крейсеров.

– «Живейти контрол»? – переспросила я, пытаясь вспомнить, встречалось ли мне когда-нибудь это название.

Увы, память оказалась бессильна. Не моя сфера интересов.

Шторм кивнул, побарабанил пальцами по столу. Не нервничал – думал.

– Одна из дочек «Ханри Сэвайвил». Сэви – разработчики. Лаборатории по всей галактике. Исследовательская база, идеи, опытные образцы, испытания. Производство у «Ханри Сэв Продэкс», ну а продажи…

– И все это принадлежит ему, – протянула я, пытаясь переосмыслить то, что мне было уже известно о Ханри. В свете новой информации он представал еще более масштабной фигурой. – Но мне это почти ничего не дает.

– Почти?! – с налетом возмущения переспросил Шторм. – Почти?! – повторил он, повернувшись ко все еще невидимому Орлову. – Мне это вообще ничего не дает!

– Будешь вести себя прилично, поделюсь добытыми сведениями, – усмехнулась я, ощущая, как просыпается затюканный проблемами последних четырех месяцев азарт.

– На сделку с тобой не пойду! – ворчливо протянул полковник и подмигнул Орлову. Тот еще при наших разговорах не присутствовал.

– И как тебя только в конторе держат?! – разочарованно выдала я и демонстративно бросила взгляд на его табло. У него близилась полночь, у меня… дело шло к утру. – И это тот самый знаменитый полковник Шторм…

– Я не ошибаюсь, – Орлов подошел к столу, за которым сидел Слава, улыбнулся мне – ответила кивком, – или тебя только что пытались развести?

– И именно о ней ты говорил: невинное дитя…

Генерал добродушно улыбнулся. Я знала, что у него есть дочь, но не была с ней знакома. Иногда об этом жалела, Шторм утверждал, что мы с ней похожи. Обе отличались безрассудством и поздним включением инстинкта самосохранения.

Орлов обошелся без комментария, просто поставил точку в разговоре:

– Все, что добудем – получишь, но…

Договорить я ему не дала. Шторм меня знал лучше, должен был понять, что ради одного только Ханри я бы его беспокоить не стала.

– У меня тут еще есть списочек…

Я видела темные круги у него под глазами, но жалеть не собиралась. В следующий раз Слава очень хорошо подумает, прежде чем меня подставлять…