Текст книги "Метель, или Барыня-попаданка. В перепутье дорог"

Глава 10. Лечение мазью а-ля «Вишневский»

А в это время в Деревенщиках Фома ломал голову над рецептами, которые Наталья вручила ему с такими словами:

– Я тут дневник Георгия Ивановича читала и нашла вот такой листочек с рецептами. Он пишет, что это пропись мазей, которые изготавливал знакомый лекарь по фамилии Вишневский… – Женщине очень хотелось оставить именно это название знаменитой мази. – Отмечает дедушка, что уж больно хороши они были в лечении разных гнойников да ран. Короче, попробуйте сделать подобные, может, что получится, – и улыбается интригующе.

Один рецепт был классическим по составу, с висмутом и ксероформом, которые еще требовалось сделать. Висмут уже был известен под названием «визмута и бисмута», но был очень редок и практически не применялся. Ксероформ также был известен химикам и фармацевтам, но соединить все вместе никто еще не пробовал.

А вот вторая мазь была проще – там только деготь нужен был и касторовое масло, причем по количеству это был основной компонент – 94 части масла против 3 частей дегтя и 3 частей ксероформа. Касторовое масло в России распространилось позже, с середины века, поэтому лекарь его заменил льняным. Ксероформ – порошок-антисептик с вяжущим и подсушивающим свойством, он сменил мелом, как вспомогательным веществом в качестве твердой основы, нерастворимой в воде, хотя, конечно, никакими медицинскими свойствами мел не обладал.

Фома воодушевился и в достаточно короткое время простую мазь сделал, но думал и над получением мази по сложному варианту. Конечно, вторая мазь лишь отдаленно напоминала свой знаменитый прототип, но лечебные свойства имела.

Только вот никак «апостол» не мог испытать ее в действии – не было нужного предлога, но однажды тот нашел его сам.

И тут получилось так, что Наталья впервые ругалась на своих людей, и на кого – на Лукашика-младшего, с которым они сошлись очень близко, и которого уважала и отмечала. А сейчас он стоял около нее вместе со своим сыном Степаном, Сцяпаном на белорусский лад, опустив голову, мял шапку и только покряхтывал в самые патетические моменты. А Степка вообще старался спрятаться за отца, «прикинуться ветошью и не отсвечивать», как говорили в будущем.

А помещица ругалась на Лукашика тихо, вполголоса, но этим напугала его гораздо сильнее, чем если бы его била и таскала за «чупрыну», как в сказке Пушкина. Вообще, дворяне ругались, и женщины тоже, и били своих дворовых, но Наталья так никогда не делала. Но тут даже ее выдержка учителя не вынесла произошедшего, и она ругалась. Но ее переклинило, и вместо того, чтобы попросту выругаться привычными словами, она стала ругаться названиями цветов!

Видимо, урок про комнатные растения очень запомнился в связи с Жориком-«мажориком», их названия глубоко запали в душу, и вот эти длинные и умные слова так и полились из уст хозяйки, чем и привели Лукашика-младшего в еще большую оторопь.

– Ах ты, традесканция глупая! Где была твоя голова, аспарагус ты неразумный! Я же тебе говорила, как кто заболеет, срочно мне сообщать! Антонова огня захотел, без руки мальчишку оставить! Что ты утворил, щучий хвост этакий!

На последние слова Лукашик наконец поднял голову и уставился на Наталью – какие хозяйка слова говорит, кто бы мог подумать!

А случилось вот что. Этот самый Степка был первенцем и любимым шестилетним сынком Лукашика, пронырой и шалуном, каких свет не видывал. В будущем его назвали бы гиперактивным, поставили бы на учет у психиатра и лечили бы разными лекарствами.

Лукашик тоже нередко лечил Степку, но старым дедовским способом – розгами, или ставил на горох, но тому все было нипочем. Все шалости, проказы, игры – всюду был Степка-Сцяпанка! Очень уж он напоминал Незнайку из знаменитой повести Носова – такой же вечно растрепанный выдумщик и проказник. Но надо отдать ему должное, был он добрым, и активность его была только от избытка энергии, так и распиравшей его худенькое тельце.

Итак, вскочил у Степки на руке прыщик – вскочил и вскочил, дело житейское, как сказал бы Карлсон, еще один знаменитый проказник. Степка почесал его раз, почесал два, а поскольку он только что помогал отцу убирать навоз в коровнике, и руки у него были отнюдь не чистые, эта грязь и попала на ранку. Прыщик начал расти!

Степка сначала, как истинный мужчина, не обращал на него внимания – «само пройдет!» Но само не проходило! Тут Степка вспомнил о том, что мать его в таких делах советовала пожевать хлеба с солью и приложить к руке. Так он и сделал, и оно бы и помогло, если бы тряпочка была чистой. Но Степка взял первую попавшуюся под руку, а попалась ему какая-то грязная тряпица, и привязал хлеб. Сначала ему стало легче, и он успокоился было, да и дел всяких разных мальчишечьих много – не до того!

Но прыщ явно не желал оставлять Степку в покое и продолжал расти! Рука не только не перестала болеть, но стала воспаляться и гноиться, дергаться, прыщик превратился в полноценный прыщ, опухоль шла все дальше и дальше.

Степка уже не мог терпеть боль и хоть и скрывал свои страдания, ходил грустный и притихший, чем и вызвал подозрения отца. Лукашик заставил мальчика показать руку и только ахнул! Сначала он тоже попробовал обойтись своими силами и силами Алеси, но процесс уже пошел, как говорил знаменитый политик, и рука разболелась еще больше.

Лукашик обратился к местному травнику, но тот не придал большого значения руке мальчишки, а промыл рану соленой водой и посоветовал наложить простую тугую повязку на недельку (!), еще и руки не помыл перед осмотром Степки, на что Лукашик обратил внимание, так как помещица всех заставляла мыть руки.

Лукашик сначала было вздохнул облегченно, надеясь, что помощь травника поможет, но, к сожалению, боль стала еще сильнее, а рука стала чернеть и пахнуть уже очень нехорошо. Тут-то и пришел Лукашик со Степкой к хозяйке и слушал ее ругань!

Но Наталья уже успокоилась и поняла, что Лукашик и не виноват так уж сильно, он хотел как лучше, а получилось как всегда, прямо классика жанра по Виктору Степановичу Черномырдину!

Во-первых, запустил-то болячку Степка сам, Лукашик просто поздно ее увидел. Во-вторых, он пытался лечить ее так, как это принято было у крестьян – обращением к травнику и другими народными методами.

А что ему в тех условиях оставалось делать? Фельдшерско-акушерских пунктов еще нет – их начнет Николай II распространять, земских лекарей тоже нет – Александр II еще реформы не только не провел, он даже еще не родился.

А травник, к которому он обратился, и не помог вовсе. Вот Лукашик и пришел к своей хозяйке-помещице. А ведь помещикам, как правило, было все равно на болячки крепостных, и то, что Лукашик рискнул обратиться к ней, – отчаянный поступок, показывающий меру любви к сыну и заботу о нем. Да и видел он, что хозяйка его жене помогла, и к другим крестьянам благосклонно относится, подарки дарит, заботится об их нуждах. Вот сейчас и наступил момент истины – пришел к помещице Лукашик со своим горем, а что получил в ответ? Его обругали и обозвали, что называется, попал человек под раздачу.

Так что, проговорив про себя еще раз все, что она думает о данной ситуации, успокоившись и выдохнув все эмоции, Наталья успокоила и Лукашика, и Степку, и всех вокруг, сказав, что сама будет лечить ребенка. Она решила – вот способ «нос утрала», как говорила ее мама, доказать силу мази Вишневского и распространить ее дальше. Да и Степку она очень любила и спасти его хотела.

Поэтому, вызвав Фому, они приступили к обработке раны и лечению несчастного Степки, который, перепуганный, только дрожал от боли и страха за свою руку. Лукашика, который переживал больше сына, отправили домой, сказав, что он может прийти позже, чтобы узнать новости. Нечего было ему мешаться под ногами, да и хотелось использовать инструменты будущего из сумки «скорой помощи», которую Наталья перенесла и припрятала до поры и времени.

Фома под ее надзором промыл руку кипяченой соленой водой, прочистил и выпустил весь гной предварительно прокипяченными ланцетами из будущего. Конечно, их необычный вид вызвал у него интерес, но пока он промолчал, молчала и женщина. Она уже придумала предварительную легенду для них – мол, от дедушки остались, как и рецепты мази, это подарок от его друга-лекаря.

«Апостол» наложил повязку с мазью, чтобы снять воспаление, а Наталья еще втихушку сунула Степке порошок с антибиотиком, так как переживала, как мазь-заменитель сработает.

Надо отдать Степке должное, всю процедуру, довольно болезненную, он вытерпел стоически, только слезы невольно катились из его глаз. Женщина стала уважать ребенка еще больше и решила в дальнейшем присматривать за ним, почаще направлять его энергию в «мирных целях».

Наконец, все закончилось, и все оставили мальчишку в комнате «апостолов» под их наблюдением и лечением. Процедура утомила ребенка, и, накормив его кашей и напоив сладким чаем, его оставили в покое, и он крепко уснул на лавке.

А Наталья еще устроила для всех настоящий мастер-класс – достала старый дедов микроскоп, объяснила, что в него видны самые мелкие частички, и продемонстрировала всем смывы с грязных рук. Кишевшие там микробы она назвала «зверушками-микробусами», которые пожирают грязнуль изнутри, и те умирают от антонова огня, лихоманки и других болезней, или в лучшем случае без рук-ног идут просить куски по дорогам. Тут же она показала и смывы с чистых рук, и все убедились, что «микробусов» намного меньше. То же самое она сделала и с каплей сырой и кипяченой воды, и все, глядя в глазок, сами могли убедиться, что в кипяченой воде «микробусов» куда как меньше.

Дворовые испытали благоговейный страх, рассказали об увиденном всем в деревне, и Наталья с радостью узнала, что они стали чаще мыть руки и пить только кипяченую воду. Единственное, что ее огорчило – известие, что Лукашик выпорол Сцяпанку и за то, что сразу ему ничего не сказал, и за то, что воспользовался грязной тряпкой, да и просто снимая свой страх и переживание. Правда, тут же его пожалел и предупредил, чтобы он больше так не делал.

Сцяпанка порку воспринял как справедливую, а вид страшных зверьков-«микробусов» так его впечатлил, что он рассказал о них всем местным пацанам, преувеличив размеры чуть ли не втрое. Мальчишки прониклись, они уже знали о его лечении, и тоже стали более аккуратными.

Лечение Степки продолжалось около недели и привело к отличному результату – краснота спала, гной ушел, рука очистилась, прыщик значительно уменьшился, а когда благополучно вышел гнойный стержень, совсем и заросло и исчезло место гнойника, рука ребенка была спасена.

С легкой руки Фомы мазь быстро распространилась среди крестьян, ведь ее составляющие были им привычны, приготовление – несложным, а эффективность использования они увидели.

Еще раз свои чудодейственные свойства мазь подтвердила уже в необычной обстановке – лечении руки нового кучера – Демида. На следующий день Наталья решила поехать в Дорогобуж вместе с Фомой, чтобы прикупить кое-что на нужды лаборатории, да и приготовить квартиру к переносу Варвары. Она знала, что и Миша в эти дни тоже там, надо было узнать, что там с документами для «цветочницы».

По дороге женщина заметила, что Демид постоянно прижимает к себе руку, а сам чем-то озадачен. Она спросила, что того беспокоит, и он признался, что день назад рассадил руку, пытался ее лечить сам, но она болит все сильней. С разрешения Демида Наталья осмотрела руку и увидела, что она воспалена, и рана уже начала гноиться.

По приезду в Дорогобуж остановились в доме, который снимал Миша, и Наталья попросила пригласить Карла Карловича, надеясь на его помощь и опыт. Тот не отказал из уважения к ней, так как думал, что его вызвали для лечения дворянки, но и не придал большого значения руке какого-то крепостного.

Он только промыл рану соленой водой и туго ее забинтовал, рекомендуя снять повязку через несколько дней. Причем, как всегда, он даже не помыл руки. Но его вызов нужен был для подстраховки, так как в открытую лечить она пока не могла. Но женщина понимала, что такое лечение только загубит руку мужчины.

Наталья посетовала Фоме, что не захватила мазь, которую он изготовил для лечения Сцяпанки по рецепту дедушки Георгия Ивановича. На что он ответил, что хорошо помнит все компоненты, и готов ее сделать.

Миша по просьбе женщины пошел в лавку, чтобы купить эти составляющие, и случайно встретил в городе Цекерта (слава богу, городок маленький). Цекерт узнав о трудностях, поспешил оказать услугу, да и необычные составляющие мази его заинтересовали.

Миша привел его в дом, где все остановилась. Лекарь увидел воспаленную и гнойную рану Демида и посоветовал такое же лечение, как и Карл Карлович – методы-то лечения одинаковы в это время.

Но тут вступил в бой Фома и сказал, что хочет попробовать лечить Демида мазью по рецепту дедушки хозяйки. Также он рассказал, что лечил этой мазью руку мальчишки в Деревенщиках – с ним заранее договорились, чтобы он не упоминал роль Натальи в лечении Сцяпанки.

Егор Фомич заинтересовался, и как настоящий лекарь, всегда был готов узнать что-то новое. Фома попросил помочь ему обработать руку, промыть ее и убрать гной. Приготовив мазь под заинтересованным взглядом полкового лекаря, он наложил ее на чистую тряпочку и помыл руки, обмыл соленой водой и рану Демида, то есть поступил так же, как делала Наталья. Она с Мишей скромно стояла в сторонке и только переглядывалась с коллегой-попаданцем, довольная: «Молодец, „апостол“, будет из тебя толк!»

Фома важный, как настоящий лекарь, попросил Цекерта тоже помыть руки. Тот удивился этой просьбе, но интерес ко всему происходящему вынудил его выполнить это распоряжение «апостола», лишь уточняя, почему тот так делает.

Молодой человек важно рассказал о поразивших его зверьках – «микробусах» и демонстрации их в смывах грязных рук. Цекерт, конечно, уже знал уже о микробах, но пока лекари отрицали их роль в возбуждении болезней, и только пожал плечами. Но для Фомы мытье рук уже аксиома, и он подчинил своим напором более опытного взрослого лекаря – вреда-то явно не будет!

Цекерт помог Фоме выдавить гной, они наложили мазь на рану, закрыли чистой тканью и забинтовали ее свободно. Демид выдержал эти процедуры молча, лишь крупный пот выступал на его лице. Но он был польщен, что столько важных людей занялись его раной, да и боль немного спала.

Фома попросил Цекерта завтра приехать и осмотреть рану Демида, да и дела не все сделаны, надо задержаться. Цекерт приехал к обеду, ему самому интересно было посмотреть на результаты лечения, да и то, что он поехал к больному, которому частично оказывал помощь, сделало его визит приличным и обязательным. К его удивлению, краснота раны значительно уменьшилась, да и сам Демид подтвердил, что рука болит значительно меньше.

Егор Фомич удивленно расспрашивал о мази, в эффекте лечения которой он сам убедился. Фома рассказал ему всю легенду о рецепте дедушки и передал обе прописи мази: полную – а вдруг кто и сделает, и лайт-вариант, но оба – под названием мази Вишневского, чтобы лекарь мог продвигать лекарство дальше по своим военно-медицинским каналам – коллегам врачам в других полках.

Цекерту Наталья сказала, что можно заставить солдат мыть руки и пить только кипяченую воду самым простым способом, объявив, что свою ежедневную винную порцию будут получать только те из них, кто будет выполнять эти нехитрые условия, и строго следить за этим.

Он сначала заулыбался, но потом призадумался – ведь небоевые потери от разных инфекционных болезней достигали порой семидесяти процентов. Тогда она ему предложила провести небольшой эксперимент – заставить все это делать и рядовых гусар, и офицеров хотя бы в течение двух недель, да и самому так же поступать, а потом проверить – меньше или больше стало больных, каково самочувствие людей, да все с записями, со сравнениями, чтобы все по науке было.

Цекерт попросил баночку с мазью – у него, мол, в полку у одного из рядовых гусар вскочил фурункул на самом мягком месте, так что тот, бедняжка, и сидеть в седле не может, а только лежит, а лечение пока результата не дает – может, чудо-мазь поможет?

Женщина, конечно, мазь дала, а позже узнала, что не только рядовые сподобились лечиться этой мазью – потренировавшись на кошках, пардон, на простых людях, чудо-мазью стали пользовать еще и унтер-офицеров, и даже офицеров полка. Буквально через пару дней Цекерт в письме сообщил, что пациентам становится намного лучше, и эффект лечения производит на всех большое впечатление.

Но главное, что с подачи Цекерта потихоньку негласно начали применять мазь Вишневского и другие военные лекари.

Сработало «сарафанное радио», да и Егор Фомич еще попросил позволения статью написать в медицинский журнал, и, получив полнейшее согласие, отправил ее президенту Военно-медицинской академии Виллие, приложив к статье оба рецепта мази. Того данные материалы очень заинтересовали, так изобретение Вишневского стало обретать свое исконное имя и заслуженную славу.

Глава 11. Барыня и посетители

Пока Наталья в прошлом решала свои проблемы, Барыня в будущем отдувалась за нее. А все друзья и знакомые двойника, как специально, решили о ней вспомнить. Первой конечно же была Инна. Она позвонила по телефону и сказала, что находится рядом и сейчас подойдет в гости. Такое было не по правилам прошлого времени, но Барыня уже стала потихоньку приспосабливаться к бесцеремонности века, в который попала, хотя многое ее и смущало по-прежнему.

Барыня достала из холодильника, к которому она привыкла быстрее всего и удобство которого сполна оценила, принесенную из прошлого колбасу, сыр, масло, кое-как их нарезала, разложила по тарелкам, положила приборы, как привыкла, полной раскладкой, поставила чашки и окинула стол оценивающим взглядом. Хотя обслуживать себя оказалось не так просто, это стало получаться у нее все лучше и лучше, но она каждый раз вспоминала о простой и незаметной заботе своих дворовых, которую считала естественной и привычной, но которую не замечала и не ценила раньше.

Инна ворвалась, как вихрь, и сразу села к столу, что тоже было не по правилам, и начала расспрашивать:

– Ну, подруга, рассказывай, как твои дела? Что там за военный к мальчишкам приходил? И что за выпускной ты затеяла? Танюшка мне уже все уши прожужжала. Они с Ниной Владимировной, свекровкой, какой-то наряд необычный шьют, перчатки вяжут. Знала, что ты выдумщица, но такого еще никто не делал. Вся школа на ушах стоять будет!

Барыню немного смутил напор женщины, но чувствуя внутреннюю поддержку Натальи, начала рассказывать спокойно и тихо, своим голосом воздействуя на собеседницу:

– Ты же знаешь, что я историей и культурой начала девятнадцатого века увлекаюсь, вот и захотела детей с тем временем подробнее познакомить. Так и пришла идея выпускной в виде бала сделать. А военный – мой знакомый, Сергей Михайлович, реконструктор, бывший военный, ты его со мной в кафе видела, он про войну с Наполеоном рассказывал.

Успокоившись, Инна продолжала намного тише:

– А с работой у тебя как? Что в школе происходит? Мне мамы в чате уже целые романы пишут про новую директрису и ее к тебе неприязнь.

– С работой непонятно, – вздохнули мы с Барыней одновременно, – из школы, скорее всего, придется уйти. Да и дом я хочу купить в деревне, уехать туда хотя бы на лето, хозяйством заняться. А потом еще Сергей Михайлович предлагал в фонде поработать консультантом по девятнадцатому веку, балы помогать устраивать, разные мероприятия. Вот скоро первый такой пройдет, можешь и ты с мужем прийти, только там одно условие – одежда должна быть соответствующая, да и знания этикета хотя бы минимальные.

– Интересненько, не знаю, сможем ли мы с Володей прийти, а вот Танюшку обязательно отправим, тем более что платье почти готово! Когда это будет?

– Пока непонятно, но думаю, недели через две. Я потом сообщу, когда точно все решится.

– А с Сергеем Михайловичем у тебя как – просто знакомство, или «любовь-морковь»? А покраснела, покраснела, никогда такого за тобой не замечала! Нравится он тебе?

Барыню опять задела непосредственность собеседницы – она еще не привыкла в открытую, как делали здесь, обсуждать свои чувства и поступки, и ничего не сказала. Но Инна поняла ее молчание по-своему:

– Да и дай бог, если все сладится, сколько можно одной жить! Да и видно, что человек он интересный – мне Танюша показывала на телефоне, как он занимательно про войну рассказывал. Ну ладно, засиделась я у тебя, скоро надо консультацию проводить очередную, пожилых родителей со взрослыми детьми мирить, никак ужиться вместе не могут. Я им уж и разъехаться предлагала – ан нет, лучше вместе ругаться будут, чем врозь спокойно жить, вид спорта у них такой. Все, убегаю, убегаю! А колбаска у тебя вкусная, хоть и жестковата немного!

И с этими словами она исчезла, как вихрь, заставив Барыню пожать плечами в недоумении: «И что это было?» Но в то же время она и вздохнула с облегчением – кажется, подмены Инна не заметила.

Следующим позвонил Сергей Михайлович и сообщил, что готов привезти вещи со склада, о котором он рассказывал, куда надо. А куда надо – Барыня и не знала, и назвала адрес этой квартиры.

Через какое-то время в домофон позвонили, она кого-то запустила, а потом с недоумением наблюдала, как в квартиру входит молодой человек, здоровается с ней, ставит коробку или ящик, мешок или мешочек и исчезает, чтобы на его месте появился очередной мужчина, который проделывал то же самое с другим грузом. Барыня только успевала здороваться и мучительно думала, когда она сможет спокойно ходить по комнате, не натыкаясь на эти залежи. Последним появился Сергей Михайлович, который удовлетворенным взглядом окинул принесенное богатство и сказал, что при необходимости он может и помочь увезти все это туда, куда скажут.

«Это было бы чудесно, – подумали мы с Барыней опять одновременно, – но, к великому сожалению, невыполнимо».

Пришлось Барыне благодарить всех, передав последнему из носильщиков колбасу и сало, которые были приняты с благодарностью, а Сергея Михайловича приглашать к столу и поить чаем. Посидел он недолго, поблагодарил за угощение и сказал, что с подготовкой бала все идет нормально, но дня через три будет необходима полная оценка всех усилий.

Только Барыня уселась за стол, чтобы дописать свои «Сны о будущем» – а именно так она назвала свои впечатления об этом времени, как позвонила Анфиса Павловна и сказала, что готова передать последние семена и книги по садоводству и огородничеству. Через какое-то время Барыне пришлось запустить еще одного молодого человека, который также принес огромный мешок и пакеты с чем-то сыпучим на ощупь. Барыня и его наградила последним кусочком сала и подумала, что неплохо было бы пополнить эти вкусные запасы.

Барыня решила сама отправиться в прошлое, по которому она скучала уже не так остро. Но чтобы не идти с пустыми руками, она прихватила небольшой мешочек, который принесли последним.

Появилась она вовремя – все как раз приехали из Дорогобужа, решив продолжить лечение Демида в спокойной обстановке. Да и то, что Наталья хотела, она уже сделала – рана Демида выглядит намного лучше, Цекерт новым лекарством заинтересовался, мазь пошла к людям, а возбуждать ненужный интерес к своим делам лишний раз она не хотела.

Да и хотелось проведать Варвару Петровну и сообщить, что документы сделаны, она теперь вдова чиновника, комната в квартире Миши в Дорогобуже приготовлена, и она даже купила одежду подходящего размера, чтобы не заморачиваться при переносе. И поэтому, если желание не исчезло, она может перенести ее в любое удобное время, тем более что осмотр здоровья в центре завершен, осталось только закупить необходимые лекарства.

И вот тогда впервые и сработал новый подарок от Судьбы, который двойники условно назвали «Ниточка и иголочка» – Наталья с Барыней получили способность исчезать и появляться в то же время, откуда уходили, да еще и вещи носить в каждый перенос. Это было прекрасно, иначе они бы и не справились с тем объемом вещей, который свалился.

И так весь флигель в Васино, квартира Миши в Дорогобуже, комнаты в Деревенщиках – все было заставлено сундуками и коробами с вещами, которые перенесли. Обставляли их, как покупки, совершенные Мишей в Дорогобуже или в других поездках. Но, честно, говоря, до них никому не было дела – дворня не была любопытной, а Машенька, погруженная в общение с Дмитрием, который стал часто бывать в имении, витала в любовных грезах.

Часть вещей уже приготовили для продажи – Миша собирался ехать в Смоленск с иголками, камнями, жемчугом, бисером и другими вещами, и теперь собирался в дорогу. Наталье надо было только приобрести оружие для него – пистолеты из прошлого он брать не хотел, боялся, что не справится с их зарядкой – а она действительно была непростой.

Вот как этот процесс описывали в книгах девятнадцатого века: «Пороховой заряд, завернутый в пористую бумагу, укладывался в дно ствола, присыпаясь сбоку через окошко порохом в порошковом виде, затем мягкая пуля, выполненная из свинца, размерами чуть больше сечения отверстия ствола, с силой загонялась в ствол, обеспечивая герметичную посадку. Крышка окна в основании ствола была изнутри покрыта материалом на основе магния, дававшем при трении яркую искру. Когда стрельба не велась, крышка закрывалась, защищая порох от ветра и влаги. Курок – подпружиненный крепеж для кремня – твердого камня или металлической детали, бьющей по внутреннему слою открытой крышки, взводился вручную. После удара о крышку высекает искру, падающую на порох, воспламеняя его и заряд в бумаге, большая часть газа выходила через это же окошко, остальной газ толкал пулю. Потом все заново. Зарядка занимала массу времени и сил, поэтому носилось сразу несколько заряженных пистолетов, которые заряжались уже вне боя». Так что действительно, геморрой еще тот!

Решили принести из будущего какие-нибудь пистолеты с резиновыми пулями – травмировать ими человека можно, но убить – очень трудно. Приготовлен был и перцовый баллончик, и даже фонарь-электрошокер, но беспокоились, как он сработает.

Короче, постарались подстраховаться как следует. И Мишу было жалко – он стал прекрасным помощником, без которого Наталья уже не могла обойтись, да и товары были дорогие, хотя и не объемные, и выручить за них планировали большие деньги, необходимые для дальнейшей жизни – все денежные запасы уже были почти подчищены текущими расходами.

Итак, оставив Барыню на время в Васино, Наталья быстро перенеслась в будущее, прихватив очередную партию разных кружечек, статуэточек, колбасу и сало, а также остатки вещей из Болдинского монастыря и путеводитель, который передал Миша. Опять набрался нехилый такой мешочек!

Позвонив Варваре, она быстренько отправилась к ней. Выглядела та гораздо лучше, и когда Наталья спросила, не передумала ли она, ведь в том времени такого лечения не будет, та ответила, что врачи ее уверили, что с ней все не так уж и плохо, надо только больше гулять на свежем воздухе, вести активный образ жизни и не хандрить.

Женщина засмеялась:

– Уж это мы вам обеспечим в полном объеме! Не переживайте! – и рассказала, как замыслили ее перенести, показала портрет Миши.

– Хорошо вы придумали, да и в монастыре я с удовольствием побываю, только надо мне крестик хороший купить, да молитвы вспомнить. Ведь знала в детстве, да за время все забыла. Есть только одно мое желание – я хочу, чтобы моя квартира досталась вам, точнее той Барыне, которая придет на ваше место. Ее или продать можно, или сдавать в аренду – все деньги будут, а мне она уже и не нужна. Надо только все оформить правильно, мои вещи и цветочки все перенести. Да и вот эту живность тоже, – и Варвара показала на кошку и кроликов, которые смирно спали в коробках, и про которых, честно говоря, Наталья совсем и запамятовала.

Так и договорились – оформляется дарственная, чтобы меньше платить, собираются все вещи и документы, Наталья переносит все, оставляя только мебель, а там и саму Варвару перенесет. Цветочница же за это время хотела раздать часть цветов своим соседям, с которыми приятельствовала, а также попрощаться с бабушкой Ани, с которой очень подружилась, – она ей обещала какие-то отростки растений. Ей она решила сказать, что уезжает жить к знакомым в деревню, что почти соответствовало правде. Кроме того, узнав, что современное золото имеет большую цену в прошлом, она обрадовалась:

– Вот и хорошо, много золота у меня нет, но пара-тройка перстенечков, цепочка да сережки найдутся. Если мне поможете, я их в Дорогобуже и продам тому ювелиру, к которому Миша ходит, пусть и меня с ним сведет. Не хочу вас сильно в деньгах обременять, пригодятся, на них и можно мне одежду и вещи купить. Да и надо еще всяких химикатов мне набрать и книг по химии, раз мы планируем, что я лекарства и косметику буду делать.

На эти слова Наталья только молча пожала плечами – хочет человек независимости и самоуважения, зачем его в этом ограничивать!

Варвара была взволнована предстоящими изменениями в жизни, но, как каждый человек с устоявшейся жизнью, немного боялась и в то же время хотела их. Главная попаданка, как в шутку себя называла Наталья, даже спросила, не передумала ли она. Но та с большим жаром уверила ее, что нисколько, просто не так легко к этому привыкнуть. Решили, что перенос произведут после возвращения Миши из Смоленска и оформления всех документов на квартиру в будущем. И после переноса Варвара сначала поживет в Дорогобуже, освоится в прошлом, купит вещи, получит документы и тогда поедет в Деревенщики.

Прихватив большой уже подготовленный пакет, Наталья быстро перенесла их и тут же вернулась за очередной партией. Сделав так три ходки и немного устав, она уехала домой, договорившись с Варварой, что в ближайшие дни найдут юриста, который все и оформит как следует.

Дома наша героиня еще раз перенесла в прошлое мешок с книгами от Анфисы и улеглась спать – устала! Теперь, когда двойники получили возможность появляться в то же время, из которого уходили, было гораздо проще и быстрее все сделать. Но в любом случае – выходные кончились, завтра на работу!